Реформа теперь встала на твердые ноги в трех выдаю-
щихся кантонах Швейцарии, а именно: в Цюрихе, в Берне и
в Базеле. Свержение папства в Базеле явилось решающим
для судьбы папства и во многих других местах. Там, где
ранее были склонны к Реформации, но не решались высту-
пить за нее, теперь с жадностью ухватились за новое учение
и признали, что оно отвечает Священному Писанию. Шаф-
хаузен, Санкт-Галлен, Гларус, Бремгартен, Тогенбург, Везен
и другие более или менее важные места были реформи-
рованы полностью или отчасти. Последствия бернской дис-
куссии и базельского переворота чувствовались даже во
французской Швейцарии. Некоторые из Юры, что в густых
сосновых лесах, до того времени оказывавшие папству безо-
говорочное послушание, весьма сильно почувствовали влия-
ние Реформации.
Однако при всем этом мы встречаемся с явлением, кото-
рое весьма ощутимо умеряет нашу радость по поводу быст-
рого распространения истины дела Реформации. С самого
начала большой роковой ошибкой протестантства было то,
что оно вместо того, чтобы просто, свидетельствуя об исти-
не, полагаться на Бога и уповать на Него, обратилось к
защите человеческой. Едва произошел разрыв с Римом, как
мужчины, стоящие во главе движения, начали простирать
свои руки к мирским правителям, ища помощи в их воинст-
ве. Сатане удалось отвести их взоры от Бога и уставиться на
силу и мощь врагов, и этим их сила была надорвана, их кре-
пость поколебалась.
Надо отдать должное, что Лютер противостоял распро-
странению реформ силою оружия и победу истины ожидал
только в мирном возвещении Евангелия, но тем не менее он
весьма рано предоставил высшее руководство церковными
и духовными делами правителям. Цвингли на этом опасном
пути пошел еще на шаг вперед, что весьма прискорбно. Ког-
да трудности со всех сторон налетали на корабль Реформа-
ции, угрожая разбить его вдребезги, когда папские кантоны
занимали все более враждебную позицию, когда враждеб-
ные наступательные союзы шли на истребление истины,
тогда он счел своим долгом ухватиться за средство обороны
перед угрожающей опасностью и во всеоружии встретить
нападения врага.
Он сошел со своего места, для которого Бог избрал его, и
превратился в деятельного, мудрого, расчетливого госу-
дарственного человека. С этого момента всемогущая рука
Божья, которая так явно поддерживала реформатора и его
дело, отошла от него. Цвингли вступил на такой путь, на
котором Бог уже не мог быть с ним, потому что Бог совер-
шает Свое дело не плотским оружием, но оружием Духа! Он
не нуждается ни в мудрости людей, ни в их силе, чтобы
достичь Своей цели. Все людское величие является только
препятствием на пути Божьем, губящим Его дело. Все
планы Цвингли сгорали, они вынуждены были сгорать, и
сам он нашел бесславную смерть на кровавом поле битвы, и
евангельское дело в Швейцарии получило такой удар, кото-
рый глубоко потряс его.
Первый неверный шаг
Цвингли воспитывался на принципах республиканского
правления и вырос человеком благородного образа мыслей;
в нем обитала пламенная любовь к своей отчизне, теперь же
он просто горел желанием распространить Реформацию.
Если мы все это уразумеем, то поступки знаменитого рефор-
матора, вне сомнения, предстанут в более благоприятном
свете, и все же он должен был знать, что Царство Христово
не от мира сего, а потому и не должно строиться на оружии
мира сего. Однако он забыл это абсолютно, так что он сам
выступил предводителем и военачальником в последующей
битве и искусно вел подготовку к ней. Первый шаг, которым
он вступил на скользкую роковую дорогу, состоял в том, что
он стремился создать единство между евангельскими канто-
нами и городами. Он надеялся сделать намного больше, если
Цюрих сохранил бы за собой право самостоятельно заклю-
чать союз, тогда как другие кантоны, как, например, пять
лесных кантонов, не имели бы такого права. Так, в 1527 году
он предстал перед цюрихским советом с предложением, что-
бы все исповедующие Евангелие в Швейцарии заключили
великий нерасторжимый союз. Первым к этому союзу, к так
называемому „бургрехту" примкнула Констанца. Позднее
последовали Берн, Галлен, Базель, Шафхаузен и другие.
Однако „это христианское объединение, - пишет д'0бине, -
которое могло бы стать зародышем нового объединения,
вскоре воздвигло множество противников против Цвингли
даже в среде сторонников реформ."
