РАЗВИТИЕ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ТРАДИЦИЙ
В МАЛЫХ ЖАНРАХ
(на материале карачаевской литературы 60–80-х гг.)
Т.А. Чанкаева
В развитии прозы литератур Северного Кавказа имеется много общего. Так, с очерка и рассказа начиналась осетинская, чеченская, ингушская, кабардинская проза. Рассказ как жанр новописьменных северокавказских литератур, возникший и развивающийся под влиянием традиций национального фольклора, не был простым повторением фольклорных образцов. Если тематика первых рассказов - дореволюционная жизнь горской бедноты, трагичность судьбы и первые рассказы писателей несут печать фольклорной сюжетной условности, описательности, назидания, риторики, яркой полярности героев, в них нет психологической мотивировки, то в очерках и рассказах 60–80-х гг. определяются принципы изображения действительности, синтезируются фольклорные и литературные тенденции, исследуется внутренний мир человека.
Возрожденная карачаевская литература встала в общий ряд с литературами черкесской, абазинской, ногайской, потоком вливаясь в многонациональную литературу страны. В процессе взаимосвязей народов-соседей все отчетливее проявляется объединяющее значение русского языка. Параллельно со своим родным языком ряд карачаевских писателей пишут на русском. Проблема билингвизма на новом этапе имеет как идеологические, так и эстетические аспекты, включающие в себя вопросы взаимодействия и взаимосвязи национальных литератур. Среди двуязычных писателей – X. Байрамукова, О. Хубиев, А. Суюнчев, М. Батчаев и др.
Карачаевская литература осветила проблемы, связанные с развитием личности в новых исторических условиях. Порой прямолинейное изложение объясняется следствием сложных, противоречивых процессов национальной культуры. Идеи «оттепели» трансформировались в оригинальные художественные поиски, важнейшее место в которых заняла мифопоэтика, обновленные фольклорные традиции. Достижения национальной прозы Л. Арутюнов связывает с эпико-мифологической традицией, а в русской - трансформацию и обогащение реализма. Он подчеркивает у писателей молодых литератур «связь с мифологическим или фольклорным наследием гораздо более непосредственнее и живее» [3, 208]. Углубленная психологизация, единство формы и содержания, драматизация, правдивость и искренность лирического чувства свидетельствуют о синтезе в карачаевской прозе традиций русской, родной литератур и фольклора.
Художники объединяют воедино лирическую и эпическую изобразительность, осваивают сюжетное мастерство, диалоги, используют разговорную лексику и т.д. В прозе сказывался принцип опосредованного описания психологического состояния путем вычленения на первый взгляд незначительных частностей - в портрете, в пейзаже, описании быта. Как заметила в одной из бесед Х. Байрамукова, следование традициям – не значит подражание, «у каждого писателя свой стиль, свой почерк, настоящий мастер должен идти своей дорогой, что я и старалась делать на протяжении всего творческого пути» [6]. Х. Байрамуковой действительно удалось избежать эпигонства, найти свою дорогу, выработать свой индивидуальный почерк.
Очеркисты конца 50-х - 60-х годов не могли опереться на работы карачаевских публицистов И. Хубиева, У. Алиева и др., все они были изъяты из обращения, поэтому шла ориентация на известные очерки М. Горького, Д. Фурманова, И. Эренбурга, В. Овечкина и других русских авторов. Но главным учителем была сама жизнь. Ведущей темой очерковой художественно-документальной прозы стала Великая Отечественная война: военно-мемуарная книга X. Богатырева "За Родину" (1963), С. Лайпанова "Сын Карачая - герой Белоруссии" (1964), очерки А. Суюнчева "Герой из Хурзука", "Потомок Татаркана", "Девушка командир" (1958) и др. Работа в жанре очерка была подступом к художественному показу жизненных ситуаций.
Фактом литературных связей можно считать обращение русских и карачаевских писателей к одному прототипу. О Герое Советского Союза Османе Касаеве пишут русский В. Нежинский «Осман Касаев. Герой Белоруссии» (1965) и карачаевцы А. Суюнчев «Герой из Хурзука» (1957) (на русском языке), С. Лайпанов «Сын Карачая - герой Белоруссии» (1964). О Харуне Богатыреве также писали Е. Кригер «Всадник в броне» (1944), А. Суюнчев «Потомок Татаркана» (1958), В. Нежинский «Секрет боевого счастья» (1962). Малые жанры стали художественной летописью истории народа, наиболее глубоко раскрывая темы Великой Отечественной войны и мирного труда.
