Из истории гайнинских башкир

Таким образом, Исмагил Тасимов выиграл многолетнюю и тяжелую борьбу с крупным русским феодалом и именитым царским сановником графом И. Г. Чернышевым.

Об авторитете Исмагила Тасимова не только среди башкир и татар Тайнинской волости, но и среди русских рудопромышленников и заводчиков, его высоком профессиональном уровне говорит малоизвестный факт о том, что в 1754 г. при подготовке к созыву Уложенной комиссии Пермское горное начальство поручило ему и ру-допромышленнику Козьме Ломтеву подготовить проект наказов заводчиков и рудопромышленников Пермского ведомства. Проект был подготовлен по 28 основным и 16 дополнительным вопросам¹⁷. Этот факт говорит о том, что Исмагил Тасимов был образованным человеком и это было хорошо известно его современникам.

Исмагил Тасимов вошел в отечественную историю и как инициатор и основатель первого в России училища по подготовке специалистов по горному делу, в том числе и из башкир. Еще в 1770 г. Исмагил Тасимов обратился в Берг-коллегию с предложением открыть офицерскую школу, подобно кадетским корпусам, для подготовки "начальников или надзирателей" на горных заводах. На содержание такой школы он обязался уступить "от своих собственных руд от каждого пуда меди, выплавленной из его руды, по полушке". Мухаметрахим Тасимов объяснял цель открытия горного училища необходимостью обучать рудопромышленников, их детей и внуков ремеслу, "нужному по их упражнению и искусству"¹⁸. Берг-коллегия одобрила инициативу Тасимовых.

В 1771 г. при составлении контракта на разработку казенных рудников Тасимовы вновь поставили условие об открытии горной школы при Юговских казенных заводах. Но горное училище было открыто в Санкт-Петербурге в 1773 г. Оно было рассчитано на 24 человека. Из казны на содержание училища было перечислено в банк 61000 руб. До 1789 г. с Тасимовых было удержано 7483 руб. 40 коп. В 1792 г. Сенат перевел училище на казенное содержание и освободил башкир от уплаты этих денег¹⁹. Позже на базе этого училища был основан Петербургский горный институт. В 1873 г., на

100-летнем юбилее Горного института, его выпускник горный инженер П. Н. Алексеев писал:

Сто лет тому назад тогдашний горный мир

Приятно изумил безграмотный башкир*.

Он подал от своих товарищей прошенье,

Чтоб рудокопам — им безграмотным, как сам,

Давать указчиков по рудным их делам.

Брат Исмагила Мухаметрахим в конце XVIII в. был зачислен в третью гильдию купцов г. Перми, продолжал заниматься рудодобы-чей, за ним числилось 2 млн. пудов медной руды, за которую он получил 96 тыс, руб. Горнорудным предпринимательством занимался и его сын Захар Мухаметрахимов²⁰.

Дело Исмагила Тасимова продолжил его сын Исхак Исмагилов. В 1793 г. он вместе с Кирилом Ломакиным обратился в Берг-коллегию от имени пермских рудопромышленников с просьбой уплатить дополнительную сумму за поставленную на казенные заводы медную руду. Согласно составленной по их челобитной справке за 1788—1792 гг., рудопромышленники доставили на пермские казенные заводы 1170308 пудов медной руды, из которой было выплавлено 28672 пуда 21 фунт меди. За эту руду выплачивалось 86017 руб. 57 1/2 коп²¹.

