Билет 29. Система образов и особенности конфликта в « Госпоже Бовари»

Билет 29. Система образов и особенности конфликта в « Госпоже Бовари».
Флобер вошёл в литературу как создатель объективного романа, в котором автор, по его словам, должен быть подобен богу – создать свой мир и уйти из него, т.е. не навязав своих оценок читателю. Вся жизнь и творчество Флобера были противопоставлены миру буржуа, которые живут, по его меткому определению, « зажав сердце между собственной лавчонкой и пищеварением». Взгляды писателя сформировались в 40вых годах. В основе их лежит учение Спинозы: его этика, его пантеизм оказываются близки писателю, а также мысль о причинной зависимости всех явлений друг от друга. Фаталистический характер этой зависимости усвоил и Флобер. Фатализм – это своеобразный механический детерминизм. Идеи Спинозы в интерпретации фатализма Флобера приобретают черты мыслей Вико об отсутствии социального развития общества. Вследствие чего презрение к буржуазному обществу и правительству вообще у Флобера превращается в недоверие ко всякому общественному движению, именно поэтому он не принял революции 1848г. Безобразному миру буржуа, «где богатство заменяет всё, даже уважение», писатель, казалось бы, противопоставлял «башню из слоновой кости» - поэтический символ романтика де Виньи. «Пусть себе утверждается Империя, - писал Флобер, - закроем свою дверь, поднимемся на самый верх нашей башни из слоновой кости, на самую последнюю площадку, как можно ближе к небу. Правда, там иногда бывает холодновато. Но не всё ли равно? Там ты видишь сверкающие звёзды и не слышишь индюков».

После неудачи « Искушения Святого Антония» друзья Флобера посоветовали ему взять сюжет из обыденной жизни. Так возник замысел « Госпожи Бовари», который, основываясь на традиции Бальзака, создавал новый тип реализма, претендующего на объективность в передаче окружающего мира. Трудности работ над романом отмечены Флобером в целом ряде писем. « Будь прокляты они, простые сюжеты!», - жаловался он Луизе Коле. Простые сюжеты очень трудно передавать без пафоса, без героев, трудно передавать так, чтобы ни единое слова не выбивалось из принятого стиля.

Роман « Госпожа Бовари» стал новым словом во французском и европейском искусстве. Это книга о будничной жизни, где сюжет почти невидим. Но одновременно это одна из трагедий, которые постоянно происходят в обыденной действительности. У романа – многозначительный подзаголовок «провинциальные нравы». Однако для Флобера « Нет провинций – есть Франция». В романе, начатом после смерти Бальзака он развивает его принципы: история главной героини, по имени которой назван роман, даёт возможность увидеть зависимость её характера от воззрений и обычаев среды, а так же самую среду, имеющую в романе не меньшее значение. То, что это роман о нравах, подтверждает и композиция: начавшись с рассказа о Шарле Бовари, он завершается рассказом об аптекаре Оме. Эмма появляется только во второй главе, а после её смерти, следуют ещё три главы, где автор рисует лицемерие церковников, пустоту церковного обряда, самодовольство и карьеризм Оме. Шарль, ничтожный в своей зависимости от внешних факторов, усвоенных от Эммы, после её смерти возвышается над всеми своим умением любить и страдать.

Флобер ставил перед собой труднейшую задачу – « Передавать пошлость точно и в то же время просто», а для этого он меняет тип композиции, сложившийся до него. Особенно большее место он отводил экспозиции – 260 страниц, на основное отводил лишь 120-160, а на заключительную, смерть Эммы, описание похорон и горе мужа - 60. Таким образом, описательная часть была бы в два раза больше, нежели изображение самих событий.

В экспозиционную часть описания входило изображение воспитания Эммы. Шарлю присущи душевная инертность и тупость восприятия. Воспитание Эммы намного сложнее, оно включает и монастырь и первый период после замужества, куда входит посещение бала в замке. Здесь автор намекает на всё то, что должно позднее проявится в характерах героев. Неестественная изоляция от реальной жизни развила в здоровой от природе деревенской девушке меланхолию и экзальтацию. Тяга к реальности выражалась лишь посредством чтения книг, где только и было, что любовь, любовники, любовницы…лошади, которых загоняли на каждой странице. Но героиня не замечала неестественности, иронически подчёркнутой автором. Набор фальшивых красивостей привёл Эмму к перестановке внешнего и внутреннего, к предпочтению формы содержанию. Париж привлёк её романами Эжена Сю, аристократическим Булонским лесом, описанием изящной мебели. Эмма смешивала чувственные утехи с сердечными радостями, изысканность манер с тонкостью души, стремясь к любви, о которой она читала в романах, она радуется тому, что у неё есть любовник, не делая разницы между понятием « любить» и « Иметь любовника». Флобер показывает постепенное нравственное падение своей героини, и если в начале романа Флобер заставил Шарля поразиться открытому, смелому и доверчивому взгляду Эммы, то в конце «вся её жизнь превратилась в сплошную ложь».

