Раздел III ПРЕВРАЩЕНИЕ ЯПОНИИ В КОЛОНИАЛЬНУЮ ДЕРЖАВУ

Раздел III

ПРЕВРАЩЕНИЕ ЯПОНИИ В КОЛОНИАЛЬНУЮ ДЕРЖАВУ

Глава XVII

КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ЯПОНИИ В ПОСЛЕДНЕЙ ТРЕТИ XIX в.

После ликвидации сегуната Токугава вся полнота власти в стра­не перешла в руки императорского правительства, состоявшего из представителей тех феодальных кругов, которые в известной степени учитывали интересы японской буржуазии и осуществ­ляли преобразования буржуазного характера. Сравнительно слабая, тесно связанная с феодальными элементами, боявшаяся новых выступлений народных масс, буржуазия в основном под­держивала политику императорского правительства.

«Реформы Мэйдзи» означали первый важный шаг на пути превращения японской феодальной монархии в буржуазную монархию. В свою очередь, сравнительно быстрое капитали­стическое развитие страны создавало предпосылки для дальнейшего продолжения и развития этого процесса. Однако значи­тельная часть высшего дворянства и самураев стремилась к сохранению феодально-абсолютистских порядков. Внутри пра­вящего лагеря шла острая борьба.

Князья и самураи, выступавшие во время гражданской вой­ны против сегуната, рассчитывали укрепить свое господство, занять место дома Токугава и использовать императорскую власть для 'спасения феодального строя. Ликвидация феодаль­ных княжеств и роспуск самурайских дружин привели к тому, что множество самураев оказались не у дел. Лишь небольшая часть нашла себе место в качестве чиновников государствен­ного аппарата и офицеров реорганизованной армии.

Недовольные элементы самурайства образовали феодальную оппозицию, выступавшую даже против тех умеренных преоб­разований, которые проводились правительством. В числе руко­водителей этой реакционной группировки были и некоторые члены императорского правительства (Такамори Сайго и др.).

Политическая программа, опубликованная этой группой, тре­бовала сохранить феодальный строй и военно-феодальную дик­татуру. «Мы не должны пытаться проводить цивилизацию Япо­нии слишком быстро, — говорилось в ней, — должны отказаться от паровых машин и железных дорог и работать не покладая рук над усовершенствованием нашей военной системы».

Сторонники Такамори Сайго требовали немедленного воен­ного похода против Кореи, в то время как другие члены прави­тельства считали, что к этому походу следует более тщательно подготовиться. Это послужило поводом для выхода в 1873 г. Такамори Сайго и некоторых других министров из император­ского правительства.

Недовольство части самураев усилилось после отмены в 1876 г. их пенсий, замененных единовременной компенсацией в размере 5—14-летней суммы прежнего содержания. В резуль­тате этого акта бывшие князья и самураи высших рангов полу­чили от государства огромные деньги. Многие из них скупили ио низким ценам казенные земли, основали промышленные предприятия и банки. Но суммы, полученные рядовыми саму­раями, были сравнительно невелики. Часть низшего самурай-ства восприняла отмену пенсий как новый удар по своим при­вилегиям.

Такамори Сайго готовил антиправительственный мятеж. Не­посредственным поводом для выступления послужил изданный правительством закон, запрещавший носить мечи всем лицам, не находящимся на действительной военной службе. Самурай-ство лишалось привилегии носить оружие. В начале 1877 г. самурайские отряды во главе с Такамори Сайго начали боевые действия против правительственных войск, но В; результате не* скольких кровопролитных боев реакционный самурайский мя­теж был подавлен.

Ход военных действий показал превосходство регулярной армии над самурайскими дружинами. Поражение мятежа озна­чало поражение сил, которые выступали за возвращение к ста­рому.

Несмотря на то что «преобразования Мэйдзи» были половин­чатыми и ограниченными, они значительно ускорили темпы раз­вития капитализма в стране.

Возросла товарность сельскохозяйственного производства, наблюдался известный рост посевных площадей, увеличился вывоз шелка-сырца и чая — главных японских экспортных то­варов того времени. Развитие капитализма в японской деревне сочеталось с укреплением помещичьего землевладения и сохра­нением полуфеодальных методов эксплуатации крестьянства. Можно сказать, что развитие капитализма в японской деревне шло по «прусскому пути», однако объем и удельный вес фео­дальных пережитков были здесь несравненно большими, чем в Германии. Развитие капитализма сопровождалось дальней­шим обезземеливанием крестьян, сгоном их с земли. В 1883 г. лишилось земли свыше 33 тыс. крестьян, в 1884 г. — 70 тыс., в 1885 г.— 108 тыс.

В 70-х и особенно в 80-х годах развернулось интенсивное промышленное строительство. В 1868—1877 гг. было создано 489, а в 1878—1885 гг. — 800 новых промышленных предприятий.

Но капиталами для создания крупных фабричных предприя­тий обладали лишь богатые купеческие дома, сложившиеся еще в феодальную эпоху (Мицуи и др.), которые предпочитали за­ниматься кредитными и торгово-ростовщическими операциями, приносившими большую прибыль.

В таких условиях важную роль в индустриализации Японии сыграло вмешательство государства. Крупные средства, моби­лизованные правительством за счет огромных налогов с насе­ления (главным образом с крестьянства), вкладывались в строительство промышленных предприятий. Экономическая по­литика японского правительства была тесно связана с его воен­но-стратегическими планами, со стремлением создать современ­ные армию и военно-морской флот. Правительство приступило к сооружению военных заводов и арсеналов, крупных судо­строительных верфей и железоделательных заводов. В других отраслях строились так называемые «образцовые предприятия»: крупные бумагопрядильные, шелкомотальные, ткацкие, спичеч­ные фабрики, стекольные, пивоваренные, цементные и другие заводы.

В 80-х годах 'большинство «образцовых предприятий» было по очень низкой цене продано частным предпринимателям. Мед­ные рудники Асио, например, купила фирма Фурукава за сумму, составлявшую немногим более 20% вложений, сделанных правительством. Цементный завод, обошедшийся правительству в 90 тыс. иен, был продан частной фирме за 60 тыс. с рассроч­кой платежа на 25 лет. Львиная доля предприятий попала в руки крупнейших капиталистических компаний — Мицуи, Ми-цубиси, Фурукава, Ясуда. Нередко они многие годы продол­жали получать крупные правительственные субсидии. Прави­тельство предоставляло особые привилегии бывшим князьям и самураям, приступавшим к предпринимательской деятельности. Многие мануфактуры и мелкие фабричные предприятия по переработке сельскохозяйственного сырья строились помещика­ми. Зачастую японские помещики были одновременно и капи­талистическими предпринимателями.

Отмеченные выше особенности промышленного развития Японии определили тесную связь крупной японской промыш­ленной буржуазии с полуфеодальным абсолютистским государ­ством, ее заинтересованность в сохранении и укреплении импе­раторской власти. Это усиливало реакционность крупной япон­ской буржуазии, укрепляло союз между японскими помещиками и капиталистами.

То обстоятельство, что капиталистическая индустриализация Японии осуществлялась в период, когда в Западной Европе и США уже утвердился промышленный капитализм, позволило японцам широко использовать и применять к своим условиям достижения зарубежной науки и техники, методы организации капиталистического производства. Как отмечал выдающийся японский марксист Сэн Катаяма, «японскому капитализму при­ходилось все создавать наново, начиная от акций и машин и кончая техническими навыками и приемами. Эта творческая ра­бота не была, однако, слепым подражанием европейским образ­цам. Пересаженную из западных стран промышленность необ­ходимо было приспособить к местным условиям и особенностям, дабы избежать неудач и получить наибольший хозяйственный эффект».

В 70—90-е годы промышленное производство развивалось в Японии более высокими темпами, чем в других капиталистиче­ских государствах. Однако его уровень и объем были в Японии значительно ниже, чем в «старых» капиталистических странах. В 1888 г. лишь 15,3% японских промышленных предприятий применяли механические двигатели. До конца 90-х годов почти отсутствовало производство чугуна и стали. Развитие промыш­ленности в Японии серьезно тормозилось сильными пережит­ками феодализма и отсутствием таможенной самостоятельности (в связи с тем что сохраняли силу неравноправные договоры). Тем не менее Япония постепенно превращалась в капиталисти­ческую страну с собственной промышленностью.

