Избрант идес и адам бранд записки о русском посольстве в китай
жүктеу/скачать 1.21 Mb.
|
| Глава
II Избрант Идес Прибытие на азиатскую реку Чусовую, которая оказывается далеко не такой приятной, как Кама, описанная выше. Прибытие к сибирским татарам, владеющим хорошими землями. Более подробное описание этого народа, его религии и образа жизни. Они молятся лишь раз в год. Их религия. Беседа посла с ними об их богослужении. Этот народ не знает чёрта. Их погребения. Погребение собак. Многоженство. Как и где рожают их женщины. Их свадьбы. Подробный расспрос их о религии. Их одежда и жилища. Добывание средств существования охотой. Искусный способ ловли дичи. Эти татары живут под защитой его царского величества. Прибытие на азиатскую реку Чусовую, которая оказывается далеко не такой приятной, как Кама, описанная выше. Попав таким образом из Европы в Азию и достигнув азиатской реки Чусовой, нашли мы эту реку далеко не столь приятной, как красавица Кама — замечательная река, богатая всякого рода рыбой. Берега реки от Соликамска досюда плотно населены: почти непрерывно видишь большие и богатые деревни и села и сооруженные с затратой немалых средств соляные варницы; поля очень плодородны, ландшафт прекрасен: обширные луга пестрят всевозможными цветами, повсюду леса и перелески. На все это стоит и очень приятно смотреть. И хотя берега Чусовой, текущей на запад и впадающей в Каму, не менее красивы, привлекательны и плодородны, путешествие вверх по ней показалось нам неприятным. Здесь из-за высокой воды мы за несколько дней продвинулись вперед очень мало, и нас тянули бечевой с берега. Наконец, по прошествии двенадцати дней тяжелого бурлачения против сильного течения мы [71] прибыли 25 мая к удобному берегу и увидели впервые сибирских татар, именуемых вогулами. Прибытие к сибирским татарам, владеющим хорошими землями. Должен сказать, что довольно плотно населенные земли по этой реке можно считать в числе самых красивых в мире. И когда я, чтобы немного размяться по утру или вечером, выходил на берег, то, удалившись по холмам, находил всевозможные и прекраснейшие цветы и растения, издававшие чудный аромат. Повсюду в очень большом количестве встречалась различная дичь, крупная и мелкая. Вогульские татары, к которым привела нас эта река, — грубые язычники, что внушило мне желание ближе познакомиться с их образом жизни, религиозными обрядами. Я сошел на берег и переночевал у них. Более подробное описание этого народа, его религии и образа жизни. Это люди крепкие от природы; у них довольно большие головы. Все их религиозные обряды состоят в том, что они раз в год совершают жертвоприношения: идут группами в лес и убивают там несколько различных животных, из которых они выше всего ценят лошадь обычной и пятнистой мастей; они сдирают с них кожи, вешают их на деревья, падают перед ними ниц, и в этом состоит все их богослужение 21. Мясо они съедают сообща и отправляются домой, после чего свободны от моления целый год. Они говорят: ?А зачем молиться больше чем раз в год?? Они не в состоянии дать какой-либо ответ на вопрос о происхождении и характере их религии и говорят лишь, что так делали их отцы и им следует делать так же. Их религия. Беседа посла с ними об их богослужении. Этот народ не знает чёрта. Я спросил их, что они знают о боге, верят ли они, что там наверху, на небе, есть господь бог, который все создал, все сохраняет и всем правит, посылает дождь и хорошую погоду. На это они ответили: мы можем это допустить, поскольку мы видим, что два почитаемых нами светила — солнце и луна — находятся на небе, так же как и звезды, и соглашаемся, что там, в небе, есть кто-то, кто ими управляет. [72] О чёрте они и слышать не хотят и не знают его так как он не показывается и никто его не видел Они признают воскресение мертвых, но не знают, какое возмездие или награду должны получить они или их тела. Их погребения. Когда кто-либо умирает его хоронят без всякого гроба, в лучших платьях и украшениях, будь то мужчина или женщина. С ним закапывают смотря по состоянию покойника, также и деньги так как, по мнению вогулов, когда наступит воскресение из мертвых, трупу следует быть одетым и иметь кое-что на расходы. Вогулы сильно воют по покойнику, и муж после смерти жены целый год обязан оставаться вдовцом. Погребение собак. Если околевает пес, который служил