Трагедия Эммы в том, что пошлой жизни она противопоставляет пошлые идеалы, не понимая их пошлости. Будучи писателем второй половины 19 века, стремясь включить писателя в творческий процесс, Флобер обращается к символизму. Символичной становится встреча Эммы с нищим калекой. Смысл его фривольной песенки с каждой поездкой Эммы в Руан всё более выявляет сущность трагедии нравственного падения главной героини.

Билет 30. Модификация жанра исторического романа в « Саламбо» Флобера.
Флобер вошёл в литературу как создатель объективного романа, в котором автор, по его словам, должен быть подобен богу – создать свой мир и уйти из него, т.е. не навязав своих оценок читателю. Взгляды писателя сформировались в 40вых годах. В основе их лежит учение Спинозы: его этика, его пантеизм оказываются близки писателю, а также мысль о причинной зависимости всех явлений друг от друга. Фаталистический характер этой зависимости усвоил и Флобер. Фатализм – это своеобразный механический детерминизм. Идеи Спинозы в интерпретации фатализма Флобера приобретают черты мыслей Вико об отсутствии социального развития общества. Увлечение Востоком и мыслями Спинозы о единстве духовного и физического человека и природы обратили взор писателя к историческому роману из эпохи Пунических воин. Его события отнесены к 3 веку до н.э., место действия – Карфаген. В « Саламбо» возникают завораживающие картины жизни и быта древнего города, полные « гармонии несвязных явлений». Автор как романтик упивается буйством картин и красок юга, но как всегда, перед ним стоит задача правдивого воспроизведения действительности, психологической достоверности характеров. Причинно – следственные связи находит он и в воссозданном им мире. « Саламбо» - роман исторический. Принимаясь за работу над ним, Флобер перечитал сотни томов специальной литературы. Сам он своё произведение называл археологическим. В романе он изобразил катастрофический момент в истории Карфагена, используя при этом достижения Вальтера Скотта, и одновременно воспроизвел переломный этап в развитии сознания правителей Карфагена, выступив как реалист – аналитик. Всё это он подчинил « единству колорита» и верности психолгии, чего не было у его предшественников. Свои отступления от исторических источников он считал принципиально возможными – не потому ли была избранна столь далёкая эпоха? Главной идейной задачей автора стало опять, как у романтиков, воспроизведение извечной борьбы в мире добрых и злых начал. В романе они представлены как культ богини Танит – покровительницы жизни и любви и культ Молоха – бога войны и разрушения. Не смог и не захотел писатель уйти от изображения низости политических деятелей: в романе о далёком прошлом члены совета республики, бесчестные, коварные, корыстолюбивые и жестокие, списаны с современных Флоберу деятелей.

В центре романа – фигура женщины. Саламбо представляет собой существо столь чистое и естественное, что даже само чувство любви к Мато она не может назвать этим словом, но умирает, будучи не в состоянии пережить смерть любимого. Всё большее место в романе занимает воспроизведение безобразного, которое в системе эстетики 19 века, призвано передать отвратительную сущность и омерзительный внешний облик неприемлемого мира. Флобер. С присущим ему мастерством, красочно рисует картину заживо разлагающегося суффета Ганнона, сцены каннибализма загнанных в расселину варваров, трупы львов на крестах, распятых земледельцами, казнь Мато. Реалистически точно выполненные, они контрастируют с изысканно прекрасными одеждами Саламбо, волшебным великолепием покрывала Танит. Флобер, не раз выступавший против романтического великолепия и « исторического реквизита» Вальтера Скотта, превзошёл в этом романе и английских, и французских авторов романтической прозы. Однако, его роман по названным выше особенностям стиля не может быть отнесён к романтизму. Он вписывается в систему литературных траниций 19 века.

