Летающих тарелках

Далее Ньютон заявляет, что теория магнитного управления вполне логична, ибо "вся Вселенная управляется магнитными силами". В общем, это просто бессмысленный набор слов; здесь совершенно не учитывается роль гравитации, которая и определяет движение планет, метеоров и других тел солнечной системы.

10 октября 1950 года Ньютон написал для "Роки маунтин ньюс" статью о прекрасном научно-популярном фильме "Место назначения - Луна". Я согласен с Ньютоном, что этот фильм, рассказывающий о полете в ракете на Луну, сделан превосходно. Я показывал его своим студентам, изучающим астрономию в Гарвардском университете, поскольку он очень "документален", и обращал их внимание на некоторые незначительные просчеты научного порядка.

Ньютон согласен со мной и в этом отношении, поскольку он предлагает профессорам Денверского университета показать этот фильм своим студентам, "а на следующий день проверить их умение отличать факты от вымысла". Интересно, какую бы отметку получил за эту контрольную работу сам Ньютон, тем более что вторую половину своей статьи он посвящает назойливой рекламе летающих тарелок и магнитных двигателей. Он пишет: "Теперь, когда мы видели фильм "Место назначения - Луна", почему бы и нам не пересечь магнитные поля, окружающие другие планеты нашей солнечной системы, и не посетить эти планеты? Быть может, мы найдем народ, скажем на Венере, который давным-давно покончил с войнами и установил на своей планете мир. Какая мечта!"

Ньютон подробно описывает и сами тарелки. Диаметр самых больших, по его словам, достигает 99 и 72 футов, а самой маленькой - 36 футов. Центральная кабина самой большой тарелки имеет в высоту 72 дюйма.

Этим числам он придает особый мистический смысл, потому что все они как-то связаны с цифрой 9. Он особо подчеркивает, что 3 + 6 = 9 и 7 + 2 = 9.

Но для чего он пишет, что высота равна 72 дюймам, а не просто 6 футам? Только для того, чтобы как-то оправдать свою цифрологию. И потом, почему жители Венеры должны пользоваться в качестве единицы измерения футами и дюймами? Ступня (Фут = foot (англ.).- Прим. ред). человека ростом в 36 дюймов вряд ли превышает 4 дюйма, и, следовательно, все эти пересчеты на девятки вообще теряют всякий смысл. Подобная цифрология убедительно доказывает, что отчет этот не может внушать доверия.

Ньютон утверждает далее, что материал, из которого сделана тарелка, содержит два элемента, ранее нам неизвестных. Оболочка была из "чрезвычайно легкого" металла, и сколько ученые ни пытались разрезать ее сварочными инструментами, у них ничего не получилось. Хотя температура доходила до "десяти тысяч градусов, материал не поддавался". Эти заявления тоже явно направлены на то, чтобы создать видимость научности; но с точки зрения современной науки они лишены всякого смысла.

Однако, пытаясь произвести впечатление, Ньютон нанизывает одну подробность на другую. Вначале никак не удавалось проникнуть внутрь тарелки, потому что она была сделана из чрезвычайно жаростойкого материала. И если бы не случайная катастрофа с тарелкой, в нее вообще не удалось бы проникнуть; с помощью случайно нащупанной кнопки управления удалось открыть дверь. Во всем механизме не было "ни единой заклепки, ни единого болта или винта".

Внешнее ребро тарелки было опоясано вращающимся металлическим кольцом. Ньютон туманно описал, как совершается посадка с помощью колоссального количества кнопок, причем на последних стадиях управление целиком автоматическое. Поскольку шасси состоит из трех больших шаров (а не колес), расположенных по треугольнику, то тарелка может взлетать и садиться в любом направлении.

В космическом корабле были найдены приборы для измерения магнитного поля, бумага неизвестного состава, покрытая непонятными иероглифами, нечто вроде радиоустановки и часы, действующие на основе 28-дневного лунного цикла.

По словам Дрю Пирсона ("Washington Merry-Go-Round", 26 ноября 1950), Келлер показал ему в доказательство образец материала, но "оказалось, что это самая обычная земная продукция со штампом в виде римской цифры "VI". А космический радиоприемник оказался просто куском металла, который не мог принять не только сообщение из космоса, но и просто свист".

Каким образом Ньютон, Келлер и некоторые ученые пришли к выводу, что летающие тарелки базируются на Венере,- это остается пока загадкой. Возможно, это как-то связано с часами, но метод доказательства является чистейшей каббалистикой.

Вскользь упоминая о несчастье с капитаном Мантелом, Ньютон замечает, что пилот слишком приблизился к летающей тарелке и оттуда его "демагнетизировали" в целях самообороны. Другими словами, Ньютон хочет убедить нас в том, что венеряне отнюдь не настроены агрессивно. "Маленькие человечки просто исследуют Землю, определяя расположение ее магнитных силовых линий и подготавливая все необходимое для того, чтобы высадиться здесь и начать жить". Слово "демагнетизировали" лишено у Ньютона всякого научного смысла.

Когда Паскуале Марранзино, пишущий для "Роки маунтин ньюс" (наиболее полное сообщение появилось в газете "Денвер пост" за 12 марта 1950 года в статье Тора Северсона; прекрасный обзор был также опубликован в "Роки маунтин ньюс" за 9 сентября 1950 года, в котором Паскуале Марранзино приводит интервью с лектором - эти статьи очень помогли мне в моей работе), спросил его напрямик: "Мистер Ньютон, вы сами видели человечков?" - ответ его прозвучал довольно странно: "Не спрашивайте меня об этом. По некоторым соображениям я не могу ответить на этот вопрос".

Я повторяю, что это очень странный ответ, ибо он исходит от человека, рассказывающего фантастическую историю о якобы совершенно секретных исследованиях. И ведь рассказал он эту историю потому, что чувствовал, что мир должен непременно узнать эти факты эпохального значения, факты, которые, как он сказал, министерство военно-воздушных сил пытается сохранить в тайне. А теперь этот человек, поведавший миру уже так много, вдруг отказался ответить на простой вопрос: "Мистер Ньютон, вы сами видели человечков?"

Его отказ ответить на этот вопрос может означать только одно. Я полагаю, что вся эта история есть не что иное, как мистификация, возможно и не злонамеренная. Скорее всего, это просто выдумка или легенда, причем шитая белыми нитками. Возможно, Ньютона даже удивила доверчивость публики.

Сказки и легенды составляют часть нашей жизни. Самые известные обычно начинаются словами: "Жил да был один купец, который...", и вряд ли кто-нибудь поверит, что все рассказанное - правда. Ведь есть же легенды о северных лесах, где великан Пол Баньян и его голубой бык Бейб участвуют в самых фантастических приключениях. Мы не верим этим сказкам, хотя читаем их с удовольствием. Почему же тогда мы поверили сказке не менее фантастической, где все доказательства явно основаны на дезинформации?

Я никогда не встречался с Ньютоном, но я снимаю перед ним шляпу за то, что, пожалуй, никому еще, кроме Барнума (Барнум Финеас-Тейлор - американский антрепренер, известный тем, что в 1840 году купил в Нью-Йорке американский музей редкостей Скуддера, в котором он показывал разные чудеса вроде женщины-сирены, мнимой кормилицы Вашингтона и проч.- Прим. ред.), не удавалось одурачить сразу столько американцев. Что же касается его заявления, будто нефтяные месторождения излучают микроволны, то оно совершенно не соответствует действительности, и любая нефтяная компания, рекламирующая таким образом свои месторождения, подпадет под действие уголовных законов.

Любители рассказывать небылицы обычно придерживаются особого этического кодекса, которому следуют в какой-то мере и фокусники-профессионалы и просто любители. Мы идем на представление иллюзиониста специально для того, чтобы нас дурачили. Во время представления иллюзионист заставляет стоящую на эстраде женщину вдруг исчезнуть. Если мы будем столь наивны, что подойдем к нему потом и спросим: "Действительно ли вы заставили ее исчезнуть?", то его ответ не должен нас удивлять. Иллюзионист никогда не ответит сразу "да" или "нет". Ответить "да" - значит солгать. Ответить "нет" - значит изменить своей профессии. Кроме того, мы просто обязаны знать, что женщина никуда не могла исчезнуть! Законы природы в сочетании с уголовными законами совершенно исключают такую возможность. И вот иллюзионист отвечает уклончиво: "Это вопрос специальный, и я не могу вам сейчас на него ответить".

Мне представляется, что поведение Ньютона во многом напоминает поведение этого фокусника. Он знал заранее, что о его лекции будут судить на основании пяти пунктов, изложенных выше. Лекция не отвечала ни одному из предъявленных к ней требований, и тем не менее очень многие поверили ему. Очевидно, он играл свою роль очень правдоподобно.

"Но откуда он взял столько фактов?"- спрашивают легковерные. Ответ самый простой: "Оттуда же, откуда Жюль Верн, Г. Уэллс и другие авторы фантастических романов, - из своего богатого и энергично работающего воображения!"

Эпизод в Денверском университете произошел в марте 1950 года. Приблизительно через шесть месяцев появилась книга Фрэнка Скалли "Что кроется за летающими тарелками", излагающая историю о маленьких человечках с Венеры. На суперобложке напечатана реклама издания:

Для одних эта книга будет живой и занимательной историей о межпланетных приключениях, которая доставит им огромное удовольствие. Для других она явится серьезной и чрезвычайно интересной работой об опытах и явлениях, связанных с новыми способами воздушных путешествий. Для третьих она станет сочетанием первого и второго.

Книга имеет лишь одну цель - развлечь читателя, тем более что в ней отсутствует какая бы то ни было научная основа, позволяющая отделить факты от вымысла. В очередном литературном обзоре Роланд Джелетт ставит вопрос о том, является ли книга Скалли серьезной работой или это намеренная мистификация. По его словам, автор заявил, что свою книгу замыслил как вполне серьезную работу. Келлер поддержал утверждения Скалли. Издатели же сказали следующее: "Если это мистификация, то какие же мы простаки!" Журнал "Сатердей ревью", который "все еще проявляет известное любопытство к личности Сайлеса Ньютона... обратился в Американский институт нефти и узнал, что Ньютон не является ни членом Американской ассоциации геологовнефтяников, ни членом Геологического общества Америки. По имеющимся сведениям, Ньютон вовсе не играет важной роли в нефтяной промышленности, как утверждает Скалли".

"Сатердей ревью" называет книгу "псевдонаучной" и делает следующий вывод: "Совершенно ясно, что все это сплошная галиматья, рассчитанная на суеверие и невежество читателя". Весьма симптоматично и то, что Скалли в своей книге ни словом не обмолвился о пяти пунктах Бромена, с которыми эта книга явно не в ладах. Зато Скалли горько сетует на придирчивость газетных издателей и даже ректора Денверского университета.

А вот что пишет сам Скалли по вопросу о мистификациях:

"Существует мнение, что участие в мистификации грозит вам гибелью, если мистификация разоблачена. Это мнение глубоко ошибочно. Разоблачение локской мистификации отнюдь не погубило газету "Нью-Йорк сан", а когда Линкольн Конкорд разоблачил "Колыбель бездны" Джона Лоуэлла, то это но причинило ни малейшего вреда Саймону и Шустеру; не слишком пострадали и Ореол Уэллес и радиовещательная компания CBS в Трентоне (штат Нью-Джерси) из-за того, что они весьма реалистически инсценировали для радио роман Уэллса "Война миров".

Тем не менее вряд ли кому-нибудь улыбается перспектива выступить в роли явного обманщика или обманутого, если он может избежать этого.

И вообще, прежде чем замыслить мистификацию хоть с какой-то надеждой на успех, нужно сначала собрать некоторое количество сколько-нибудь правдоподобных данных. Вам никогда не удастся вызвать шумиху вокруг вопроса, о котором прежде никто никогда не слышал".

Книга и все последующие события свидетельствуют о том, что Ньютон, Келлер и Скалли - одна компания.

В интервью для газеты "Денвер пост" (9 октября 1950 года), в котором принимали участие и Скалли и Келлер, Ньютон сообщил несколько новых подробностей. Во-первых, он объявил во всеуслышание о приземлении "пятой тарелки", на этот раз уже в Северной Африке; по его словам, она также является предметом изучения ученых. Он снова упомянул о четырех предыдущих авариях тарелок на территории Соединенных Штатов, однако общее количество найденных тел оставалось таким же, как прежде, когда речь шла только о трех катастрофах. Он особенно делал упор на слове "катастрофы" и, по-видимому, не хотел заострять внимание на своем сообщении о "приземлении".

Ньютон, взявший на себя руководящую роль в этой группе, предсказал, что скоро тарелки приземлятся, так как они, по-видимому, почти закончили свои исследования. Он установил, что это произойдет зимой 1950, но не позднее осени 1951 года. И затем он снова повторил свои "научные" доводы насчет космических кораблей, использующих для полета магнитные силовые линии.

Он тут же признал, что "самое сложное - обуздать эту силу".

Здесь он сделал заявление, ошибочность которого очевидна каждому: "Магнитная сила - это сила, которая держит все планеты Вселенной на их ограниченных и математически точных орбитах. Эта сила очень чувствительна; при всяком, даже легком воздействии извне начинаются наводнения и другие стихийные бедствия". Какую он допускает ошибку? А ту, что силы, которые управляют движением планет по орбитам,- это гравитационные силы, которые ни в коей мере не зависят от присутствия или отсутствия магнитных полей.

Как обычно, Ньютон отказался ответить на прямо поставленные вопросы: "Видели ли вы летающие тарелки? Видели ли вы этих маленьких пришельцев с другой планеты? Есть ли у вас фотографии?" Он лишь отвечал: "Все станет известно в свое время. Потерпите с вопросами. Я не стану отвечать".

Но еще никто не обратил внимания на главное противоречие. Ньютон рассказывал о том, как он встретил правительственных ученых и как они посвятили его в свою тайну. А ведь случайного человека никогда не допустят в секретную лабораторию. Не ждет же Ньютон, чтоб мы поверили, будто он и только он располагает этими данными. Ибо, заметьте, никто не выступил в поддержку его утверждений.

Но если даже допустить, что первое сообщение Ньютона о секретных лабораториях и авариях тарелок - правда (во что я не верю), то его заявление о пятой катастрофе абсолютная чепуха. Если министерство военно-воздушных сил действительно хочет сохранить в тайне все сведения по этому вопросу, то уж человек, разболтавший эту тайну всему миру, наверняка не может рассчитывать на допуск в лабораторию для ознакомления с обстоятельствами гибели тарелки в Африке.

Скалли пишет в своей книге, что все сведения он получил от одного таинственного правительственного ученого, специалиста по магнетизму, которого он называет "доктор Джи". У многих сложилось впечатление, что Ньютон и Джи - профессора Денверского университета, и им писались письма с просьбой прислать какие-нибудь новые сведения по этому вопросу или подтвердить старые.

Надо отдать должное Скалли, он делает следующую оговорку: "Сам я никогда не видел ни одной летающей тарелки... и никогда не принимал участия в мистификациях, связанных с летающими тарелками". Он называет доктора Джи своим главным источником информации. Таким образом, Скалли просто пересказывает сведения, достоверность которых зависит от надежности таинственного человека, выступающего под именем "мистера Джи", чьи научные заслуги нам неизвестны.

Кан из газеты "Сан-Франциско кроникл" опубликовал в сентябрьском номере журнала "Тру" за 1952 год статью, в которой рассказывает о ряде интервью с Фрэнком Скалли, Сайлесом Ньютоном и Джорджем Келлером; он хотел выяснить, была ли хоть доля истины в сообщениях Ньютона о приземлении летающих тарелок с маленькими человечками с Венеры на борту и об исследованиях, проведенных учеными. (В январе 1950 года в "Тру" появилась статья о летающих тарелках, которая делала "обоснованный вывод, что эти тарелки действительно межпланетного происхождения".)

Во время беседы с Ньютоном Кан стянул кусочек металла размером с монету, который, по утверждению Ньютона, был осколком летающей тарелки. Кан отдал этот металл в частную лабораторию для анализа и выяснил, что "на 99,5% он состоит из честнейшего алюминия".

В ходе расследования Кан обнаружил, что Ньютон часто звонил из Сан-Франциско в Феникс (штат Аризона) некоему Лео Джибауэру, владельцу фирмы, торгующей запасными частями для радиоприемников и телевизоров. Скалли признался Кану, что Джибауэр и есть тот таинственный "доктор Джи", которого он и Ньютон выдавали за великого ученого, проводящего совершенно секретные исследования по заданию правительства. Джибауэр письменно опроверг утверждения, что он и есть "доктор Джи", а Скалли отказался затем от дальнейших комментариев.

Кан делает отсюда вывод, что книга Скалли является чистейшим блефом; задумано это все Ньютоном по не совсем ясным для нас мотивам, а осуществлено Скалли, быть может, и не злонамеренно, поскольку их связывала с Ньютоном многолетняя дружба!

Как сообщает газета "Денвер пост", 14 октября 1952 года окружной прокурор Денвера предъявил Ньютону и

Джибауэру обвинение в том, что они "мошеннически выманили у Германа Э. Фледера... аванс в 50 тысяч долларов на исследования по бурению нефтяных скважин при помощи электронных "жуков", один из которых якобы стоил 800 тысяч долларов... Два таких аппарата были обследованы и оказались каким-то списанным военным оборудованием стоимостью в 3 доллара 50 центов".

Бромен рассказал мне о том, какую оценку получила эта лекция в результате статистической проверки мнений, организованной студентами и преподавателями. На следующий день после лекции проверке подверглись по меньшей мере восемь учебных групп.

"Лекция получила нулевую оценку за достоверность и очень высокую за увлекательность.

Вот некоторые соображения, которые принимались во внимание при оценке лекции на основе требований, выработанных факультетом:

1. Лектор упорно избегал местоимения "я" и предпочитал говорить "мы". На прямой вопрос: "Были ли вы там?" он отвечал: "Мы были там".

2. Что касается беспристрастности нашего лектора, то у него явно скверные отношения с военно-воздушными силами Соединенных Штатов; почему - это так и осталось не выясненным. Однако если наш лектор заставил поверить в летающие тарелки достаточное количество людей, то, очевидно, он одержал что-то вроде личной победы над военно-воздушными силами США.

3. Что же касается квалификации наблюдателя, то он высказал мысль, будто летающие тарелки сделаны из материала, который нам неизвестен. Он говорил о каком-то новом элементе. Однако мало-мальски знакомый с периодической таблицей элементов и изотопов, не мог бы так безапелляционно заявить о новом элементе. Какой же его порядковый номер, какими свойствами должен он обладать и т. д.? Другим примером, говорящим о научной квалификации наблюдателя, служит его замечание, что мы, люди, раскрыли систему исчисления, существующую на другой планете. Сначала он упомянул о нашей системе девяток, хотя всем и без того ясно, что 1 + 8 = 9, 2 + 7 = 9 и т. д. Затем он провел параллель между этой системой и размерами летающих тарелок. Эти размеры были всегда таковы, что сумма составляющих величин была равна девяти. Например, высота кабины летающей тарелки равна 72 дюймам, а длина тарелки - 99 футам. Студенты немедленно обнаружили ошибку в рассуждениях лектора и указали на то, что футы и дюймы как единицы измерения возникли на Земле и вовсе не являются непременной мерой длины во всей Вселенной.

4. Что касается двойной перепроверки сведений, то лектор неоднократно подчеркивал, что его сообщение является первой попыткой рассказать правду о летающих тарелках и вся информация, содержащаяся в этом сообщении, не подлежит оглашению или подвергается строгой цензуре властями.

5. Наконец, наш лектор настаивал на том, чтобы остаться анонимным. Аудитория высказала предположение, что оставаться анонимным в подобной ситуации - это все равно, что выписать чек на получение в банке крупной суммы и отказаться подписать этот чек. А есть ли деньги на лицевом счете?"

Более опытные студенты вообще указали на то, что Ньютон намеренно рассказывает небылицы.

Шумиха, поднявшаяся вокруг этой лекции, поставила Денверский университет в довольно трудное положение. Ректор университета Альберт Джекобс призвал факультет проявлять величайшую осмотрительность при подборе приглашаемых со стороны лекторов. Вскоре после этой лекции, на еженедельном заседании деканов, он заявил:

"Вам всем хорошо известно, я уверен, что я всегда считал и считаю академическую свободу, самую основу нашей системы образования и всего нашего свободного общества, непреложным законом жизни Денверского университета.

Мне кажется, что в своих публичных высказываниях я совершенно ясно определил спои взгляды по этому вопросу. Однако я указывал и на то, что академическая свобода накладывает на нас величайшую ответственность.

Каждый преподаватель нашего университета отвечает за то, что происходит в его группе; он должен быть совершенно уверен в том, что люди, которым разрешено выступить перед студентами, обладают достаточной квалификацией, чтобы высказывать свои взгляды в данной области знания...

Меня очень встревожило недавнее появление в нашем университете человека, чье имя мне до сих пор неизвестно и чья научная квалификация никак не была проверена; этот человек изложил нашим студентам свои якобы научные взгляды по вопросу о "летающих тарелках". Этот случай навлек на университет очень основательную критику.

Я прошу вас принять самые энергичные меры к тому, чтобы не допустить повторения подобных случаев. Я прошу напомнить сотрудникам ваших кафедр о той высокой ответственности, которая лежит на преподавателях нашего университета".

Скалли называет это заявление ректора "отбоем". Однако каждый здравомыслящий человек должен признать, что на университеты действительно ложится высокая ответственность перед студентами и всей нацией, обязывающая их следить за тем, чтобы преподаватели и приглашенные лекторы хорошо знали свой предмет. Открывать двери аудиторий перед каждым заезжим профаном - это пародия на образование. Правильный подбор лекторов вовсе не означает введения цензуры или диктатуру и подавление свободы слова. Эти ограничения необходимы, если университет хочет выполнять свою основную обязанность: обучать студентов и развивать человеческие познания.

Однако с легендой о маленьких человечках бороться крайне трудно. Она вдруг возникает там и сям, и 1 июля 1952 года о человечках вдруг заговорили в Берлине. Эту историю поведала миру лондонская газета "Санди грэфик". И хотя в некоторых деталях это сообщение несколько отличается от других, в основном все остается без изменений. Поперечник тарелки равен 50 футам; по по форме она напоминает сковородку с 10-футовой цилиндрической боевой рубкой. Два пилота, "одетые в какую-то блестящую, словно металлическую одежду", залезли обратно в свою машину и взлетели, волчком ввинчиваясь в воздух. Было высказано предположение, что это новая боевая машина. Главным свидетельством того, что все это чистая правда, послужило "клятвенное" утверждение очевидца.

13. Зрение и тарелки

Если бы человеческий разум был устроен так же просто, как садовые грабли, то мы собирали бы знания, как сгребаем траву. С помощью простейшей операции мы усваивали бы любую информацию, попадающую на зубья наших грабель. Этот примитивный инструмент, движущиеся части которого не подвергаются износу, действовал бы точно и надежно.

Однако человеческое мышление не столь простой процесс. За один лишь миг в нашем мозгу совершаются более сложные операции, чем в самой сложной из созданных человеком машин. Поэтому в процессе мышления и познания ошибки бывают гораздо чаще, чем, скажем, неисправности в автомобиле. И подобно тому, как мы водим машину, не вникая в ее конструкцию, так же безотчетно мы пользуемся методами познания мира, хотя анализ и показывает, как несовершенны эти методы. Мы не можем даже мысленно представить себе, как мозговая ткань позволяет нам постигать мир и самих себя. Когда мы пытаемся осознать какое-то автоматическое действие нашей мысли, оно тотчас же перестает быть автоматическим, и мы уже не способны наблюдать естественно совершающийся процесс. Мы не можем "примерить" чужой разум, чтобы путем сравнения проверить возможности и критерии своего собственного. Вместо того чтобы искать изъяны в своем методе мышления и проверять правильность своих убеждений, мы обычно подтверждаем свои взгляды тем, что просто находим людей, которые согласны с нами. А иногда мы обходимся вообще без всякой проверки! Как мы видели в двух предыдущих главах, нельзя никогда полагаться только на собственное восприятие и забывать о возможных ошибках мышления, это нередко ведет к неправильным выводам. Когда мы ясно отдаем себе отчет в том, что может и чего не может решить в данный момент наш разум, вероятность ошибки сводится к минимуму.