на охоте или как-либо иначе, тогда в его [73] честь делают маленький домик из дерева высотою в сажень, стоящий на земле на четырех подпорках. Там они помещают труп собаки, и он остается в нем, пока цел домик. Многоженство. Как и где рожают их женщины. Вогулы берут столько жен, сколько могут прокормить, и когда какая-либо из них забеременеет и приближаются роды, она должна удалиться в лес, в специально построенную избушку, где и рожает; и два месяца мужу не разрешается входить к ней или ей к нему. Их свадьбы. Когда кто-либо захочет жениться, то должен выкупить невесту у ее отца; свадьба совершается почти без всяких церемоний, разве только приглашают и угощают ближайших друзей, после чего жених без дальнейших околичностей идет спать с невестой. У них нет жрецов. Женятся они на девушках не ближе четвертой степени кровного родства. Подробный расспрос их о религии. В ходе дальнейших разговоров я обратился к ним с увещеванием, что наступило время признать Христа, спасителя всего мира, и обратиться к нему, так как этим они смогут себе обеспечить не только временное, но и вечное благополучие. На это они ответили: что касается временного благополучия, то мы видим ежедневно перед своими глазами множество наших русских, которые, хотя и верят в Христа, с трудом добывают корку хлеба; что же касается вечного благополучия, то, по их словам, это дело уладится само собой, и пояснили, что они будут жить и умирать, как жили и умирали их отцы и деды, независимо от того, правильна или неправильна была их религия. Их одежда и жилища. Об одежде как мужчин, так и женщин и внешнем виде их и их детей можно судить по прилагаемой гравюре, из которой видно, что в них нет ничего дикого или безобразного. Жилища их деревянные, четырехугольные, того же типа, что у русских крестьян, с той разницей, что вместо печей в домах у них очаги, на которых они, сжигая дрова, готовят пищу. Дым выходит через отверстие в [74] крыше, закрываемое куском льда, как только дрова прогорят до углей. Таким образом, тепло остается в помещении, а чистый и ясный лед пропускает и дневной свет. У них лет табуреток, а есть нечто вроде широкой лавки, тянущейся вокруг всей избы над земляным полом, в локоть высотой и два локтя шириной. На них и сидят вогулы, как персы, поджав под себя ноги, на них же и спят. Добывание средств существования охотой. Они живут тем, что добывают луком и стрелой. Лучшей дичью считаются лоси, которые пасутся стадами. Мясо их разрезают на полоски, развешивают на воздухе вокруг домов и сушат. Если пройдет дождь и мясо начинает вонять, его вновь высушивают и считают еще более вкусным. Кур и свинины они не едят. Искусный способ ловли дичи 22. Чтобы поймать дикое животное, они устанавливают в лесах нечто вроде больших луков и привязывают к ним веревку, к которой прикрепляют зерно или другую приманку, и оставляют открытым лишь подход; если лось или другое дикое животное хочет поживиться приманкой, они не могут не задеть веревки, тогда лук стреляет и стрела впивается спереди в тело животного и валит его на землю. Вогулы выкапывают также в лесах большие ямы, которые покрывают камышом и травой; если зверь ступит на яму, он провалится и будет пойман. Эти татары живут под защитой его царского величества. Живут эти татары по своим деревням вдоль реки Чусовой, вплоть до Уткинского острога, пользуются покровительством русского царя, которому платят дань, и пребывают в мире и безопасности. Их поселения простираются на 800 немецких миль на север по Сибири, до самых земель северных самоедов. Адам Бранд От Соликамска до Верхотурья считается 50 миль. 16 мая пошли мы вверх по небольшой и узкой реке Чусовой, держась левой ее стороны. От Соликамска до этой речки считается 30 миль, а от него до Утки — 40 миль. [75] Здесь нами вновь овладело беспокойство, поскольку упомянутая река в определенное время выходит из берегов, а мы как раз были на ней в это время, и разлилась она так, что затопила все берега. Наши суда много раз задевали верхушки деревьев: глубина реки внушала нам большой страх, так как в случае быстрого спада воды, мы бы все погибли. Однако же мы избежали этой судьбы и 19-го числа достигли небольшой слободы по имени Нижяе-Чусовая, где ,и сошли на берег. На следующий день, 20 мая, прибыли мы в другой город. В обоих этих городах видели мы много соляных варниц, дающих людям заработок. Начиная отсюда путешествие было очень приятным, так как мы все время плыли мимо великолепных тенистых лесов по обоим берегам реки и красивых и привлекательных гор из чистого гипса и алебастра. Кроме того, следует отметить, что в этих лесах растет совершенно особое дерево — лиственница, напоминающая собой сосну. На этом дереве растет большая белая губка, которая благодаря своим свойствам часто употребляется как внутреннее лекарство. Оно вывозится в Германию через Архангельск, и немецкие врачи и аптекари называют его [белый] агарик 23. 25-го мы вновь миновали ряд деревень, в одной из которых заночевали. После того как немного отдохнули, мы расспросили об особенностях и обычаях здешнего народа. Эти люди зовутся вогулами. Это языческий и притом очень суеверный народ, подчиняющийся русскому царю, которому они платят дань. Вогулы низкого роста и коренасты, они немногим отличаются от татар; живут в таких же татарских домах, однако же с трубой; у них свой язык. Когда мы опросили об их религии и образе жизни, они ответили нам прямо: верят, что на небе есть создатель, которого они почитают; поклоняются небу, почитают солнце, луну и воду; приносят в жертву лошадей, коров и телят, однако же не мясо, а кожи, которые они развешивают высоко на деревьях в лесу, и им поклоняются и с удовольствием съедают мясо. Когда же мы заговорили с ними о крещении, у них не нашлось слов для ответа, тогда нам стало ясно их беспросветное язычество. Далее они сказали нам, что, когда надо дать [76] ребенку имя, у них существует старинный обычай: каждому ребенку дается такое же имя, какое носит старейший житель деревни. Когда кто-либо из стариков умирает, то прежде чем закопать покойника, его одевают возможно великолепнее, так как верят, что каждый человек воскреснет в том платье, в каком он был похоронен. Хотя вогулы и верят, что когда-нибудь умершие воскреснут, они не имеют ни малейшего понятия, куда они пойдут после смерти. В других местах России есть определенное время, когда люди постятся, здесь же не слышали ни о каких постах. Еще заметили мы, что вогулы не едят курятины, тогда как куриные яйца им кажутся слаще сахара. У этого народа курьезные свадебные обычаи. Когда кто-либо задумал жениться и говорит об этом девушке и ее отцу, ему сразу не говорят ?да?; вместо этого будущий тесть спрашивает его: ?Если у тебя есть средства заплатить за желанную и любимую, получай ее?, и жених должен выплатить тестю 40 — 50 рублей, т. е. 300 любекских марок, за свою возлюбленную, и тогда дело сделано. Если же человек не имеет столько денег и не знает никого, кто дал бы их ему в долг, тогда он должен обходиться без жены; если же тотчас передает гестю условленную сумму, то получает свою любимую без всяких проволочек. Но вот что разрешается жениху — он может, даже пока не выкупил невесту, ухаживать за ней и ласкать ее, когда же выкуп отдан, то она передается ему совсем и родители сами отводят ее закутанной в отдельный домик к нему. После того как эта сделано, собираются родные той и другой стороны, приносят подарки, веселятся по их обычаю на свадебном пиру с близкими друзьями, напиваются, объедаются, танцуют и поют хором до утра, и все хмельные разбредаются по домам. Далее нам рассказали, что, когда у женщины приближается время родов, она уходит в отдаленный лес и проводит там два месяца, и лишь после того, как к ней возвратятся силы, она может вернуться к своему мужу. В тот же период, когда жена оставляет таким образом мужа одного, никто под страхом смерти не смеет приближаться к ней, так как, по их словам, по лесу ходят некие люди-невидимки, которые заботятся не только о том, чтобы роженицам никто не причинил вреда, а больше всего о том, чтоб к ним не приходили их мужья, [77] которых эти невидимки-хранители, если застанут, тут же убивают. Следующий случай покажется глупым, но мы сами были его свидетелями. У вогулов неожиданно сдохла хорошо натасканная на дичь крупная охотничья собака, по виду напоминавшая английского дога. Тотчас же поднялись крики и причитания: один оплакивал одно достоинство собаки, другой — другое, каких, по их уверениям, не встретить ни у кого. После этого они похоронили ее, как хоронят людей: положили ей под голову вместо подушки отесаный кусок дерева и на ее могиле построили отдельный домик, чтобы показать, как высоко они ценили