В очерковой карачаевской прозе звучат темы войны и мира, гражданственности, трудовых свершений, воспитания молодого поколения. Единство публицистики и художественного творчества заключается в соблюдении таких понятий, как реализм и романтика, традиция и новаторство, современность и положительный герой, содержание и форма, изобразительные средства языка. И это помогло авторам лучших очерков избежать вульгарно-социологического понимания задач литературы, партийно-агитационную декларативность и схематизм мышления. Очерки карачаевских писателей, их рассказы о героях, павших и живых, о тружениках имеют большое познавательное, воспитательное и художественное значение и по праву занимают видное место в публицистике в литературе народов Карачаево-Черкесии.
«От информации к статье, от статьи к очерку, от очерка к рассказу», - так определил В. Астафьев «нормальное развитие начинающего литератора» [4]. И карачаевские писатели во многом были верны такому принципу. Их поиски шли в направлении исследования характера своего современника, его судьбы. Статья, очерк, рассказ несли определенную идею, предполагали конкретный результат. Эта фиксированная заданность, актуальность темы сохраняется впоследствии в выросших на очерковом материале рассказах, когда замысел трансформируется в сторону постижения жизни. Очерки, рассказы стали фактом общественной позиции писателей, определили их гражданскую зрелость, положили начало творческому движению, активно проявившемуся в более крупных жанрах. Именно в этот период к очерковому жанру обращались многие мастера русской прозы и создали произведения большой художественной силы и правды. Таковы «Районные будни» В. Овечкина, «Тяжелый характер» В. Тендрякова, «Владимирские проселки», «Капля росы» В. Солоухина и другие. Герои жизни становились героями произведений, а современность - душою публицистики.
После возвращения карачаевского народа на родину писателей больше всего интересуют проблемы национального возрождения и они сразу обращаются к очерку как к самому оперативному жанру. Пишут о лучших представителях нации в смысле самопознания народа в тот момент, когда последний был доведен до грани лишения исторической памяти. Появляются очерки К. Лайпанова «Ислам Тебердичи» (1964), С. Лайпанова и Е. Польской «Поэт, художник, просветитель» (1964) о первом карачаевском просветителе И. Крымшамхалове. Литераторы работают целенаправленно для восстановления правды и утверждения авторитета своей нации, стремятся показать, что их народ такой же, как и другие, и он имеет богатые исторические и культурные традиции. Это была жизненная необходимость, и писатели поняли значимость данной проблемы. В этих целях большая часть произведений писалась на русском языке, чтобы они доходили до широкой аудитории читателей.
Как известно, документальность, достоверность в широком смысле этого слова является важной чертой жанра. Но автор имеет право на вымысел и обобщение, без отбора, без домысла не создается художественный портрет, «...факт - еще не вся правда, он только сырье, из которого следует выплавить, извлечь настоящую правду искусства», - говорил М. Горький [10]. В карачаевской очерковой прозе мы наблюдаем не только факты, поступки героев, но и их художественное осмысление. Показательна книга очерков «Алчыла» («Передовики») [2]. Здесь очерки Х. Байрамуковой «Одна из сахарных гор», Х. Тохчукова «Кош коммунистического труда»», Х. Эбзеева «Горская девушка», Д. Гочияева «В Тебердинском ущелье», О. Хубиева «Наша Нина», «Полевод» и др. А. Суюнчевым создана серия портретов героев труда: «Знатные овцеводы», «Ручьи молока», «Герой Социалистического труда Нузула Курджиева» (1958), «Счастье старого каменщика» (1959) и другие. В очерках образ женщины-труженицы поэтизируется, горянка изображается по-новому, вовлеченной в общественно-полезный труд, но не лишенной женственности.
В очерковой прозе разрабатываются новые темы, раскрываются образы рабочих и интеллигенции. О трудовой жизни свинцово-цинкового рудника «Эльбрус» дана зарисовка А. Суюнчева «Сегодня в Ташчи» (1957), Х. Байрамукова запечатлела трудовую биографию молодого рабочего завода Ханафи Тулпарова («Начало пути»), рассказала о трудовом коллективе фабрики («Цех коммунистического труда»). Образ инженера Никитиной обрисован как яркий характер. Современники-интеллигенты, в основном, горянки, представлены в очерках С. Лайпанова «Актриса – дочь карачаевского народа» (1957) – о первой талантливой актрисе – певице Зое Хаджилаевой, М. Хазгериева «Замечательная дочь карачаевского народа» (1958) - о заслуженной учительнице РСФСР Хабибат Аджиевой, А. Суюнчева «Две судьбы» - о Л. Кубановой (1957) и другие.
Ведущей темой очерковой художественно-документальной прозы стала Великая Отечественная война, и здесь, прежде всего, надо назвать военно-мемуарную книгу Харуна Богатырева «За Отечество» (1963). Осман Касаев стал героем документальной книги Сеита Лайпанова «Сын Карачая – герой Белоруссии» (1964), написанной на основе архивных документов, воспоминаний участников событий. Очерковая проза в карачаевской литературе пополнилась книгами Х. Байрамуковой «Мать отцов» (1975), «Моя жизнь» (1996), О. Хубиева «Жизнь и талант» (1982), Н. Хубиева «Дороги» (1990) и очерками в периодической печати А. Кочкарова, С. Лайпанова, А. Суюнчева. Этот жанр занимает одно из важных мест как яркое явление литературного творчества, где немало исторических сведений и фактов. М. Горький отмечал: «Подлинную историю пишет не историк, а художник». И он был прав.
Работа в жанре очерка была как бы подступом к художественному показу жизни. Элементы художественной прозы, проявившиеся в изображении жизненных ситуаций, в описании героев, в пейзажных зарисовках, использованные в очерке, служили в целях агитационной пропаганды, но они показаны с точки зрения стремления выйти за рамки публицистического жанра к обобщенно-художественному изображению.
Книга рассказов Х. Байрамуковой «Рассказ женщины» [5, 32] (1969) состоит из 11 рассказов. Авторский замысел – дать представление об эволюции характера женщины-горянки. В рассказах X. Байрамуковой "Черное платье", "Вторая жизнь" (1959), "Эльдар - мой сын", "Старики" (1963) ставятся морально-бытовые проблемы, рассказы "Айран" (1962), "Гырджин" (1964) созданы в лирической манере. Так, рассказы «Письмо Асий», «Рассказ женщины» построены на конфликте старого и нового и в сознании, и в отношениях людей. Героиня рассказа «Письмо Асий» (младшая из сестер) поздно осознает, что обычай, который не могли переступить, стал причиной того, что так неудачно сложилась судьба трех сестер. Две сестры не вышли замуж раньше старшей сестры, хотя Асий сильно полюбила юношу, но не могла пойти против адата и уйти с ним, оставить сестер. Героиня «Рассказа женщины» (в оригинале «Вторая жизнь», 1959), потеряв в войну близких – мужа, сына, дочь, отчаявшаяся, одинокая, хочет преодолеть страдания борется с верностью погибшему, ищет счастье материнства. И она находит все-таки силы построить (хотя с такими психологическими муками) другую жизнь, утвердить себя как личность. «Вот видите, пережив столько горя, я вновь обрела счастье. Но временами гляжу на сына и мне кажется, что он уже совсем взрослый – такой, как тот, первый Мурат. Тогда я думаю, а вдруг снова грянет война и он так же, как первый, погибнет… Нет, не дай аллах, чтобы была война! [5, 103]. Здесь «страстный протест против войны, вложенный в уста женщины, обретшей, наконец, счастье материнства» [5, 133].
Нелишне подчеркнуть, что «подлинным художественным открытием стал рассказ писательницы «Черное платье» [5, 131] (перевод С. Кунова). Рассказ наполнен драматизмом. Описание обычного предмета возводится автором в символ, за которым стоит человеческая жизнь: «ветхое, пахнувшее древностью, пережившее не одно поколение, принесшее людям немало печали и мало радости» платье и потому получившее название черное.
Обычай делать подарки родным мужа (берне) поднимает в душах новых родственников алчность, жестокость, недовольство. Это приводит к скандалу, разрушению счастья молодых и к гибели Салимат, ставшей жертвой из-за не подаренного золовке по обычаю своего лучшего платья. Салимат и не могла подумать, что за это платье разгорится такая война в доме. «С болью во взоре взглянула Салимат на свое платье из вишневого бархата, изящно облегавшее ее стройную фигуру, строго ниспадавшее к ногам, таившее в себе столько тепла и любви. Нет, теперь оно было другим: холодным, страшным, черным. От него леденели руки, плечи, шумело в голове» [5, 69]. «Символом унижения человеческого достоинства, глумление со стороны алчных родителей мужа становится девичье платье» [9, 17]. После гибели Салимат платье переходит из сундука в сундук и достается Фатиме. Сила традиции, которую сдерживает мать, для девочки, услышавшей историю платья, не существует. Она активно действует: бросает зловещее платье в огонь. «В рассказе нет ненужной риторики, назиданий, сопоставлений, которые порой так и выпирают из малохудожественных произведений. Здесь обо всем сказано языком образов, и в этом секрет того эстетического наслаждения, которое дарит «Черное платье» [8, 132].
В рассказах «Айран» (1962) и «Гырджын» (1964) Х. Байрамуковой опоэтизирован труд человека. Плоды этого труда символически обобщены в исконно карачаевских образах «гырджына» и «айрана», которые священны для карачаевцев, как хлеб для русского человека. X. Байрамукова слагает гимн в честь их. Значение этих образов многогранно. Рассказы эти наполнены гуманизмом, образ женщины раскрывается «изнутри», «духовно распрямляется». Символично название рассказа Х. Байрамуковой «Айран». Священным обычаем горского гостеприимства дышит это слово; закончит усталый путник нелегкий переход по горным тропам, и ему вынесут чашу айрана. Но время многое изменило, и героиня Байрамуковой мечтает: «Вот если бы сесть где-нибудь на углу многолюдной московской улицы и каждому прохожему поднести хотя бы кофейную чашечку айрана - нате, пейте, пожалуйста, живите долго, дольше, чем положено» [8, 133-134]. Х. Байрамукова хорошо знает «дух» народа, тонко передает его менталитет. Рассказы Х. Байрамуковой «Рассказ женщины», «Гырджин», «Айран» – это лирическая проза.
Рассказы А. Суюнчева "Два рисунка" (1957), "Чабан" (1960), «Звон караванного колокольчика" (1968) также принадлежат к лирической прозе - это поток чувств, эмоций, настроений. Рассказ А. Суюнчева «Звон караванного колокольчика» написан в 50-е годы, в Азии. Но окончательно подготовлен к изданию позже, опубликован лишь в 1968 году на русском языке [12]. Уже заголовок «Звон караванного колокольчика» - лиричен и символичен, это стержень рассказа. В центре – реальный эпизод из жизни начинающего учителя. Рассказ автобиографичен. Повествование ведется от первого лица. Действие происходит в Южном Казахстане. Герой в ожидании прихода каравана, с которым хочет добраться до школы, где должен начать свой первый учительский год, свою самостоятельную деятельность. Юноша получает, словно теплый привет с родимых краев, из Нальчика посылку с книгами. Стихи и поэмы классика кабардинской литературы Али Шогенцукова... Всю ночь он читает их и ему показалось, что это самая короткая ночь в его жизни. Он не успел дочитать книгу Хачима Теунова о горном потоке, но этот поток влился в него живительной влагой, ставшими родными слова из книги так воздействовали на него, что он их еще долго будет повторять. Звон караванного колокольчика известил о прибывшем караване, заставив его прерваться и спешить в путь. Обыгрывается деталь - колокольчик верблюда-вожака - его звон, чистые звуки которого «падали, как утренняя роса на засохшие травы», когда он сопровождал путников в пути, а теперь он звенит в школе, зовя и сопровождая учеников на пути к знаниям.
Рассказ «Два рисунка» (в переводе на русский язык был озаглавлен «Сын», 1968) имеет документальную основу: материалом послужила судьба матери поэтов Хубиевых Мамурхан, в рассказе сохранено ее подлинное имя. Автор создает образ матери, потерявшей на войне сына, и которая не может смириться и все ждет его. «Все годы не глохнет горечь утраты в материнском сердце. Ахмат... Даже фотографии его не осталось в доме. Вместе со всем имуществом сожгли ее фашисты. Чудом уцелели только рисунки, сделанные рукой юноши». На первом рисунке - его дом. На втором - гнедой конь. Мать рассматривает рисунки и вот переносится время. Она опять молода. Ждет сына Ахмата. Он совсем юн. И в ее воображении он возвращается. Она радуется, суетится, беседует с ним. Идет поток эмоциональной трогательной речи, размышлений, щемящей грусти... Но время опять вернулось назад, отняв у нее ее сына. Здесь звучит мотив человечности, пропущенный через личные переживания автора, который понимает, что сердце матери не может свыкнуться с этой мыслью, что она все будет выходить на дорогу, ждать его. Автор искал оригинальные выразительные приемы, средства, наиболее полно отражающие образ солдатской матери.
Многое в рассказе «Чабан» взято из жизни. Автор показывает героя Ахмата в испытаниях, прослеживает, как проявляется его характер в экстремальной ситуации. В центре - сцена схватки чабана с волком, напавшим на отару овец. В трудном поединке человек побеждает хищника, сохраняет общественное добро - совхозный скот. Рассказы А. Суюнчева глубоко лиричны.
Новаторской становится лирико-психологическая проза Муссы Батчаева. В 1968 году вышел прозаический сборник М. Батчаева «Быть человеком» (рассказы, повесть, новеллы) на русском языке. М. Батчаев обращается к «притчеобразности» как к способу художественного мышления. Поэтика притчи исключает описательность, «обстановочность» в ее традиционном понимании [1, 21]. Есть некая условность в бытовой ситуации. Специфическая размытость видимого переднего плана повествования – одна из жанровых особенностей. Притча помогает оттенить духовное содержание сознания героев, динамизм жизни. У Батчаева не только возрождение старого жанра, но и его обновление. Надо отметить качественно новый тип взаимодействия народнопоэтических традиций и литературных, пример плодотворного синтеза фольклора и литературы с национальными особенностями. В раскрытии горского характера выявляет как общечеловеческие качества характеров, так и личностные: выносливость, стойкость, трудолюбие, мужество. Национальное своеобразие отмечено и в почитании старших, соблюдении родовых традиций, обрядов, ритуалов и т.д. Батчаев пишет плотно, ярко, образно, афористично, с точностью деталей, удивительным образом сохраняя и самобытный колорит, и ритм речи горцев. Зависимость жизни горцев от окружающей среды, природы определили общность горского характера, выраженного в особой эмоциональности, экспрессивности, кроме того раскрываются качества человека. Таков национальный портрет горца, созданный писателем.
Специфическое национальное выразилось в показе горского народа непосредственно изнутри, в системе ощущений и восприятий, психологии, образа мышления, кавказской специфики, обычаев, деталей облика и быта персонажей, пейзажных картин и т.д. Здесь М. Батчаев близок с балкарским писателем З. Толгуровым (повесть «Алые травы»). Он умеет очень скупыми средствами создать осязаемые картины.
Жанр новеллы – миниатюры – новый в карачаевской прозе. М. Батчаев тяготеет к этому жанру («Дом победителя», «Самое главное», «Лепешки» и др.). Жизнь представлена многогранной, гармоничной и в то же время исполненной противоречий. Самобытно национальны рассказы М. Батчаева «Двое», «Алибек - сын Дыгаласа» и др. Нравственная проблематика является структурообразующим началом и антитеза «рассекает» образную систему.
Коренные проблемы литературы ХХ века - проблемы совести, вины, искупления и наказания. Батчаев поднимает нравственные и философские проблемы: добро и зло, честь и бесчестие, гуманизм, взаимоотношение поколений. Синтез фольклора и литературы на уровне реалистического сознания обогащает прозу новым типом повествования, новым типом соединения лирики и эпики, во многом определившим быстрое развитие и успехи молодой литературы.
М. Батчаев ставит своих героев в необычные, драматические, порой даже трагические обстоятельства, требующие от них напряжения всех душевных сил, ярко выявляющие силу и слабость человека, его истинные качества. Драматичен сюжет рассказа «Двое». Автор рассказывает о таком случае, когда человек виноват лишь косвенно, когда у него есть смягчающие вину обстоятельства и можно как-то понять человека, проявившего слабость. Его персонаж берет на себя вину полностью - и в искупление этой вины умирает как человек. Нравственная проблематика является структурообразующим началом и антитеза «рассекает» образную систему.
Через трагедию одного человека в «Серебряном деде» показано общенародное горе. В рассказ тонко вплетается символика, образы - аллегории, высвечивающие пространственно-временную картину мира. Создается впечатление протяжности, долготы жизни, повествование поднимается на уровень философских раздумий автора-повествователя. Мельница мальчику кажется «таинственной и сказочной», а старый мельник - «серебряный дед» - убеленный «прожитыми годами и густой мельничной пылью (за что и получил свое прозвище – Т.Ч.)... казался... волшебником, пришедшим из сказки». У старого мельника и все было как в сказке, росли трое сыновей, «все рослые, плечистые, угольноволосые». В скупых контрастных строчках рассказа говорится о мирной и военной жизни. Мальчику – герою рассказа - приходится наблюдать и по-своему переживать человеческую трагедию. Удивительно органично сплетаются сюжетные линии рассказчика и главного героя повествования. События приобретали драматический характер не только во взрослом, но и в детском мире.
Финал потрясающий. В нем нравственная сила, величие духа Серебряного деда, глубокий внутренний мир человека. Духовность старика раскрывается особенно ярко, когда приходит его смертный час. Автор в этом образе воплотил архетип мудрого старца, величие народной души. И в вопросе старца: «Не пойму только, какую вину искупаем мы смертью сыновей... Кто виноват? Зачем война?!» выражена гуманистическая мысль, отражающая мнения и людей гор, и всего человечества.
В новелле «Самое главное» дорога начинается у порога дома, идет в гору, к скале. Оттуда начинались «сотни разных дорог и тропинок». Здесь человек выбирает одну из них и вступает в диалог с голосом предков. В новелле «Тетя Поля» Батчаевым создан запоминающийся образ русской женщины. Здесь отдана дань ежедневному упорному труду Человека - в данном случае школьной уборщицы. Но каждый в жизни делает свое дело. Главное - быть нужным, заметным. Кем бы ты ни был, быть Человеком - важная мысль.
В одном ключе написаны новеллы-миниатюры: «Дом победителя», «Ласточка», «Память», «Ставший песней», «Снова в бой...», «Памятник», «В гостинице», в которых явно ощутим лиризм прозы. Автор описывает разные ситуации - «нормальные» и «экстремальные». Какова же общая идея сборника? - Что значит быть Человеком? Быть человеком - это наследовать духовные ценности, передающиеся из поколенья в поколенье, уважать и любить человека - отца, мать, женщину, человека вообще. Жанр новеллы миниатюры - новый в карачаевской прозе.
Автор обращается к традициям и обычаям народа, к своей богатейшей мифологии, выявляя своеобразие характеров горцев. Жизнь у Батчаева представлена многогранной: гармоничной и в то же время исполненной противоречий. Во многих рассказах присутствует война. Это неудивительно. Она осталась в памяти тех, кого коснулась в той или иной мере. Герои и здесь оказываются в экстремальных ситуациях, и должны делать решающий выбор.
Именно 60–70-е годы стали временем расцвета лирической прозы с автобиографическими чертами, исповедальностью, открытостью позиции. Авторы проникают в природу человеческой души, ее психики. Сюжет порой теряет свою прямую последовательность. Повествование ведется от первого лица, – как правило, от автора-повествователя, выступающего в качестве сквозного героя, объединяющего все сюжетные линии. Композиция имеет свободное построение, дающее лирической прозе возможность сочетать романтические тенденции с документальной и автобиографической основой.
Эволюция художественных качеств малой прозы в карачаевской литературе – закономерный процесс, требующий типологического подхода к обнаружению этих качеств посредством изучения жанровых и структурно-стилевых особенностей очерка и рассказа в контексте северокавказских литератур.
______________________________________
-
Аверинцев С.С. Притча. – Краткая Литературная энциклопедия. – Т. 6.
-
Алчыла. Очеркле. – Черкесск, 1961.
-
Арутюнов Л.Н. Развитие эпических традиций в современной советской литературе. – М., 1981.
-
Астафьев В. Воспитать литературную молодежь // Чусовской рабочий. – 1955. – 17 октября.
-
Байрамукова Х. Рассказ женщины. – Ставрополь, 1969.
-
Байрамукова Х. Запись беседы. 30 августа 1989 г. - Архив Т.Чанкаевой.
-
Батчаев М. Быть человеком. - Ставрополь, 1968.
-
Егорова Л.П. Дороги дружбы. – Черкесск, 1969.
-
Кагиева Н. Творческий путь Халимат Байрамкуловой.
-
Словарь литературоведческих терминов. - М., 1974.
-
Суюнчев А. Человечность. - Черкесск, 1966.
-
Суюнчев А. Звон караванного колокольчика // Ленинское знамя. – 1968. – 16 марта.
Достарыңызбен бөлісу: |