Промышленный капитализм побеждал и утверждался в Япо­нии в то время, когда передовые капиталистические страны Запада уже вступили в период перерастания домонополисти­ческого капитализма в империализм. Общие закономерности развития мировой капиталистической системы и специфические особенности индустриализации Японии привели к тому, что здесь уже на раннем этапе развития промышленного капитализ­ма стали появляться монополии. Ряд монопольных объединений и компаний возник в Японии в 80-х годах. В значительной сте­пени это было вызвано стремлением японских промышленников выдержать конкуренцию иностранных товаров, беспрепятствен­но поступавших на японские рынки вследствие низких таможен­ных пошлин. Передача правительственных предприятий крупной буржуазии также способствовала быстрому росту и укреплению капиталистических концернов.

«Движение за свободу и народные права»

Развитие капитализма в Японии сопровождалось усилением классовых противоречий. Буржуазия и езязанные с предприни­мательской деятельностью помещики стали играть все 'более возраставшую роль в экономике страны. Между тем важнейшие посты в государственном аппарате почти монопольно занимала группировка самураев из юго-западных княжеств Сацума и Тесю. Политика правительства вызывала растущее недоволь­ство в различных слоях японского народа.

Средние и мелкие буржуа городов были недовольны тем, что правительственные субсидии доставались кучке крупных капиталистов, в то время как остальные не получали никакой государственной помощи.

Некоторые группы помещиков, владельцев мелких предпри­ятий по переработке сельскохозяйственного сырья были недо­вольны высоким земельным налогом и тем, что получаемые от него средства правительство использовало для субсидирования крупной буржуазии, совершенно не вкладывало их в сельское хозяйство и местную промышленность.

Либеральные помещики, мелкая и средняя буржуазия горо­дов хотели участвовать в управлении страной и требовали уста­новления парламентского строя.

Одновременно росло недовольство крестьянства, вынужден­ного на кабальных условиях арендовать землю у помещиков и платить непосильные налоги.

Рост политической активности либеральных помещиков, ча­сти крупной буржуазии, не связанной или слабо связанной с правительственными сферами, средней и мелкой буржуазии го­рода привел к зарождению и развитию либерально-конститу­ционного движения, получившего название «движения за сво­боду и народные права».

Оно возникло в начале 70-х годов, когда некоторые деятели императорского правительства, связанные с либеральными помещиками (Итагаки и др.), потребовали создания представи­тельных учреждений. Вскоре Итагаки вышел из состава прави­тельства и выступил с резкой критикой его деятельности. В стране появились кружки и группы, провозглашавшие своими лозунгами свободу, равенство, народные права. В этот период в Токио и других городах стали выходить газеты различных направлений; многие газеты отстаивали требования либералов.

В 1875 г. либералы сделали попытку создать свою полити­ческую организацию: возникло «Общество патриотов». Однако через два месяца оно было распущено.

В конце 70-х — начале 80-х годов «движение за свободу и народные права» усиливается и приобретает большой размах. Оно постепенно охватывает сравнительно широкие слои город­ского населения и часть крестьянства. В 1878 г. возобновило свою деятельность «Общество патриотов». Центральным пунк­том его программы было требование создать парламент. Обще­ство становится влиятельной организацией, объединяющей местные политические кружки и клубы. На четвертом съезде «Общества патриотов», состоявшемся в марте 1880 г. в Осака, было представлено 96 организаций, насчитывавших около 100 тыс. членов. Съезд присвоил обществу новое название — «Лига учреждения парламента».

Большинство лидеров лиги были сторонниками умеренной тактики. Они предлагали добиться учреждения парламента пу­тем подачи верноподданнической петиции императору. Но в лиге было и радикальное крыло, настаивавшее на организации широких общественных выступлений.

Во всей стране развернулось петиционное движение. Под основной петицией, составленной лидерами движения, стояло 87 тыс. подписей. Многие местные организации и даже отдель­ные деревни направляли в Токио своих представителей с соб­ственными петициями. Некоторые из них отражали требования демократического крыла, содержали протест против незаконных и несправедливых поборов, от которых страдало крестьянство.

С начала 80-х годов в Японии наблюдался значительный подъем крестьянского движения. Крестьяне требовали снижения арендной платы и аннулирования задолженности. В некоторых районах выступления крестьян сочетались с движением за со­зыв парламента.

Правительство пыталось подавить петиционное движение. В октябре 1880 г. был издан специальный закон, запрещавший подачу петиций непосредственно в столицу. Усилились репрес­сии. Полиция разгоняла митинги и собрания, закрывала газе­ты. Но репрессии не задушили движения. Они дали противо­положный результат. Усилилось радикально-демократическое крыло «движения за свободу и народные права». В движение включались более широкие слои населения. Резолюция второго съезда «Лиги учреждения парламента», состоявшегося в ноябре

1880 г., утверждала: «Прежние обращения к правительству о создании парламента не дали никаких результатов. Вновь об­ращаться к нему бесполезно. Теперь народ должен силой до­биться парламента и конституции».

Усиливая террор, правительство одновременно стремилось к сближению с умеренными либеральными группировками. В ноябре 1881 г. был опубликован императорский указ с обеща­нием созвать в 1890 г. парламент.

В этой обстановке возникли первые буржуазно-помещичьи политические партии Японии. В октябре 1881 г. на базе «Лиги учреждения парламента» была создана «Конституционная либе­ральная партия» (дзиюто). Она объединяла представителей либеральных помещиков, сельской буржуазии и интеллиген­ции, части крупной городской буржуазии. Главную роль в ру­ководстве дзиюто, возглавляемой Итагаки, играли либеральные помещики.

В 1882 г. оформилась вторая политическая партия — «Кон­ституционная партия реформ и прогресса» (кайсинто) во главе с Окума. Она представляла крупную и среднюю городскую буржуазию, крупных обуржуазившихся помещиков, умеренно-либеральную интеллигенцию. Ее лидеры выражали интересы крупной торговой и финансовой буржуазии.

Для противодействия этим партиям правительство создало «Конституционную императорскую партию» (тэйсэйто), состояв­шую главным образом из чиновников. Но она была малочислен­ной и не играла значительной роли.

Две основные буржуазно-помещичьи партии — дзиюто и кайсинто — мало чем отличались друг от друга. Их возглавля­ли либеральные помещики и буржуа, стремившиеся к компро­миссу с правительством и боявшиеся активных выступлений народных масс. Но возникшая на базе «Лиги учреждения пар­ламента» партия дзиюто пользовалась большой популярностью среди участников «движения за свободу и народные права». Итагаки и другие умеренные лидеры дзиюто стремились ис­пользовать в своих интересах движение народных масс. Кпартии присоединились и левые радикальные элементы, готовые к решительной борьбе за демократические свободы. Дзиюто подвергалась преследованиям, на Итагаки было совершено по­кушение. Это создало ему ореол борца за свободу. Сторонники дзиюто заявляли: «Итагаки может умереть, но свобода не ум­рет!»

В 1882—1884 гг. особенно возросла активность демократи­ческого крыла «движения за свободу и народные права». Пред­ставители радикальной интеллигенции создали ряд нелегальных организаций. Их участники изучали историю Парижской комму­ны и русского революционного народничества. Имена Желябова и Перовской, их революционная деятельность были хорошо из­вестны и вызывали глубокое уважение японских демократов.

Члены одной из революционных групп писали: «Мы должны брать пример с русских нигилистов и идти в революционных рядах с оружием в руках».

Под давлением демократических элементов руководства дзиюто высказалось в 1884 г. за подготовку общего выступле­ния с целью свержения правительства. Вооруженные выступле­ния подготовлялись в нескольких районах. Был разработан план восстания гарнизона в г. Нагоя; ожидалось, что оно будет поддержано крестьянскими восстаниями в центральных префек­турах. Но революционные группы действовали разрозненно'. Нелегальные организации в гарнизоне Нагоя и в других пунк­тах были раскрыты властями, их участники арестованы. Лишь в нескольких местах в 1884 г. вспыхнули вооруженные восста­ния, которые были подавлены правительством.

Наиболее крупным из этих выступлений было восстание в районе г. Титибу (префектура Сайтама), где участники «дви­жения за свободу и народные права» во главе с Эйсукэ Тасиро возглавили крестьянские массы. Около 10 тыс. крестьян герои­чески сражались с войсками и полицией. Но восстание началось раньше, чем были подготовлены выступления в других районах, и оказалось изолированным. Оно потерпело поражение, а Та­сиро и другие руководители были казнены.

