Книга за год покорила сердца миллионов читателей, собрала огромное количество литературных премий, переводится на 36 языков и по ней уже снимается фильм



бет38/39
Дата28.06.2016
өлшемі1.65 Mb.
#163407
түріКнига
1   ...   31   32   33   34   35   36   37   38   39

20


– Внутри или на террасе?

– Внутри…

Он был раздосадован;

– Откармливал я тебя, откармливал, а ты раз – и потеряла набранные килограммы…

– Почему ты уезжаешь?

– Ну я же сказал… Это суперпредложение, и потом… Ты скажешь, что я могу продать дом Полетты, но в том-то и дело, что не могу…

– Понимаю…

– Да нет, дело не в этом… Конечно, там столько воспоминаний… Понимаешь… На самом деле не моя эта хибарка.

– Дом принадлежит твоей матери?

– Нет. Тебе.

–…

– Последняя воля Полетты… – пояснил он, доставая из бумажника письмо. – Держи… Можешь прочесть…



Маленький мой Франк.

Не обращай внимания на почерк, я почти ослепла.

Но я прекрасно вижу, что эта девочка, Камилла, очень полюбила мой сад, потому-то и хочу оставить его ей – конечно, если ты не возражаешь…

Позаботься о себе и о ней.

Крепко тебя обнимаю,

твоя бабуля.

– Когда ты его получил?

– За несколько дней до… до ее… ухода… В тот день, когда Филу сообщил о продаже квартиры… Она… Она поняла, что… Что мы в полной заднице, чего уж там…

Уфф… Так и задохнуться недолго… Положение спас официант:

– Мсье?

– «Перье» с лимоном, пожалуйста…



– А для мадемуазель?

– Коньяк… Двойной…

– Она пишет о саде – не о доме…

– Ну… Не станем же мы торговаться из-за таких мелочей…

– Ты все-таки уедешь?

– Уеду. Я уже взял билет…

– Когда?

– Завтра вечером…

– Ты что-то сказала?

– Я думала, тебе надоело ишачить на других…

– Конечно, надоело, но что еще я могу?

Камилла порылась в сумке и достала блокнот.

– Нет, нет, хватит… – он закрыл лицо ладонями. Меня здесь уже нет…

Она переворачивала страницы.

– Смотри… – она повернула блокнот к нему.

– Что еще за список?

– Это места, которые нашли мы с Полеттой, когда гуляли…

– Места для чего?

– Пустующие помещения, где ты мог бы открыть свое дело… Мы все обдумали… Спорили каждый раз до хрипоты, прежде чем внести адрес в список! Лучшие подчеркнуты… Особенно вот этот… Маленькая площадь за Пантеоном… Очень старое и очень классное кафе, я уверена, тебе понравится…

Она допила коньяк.

– Ты бредишь… Знаешь, сколько стоит открыть ресторан?

– Нет.


– Ну я же говорю – совсем у тебя чердак отъехал! Ладно… Я должен закончить сборы… Вечером ужинаю у Филу и Сюзи, ты придешь?

Она схватила его за руку и не дала подняться.

– У меня есть деньги…

– У тебя? Да ты же всегда жила как побирушка!

– Да, потому что не хотела к ним прикасаться… Не люблю эти бабки, но тебе хочу их дать…

–…

– Помнишь, я рассказывала, что мой отец был страховщиком и погиб… от несчастного случая на работе?



– Да.

– Ну вот, он все очень хорошо организовал… Он знал, что покинет меня, вот и решил защитить…

– Не врубаюсь.

– Страховка… На мое имя…

– А почему ты… Почему ни разу даже пары туфель приличных себе не купила?

– Потому что… Не хочу я этих денег. От них воняет мертвечиной. Мне был нужен мой папа – живой. А не это.

– Сколько?

– Достаточно, чтобы банкиры широко тебе улыбались, предлагая роскошные условия предоставления кредита…

Она снова взялась за блокнот.

– Подожди, по-моему, я его где-то нарисовала… Он вырвал у нее блокнот.

– Прекрати, Камилла… Хватит уже. Перестань прятаться за этим чертовым блокнотом. Кончай… Хоть раз, умоляю тебя…

Она разглядывала барную стойку.

– Эй, я к тебе обращаюсь!

Она перевела взгляд на его майку.

– На меня. Посмотри на меня. Она подняла глаза.

– Почему ты просто не скажешь: «Не хочу, чтобы ты уезжал»? Я ведь такой же, как ты. Плевать я хотел на деньги, если придется тратить их в одиночку… Я… Я не знаю, черт… «Не хочу, чтобы ты уезжал» – не так уж трудно это выговорить, по-моему?

– Я тебе это уже сказала.

– Что?


– Я тебе это уже сказала…

– Когда?


– Вечером, 31 декабря…

– Ну-у, это не считается… Это из-за Филу… Она молчала.

– Камилла…

Он произнес – почти по слогам:

– Я… не… хочу… чтобы… ты… уезжал…

– Я…


– Хорошо, продолжай… Не…

– Я боюсь.

– Чего боишься?

– Тебя, себя, всего.

Он вздохнул.

И снова вздохнул.

– Смотри сюда. Повторяй за мной.

И он начал изображать выступление бодибилдера на конкурсе «Мисс Вселенная».

– Сожми кулаки, округли спину, согни руки, скрести их и заведи под подбородок… Вот так…

– Зачем? – изумилась она.

– А затем… Затем, чтобы треснула наконец эта проклятая кожа – она тебе мала… Ты же в ней задыхаешься… Немедленно вылезай… Вперед… Хочу услышать, как треснет шов на спине…

Она улыбалась.

– Черт, нет, не так… Завязывай с этой дурацкой улыбочкой… Мне совсем другое от тебя нужно! Пусть улыбаются метеодамочки… Так, я пошел, иначе совсем заведусь… Пока, до вечера…

21


Камилла устроила себе норку среди миллиона пестрых подушечек Сюзи, не прикоснулась к еде и выпила достаточно, чтобы смеяться в нужных местах.

Даже без диапроектора им был устроен сеанс «Знакомства с миром»

– Арагон или Кастилия, – говорил Филибер…

– … – это сосцы судьбы! – повторяла она в качестве комментария к каждой фотографии.

Она была веселенькая. Грустная, но веселенькая.

Франк рано их покинул – ему предстояла «отходная» с коллегами, прощание с родиной…

Когда Камилле удалось наконец подняться, Филибер проводил ее на улицу.

– Все будет в порядке?

– Да.

– Вызвать тебе такси?



– Спасибо, не стоит. Я хочу пройтись.

– Ладно… Тогда приятной прогулки…

– Камилла…

– Да?


Она обернулась.

– Завтра… 17.15, Северный вокзал…

– Ты придешь?

Он покачал головой.

– Увы, нет… Я работаю…

– Камилла…

Она снова обернулась.

– Ты… Сходи туда вместо меня… Пожалуйста…

22

– Пришла помахать платком?



– Да.

– Мило с твоей стороны…

– Сколько нас?

– Кого?


– Девушек, явившихся помахать платочками и перепачкать тебя с головы до ног помадой?

– Смотри сама…

– Неужто я одна?

– Что поделаешь… – Он скорчил ей рожу. – Тяжелые времена… Хорошо еще, что англичанки такие пылкие… Во всяком случае, так мне сказали!

– Собираешься обучать их французскому поцелую?

– В том числе… Проводишь меня?

– Да.

Он взглянул на часы.



– Ну вот. У тебя всего пять минут, чтобы попытаться выговорить фразу из шести слов, сумеешь? Ладно, если шесть слишком много, я удовлетворюсь тремя… – пошутил он. – Но правильными, заветными, договорились? Черт! Я забыл прокомпостировать билет… Итак?

Тишина.


– Тем хуже… Останусь одиноким волком…

Он повесил свою огромную сумку на плечо и повернулся к ней спиной.

Кинулся на поиски контролера.

Она видела, как он убрал билет в бумажник и помахал ей рукой…

И «Евростар» побежал от нее прочь.

И она заплакала, глупая гусыня.

А он маячил вдали крошечной серой точкой…

У нее зазвонил мобильник.

– Это я.

– Знаю, номер высветился…

– Уверен, ты там сейчас изображаешь романтическую героиню, разнюнилась, захлебываешься слезами и соплями… Уверен, стоишь одна в конце платформы, как в кино, и оплакиваешь любовь, исчезнувшую с облачком белого дыма…

Она улыбнулась сквозь слезы.

– Вовсе… Вовсе нет, – наконец выговорила она, – я… Я как раз выхожу с вокзала…

– Врушка, – произнес голос у нее за спиной.

Она упала в его объятия и прижалась к нему крепко-крепко-крепко-крепко. До хруста в костях.

Она плакала.

Говорила не умолкая, сморкалась в его рубашку, снова лила слезы, выплакивая двадцать семь лет одиночества, тоски, подлых ударов по башке, она рыдала о недоданных ласках, горевала о безумии матери, о рассеянности отца, пустых хлопотах и своей вековой усталости, признавалась, как часто ей бывало холодно и голодно, и как много ошибок она сделала, и как предавала и ее предавали, и как у нее вечно кружилась голова, словно она стояла на краю пропасти. Она поведала ему о своих сомнениях насчет собственного тела, и о привкусе эфира во рту, и о постоянном страхе оказаться не на высоте. И о Полетте. О доброте и нежности Полетты, за пять с половиной секунд обратившейся в серый тлен…

Он прикрыл ее полами своей куртки и уперся подбородком ей в макушку.

– Ну ладно… Ладно… – тихонько шептал он, сам не зная, что хочет этим сказать: «Ладно, поплачь еще, выплачь все слезы» или «Ладно, все в порядке, довольно лить слезы».

Пусть сама решает.

Ее волосы щекотали ему лицо, он чувствовал себя очень молодым и счастливым.

Очень счастливым.

Он улыбался. Впервые в жизни он оказался в нужном месте в нужное время.

Он потерся подбородком о ее темечко.

– Успокойся, малышка… Не бери в голову, у нас все получится… Может, не лучше, чем у других, но и не хуже… Все получится, обещаю тебе… Получится… Мы ничего не потеряли – ведь у нас ничего нет… Ну же… Пошли.



Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   31   32   33   34   35   36   37   38   39




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет