Избрант идес и адам бранд записки о русском посольстве в китай
жүктеу/скачать 1.21 Mb.
|
| Глава конных тунгусов и его власть. Главой конных тунгусов является князь Павел Петрович Гантимур, или по-тунгусски Катана Гантимур20; он родом из округа Нючжу, теперь стар, а когда-то был гайшой и подданным китайского богдыхана. Когда же он попал к нему в немилость и был смещен, то подался с подчиненной ему ордой в Даурию, стал под покровительство их царских величеств и перешел в православие. Этот князь Павел Катана-хан, если потребуется, может привести в течение суток три тысячи конных тунгусов, хорошо экипированных, с добрыми конями и исправными луками. Все это здоровые и смелые люди. Нередко до полусотни тунгусов, напав на четыре сотни монгольских татар, доблестно разбивают их по всем правилам.
Чем эти язычники промышляют. Язычники, живущие вблизи города, держат скот, те же, что [152] живут по реке Шилке или Амуру, промышляют охотой на соболей, среди которых попадаются здесь темные и очень красивые. Их жилища. Они живут в хижинах, которые на своем языке называют юртами. Каркас юрты делается из деревянных шестов, которые прочно скреплены между собой; когда тунгусы перекочевывают, что делают часто, они собирают эти шесты и увозят. Деревянный каркас обшивают снаружи войлоком или покрывают дерном и лишь наверху оставляют дыру для выхода дыма. Их очаги. Религиозные обряды. Огонь они раскладывают посреди юрты и сидят вокруг него на сиденьях. Религиозные обряды у них походят на обряды даоров, или дауров, от которых они, по их [153] мнению, происходят. По всей Великой Татарии до тех мест, где живут монгольские татары, мы находим большое единообразие, как мы и покажем дальше. Жены, дочери, оружие и одежда. У женщин, так же как и у мужчин, крепкие тела и широкие лица. И женщины и девушки ездят верхом, так же как мужчины, вооружены луком и стрелами, с которыми прекрасно умеют обращаться. Они носят ту же одежду, что мужчины, о чем наш сделанный с натуры рисунок дает очень верное представление. Вид чая, который они пьют, и как его заваривают. Пьют они воду, но состоятельные люди пьют чай, который называется кара-чай, или черный чай. Это особый вид чая, который окрашивает воду не в зеленый, а в черный цвет. Они варят его с кобыльим молоком, доливая небольшое количество воды, и кладут немного жира или масла. Водка из кобыльего молока, и как ее гонят. Из кобыльего молока также гонят они водку, которую называют куннен, или иногда арак21. Делается это следующим образом. Непрокисшее молоко кипятят, сливают в котел, добавляют немного скисшего молока и все время помешивают. После того как молоко простояло ночь и скисло, сливают его в горшок, накрывают другим горшком, который плотно закрывает первый, втыкают в него камышинку, обмазывают горшок кругом глиной, ставят на огонь и перегоняют [содержимое], как это делают и в Европе. Но нужна двойная перегонка, и только тогда водка годится для питья. Крепостью и прозрачностью она напоминает хлебное вино, от нее быстро пьянеют. Повсеместное употребление кобыльего молока и причина этого. Как ни удивительно, но по всей Сибири и Даурии, вплоть до Татарии, коровы, пока их сосут телята, не позволяют себя доить, а когда они теленка не видят, то и молока не дают, поэтому местное население так широко использует кобылье молоко, которое на самом деле слаще и жирнее коровьего молока. [154] Весенняя охота этого народа, его хлеб и рыбная ловля. Весной и осенью все племя уходит на охоту, как это делают буряты, чтобы запастись мясом на лето и зиму; так же как буряты, тунгусы вялят мясо на солнце, а вместо хлеба собирают луковицы желтых лилий, которые они называют сараной22. Эти луковицы сушат и перетирают в муку, которую различным образом используют для еды. Рыбу они очень ловко умеют стрелять в воде особыми стрелами. Стрелы эти шириной в три пальца и спереди закруглены, под железным наконечником укреплена круглая костяшка с просверленной в ней дырой, отчего спущенная стрела в полете резко свистит. Вследствие тяжести эти стрелы летят недалеко, лишь на расстояние 15 — 20 саженей; бьют ими главным образом большую рыбу, как щуки, форели, которые держатся у берегов, в прозрачной [155] воде, над каменистым ложем. Когда стрелы попадают в цель, они наносят столь большие раны, как будто от удара топора. Странный способ принесения клятвы у тунгусов и особый случай, при котором он употребляется. У этих язычников существует весьма необыкновенный способ принесения клятвы. Надо сказать, что [среди народа, живущего] по границе, применяется заложничество. Оно установлено ввиду того, что много народа из разных мест подается сюда, под руку царских величеств, а так как жители Сибири [расселились на большой территории], воеводы берут детей знатнейших лиц, а если дети взрослые, то и самих этих лиц на аманатский двор, где и держат их, хорошо кормят и поят из предосторожности, чтобы они не отъехали или не сбежали. После того как они некоторое время посидели, на смену им берут других. Однажды в Нерчинске сидели заложниками двое знатных тунгусов. Случилось так, что они поссорились, и один из них обвинил другого, будто тот волшебством сжил со света нескольких его покойных собратьев. С этой жалобой он обратился к воеводам. Воеводы спросили жалобщика, согласен ли он, чтобы по тунгусскому обычаю обидчика заставили подтвердить свои показания клятвой. Жалобщик ответил утвердительно. Тогда обвиняемый взял в руки живую собаку, положил ее на землю, вынул нож и вонзил его ей в тело прямо под левую лапу. Затем он присосался к ране, пил кровь из нее и наконец поднял собаку вверх, чтобы высосать оставшуюся кровь, как показано на нашей гравюре. В самом деле — неплохое питье! Так как это является у них высшей формой клятвы и подтверждением истины, жалобщик был наказан за ложное обвинение, обвиняемый же отпущен. Пока довольно об обычаях этих язычников. Адам Бранд 19-го числа завидели мы острог Удинской. В трех верстах от него господина посла приветствовал выехавший ему навстречу приказчик, т. е. командир с конвоем из 50 казаков, составивших великолепную кавалькаду. [156] В честь посла было сделано много пушечных выстрелов. Это укрепление, являющееся ключом к Даурии, возникло лишь шесть лет тому назад. Замок, или укрепление, построен из дерева на высокой горе. Отсюда жители могут успешно защищать себя от часто беспокоящих их монголов. Мы задержались здесь на три недели и, так же как в Иркутске, провели их в закупке вьючного скота для нашего имущества. Мы покупали верблюдов по 10 — 15 рублей, лошадей по 4,5 и 6 рублей. Закупали мы также и быков, чтобы забивать их на всем пути в Китай и обратно. Так как отсюда начинается большая пустыня, то 6 апреля мы выступили, наконец, в дальнейшее путешествие, нагрузив на каждого здорового верблюда по 13, 14 или 15 пудов, а на лошадь по 6 пудов, разделив груз по вьюку с каждой стороны. Начиная отсюда путешествовать небезопасно, и никто не отваживается идти небольшой компанией. Наш караван насчитывал двести пятьдесят человек, сто лошадей и верблюдов и четыреста повозок, из которых на ночь составлялся замкнутый город, и внутри его мы могли пребывать в безопасности. Этот повозочный город охранялся как снаружи, так и внутри крепким караулом. Таким образом мы ехали три недели через пустыни. В некоторых местах из-за недостатка воды как для людей, так и для животных путешествие становилось очень тяжелым. К этому прибавлялись еще неприятности: монголы, так же как и тунгусы, являющиеся подданными его царского величества, не имея возможности подступиться к нам и нашим лошадям, в сердцах выжигали огнем сухую траву повсюду, где мы должны были пройти. Так как мы не запаслись фуражом, зная, что сухая трава здесь является кормом для верблюдов и лошадей, нам пришлось с болью в сердце наблюдать (а бедствие нарастало с каждым днем), как одна за другой пали сто лошадей. Это явилось для монголов дорогим подарком, потому что, как только мы уходили с какого-либо места, где оставалось несколько трупов лошадей, они пожирали эту дохлятину, как самое изысканное жаркое. Нам же это, напротив, внушало печаль и страх, так как с оставшимися конями мы могли продвигаться лишь медленно и с трудом. Оставшиеся [157] животные уже были обессилены степными пожарами и дурным кормом, и на них оставались кожа да кости. У живущих в этой степи, или пустыне, тунгусов та же вера, что и у бурят, но они закапывают все ценное, что имел покойник, с ним в могилу. Глубоких стариков они уводят на высокие горы, сжигают и на могильнике убивают лучшего коня и сажают на кол. 24 и 25 апреля прошли мы мимо большого озера Еравна, в котором ловится прекрасная и разнообразная рыба, оставив его по левую руку. Длина озера 20 верст, или 4 мили, а ширина — 15 верст. Недалеко оттуда нагнал нас посланный нами ранее в Москву гонец, хорошо исполнивший данное ему поручение. 26-го мы оказались в маленьком селении, где сумели закупить лишь нескольких свежих лошадей, так как больше достать было невозможно. Здесь следует заметить, что если ехать от Еравны в глубь области три или четыре недели, то приедешь в местность, где ловятся редчайшие черные соболи. Еравненские казаки ежегодно отправляются туда, проводят таким образом 12 — 15 недель вне дома и пользуются на такого рода охоте лыжами, при помощи которых они легко и быстро, как птицы, бегают по снегу. Мы видели у этих людей таких редчайших соболей, что не упустили случая купить несколько для себя и платили за пару 8, 10, 12, 16, 25, 30 и 50 рублей. 28 апреля мы вновь выступили и вновь пошли обширной пустыней не такой однообразной, как до сих пор, но там и сям прерывавшейся большими лесами, через которые нужно было проходить. 29-ю перешли мы верхом реку Уда, имеющую в этом месте ширину примерно три сажени и берущую начало недалеко отсюда, в болоте. Ранее упомянутая беда с выжиганием сухой травы все еще продолжалась. К нашему несчастью, по этой причине пало много лошадей, доставшихся затем в качестве добычи монголам. Вслед за этим бедствием мы и сами стали испытывать нужду в провианте. Тогда господин посол выслал десять человек с поручением молниеносно добыть свежих лошадей из окрестных деревень, с чем они успешно и справились, так что, когда мы на рассвете 3 мая прибыли к озеру Шакша длиной 4 версты и шириной — 2, мы нашли там свежих [158] лошадей. Так как здесь был хороший корм для верблюдов и лошадей, мы отдохнули два дня и дали возможность животным немного прийти в себя. 5-го числа мы вновь выступили в поход, оставив слева озеро, и б-го миновали другое озеро, тоже с левой стороны. Во второй половине дня благодаря богу эта большая пустыня, где мы провели четыре недели, осталась позади и мы прибыли в селение, называемое Плотбище, в котором было шесть домов; маленькая река Чита омывает это лишь недавно обжитое место. 15-го числа выехали мы из Плотбища водой, на плотах, к Нерчинску. В одной версте отсюда река Чита впадает в Ингоду, так же как и Онон, и от места впадения реки называется Шилкой. Далее в Шилку впадает Нерча, еще дальше — Аргунь, являющаяся истоком знаменитой по всему свету впадающей в океан реки Амур. 20 мая прибыли мы в город Нерчинск, являющийся вместе с небольшим местечком Аргунь, отстоящим в восьми днях пути от Нерчинска, последним владением его царского величества. Нерчинск лежит на реке Нерча, и вокруг него живут те шесть тысяч тунгусов, что подчиняются его царскому величеству. Они много раз укрепляли это место; вокруг бьют много рыси, соболя и белки; белка, которая попадается здесь, — обыкновенно зеленовато-черная, и ее китайцы очень ценят. В этом городе нам пришлось пробыть восемь недель, пока лошади и верблюды не ожили на свежей траве. Живущие здесь казаки очень разбогатели на торговле, так как они имеют право беспошлинно торговать с Китаем. Здесь мы обзавелись всем, что нужно для предстоящего долгого путешествия по великой пустыне, в первую очередь быками, которых мы погнали с собой, забивали по нескольку голов по мере надобности и тут же съедали, и отсюда пятьдесят казаков должны были провожать нас в качестве конвоя в Китай и обратно. Господин посол указал нам на обязанности каждого. И это касалось как русских дворян, так и купцов, находившихся в нашей свите, чью воспитанность во всех отношениях я не могу не засвидетельствовать так же, как то уважение, какое они выказывали нам, немцам, допущенным к целованию руки его царского величества. Таким образом, каждому пришлось поработать, чтобы быть готовым к дальнейшему путешествию. [159] Глава X Избрант Идес Пребывание в Нерчинске и отъезд оттуда. Прибытие в Аргуньское — последнее укрепление их царских величеств напротив Китая. Описание пути от Нерчинска до Аргуньского. Множество старых, разрушенных укреплений в тунгусских долинах. Описание тунгусских могильников. Отъезд из Аргуньского. Река Серебрянка, и почему она так называется. Заброшенные рудники. Переправа через реку Аргунь и поездка через Татарскую пустыню до реки Калабу. Переход через нее вброд. Река Тербу. Трудная переправа через реку Ган. Импровизированные суда. Странный способ переправы верблюдов через реку. Прибытие на реку Мергень. Пеоеправа через реку Садун. Прибытие на Ялышевы горы, где посла встречает китайский капитан с десятью человеками. Описание реки Яло и ее источника. Поездка через почти безлесные горы. Изобилие всяческой дичи в горах и мало рыбы в реках. Перелески. Встреча с первым китайским караулом. Продолжение путешествия до [земли] таргазинов. Описание их. Их одежда, жилища, занятия. Они удивительно ловко изготовляют луки и стреляют из них. Красивые места по реке Яло. Изобилие дичи с красивым оперением. Отъезд из этой приятной приречной местности и переход через ближние горы. Совершенно бесплодная степь и путешествие по ней до границ Китая. Пребывание в Нерчинске и отъезд оттуда. В Нерчинске мне пришлось задержаться на несколько недель, чтобы запастись всем необходимым: верблюдами, лошадьми, быками и провиантом для дальнейшего пути. Когда все это было добыто, отбыл я 18 июня с божьей помощью из Нерчинска. Прибытие в Аргуньское — последнее укрепление их царских величеств напротив Китая. На следующий день мы переправились чрез Шилку у реки Борщовки и 3 августа после десятидневного путешествия благополучно прибыли в [160] Аргуньский острог. Это последнее укрепление под властью его царского величества, лежащее на границе с обширнейшей страной. Крепость Аргуньское омывается рекой Аргунь, которая течет с юго-запада на северо-восток, впадает в реку Амур и является границей между землями его царского величества и китайского богдыхана, так что по другой, или восточной, стороне реки начинается уже великая безлюдная Татарская пустыня. Мне пришлось задержаться здесь на несколько дней, чтобы достать необходимое число двухколесных повозок для дальнейшей поездки. Это было первое путешествие из Аргуня через Татарию в повозках. Описание пути от Нерчинска до Аргуньского. Путь от Нерчинска шел преимущественно по высоким, каменистым и лесистым горам, хотя по временам эти горы пересекались красивыми широкими долинами и мелкими реками, где местность поросла многими чудесными растениями: травами, цветами, высокими кедрами и березовыми рощами. Здесь живет много народу. Тунгусы, хотя и язычники, но подданные его царского величества, обитают здесь повсюду, где есть реки, и охотно платят царю ясак. Множество старых, разрушенных укреплений23 в тунгусских долинах. Во многих местах там и сям по долинам я нашел сотни старых и отчасти развалившихся укреплений, сделанных из сложенных вместе обломков скал. Они, как мне рассказали тунгусы, были сооружены опытными военными много лет назад, когда монголы и южные татары соединились и напали на государство Нючжу24. Тунгусы считают, что вся земля вверх от Нерчинска входит в государство Нючжу (китайцы до сих пор Нерчинск называют Нючжу), так же как нижнее течение Амура вплоть до Албазинских гор и до самого Ляодина25. В этой области были недавно найдены колеса повозок, обитые железом, и большие жернова, из чего я заключаю, что нючжу, жившие по границе с вышеупомянутой областью Ляодин, занимались в русской Даурии еще в древности торговлей и мастерством. Поэтому тунгусы и пользуются здесь повозками с обитыми железом колесами, чего не найти ни у монголов, ни у других народов. [161] Описание тунгусских могильников. Я видел также в горах много тунгусских могильников, покрытых множеством камней. Возле них стояли большие столбы, на которых лежали тела павших и сгнивших лошадей. Заметил я также, что река Аргунь разделяет область на две совершенно различные местности. Один берег, гористый, довольно сильно заросший лесом и кустарником, подходит к самой реке, другой же — почти безлесный, на нем лишь кое-где виднеются отдельные высохшие деревья. Отъезд из Аргуньского. Река Серебрянка, и почему она так называется. Заброшенные рудники. Примерно в 8 милях от Аргуньского, откуда я выехал 5 августа, в реку Аргунь впадает река Серебрянка, именуемая по-монгольски Монгагол. Примерно в двух немецких милях выше по течению находятся серебряные рудники26. В былые времена нючжу и монголы добывали много серебра, и еще теперь можно видеть много шлака там, где ранее плавился металл; но разработки эти, из-за того что заброшены в течение стольких лет, засыпаны обломками гор. Я привез образчик руды в Московию и не сомневаюсь, что его царское величество вскоре повелит возобновить добычу; дело стоит труда тем более, что в тех местах нет никакого недостатка в дровах. Переправа через реку Аргунь и поездка через Татарскую пустыню до реки Калабу. Переход через нее вброд. 8 августа 1693 г. пришлось нам переправиться через Аргунь и провести целых два дня в обществе ехавших с нами купцов. Вечером 9-го числа того же месяца вышли мы вновь в юго-восточном направлении и вступили в Татарскую пустыню. Путь шел все время через горы и долины, и на следующий день мы добрались до реки Калабу. Так как это маленькая речка, мы легко перешли ее с лошадьми, повозками и верблюдами. Она стекает с гор по направлению на запад и впадает в Аргунь. Стоит заметить: ночью было так холодно, что вода превратилась в лед толщиной в рейхсталер. [162] Река Тербу. Трудная переправа через реку Ган. 12 августа прибыли мы на реку Тербу. Эта небольшая, мелкая река тоже течет на запад и впадает в Амур. На следующий день прибыли мы на реку Ган, переправа через которую доставила нам много труда, ибо река из-за половодья оказалась такой глубокой, что ни один верблюд не мог достать ее дна. Поэтому нам пришлось самим искать в степи деревья (местность же эта совершенно безлюдна и не было совсем надежды переправиться как-либо иначе), в которых мы выдолбили углубления, затем связали бревна попарно, чтобы перевезти повозки и груз. Импровизированные суда. Мы сделали также из тонких прутьев каркас для барки, или плоскодонки, которую обтянули двумя сшитыми вместе бычьими кожами. Получилось довольно сносное судно, на котором можно было перевозить примерно по тысяче фунтов. Лошадям, быкам и верблюдам пришлось переправляться вплавь; последние проделали это очень легко, так как, перестав чувствовать ногами дно, они сами переворачиваются на бок и, не шевеля ногами, несутся по течению, как надутый кожаный мешок. Но прежде всего их нужно связать друг за другом по пятеро или шестеро и пустить перед ними коня, который тащит с собой за уздечку первое животное. Так они переправляются все вместе, ибо в противном случае их снесет на несколько миль вниз по течению и выбросит в разных местах. И даже при таком способе их немало сносит, пока они достигают противоположного берега. Нам пришлось затратить несколько дней на такую тяжелую и неприятную работу, поскольку река оказалась довольно широкой, а течение ее — быстрым и сильным. Эта река течет с востока на запад и впадает е Аргунь. Прибытие на реку Мергень и переход через нее вброд. 19-го числа того же месяца мы вышли оттуда и 21-го прибыли к реке Мергень. Так как река эта небольшая и неглубокая, переправа через нее не доставила нам никаких трудностей. И эта река течет с востока на запад и впадает в Аргунь. Так двигались мы понемногу в направлении на юго-восток. 23-го числа прибыли на речку под названием Кайлар, которую мы [163] также благодаря низкой воде легко перешли. И эта река течет с юго-юго-востока на запад и впадает в Аргунь. Переправа через реку Садун. Так же легко переправились мы 25-го числа того же месяца через реку Садун. Река эта берет свое начало на юго-востоке и впадает в Кайлар с северо-запада. Прибытие на Ялышевы горы, где посла встречает китайский капитан с десятью человеками. 1 сентября прибыл я к Ялышевым горам, переночевал там и встретил прибывшего сюда раньше меня русского дворянина, отправленного мною в Цицикар в качестве гонца, который ждал меня уже несколько дней. Его сопровождал посланный мне навстречу китайский капитан с десятью человеками. Когда я призвал его, он приветствовал меня от имени своих повелителей, пославших его мне навстречу. Затем он предложил мне от их имени некоторые продукты: пятнадцать овец, чай, сладкое печенье и двадцать лошадей. Все это я принял с благодарностью и со своей стороны сделал посланцу кое-какие подарки. Описание реки Яло и ее источника. Горы эти называются Ялышевыми по имени знаменитой реки Яло, берущей в них начало. Река эта образуется у подножия, из различных ручейков, сбегающих с гор, и в начале ширина реки не превышает 2 саженей. Северные склоны этих гор, на которые мы [ранее] поднялись, в три раза менее круты, чем южные, по которым мы спускались теперь. Заметим, что на южных склонах гор встречаются низины и часто меняется характер местности. Поездка через высокие, скалистые и почти безлесные горы. От реки Кайлар до гор вдоль реки Яло путь идет между высокими скалами, с обеих сторон окружающими долину, по которой лежит дорога. Здесь и там встречаются перелески, но в остальном местность совершенно безлесна, из-за чего нам приходилось от одной ночевки до другой несколько раз возить с собой дрова для варки пищи. Изобилие всяческой дичи в горах и мало рыбы в реках. Долины и склоны гор поросли [164] хорошей травой, а также разными цветами; водится много крупных оленей, косуль и диких баранов, которых часто видишь стадами в несколько сотен голов. Много здесь также гусей, уток, диких индеек и куропаток; но во всех встречавшихся мне от Аргуни досюда реках в общем мало рыбы, в них ничего, кроме щук и плотвы, не найти. Климат [в этих краях] довольно умеренный, скорее даже холодный. Перелески. Когда 2 сентября мы отъехали отсюда и перевалили через горы, нам по всему течению реки Яло встречались дубы и липы, много орешникового кустарника, который возвышается не более чем на локоть от земли и все же прекрасно плодоносит. Встреча с первым китайским караулом. Этим приятным путем шли мы два дня и 4-го числа того же месяца прибыли, к нашему большому удовольствию, к первому китайскому караулу. Стоит он на высокой горе, откуда открывается широкий простор и видна вся местность. Когда караульные обнаруживают каких-либо людей, они их расспрашивают и доносят начальникам в Мергени; так же они поступили и с нами. Продолжение путешествия до [земли] таргазинов. Описание их. Мы продолжали свое путешествие беспрепятственно дальше и 5-го числа увидели первые хижины таргазинов, а уже на следующий день миновали последние из них. Таргазины живут ордой, управляются независимо, но платят дань китайскому богдыхану; собственно, князя они не имеют, а подчиняются тому, кто имеет наибольшую власть в Татарии. Это еще один языческий народ. Они поклоняются дьяволу. Таргазины большей частью среднего роста и так же широколицы, как монголы. Их одежда, жилища, занятия. Их летняя одежда делается из синего китайского ситца и дубленой кожи, зимой же, поскольку в горах довольно холодно, они носят одежду из овчин. Язык их в общем сходен с тунгусским. Жилища — хижины, сделанные из тонкого тростника или камыша. Занимаются таргазины хлебопашеством, [165] сеют ячмень, овес и просо27, излишки везут в цицикарские деревни и там продают. Их скот — это главным образом лошади и верблюды, коровы и овцы, в особенности велики и хороши последние; курдюк у них толщиной в добрую пядь и длиной в две пяди, и весь он — чистое сало. Овцы так тяжелы телом, что быстро передвигаться им трудно, а бежать они и совсем не могут. Они удивительно ловко изготовляют луки и стреляют из них. Но люди эти много ездят верхом на рогатом скоте, как показывает приводимая нами гравюра, и очень ловки в обращении с луками; они выделывают много луков, которые пользуются большой, славой. Их развозят по всей Татарии и далее, продают по дорогой цене. Красивые места по реке Яло. Так мы с большим удовольствием продолжали путешествие по [166] землям этого народа, вдоль красивых берегов реки Яло, но теперь наши взоры уже устремлялись на юг. Должен признаться, что берега этой реки своими прекрасными ландшафтами, протекающими здесь серебристыми ручьями и прекраснейшими в мире лесами подобны раю; взор все более радуется при виде открывающихся красивейших склонов гор. Прекрасные, высокие холмы, тянущиеся по обеим сторонам реки в полутора милях от нее, представляют собой настоящий заповедник для диких зверей, и под приятной сенью лесистых гор действительно водится множество диких кабанов, оленей, а также больших тигров и пантер. Изобилие дичи с красивым оперением. Из пернатой дичи имеется много уток и небольших гусей, которых здесь зовут турпанами; они украшены разноцветными перьями, как птицы в Индии. Кроме того, водится особый вид пернатых с многоцветным оперением, с хвостами примерно в локоть длиной. Птицы очень мясисты, вкусны и видом, величиной и вкусом напоминают фазанов; живут они на ровных полях, в высокой траве или в низких зарослях орешника. Когда их обнаружат, они взлетают, громко хлопая крыльями, как аисты. Отъезд из этой приятной приречной местности и переход через ближние горы. Когда же мы должны были оставить эту привлекательную реку и повернуть с Яло налево, на юго-восток, в высокие горы, в которых мы и были 8, 9 и 10 сентября, продолжая путь через утесы и скалы, мы ощутили большой недостаток в дровах и питьевой воде. Совершенно бесплодная степь и путешествие по ней до границ Китая. Пришлось довольствоваться вырытыми ямками, где вода воняла и была вся коричнево-черной. 11-го числа того же месяца мы спустились с гор в ровную, но совершенно бесплодную степь, на которой ничего не растет. Хорошо было лишь то, что нам оставался только день пути по этой степи до Цицикара, так что мы в тот же вечер устроили ночевку у воды, в полумиле от него. [167] Адам Бранд Вечером 18 июля тронулись мы с именем бога и святых ангелов из Нерчинска в дальнейший путь (в караване было 400 человек) и к вечеру достигли реки Шилки, через которую нас и перевезли. На этой реке простояли мы три дня в ожидании каравана, который еще не полностью собрался. Тем временем господин посол отправил еще одного гонца, по имени Андрей Афанасьевич Крюков, в Москву к его царскому величеству. При нашем караване шло множество дворян и купцов, собравшихся из различных мест России и Сибири28. Они везли пушнину и другие товары для продажи в Китае. Каждому было выдано тридцать фунтов сухарей на человека, что объяснялось вовсе не скупостью господина посла (так как у нас было всего в избытке), а исключительно желанием равномерно разместить грузы. Этих тридцати фунтов должно было быть достаточно каждому в течение восьминедельного путешествия через всю Татарскую пустыню, и каждый сам должен их перевезти. Помимо этого, мы ежедневно ели вкусную говядину, вместо которой иногда получали мясо косули. От упомянутой реки Шилки нам пришлось идти три дня по очень неровной дороге, густым лесом, который то там, то здесь перемежался большими болотами; затем еще три дня по ровной степи, или пустыне, и опять два дня лесом, пока не достигли мы наконец речки Самур, впадающей в Шилку. На ночных привалах мы разбивали палатки, числом более пятидесяти. В общем же я должен сказать, что здесь сухим путем путешествуют не в повозках или каких-либо экипажах, а все, что имеется с собой, навьючивается на верблюда или лошадь. За провоз от города Нерчинска до китайского пограничного города Науна платят 10 рублей с пуда. В следующие несколько дней мы преодолевали болота, отделявшие нас от упомянутого уже места Аргунь. Караван взял вправо, к речке Аргунь. Мы же 3 августа добрались наконец до города Аргунь, лежащего на реке того же названия. Река Аргунь является собственно границей между владениями его царского величества и китайского богдыхана, а город Аргунь — последним местом в Даурии, находящимся под скипетром великих московских царей. [168] 7 августа мы вновь воссоединились с караваном и сделали двухдневный привал, прежде чем переправиться на другой берег реки. Еще несколько лет назад большая территория по знаменитой реке Амур находилась под властью московского царя. Однако же, когда в 1689 г. сюда приезжал великий посол Федор Алексеевич Головин, чтобы предотвратить возникающие здесь военные столкновения, по приказу его царского величества он уступил китайцам по договору эту территорию, на которой стоит укрепленный город Албазин. Наше путешествие стало весьма беспокойным. Нам пришлось выставлять бдительные караулы для охраны палаток и вьючных животных, поскольку разбойников привлекают не столько люди, сколько лошади. Угон же лошадей у путешественников рассматривается ими как величайшее искусство; в остальном же все они трусливы и один хорошо обученный и вооруженный солдат мог бы без всякого сопротивления обратить десяток их в бегство. Отсюда вновь было послано несколько казаков в Наун (куда господин посол не так давно, как указано на стр. 142, посылал из Иркутстка гонца с уведомлением о нашем прибытии) с просьбой выслать нам навстречу подводы. Лучший отдых, который мы находили в этих диких пустынях, состоял в охоте. Здесь так много косуль, что мы могли бы не стреляя, брать их просто руками. Я прошу снисходительного читателя принять это не за выдумку, а за правду. Однажды, когда мы сделали заграждение из своих повозок, несколько косуль стали прыгать через них, и одну мы поймали руками. Река Дербу, впадающая в Аргунь, отстоит от города Аргуни в четырех днях пути. 15 августа достигли мы реки Ган, по которой ходило много судов, но перейти ее с нашими тяжело навьюченными верблюдами и лошадьми было невозможно, так как вода в ней поднялась высоко из-за сильных дождей. Однако мы торопились и оставаться здесь тоже не могли, поэтому нам пришлось изготовить свои транспортные средства. Из-за недостатка дерева мы делали лодки из кожи быков, которых тут же забивали. Кроме того, из деревьев, которые смогли найти, мы сделали несколько плотов, четыре из них с грузом [169] должны были пересечь речку. Однако, когда плоты спустили на воду, их вновь пригнало на нашу сторону, двумя верстами ниже, и лишь с громадным трудом и опасностью для жизни мы смогли вытащить их на берег. При помощи сооруженных лодок дело пошло лучше, так как на них мы хорошо перебрались прямиком на ту сторону, лошадей же прогнали через речку порожняком, причем одна из них утонула. У этой впадающей в Аргунь реки задержались мы в связи с переправой два дня. 16 августа нас посетило шесть тунгусов, находившихся под защитой его царского величества, они привели с собой на продажу пять монгольских рабов: трех мальчиков и двух девочек, которых они отбили у монголов. Но так как это происходило на территории Китая, господин посол воздержался от покупки, хотя мы могли бы получить их за лошадей, в которых тунгусы нуждались, так что каждый раб обошелся бы нам в четыре-пять рублей. У них было еще двадцать рабов в запасе, добытых следующим образом: тридцать тунгусов соединились, чтобы напасть ночью на пятнадцать монгольских юрт. Налет был успешным, тунгусы потеряли лишь одного человека, убитого выстрелом из лука. Пятьдесят человек старшего возраста, мужчин и женщин, они перебили, молодых же людей пощадили, взяли их в плен и увели. 23 августа добрались мы до небольшой, впадающей в Аргунь реки Хайлар. 24-го числа перешли ее вброд на конях, предварительно переложив те тюки, которые были на лошадях, на верблюдов и переведя верблюдов через реку. 26-го того же месяца мы переехали через маленькую, но притом богатую рыбой речку Садун, впадающую в Аргунь. Те из нашего каравана, у кого не было верблюдов, садились на коней, брали себе на спину 3 — 4 пуда и таким образом переплывали реку. 27-го оставили за собой реку Унар, впадающую в Садун. 28-го числа нам попался встречный караван, состоявший из ста пятидесяти русских купцов 29, который вышел из Нерчинска прошлой зимой. У них было триста верблюдов, нагруженных товарами, лошадей же не было. От них мы услышали приятную весть, что китайцы с нетерпением ждут приезда господина посла. Мы [170] пробыли два дня с этим караваном. Они одарили нас ароматным чаем, что доставило нам большое удовольствие, так как нам донельзя надоело пить холодную воду. Попрощавшись с ними, шли мы два дня по приятным горам и красивым долинам, где берет свое начало река Яло, которая вскоре расширяется в большую и судоходную реку. 31 августа прибыл наш гонец Курдюков (который был послан из Иркутска к китайцам) с известием, что крупный китайский сановник адогеда (См. 22 примечание к гл. XIV на стр. 314 настоящего издания.), присланный богдыханом из Пекина, чтобы принять и проводить господина посла, уже несколько недель ждет в Науне нашего прибытия. 1 сентября означенный адогеда прислал к господину послу курьера, который, справившись о здоровье посла и всего посольского штата, был вежливо принят и тут же отослан обратно. И в тот же день адогеда прислал первые подводы, а также десять баранов, рис, крупу и т. п. для стола господина посла. 2 сентября прибыли мы к первому китайскому караулу, состоявшему из двенадцати человек; 3-го числа того же месяца — ко второму и 4-го — к третьему. Эти караулы так хорошо спрятаны в высоких горах, что их даже не замечаешь. Однако же, как только путешественники прошли мимо, караулы дают знать об этом в ближайший китайский город. В течение нескольких дней пути нам встречались красивые и приятные леса, горы и долины, где мы видели много разновидностей черной березы, были и дубы, низкорослые, но сильно раздавшиеся в ширину. В этой местности находится также много орешника, но совершенно отличного от европейского, так как здесь он достигает не больше половины или трех четвертей локтя в высоту, с очень тонким стволом. На нем висит множество орехов, которые прохожие срывают па ходу (а растет этот орешник на ровных полях). После этого мы встретились еще с одним языческим народом, именуемым таргучинами и являющимся [171] подданным богдыхана. Этот народ занимается земледелием, сеет просо, ячмень, овес, табак и пр. и придерживается почти той же веры, что и турки. Так как уже стал ощущаться большой недостаток в крупе и соли, мы запаслись тем и другим у этих людей. Собственно до сих мест и простирается Даурия, которая заселена этими народностями, но, как мы уже сообщали, до реки Аргуни простираются владения его царского величества, от реки же Аргуни до деревни Цицикарской вся земля принадлежит Китаю, во владение к которому она перешла несколько лет назад. 10 сентября вновь к господину послу прибыло несколько человек от упомянутого адогеды, и тут же они были отосланы обратно. Последующие три дня мы ехали по ровной степи, или пустыне, до ближайшего китайского местечка, где нас встретил уже упоминавшийся адогеда с пятьюдесятью человеками. жүктеу/скачать 1.21 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|