Напуганное событиями в Титибу, правительство поставило на ноги весь полицейский аппарат. Большинство подпольных революционных групп было разгромлено. Отдельные вспышки крестьянских волнений продолжались и в 1885 г., но в резуль­тате террора радикальное крыло «движения за свободу и народ­ные права» было обессилено.

Зародившись как умеренно-либеральное, «движение за сво­боду и народные права» в 1882—1884 гг. начало приобретать боевой буржуазно-демократический характер. В 1884 г. оно достигло наивысшего подъема. Однако его радикально-демокра­тическое крыло не сумело противопоставить себя умеренно-ли­беральным элементам, повести за собой народные массы, вы­двинуть радикальную аграрную программу.

В период «движения за свободу и народные права» наряду с требованиями буржуазно-демократических свобод выдвига­лись и требования отмены неравноправных договоров.

Выступления против них особенно усилились в конце 80-х го­дов. Если народные массы стремились к укреплению независи­мости родины, то шовинистические круги рассматривали отмену неравноправных договоров как этап на пути превращения Япо­нии в колониальную державу. Шовинисты вели оголтелую ми­литаристскую пропаганду, требовали проведения агрессивной внешней политики.

В 1889 г. Япония подписала новые торговые договоры с Гер­манией, Россией и США, отменившие некоторые ограничения таможенной автономии, но сохранившие статьи о смешанных судах. Лишь в конце XIX —начале XX столетия Японии уда­лось добиться полной отмены неравноправных договоров.

«Движение за свободу и народные права» сыграло огром­ную роль в истории Японии. Оно окончательно закрепило раз­витие страны по капиталистическому пути.

Страх перед опасностью нового подъема демократического дви­жения способствовал принятию японским императорским пра­вительством конституции. При этом правящие круги прежде всего стремились обеспечить незыблемость монархического строя.

Накануне введения конституции во владение короны пере­шли обширные массивы земли на о-ве Хоккайдо, а также быв­шие общинные леса и луга на остальной территории страны. Часть правительственных акций в различных банках Японии была объявлена имуществом императорской фамилии. Для высшей знати были введены дворянские титулы.

Характерно, что опубликование конституции было приуро­чено к 11 февраля (1889 г.) — дате восшествия на престол ми­фического основателя императорской династии (в 660 г. дон. э.).

Японская конституция 1889 г., остававшаяся в силе до 1946 r., была одной из самых реакционных. Образцом для нее послужила прусская конституция, принятая еще до воссоедине­ния Германии. Особа императора объявлялась «священной и неприкосновенной». За ним закреплялось право объявления войны и подписания мира, заключения договоров, назначения и увольнения всех высших гражданских и военных должност­ных лиц, созыва и роспуска парламента. Император являлся верховным главнокомандующим вооруженными силами Японии.

Конституция учреждала парламент, состоявший из двух палат — палаты пэров и палаты представителей. Большинство палаты пэров составляли члены императорской фамилии, выс­шая титулованная знать и лица, назначаемые императором. Часть членов палаты шров избиралась "сроком на 7 лет наи­более состоятельными налогоплательщиками.

Палата представителей избиралась каждые 4 года. Избира­тельным правом пользовались мужчины старше 25 лет, прожи­вавшие в своем округе не менее полутора лет и платившие высокий налог. Таким образом, трудящиеся отстранялись от участия в выборах, избирательными правами пользовалась лишь незначительная часть населения.

Парламент, обладал законодательными правами и утверж­дал бюджет. Однако кабинет министров и его члены были от­ветственны не перед парламентом, а перед императором.

Большую роль в управлении государством играл Тайный совещательный орган при императоре, назначаемый им из высших сановников. Фактически каждое важное решение кабинета министров или парламента должно было получить санкцию Тайного совета.

Вскоре после принятия конституции большое значение при­обрел внеконституционный орган — совет гэнро (старейшин). Титул гэнро пожизненно носили близкие к императору деятели периода «преобразований Мэйдзи». Гэнро присвоили себе пра­во рекомендовать императору кандидатов на пост премьер-ми­нистра и решать другие важные вопросы государственного управления.

Урезанный и формальный характер носили провозглашен­ные конституцией права японских граждан. В пределах, уста­новленных законом, декларировалась свобода слова, переписки, печати, собраний и союзов. Но накануне принятия конституции был издан закон «об охране порядка», утверждавший неогра­ниченный полицейский произвол.

Конституция 1889 г. отражала компромисс между полуфео­дальными помещиками и крупной японской буржуазией. Она была новым шагом на пути превращения японской монархии из полуфеодальной в буржуазную. Вместе с тем конституция ук­репляла монархический строй.

После принятия конституции 1889 г. буржуазно-либераль­ная и либерально помещичья оппозиция монархии и правитель­ству быстро пошла на убыль. Помещики и капиталисты видели в монархии силу, способную защищать их интересы и держать в узде трудящиеся массы. Реакционность японской буржуазии усиливалась по мере того, как в стране формировалась и креп­ла новая общественная сила — японский пролетариат.

Положение рабочего класса. Начало рабочего движения

Вместе с развитием промышленности рос и японский пролета­риат. В 1886 г. в Японии насчитывалось около 200 тыс. фабрич­ных рабочих. К 1890 г. их численность увеличилась до 350 тыс. человек.

Рабочий класс формировался в основном из бывших цехо­вых подмастерьев и учеников, ремесленников, рабочих ману­фактур. С 80-х годов усилился приток на предприятия потеряв­ших землю крестьян. Зачастую японский крестьянин, лишаясь земли, не уходил в город, а оставался в деревне в качестве арендатора, отдавая на несколько лет своих детей фабрике по кабальному контракту. Девушек обычно контрактовали на 8— 10 лет. По окончании срока они, потеряв здоровье и силу, воз­вращались домой.

Наряду с фабричными рабочими немалую часть кадров про­летариата составляли рабочие мануфактур и мелких кустарных предприятий.

В прядильном и ткацком производстве преобладал женский труд, широко применялся труд детей. На спичечных фабриках более половины рабочих составляли дети 10—15 лет, нередко работали восьми и даже шестилетние дети.

Рабочий день продолжался более 12 часов. Выходных дней не было. Заработная плата была ниже прожиточного минимума. На предприятиях царил 'Произвол предпринимателей, надсмотр­щиков, старшин-десятников. С разрешения губернатора пред­приниматели официально имели право применять телесные на­казания. Шахтеров за попытку побега с работы подвешивали за руки к потолку так, чтобы пола касались только большие пальцы ног. На одной из шелкоткацких фабрик работниц в качестве наказания выгоняли обнаженными во двор общежи­тия и по нескольку часов держали на морозе.

Капиталисты стремились использовать в своих интересах феодальные пережитки в общественном строе страны. Эксплуа­таторы старались внушить трудящимся, что социальные отно­шения в Японии в отличие от западных стран основываются на принципе семейных отношений (фабрикант — отец своих рабо­чих, помещик — отец своих арендаторов, офицер — отец сол­дат, император — отец всех японцев). Хотя все это мешало пробуждению классового самосознания японских рабочих, же-етокая эксплуатация, совместная работа сплачивали их, толка­ли на борьбу за свои права и интересы. Естественно, что ранние выступления японских рабочих выливались в стихийные бунты против нечеловеческих условий жизни и труда. Иногда это бы­ли бунты против введения машин.

Первое выступление рабочих произошло в 1869 г. на руд­никах Икуно. В 1871 г. волнения повторились. Рабочие разру­шили здание управления рудниками, разбили машины. С рабо­чими жестоко расправился прибывший отряд полиции. Круп­ные волнения вспыхивали в 70-х годах на других рудниках и шахтах.

Со второй половины 80-х годов число стачечных выступле­ний увеличилось. Известны первые стачки текстильщиц, токий­ских строителей. В отдельных случаях рабочие добивались повышения расценок.

Рабочее движение было еще стихийным и разрозненным, забастовки не выходили за пределы одного предприятия, но постепенно у рабочих возникла тяга к организации. В конце 80-х годов делались первые попытки создать профсоюзы. В 1889 г. возник профсоюз металлистов, объединивший рабочих нескольких предприятий. Вскоре образовались союзы токийских пильщиков, каменщиков, штукатуров, кровельщиков и др. Эти организации еще во многом носили узкоцеховой характер. Они объединяли рабочих какого-либо города или района, не были связаны друг с другом, ставили перед собой ограниченные за­дачи взаимопомощи, урегулирования отношений с предприни­мателями и т. п.