Билет 31. Новелла « Простая Душа» в контексте творчества Флобера.
Флобер вошёл в литературу как создатель объективного романа, в котором автор, по его словам, должен быть подобен богу – создать свой мир и уйти из него, т.е. не навязав своих оценок читателю. Вся жизнь и творчество Флобера были противопоставлены миру буржуа, которые живут, по его меткому определению, « зажав сердце между собственной лавчонкой и пищеварением». Взгляды писателя сформировались в 40вых годах. В основе их лежит учение Спинозы: его этика, его пантеизм оказываются близки писателю, а также мысль о причинной зависимости всех явлений друг от друга. Фаталистический характер этой зависимости усвоил и Флобер. Фатализм – это своеобразный механический детерминизм. Идеи Спинозы в интерпретации фатализма Флобера приобретают черты мыслей Вико об отсутствии социального развития общества. Вследствие чего презрение к буржуазному обществу и правительству вообще у Флобера превращается в недоверие ко всякому общественному движению, именно поэтому он не принял революции 1848г. Безобразному миру буржуа, «где богатство заменяет всё, даже уважение», писатель, казалось бы, противопоставлял «башню из слоновой кости» - поэтический символ романтика де Виньи. «Пусть себе утверждается Империя, - писал Флобер, - закроем свою дверь, поднимемся на самый верх нашей башни из слоновой кости, на самую последнюю площадку, как можно ближе к небу. Правда, там иногда бывает холодновато. Но не всё ли равно? Там ты видишь сверкающие звёзды и не слышишь индюков». Решительно меняется у Флобера понимание счастья. « Счастье – обман, поиски которого причиняют все житейские бедствия. Но зато есть безмятежный покой, который похож на счастье, даже лучше него».

В 1876 г. Флобер создал необычное для себя произведение – повесть « Простая душа». Сам он писал о нём: « История простой души» - это не более как рассказ о незаметной жизни бедной крестьянской девушки, богомольной и мистически настроенной, преданной без всякой экзальтации и нежной, как свежий хлеб. Она последовательно любит мужчину, детей своей хозяйки, племянника, старика, за которым ухаживает, попугая. Когда попугай погибает, она заказывает его чучело и, умирая, смешивает его со святым духом. В этом нет никакой иронии, как Вы полагаете – всё это очень печально и очень серьёзно». Это сказано через неделю после похорон Жорж Санд, которая была близким другом Флобера, на похоронах которой он плакал. Отрицание иронического подтекста могло быть вызвано этим настроением, однако, ирония есть и в самом авторском пересказе, есть и в повести, особенно там, где в сознании умирающей героини попугай соединяется с ангелом. Но здесь ирония автора лишена насмешки, как было во всех его романах о современных мещанах и буржуа. Он действительно изображает очень печальную историю, историю исключительно доброго человека с неразвитым умом, евда умеющего писать. Здесь выражена не новая для Флобера мысль, что для истинного чувства не нужно развитого ума и образованности. Примеры тому – как отрицательный – мадам Бовари, так и положительный в лице Саламбо. Однако воспринимать Фелисите как обретённый автором идеал едва ли можно: его идеал обязательно включал в себя образованность, высокую культуру, умение ценить и понимать искусство, одного простодушия для этого мало. Фелисите не понимает. Не видит эгоизма и чёрствости своих хозяев, во всём полагаясь на авторитет господ. Творя добро совершенно бескорыстно, подчиняясь своему простому, бескорыстному сердцу, труженица – крестьянка противостоит бездуховному миру мещан и буржуа, и в этом качестве она вписывается в систему образов, созданных Флобером, не признававшим дидактики, идеальных или просто положительных героев. Оставаясь скептиком в вопросах социально-политических, писатель всё же в конце своего пути обретает веру в Человека, его изначально добрую природу, которую, правда, извращают и калечат условия окружающего мира.

