Из истории гайнинских башкир

Одним из крупнейших предводителей восстания Прикамья был рядовой башкир дер. Усть-Тунтор Тайнинской волости Батыркай Иткинин. Вместе с муллой из деревни Елпачиха Абдеем Абдеевым в середине декабря 1773 г. они возглавили делегацию башкир Осин-ской дороги в село Чесноковку к пугачевскому атаману Ивану За-рубину-Чике, получили у него чин полковника и манифест Петра III — Пугачева. Вернувшись к себе домой, они подняли многонациональное население северо-западного Башкортостана на восстание.

Повстанческие отряды Батыркая и Абдея заняли пригород Осу, Рождественский и Ашапский заводы Демидовых, Аннинский казенный завод, Юговский завод И. П. Осокина, Уинский завод Саввы Яковлева, Югокамский — Б. Г. Шаховского, Шермяитский — А. И. Глебова, дворцовые села Каракулино и Сарапул, русские села Бе-ляевское, Троицкое и Тихоновское, Пышминский завод Кобелевых, десятки деревень русских крестьян, башкир, татар и других нерусских пришлых народов. Они организовали поход на административно-полицейский центр региона г. Кунгур и предприняли первые попытки его штурма².

Любопытны мероприятия, проведенные Батыркаем на освобожденной повстанцами территории. 24 декабря 1773 г. в пригороде Осе по жалобе жителей он арестовал командира пахотных солдат Якова Кобелева за присвоение общинных денег, подверг его телесному наказанию и отправил в Чесноковку к Зарубину, а в Осе организовал выборы нового командира. В "Наставлении" выборному сотнику Юговского завода и в своей практической деятельности Батыркай требовал учредить выборные земские избы, создавать военные команды для защиты населенных пунктов от карателей, "наистрожайше" соблюдать дисциплину, "командирам" не чинить обид подчиненным, а подчиненным — беспрекословно подчиняться выборным командирам, для изготовления холодного оружия отремонтировать и использовать кузницы, организовать контроль над продажей вина и соли, снабжать повстанческие отряды оружием, провиантом, фуражом и лошадьми. По его инициативе были отремонтированы 2 мельницы "для пользования их миром"³.

В исторической литературе утвердилось мнение, что Батыркай разжигал национальную вражду между башкирскими и русскими повстанцами⁴. Речь идет об извете крестьян Аннинского завода Зарубину, где они жаловались на мародерство повстанцев, присланных Батыркаем для охраны завода от карателей. Нам удалось в фондах РГАДА обнаружить документ, проливающий свет на этот исторический факт. Документ свидетельствует, что Батыркай по просьбе заводских крестьян послал на завод для его защиты от карателей из своего повстанческого отряда группу (команду) из осин-ских дворцовых русских крестьян во главе с И. Тарасовым и Е. Кух-тиным. Вот эти русские повстанцы и грабили русских крестьян. Заводские жители послали жалобу в двух экземплярах идентичного содержания: одну — Батыркаю, другую — Зарубину. По получении жалобы Батыркай отозвал команду Тарасова и Кухтина, последних подверг телесному наказанию, а на завод отправил башкирскую команду⁵. Этим инцидент был исчерпан. Как видит читатель, здесь в действиях Батыркая разжиганием национальной розни и не пахло. Зато о добрых отношениях его с жителями освобожденных населенных пунктов говорят многочисленные факты добровольного обеспечения его отряда провиантом, фуражом, лошадьми и оружием. Так, в декабре 1773 г. крестьяне Юговского завода привезли овса, несколько возов хлеба и 3 лошадей. В январе 1774 г. они же привезли "десять возов хлеба печеного, от каждого двора один каравай"⁶.

Батыркаю и Абдею Кунгур взять не удалось ни штурмом, ни угрозами, ни увещеваниями. Их отряды вынуждены были вернуться в Осу. С приходом в северный Башкортостан пугачевского полковника Салавата Юлаева и бригадира И. С. Кузнецова роль Батыркая и Абдея в повстанческом движении региона значительно снизилась. Их деятельность вновь активизировалась летом 1774 года, когда Главное войско Е. И. Пугачева продвигалось из Исетской провинции через северную Башкирию к пригороду Осе и далее на Казань.