В 80-х годах «появились и первые социалистические группы. Пионером социалистического движения в Японии считается «Восточная социалистическая партия», созданная в мае 1882 г. в Симабара (Кюсю). Но, как отмечал Сэн Катаяма, «факти­чески она была лишь неким смешением социализма и анархиз­ма». Вскоре она была распущена властями. Небольшие социа­листические группы возникли в Токио и в префектуре Яманаси, но и они вскоре были распущены. Отдельные передовые рабо­чие участвовали в «движении за свободу и народные права», примыкая к его радикальному крылу.

Первые социалистические группы не были связаны с рабо­чим движением. В 80-х и начале 90-х годов рабочий класс Япо­нии не имел своих политических организаций. Но хотя рабочее движение было еще стихийным и рабочие только начинали борьбу за свои классовые интересы, роль японского пролета­риата в жизни страны с каждым годом усиливалась.

Став на путь независимого капиталистического развития, Япо­ния очень скоро начала осуществлять колониальную агрессию по отношению к другим народам Азии.

Феодально-самурайские элементы полагали, что успешная война и захват новых территорий укрепят их позиции внутри страны. Японская буржуазия стремилась к захвату колониаль­ных рынков сбыта и источников сырья. Агрессивная внешняя политика объединяла японскую буржуазию, помещиков и воен­щину.

Осуществляя эту политику, правящие классы Японии ис­кусно использовали противоречия между другими капитали­стическими державами. Уже первые агрессивные акты Японии встретили поддержку Вашингтона. США рассчитывали с помо­щью Японии создать условия для проникновения американско­го капитала в Корею и на Тайвань, укрепиться в самой Японии и тем самым ослабить позиции Англии и России на Дальнем Востоке.

В 1874 г. при активном участии поступившего на японскую службу американского генерала Лежандра Япония в"ысадила свои войска на китайском острове Тайвань. Однако упорное сопротивление населения Тайваня и неподготовленность Японии к большой войне против Китая заставили японское правитель­ство отступить и вывести свои войска с острова.

Японские экспансионисты выдвигали также претензии на Сахалин и Курильские острова. Было создано специальное бю­ро, занимавшееся отправкой колонистов на Южный Сахалин.

Опираясь на активную поддержку американской дипломатии, японцы пытались добиться присоединения Южного Сахалина. Встретив отпор русской дипломатии, Япония выразила готовность отказаться от претензий на Сахалин при условии, что Россия сохранит нейтралитет в случае войны Японии про­тив Кореи ,и согласится пропустить через русскую территорию японские войска для вторжения в Северную Корею, что было неприемлемо для России.

В 1875 г. было достигнуто русско-японское соглашение, по которому японское правительство добилось передачи Японии Курильских островов в обмен на отказ от претензий на Южный Сахалин. Курильские острова, открытые и исследованные рус­скими людьми, освоенные русскими поселенцахми, оказались за­хваченными Японией. Япония воспользовалась слабостью цар­ской России на Дальнем Востоке и ошибками ее дипломатии.

В 1876 г. Япония под угрозой войны навязала Корее нерав­ноправный договор. С этого момента началось проникновение японских колонизаторов в Корею *.

* Подробнее о японской политике в Корее ом. гл. XXI.

По мере развития капитализма усиливались экспансионистские устремления японской буржуазии. К началу 90-х годов японское правительство создало уже хорошо вооруженную, мо­дернизированную армию и военно-морской флот. Оно готови­лось к захвату Кореи и к войне с Китаем. Опасаясь противо­действия России, японское командование вело против нее ин­тенсивную шпионско-диверсионную деятельность. В 1891— 1892 гг. по специальному заданию генштаба японский офицер проехал верхом из Петербурга во Владивосток.

Международная обстановка благоприятствовала японской агрессии против Кореи и Китая. Теперь наряду с США Японию стала поддерживать и Англия, видевшая в Японии союзника против России. За две недели до нападения Японии на Китай, 16 июля 1894 г., английское правительство подписало с Япо­нией новый договор, отменявший прежние неравноправные ан­гло-японские договоры. Это была демонстративная поддержка Японии в ее агрессивной политике.

Воспользовавшись событиями в Корее, Япония в конце июля 1894 г. начала военные действия против Китая **. Победа Япо­нии в войне 1894—1895 гг. выдвинула ее в число колониальных держав. Усилились ее позиции в Корее; она захватила Тайвань и о-ва Пэнхуледао (Пескадорские); Китай выплачивал ей огромную контрибуцию.

Японо-китайская война стала важным рубежом в истории Японии. К этому времени Япония уже укрепилась как капита­листическое государство. Некоторые группы буржуазии и по­мещиков, находившиеся ранее в оппозиции, получив возмож­ность обогащаться на войне, стали поддерживать правитель­ство.

** Подробнее о причинах и ходе войны см. главы XXI и XXIV.

Глава XVIII

ЯПОНИЯ В ПЕРИОД ДОВОЕННОГО ИМПЕРИАЛИЗМА (1900—1914)

Домонополистическая стадия развития японского капитализма была непродолжительной. Уже в начальный период промыш­ленного развития страны наблюдалась сильная тенденция к концентрации капитала. После японо-китайской войны 1894— 1895 гг. ускорилось перерастание японского капитализма в им­периализм. К началу русско-японской войны 1904—1905 гг. процесс этот в основном завершился.

Японо-китайская война ускорила темпы роста японской про­мышленности. Этому способствовала контрибуция, выкачанная из Китая. В 1894—1898 гг. было основано свыше 2300 новых предприятий. Преобладающей отраслью промышленности по-прежнему оставалась текстильная, но наблюдалось и довольно быстрое развитие металлургии, машиностроения, судостроения, электротехнической и горнодобывающей промышленности. В значительной степени это объяснялось усиленной подготовкой к новым военным авантюрам. 90% контрибуции было израс­ходовано на увеличение и перевооружение армии и флота и развитие тяжелой промышленности. Окрыленный успехом гра­бительской войны против Китая, японский парламент принял в 1895 г. так называемую послевоенную программу развития хозяйства, предусматривавшую создание ряда отраслей тяже­лой, главным образом военной, промышленности и укрепление вооруженных сил.

Промышленный подъем сопровождался сильной концентра­цией капитала, ростом монополистических объединений. К 1899 г. на крупных предприятиях, составлявших менее 2% общего чис­ла всех промышленных предприятий, было сосредоточено около трети всех фабрично-заводских 'рабочих.

Большую роль в перерастании японского капитализма в мо­нополистическую стадию сыграл мировой экономический кризис 1900 г. Кризис способствовал поглощению мелких и средних предприятий крупными объединениями. После кризиса монопо­лии получают в Японии быстрое распространение. Одновремен­но шел процесс сращивания промышленного и банковского капитала. Преобладающей формой монополистических объеди­нений финансового капитала Японии были концерны (дзайба-цу). Такие крупнейшие монополии, как Мицуи, Мицубиси, Сумитомо, Ясуда, сконцентрировали значительную долю нацио­нального богатства страны.

Важным факторам, способствовавшим росту монополий, бы­ла колониальная экспансия. После японо-китайской войны уси­лилось ограбление Кореи. Тайвань стал японской колонией. Для его эксплуатации был создан специальный колониальный банк «Тайвань гинко». Ископаемые богатства острова перешли к концерну Мицуи. Япония приняла участие в разделе Китая на сферы влияния, добившись превращения провинции Фуцзянь в сферу влияния японского капитала.

Появилась и такая важная черта монополистического капи­тализма, как вывоз капитала. Японские фирмы вкладывали свои капиталы на Тайване, в Корее, в континентальном Китае.

Особенности японского империализма

Хотя в начале XX столетия японскому капитализму были уже свойственны основные признаки империализма, в экономике и политической жизни страны сохранялись сильнейшие пережитки феодальных порядков. У японского империализма было много общих черт с империализмом царской России, что дает основа­ние применить к Японии термин «военно-феодальный империа­лизм», употребляемый В. И. Лениным по отношению к ца­ризму *.

В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 27, с. 81.