Четыре лесных прирейнских города заключают
союз с Австрией
Весть о новом союзе протестантов исполнила римских
католиков страхом и гневом. Пять кантонов: Люцерн, Цуг,
Швиц, Ури и Унтервальден находились в неподдельной вер-
ности Риму. Жители четырех лесных кантонов Швейцарии
(Швиц, Ури, Унтервальден, Люцерн) с окружающими их
каньонами и долинами, грубые и жесткие, как их отеческие
горы, всем сердцем прилеплялись к преданной им издревле
вере и с болью и гневом относились к злостным еретикам,
населяющим более отдаленные равнины. И когда пришли
вестники и рассказали, что алтари, перед которыми пре-
клоняли свои колени их предки, разрушены, что иконы
сожжены на публичных местах, что отменили мессы, что
изгнали с позором священников и монахов, то их ярость
вспыхнула неугасимо. Повсеместно возвысился призыв к
кровавой мести. „Подобная безбожная ересь должна быть
истреблена огнем и мечом!" - кричала фанатично возбуж-
денная толпа. Но как это было привести в исполнение? Про-
тестантские кантоны были сильны настолько, что едва ли
лесные кантоны смогли бы с ними что-либо сделать одни.
Заключить союз с чужестранной военной мощью без согла-
сованности с другими кантонами было нарушением кон-
тракта Швейцарской конфедерации, явным вероломством.
Но гордый, разгоряченный своими священниками и еписко-
пом из Констанцы, горный народ, горящий яростью против
еретиков, не убоялся беззаконных действий. Воздать долж-
ное предполагаемым мнимым правам церкви в этот момент
для них значило гораздо выше, чем соблюсти верность по
отношению к своим союзникам по конфедерации. Нена-
висть к новой вере победила вошедшую даже в пословицу
любовь швейцарцев к своему отечеству. Они знали, что
Фердинанд из Австрии, брат Карла Пятого, так же яростно
ненавидел протестантов, как и они, потому и обратились
папские кантоны к этому правителю за помощью.
Это шло не только в разрез договора конфедерации, но
было просто противоестественно. Австрия являлась старым
врагом и угнетателем Швейцарии. Невозможно было пред-
положить, чтобы Швейцария могла взыскать у нее какую-
либо помощь! Однако страх перед протестантством пре-
взошел страх перед естественными врагами и отвращение к
ним. Народ, казалось, полностью забыл, какое тяжкое иго
возложила Австрия на шею их отцов и сколько драгоценной
крови было пролито на полях брани от Моргартена и Семпаха,
прежде чем им удалось сбросить с себя это иго, и Швейцария
вновь обрела свою независимость. Религиозная ненависть
оказалась сильнее национальной. Просьба швейцарцев
показалась весьма странной даже для самих австрийцев, так
что они вначале отказывались поверить посланным. Только
когда те в доказательство искренности своих намерений
заявили свою готовность стать заложниками и заявили: „Мы
оставляем вам право составить и утвердить договор. При-
кажите, и мы послушаемся!" - австрийцы продолжили
переговоры с ними. В результате этого 23 апреля 1529 года
был принят договор в Вальдсхуте, на верность которому
присягнули обе стороны. В нем говорилось: „Кто из народа
примкнет к новой секте, должен быть предан смерти, если
потребуется, то и с помощью Австрии. При необходимости
Австрия пошлет шесть тысяч пехоты, четыреста всадников и
необходимое военное снаряжение в Швейцарию. Можно
осаждать также и реформированные кантоны и отнимать у
них продовольствие."
Когда распространилась весть об этом происшествии, то
в самой среде противников Реформации возникло недоволь-
ство и беспокойство. Через этот союз с чужой силой, гово-
рили повсеместно, мы приносим в жертву независимость
Швейцарии; вместо союзника мы получим повелителя. Од-
нако жители Ури и Унтервальда в своей радости от состояв-
шегося союзнического договора и в предвкушении мести к
нарушителям старого богослужения в надежде утопить их в
их собственной крови совершенно забыли враждебные
чувства к своим прежним угнетателям их отечества, так что
повесили свой герб рядом с австрийским и украсили свои
шляпы павлиньими перьями, символом Австрии.
Восемь кантонов, которые не примкнули к союзу, собра-
лись на совещание, чтобы посоветоваться о надлежащем
наказании и расторжении союза и примирении с лесными
городами. Отсутствовал только Фрейбург. Было решено
послать уполномоченных в пять недовольных кантонов и
представить им незаконность их действий. Посланные,
однако, встречали унизительный прием повсеместно. Когда
они, стремясь выполнить порученное им, открывали свои
уста, в ответ им кричали: „Без проповедей! Мы не желаем
ваших проповедей!" В другом месте их выпроводили со сло-
вами: „Да будет угодно Богу схоронить вашу новую веру на
веки вечные!" В Люцерне на их наставления ответили: „Мы
сумеем защитить себя и своих детей и детей наших детей от
яда вашего мятежного пресвитера!" В Унтервальде жители,
согласные с союзом с Австрией, им просто заявили так:
„Мы и другие жители лесных городов есть настоящие швей-
царцы, мы приняли вас в свой союз только из милости."
Посланные удалились обратно в недовольстве, однако им
предстояло испытать еще большее унижение. Перед домом
службы государственной безопасности они увидели карти-
ну, написанную броскими яркими красками. Там была изоб-
ражена огромная виселица, на которой висели гербы Цюри-
ха, Берна, Базеля и Страсбурга.
Достарыңызбен бөлісу: |