эту собаку при ее жизни за великие достоинства и за верную службу. У здешнего народа существует древний обычай: чтить такими похоронами пса, приносившего пользу. Питается этот народ плохо, так как не знает и не почитает ни сельского хозяйства, ни других занятий, и кое-как поддерживает свое бренное существование единственно охотой на соболей, дичь и оленей. Так как мы достаточно осведомились об особенностях здешних мест и дело наше не терпело дальнейшего промедления, мы вновь пустились в путь и 26 мая миновали оставшуюся вправо маленькую речку шириной примерно в 15 саженей, именуемую Сылва; около полудня опять-таки справа мы оставили маленькую речку Кумыш, а к вечеру слева реку Серебрянку. 28-го числа миновали мы с левой стороны Межевую Утку и реку Сулей, 29-го — слева реку Утка-Средняя и справа Дарью-реку. [78] Глава III Избрант Идес Прибытие в Уткинский острог и описание его. Отъезд из этого укрепления. Приезд в Невьянск. Прибытие в Тюмень. Леса, в которых ловят дорогую серую белку. Страх тюменцев перед калмыцкими татарами. Предосторожности против них. Отъезд из этого города по реке Тоболу. Прибытие в Тобольск. Описание этого города. Богатство Иртыша рыбой. Набеги татар на царские владения. Как Тобольск и вся Сибирь стали благодаря разбойнику Тимофеевичу владениями царя. Дальнейшие деяния этого разбойника; его поражение и смерть. Описание религиозных обрядов татар. Прибытие в Уткинский острог и описание его. Расставшись с язычниками, 1 июня мы, благополучно прибыли в Уткинский острог. Это пограничное укрепление построено против башкирских и уфимских татар. Когда я был там, приехал туда один князек уфимских татар, живущих под покровительством русского царя. Он разыскивал свою жену, на которой недавно женился. Она без всякой причины убежала от него. He найдя ее у крестьян, он легко утешился: ?Я седьмой муж, которого она в своей жизни бросила?. (Из чего следует, что она любила новизну). Отъезд из этого укрепления. Приезд в Невьянск. Выехав 10 июня из Утки на телегах и лошадях, проехали мы мимо слободы Аятской и пересекли огибающую ее реку Нейву. Далее мы последовали вдоль реки Режи до слободы Арамашевой и оттуда до Невьянского острога на вышеупомянутой реке Нейве. Это путешествие сухим путем до Невьянска доставило мне величайшее наслаждение, так как по пути встречались прекраснейшие луга, леса, реки, озера и самые [79] плодородные и прекрасно обработанные поля, какие только можно себе представить, все хорошо заселенные русскими; здесь можно было достать всякие припасы по сходной цене. От Невьянска я вновь отправился вниз по реке. Водный путь до Туры шел повсюду между берегами, с густозаселенными русскими деревнями и слободками и с хорошо обработанными полями. 21 июня мы добрались до реки Туры, притока текущей с запада реки Тобол. Прибытие в Тюмень. 25-го числа того же месяца прибыли мы в город Тюмень, который в силу своего географического положения довольно сильно укреплен и густо населен, главным образом русскими, однако же примерно четверть населения составляют исповедующие магометанство татары. Эти люди ведут большую торговлю на калмыцких землях, с Булгарией 24 и др. Многие из них занимаются земледелием на окрестных, землях и рыболовством. Леса, в которых ловят дорогую серую белку 25. В здешних окрестностях мало пушного зверя, если не считать красных лисиц, волков и медведей, но в нескольких милях отсюда есть лес, называемый Илецкой бор, где ловится много ценнейшей серой белки, сохраняющей свой цвет летом и зимой и нисколько не линяющей, как другие животные; белка эта бывает такой же величины, как и обычная, и у нее очень прочная шкурка. Эта порода белки попадается в Московском государстве только здесь, и поэтому под страхом большого штрафа купцам запрещено ее продавать, а велено сохранять и сдавать для потребностей двора великого царя. Эта белка имеет ту особенность, что она убивает и съедает всех белок других пород, которые попадают в этот лес. Страх [тюменцев] перед калмыцкими татарами. Во время моего пребывания в этом городе в нем и среди окрестного населения царил большой страх перед татарами калмыцкой и казахской орды, которые соединились и произвели набег на Сибирь, разорили много деревень, убили много людей и теперь угрожали самой Тюмени, от которой они отстояли не более чем на 15 миль. [80] Предосторожности