Японские монополии были тесно связаны с помещиками и монархией. Характерно, что многие японские концерны эпохи империализма выросли из старых купеческих монопольных тор-гово-ростовщических домов, возникших еще в феодальную эпоху и пользовавшихся покровительством сегуна и князей. Японская монополистическая буржуазия использовала такие формы до­капиталистической эксплуатации трудящихся, как кабальная контрактация детей и женщин-работниц, система принудитель­ных общежитий полутюремного типа и т. п. Нищета, безземелье японского крестьянства обеспечивали постоянный приток на предприятия дешевой рабочей силы. Вследствие этого в Японии уровень жизни рабочих был значительно ниже, чем в других капиталистических странах, и приближался к уровню жизни рабочих колоний и зависимых стран.

Получая обильные субсидии, главным образом за счет на­логов, выжимаемых из крестьян, монополистическая буржуазия непосредственно участвовала в полуфеодальной эксплуатации крестьянства. Японские монополии использовали феодальные пережитки с целью получения сверхприбылей и были заинте­ресованы в их сохранении.

Существование большого количества феодальных пережит­ков определяло финансово-экономическую слабость японского империализма по сравнению с более развитыми капиталисти­ческими странами Запада. В. И. Ленин отмечал, что Япония

«никакой самостоятельной силы финансовой и военной без под­держки другой страны иметь не может» *.

Свою экономическую слабость японский империализм стре­мился восполнить созданием сильной военной машины и ис­пользованием преимуществ, вытекавших из географической близости Японии к основным объектам ее колониальной агрес­сии — Китаю и Корее. «Последняя треть XIX века,—отмечал В. И. Ленин, — была переходом к новой империалистской эпо-хе. Монополией пользуется финансовый капитал не одной, а нескольких, очень немногих, великих держав. (В Японии и Рос­сии монополия военной силы, необъятной территории или осо­бого удобства грабить инородцев, Китай и пр. отчасти воспол­няет, отчасти заменяет монополию . современного, новейшего финансового капитала.)»**.

* В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 41, с. 227.

** В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 30, с. 174.

В отличие от Англии, Франции или США в Японии власть принадлежала не буржуазии, а помещичье-буржуазному блоку. Государственный аппарат в значительной мере был в руках бюрократии и помещиков. Страной управляла формально кон­ституционная, а на деле самодержавная монархия. Общая тенденция к политической реакции, присущая империализму, проявилась -в том, что окончательно сошел со сцены буржуаз­ный либерализм, продолжалось сближение монополистической буржуазии с помещиками, бюрократией и военщиной. Общность интересов помещиков и монополистической буржуазии опре­деляла единство всего правящего лагеря в проведении им реак­ционной внутренней и внешней политики. Это, конечно, не озна­чало, что исчезли противоречия в лагере господствующих клас­сов. Но в своей борьбе против трудового народа Японии и в осуществлении агрессивной внешней политики все группировки господствующих классов выступали единым фронтом.

После японо-китайской войны возросла роль буржуазно-по­мещичьих партий в политической жизни страны, их представи­тели стали занимать министерские посты. Сами эти партии все более эволюционировали вправо. После нескольких переимено­ваний, расколов и слияний на базе бывшей дзиюто и некоторых других организаций в 1900 г. была создана новая партия — «Общество политических друзей» (сэйюкай), — возглавленная видным представителем правящей верхушки Хиробуми Ито. Образование партии сэйюкай было серьезным шагом на пути подчинения политических партий крупной монополистической буржуазией. Ито и другие лидеры партии были тесно связаны с крупнейшими концернами. Сэйюкай отстаивала реакционную внутреннюю политику и агрессивный внешнеполитический курс. Она боролась за укрепление японской монархии.

За 1900—1913 гг. объем промышленного производства уве­личился в Японии на 181%, тогда как в США — на 85%, в

Германии — на 54, во Франции — на 51, в Англии — на 25%. По темпам промышленного развития Япония, таким образом, значительно превзошла в этот период все другие капиталисти­ческие страны, в том числе США и Германию. По объему про­изводства Япония перегнала Италию и приблизилась к Фран­ции.

Между тем ко времени выхода Японии на международную арену мир был уже поделен другими империалистическими дер­жавами. Отсюда вытекала особая заинтересованность япон­ского империализма в переделе мира путем войны, делавшая японский империализм в этом отношении сходным с герман­ским. Так проявлялось действие закона неравномерности эконо­мического и политического развития капиталистических стран в эпоху империализма.

'Внешняя политика японского империализма

После японо-китайской войны 1894—1895 гг. усилилась коло­ниальная экспансия японской буржуазии. Японские монополии стремились к установлению полного контроля над Кореей. За­метно возросла их активность в Китае. Япония была одной из славных участниц интервенции восьми держав в связи с анти­империалистическим восстанием 1900 г. в Китае, послав в эту страну 22-тысячную армию.

Борьба империалистических держав за раздел Китая при­вела к острым Противоречиям. Под давлением России, Франции и Германии Япония вынуждена была возвратить Китаю п-ов Ляодун, захваченный ею по Симоносекскому договору. Укрепление позиций русского царизма в Китае, и особенно в Маньчжурии, в результате заключения русско-китайского до­говора 1896 г. затруднило осуществление японских планов в этом районе. Так же остро сталкивались интересы русского ца­ризма и японского империализма в Корее.

Англия и США стремились с помощью Японии ослабить по­зиции России на Дальнем Востоке. В 1899 г. Англия предоста­вила- Японии крупный заем на военные цели. Она поставляла Японии броненосцы и тяжелые крейсеры, которые японские верфи тогда еще не были в состоянии строить.

Весной 1901 г. между Англией и Японией были начаты офи­циальные переговоры о союзе, а 30 января 1902 г. был подпи­сан англо-японский союзный договор. Это был союз двух импе­риалистических держав, преследовавший агрессивные, захват­нические цели. Договор устанавливал, что Англия и Япония имеют «специальные интересы» в Китае и Корее, причем «инте­ресы Великобритании касаются главным образом Китая, меж-Ду тем как Япония кроме своих интересов, которые она имеет в Китае, особенным образом заинтересована в политическом, равно как и в торговом и промышленном отношениях в Корее».

Договор предусматривал военную интервенцию каждого из со­юзников в эти страны в случае угрозы союзническим интересам или «беспорядков». Если одна из стран — участниц договора, защищая свои интересы в Китае и Корее, окажется в состоя­нии войны с третьей державой, другая договаривающаяся сто­рона обязывалась соблюдать нейтралитет, а в случае вступле­ния в войну против одного из союзников двух или нескольких держав другой союзник обязан был оказать ему военную по­мощь. Было очевидным, что договор направлен против России.

Заключение англо-японского союза сыграло важную роль в дипломатической подготовке войны Японии против России. Наряду с Англией Японию подталкивали к войне США. Аме­риканский капитал проявлял в то время большой интерес к Маньчжурии и надеялся с помощью Японии подорвать там позиции царской России. Германская дипломатия также стре­милась к тому, чтобы Россия была вовлечена в войну на Даль­нем Востоке и не могла активно участвовать в европейских делах.

Готовясь начать войну, Япония выдвинула неприемлемое для русского правительства требование признать особые инте­ресы Японии не только в Корее, но и в Маньчжурии. Развязы­ванию войны способствовала, в свою очередь, и агрессивная колонизаторская политика русского царизма, стремившегося подчинить себе Корею и Маньчжурию. Правда, учитывая свою неподготовленность к войне, царское правительство проявляло некоторую уступчивость в переговорах. 3 февраля 1904 г. Рос­сия направила Японии ноту о готовности царизма пойти на уступки. Но еще 30 января, продолжая переговоры с Россией, правители Японии приняли решение воевать. Японские власти задержали русскую ноту на телеграфе в Нагасаки до 7 февра­ля, дав 5 февраля указание своему посланнику в Петербурге порвать дипломатические отношения с Россией. В ночь с 8 на 9 февраля Япония без объявления войны начала военные дей­ствия. Японский флот внезапно атаковал русскую эскадру на рейде Порт-Артура (Люйшунь). Началась русско-японская война.

Это была империалистическая война за Корею и Маньчжу­рию, несправедливая и захватническая как со стороны Японии, так и со стороны царской России. Она ярко продемонстриро­вала гнилость и несостоятельность царизма, приведшего Россию к военному поражению. В. И. Ленин подчеркивал, что «не рус­ский народ, а самодержавие пришло к позорному поражению» *.

