Как Петрович из Одессы дворец Амина брал
жүктеу/скачать 1.13 Mb.
|
|
Паря влюблённою душою, Я пребывал на небесах: Она тогда была со мною, Поздней она была во снах. Припев: Судьбу нисколько не виня И доверяясь вновь надежде, Желаю ей шептать, как прежде: «Любовь моя, люби меня!»
Своих неопытных сердец И, веря сплетне, наговору, Взойти не смели под венец. Любовь и ревность ходят вместе: Они – две спутницы судьбы, Что часто гладят против шерсти, Чтоб восклицали: «Если бы!?» Припев. О, если бы всё по-иному Сложилось прошлою порой! Но отдана она другому, Другая нынче мне женой. И в этот час в сомненьях снова: «О, если бы? О, если бы!» – Три грустных произносят слова Любви вчерашние рабы. Припев. ...Желаю ей шептать, как прежде: «Любовь моя, люби меня!» ХХХVII Пришлась по вкусу песня эта И командирам, и бойцам. При первых тех лучах рассвета «Текли мёд, пиво по устам». Казалось: «Всё: мы победили! Коль извели здесь столько гнили, Что завершён потерям счёт». А вышло всё наоборот. Но разве в том вина солдата? – Он жив, покуда не убьют, Не выбирает свой маршрут И не имеет адвоката. Его нелёгок страшный труд: «Спокойно – русские идут!»
Его уже во всём винят. Но не искал он вещей славы, Её не просит напрокат. Приказ исполнил не из лучших? А что, вождей гораздо худших Судьбина больше не пошлёт? Опять безмолвствовать народ Наш будет в трудную годину. Ну а солдат – он есть солдат: Во всём, конечно, виноват. Хотя покорную <машину…> Чего во всех грехах винить, Коль невозможно о с у д и т ь? ХХХIХ Петрович вспомнил об Одессе (Был всё-таки в числе живых), О неком шкурном интересе – Ну, о подружках всех своих. А то его чуть не списали Далёко – в праотцовы дали. Но если снова при делах, Для баб своих он – падишах, А также верный раб, конечно. И посему им всем должён Чего-то в дар доставить он. Ещё, размысливши беспечно, Сказал наш Першин без притвор: «Хвала Аллаху – не помёр!»
Явилась мысль о черноокой Его жене – о Гульчатай, С которою порой далёкой Он разлучился невзначай. Точней сказать, по воле нашей (Шла б лучше к чёртовой мамаше!) Разведки славной – ГРУ – Что завсегда свою игру Вела отчаянно, жестоко, Не зная толики стыда, Не сострадая никогда, Мол, в жалости не сыщешь прока: «Важней конечный результат!» – При входе там висел плакат.
Напомню здесь, друзья, немного, Что прежде первый был роман, Где я, не подводя итога, Поведал, как во вражий стан Попал герой наш нелегалом В плаще-болонье и с кинжалом. Как за калым весьма большой Он обзавёлся там женой. А после был отозван срочно В Союз без всяческой вины Из Турции, но без жены, Хоть чувства их связали прочно: «Любовь агента – это ложь», – В «стекляшке»* так считали сплошь.
XLII
Петрович помнил: здесь, в Кабуле, Имелся кореш у него. А коли отсвистели пули, Так можно навестить того, Кто состоял в посольском штате Помощником прям в атташате При резиденте ГРУ, Игравшим день и ночь в буру. Туда стопы свои направил Товарищ Першин по чуть-чуть, Чтоб покалякать и бухнуть Вне уставных жестоких правил. Нашёлся там его дружок И коньячок, и портвешок. XLIII Они присели с Михаилом (Так прозывался друг-майор) И встречу вспрыснули этилом, Ведя неспешный разговор. Спросил Петрович откровенно, Мол, сможет ли всенепременно Товарищ переслать письмо, Коль не замечен был как ЧМО. В ответ услышал: «Поясни-ка». – То весточка для Гульчатай. «Выходит, в Турцию?.. Давай Рисуй посланье, горемыка, Но так, чтоб ЦРУ спецы Не отыскали в нём концы».
«Ну здравствуй, милая! Родная...» – Петрович левою рукой Текст выводил, себя ругая, Когда подумал головой – Не местом, так сказать, причинным, Которое назвать невинным, Конечно, было бы смешно: Для грешных дел оно дано. Тут Першин въехал в закавыку – Подставить может Гюльчатай: Не спит в Стамбуле полицай И превратит письмо в улику. Потом навешают собак, В зиндан спровадят, мать растак!
К тому же данная услуга Без всякой санкции Москвы Таит опасности для друга: Хоть не лишится головы, Но, коль фортуна посмеётся, <Хреново...> дело обернётся – Спровадят запросто в Сибирь, Отнюдь не в женский монастырь. «Выходит, <блин...>, везде засада, – Прикинул так наш персонаж, – Вмиг припаяют саботаж Зело особые ребята». Посланье4 Першин молча сжёг: «Прости, прощай!» – и... за порог. ХLVI
Позднее он сходил на рынок. Восточный многолик базар: Всё без наездов и заминок – Любой предложат вам товар. Петрович выбрал, что хотелось В пределах суммы, что имелась. Отметил: «Тут без перемен: Торгуют бойко, хоть те хрен!» Порой галдели пацанята: «Амину сделали – кирдык! Теперь главой у нас таджик». И разбегались дьяволята, Как почтальоны по рядам С разносом важных телеграмм. ХLVII Герой наш вдруг заметил деда, Что дервишем как будто был. Вокруг того авторитета (По виду, явно старожил И в Мекку хадж свершил, конечно) Сбирался всякий люд неспешно. Помог ему встать ученик, И начал говорить старик: – О, правоверные дехкане, Иные славные мужи, К вам обращаюсь я – хаджи. Пойдёт речь об Афганистане, О нашей родине больной, Где нынче свара и разбой.
Переглянулись люди разом: Их душам был не чужд ислам. Старик же, словно пред намазом, Подняв ладони к небесам И по лицу пройдясь руками, Как будто бы играя в драме, Изрёк такие вдруг слова: – Теперь сюда пришла Москва Полками северных гяуров, Чтоб растоптать пуштунов честь. Пора начать святую месть! Ужель прицелы ваших «буров»* Вы напрочь сбили все давно, Ужель вам нынче всё равно?..
Вмиг зашушукались афганцы. Старик продолжил говорить: «Когда случалось, чужестранцы Нас приходили покорить, Тогда народ наш горделивый Являл неверным нрав строптивый. И по обычаю всегда Стихала меж собой вражда. Безбожники царят в Афгане При помощи чужих солдат. Пора явить врагам джихад! К единству, братья-мусульмане!» Желая нам небесных кар, Вскричал старик: «Аллах акбар!» L Ему ответили недружно: – Аллах акбар! – «Аллах акбар!..» Считали многие – не нужно Пока что разжигать пожар: Советы грохнули тирана – Большая польза для Афгана, А этот подхалим Кармаль Некровожаден, хоть и шваль. Пусть порулит пока страною: Посмотрим, что там, да и как, Быть может, кончится бардак – Все поотвыкли от покою, К тому же стоит посмотреть, Каков тот северный медведь.
«Глаза откройте, мусульмане, – Стал снова завывать старик, – Ислам в опасности в Афгане. Кто не со мной – тот еретик! Коль потакаете неверным – Собакам лживым, лицемерным, Так вечно вам гореть в аду!» Вот и накликал сам беду: Явился тут из царандою Наряд полиции в момент, И по доносу старший мент Доверил старика конвою. Вмиг прошипел ему дедок: «Ответишь за базар, сынок!»
Тут полицаи без разбора Набросились на старика, Прибила б деда эта свора – Ещё б чуть-чуть – наверняка, Но стали возмущаться люди. Хотя хаджи желал, по сути, Сам новомучеником стать: «Явися, Божья благодать!» Петрович не сдержался тоже И, подойдя в упор к менту, Сказал с наездом на пушту: «Иль отгружу тебе ро роже, Иль ты отпустишь старика!» Опешил мент от смельчака.
«Ты кто? – вскричал «законник» резко. – Как смеешь власти угрожать?!» Ему в ответ Петрович веско По-русски полицая мать Упомянул в таком контексте, Что не рискну я в данном тексте Дословно приводить сейчас – В другой скажу, возможно, раз. Конечно, это странно было, Но сократился вмиг жандарм, Утратив отморозка шарм, Сказал, заулыбавшись мило: «Дуст шурави*, балшой привэт! Москва, Гагарин и… балэт».