Историкам и краеведам предстоит еще большая работа по изучению шэжэрэ Тасимовых, выяснению судьбы Исмагила, Исхака, Мухаметрахима, Захара и их потомков. Имеющиеся документы пока не позволяют дать точных ответов на поставленные вопросы. Можно лишь предполагать, что Исхак Исмагилов, Захар Мухаметрахимов и их дети могли принять православную веру и влиться в русское дворянское сословие. Феодально-крепостнические условия в многонациональной империи делали невозможным для нерусских рудопромышленников стать заводовладельцами и войти в дворянское сословие. В истории есть примеры крещения отдельных башкирских рудопромышленников для приобретения права на строительство горного завода²². Крупнейшие рудопромышленники из тайнинских башкир Тасимовы вполне могли выбрать этот путь для дальнейшего своего продвижения. Об этом говорят имена Захар и Исхак, последнего в документах нередко называют Исаком. О постепенном сближении с господствующим дворянским сословием говорит и последнее, известное нам, упоминание в документах Исма-

28

* Что касается безграмотности, то под всеми своими челобитными и отмеченными выше наказами в Уложенную комиссию Исмагил Тасимов ставил свою подпись татарским письмом.

29

ва

Таким образом, башкир дер. Куяново Тайнинской волости Исма-гил Тасимов вошел в историю Башкортостана и России яркой фигурой. Он был крупным рудопромышленником, основателем первого в России горного института и защитником интересов башкир своего региона. Но формирование и развитие горнозаводской промышленности в Башкортостане и вовлечение башкирских феодалов в сферу рудоискательства и рудопромышленности способствовали более быстрому развитию социальных отношений и расколу башкирского общества на антагонистические классы. Этот раскол особенно явственно проявился в годы Крестьянской войны 1773—1775 гг. Судьба Исмагила Тасимова служит ярким примером этого исторического явления.

Одним из неординарных представителей башкир Тайнинской волости Осинской дороги в XVIII в. представляется Туктамыш Ижбу-латов. Уроженец дер. Барда, по скудным сведениям, он родился в семье богатого башкира дер. Барда Тайнинской волости Ижбулата Камышева¹. И прожил долгую, сложную, яркую и полную драматизма жизнь, которая отражает судьбу башкирского народа второй половины XVIII в., особенно северо-западного региона Башкортостана.

В конце XVII - начале XVIII в. башкиры этого региона перешли к оседлой жизни, животноводство и земледелие стало их основными занятиями. Особенно сильно эти прогрессивные явления заметны были у башкир Тайнинской волости. Горнозаводская промышленность уже в первой половине столетия втянула в свою сферу тайнинских башкир. Более интенсивное, по сравнению с другими регионами Башкортостана, развитие производительных сил способствовало и более резкому обострению социальных отношений внутри этой группы башкирского общества, обеспечивало и более высокий уровень политического и культурного развития тайнинских башкир.

Туктамыш Ижбулатов был типичным представителем башкир северо-западного Башкортостана- середины и второй половины XVIII в., одной из самых колоритных фигур среди башкир не только Тайнинской волости, но и всего Башкортостана.

С 1759 до 1762 г. Туктамыш и его компаньоны поставили на Шермяитский завод 165000 пудов руды. Но в 1764 г. приказчики завода тайно вывезли у башкирских рудопромышленников 50000 пудов, а в 1766 г.— еще 15000 пудов руды, т. е. всего без оплаты было вывезено 65000 пудов руды. Попутно людьми Глебова были захвачены горные инструменты, лесные припасы для укрепления штолен, построенные для работных людей избы.

В отличие от спорных дел Исмагила Тасимова и графа Чернышева, тяжба Туктамыша и Глебова решилась быстро и без волокиты. Берг-коллегия приказала послать указ в канцелярию Главного правления сибирских, казанских и Оренбургских заводов с требованием об "учинении верного ращета" с рудопромышленниками⁴.

Туктамыш Ижбулатов был крупным и влиятельным башкирским феодалом. На своих рудниках он эксплуатировал наемных работников из рядовых башкир своей Тайнинской волости, где он более. 20 лет являлся старшиной. И как представитель башкирской феодальной верхушки, занимал сложную позицию между царским правительством, русским дворянством и башкирскими массами. Известно, что во время восстания 1755—1756 гг. Туктамыш Ижбулатов, ранее прикинувшийся сторонником восстания, со своей командой внезапно напал на повстанческий отряд предводителя тайнинских башкир, муллы дер. Тюнгак Чурагула Минлибаева, разогнал

повстанцев, а предводителей схватил и выдал властям⁵. За эту "заслугу" он удостоился должности старшины. В документах 1777 г. Туктамыш Ижбулатов продолжает именоваться старшиной Тайнинской волости⁶.