против них. Правитель Тюмени срочно вызвал из Тобольска и других городов войско. Оно выступило в поход и заставило этих кочевых татар отступить с большими потерями. Отъезд из Тюмени вниз по реке Тоболу. По этой причине у меня не было никакого желания задерживаться долее в этом месте, и как только я получил свежих гребцов и военный конвой, отплыл 26-го того же месяца вниз по Тоболу. Берега реки по обеим сторонам низкие и сырые, так как весной их заливает вода, и потому они почти не заселены, хотя на несколько миль в сторону от берегов много поселков, отчасти татар-магометан, отчасти русских. Река изобилует прекрасной рыбой. Прибытие в Тобольск. 1 июля я благополучно прибыл в Тобольск. Город этот имеет помимо укреплений еще и большой каменный монастырь с высокими сторожевыми башнями, который сам по себе может служить цитаделью. Город стоит на высокой горе, у подножия которой вдоль берега Иртыша большое пространство занимают жилища татар-магометан и бухарцев, ведущих обширную торговлю по Иртышу, а также проникая даже через калмыцкую землю в самый Китай. Когда путь в калмыцкие земли безопасен, лучше всего ехать в Китай через Ямышево озеро. Описание этого города. Тобольск, который воспроизведен на прилагаемой гравюре, — столица Сибири; подчиненная ему область простирается на юг за Барабу, от Верхотурья до реки Оби, на восток до земель самоедов, на север до земель остяков и на запад до Усы и реки Чусовой. Вся эта область густо населена как русскими, занимающимися земледелием, так и разными другими народностями, татарами и язычниками, платящими [русскому] царю дань. Зерно здесь так дешево, что можно купить 100 немецких фунтов ржаной муки за 16 копеек, быка за 2 — 3 с половиной рейхсталера и довольно большую свинью за 30 — 35 стейверов 26. Богатство Иртыша рыбой. Река Иртыш дает столько рыбы, что осетра весом от 40 до 50 фунтов [81] можно купить за 5 — 6 копеек, или стейверов, и рыба эта настолько жирна, что в котле, в котором ее варят, набирается на палец жиру. Имеется также изобилие всякой дичи: лосей, оленей, косуль, зайцев и т. д. Пернатая же дичь: фазаны, куропатки, лебеди, дикие гуси, утки, аисты — дешевле говядины. В городе имеется сильный гарнизон, состоящий из хорошо вооруженных солдат. По приказу его царского величества город может выставить в поле более девяти тысяч человек, кроме того, еще несколько тысяч конных татар, которые, когда им велят, служат их царским величествам. Набеги татар на царские владения. Летом с запада часто совершают разбойничьи набеги на владения его царского величества калмыцкая и казахская орды, подчиняющиеся главе бухарских татар Тести-хану. Много налетов производят и уфимские и башкирские татары. Тобольск немедленно дает отпор этим коршунам и отгоняет их. В этой столице проживает митрополит, или высшее духовное лицо, присылаемый из Москвы. Он является духовным главой всей Сибири и Даурии. Как Тобольск и вся Сибирь стали благодаря разбойнику Тимофеевичу владениями царя. Около ста лет тому назад город этот, так же как вся Сибирь, благодаря описываемому нами далее случаю, стал владением царя. Некий разбойник по имени Ермак Тимофеевич в правление царя Ивана Васильевича занимался грабежами в землях его, повсюду причиняя подданным его царского величества значительный вред; а когда его стала преследовать большая военная сила, он бежал со своей дружиной вверх по Каме, а оттуда на впадающую в Каму реку Чусовую, где Строганов имел свои поместья и промыслы и владел большей частью берега протяжением до 70 немецких миль. Ермак обратился к деду нынешнего Строганова 27 за покровительством и заступничеством перед его царским величеством, чтоб ему было дано прощение, а за это обещал в виде возмещения за свои злодейства привести всю Сибирь под власть великого царя. Он получил от упомянутого Строганова помощь в виде судов, оружия и необходимых рабочих; отплыл со своей шайкой на [83] легких судах вверх по Серебрянке, которая стекает с Верхотурских гор на северо-востоке и впадает в Чусовую; перетащил свои суда волоком до реки Тагил и спустился по ней до реки Туры. Он взял у татар лежащую на Туре крепость Тюмень, сровнял ее с землей, поднялся далее вверх по Тоболу до Тобольска, где в это время находился татарский князь в возрасте около двенадцати лет, именуемый Алтанай Кучумовмч 28 (потомок которого еще и по сей час живет в Москве и титулуется сибирским царевичем), напал на этот город, с малыми потерями взял его и из него послал пленного князя в Москву, сам же занялся укреплением завоеванного города. Дальнейшие деяния этого разбойника; его поражение и смерть. После этого удачного похода направился он вниз по Иртышу, но недалеко от Тобольска ночью на него неожиданно напал отряд татар, побивший многих его людей. Он хотел перескочить со своего судна на другое, но не рассчитал прыжка и упал в воду. Тяжелая кольчуга сразу же потянула его ко дну, и никто не смог прийти ему на помощь. Труп его из-за быстрого течения был отнесен далеко и никогда не был найден. Тем временем Строганов отписал о просьбе Ермака царю и получил для Ермака помилование; прибыло также несколько сотен московских офицеров и солдат, которые заняли и укрепили покоренные Ермаком города. Таким образом, с этого времени царь начал править Сибирью. Описание религиозных обрядов татар. Татары, живущие на много миль вокруг Тобольска, исповедуют магометанство. Поскольку мне было любопытно посмотреть их религиозные обряды, воевода отправился со мной. Мне представился редкий случай увидеть их. Мечети, или церкви, имеют со всех сторон большие окна. Во время службы все они были открыты. Пол был застлан коврами, но никаких других украшений не было видно. Входившие в мечеть снимали обувь и садились рядами, поджав под себя ноги. Главный мулла сидел, одетый, как турок, в белый ситец и в белой чалме на голове. Кто-то стал кричать народу сильным и зычным голосом, и после этого все упали на колени; когда мулла [84] сказал несколько слов и воскликнул: ?Алла, Алла, Магомет!?, все молящиеся повторили эти слова за ним и три раза поклонились до земли. Затем мулла поглядел на обе свои ладони, как будто он хотел что-то в них прочесть, и еще раз крикнул: ?Алла, Алла, Магомет!?. После этого он оросил взгляд сначала через правое, потом через левое плечо, не говоря при этом ни слова, и все молящиеся проделали то же самое. Так закончился этот отнявший немного времени религиозный обряд. Главный мулла, или муфтий, араб родом, поэтому его очень ценят и с большим уважением относятся ко всякому, кто может читать, писать или понимать по-арабски. Мулла пригласил нас в свой дом рядом с мечетью и угостил чаем. Имеется в этом городе и области очень много калмыцких татар-рабов 29, живут также давно взятые в плен калмыцкие князья. Адам Бранд 1 июня мы прибыли, наконец, в город Утка. Он достаточно хорошо укреплен деревянными стенами и орудиями, чтобы отразить небольшие нападения неприятеля, но сам он мал, в нем не более двадцати жилых домов, я все же он считается слободой, или местечком. Мы провели на реке Часовой в общем более трех недель и каждый раз должны были выполнять невообразимо тяжелую работу, чтобы при помощи весел, шестов и канатов идти зверх по течению, ибо река здесь необыкновенно быстрая и извилистая, так что, когда мы бывали в одной излучине, где, как нам казалось, река кончалась, оказывалось, что мы были в самой ее середине, откуда течение сносило нас прямиком в другую излучину. Отсюда нам приходилось выгребать на другую сторону реки, где была бoльшая глубина, но там мы не могли шестами достать дна, что создавало новые трудности. Грести мимо каменных скал было не столько опасно, сколько невозможно, так как течение несло нас с такой быстротой от утесов, с такой силой и бешенством, что мы чувствовали себя как будто посреди великого океана. Если же мы гребли на другую сторону, то силой течения нас вновь относило на добрую четверть мили назад, и, таким образом, нам часто [85] приходилось по два-три раза на день подвергаться такого рода опасностям. Нам пришлось на этой реке претерпеть также много мучений из-за комаров, которые целыми тучами окружали судно и немилосердно терзали нас. И как мы от них ни прятались, все было бесполезно, они нас продолжали мучить. От Соликамска до Утки считается 70 миль и от Утки сухопутьем до Верхотурья — 50 миль. Между Соликамском и Уткой местность редко населена, так как большая часть этой области состоит из сплошных лесов и пустошей. Мы проехали также мимо множества громаднейших утесов, лежащих по реке Чусовой, которые грозно выглядят даже на большом расстоянии. Так как мы не могли далее двигаться водой, нам пришлось задержаться на девять дней в Утке, прежде чем сюда пришли подводы. После этого мы не мешкали и, как только привели все в порядок и запаслись фуражом, тронулись 10 июня сухим путем к Нейве. Тяжелый наш багаж, который мы не смогли сразу взять с собой, должен был на другой день следовать за нами на повозках. 