* В. И. Л е н и н. Поли. еобр. соч., т. 9, с. 158.

Война привела также к крайнему истощению людских и финансово-экономических ресурсов Японии. В армию было мобилизовано свыше миллиона солдат, она понесла огромные потери убитыми и ранеными. Война обошлась японскому на­роду более чем в 1,5 млрд. иен, более половины которых по­крывались иностранными займами, полученными в Лондоне и Нью-Йорке. Характерно, что еще во время войны отдельные японские представители неофициально зондировали вопрос о воз­можности мирных переговоров, а после разгрома русского флота в Цусимском проливе (май 1905 г.) американский президент Теодор Рузвельт по 'Просьбе Японии обратился 8 июня 1905 г. к обеим воюющим странам с предложением начать мирные пе­реговоры.

Рабочее и социалистическое движение. Борьба против войны

Война и милитаризация страны принесли огромные бедствия и страдания японским трудящимся. В годы войны в Японии на­блюдалось заметное антивоенное движение. Выразителями ан­тивоенных настроений народа выступили японские социалисты.

Оживление рабочего движения началось в Японии еще в конце 90-х годов, когда стали возникать профессиональные со­юзы современного типа. Выдающуюся роль в их организации сыграл виднейший деятель японского и международного рабо­чего движения Сэн Катаяма.

Катаяма родился в 1859 г. в крестьянской семье. Вскоре он покинул деревню и стал рабочим полукустарной типографии в Токио, а в 1884 г. был вынужден эмигрировать в США, где, работая поваром, рабочим прачечной, истопником и т. п., соби­рал средства для получения образования. Ценой тяжких лише­ний ему удалось окончить университет.

В 1897 г. Катаяма возвращается на родину, где отдает все свои силы рабочему движению. По его инициативе было создано «Общество содействия организации рабочих профсоюзов», ста­вившее своей целью развитие классового самосознания и соли­дарности японских рабочих, создание профсоюзов. Вскоре воз­никли союзы металлистов, машинистов, печатников. Их деятель­ность стала приобретать боевой характер. Профсоюз металли­стов издавал под редакцией Катаяма журнал «Рабочий мир», освещавший бедственное положение японского пролетариата и знакомивший японских рабочих с международным социалисти­ческим движением. Профсоюзы организовали несколько боевых забастовок.

Одновременно велась пропаганда социалистических идей. В 1898 г. при участии Катаяма и талантливого публициста Дэндзиро Котбку, одного из основоположников социалистического дви­жения в Японии, было создано «Общество по изучению социа­лизма». Однако в него входили не только марксисты, но и вся­кого рода случайные попутчики.

Правительство ответило на рост рабочего движения репрес­сиями. В 1900 г. был принят полицейский закон «об охране по­рядка и спокойствия», фактически ставивший профсоюзы вне закона и запрещавший стачки. Часть неокрепших профсоюзов распалась.

Но японские социалисты мужественно продолжали борьбу. Внутри «Общества по изучению социализма» произошел раскол. Катаяма и другие марксисты в 1900 г. преобразовали общество в «Социалистическую ассоциацию», а в мае 1901 г. было объ­явлено о создании Японской социал-демократической партии, которая в тот же день была запрещена властями.

Хотя программа Японской социал-демократической партии не была последовательно марксистской и во многом была про­низана идеями мелкобуржуазного социализма и реформизма, а партия не смогла развернуть практическую деятельность, про­возглашение создания партии было важным событием. Японские социалисты впервые опубликовали программу и открыто за­явили о создании партии рабочего класса.

Социалисты развернули активную пропагандистскую дея­тельность. В 1903 г. Котоку совместно с Тосихико Сакаи пере­дел на японский язык «Манифест Коммунистической партии» К. Маркса и Ф. Энгельса. Социалисты выступали против мили­таризма и войны. «В начале лета 1903 г., — вспоминает Катая­ма, — я и еще пять товарищей отправились в длительную аги­тационную поездку по всей стране. Мы исколесили всю Япо­нию, от Кюсю до Хоккайдо, агитируя против войны и показывая ее пагубные ^последствия для рабочего класса... Гвоздем нашей антивоенной пропаганды был тезис, что это будет капиталисти­ческая война, которая неизбежно принесет дальнейшие страда­ния и нищету рабочим, как это было и во время японо-китайской войны».

В ноябре 1903 г. Котоку и другие социалисты основали «Об­щество простого народа» и приступили к изданию газеты «Хэй-мин симбун» («Народная газета»), вокруг которой сгруппиро­вались социалистические и революционно-демократические эле­менты. Газета и ее сторонники вели активную антивоенную пропаганду.

Когоку писал в первом номере: «Гонка вооружений все бо­лее сгущает тучи войны над странами Дальнего Востока. Не самое ли время сейчас подняться сторонникам мира?.. Сторон­ники мира во всем мире! Противники войны! Почему вы не подниметесь мужественно на защиту мира? Почему не слышно-вашего решительного голоса?»

Когда началась война, японские социалисты усилили борьбу против правительства. Яркой демонстрацией интернациональной солидарности явилась встреча Катаяма и Плеханова, обменяв­шихся рукопожатиями на Амстердамском конгрессе II Интер­национала. «Хэймин симбун» поместила сообщение об этом подзаголовком «Рукопожатие японской и русской социалистических партий».

В одном из номеров газеты было опубликовано письмо япон­ских социалистов «К социалистической партии России», направ­ленное редакции «Искры». В нем говорилось: «Мы — товарищи, братья и сестры, у нас нет причин (воевать друг с другом. Ваши враги не японцы, а шовинизм и милитаризм. Наши враги не русские, а тот же шовинизм и милитаризм».

Деятельность «Хэймин симбун», расходившейся большим для того времени, восьмитысячным тиражом, серьезно обеспо­коила японские власти. После ряда преследований газета была в январе 1905 г. закрыта. Вскоре был брошен в тюрьму ее ре­дактор Котоку. Власти запретили «Общество простого народа».

Общество и его газета «Хэймин симбун» сыграли важную роль в развитии классового самосознания японского пролета­риата, в борьбе против войны. Однако «Общество простого на­рода» не смогло установить тесного контакта с широкими мас­сами рабочих, его антивоенная пропаганда не была свободна от налета пацифизма. У деятелей общества еще сильны были мелкобуржуазные и реформистские иллюзии, они признавали лишь легальные методы борьбы. Так, «Хэймин симбун» выра­жала сожаление по поводу того, что русским социалистам при­ходится в своей борьбе прибегать « насилию.

В движении, возглавляемом «Обществом простого народа», и в самом обществе сочетались разнородные элементы: социа­лизм, мелкобуржуазный радикализм и крестьянский, в своей основе стихийный демократизм.

Портсмутский мир

9 августа 1905 г. в Портсмуте (США) начались русско-японские мирные переговоры. Опираясь на поддержку Англии и США, японская делегация выдвинула далеко идущие требования, не только касавшиеся Кореи и Маньчжурии, но и включавшие пункты об ограничении русских вооруженных сил на Дальнем Востоке, о передаче Японии русских судов, нашедших убежище в нейтральных портах, о переходе к Японии всего Сахалина, об уплате огромной контрибуции и т. п.

Положение Японии было столь напряженным, что она не могла категорически настаивать на всех этих требованиях. В конце переговоров японское правительство направило своей делегации в Портсмуте телеграмму с указанием подписать мир даже в том случае, если Россия не согласится на уплату кон­трибуции и передачу Сахалина. Но царское правительство, стре­мившееся бросить все силы на борьбу с начавшейся в стране народной революцией, в еще большей степени, чем Япония, было заинтересовано в скорейшем подписании мира. По совету США царь Николай II согласился уступить Японии южную по­ловину Сахалина.

5 сентября 1905 г. был подписан Портсмутский мирный до­говор, по которому Россия признавала Корею японской сферой влияния, к Японии переходили арендные территории России на Ляодунском полуострове с Порт-Артуром и Дальним (Квантун-ская область), южная ветка КВЖД (от станции Куаньчэнцзы до Порт-Артура), Южный Сахалин. Япония получала возмож­ность вести лов рыбы в русских дальневосточных водах.