Сложную позицию Туктамыш Ижбулатов занимал и во время Крестьянской войны 1773—1775 гг. В начале восстания он оказался в Оренбурге и вынужден был перезимовать в осажденном городе⁷. Весной был отправлен оренбургским губернатором домой для сбора карательной команды и организации подавления восстания на территории Осинской дороги.

Однако весной и в начале лета 1774 г. повстанческое движение возобновилось с новой силой, а продвижение Главного войска Е. И. Пугачева из Исетской провинции к северу Башкортостана всколыхнуло башкир Осинской дороги. Поэтому Туктамыш собрал повстанческий отряд из башкир Тайнинской волости численностью около 1000 человек. Его авторитет среди населения волости был настолько велик, что каждая воюющая сторона с огромным вниманием следила за его действиями. Само существование отряда Туктамыша вдохновляло повстанцев и вызывало тревогу у "верных" башкирских и мишарских старшин⁸.

В июне 1774 г., когда .Главное войско Пугачева через Тайнинскую волость прошло к пригороду Осе, Туктамыш Ижбулатов и мулла дер. Елпачиха Адигут Тимясев написали письмо к Пугачеву, признавая его царем Петром III, и собственноручно вручили письмо Пугачеву, догнав его войско за Уинским заводом⁹. Они два дня участвовали в штурме г. Осы. На Ижевском перевозе отстали от повстанцев¹⁰. Пугачев присвоил Адигуту и Туктамышу чин полковника повстанческой армии. Письмо к Пугачеву писали Туктамыш, Адигут, башкиры Рафик Амиров, Зайней Аптыков. Писал писарь Кузяк Маметкулов, присутствовал Рахмангул Иртуганов. Пугачев в числе многих башкирских предводителей для обеспечения арьергарда Главного войска в Башкортостане оставил и Туктамыша Ижбу-латова. Один из крупных сподвижников Пугачева, главный полковник повстанческой армии, мишарский сотник дер. Бузовьязы Ногайской дороги Канзафар Усаев на допросе говорил, что для усиления движения в самой Башкирии и организации комбинированного похода на Уфу Пугачев оставил его, Салавата Юлаева, повстанческих полковников из башкир Каипа Зиямбетова, Сулявсина Кинзина и

⁵ Акманов И. Г. Башкирские восстания в XVIII в. Уфа, 1987. С. 57.

⁶ Материалы. Т. V. С. 58-59.

⁷ Крестьянская война 1773-1775 гг. на территории Башкирии. Уфа, 1975, С. 256.

⁸ Там же. С. 227, 295, 401.

⁹ РГАДА. Ф. 6. Л. 507. Ч. 5. Л. 42 об.—43.

¹⁰ Там же. Л. 43 об.—44.


32

Л

др. В их числе упоминается и "злодейский же полковник Токтамыш с толпою в превосходном числе"¹¹.

С уходом Пугачева и его Главного войска под Казань и за Волгу Туктамыш отошел от движения, но в его подавлении не участвовал. Башкирские предводители из башкир Осинской дороги, повстанческие полковники и атаманы Адигут Тимясев, Аладин Бекту-ганов, Габдусалям Рамзин, Зюмакай Аскаров и Рахмангул Иртуга-нов в своем письме к "верным" башкирским старшинам Шарипу Киекову, Кулую и Сагиту Балтасовым, ведущим активные карательные действия, 31 августа 1774 г. писали: "Што вам зделалось: так же как и старшина Токтамыш, в домы возвратясь, живите"¹².

После подавления Крестьянской войны по требованию главнокомандующего карательными войсками графа П. И. Панина в Уфимской и Исетской провинциальных канцеляриях были составлены ведомости об участии нерусских народов в восстании. В "Ведомости" Уфимской провинциальной канцелярии воевода А. Борисов сделал оговорку, что часть башкирских и мишарских старшин включена в список "для только различения их команд", а сами старшины "в продолжение злодейского замешания к той их шайки не приставали, находились в неколебимой верности". К этой группе старшин Борисов отнес и Туктамыша Ижбулатова¹³. Но к числу повстанцев относил его оренбургский губернатор И. А. Рейнсдорп¹⁴. Поэтому ему не удалось избежать следствия и наказания за участие в восстании. В начале ноября 1774 г., когда Главное войско было разгромлено и перестало существовать, вождь Крестьянской войны был арестован и находился под следствием в Тайной экспедиции в г. Москве, а движение было подавлено, начали являться с повинной и башкиры Осинской дороги. В донесении начальника Казанской следственной комиссии генерал-майора П. С. Потемкина от 10 ноября 1774 г. говорится, что с повинной явились: из подкомандных старшины Туктамыша Ижбулатова — 31 человек, Кучюкбая Абдуллина — 13, Шарипа Киекова — 4 человека¹⁵.

Видимо, в числе 31 явившегося с повинной к майору Д. О. Гаг-рину был и сам старшина Туктамыш Ижбулатов. В списке, составленном 23 декабря 1774 г. и присланном Гагриным в Казанскую комиссию, значится и Туктамыш¹⁶. В отличие от рядовых башкир, он находился не в тюрьме, а квартировал в Казани. Прямых улик, свидетельствующих об участии Туктамыша в восстании, у властей не было. Но в Казанской следственной комиссии в это время находил-

ся пугачевский полковник, мулла дер. Елпачихи Адигут Тимясев, который вместе с Туктамышем написал письмо Пугачеву. На очной ставке он вынужден был признать свое участие в составлении письма и доставке его Пугачеву, однако объяснил это беспамятством "от бывшей бутто б в нем тогда болезни"¹⁷.

Но комиссии так и не удалось найти прямых улик и пришлось ограничиться лишением Туктамыша Ижбулатова депутатского полномочия, не применять телесных наказаний и отпустить домой, оставив в должности волостного старшины¹⁸. В документах 1777 г. он значится еще старшиной¹⁹. Дальнейшая его судьба не известна.

Туктамыш Ижбулатов сыграл огромную роль в истории башкирского народа как депутат Уложенной комиссии 1767—1768 гг. и составитель наказов башкир Уфимской провинции в эту комиссию.

14 декабря 1766 г. Екатерина II издала высочайший Манифест о созыве комиссии по составлению Нового Уложения. Цель созыва комиссии императрица объясняла: "...дабы лучше нам узнать было можно нужды и чувствительные недостатки нашего народа"²⁰. Это было очередным демагогическим выступлением "просвященной" монархини. Но весть о созыве Уложенной комиссии всколыхнула народы России, получила среди них широкий отклик. Веря обещаниям царицы и надеясь на улучшение жизненного положения, они в наказах отразили реальную картину своей жизни.

По условиям Манифеста нерусские народы имели право выбрать по одному депутату от каждой провинции. Башкиры компактной группой проживали в Уфимской и Исетской провинциях Оренбургской губернии. Поэтому они выбрали двух депутатов от двух провинций. Каждый депутат повез в Москву по одному наказу от башкир. Башкиры Исетской провинции выбрали своим депутатом старшину Бикатинской волости Базаргула Юнаева. Башкиры Уфимской провинции от каждой волости выбрали выборщиков. Из 70—15 выборщиков провинции должны были выбрать депутата. Среди выборщиков были такие крупные и влиятельные башкирские феодалы, как главные старшины Ногайской дороги тархан Кидрас Муллака-ев и Алибай Мурзагулов, Осинской дороги — Валиша Шарипов, Сибирской дороги — Кулый Балтачев и другие. Но выбор пал на старшину Тайнинской волости Осинской дороги Туктамыша Ижбулатова.

Вероятно, причинами избрания Туктамыша были его грамотность и опыт общения и борьбы с русскими промышленниками. По просьбе и на основе представлений выборщиков он составил наказ

!7 Там же. Л. 126.

is Там же. Ч. 5. Л. 181 об.

19 Материалы. Т. V. С. 58.

Т. V. С. 29.

35

Туктамыш Ижбулатов свободно владел русским языком и 3 раза выступил на Большом собрании Уложенной комиссии. Он боролся против монопольной торговли уфимских купцов в Башкортостане; требовал замены мишарских писарей, приставленных к башкирским старшинам и обязанных о всех поступках последних систематически докладывать в провинциальную канцелярию; защищал вотчинные башкирские земли от дальнейшего расхищения феодальным государством, дворянами, заводовладельцами, чиновниками и купца-

ми

Таким образом, широко образованный, глубоко знавший историю края и жизнь своего народа, более двух десятилетий выполнявший обязанности волостного старшины, крупный рудопромышлен-ник, испытывавший на себе постоянное давление со стороны русских феодалов и заводовладельцев, владевший русским языком, смелый и решительный, обладавший жизненной мудростью, Туктамыш Ижбулатов весь этот богатый арсенал использовал для защиты башкирского народа. Не мечом, а умом, опытом, образованием, цивилизованным способом защищал он свой край и свой народ.

Приложения

1672 г., января 18. — Сберегательная память, выданная из Уфимской воеводской избы башкиру Теребердею Алееву с товарищами на жалованную их вотчину на Осинской дороге, в Тайнинской волости.

Лета 7180 января 18 день бил челом великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичу [т.], стольнику и воеводе Ивану Тимофеевичу Кондыреву подал челобитную Уфимского уезду, Осинской дороги, Ульвинской волости, Гайна тож, башкирец Теребердей Алеев с товарищи, а в челобитной их написано: в прошлом де и в нынешнем 7180 году разные люди, приезжая к ним в вотчину, жалованную в 7104 году* предку ево Килейки Акзкильдину с товарищи, состоящую по обе стороны Камы реки, от устья реки Белой и Волошки вверх до устья реки Камы со впадающими реками и речками в тое Каму реку с обоих сторон, с одну сторону Тулвою и впадающими в нее с обоих же сторон реками Турпуром, Баясом, Байкетом, Бардою большою и малою, а мелкими Назегушем, Мутавлею и другим впадающим в них речкам и ключам, а в другую сторону Камы реки по рекам Медвежев-ки, Змеевки, Очере и по другим впадающим в Каму рекам и речкам, а в те речки и реки впадающим речкам же с вершин гор и до устьев и по другим урочищам, и в той вотчине чинят де им насильства разные юди, чтоб великий государь пожаловал их, велел им дать сберегательную память, чтоб им в той вотчине насильства и налог никто не чинили. И по указу великаго государя и великаго князя Алексея Михайловича [т.] стольник и воевода Иван Тимофеевичь Кондырев тою вотчинною землею и речками, и всякими угодьи, и звериными, и рыбными ловлями и бобровыми гоны велел им, башкирцам, владеть и с той вотчинной земли и угодей великаго государя в казну ясак платить, а разным людям в той вотчинной земле с угодьи насильства и налог не чинить.

К сей памяти великаго государя царя и великаго князя Алексея Михайловича [т.] печать Уфимского города стольник и воевода Иван Тимофеевичь Кондырев приложил и справил Ивашко Жилин.

* 1596 г. по Юлианскому календарю. — Н. К.

Перепечатывается из "Материалов по истории Башкирской АССР". Ч. 1. М.— Л., 1936. С. 74.