12 июня прибыли в слободу, лежащую на реке, по имени которой слобода называется Аятская, а 13-го — в другую слободу, под названием Арамашево на реке Реж. которая нам понравилась. Эта область превосходит другие не столько числом жителей, сколько, главным образом, плодородием почвы и богатыми урожаями, и, если прежде нам едва ли встречалась одна деревня на 60 верст, здесь богатые села, где можно было достать что угодно в избытке, попадались каждую версту. Мы еще не уехали, когда слободские жители получили спешное письменное и устное известие, что шесть тысяч калмыков объединились, разоряют область огнем и мечом, режут людей и скот и все уничтожают. Это вызвало большое сочувствие [к нам] у населения слободы и вместе с тем испуг, так как слободские страшились такой же участи. 14-го прибыли мы в Невьянск, небольшое, но оживленное место, тоже именуемое слободой. Что касается ее укреплений, то они незначительны, не лучше, чем в Утке. У Невьянска протекает река Нейва, берущая свое начало в Сибири и являющаяся своего рода пограничной [86] рекой. Это короткое путешествие сухим путем было очень легким и приятным не только потому, что повсюду встречались люди, но и потому, что, к величайшему нашему удивлению, нивы и луга были в таком прекрасном состоянии, что было удовольствием любоваться ими. К этому надо прибавить еще запах различных прекрасных и ароматичных растений. Кроме того, там и сям встречались поля, поросшие почти целиком махровым шиповником. Было так красиво, как я вряд ли когда-нибудь в жизни видел. По этой причине господин посол почел за благо остановиться здесь на несколько дней, тем более что предназначенное для нас судно еще не было полностью в порядке. Это время мы и употребили на ознакомление с разными вещами, в особенности с такими редчайшими травами, как лилия-конваллия 30, и т. д. 16 июня после того как мы пробыли здесь три дня, прибыл наш обоз, а 17-го неожиданно пришло известие, что упоминавшиеся нами калмыки были только в четырех днях пути отсюда и намеревались после взятия осажденной слободы ворваться в нашу, что вызвало жалобы и стенания жителей города. Это объяснялось тем, что они прекрасно знали, как свирепы эти люди, когда они берут слободу, угоняют скот и уводят жителей. Услышав это, мы стали торопить наших рабочих и добились того, что через пять дней наши суда были приведены в полный порядок. И, не теряя времени после проведенных на Нейве семи дней, когда мы находились между страхом и надеждой, отбыли 21 июня водой. Мы плыли к Тобольску и из-за неспокойного положения взяли с собой конвой из двенадцати казаков и, таким образом без неприятностей прибыли к месту назначения. В 5 верстах, или 1 миле, от Невьянска речка Реж впадает в другую реку, после чего она называется Ница, по которой 22-го числа мы прибыли в слободу Рудна, а вслед за этим в слободу Нижинское, где земля очень плодородна и хорошо населена. Жители занимаются скотоводством и земледелием. В некоторых местах встречаются иногда большие поля и луга, заросшие только розовыми кустами, и открывается великолепный вид вдаль. 23 июня мы оставили за собой три укрепленные слободы: Ирбинскую, Киргинскую и Суборавскую 31, — оказавшиеся в хорошем состоянии. 24-го числа около [87] полудня завидели мы слободу Ялань, в которой ничего особо примечательного не было, разве только то, что река Нейва впадает здесь в текущую с каким-то особенным шумом справа от нее реку Туру. Уже к вечеру показалась Красная слобода, а в ночь на 25-е прибыли мы в Тюмень, широко раскинувшийся, окруженный валом и стеной город. Жители его, по большей части чистокровные татары, которые обосновались здесь, ведут большую торговлю и платят царю ежегодную дань. Это вежливый народ, который умеет вести себя и обходиться со всякими иностранцами. Чтобы не переутомлять наших людей, мы брали свежих гребцов во всех вышеупомянутых слободах, которые, работая прилежно на веслах, за несколько дней доставили нас сюда. Не могу не указать на великолепное качество этих народов — щедрость, более редкое у живущих восточнее, но чрезвычайно развитое здесь. Не было случая, чтобы мы проехали мимо самой захудалой слободы и нас бы не снабдили всяческим продовольствием, иногда даже пушниной без всякого ответного подарка. Это нас в высшей степени удивляло. Земля вокруг заселена татарами. Далее мы прибыли в Макову слободу, где выяснили, что река Пышма впадает в Туру, протекающую мимо города Верхотурье. 