После подписания мирного договора политическая обстановка в Японии продолжала оставаться напряженной. Положение трудящихся масс за годы войны стало невыносимым. Широкие слои народа охватило недовольство. «В настоящее время, — писал в одном из конфиденциальных документов премьер-ми­нистр Кацура, — буквально все, начиная от рикш и извозчи­ков и кончая мелкими торговцами, ведут разговоры об отсут­ствии средств к существованию».

Не удивительно, что выступление группы крайних шовини­стов против Портсмутского мирного договора, который они счи­тали недостаточно выгодным для Японии, послужило поводом для массовых стихийных антиправительственных выступлений. На 5 сентября 1905 г. в одном из парков Токио был назначен митинг протеста против «унизительного» договора с Россией. Правительство запретило митинг, однако толпы народа про­рвались в парк. В этом проявилось общее недовольство поли­тикой правительства. Вопреки планам устроителей митинга народ двинулся к зданию министерства внутренних дел. Анти­правительственные выступления охватили весь город. В рабочих районах происходили столкновения с полицией и войсками. Волнения продолжались 6 сентября. В Токио было разрушено более двух третей всех полицейских участков. Число убитых и раненых превысило 2 тыс. Лишь издав приказ о военном поло­жении, правительство восстановило порядок.

Серьезные волнения происходили в других городах. Они про­должались до конца сентября. Это были стихийные выступле­ния, отражавшие протест против внешней и внутренней поли­тики господствующих классов. Их руководителями становились рабочие, рикши, ремесленники, студенты. Войскам и полиции удалось подавить волнения.

Русско-японская война 1904—1905 гг. знаменовала завершение перерастания японского капитализма в империализм. Япония стала одной из империалистических колониальных держав.

Исход войны развязал японским империалистам руки в Ко­рее. В ноябре 1905 г. корейскому правительству был навязан

договор, устанавливавший японский протекторат, в 1910 г. Ко­рея была аннексирована и превращена в японскую колонию.

Овладев Квантунской областью, Япония утвердилась в Юж­ной Маньчжурии. В 1909 г. Япония усилила там свои войска и навязала Китаю новые соглашения о железнодорожном строи­тельстве. Закрепление в Южной Маньчжурии рассматривалось японскими империалистами как шаг к дальнейшей агрессии в Китае, которая усилилась во время китайской революции 1911— 1913 гг.

Хотя финансовое положение страны к концу -русско-японской войны было тяжелым, победа и захват новых рынков привели к оживлению промышленности. Только за первый послевоенный год возникло более 180 новых промышленных и торговых ак­ционерных компаний. Но в 1907—1908 гг. японская промышлен­ность пережила кризис, являвшийся составной частью очеред­ного мирового экономического кризиса. Затем наступил новый подъем, продолжавшийся почти до начала первой мировой вой­ны. Стоимость валовой продукции японской промышленности увеличилась с 780 млн. иен в 1909 г. до 1372 млн. иен в 1914 г.

Русско-японская война, а также продолжавшаяся после нее милитаризация страны способствовали развитию тяжелой инду­стрии. Шло техническое перевооружение промышленности, про­исходила дальнейшая концентрация производства и централи­зация капитала. Но Япония оставалась еще аграрно-индустриальной страной с преобладанием сельского населения.

Монополистическая буржуазия претендовала на усиление своего влияния в государственном аппарате. Одновременно воз­росла роль военных. Более тесными стали связи между монопо­лиями и милитаристской верхушкой.

Превращение Японии в крупную колониальную державу из­менило соотношение сил на Дальнем Востоке и привело к обо­стрению противоречий между нею и другими империалистиче­скими державами. К этому времени окончательно стали ана­хронизмом неравноправные договоры периода «открытия» Япо­нии. Еще в 1899 г. вступили в силу новые торговые договоры, отменившие право экстерриториальности и консульскую юрис­дикцию. А в 1911 г. Англия и США подписали с Японией до­говоры, которыми отменялись все ограничения ее таможенных прав.

Поддерживая Японию, Англия и США стремились использо­вать ее для ослабления России, считая, что вследствие финан­совой слабости Японии плоды ее побед пожнет английский и американский капитал. Этого, однако, не произошло. Япония фактически закрыла рынок Южной Маньчжурии. Японская по­литика экспансии в Китае, на господство в котором, в свою оче­редь, претендовали Англия и США, привела к обострению япо­но-английских и особенно японо-американских империалистиче­ских противоречий.

Японо-американские отношения заметно ухудшились. В свя­зи с этим усилилась и дискриминация японского населения, проживающего в США. Власти штата Калифорния приняли постановление об исключении японских детей из общих школ, в которых они учились вместе с детьми белых американцев. В Сан-Франциско произошел японской погром.

Ухудшились и англо-японские отношения, но обе страны еще были заинтересованы в сохранении союзного договора 1902 г., перезаключенного в 1905 г. Договор был направлен против национально-освободительного движения китайского на­рода и других народов Востока. В условиях обострения англо­германских противоречий союзный договор с Японией был вы­годен Англии, ибо он препятствовал переходу Японии на сто­рону Германии. В свою очередь, Япония была заинтересована в сохранении союза с Англией в связи с усилившейся напряжен­ностью японо-американских отношений. Но развитие событий на Тихом океане не укрепляло, а ослабляло англо-японский союз. Помимо растущих англо-японских противоречий сказыва­лась заинтересованность Англии в американской помощи на случай войны с Германией.

По мере развития в Японии монополистического капитализма обострялись свойственные ему непримиримые противоречия, и, в первую очередь противоречия между пролетариатом и моно-лолистической буржуазией. Сильное влияние на рабочее и де­мократическое движение оказала русская революция 1905— 1907 гг.

Японские социалисты с огромным вниманием и интересом следили за событиями в России. Издаваемый ими после закры­тия «Хэймин симбун» еженедельник «Текугэн» («Прямое слово») печатал материалы о русской революции. В марте 1906 г. Ко-току опубликовал статью «Одна волна — десять тысяч волн», в которой говорилось: «Подобно тому как на рубеже XVIII и XIX вв. французская революция потрясла страны Европы, рус­ская революция вызовет в XX в. изменения социальной и эконо­мической структуры всех стран мира. Русская революция не остановится в России. Россия — лишь первый очаг рабочих ре­волюций, разгорающихся в мире. Русская революция — начало мировой революции. Победа их революционных партий — это победа наших революционных социалистических партий во всех странах».

Русскую революцию приветствовали лучшие представители японской интеллигенции. Известный поэт-демократ Такубоку Исикава писал в одном из стихотворений:

Кто посмеет меня упрекнуть, Если я поеду в Россию,

Чтобы вместе с восставшими биться

И умереть,

Сражаясь?

Под влиянием русской революции усилилось стачечное дви­жение, достигшее высшей точки в 1907 г., когда, по официаль» яым данным, было зарегистрировано 57 забастовок. Наиболь­ший отклик имели волнения рабочих на медных рудниках Асио в феврале 1907 г. Рабочие выгнали с рудников полицию, захва­тили склады с продовольствием. Власти объявили осадное по­ложение и двинули против рабочих войска.

В этот период делались попытки воссоздать профсоюзы, распущенные властями в 1900 г. В феврале 1906 г. была созда­на Японская социалистическая партия. На втором съезде в 1907 г. в ее программу была внесена формулировка, гласившая: «Настоящая партия ставит своей целью достижение социализ­ма». Вскоре партия была объявлена правительством вне за­кона.

К этому времени в японском социалистическом движении образовались два крыла — оппортунистически-реформистское, возглавленное Тадзоэ, и революционное во главе с Котоку. Но группа Котоку находилась под некоторым влиянием анархо-синдикалистских идей.

После подавления выступления горняков Асио и запрещения социалистической партии усилилось наступление правительства и предпринимателей на трудящихся. С 1908 г. стачечное дви­жение пошло на убыль.

Правительство решило расправиться с руководителями со­циалистического движения. В июне 1910 г. по ложному, прово­кационному обвинению в организации заговора против имле-ратора были арестованы Котоку с женой и 24 их товарища. Процесс проходил при закрытых дверях, в строгой тайне. В ян­варе 1911 г. Котоку и 11 социалистов были казнены, остальных отправили на каторгу. Только после второй мировой войны, ког­да были открыты некоторые японские архивы, стали известны подробности этого злодеяния японской реакции. Котоку дер­жался на суде с большим мужеством и достоинством. В тюрьме он написал цикл стихотворений. В одном из них говорится:

Можно железом сковать наше тело,

Бросить на плаху, в тюрьму—

Дух, что ведет нас на правое дело,

Не заковать никому.

Один из обвиняемых по «делу Котоку», бывший наборщик «Хэймин симбун» Сэйми Сакамбто, томился в тюрьме 35 лет. Он вышел на свободу лишь в 1945 г., после разгрома японского Империализма во второй мировой войне.

В условиях жестокого полицейского террора японские социа­листы продолжали борьбу. Накануне первой мировой войны

оживилось стачечное движение. В декабре 1911 г. бастовало 6 тыс. токийских трамвайщиков, руководимых Катаяма. За ру­ководство забастовкой Катаяма был брошен в тюрьму, а после освобождения ему пришлось в 1914 г. эмигрировать.

Весной 1912 г. бастовали рабочие военно-морского арсенала в Курэ и моряки торгового флота ряда японских портов. В 1913 г. в Японии было зарегистрировано 47, а в 1914 г. — 50 забастовок.

Канун первой мировой войны характеризовался обострени­ем внутренних и внешних противоречий японского империа­лизма.

Наряду с ростом рабочего движения наблюдался подъем демократического движения, отражавший недовольство широ­ких масс политическим бесправием, тяжелыми налогами и т. п. Основным требованием этого движения было всеобщее избира­тельное право. В феврале 1913 г. в ряде японских городов про­исходили демонстрации, направленные против милитаристского кабинета Кацура. Усилилась также борьба внутри правящего лагеря. Кабинет Кацура был вынужден уйти в отставку.

В обстановке приближавшейся мировой войны обострились американо-японские противоречия, ослабел англо-японский союз, возросло взаимное недоверие в отношениях Японии с цар­ской Россией.

Буржуазные реформы и капиталистическая индустриализация начали осуществляться в Японии всего через одно-два десяти­летия после более чем двухвековой самоизоляции страны от внешнего мира. Не удивительно, что «эра Мэйдзи» сопровож­далась интенсивным проникновением в Японию западной куль­туры и науки. Молодые японцы стали обучаться в высших учеб­ных заведениях Европы и США. В японские учебные заведения приглашались преподаватели из других стран. Еще в 1858 г. русскими врачами Альбертом и Залесским было основано ме­дицинское училище в Хакодате. Среди профессоров японских университетов появились англичане, американцы, немцы, фран­цузы, русские.

Отношение к европейской культуре, к европеизации стало объектом острых споров. Правящие круги подчеркивали чисто утилитарное отношение к западной культуре, науке, идеологии, они стремились не допустить распространения либеральных и радикальных идей. В противовес им Иитиро Токутоми (1863— 1957) и другие прогрессивные публицисты видели в европеиза­ции средство политического и культурного прогресса страны. Токутоми призывал отказаться от иероглифической письменно­сти и перейти на латинский алфавит. Против такого подхода вели борьбу сторонники «японизма», выдвинувшие лозунг «охра­ны национальной красоты».

Большую роль сыграла деятельность японских просветите­лей, виднейшим из которых был Юкити Фукудзава (1834— 1901). Его труды «Все о странах мира», «Призыв к науке», а также «Автобиография» пропагандировали достижения науки и культуры зарубежных стран. Фукудзава .показал несостоятель­ность феодальной идеологии. Огромное значение имела его педагогическая деятельность. Исключительную популярность завоевала «Школа Фукудзава», в дальнейшем преобразованная в университет.

Ярким представителем левого крыла японского просвети­тельства был Темин Наказ (1847—1901). После трехлетнего пре­бывания во Франции он стал горячим сторонником идей Руссо и французских энциклопедистов. В созданную и возглавленную им «Школу французской науки» съезжались учащиеся со всей Японии. Большой отзвук имела публицистическая деятельность Накаэ — убежденного демократа, предшественника японских социалистов.

Составной частью буржуазных реформ была перестройка об­разования. Согласно закону 1872 г. о просвещении Япония была разделена на восемь округов, в каждом ,из которых создавался университет. Университетский округ делился на 32 района, в каждом районе было открыто по одной средней и по 210 на­чальных школ. Четырехлетнее (с 1907 г. — шестилетнее) обуче­ние стало обязательным.

В дальнейшем появились новые университеты и технические институты (государственные и частные). В 1879 г. в Токио бы­ла основана Академия наук.

Школьное образование ставило своей целью воспитать подра­стающее поколение в духе безграничной преданности импера­торской власти и существующему строю. Во всех начальных школах преподавался курс морального воспитания и этики (сю-син). Специальный «Императорский рескрипт о народном вос­питании», изданный в 1890 г., повелевал воспитывать народ в синтоистском и конфуцианском духе. «Наши подданные, — го­ворилось в этом примечательном документе, — объединенные верноподданностью и сыновней почтительностью, из поколения в поколение пребывали в гармонии. Вот в чем незыблемость на­шей империи, в этом же лежат истоки нашего образования.

Подданные, будьте почтительны к вашим родителям, преданы вашим братьям и сестрам, будьте гармоничны, как супруги, верны, как друзья, живите в скромности и умеренности. Будьте милосердны, почитайте науки и совершенствуйтесь в искус­ствах — и тем самым вы разовьете интеллектуальные черты и усовершенствуете ваши моральные силы».

Все служило насаждению верноподданнического духа. Даже школьный завтрак — белый рис в квадратной коробочке с вы­ложенным на нем маринованными сливами красным кругом солнца — напоминал национальный флаг.

Развитие японской культуры убедительно подтверждает из­вестное положение В. И. Ленина о двух культурах в каждой национальной культуре эксплуататорского общества*. Наряду с самурайско-феодальной культурой, культурой реакционной буржуазии развивались и элементы демократической культуры японского народа. Большое влияние на их формирование ока­зали «движение за свободу и народные права», деятельность «Общества простого народа», начавшееся социалистическое движение, такие деятели, как Темин Накаэ, Сэн Катаяма, Дэн-дзиро Котоку.

* В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 24, с. 120—121.

К концу XIX в. японскому читателю становятся известны луч­шие произведения западноевропейской и русской литературы. Произведения русских классиков, идеи Белинского, Добролюбо­ва, Чернышевского оказали заметное воздействие на литератур­ный процесс в Японии, вылившийся в так называемую «литера­турную революцию». В середине 80-х годов появились трактат Сёе Цубоути «О сущности романа» и программная статья Си-мэй Фтабатэй «Теория романа», призывавшие литераторов изображать реальную жизнь и внутренний мир человека. Од­новременно раздавались призывы к единству литературного и разговорного языка. Эти принципы были воплощены в романе Фтабатэй «Плывущее облако».

Один из крупнейших японских писателей того времени, Рока Токутоми, приобрел известность социальными романами, осуж­давшими феодальные пережитки в общественных и семейных отношениях («Куросиво», «Лучше не жить»). На его литературную деятельность оказал большое влияние Л. Н. Толстой.

Вершиной японского критического реализма начала XX в. было творчество Тосон Симадзаки (1872—1943).

Подъем рабочего и социалистического движения нашел от­ражение в произведениях Набэ Киносйта, опубликовавшего в 1904 г. антимилитаристский роман «Огненный столп».

В поэзии «литературная революция» сопровождалась появ­лением новых стихотворных форм. Изменилось и идейное со­держание поэтических произведений. Основоположник японской прогрессивной и демократической поэзии Такуббку Исикава (1885—1912) с большим уважением относился к зародившемуся в Японии социалистическому движению. Пользовались успехом стихи поэтессы Акикб Есано, обличавшие милитаризм и соци­альную несправедливость. Вот ее небольшое стихотворение «Чу­десный город»:

Город, где солдат не увидишь на улице,

Где ии ростовщиков, ни церквей, ни сыщиков,

Где свободна женщина и уважаема,

Где расцвет культуры, где каждый трудится,

О, как ты не похож на хваленый наш Токио.

Европеизация отразилась и на театральной жизни. Приобрел популярность первоначально созданный любителями, а затем ставший профессиональным театр симпа. В нем ставились пье­сы с современной тематикой. В 1906 г. возникла труппа «Лите­ратурно-художественного общества», а в 1909 г. — «Свободный театр», ставившие пьесы Шекспира, Ибсена, Горького. Одновре­менно продолжали развиваться и традиционные театральные жанры, особенно театр кабуки.