Учился он в ментовской школе В Ростове, кажется, у нас. И методы его оттоле, Что здесь практиковал сейчас. То прояснится чуть позднее, Как разойдутся ротозеи, Базарный поутихнет гам, Когда Петрович – лично сам – Поговорит уже спокойно С тем царандоевским ментом О том, о сём и ни о чём. Пока ж зависло непристойно: «Дуст шурави, балшой привэт! Москва, Гагарин и балэт». LV И что ответствовать на это? Проговорил Петрович: «Блин, Я вовсе не люблю балета, <Но обожаю…> балерин. А старика оставь в покое, И всё забудем остальное. Иначе, как сардар Амин, Ответишь мигом, сукин сын!» На том сошлись: хаджи на воле. Узнав, что русским был спасён, Истошно разорался он: «О, нет моей несчастней доли, Когда заступником – шайтан, Пришедший ворогом в Афган!» LVI
Запомнилась вся эта сцена Герою нашему навек. Подумал он: «Какого ж хрена Полили кровью мы Тадж-Бек? Пусть дальше разберутся сами В своём отеческом бедламе. А нам пора уже домой, Коль завершён победой бой». Потом вернулся он базу – В казарму, где стоял «мусбат», Поздравил с праздником солдат; Прилёг в каптёрке, тут же сразу И отключился, и всхрапнул, Как тот <казачий…> есаул. Кем были мы в краю далёком?.. Глава седьмая
Что людей забавлял мой рассказ... Только мы с вами знаем, что шутка дурная:Весёлого мало для нас! Редьярд Киплинг «Я делил с Вами хлеб и соль...» I Пускай мой старый друг-приятель Петрович малость отдохнёт… Теперь позвольте мне, читатель, Седьмой главы продолжив ход, Представить вам свои сужденья, Сомнения и откровенья, Вопросов разных череду. Ответы не на все найду, Но к этому стремиться буду: Мне – это важно, нужно – вам. Поделим славу пополам. А месть толпы, поклёпов груду И даже речку Колыму Пускай один лишь я приму.
Нередко думалось ночами, Когда стихало вороньё, Что за парадными речами Стоит, как правило, враньё. Так складно лидеры, писаки Свои преподносили враки, Что даже верилось порой: Вот если б их отправить в бой – Всех на портянки бы порвали. И мне хотелось их послать
Вопросы права и морали Пытаясь как-то примирить, С трудом искал я смысла нить. III К чему м ы грохнули Амина: В Афган-то нас он сам позвал? Была ль столь вескою причина, Чтоб затевать сей «карнавал»? Что получили мы в итоге, Коль сделали оттуда ноги? Теперь-то ясно – геморрой – Так что, зазря ходили в бой? А что с тем «дружбы договором»? Всё говорят, мол, по нему Войска ввели. Но не пойму, Каким быть надо фантазёром, Чтоб сочинять такую хрень – Мозги по полной набекрень?
По государственным образовательным стандартам высшего образования РФ:
Помощь СССР пришедшему в 1978 г. к власти правительству НДПА приняла широкий размах. 5 декабря 1978 г. между правительствами СССР и Афганистана был заключён Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве, статья 4 которого предусматривала возможность предоставления военной помощи. Произошедший переворот в руководстве НДПА (октябрь** 1979 г.), смерть прежнего главы государства Тараки и приход к власти Амина, проводившего репрессии в партии, усиление исламской оппозиции вынудили Советский Союз к принятию силового решения. Это произошло после неоднократных обращений к СССР афганского руководства о вводе войск. С 25 декабря 1979 г. началось постепенное выдвижение в Афганистан отдельных частей 40-й армии. 27 декабря 1979 г. состоялся штурм дворца Амина и ввод основных подразделений на территорию соседней с Советским Союзом страны <...>
IV Ну посудите сами, братцы, Какой тут к чёрту договор, Коль так сумели постараться С главой Афгана?.. – п е р е б о р! Не делал нам Амин заказа На смерть свою от рук спецназа: Он вовсе не кретин – у р о д, За что и получил расчёт. Так почему об этом прямо Без словоблудья не сказать? Но всё молчания печать Ещё лежит на куче хлама С названием «Большой Секрет», Хоть на поверхности ответ.
Документ ЦК КПСС: «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО» ОСОБАЯ ПАПКА Выписка из протокола № 177 заседания Политбюро от 29 декабря 1979 г. «Об ответе на обращение президента США Картера об Афганистане» Утвердить проект ответа т. Брежнева Л. И. по данному вопросу (прилагается).1 Секретарь ЦК Л. Брежнев Приложение к протоколу: Уважаемый господин президент!.. Странно выглядит предпринятая в Вашем послании попытка поставить под сомнение сам факт просьбы правительства ДРА о посылке наших войск в эту страну <...> Хочу ещё раз подчеркнуть, что направление ОКСВА служит одной цели – оказанию помощи и содействия в отражении актов внешней агрессии <...> Совершенно неприемлемым и не отвечающим действительности является и содержащееся в Вашем послании утверждение, будто Советский Союз что-то предпринял для свержения правительства Афганистана <...> Изменения в афганском руководстве произведены самими афганцами, и только ими. Спросите об этом у афганского правительства. Не соответствует действительности и то, что говорится в Вашем послании насчёт судьбы семей бывших афганских руководящих деятелей. Имеющиеся в нашем распоряжении сведения опровергают сведения, которые Вы получили. Должен далее ясно заявить Вам, что советские воинские контингенты не предпринимали никаких военных действий против афганской стороны и мы, разумеется, не намерены предпринимать их <...> V За шорами идеологий Событий смысла не узреть. Анализ выверенный строгий, Он – впереди. Да только ведь В него мы тоже не поверим, Когда к себе его примерим, Коль субъективны. – Это так: Мы были там среди атак. В плохое верить неохота Особо, если на войне Служил по чести ты стране, А там, под гневом пулемёта, В нерусской дальней стороне Другие истины в цене. VI При равных шансах, кто честнее – Не побеждает на войне, Тот, кто коварнее, кто злее, Всегда бывает на коне. Вопросы права и морали Вождей когда-то волновали? Всегда значмей р е з у л ь т а т. Кто праведник, кто виноват, Обычно не особо важно, Коль проигравшим – трибунал, А победившим – пьедестал, Что затвердят многотиражно В печатных да и прочих СМИ, Ещё о том споют псалмы.
Вон судят же опять в Гааге, Шьют к протоколу протокол, Подняв Евросоюза флаги, Чтоб свой припудрить произвол. Здесь только сербы виноваты, И правоведы-акробаты Такие крутят сальто там, Что никогда не сделать нам. А кто Белград бомбил? – забыли: Тут НАТО как бы ни при чём. Так общеевропейский дом Опять в иезуитском стиле, Скрывая свой позор и стыд, В своих грехах других винит.
И всё ж зачем тогда пошли мы Колоннами в Афганистан? Идеей были одержимы Узреть Индийский океан? Хотя известный сын юриста В те дни не выступал речисто И эксцентрично, и мудро На сходняках Политбюро. Ходил он тхонько в шестёрках У Комитета на крючке И смел мечтать лишь на толчке О личной роли в тех разборках. Увы, теперь совсем не там Себя он предаёт мечтам.
По государственным образовательным стандартам Российской Федерации:
Смертельный удар «разрядке» нанесла советская военная интервенция в Афганистан <...> Эта отсталая страна кочевников-скотоводов имела армию и полицию, офицерский состав которых уже несколько десятилетий готовился в советских военных училищах и <...> находился под влиянием идей марксизма-ленинизма. Взяв в апреле 1978 г. власть в свои руки, военные тут же приступили к социалистическим преобразованиям, а встретив вооружённое сопротивление, не нашли ничего лучше, как обратиться за военной помощью к «старшему брату»... Потрясённая Америка и восприняла ввод советских войск в мало кому до того известный Афганистан как попытку напрямую выйти к тёплым южным морям, к Арабскому заливу, как апогей советской экспансии, как агрессию, косвенно направленную против Запада. Москва, 1997 г. Для всех, кто интересуется отечественной историей: * История России. Советское общество. 1917–1991: Пособие для средней школы/ Под общей ред. В. Журавлёва. – М., 1997. С. 398–399. Русская история. ХХ век: события и даты* 27 декабря [1979 г.] вечером первые подразделения бронетанковых сил 40-й армии под командованием генерала Б. В. Громова** вышли к окраинам Кабула. В результате блестяще проведённой операции спецподразделение «Альфа» ночью захватило президентский дворец, Амин был убит***. Советское руководство вручило власть в Афганистане сподвижнику Тараки – Бабраку Кармалю <...> С. В. Казаков
IХ
Поднакурили, <блин…>, кадил: Позвольте, батенька, но Громов В полковниках**** тогда ходил, Себя не мнил Буонапартом, Не похвалялся миллиардом «Зелёных денег» т р у д о в ы х. Короче, был довольно тих: Всё разбирался с промедолом, Который <кто-то…> умыкнул. За что спроважен был в Кабул, Чтоб прокурорским протоколом Тот не оформили залёт, А шёл – восьмидесятый год2.
Поздней он станет командармом (Причём заслуженно вполне), В Союз вернётся с арьергардом Почти м е с с и е й на броне. Вскричат восторженно литавры, Примерят на героя лавры, Не сразу разглядишь лжеца: О пленных просто – ни словца! …Но кто сегодня пишет книги? Ужели только дилетант Иль это вражеский десант Ведёт в издательствах интриги? Иль там с обкурки косяки < Хреначат…> наши м... <шутники>? ХI Вошли в Афган. А где агрессор? Искали долго – нет его! Как разъяснил один профессор: «Ну, это как бы ничего: Не мы… – вошли б америкосы. К чему дурацкие вопросы? Куда ты клонишь – не пойму?» Пришлось ответствовать ему: – Послушай, корифей-учёный, Ты прежним болтунам под стать, Пора когда-то кончить врать. Мозг напряги свой просвещённый: Была гражданская война, Мы в том конфликте – сторона.
Обычно третий – лишний в драке. «За речкой» долгие года Мы в этом всё блуждали мраке, Идя дорогой в никуда. То не понять – лелеять глупость. И здесь прощения за грубость Ни у кого не попрошу: Понятно это и ежу, Точнее, слишком очевидно. Хотя учёным, <блин…>, мужам Такое слышать, видно, срам: Им «за державу всё обидно». Меня за них сжигает стыд, Хотя – не суперэрудит.
Зачем обманываться, братцы, С кабульским этим декабрём? Приятно с правдою не знаться? Ждём, как ещё ударит гром? Да, нынче там американцы, А с ними прочие <засланцы…> Из ряда европейский стран. У них ужо другой Афган, Мол, тут засел злодей Бен Ладен, Который раньше против н а с Имел в гринх* от н и х заказ. Конечно, будь он, гад, неладен, Однако эта и х беда – За глупости былые мзда.
Заняв обманом гарнизоны, Они сидят втихую там И откупные миллионы Всё платят племенным вождям, Чтоб храбрые солдаты НАТО, Которым тута страшновато, Не знали никаких преград, Ни в чём не ведали досад. И создаётся впечатленье, Что стерегут все те <орлы…> Лишь наркотрафика тылы: В ином не проявляют рвенья. У нас же мрёт и мрёт народ С отравы той который год.
И что же бисер перед… ними, Друзьями клятыми, метать? Когда мы были молодыми, Их часто поминали мать. Причём, как правило, за дело, Ведь в перекрестие прицела Они всё зыркали на нас – У нас был тоже глаз-алмаз. Наверно, с этой точки зренья Поступки старые ясней: Критерии текущих дней – Не образец для примененья, Коль хочешь прошлое понять, Срывая давности печать.
Документ ЦК КПСС: «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО» ОСОБАЯ ПАПКА К событиям в Афганистане 27-28 декабря 1979 г. В чрезвычайно сложных условиях, которые поставили под угрозу завоевания Апрельской революции и интересы обеспечения безопасности нашей страны, встала необходимость оказания дополнительной военной помощи Афганистану, тем более что с такой просьбой обратилось и прошлое правительство ДРА. В соответствии с положениями советско-афганского договора 1978 г. было принято решение направить в Афганистан необходимый контингент Советской Армии <...> Ю. Андропов, А. Громыко, Д. Устинов, Б. Пономарёв 31 декабря 1979 г. № 2519-А
Тогда Союз был в окруженье Ракетных да и прочих баз. В сраженьях с ядерною тенью Он увеличивал запас Оружия для отраженья Угроз войны. Поползновенья На независимость страны Бывали с вражьей стороны. В подбрюшье южном, не желая Изведать новую беду, В том приснопамятном году И замочили негодяя: Губил идею, свой народ – С того и начался поход. ХVII
Афганцев многих от расправы Советский спас тогда солдат, Хоть не имел на это права, В чём был, наверно, компромат. Кто упрекнёт его за это? – Конечно, тот, кому вендетта Была доходом, что не счесть. И мнение такое есть, Мол, всё ж Советы были правы, Когда в Кабул ввели войска, Коль на Амина-мясника Никто не находил управы. Его пустили на распыл? Так сам того он заслужил. ХVIII О, если б всё так просто было, Тогда о чём идёт сыр-бор? Но я на время и чернила Не поскуплюсь. Пусть разговор Продолжится о старой ране, Щемящей сердце, – об Афгане. Вопрос: «Кем были мы тогда?» – В нём разобраться есть нужда. Иначе снова вынем сабли Из ножен старых, и вперёд – Спасать какой-нибудь народ, Коль наступать на те же грабли Привыкли мы помногу раз, Входя от этого в экстаз.
Ах, да… – Осетия на юге, Туда пошла России рать. Но разве, позабыв о друге, Достойно было промолчать, Когда, о чести и морали Забывши напрочь, убивали Дедов и женщин, и детей Во имя призрачных идей? Увы, так происходит ныне В пределах Родины моей, Точней, былых её частей. В те дни я жил на Украине, Скорбя о собственной вине, Что нет меня на той войне. ХХ А кто такой Саакашвили? – Такой же, как Амин, злодей: Людей немало покосили, Да не уймётся лиходей. Наверное, дрожит, зараза – Ждёт экспедиции спецназа, Хотя вниманье тратить нам На эту падаль – просто срам. А впрочем, даже и не знаю: Не сменит свой репертуар, Пускай тогда за весь базар Ответит сразу: негодяю Не стоит подлости прощать – Не так поймёт, <ядрёна...> мать!
Вон фильм снимают, как Россия Напала как бы на грузин: Крутой кинобандит Гарсия За пол-лимона – сукин сын, Точнее, он лишь в главной роли. Мол, бизнес это и не боле. А коли платит «Голливуд», Так прототип – не злобный шут: Глядишь, сварганят из подонка Героя нынешних времён. О том, как <облажался…> он, Как удирал – другая плёнка: Смотреть её не надоест – Пусть Мишик свой галстук ест.
А Ющенко? Каков <красавец!..> – Всё куму танки поставлял; При этом знал христопродавец, Зачем потребен арсенал. В большой семье не без урода, Коль он при этом воевода, Так ждите, граждане, беду. Посеял «гетьман» тот вражду И словно слон в посудной лавке Всё рушит на своём пути. Пора ответить, мать яти, И этой цэрэушной шавке – Хоть врать не будет сукин сын: «Плохой в России диоксин!»
Ещё один «херой грузинский», Точней, пособник Мишик – Ясновельможный пан Качинский, Что всё копает глубоко Под мира хрупкого фундамент: Завёл аж целый департамент* По сочиненью всяких врак – Публичной девкой в тот бардак Взята история панами. Увы, но память коротка, Не стоит даже медяка, Коль за иными словесами И длинным перечнем обид – Желанье свой не помнить стыд. * Речь идёт о так называемом Институте национальной памяти, действующем за государственный счёт при президенте Польши. ХХIV
Ещё два слова. Был Георгий** В те дни героям нашим дан, Сквозь марши, спитчи и восторги Звучало: «Это не Афган – Почти Россию защищали!» Выходит, разные морали Статут имеет орденов Для честных Родины сынов? Но сам не выбирает воин, На правильной иль нет войне, Коль это надобно стране, Ему погибнуть. И спокоен За то он должен быть всегда, Что «За отвагу» – нет стыда. ** Военный орден Святого Георгия и знак отличия Георгиевский крест. Информация к размышлению Из постановления II съезда народных депутатов СССР: «О политической оценке решения о вводе советских войск в Афганистан в декабре 1979 г.» Съезд народных депутатов СССР поддерживает политическую оценку, данную Комитетом Верховного Совета СССР по международным делам решению о вводе советских войск в Афганистан в 1979 году, и считает, что это решение заслуживает морального и политического осуждения. Вместе с тем, это ни в коей мере не бросает тень на солдат и офицеров, направлявшихся в Афганистан. Верные присяге, уверенные в том, что защищают интересы Родины и предоставляют дружескую помощь соседнему народу, они лишь выполняли свою воинскую обязанность. Москва, 24 декабря 1989 г. ХХV Идут года неумолимо, Крепчает лтами вино И нетерпимое терпимо, Но не меняется <одно…> – Политики – вот сучье племя, Что на плаву в любое время И не имеет ни долгов, Ни совести и ни грехов. Глянь, типа не винят солдата, Мол, где уж там ему понять, Куда послали погибать. На это так скажу: «Ребята, Солдат – есть честь своей страны, Нам оправданья не нужны!» ХХVI Есть лозунги и есть витии, Вожди, партиек череда – Они все временно в России, Солдат в России – навсегда. Нам без его великой славы Никак не сохранить державы, Ведь вся огромная страна Его трудами создана. Об этом вспоминают редко, Как о войне промчится слух Иль клюнет кой-куда петух; И снова русская рулетка Закрутит разом барабан: Чечня, Осетия… Афган.
Допущен Минобразования РФ в качестве учебника для вузов:
Смертельный удар «разрядке» был нанесён советской интервенцией в Афганистан в декабре 1979 г. <...> Оккупация советскими войсками Афганистана со всей очевидностью подтвердила постепенно утверждавшееся на Западе <...> мнение о том, что разрядка была «улицей с односторонним движением». * История России: Учебник/ Под ред. М. Н. Зуева, А. А. Чернобаева. – 2-е изд. – М., 2004. С. 508–509. С указанием: «Книга заняла первое место во Всероссийском конкурсе учебников…» ХХVII И вот уже мы – «интервенты» И «оккупанты» заодно… Слагают ложь не диссиденты, Историки у н а с давно: Они в момент проставят штампы – Анафему иль дифирамбы, Была бы лишь на злобу дня Очередная их <стряпня...>. Всего важнее конъюнктура: Она в основе тех идей, Что сочиняет фарисей Без устали, без перекура, Не ведая в себе стыда, Не зная над собой суда.
Теперь подобные приколы Уже возводят в «Абсолют»* И поколенью Pepsi-колы За правду-матку выдают. Мол, вовсе не нужны победы, Что одержали ваши деды: Все ваши пращуры, отцы – Сплошь оккупанты-подлецы. Сидеть назначено судьбой, Коль всякий патриот, герой К себе приманивает лихо. Нам это вовсе не нужн… – Так проповедуют давно.
И что же вы, друзья, хотели, Чтоб после уважали нас? Вот ранее без канители Нёс ясность полную спецназ. Тогда молчали балаболки, Теперь лишь стали кривотолки Они вести в ОБСЕ Да в том же <штопаном…> ПАСЕ, Мол, это мы в тридцать девятом Втянули в бойню разом всех. Не удивлюсь – поставят в грех, Что взят Берлин был в сорок пятом, Ведь хрюкнет запросто ЕС Под старый польский полонез.
Надеюсь, чувство реализма Нисколько не изменит мне, Но им, пособникам фашизма, Такое выгодно вполне. Достаточно мистификаций: Европа породила наци, Она потворствовала им, А нынче ей потребен грим. Не с этого ль хотят Победы Лишить великий наш народ, Ведь «дранх на остен» – их поход Переломили НАШИ ДЕДЫ? – А члены нынешней ПАСЕ (Без малого) в нём были все3.
Простите это отступленье От нашей темы основной, Но нынешнее поколенье, Что, к счастью, не познало бой, Пусть в этом разберётся тоже, Коль разделять совсем негоже По признакам таким солдат: Тому – позор, тому – «Виват!». Давно у нас врагов не стало: Одни «партнёры» тут и там, Однако здесь напомню вам, Как эта публика удало Во всех грехах винила нас, Как Мишик мы дали в глаз.
Тот, кто имеет власть большую Над «независимыми» СМИ, Решится на игру любую, Коль пред собою и людьми Всегда он прав на сто процентов. А всяких разных диссидентов Укоротить потом – не грех Без умозрительных помех. Короче, разделяй и властвуй: Дай хлеб и зрелище толпе – И всё достанется тебе В придачу с ослеплённой паствой. Не так ли царствует давно Заокеанское… <ОНО>?
У нас грешили этим тоже, Приличий даже не блюли. Ну а теперь в РФ, похоже, В свободе многих превзошли, Особенно в российской прессе. Хоть в н е з а в и с и м о й Одессе Про ту сказали бы печать: «Ви перестаньте нам сказать!» И соглашусь я с этим, братцы, Ведь автор как бы одессит, По совместительству – пиит. Но дальше «буду постараться» Вернуться к теме основной, Покамест спит у нас герой.
С Афганом также голосили: Сначала, что Амин – подлец, Как очутился тот в могиле, Так вроде – славный молодец. У шулеров краплёны карты, А у политиков стандарты Обычно два имеют дна, Ведь истина им не нужна. Недавно слышал, как орали: «Отдайте нам – Да будет мир! – И Итуруп, и Кунашир, И прочее, что на Урале». Ужель забыли всё опять? Напомнить что ль? – Япона мать! ХХХV
Учил отец мой этих гадов, Хватило им тогда вполне. Но поросль самурайских взглядов Уже восходит в тишине С лучами утреннего солнца В мозгах практичного японца: Он стёр из памяти своей, Что предок у него – злодей, Которому прощенья нету. Все эти сукины сыны Ещё покаяться должны, Приняв от дедов эстафету: Покуда память в нас живёт, Они – не оплатили счёт. ХХХVI Увы, друзей у нас немного – То наша армия, наш флот: Владыкам Запада, Востока Так люб российский небосвод.
Простите, я не то сказал, Ведь вроде бы не радикал. Но комплексы интеллигента Меня особо не гнетут: И мне был другом парашют, И я в рядах был «Контингента». Поэтому хочу понять, Кто был герой, а кто был тать.
Тогда в кабульском небосклоне Сгорела не одна звезда, Ведь показал спецназ «в законе», Как могут браться города. Как можно целому народу Успокоенье и свободу Насильственно всучить в момент – Забавный был эксперимент. – А дальше что? – «Как бог положит: Благи намеренья у нас». – Быть может, доблестный спецназ Ещё кому-нибудь п о м о ж е т? «Да не проблема, не цена – Вмиг начеканим ордена!»
Так думали в ЦК? – Возможно: Там эйфории был расцвет. Представить, в общем-то, несложно Всё это через призму лет: Решили, мол, Амина тело Земле предав, благое дело Свершили. Может быть, и так, Да с остальным случился брак: Какими думали мозгами, Чтоб залететь в такой капкан? Лишь галочкой Афганистан Означен был у них в программе: В те дни никто не ведал тут, Что бой декабрьский – лишь дебют.
А Министерство обороны, А КГБ – они-то как? Сперва с изгибами погоны Притихли малость…<чтоб их так>! Когда же откатили страхи, Заголосили вмиг папахи, Кому какой положен чин, Кому Героя – без причин. Кто больше в грудь себя бил пяткой, Тот получил, чего хотел, Кто нет – остался не у дел, Особенно, кто правдой-маткой Порою злоупотреблял: На службе – это криминал.
Я не берусь судить их, право, А славу петь – с каких… <хренов>? Сгорела мощная держава Не без участья тех <орлов…>. Но, к чести, были генералы, Что, невзирая на опалы, Противились затее той Не потому, что страшен бой: С оружьем, вне родных пределов, Без ясной цели тот поход Был обречённым наперёд. Лев Николаевич Горелов Сказал об этом, не юля: «Вход – рубль, выход – три рубля!» ХLI
Тогда в Кремле функционеры Узрели в нём еретика, Наметили крутые меры, Чтоб наказать фронтовика, Мол, генерал не знает грани, Какого ж чёрта он в Афгане Ещё советником от нас? Списать немедленно в запас! А далее, как в скверной пьесе, Был сделан мелочный укус – Обманом вызвали в Союз, Мол, малость отдохни в Одессе. Не раз об этом с ним вдвоём Вели беседы мы потом. ХLII Он даже помнил запах сушек И чая чёрного в ЦК, Когда решили массу пушек И танков, чтоб наверняка, В Афган отправить для разбора, Статьёй прикрывшись договора. Огарков4 тоже был не рад Готовить этот маскарад. Павловский5 возражал вначале, Его одёрнули: «Приказ Исполнить без мудрёных фраз! Вам тоже быть на карнавале». Варенников6 ещё посмел Заметить кратко: «Беспредел!»
Средь возражавших был Заплатин7 (Политработник-генерал), Сказав, что данный путь отвратен, Ведёт к беде, и что провал При этом станет неизбежным. Его тогда сочли мятежным И нежелательным лицом: «Куда с таким политбойцом?!» Но больше было подхалимов: Не шлют льстецов из-за бугра* – Россия-мать на них щедра Во времена любых режимов. Итог известен: он, увы, Совсем не в пользу шурави.
Документ Института экономики мировой социалистической системы «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО» Из записки в ЦК КПСС и КГБ СССР «Некоторые соображения о внешнеполитических итогах 70-х годов» Ввод советских войск не привёл к спаду вооружённой борьбы оппозиции против правительства. Исламские фундаменталисты резко активизировали пропагандистскую работу среди населения, используя новый лозунг – борьбу против иностранных войск. Активизировались попытки объединения всех исламских группировок в единый антиправительственный и антисоветский фронт. После ввода советских войск США, их союзники, некоторые арабские и мусульманские режимы, а также Китай открыто заявили о своей поддержке и помощи оппозиции. Эта помощь оказывалась раньше, но теперь она значительно возросла. В международном плане Афганистан оказался изолированным и опирается только на социалистический лагерь, главным образом на СССР. Введением войск в Афганистан наша политика, очевидно, перешла допустимые границы конфронтации в «третьем мире». Выгоды от этой акции оказались незначительными по сравнению с ущербом, который был нанесён нашим интересам <...> О. Богомолов 20.01.1980 г. ХLIV Когда раздали все медали, Негромко отгулял банкет, Вновь избранных в Кремле собрали, Чтоб тайный провести совет. Там о победе говорили, Что якобы Союз при силе Неверных покарать друзей: Кабул – трудов тех апогей. Тут кто-то вдруг заговорился, Мол, наказали <дурака…> – Пора и вывести войска. На что Андропов резко взвился: – На это кто давал «добро»? Балбесов нет в Политбюро!
Ему поддакнул Д. Устинов, Мол, это правильный ответ, А то других ещё аминов Себе получим на хребет. Теперь «фельдмаршал» очень смело На чёрное сказать мог: «Бело!» – Стал нынче при больших делах, Спасибо, что помог Аллах. …Витиеват в речах Громыко: Он дипломат, и напрямик Суть излагать давно отвык. Но, в свет являясь многолико, Андрей Андреич как всегда О том глаголил – в чём нужда.
И в этот раз всему собранью Он по привычке угодил: Минуя ловко грань за гранью, Товарищам остался мил. Генсек тщедушный Лёня Брежнев, Стараясь быть в уме, как прежде, Причмокнув, паузу держа И книгу взяв со стеллажа (То был какой-то мудрый классик), Изрёк задумчиво: «Тогда Ещё войска пошлём туда!» А про себя: «Вздремнуть бы часик. Ужо довольно я устал. Когда собранию финал?..»
Документ ЦК КПСС: «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО» Экз. единственный (Рабочая запись) Из протокола заседания Политбюро от 8 февраля 1980 г. Председательствовал тов. Брежнев Л. И. Присутствовали: Андропов Ю. В., Гришин В. В., Громыко А. А., Кириленко А. П., Суслов М. А., Тихонов Н. А., Устинов Д. Ф., Горбачёв М. С., Демичев П. Н., Кузнецов В. В., Пономарёв Б. Н., Капитонов И. В., Долгих В. И., Зимянин М. В., Русаков К. В. УСТИНОВ: Очень обстоятельное сообщение сделал Юрий Владимирович <...> Нам надо очень осторожно говорить относительно вывода войск из Афганистана. Я думаю, понадобится год, а то и полтора, пока стабилизируется обстановка <...> БРЕЖНЕВ: Я думаю, что нам нужно даже несколько увеличить контингент войск в Афганистане. ГРОМЫКО: Через какое-то время, безусловно, войска будут выведены, поскольку они сейчас введены по просьбе афганского руководства и в соответствии с договором <...> Надо обеспечить полную безопасность Афганистана <...> ХLVII С тем тезисом единогласно Все: «Одобрям-с!» – в один момент, Сомнение – небезопасно: П о д у м а т ь могут – диссидент? У <этих членов …> деньги, дачи, Иные блага, а иначе Лишат цековского пайка, Как ни крути – наверняка. Сейчас-то им тепло да сыто, Жизнь хороша и весела. А ну как новая метла? – Да и отставят от корыта... Решенье вынесли князьки: «В Афган ещё послать полки!»
Из исторических формуляров 201-й мсд и 191-го омсп В 1979 г. 201-я мотострелковая дивизия имела ППД в г. Душанбе ТаджССР. Находилась в составе войск ТуркВО. Командир – полковник В. А. Степанов. Вечером 24 декабря приведена в полную боевую готовность, стала принимать мобилизационные ресурсы, совершила марш в район г. Термез, куда прибыла 28 декабря. Проводились доукомплектование и замена призванного на «учебные сборы» приписного состава кадровым из частей ГСВГ и ЦГВ. В конце января 1980 г. дивизия введена в северные районы ДРА. Тогда же на землю Афганистана вступил 191-й отдельный мотострелковый полк, который под командованием подполковника В. З. Редькина разместился в районе города Газни. Введением 201-й мсд и 191-го омсп завершён первый этап пребывания советских войск в ДРА. Эта дивизия и отдельный полк принимали активное участие в боевых действиях на территории Афганистана до вывода ОКСВА. В том же, 1980 г., ряд зенитных, ракетных, танковых и иных частей был выведен на территорию СССР. Им на смену прибыли более востребованные в условиях горно-пустынной местности войсковые формирования.
Буза продолжилась в Афгане: Пришли советские войска И в противоположном стане Притихла свара у врага. И помощь вмиг к нему явилась, Такая, что досель не снилась, Из Штатов, да и прочих стран – Китай, Египет, Пакистан, Аравия и Эмираты… И даже пляки-друзья (Совсем не ошибаюсь8 я) Нагадить были очень рады Великой нашенской стране, Их спасшей в мировой войне.
Из оперативной информации: «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО» Посол США в Пакистане Хинтон в апреле на совещании с лидерами афганских мятежников заявил о готовности увеличить финансовую и военную помощь контрреволюции при условии её объединения в единый фронт <...> С марта по июнь США поставили афганской контрреволюции вооружения на сумму 4,5 миллиона долларов <...> Август 1979 г. Документ ЦК КПСС: «СЕКРЕТНО» ОСОБАЯ ПАПКА «Об иностранном вмешательстве во внутренние дела ДРА» После победы революции в Афганистане США, их союзники по НАТО, а также Китай, Пакистан, Иран и некоторые реакционные арабские страны развернули подрывную деятельность против ДРА, которая особенно активизировалась с введением в Афганистан советских войск. США и их союзники участвуют в обучении, оснащении и заброске на территорию ДРА вооружённых формирований афганской контрреволюции, деятельность которой благодаря помощи извне превратилась в основной фактор, дестабилизирующий обстановку в Афганистане. Основные акции против ДРА предпринимаются с территории Пакистана, где выявлено 42 пункта подготовки вооружённых отрядов афганской реакции. Всего в 1980 году в Пакистане <...> подготовлено свыше 60 тыс. диверсантов, из которых более 50 тыс. были заброшены на территорию ДРА <...> Д. Устинов 2 октября 1980 г.
Порой во вред идёт ученье, В чём, видно, нам не повезло: Амины эти и кармали – Две стороны одной медали. Оттенки, ясно дело, есть, Конечно, нужно их учесть, Но это не меняет сути. И незачем сейчас опять Рвать волосы и причитать Средь всякой плесени и мути, Что лишь один Амин урод: Бабрак – он тоже был не мёд. L В Кабуле вновь пошли разборы. Кармаль с дружками при делах: «Зачем теперь нужны партнёры? Пускай постятся на бобах!» И, старые припомнив счёты, Они излили нечистоты На всех союзников былых; Портфели – только для своих, Своим же – почести, доходы. И далее во весь опор Помчали склоки и раздор, Вновь городились огороды. Когда такая чехарда, Не за горами и беда.
Листовка афганской оппозиции Срочная информация! 6 джадди 1358 года* подхалим и угодник БАБРАК КАРМАЛЬ с помощью чужой армии пришёл к власти. Но ему не удалось сломить волю народа и добиться желаемых целей. Ученики великого Тараки не позволят этому подхалиму, БАБРАКУ КАРМАЛЮ, издеваться над нами. Победа халькистам! Смерть сторонникам Б. Кармаля! 1980 г.
«ДЛЯ СЛУЖЕБНОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ» (Только для членов КПСС) Из письма ЦК КПСС по Афганистану Во главе афганского правительства встал в то время Б. Кармаль, чьи первые действия на этом посту давали надежду на то, что он будет в состоянии решить стоящие перед страной проблемы. Однако в его политике не появилось ничего такого, что могло бы изменить к лучшему отношение значительной части афганского народа к новой власти. Более того, интенсивность внутриафганского конфликта продолжала нарастать <...> 10 мая 1988 г. LI Что стало после? То известно: Была война и вывод был Советских войск. Но, коли честно, Так не нашлось ещё чернил, Чтоб рассказать всё честь по чести Без шелухи, соплей и лести О пережитом, о былом. Всё оставляем на потом, Провозглашая: «Это больно Для ныне здравствующих нас. Не троньте память: будет час!» Чем вольно или же невольно, Не проигравши ту войну, Свою <проспали…> мы страну.
И всё же кем в краю далёком Мы были? – Слава иль позор?.. Всё ль списано за давним сроком? – Пустой, как будто, разговор: Молчат пока об этом горы, В людские не вступая споры. Но я не позабыл о том – Афганский, видимо, синдром! Конечно, всех рассудит время, Когда свой скоротаем век, Но непричастный имярек Чужое не потянет бремя: Он возомнит себя судьёй, Не испытав кровавый бой.
«А может быть, не надо так-то Рубить всю правду-матку в лоб? У автора нет меры, такта… – Такой был на меня поклёп От доброхота-гуманиста, Недавнего соцреалиста: – Солдат-с… Ну, что с него возьмёшь? Но придержать-то надо всё ж, К чему нам белая ворона, Ведь наш писательский Союз – Искусства храм, служитель муз? А тут мутит от лексикона: На катаклизме катаклизм – Сплошной экзистенциализм!»
Пускай – солдат: мой путь во мраке; Расходный лишь материал, Коль в откровениях атаки Свою я правду постигал. «Зачем, к чему в <былом…> копаться?» Позвольте всё же с о м н е в а т ь с я, Ведь ставлю и для вас всерьёз Один-единственный вопрос И, не желая состраданья, Не отрекаясь от сумы, От эшафота и тюрьмы, Не сочиняя оправданья, Прошу у вас ума взаймы – Так всё же кем там были мы?
Приложение Поверни от стен Кабула – В рог труби, штыком вперёд! – Половина утонула Эскадрона там, где брод, Брод, брод, брод вблизи Кабула, Ночью вброд через Кабул-реку! Пусть в реке утихли воды, Не зовём уже к походу Тёмной ночью вброд через Кабул-реку. Редьярд Киплинг «Брод на реке Кабул» Приложение 1 «Из старой афганской тетради» Афган во мне
И криком, искривившим рот… Афган во мне живёт вчерашней болью И болью нынешней живёт. Он для меня – сомненье, отреченье, Тревожный невозможный сон, Пророчество, прозренье, очищенье, Последний крик, предсмертный стон. Афган во мне – бой с рассечённой бровью, Без права на победу бой. Он для меня распятою любовью, Грехом, забвеньем, слепотой. Афган во мне четвёртым измереньем Поступков, жизней, бытия. Афган во мне наивным поколеньем – Мой прокурор и мой судья. Он для меня – прицелов перекрестье, В чужой стране чужой раздор. Афган во мне – беда, а не бесчестье, Не слава мне, не мой позор. И на кладбищенской уснув постели, Мне быть под этим же крестом: Афган во мне, в душе моей и теле Осколком, горечью, стихом. Одесса – Феодосия – Москва, 1988–1989 гг. Не нарушу На луну я хотел бы завыть Исступлённо, бездумно и пьяно. Я хотел бы к чертям позабыть Обречённое небо Афгана. Я хотел бы не помнить о том, Как фольгой* закрываются лица, Лица тех, кто уснул вечным сном – Сном, в котором ничто не приснится. Я хотел бы не помнить, не знать Кровожадную волю приказа И скорбящую русскую мать, Караванную жатву спецназа. Да! Хотел бы, но только не мне Искалечить беспамятством душу, Ведь не канувшей в Лету стране – Я присяги себе не нарушу. Москва, аспирантура РАГС, 1997 г. * Специальная медицинская накидка (плёнка) для эвакуации тел погибших, имеющая солнцезащитные свойства. Большая Медведица Ночами Большая Медведица На небе задумчиво светится, На север укажет звезду, Да только на юг я иду. В краях этих междоусобица Пир Смерти устроить торопится? Зачем накликаю беду? Но, коль приказали, иду. На небе Большая Медведица Моею надеждою светится, Полярная ярче звезда – Пора возвращаться туда. Афганистан, н.п. Фарахруд, 411-й ооСпН ГРУ ГШ, 1986 г. Копейка
С номиналом и гербом. Дорожит судьба-злодейка Очень редко медяком.
Спишут в грош и до нуля. Я же скуп, коль знаю лично – Без копейки нет рубля. Афганистан, н.п. Фарахруд, 411-й ооСпН ГРУ ГШ, 1986 г. О служебно-географической новинке Меньше взвода не дадут, Дальше Кушки не пошлют. Военная мудрость Меньше взвода
не дадут, Дальше
Кушки нынче
шлют; Но
последняя острота
Бьёт ещё
из пулемёта. Город-герой Одесса, 86-й гв. мсп, 1980 г. Про обычного пехотинца Я не рождён заморским принцем И блата не имел в Кремле. Я был обычным пехотинцем, Таких немало на земле. А это чёртова работа – В мороз и слякоть, и жару Идти на жало пулемёта И быть убитым поутру. На пузе ползать по грязище, Коль это надо для страны, И унитазы делать чище Под ярым взором старшины. Глотать свинцовые шрапнели, Овсянку лопать, не икру, И умирать не на постели, Коль Смерть краснее на миру. Забыть о славе и наградах, Быть виноватым без вины, Терпеть муштру на марш-парадах И крик разбойный старшины. Ходить в атаки и дозоры, Брать супостата на штыки И покорять седые горы, И пулю принять у реки. Просить Всевышнего о чести – Скорей уехать на войну, Чтоб не случиться грузом «200»* И чтоб не видеть старшину. Я был обычным пехотинцем, Каких немало на земле, Ведь не рождён заморским принцем И блата не имел в Кремле. г. Змиёв Харьковской области, 2004 г. * Условное наименование погибших, использовавшееся в закодированных сообщениях. Звезда моих дорог* Звезда моих дорог! То ласково, то строго Ты озаряешь путь моей судьбы простой. Пуская нелегкою солдатская дорога, Но ты всегда со мною сердцем и душой. Ты знаешь, быт мещанский я не принимаю: Тоска, пресыщенность – удел совсем не мой. И потому я вновь дорогу выбираю И снова отвергаю праздность и покой. И потому нам вновь назначена разлука – Прощанья, встречи, расстоянья, поезда. Мы одолеем всё, моя жена-подруга, Звезда моих дорог! Ты светишь мне всегда. Разлуки наши строгим отданы приказом И в списке послужном печатью скреплены, Мы горести при встречах забываем разом, Хотя объединяют чаще наши сны. Для нас разлуки – лагеря и полигоны, Афганистана ныне скорбь, беда и боль, Что звёзды мне защитные вплели в погоны И вбили на погоны ратных будней соль. Я ухожу... Я ухожу, чтоб возвращаться: Судьбу мою вершат присяга, совесть, долг. Труба зовёт! И должен первым я подняться, Чтоб вновь и вновь в атаку поднимался полк. Марш, марш вперёд пока на свете есть ненастья, Бушует шквал свинцовый и горит земля: Мне очень мало только собственного счастья, Но знаю я, поддержишь ты, поймёшь меня. И потому пускай да здравствуют разлуки, Пусть будут ожидания и встречи вновь: В них чашей полной жизнь без праздности и скуки, Судьба в них наша кочевая и любовь. Афганистан, г. Герат, 101-й мсп 5-й гв. мсд, 1985 г. PS: Впервые опубликовано в газете «Гвардеец» 5-й гв. мсд (ДРА, 1985 г.). Положено в основу одноимённой песни в исполнении А. В. Мордовина. Фарахруд* Фарахруд, Фарахруд, Фарахруд – Придорожный отель и уют. В этих диких краях Самым главным – Аллах. Фарахруд, Фарахруд, Фарахруд.
Только тот же всё клятый Афган. Станет враз горячо – Автомат на плечо – Караван, караван, караван.
Выйдем к цели в назначенный час, Будем бить, как всегда, И беда – не беда: Ты – спецназ, я – спецназ, мы – спецназ.
Это всё, что умеем с тобой. И пустыми слова. Как болит голова... И домой, коль живой, на покой. Фарахруд, Фарахруд, Фарахруд – Будешь верить, тогда не убьют. Доживём до зимы – Значит, выжили мы. Фарахруд, Фарахруд, Фарахруд. г. Харьков, 2002 г. * Название реки и населённого пункта в провинции Фарах на западе Афганистана; ППД 411-го ооСпН. Госпитальная палата
Тихий белый полумрак, Загорелые ребята После ярости атак. Снятся им пустыни, горы, Кандагар и Фарахруд, Да шоссейные узоры, Где в прицел порой берут. Снятся жаркие налёты, Матерщинный свист свинца. Снится строгий их комроты – Тот, что был им за отца. Снится то, как рады были Самолёту-почтарю*, Как о Родине грустили: Нет конца календарю. Снятся грозные минуты – Скрежет мин, эрэсный** вой, Караванные маршруты, Старый друг – ещё живой. Снится, как разрыв гранаты В камне выбил имена, Как ругали их комбаты И вручали ордена. Снятся знамя полковое, Медь оркестра на плацу – Снится время боевое Бесконечно, по кольцу. Госпитальная палата – Тихий белый полумрак... Не отвыкнуть тем ребятам От постигнутых атак. Город-герой Одесса, 411-й ОВГ, 1988 г. * Летал по определённому графику и маршруту для доставки почтовой корреспонденции ОКСВА («АН-12»). ** От аббревиатуры РС – реактивные снаряды. Вопрос к маршалу всего Советского Союза Сусанину... Леониду Ильичу Поляки (гневно и с явной угрозой): «Куда ты завёл нас, проклятый Сусанин?» Сусанин (растерянно, но с вызовом): «Идите вы на <хрен...>: я сам заплутал!» Из русского народного эпоса Фальшивый наш
маршал, Товарищ
Ильич, Куда
ты завёл
нас? – Ответь,
старый хрыч!
411-й ооСпН ГРУ ГШ, 1986 г. Сапоги
Истомили чужие дороги. Как болят сапоги... Нет, не ноги: Источились «под ноль» каблуки.
Шлют проклятья чужие мне боги; И куда-то бредут снова ноги, И дороги мои далеки. Афганистан, н.п. Фарахруд, 411-й ооСпН ГРУ ГШ, 1986 г. Я – солдат* Я – солдат. Сапоги да портянки, Бляха медная, кожи шлея. Я – шинель, где обычно с изнанки Цифра хлоркою – это не Я. Я – солдат, Я – страна, Я – держава, И меня родила в муках мать. Я – позор, Я – проклятье, Я – слава. Только, кто Я, не мне выбирать. Я – солдат. На меня не пеняйте: В доме вашем довольно зеркал. Эй, вы, люди, войной не играйте: Я от этой работы устал. Я – солдат, Я – мгновенье, Я – вечность, Жизнь моя – это тонкая нить. Уходя навсегда в бесконечность, Я, надеюсь, смогу вас простить. Я – солдат. Я – поверенный Смерти, Для неё же – трава на покос. А грехи мои... Вы их не мерьте: Всё мне спишут Аллах и Христос. Я – солдат. Я забыт сам собою: Я – никто от макушки до пят. Знайте, будет команда мне «К бою!» – Это вами Я снова распят. Афганистан, н.п. Фарахруд, 411-й ооСпН ГРУ ГШ, 1986 г. PS: Впервые опубликовано в газете «Контингент» в 1990 г. Нечет – чёт Бой – не драка, полудрака: По науке кровь да кровь. Захлебнётся в ней атака И начнётся вновь и вновь. Смерть... Минует, не минует? Как ромашка – «нчет-чёт»: Коль Косая поцелует, День за три* окончен счёт. Бьётся стенка против стенки. Вот – они, вот – мы, вот – я. Только здесь свои расценки, Мера истины своя. Коль не глянулся я Старой, Значит, выпадет мне «чёт» – Это мне от Бога карой И проклятием почёт. Афганистан, г. Герат, 101-й мсп 5-й гв. мсд, 1985 г. * Месяц службы в ДРА засчитывался за 3 месяца в льготном исчислении. Расчёт
Восемнадцать лет она, Отвалила ей три тыщи Государева казна.
«Подвиг, мужество, почёт!» А потом о ней забыли: Посчитали, что – расчёт. Афганистан, н.п. Фарахруд, 411-й ооСпН ГРУ ГШ, 1986 г. Против правил Пусть не держал стрелок в расчёте Такую дружбу... Невзначай Попала пуля на излёте Ко мне за ворот – ая-яй! Металл кровавых мет не ставил И мне отдал своё тепло. Должно быть, это против правил, Возможно, проще – повезло. Афганистан, г. Герат, 101-й мсп 5-й гв. мсд, 1985 г. «Чёрный тюльпан» Не поэзия Афган, А сплошная проза: Слово нежное «тюльпан» – Имя гробовоза. Спирта принявший пилот – Старший груза «200». Этот «чёрный» самолёт – Сплошь дурные вести. Тихо взмоет в облака Грустный ангел Смерти. Он похож на добряка – Только вы не верьте. Лихорадит весь Союз От посылок в цинке. Ожидают этот груз Тихие поминки. Московия, 1989 г. Скажите
Два с лишним года на войне, Когда такое там бывало, Что не привидится во сне?
Когда гератский старый полк* И батальон из Фарахруда, Калечась, верили в свой долг? Скажите, надо волю Божью Вдове солдатской проклинать? Чем –правдою лечить иль ложью – От горя высохшую мать? Вы, может, это объясните? А я ответы не нашёл. Так в чём же дело?.. – Вразумите Того, кто это всё прошёл. Московия, 1994 г. * Старый, а также пьяный – обиходные названия 101-го мсп. Надпись на граните
Плащ мушкетёра примерял, Не разбирался в оберегах, Долги чужие принимал. Он мог бы русским стать Айвенго, Но свет погас – окончен бал: Чалматый «господин из Мэнго» Его в Герате повстречал. Таджикистан, г. Курган-Тюбе, расположение частей 201-й гв. мсд, июнь 1993 г. Матушка
Гробить супостата: Русскому солдату Чёрт запанибрата.
Матушка-Россия, Мы пока живые, Хлопцы удалые. Афганистан, г. Герат, 101-й мсп 5-й гв. мсд, 1985 г. Эпитафия
на могилу Известного солдата Средь гор, пустынь афганских, зноя Моё лежало поле боя. Что, не за Родину я пал? Но чей приказ я исполнял? Погибших за Мадрид, на Шипке – Их не винят в чужой ошибке. И знаю я: Отчизна-мать За павших сможет постоять. Афганистан, г. Герат, 101-й мсп 5-й гв. мсд, 1985 г. Ура! Вперёд... Потом наступит покаянье. Сейчас уходим на заданье: Приказ – как цель, понятен путь, И не сойти, и не свернуть. Ночь озарит на миг ракета, Как будто яркая комета, Но это даже не салют: «Ура! Вперёд на Божий суд!» Москва, 1995 г. Семидесятый бтэр* * Также «Бэ-Тэ-эР», «броник», «броневик», «семидесятка», «бэтр», «бэ`тэр» – обиходные названия бронетранспортёра (БТР-70). Уносит нашу юность ветер, Восточный ветер, на войну. Рычит семидесятый бтэр Псом верным в злую тишину. Он хорохорится пред нами, Желая не терять лица, А сам прикрыт бронелистами Для вида больше – от свинца. Урча прогретыми движками, Чихая тихо через раз, Он горд (но это между нами), Что на борту его спецназ. Спецназ, конечно, не пехота: Здесь воин каждый на подбор, Хотя у всех своя работа, Пехота – честь, а не позор. Доволен бтэр наш собою, Коль мы заботимся о нём, А услыхав команду «К бою!», Он мчит арабским скакуном. Мы лихо крутим повороты, А за горой встаёт гора... И общие на всех заботы – Фугасы, мины, снайпера. Но мы пробьёмся сквозь преграды, Хоть к чёрту в гости – всё одно. Вот близко звуки канонады, А дальше – хуже, чем в кино. Наверно, прибыли к раздаче... Плевать! И дальше напролом Идём, доверившись удаче, Как будто в старости умрём. г. Змиёв Харьковской области, 2002 г. Веди, комбат!* * В целях сохранения секретности отряды спецназа было принято именовать (на общевойсковой манер) батальонами, а их командиров – комбатами. В ДРА они также назывались «отдельными мотострелковыми батальонами». Спецназ уходит по приказу В налёт на вражескую базу. Его судьбу не предсказать, А жить зачем, когда всё знать? Вопрос оставим без ответа: Гаданье – скверная примета. Такое горы не простят. «Храни, Господь! – Веди, комбат!» Таджикистан, г. Душанбе, отдельный разведбат 201-й гв. мсд, 1993 г. Стержень Где чтут всевышнего Аллаха, Свою Голгофу мы нашли. Идя в атаку и на плаху, В Христа мы веру обрели. Пусть мы плохие богомольцы, Большие грешники подчас, Но коль в разведку – добровольцы, – Вот православный стержень в нас. Московия, 1999 г. Похоронка Из выступления М. А. Суслова на заседании Политбюро ЦК КПСС 30 июля 1981 г.: Следовало бы подумать и об ответах родителям, дети которых погибли в Афганистане. Здесь не должно быть вольностей. Ответы должны быть лаконичными и более стандартными. 1 Это просто лист бумаги. Он расскажет об отваге, Чести, мужестве, присяге – Дата, подпись да печать.
Текст отточенный казённый, Слог сухой и непреклонный – Женский возглас обречённый, Траур, горечь да печаль.
А теперь моё признанье: Те подписывал посланья, Очевидно, в наказанье, Что меня минула Смерть.
Караван
Про себя поминая святых. Пусть не любят чужие нас горы, Но укроют в ущельях своих.
Караван, караван, караван!.. Если выживут в пламени ада, Поседеют Петро да Иван. г. Феодосия Крымской области, 219-й отряд спецназа ГРУ ГШ, 1987 г. Пожелание боевому товарищу Первому командиру 411-го ооСпН капитану Александру Фомину* Мы земляки чуть-чуть – по тёщам... И потому знакома нам Тоска и по российским рощам, И по молдавским погребкам. И потому среди кровищи, Где все объелись белены, Я говорю ему: «Дружище!» И до предела мы честны. Теперь он сослан: в Лашкарёвке** Гоняет духов по пескам. Пусть стопчет не одни кроссовки Да невредимым будет сам. Случится если, будет ранен – Пусть отдохнёт в госпиталях, Пусть заскучает об Афгане И снова будет при делах. Пускай его минуют мины, Прощальный тост «За упокой» И чаще вражеские спины Пусть видит он перед собой. А коли быть ему убитым, Так, чёрт возьми, все будем там. Ну а с другим-то замполитом Пускай поменьше – по душам. А что ещё? Так чтобы пули, Когда пошлёт, попали в цель, Со сменой чтоб не обманули, Чтоб русским был уже апрель. Коль выпадет в живых остаться, Пускай он будет – генерал. Но, чтоб не зазнавался, братцы, И чтоб друзей не забывал. ДРА, н.п. Фарахруд, 411-й ооСпН – Город-герой Одесса, 411-й ОВГ, 1986–1987 гг. * Ныне Герой России генерал-майор А. Г. Фомин возглавляет Московский областной военкомат. ** Обиходное название г. Лашкаргах на юго-западе Афганистана; ППД 370-го оооСпН, отряда спецрадиосвязи, управления и тыла 22-й обрСпН. Таможня (Чистилище?) Таможня даёт добро!.. Реплика из кинофильма «Белое солнце пустыни»
Народная мудрость Зла таможня на ратных людей, Полагая, платить ей должны Мы за воздух Отчизны своей, Коль вернулись живыми с войны. И таможня шмонает бойцов Без разбора, без чести – подряд: Так встречает держава сынов, Мол, чистилище лучше, чем ад. И таможня шмонает солдат: Ей приказано подозревать. Вон седой кандагарский комбат Рубит всуе: «Эх, <мать-перемать!..>» И таможня шмонает парней, Будто каждый грабитель и вор. Боль от срама подлее и злей, Чем от пули душманской в упор. И таможня шмонает ребят: Повелели ей всех уличить. «За отвагу» медали горят От стыда за чиновничью прыть. И таможня шмонает сердца – Письма, пленки и дневники. Здесь яснее слова мудреца, Что страшнее врагов – дураки. И таможня шмонает добро, Как лихой и нахрапистый тать, В пах залезет и под ребро, Постановит: «Пущать. Не пущать!..» Зла таможня вовсю на живых, Мёртвым проще: им «срам не имать». И вот с этих-то взглядов косых Снова мирную жизнь начинать. Таможенные кордоны ДРА, СССР, России, Украины, 1986–1992 гг. У переправы 1 Что, с пьяных глаз займём сейчас Хайберский перевал? Нет, нынче поплывём домой: солдат отвоевал. Редьярд Киплинг Пройдя через горы, засады, пустыни, Они – ветераны-изгои отныне: Идут батальоны сегодня не в бой, На север, на север, на север домой. 2 Полковник, полк и кто там ещё, кого я не назвал, – Спаси вас Господи! Ура! Наш брат – отвоевал. Редьярд Киплинг Согретый лучами сомнительной славы Он важно позировал у переправы... За это списали х е р о ю вину, Хоть бросил солдат он в душманском плену. 3 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Мы вернулись Хоть нам жизнь пополам Разрубили Афганом, Честь и слава не нам Поминальным стаканом. Мы вернулись с войны, Мы как будто бы дома, Но среди тишины Не отвыкнем от грома. Кто-то ночью во сне Поднимает в бой роты, Кто в дурмане-вине Ищет правду до рвоты. Кто-то вышел в расход И не выпрямил крылья. Кто, как рыба об лёд, Против лжи и насилья. Но как надобно жить – Не прикажут комбаты. Нам святыми не быть: Наши мёртвые святы. Боль и горечь живым – Память жжёт и калечит: В чести, славе сгорим – Это нас не излечит. США, Калифорния, август 1992 г. Не посылали Посвящается несгибаемой советской (российской) бюрократии «Мы вас туда не посылали», – Сказал почтенный бюрократ. «А за кого голосовали?» – Спросил израненный солдат. «Мы вас туда не посылали, – Начальник ЖЭКа совестил, – От вас таких мы все устали, Здесь никаких не хватит сил». «Мы вас туда не посылали, – Вдруг ветеран один изрёк, – Все ордена твои, медали, То не за Родину, сынок». «Мы вас туда не посылали, – Кричала очередь ему, – У всех свои, свои печали, Тебе, что ль, блага одному?» Он спрятал книжку инвалида, Сел, тяжело ища ответ – Болело сердце от обиды Иль всё ж нога, которой нет? г. Старый Крым Крымской области, 10-я обрСпН ГРУ ГШ, 1987 г. Р.S. Впервые опубликовано в газете «Феодосийская правда» в 1988 г. Мы спрашиваем Из стенограммы заседания Политбюро ЦК КПСС 30 июля 1981 г.: СУСЛОВ: Товарищ Тихонов представил записку в ЦК КПСС относительно увековечения памяти воинов, погибших а Афганистане <...> Дело, конечно, не в деньгах, а в том, что если сейчас мы будем увековечивать память, будем об этом писать на надгробьях могил, а на некоторых кладбищах таких могил будет несколько, то с политической точки зрения это не совсем правильно. АНДРОПОВ: Конечно, хоронить воинов нужно с почестями, но увековечивать их память пока что рановато. Пускай хоронить всё стесняются На видных открытых местах, И наши могилы теряются В кладбищенских задних рядах. Но мы поспрошаем «стеснительных»: Что, наши теперь имена И взглядов не стоят почтительных, И ждёт их забвенья стена? Ужели мы стали секретными, «За речкой» погибли когда? Ответьте, нам всем незаметными Приказано быть навсегда? Быть может, мы сами нескромные? Вам это видней – с в ы с о т ы. Что ж прячьте в местечки укромные Последние наши посты. Но знайте, у трона предвечного Мы скажем: «Исполнен приказ!» Стыдиться?.. Стыдиться нам нечего, А впрочем, стыдимся за вас. г. Феодосия Крымской области, 219-й отряд спецназа ГРУ ГШ, 1987 г. P.S. Впервые опубликовано в литературном альманахе «Истоки» в 1989 г. Но кто они?.. Меня поставили к стене За то, что был на той войне. Вот приговор: «Нельзя простить: Лишь мёртвым честь, живых казнить». Но кто они: мой прокурор? Судья, скрепивший приговор? Не защищавший адвокат И точку выставивший кат?.. г. Феодосия Крымской области, 219-й отряд спецназа ГРУ ГШ, 1987 г. Символ веры Себя сужу высокой мерой, Той мерой мне Святая Русь. Святая Русь – мой символ веры, И от него не отрекусь: Я с ним оберегал державу, Брал штурмом горный перевал, По долгу чести, по уставу Врагу знамёна не сдавал. А Жизнь и Смерть распорядились – Я снял армейский свой мундир. Как часто мне до боли снились Шинель, истёртая до дыр, Афган, друзей погибших лица, Шитьё по золоту погон, Но перевёрнута страница – Прощай, десантный батальон. Свой путь я снова начинаю, Коль так назначено судьбой. Иду вперёд. Не заплутаю И не стушуюсь пред бедой: Святая Русь – мой символ веры, Хоть сам я – грешный и простой, Произведённый в офицеры Отчизны честный рядовой. Москва, 1996 г. P. S. к выступлению генерала армии И. Н. Родионова на встрече с ветеранами 23 февраля 1997 года* Чем сердцу русскому утешиться? Кому печаль свою расскажем?.. Борис Чичибабин Я благодарен Вам, товарищ генерал, За прямоту солдатскую, за резкость, Но ТОТ, кто на ноги портянок не мотал, Вам не простит порядочность и честность. Москва, 23 февраля 1997 г. * Бывший командующий 40-й ОА генерал армии И. Н. Родионов был снят с должности министра обороны РФ за критику антигосударственной политики президента Е.Б.Н. в том же 1997 г. Воспоминание Лейтенантам Новосибирского ВВПОУ 1979 «афганского» года выпуска п о с в я щ а е т с я Мне этой ночью снился вновь вокзал: Кляня себя за безрассудность, Я этой ночью снова уезжал В свою заснеженную юность. Далёкая курсантская пора: Надежды юношей питали, Бодрили нас учебные «Ура!» – Беду как будто накликали. Мы в землю шаг вбивали строевой: Кровь закипала молодая, А наше завтра целилось войной, Всё самых лучших примечая. Гришахин Славка* был покуда жив, Был жив Сергей... Евгений, Мишка: Нам, басурман условных победив, Казалось ничего не слишком. Я в этом сне не знал ещё Афган, С любовью взрослою встречался И поминальный не глушил стакан, И на судьбу не чертыхался. Сон был красивым, в розовых тонах: Ни ордена и ни медали... Порой яснее видится во снах, Кого и что мы потеряли. Московия, 1999 г. * Выпускник учебной десантной группы лейтенант Вячеслав Гришахин погиб при выполнении боевого задания в 1980 г. Этот путь Война во мне ещё не откричала: Боль не проходит в стороне; Война во мне – не лучшее начало, Война – не худшее во мне. Я вновь себя, как прежде, примеряю К вершинам гор, былым боям, Хотя, по правде, до конца не знаю – Вернулся ли с войны я сам. Так где же я? Наверно, там остался, Коль нету прежнего меня. Я наземь падал, снова поднимался И всё пришпоривал коня. Я шёл домой. Я до сих пор в дороге: Он бесконечен – этот путь, Когда стоишь, как будто на пороге, Не в силах за него шагнуть. Московия, 1992 г. Старый счёт Мне бы выспаться немного, Только нету, нету сна: Вновь привидятся дорога И минувшая война. Снова русские метели Бьют «афганцем»* по стеклу, Взрывом выбросит с постели И проснёшься на полу. Замелькают киноплёнкой Позапрошлые дела, И гератскою «зелёнкой» Память снова обожгла. Выезжаю из Баграма Со спецназом на Кабул; Бэтээр охватит пламя, Хоть казалось, что уснул. Вертолёт упал в ущелье... «Время, стоп!» – сюжет отснят: Свежевыбритый с похмелья Тормошит меня комбат. Лишь забудусь на мгновенье, А душманский караван К чёрту выбьет сновиденья Свежей болью старых ран. Чередой портреты в рамках С чёрной траурной каймой: Никаких воздушных замков С этой <грёбаной...> войной. Может, сладкого тумана Эта ночь преподнесёт? Нет! И снова из Афгана Мне к оплате старый счёт. г. Харьков, 2003 г. * Местный юго-западный ветер (пылевая буря); отмечается 40–70 суток в году. К обелиску павшим воинам-интернационалистам
сберегли, да не стяжали славы Сыны
великой некогда
державы, И спаяны кровавою бедой
Их имена под
Красною Звездой.
июль 2003 г. Приглашение А. Тарасу (Дону Миллеру), Э. Тополю и прочей… Когда ходили мы в разведку, Вы штурмовали ресторан. Должно быть, не дала соседка... – Писать взялсь вы про Афган. От <огорченья...> ставши строгим, Во всех увидели порок, Назвали каждого жестоким, Но каждый просто одинок. Всё изложили в чёрном цвете, Рубя пером, как топором. Наверно, при таком навете Стреляли влёт в тридцать седьмом. Но стороны две у медали, Хотя вы только об одном. Да! Мы – не эталон морали: Не те манеры под огнём. Здесь дела нет до этикетов, Но сразу видно подлецов. Тут нет надраенных клозетов, Столичных нету дураков. Людей не так здесь привечают, Служебную не ценят прыть. Тут – понимаете? – стреляют И могут невзначай убить. Чтоб меньше стало пошлых мнений Про нашу «тяжкую вину», Вам пожелаем приключений И приглашаем на войну. В момент под пулемётов матом Лишитесь свежего белья. Пускай не станете солдатом, Так не напишете вранья. г. Харьков, 2002 г. «Се ля ви» Бесцветной жидкостью в стакане Пытаюсь память приглушить, Но всё воюю я в Афгане Во снах, в бреду: мне с этим жить. И нынче снова мне не спится: Пишу об этом – «се ля ви». И всё ж последняя страница, Надеюсь, будет о любви. Москва, 1995 г. В послеафганской суете Не часто тратят здесь патроны, Но ближе к роковой черте Редеют наши батальоны В послеафганской суете. Идём повзводно и поротно По полю минному судьбы, И всё хоронят нас почётно С молитвой или без мольбы. Понятно, все мы не святые, Но в жизни этой не слепцы: Мы нынче – грешники крутые И монастырские отцы. Средь нас лампасы и кокарды, И депутатские значки, Поэты, бездари и барды, И криминальные качки. Мы все – вчерашние солдаты Несуществующей страны, Мы – рядовые и комбаты Из «необъявленной» войны. Снимая с плеч своих погоны, Мы так и не уняли прыть... И всё же наши похороны Могли поменьше бы частить. г. Змиёв Харьковской области, 2004 г. «За личное мужество» (Пехотная мини-поэма)
Не верил я прежде писателю Гаршину, Что всем рассказал без прикрас про войну. Но всё ж разлюбил все военные марши я, Ища для заблудшей души тишину.
Где громами рвёт оркестровая медь? А может быть, с исповеди, покаяния Дорогу попробовать вновь одолеть?.. жүктеу/скачать 1.13 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|