20 июня мы оказались еще у одной слободы, которую местное население зовет Щучьей (близ нее сливаются Тура и текущий с правой стороны Тобол). Мы еще раз миновали реки Пиеда и Турба. После того как 30-го числа снова достигли реки Тавда, прибыли мы 1 июля в сибирскую столицу Тобольск, или Тобол, получившую свое название от протекающей у города реки Тобол. Город лежит в 3 тыс. верстах, или 600 немецких милях, от Москвы. Это довольно широко раскинувшийся город, стоит он на высокой горе, и в нем находится красивый монастырь, окруженный каменной стеной. Возле города, где Иртыш впадает в Тобол, живет много татар. Главным предметом их торговли является пушнина, например соболя, горностаи, лисицы и белки, а Тобольск считается самым важным и большим торговым городом Сибири. Вообще в Сибири много рек, из которых важнейшей является Обь. На ней множество островов, поросших [88] кустарником и лесом. Ширина ее в некоторых местах равна миле, в других — полумиле. Впадает она в Татарское море и дает превосходную рыбу: белугу, белорыбицу, стерлядь, осетра и т. д. Города Сибири: Верхотурье, Епанчин, Тюмень, Тобольск, Нарым, Томск, Кузнецк, Красноярск, Кетск, Енисейск, Илим, Мангазея и другие — очень многолюдны. В Сибири настолько хорошая для произрастания хлебов земля, что жителям нет надобности ее удобрять. Сибирь населена повсюду татарскими народами, из которых самые главные — калмыки, киргизы и монголы. Последние живут на территории от Сибири до Монголии. Киргизские же татары держатся в степях вокруг Красноярска и причиняют живущим поблизости в деревнях русским много вреда, ибо народ этот очень разбойничий и угоняет у русских скот, а иногда и кое-кого из людей, за что русские часто отплачивают им вдвойне. Настоящие языческие народы, живущие в Сибири, это тунгусы, буряты, остяки, барабинцы, самоеды и многие другие. У всех у них свои князья и своя религия. Коренные жители Сибири занимаются волшебством и идолопоклонством. Русские, живущие среди них, довольно сильны. Русский царь, с тех пор как Иван Васильевич завоевал Астрахань и Казань и эти народы стали его подданными, получает от них ежегодный ясак соболями, куницами, красными и белыми лисицами и другой пушниной, обычно на сумму двести тысяч рублей. Из Сибири можно было бы получить больше, если бы она не лежала так далеко от Москвы. Некоторые охотники ловят соболей при помощи капканов, так же как мы ловим кошек или хорьков. Однако этот способ распространен не повсюду, как мы это покажем дальше. Некоторые выезжают на соболиную охоту с собаками, которых запрягают в сани. В глубоком снегу, в лесных зарослях собака пройдет там, где не пройдет конь. Налог с соболей берется по числу шкурок. Шкурки отдаются податному инспектору, и он берет из каждых двадцати шкурок одну в пользу царя. Так как мы задержались в Тобольске по некоторым причинам, связанным и с проделанным путем и с предстоящим, господин посол получил много знаков [89] расположения от проживавшего там воеводы Степана Ивановича Салтыкова и обоих его сыновей — Федора и Ивана Степановичей. Мы должны были навестить воеводу по крайней мере два раза в неделю; сам он с сыновьями приходил к господину послу, который делал все, чтобы доставить ему удовольствие. Я не мог упустить возможность упомянуть об этом. Отсюда господин посол отправил гонца с письмом его царскому величеству в Москву. Мы же воспользовались временным перерывом, чтобы запастись как провиантом, так и другими необходимыми вещами, причем в таком количестве, чтобы нам хватило с избытком на четверть года, поскольку отсюда до Енисейска (на расстоянии, 6 тыс. верст, или 1200 немецких миль) не найти ни фуража, ни продовольствия. После того как наши люди самым внимательным и прилежным образом обо всем позаботились и уверились, что у нас не будет ни в чем недостатка и весь наш груз перевезен на судно, был отдан всем приказ готовиться к отплытию в дальнейшее путешествие. [90] жүктеу/скачать 1.21 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|