175
кое ремесло, росли новые индустриальные центры. Лондон превратился в
торговый и финансовый центр всемирного значения. Промышленный пере-
ворот вызвал к жизни многочисленный пролетариат, положение которого
было довольно тяжелым. Действующее законодательство прямо отдавало ра-
бочих в
руки предпринимателей, предоставляя последним право определять
условия найма рабочей силы. Особенно тяжелым экономическое положение
рабочих становилось в годы застоя и упадка промышленного производства и
торговли, чередовавшихся с периодами подъема.
Промышленный переворот породил и «аграрную революцию» в деревне.
Мелкая аренда земли вытеснялась крупным капиталистическим фермерст-
вом. В сельских местностях большинство населения составляли батраки, экс-
плуатируемые крупными фермерами и лендлордами.
Итак, промышленный переворот и аграрная революция существенно из-
менили классовую структуру общества. В деревне, по сути дела, существова-
ли три класса: лендлордов, арендаторов-кулаков и батраков. В
городе сфор-
мировался класс промышленной буржуазии и образовался класс пролетариев.
Политическая система к началу XIX в. К XIX в. в Англии сложилась до-
вольно развитая политическая система. К этому времени укрепились две
партии — тори и виги. Изменения в классовой структуре общества отрази-
лись и на политических партиях. Изменилась социальная база этих партий.
Тори были партией помещиков и финансовой буржуазии, носителями исто-
рической традиции, консерватизма. Принимая новое, они стремились сохра-
нить в нем, по
возможности, больше старого. Виги представляли интересы
промышленной буржуазии. Борьба за власть между тори и вигами отражала
борьбу за политическое господство между промышленной буржуазией, с од-
ной стороны, и лендлордами, объединившимися с торгово-финансовой бур-
жуазией, — с другой.
Только эти две партии чередовались у власти в течение XVIII в. и только
они вошли в XIX в. Со «Славной революции» и до середины XVIII в. в пар-
ламенте господствовали виги. В 1783 г. тори оказались в большинстве в па-
лате общин. Укреплению их господства способствовала
французская рево-
люция, отбившая у английской буржуазии охоту к радикальным переменам.
Тори правили до 1830 г.
Находясь столь длительный срок у власти, тори пытались изменить соот-
ношение сил в государственной структуре общества в сторону усиления ис-
полнительной власти, в частности, королевской прерогативы. Формально
король по-прежнему считался главой государства, и в его руках сосредоточи-
валась вся правительственная власть: он представлял страну в международ-
ных
отношениях, объявлял войну, заключал мир, назначал и отзывал послов,
был главнокомандующим вооруженных сил. От его имени действовали Тай-
ный совет и парламент. Он назначал и увольнял министров, мог досрочно
распустить палату общин, назначить новых членов в палату лордов. Однако
реально ни одну из своих многочисленных прерогатив
король осуществить
не мог. Неписаная конституция установила совсем иное положение, лишив-
шее монархию ее реального содержания. Деятельность кабинета министров и
его главы, премьер-министра не регулировалась никаким законом, а целиком
176
определялась неписаными правилами, что давало основание в середине
XVIII в. некоторым представителям парламента заявить протест против того,
что практика создала
должность первого министра, противоречащую закону
и опасную для государства. Но эта практика составляла практику парламен-
таризма, от которого уже некуда было уйти.
Кабинет министров представлял собой коллектив, состав которого огра-
ничивался средой парламентского большинства. Это усиливало позицию ми-
нистров в отношении к королю, и облегчало контроль парламента по отно-
шению к министрам.
Самым значительным элементом английской политической системы к на-
чалу XIX в. был парламент. Особую
роль играла палата общин, именно она
была тем местом, где осуществлялось сотрудничество буржуазии и аристо-
кратии. Между тем, эта палата представляла собой феодальное представи-
тельство. Старая, дореволюционная система выборов обеспечивала в парла-
менте господство аристократии и буржуазии. Такое положение вещей не
могло не вызвать борьбы за реформу избирательного права, и
все девятна-
дцатое столетие в Англии прошло под знаком этой борьбы.
Достарыңызбен бөлісу: