«Личность и тоталитаризм на материале жанра антиутопии» Курсовую работу

5) Карнавальные элементы антиутопии проявляются и в пространственной модели: от площади - до города или страны, а также в театрализации действия. Иногда автор прямо подчеркивает, что все происходящее является розыгрышем, моделью определенной ситуации, возможного развития событий. Более всего это связано с карнавальным мотивом избрания "шутовского короля". Разумеется, увенчание это — мнимое, отражающее карнавальный пафос резких смен и кардинальной ломки. Герой антиутопии всегда эксцентричен. Он живет по законам аттракциона. Собственно, в эксцентричности и "аттракционности" антиутопического героя нет ничего удивительного: ведь карнавал и есть торжество эксцентричности. Участники карнавала одновременно и зрители, и актеры, отсюда и аттракционность. Аттракцион как сюжетный прием антиутопии вполне органичен другим уровням жанровой структуры. Однако для читателя уже само сочинение записок человеком из антиутопического мира становится аттракционом. Аттракцион - это еще и излюбленное средство проявления власти.

1.4. Тоталитаризм как центральная проблема антиутопии

Каталог особых черт тоталитарной системы впервые был составлен 40 лет назад американскими политологами К. Фридрихом и З. Бжезинским (их концепция была названа "тоталитарным синдро­мом"). Впоследствии он многократно корректировался и существует во множестве вариаций. Системных признаков "общей модели" шесть: господство одной массовой партии с харизматическим лиде­ром, унитарная идеология, монополия массовой информации, моно­полия на вооружения, террористический полицейский контроль, цен­трализованный контроль над экономикой.¹¹

Едва ли не самой важной особенностью тоталитарных режимов было создание и поддержание развитой, устойчивой "взаимосвязи" между "верхом" и "низами", между харизматическим "вождем"-"фюрером" и манипулируемыми, но преисполненными энтузиазма и самоотверженности массами сто­ронников, составляющих движение, пронизанное унитарной идеоло­гией. Именно в такой "сцепке" заключена сила тоталитарного режи­ма, которая проявляется особенно зримо в момент провозглашения и хотя бы частичного решения поставленных им во главу угла мобили­зационных задач. С другой стороны, коренная слабость системы и за­лог ее конечного крушения проявляется в невозможности бесконечно долго сохранять достаточно высокий накал экзальтированного энту­зиазма и слепой веры.

Погло­щение общества государством в идеально-типическом варианте "тоталитаризма" и означает модель "тотального", то есть всеобъем­лющего, всеохватывающего государства, которое полностью растворя­ет общество в себе. Наличие дирижируемого массового движения — обычно в форме жестко иерархизированной партии, добивающейся безраздельной мо­нополии, а затем сращивающейся с государством, — прежде всего и отличает тоталитарные режимы от авторитарных. Политологи отме­чают, что тоталитарная система требует активных демонстраций гра­жданами их преданности партии и государству. Тоталитарный режим является, как правило, порождением ХХ в., это фашистские государства, социалистические государства периодов “культа личности”. Сам термин появился в конце 20-х годов, когда некоторые политологи стремились отделить социалистическое государство и искали четкое определение социалистической государственности.

Тоталитарный режим характеризуется, как правило, наличием одной официальной идеологии, которая формируется и задается общественно-политическим движением, политической партией, правящей элитой, политическим лидером, вождем народа в большинстве случаев харизматическим.

Тоталитарный режим допускает только одну правящую партию, а все другие, даже ранее существовавшие партии, стремится разогнать, запретить или уничтожить. Правящая партия объявляется ведущей силой общества, ее установки рассматриваются как священные догмы. Конкурирующие идеи о социальном переустройстве общества объявляются антинародными, направленными на подрыв устоев общества, на разжигание социальной вражды. Правящая партия захватывает бразды государственного управления: происходит сращивание партийного и государственного аппаратов. Кроме того, осуществляется демагогическая ориентация всех членов общества на якобы имевшие место выдающиеся достижения правящей партии. Монополия на информацию делает это осуществимым.

Центром тоталитарной системы является вождь. Его фактическое положение сакрализируется. Он объявляется самым мудрым, непогрешимым, справедливым, неустанно думающим о благе народа. Какое-либо критическое отношение к нему пресекается. Обычно на эту роль выдвигаются харизматические личности.

Тоталитарный режим широко и постоянно применяет террор по отношению к населению. Физическое насилие, несмотря на его широкое использование, уже не становится самоцелью, как при деспотии и тирании. Оно выступает как главное условие для укрепления и осуществления власти.

При тоталитаризме устанавливается полный контроль над всеми сферами жизни общества. Государство стремится буквально “слить” общество с собой, полностью его огосударствить. В экономической жизни происходит процесс огосударствления в тех или иных формах собственности. В политической жизни общества личность, как правило, ограничивается в правах и свободах. А если формально политические права и свободы закрепляются в законе, то отсутствует механизм их реализации, а также реальные возможности для пользования ими. Контроль пронизывает и сферу личной жизни людей. Демагогия, догматизм становятся способом идеологической, политической, правовой жизни. Тоталитарное государство выступает против экономически и соответственно политически свободного человека, всячески ограничивает предприимчивость работника.

Тоталитарный режим использует полицейский сыск, поощряет и широко использует доносительство, сдабривая его “великой” идеей, например борьбой с «врагами народа». Поиск и мнимые происки врагов становятся условием существования тоталитарного режима. Именно на “врагов”, “вредителей” списываются ошибки, экономические беды, обнищание населения.

Однако социальная цена за такой способ осуществления власти со временем все возрастает (войны, пьянство, разрушение мотивации к труду, принудительность, террор, демографические и экологические потери), что приводит в конечном счете к сознанию вредности тоталитарного режима, необходимости его ликвидации. Тогда начинается эволюция тоталитарного режима. Темпы и формы этой эволюции (вплоть до разрушения) зависят от социально-экономических сдвигов и соответствующего этому возрастания людей, политической борьбы, иных факторов. В рамках тоталитарного режима, обеспечивающего федеративное устройство государства, могут возникать социально-освободительные движения, которые разрушают и тоталитарный режим, и само федеративное устройство.

Глава II Судьба личности в тоталитарном обществе

2.1. Личность и «идеальное общество» в романе Е. Замятина «Мы»
Своим романом «Мы» (1920) Замятин положил начало новой, антиутопической традиции в культуре ХХ века. Идейным центром, к которому стягивается все в романе, являются проблемы свободы и счастья и соотношения в деятельности государства интересов коллектива и личности.

Действие в романе перенесено в далекое будущее. После окончания Великой Двухсотлетней Войны между городом и деревней человечество решило проблему голода – было изобретена нефтяная пища. При этом выжило только 0,2 населения земного шара. Эти люди и стали гражданами Единого Государства. «Победив» таким образом голод, государство «повело наступление против другого владыки мира – против Любви». Был провозглашен исторический «Lex sexualis» (сексуальный закон): «Всякий из нумеров имеет право, как на сексуальный продукт, на любой нумер». Дальше – дело техники. Для нумеров стали определять подходящий табель сексуальных дней, а затем выдавать розовую талонную книжку. О «высочайших вершинах в человеческой истории» - жизни Единого Государства – рассказывает талантливый инженер Д-503, ведущий дневник для потомков. Он раскрывает в своем дневнике особенности политики, культуры Единого Государства, характерные для него взаимоотношения между людьми. Д-503 не утаивает и событий личной жизни – талонного общения с «милой 0-90», дружбы с поэтом Р-13, любви к революционерке I-330 и приключившейся с повествователем внезапной болезни – возникновения у него души. В начале романа Д-503 – приверженец традиционных взглядов. Затем под влиянием знакомства с революционеркой I-330 и любовью к ней многое меняется в его мировоззрении.

В первых главах романа Д-503 предстает апологетом Единого Государства и восторженным почитателем Благодетеля. Восхищение рассказчика, в частности вызывает доведенный в государстве до абсурда принцип равенства: все «нумера» одинаково одеты, живут в одинаковых жилищах, имеют равное сексуальное право и т.д. Оснований для зависти друг к другу у них нет. Нужно отметить, что позиция автора отлична от точки зрения Д-503, и чем больше тот восхищается образом жизни «нумеров», тем страшнее кажутся нарисованные им картины. То, что повествователю кажется равенством, на самом деле – ужасающая одинаковость в жизни «нумеров». Это проявляется на прогулке: «Мы шли так, как всегда, то есть так, как изображены воины на ассирийских памятниках: тысяча голов – две слитных, интегральных ноги, две интегральных, в размахе, руки».¹² Это же видно и во время ежегодных выборов главы Государства, результат которых предрешен заранее: «История Единого Государства не знает случая, чтобы в этот торжественный день хотя бы один голос осмелился нарушить торжественный унисон»¹³

В рассуждениях Д-503 о «выборах у древних», которые он критикует за их беспорядочность, неорганизованность, раскрывается по принципу «от противного» позиция автора. Становится ясно, что он в отличие от своего героя считает такие выборы единственно демократическими, позволяющими участвующим в них открыто выразить свои политические симпатии. Происходящее в День Единогласия – пародия на выборы, так как кандидат на пост главы Государства здесь постоянно один и тот же – Благодетель.

В сцене выборов видна еще одна особенность Единого Государства. На словах в нем провозглашено народовластие, на деле же существует тирания Благодетеля и Бюро хранителей. Не удивительно, что форма защиты государственной власти такого типа от возможных посягательств на нее – слежка, осуществляемая с помощью хранителей, убийство инакомыслящих.

Жизнь «нумеров», не будучи свободной, кажется на первый взгляд тем не менее достаточно благополучной. Но в действительности они несчастливы, так как их интересы полностью подчинены интересам Государства.

В Едином Государстве отдается предпочтение общему, коллективному: «Мы» - от бога, а «Я» - от дьявола». В этом обществе раздута социальная функция человека, здесь нет семьи, нет и дома, как места, обладающего особой культурной и душевной атмосферой. В антиутопическом городе исчезли свойства дома, отразившиеся в пословице «Мой дом – моя крепость». Особняки в этом городе невозможны, как невозможно существование индивидуальностей, личностей. Жизнь «нумеров» протекает в комнатах многоэтажных домов. Эти комнаты в домах с прозрачными стенами напоминают клетки-камеры, за обитателями которых ведется неусыпное наблюдение.

«Нумерам» не знакомы чувства любви, ненависти, ревности. Вместо любви они знают ее суррогат – «счастье» по розовым талонам. Если же и случается им узнать истинную любовь, то происходит это лишь в болезненном состоянии, как бы по дьявольскому наущению. Все эмоциональное и индивидуальное в Едином Государстве подавляется, так как это своего рода стихия, которую невозможно учесть в тоталитарном обществе и использовать ему на благо.

Художественной находкой Замятина стала страшная история Великой операции. Этой операции подвергнуты насильственно все «нумера» после того, как было разгромлено восстание членов «Мефи», выступавших против тоталитарного режима. Во время этой операции «нумерам» вырезают фантазию – так Единое Государство надежно застраховывает себя от повторения революций и прочих опасных проявлений свободной воли граждан. Замятин ярко передает качество этой измененной хирургическим путем человеческой природы. Прооперированный Д-503 теряет не только дерзновенный полет мысли, окончательно отказываясь от возникших у него под влиянием I-330 еретических идей, он утрачивает и свои благородные качества, и личные привязанности. Не колеблясь, идет он теперь в Бюро Хранителей и доносит на повстанцев. Гордо сидя рядом с Благодетелем, равнодушно смотрит, как пытают I-330. Теперь Д-503 превратился из человека мыслящего в человека управляемого, «достойного» гражданина Единого Государства. Так обрели страшную материализацию слова Благодетеля о рае как о месте, где пребывают блаженные, лишенные желаний люди с оперированной фантазией.

Так же безжалостно, как человеческая натура, изменяется в Едином Государстве и природная среда – настолько сильно, что теряет свою органичность. Характерно, что действие романа происходит в основном в городе, в котором вообще нет живой природы. Правда, сквозь стекло высокой перерезающей пространство города Стены виден окружающий природный мир, но и он лишен естественной изменчивости. В городе нет птичьего гомона, живой игры солнечных бликов, в нем преобладают искусственность, рациональный принцип планировки. Улицы и площади образуют геометрические линии, из которых возникает «квадратная гармония». В эту «квадратную гармонию» вписывается внешний облик Благодетеля и большинства граждан Единого Государства: в очертаниях лица Благодетеля – квадратные линии, головы сидящих в аудиториумах «циркулярными рядами» граждан – «шарообразные, гладко отраженные». «Создание коллективного портрета героев романа-антиутопии с помощью геометрической терминологии – новаторский, разоблачающе-сатирический прием Замятина», - считает Б.Ланин¹⁴

Дома в Едином Государстве построены из прозрачных материалов. Прозрачность у Замятина свидетельствует о вторжении Единого Государства в личную жизнь. В зданиях, в которых живут герои романа «Мы», из стекла сделано все: окна, стены и даже мебель. И только в редкие «личные» часы окна комнат превращаются в «непрозрачные клетки опущенных штор – клетки ритмичного тейлоризированного счастья». ¹⁵

Прозрачность-непрозрачность становится в антиутопии Замятина важной мировоззренческой категорией и способом характеристики героев. Признак непрозрачности получает положительную авторскую оценку, превращается в емкий символ естества, свободы. «Непрозрачность - синоним в антиутопиях уникальности и неподатливости души».¹⁶ Вот почему непрозрачность – одна из повторяющихся черт внешнего и внутреннего облика I-330. За «опущенными ресницами-шторами» скрыт богатый внутренний мир героини, являющейся в отличие от большинства «нумеров» интересной и сильной личностью.

Технократическому тотализированному городу-государству противостоит в романе мир за Стеной. Там живая природа, хаотичная и дикая (солнце, светившее в мире древних, казалось Д-503 «диким»), населена «естественными людьми». Там живут потомки тех немногих, кто ушел после Двухсотлетней войны в леса. В отличие от жителей антиутопического города, для мироощущения и поведения которых характерны рационализм и запрограмированность, «лесные» люди воспринимают мир эмоционально-образно. В жизни «естественных людей» есть свобода и «органика» - слияние с природным миром, то, чего лишены «нумера». Но все-таки их человеческая природа так же несовершенна, как и натура «нумеров»: «лесным людям» чуждо научное восприятие мира, их общество находится на примитивной стадии развития.

В отличие от утопистов, в поисках свободного и, значит, по мнению писателя, счастливого общества Замятин обратился к давно прошедшей исторической эпохе, а не фантазировал о том, каким оно будет в далеком будущем. В этом его отличие от утопистов.

В замятинской антиутопии среди преобладающих в ней, напоминающих марионеток-кукол персонажей есть герои, гармонично воплотившие в своей личности эмоциональное и интеллектуальное постижение мира, свободное, естественное мышление и поведение, радость жизни и доходящую до жертвенности любовь к людям. Они усвоили все лучшее, присущее миру цивилизации и природы. Таковы I-330, образ которой дан крупным планом, и ее единомышленники и соратники по борьбе. Они – свои для «лесных людей». Чувство свободы отличает I-330, и ее единомышленников-революционеров от других «ручных» людей замятинского мира. Кроме того, I-330 – философ, идеолог, интеллектуально обосновывающая естественное для человека стремление к свободе. I-330 требует для людей права самим выбирать свою судьбу вплоть до права быть несчастными. Ад для нее и ее единомышленников – когда тебя насильно ведут в рай, где все счастливы на единый лад. Тема свободы и борьбы за нее – одна из главных в романе.

Кульминация в раскрытии конфликта произведения – сцены восстания членов организации «Мефи» и их сторонников. Стена, отделявшая мир тоталитарного государства от свободного мира, взорвана повстанцами. Доказательством победы, пусть временной, естественных начал в природе и истории, торжества в душах героев чувства свободы служит и то, что в городе «нумера» начинают соединятся в нерегламентированных любовных порывах. Характерно, что именно во время восстания мысль Д-503, размышляющего над глобальными философскими проблемами, окончательно освобождается от догм, навязанных ему с детства. Он опровергает основополагающие для идеологии Единого Государства представления о конечности Вселенной: «…а там, где кончается ваша конечная Вселенная? Что там дальше?»,¹⁷ - этот вопрос свидетельствует о том, что наиболее мыслящие из жителей замятинского мира сделали правильные философские выводы о бесконечности пространства, о бесконечном движении исторического развития.