Полковниками повстанческой армии из тайнинских башкир были также хорошо известный читателю Туктамыш Ижбулатов, рядовые башкиры дер. Кызылъяровой Джиян Коштиянов и Муксин Ме-дияров, мулла дер. Елпачиха Адигут Тимясев, рядовой башкир этой же деревни Карабай Ашменев. Два полковника было из тайнинских башкир Кунгурского уезда: Конапай Юнин и Манглет Аитов. Наиболее активными из них были Муксин Медияров и Адигут Тимясев.


² Более подробно см.: Крестьянская война в России в 1773—1775 годах. Восста
ние Пугачева. Т. 2. М. — Л., 1966. С. 330—354.

³ Документы Ставки Е. И. Пугачева, повстанческих властей и учреждений. М.,
1975. С. 156—159, 193—194.

2С

⁴ Мартынов М. Н. В дополнение к опубликованной рецензии //История СССР.

6 ЦГИА СССР. Ф. 468. Д. 2. Л. 75 об.

21

Туктамыш Ижбулатов не отличался особой активностью, но его огромный авторитет играл важную роль, его позиция оказывала серьезное воздействие на настроение масс и расстановку сил.

В начале Крестьянской войны Туктамыш оказался в Оренбурге и до весны 1774 г. находился в осажденном городе⁷. Вернувшись домой, он собрал повстанческий отряд из тайнинских башкир в 1000 человек и занимал выжидательную позицию. Его отряд, даже бездействуя, наводил страх и ужас на "верных" башкирских и татарских старшин, вынуждал их концентрировать в своих селениях многочисленные карательные команды и тоже бездействовать. А повстанческим предводителям и их отрядам присутствие Туктамыша среди восставших придавало уверенности, создавало благоприятные условия для активных действий⁸.

Энергично действовали на территории Осинской дороги повстанческие атаманы из тайнинских башкир Абдусалям Рамзин и Сайфулла Сайдашев, Первый из них был уроженцем дер. Ишмако-вой, являлся одним из крупнейших и активных предводителей восстания в северо-западном Башкортостане, вместе с повстанческим полковником из башкир дер. Кынгазы Иректинской волости Осинской дороги Арсланом Рангуловым и башкиром той же волости, повстанческим атаманом Алатдином Феляковым возглавил движение в районе пригорода Бирска⁹. Сайфулла Сайдашев, башкир дер. Елпа-чиха, активно действовал в районе горных заводов¹⁰.

Из походных старшин повстанческой армии активно действовали башкиры дер. Елпачиха Абдакай Абдулов (брат полковника Аб-дея Абдулова), Ад ель Ашменев, Салим-Зюфар Илишев, походный старшина из той же деревни Рахмангул Иртуганов, старшина Тайнинской волости из дер. Кызылъяровой Кучюкбай Абдуллин, рядовые башкиры Чюра Рясулов, Шафей Байчурин и Абубакир Азметев.

В разгар Крестьянской войны, в феврале 1774 г., Государственный Совет при Ее Императорском Величестве рассматривал вопрос об участии башкир в восстании и принял решение после подавления движения поголовно раздать их дворянам, заводовладельцам, офицерам и чиновникам¹¹. Таким образом, предполагалось этот "своевольный" и "буйный" народ ликвидировать как самостоятельное сословие. Но долгое и упорное сопротивление башкир осенью и зимой 1774 г. после поимки Пугачева и подавления восстания на Яике и Поволжье, вынудило правительство Екатерины II резко изменить свою политику по отношению к ним. В результате после подавле-

ния движения башкир власти побоялись предпринимать массовые экзекуции и казни. Многие предводители из башкирских старшин даже не были смещены со своей должности, хотя на допрос Казанская следственная комиссия вызвала всех. На следствии Туктамыш виртуозно отводил от себя обвинения, ссылался на рапорт оренбургского губернатора И. А. Рейнсдорпа о его пребывании в осажденном Оренбурге. Для следователей неопровержимым доказательством участия Туктамыша в восстании являлось письмо к Пугачеву, составленное летом 1774 г. Туктамышем и Адигутом Тимясевым. Но и здесь он изворачивался, объясняя все тем, что при написании письма был тяжело болен и ничего не помнит о содержании письма. Туктамыш был лишен депутатских полномочий, но не подвергался телесному наказанию и оставлен в должности старшины¹². Был оставлен старшиной и Кучюкбай Абдуллин.

Лишь единицы из предводителей тайнинских башкир были наказаны или казнены. В феврале 1774 г. в г. Кунгуре был казнен Чюра Рясулов¹³. Во время следствия в Казанской тюрьме ослеп Адель Ашменев, после чего был освобожден и отпущен домой на поруки волостной общины¹⁴. Абдусалям Рамзин определен в гусарский, а Сайфулла Сайдашев — в поселенный полк на пожизненную службу¹^

Так завершилась Крестьянская война 1773—1775 гг. для тайнинских башкир. Но ни жестокое подавление башкирских восстаний и Крестьянской войны, ни разорение в период кантонного управления, ни четырехвековой колониальный гнет со стороны феодально-крепостнического государства, господствующих классов и партий не смогли сломить могучий дух башкир гайнинцев, полностью ассимилировать их. Тому подтверждение — сегодняшние гайнинцы, которые продолжают жить компактной группой в пределах Бардымско-го района Пермской области. Они сохранили свой самобытный северо-западный диалект башкирского языка, свою культуру, обычаи и традиции.

С гордостью и восхищением отмечая сегодняшний день тайнинских башкир, с тревогой вглядываясь в их будущее, хочется обратить их взоры в прошлое, в их историю. А она у них героическая. Бардымцы с гордостью могут сказать себе: "Мы — тайнинские башкиры, мы потомки Исмагила Тасимова, Туктамыша Ижбулатова, Батыркая Иткинина и других наших героических предков".


⁷ Крестьянская война 1773—1775 годов на территории Башкирии. Уфа, 1975.
С. 256.

⁸ Там же. С. 222, 227, 283, 295, 401, 404.

⁹ Там же. С. 160, 162, 180, 250, 252, 306, 315, 381, 387, 392, 403, 411, 418.

¹⁰ Документы Ставки Е. И. Пугачева... С. 180—185, 422.

¹¹ Архив Государственного Совета. Т. 1. Спб. 1869. С. 232.

12 РГАДА. Ф. 6. Д. 507. Ч. 5. Л. 181 и об.

Башкиры не только защищали свои земли и боролись против их захвата под казенные и партикулярные заводы. Они знали о месторождениях железной и медной руды, золота, серебра, марганца, нефти и других подземных сокровищ Урала. Многие рудознатцы и рудоискатели из башкир помогали правительственным экспедициям и частным русским предпринимателям в поисках рудных мест. Некоторые из них стали крупными рудопромышленниками².

Нужно отметить любопытное наблюдение: крупными рудопромышленниками стали башкиры северных волостей, проживавшие в эпицентре зарождения горнозаводской промышленности Урала. Законодательство первой трети XVIII в. и политика царского правительства, покровительствующего развитию металлургии в этом регионе, способствовали башкирским рудознатцам стать рудопромышленниками. Не зря и первые заводовладельцы из башкир появились в этом регионе. В 1725 году башкир Иматкулов в компании с Тря-пицыным и Шмелевым построил Давыдовский и Анцубский медеплавильные заводы³. Основателем Уинского медеплавильного завода стал крещеный башкир Т. И. Шавкунов⁴. В центральном Башкортостане и ее южных волостях, где горнозаводское строительство развернулось в середине и третьей четверти XVIII в., башкирские рудознатцы были использованы только для поиска рудных месторождений.

Наиболее массовая форма рудоискательства развернулась среди башкир Тайнинской волости Осинской дороги. По данным 1773 г., в числе пермских рудоискателей было 10 русских людей, 3 татарина и 360 тайнинских башкир. Крупными рудопромышленниками из тайнинских башкир стали старшина волости Туктамыш Ижбулатов, Илмикас и Игенбай Артугановы, Сантагул Тайбеков, Тасим Маме-тев, Исмагил Клянчеев, Иштуган Бактинов, Илмикас, Арслан и Мансур Крысовы, Калина Иликаев и мн. др.⁵

Центром рудопромышленности не только Тайнинской волости, но и всего Среднего Урала можно признать дер. Куяново. По материалам V ревизии, в ней было 90 башкирских дворов, где проживало около 360 душ м. п., цз них более половины занимались рудоис-кательством и рудопромышленностью⁶.

Признавая роль башкирских рудопромышленников дер. Куяново, царское правительство предоставляло им особые привилегии. Указами от 5 марта 1736 г., 10 марта 1741 г. и 14 августа 1745 г. они были освобождены "от всякой службы", обязательной для всего башкирского сословия, поставки соли в г. Оренбург, пограничной службы на Яикской и Сибирской укрепленных линиях и пр. Они должны были заниматься только "рудным промыслом"⁷.

Самыми преуспевающими среди рудопромышленников дер. Куяново были Тасим Маметев, его сыновья Исмагил и Мухаметрахим, внуки Исхак и Захар. Но в историю вошел, прославил свою дерев-


1 ЦГАДА. Ф. 1355. Оп. 1. Д. 337; 1036. Ч. 1; 1093. Ч. 1; 1094. Ч. 1; 1105; 1113;
Кулбахтин Н. М. Формирование горнозаводской промышленности Башкирии в XVIII
в. Уфа, 1989. С. 12—13.

² Подробнее о башкирских рудознатцах и рудопромышленниках см.: Асфанди
яров А. 3. Люди, зараженные "рудной болезнью" // Агидель. 1980. № 11 /на башк.
яз./. Его же. Башкирские рудоискатели и рудопромышленники в XVIII в. / Социаль
но-экономическое развитие и классовая борьба на Южном Урале и Среднем Повол
жье/ Дореволюционный период. Межвузовский сб. Уфа. 1988. С. 18—26.

24

³ Мартынов М. Н. Горнозаводская промышленность Урала при Петре I. Сверд
ловск. 1948. С. 64—65.

⁴ Асфандияров А. 3. Башкирские рудоискатели... С. 25.

⁵ ГАСО. Ф. 24. Оп. 1. Д. 436. Л. 86; Д. 1346. Л. 108—126; Кривоногое В. Я.
Наемный труд в горнозаводской промышленности Урала в XVIII веке. Свердловск,
1959. С. 78—80.

⁶ Асфандияров А. 3. Указ. соч. С. 22.

⁷ РГАДА. Ф. 19. Оп. 1. Д. 123. Л. 21; Асфандияров А. 3. Указ. соч. С. 22.

--:

4 — В256

Со строительством Ягошихинского, Мотовилихинского, Верхне-и Нижне-Юговских казенных медеплавильных заводов в непосредственной близости от вотчинных земель башкир дер. Куяново деятельность ее рудоискателей и рудопромышленников получила особый размах¹⁰. Их признанным лидером к середине XVIII в. стал Исмагил (Измаил или Исмаил, как пишется во многих документах) Тасимов, который вел совместную деятельность со своим братом Мухаметрахимом. Так, только при Юговских заводах разрабатывались 310 рудников, из них 76 принадлежали казне, а 234 находились в собственности башкир¹¹.

О лидерстве Исмагила среди башкирских рудопромышленников дер. Куяново и масштабах его предпринимательства красноречиво говорят документы судебного дела куяновских башкир с графом И. Г. Чернышевым. В 1757 г. Юговские казенные заводы были переданы в частное владение крупному вельможе, генерал-поручику, действительному камергеру и члену коллегии Адмиралтейства графу Ивану Григорьевичу Чернышеву, Ягошихинский и Мотовили-хинский заводы — канцлеру, действительному тайному советнику и сенатору графу Михайло Ларионовичу Воронцову. Управляющий Юговскими заводами Ф. И. Санников в нарушение всех соглашений отобрал у башкирских рудопромышленников все рудники, отказался платить за поставленную руду и насильно вывез 500000 пудов заготовленной высокосортной руды.

⁸ Для интересующихся деятельностью и биографией Исмагила Тасимова сооб
щаем архивные и опубликованные источники: ЦГАДА. Ф. 19 /финансы/. Д. 104. Л.
1—159 об.; Д. 123, Л. 1—23 /спорное дело с графом И. Г. Чернышевым/; Ф. 271
/Берг-коллегия/ Оп. 1. Кн. 1175. Л. 348—350 об.; 463—464 об.; Кн. 1312. Л. 17, 23—
24 об.; Кн. 2760. Л. 433; Государственный архив Пермской области /ГАПО/ Ф. 316,
Оп. 1. Д. 78. Л. 17; Материалы по истории Башкирской АССР. Т. IV. Ч. 2. С. 323,
326, 328—330, 598; Т. V. С. 681, 682, 683.

⁹ ГАПО. Ф. 316. Оп. 1. Л. 78, 17; Асфандияров А, 3. Указ. соч. С. 23.

¹⁰ Мотовилихинский медеплавильный казенный завод, впоследствии ставший г.
Пермью, был расположен в 25 верстах к северу от дер. Куяново.

¹¹ ГАПО. Ф. 316. Оп. 1. Д. 78. Л. 17; Материалы. Т. V. С. 681—683; Асфанди
яров А. 3. Указ. соч. С. 22.

Началась многолетняя тяжба башкир дер. Куяново с грозным царским сановником, влиятельным графом. Своими уполномоченными башкирские рудопромышленники выбрали Исмагила Тасимова и Якова Азнагулова¹². Но в документах судебного дела фигурирует только Исмагил Тасимов как поверенный от башкир. И. Г. Чернышев в сентябре 1758 г. подал челобитную в Бёрг-коллегию, где обвинял Исмагила Тасимова в том, что тот еще в 1750 г. незаконно начал освоение казенных Каменского и Муллинского рудников. В свою очередь Исмагил Тасимов подал свои челобитные в Пермское горное начальство и канцелярию Главного сибирских, казанских и уральских заводов правления. Последняя приняла сторону башкирских рудопромышленников и приняла решение взыскать с графа И. Г. Чернышева деньги за присвоенные рудники и поставленную руду¹³. Чернышев не согласился с решением канцелярии Главного правления и обратился с обжалованием в Берг-коллегию. Туда же обратились с рапортом в 1766 г, канцелярия Главного правления и Исмагил Тасимов. Справедливость требований башкир была очевидной. 5 апреля 1766 г. дело рассматривалось в Берг-коллегии. Но оно осложнилось. Выяснилось, что даже во время судебного разбирательства люди Чернышева продолжали насильно вывозить с башкирских рудников руду не только на Юговские, но и на собственные графа Чернышева Аннинский и баронессы М. А. Строгановой Югокамский и Хохловский заводы в неизвестном объеме.

Берг-коллегия после тщательного изучения вопроса и произведенных расчетов приняла решение взыскать с Чернышева 70 тыс. руб. в пользу башкир за нанесенный ущерб. Но граф обжаловал решение Берг-коллегии и в 1769 г. обратился в Сенат. В Сенате возникло разногласие. По предложению Генерал-прокурора князя А. А. Вяземского было решено обязать Чернышева уплатить деньги за поставленную руду, а вопрос о принадлежности рудников передать в Уложенную комиссию как правовой вопрос¹⁴.

Однако к делу подключилась сама императрица, и не позднее 21 августа 1770 г. был издан ее указ в Берг-коллегию. Указ требовал выдачи башкирам суммы 70 тыс. рублей, в том числе 20 тыс. руб. из Берг-коллегии и 50 тыс. руб. из Екатеринбургского монетного двора¹⁵. На основании этого именного указа 21 августа 1770 г. Берг-коллегия определила удовлетворить требования башкирских рудопромышленников и выплатить 20 тыс. руб. из казны Берг-коллегии. В том же 1770 г. Юговские заводы вновь перешли к казне, рудни-

13 Там же. С. 326—328.