Билет 32. Эстетические принципы группы « Парнас». Поэзия Ш. Леконта де Лиля.
Организационное оформление группа « Парнас» получила благодаря изданию Катюля Мендеса « Ревю фантазист» (1861). Тогда в Париже заговорили о появлении поэтов- язычников, пантеистов, творящих искусство ради искусства. Это был удобный способ отвернуться от действительности, которая многим художникам, в том числе и Флоберу, представлялась безвременьем (. «Пусть себе утверждается Империя, - писал Флобер, - закроем свою дверь, поднимемся на самый верх нашей башни из слоновой кости, на самую последнюю площадку, как можно ближе к небу. Правда, там иногда бывает холодновато. Но не всё ли равно? Там ты видишь сверкающие звёзды и не слышишь индюков») . В группу входили такие поэты, как Катюль Мендес, Банвиль, Копе, Эредия, Продюм, Готье. В 1866 году поэты издают сборник стихов под названием « Современный Парнас», имя которого и закрепляется за новой школой. Парнасцы предлагают лиризму поэзии романтиков противопоставить нейтральность, почти обезличенность. По их теории, стихи должны стать метафизическими, обличёнными в чеканные пластические формы. Парнас часто характеризуют как школу, утвердившую принцип « искусство для искусства», хотя, как известно, этот принцип возник гораздо раньше, даже если считать временем отсчёта возникновения Парнаса появление « Эмали и камеи» Готье и « Античные стихотворения» де Лиля, - будущих мэтров этого направления. Сами парнасцы говорили не о школе, а о содружестве поэтов, объединённых неприязнью к буржуазному утилитаризму и политиканству, стремлением отделить от него искусство. Отсюда, с одной стороны, отрицание парнасцами современных сюжетов, с другой – увлечение древностью, экзотикой, а так же требование к художнику быть бесстрастным и утверждение, что « он должен проявить себя лишь в совершенстве созданных им форм». Это наглядно проявляется в тяготении к форме, когда поэтическое произведение пишется, прежде всего, чтобы привлечь звучностью, яркостью зрительных образов или чувственных ассоциаций.

Леконт де Лиль родился в семье фельдшера наполеоновской армии, ставшего впоследствии плантатором на острове Бурбон, благодаря удачной женитьбе. Ещё ребёнком де Лиль увлёкся поэзией, писал стихи, много читал, предпочитая среди прочих, исторические романы Вальтера Скота. По приезде во Францию на время обучения в Реннском университете, Шарль пробует опубликовать свой первый сборник « Сердце и Душа». Однако, из –за неудачи этого и последующих литературных предприятий, де Лиль разочаровывается и ненадолго возвращается домой, откуда его вскоре снова возвращают во Францию друзья – социалисты. С 1845 года, живя в Париже, де Лиль сотрудничает с фурьеристскими изданиями и продолжает писать непубликуемые стихи. Поражение революции 1848 года становится ещё одним разочарованием его судьбы, - разочарованием в народе, после чего он полностью посвящает себя « чистому искусству».

В 1852 году выходит сборник « Античные поэмы» с предисловием, в котором поэт говорит о кончине «лирической поэзии романтиков» и рождении новой литературы. Первое издание сборника состояло из 31 произведения, основная их часть посвящена Древней Греции, перед которой преклоняется Лиль. Наиболее известные из поэм – « Елена», « Хирон», « Ниоба». Кроме греческих, сборник включал так же и индийские мотивы, ведь Восток всегда интересовал поэта. Он был убеждён, что в экзотике рождается вдохновение.

В 1862 году Лиль издаёт свои « Варварские поэмы», посвящённые на этот раз культурам прямо противоположным цивилизации греков и римлян. В этом сборнике мифы примитивных народов интересуют автора не менее, чем классические образцы Эллады. Он обращается к библейским сюжетам, к мифам Древнего Египта, Персии и Полинезии. Особое место занимают легенды народов Севера.

Жизненный путь Лиль завершает в зените славы, став членом Французской Академии, куда приходит на место ушедшего Гюго. Посмертно выходит сборник « Последние поэмы».

Несмотря на то, что парнасцы стали объектом нападок и критики со стороны многих художников, они значительно обогатили французскую поэзию, однако « искусство ради искусства» е имело долгой жизни.

Билет 33. Творчество Теофиля Готье. Группа « Парнас».
Организационное оформление группа « Парнас» получила благодаря изданию Катюля Мендеса « Ревю фантазист» (1861). Тогда в Париже заговорили о появлении поэтов- язычников, пантеистов, творящих искусство ради искусства. Это был удобный способ отвернуться от действительности, которая многим художникам, в том числе и Флоберу, представлялась безвременьем (. «Пусть себе утверждается Империя, - писал Флобер, - закроем свою дверь, поднимемся на самый верх нашей башни из слоновой кости, на самую последнюю площадку, как можно ближе к небу. Правда, там иногда бывает холодновато. Но не всё ли равно? Там ты видишь сверкающие звёзды и не слышишь индюков») . В группу входили такие поэты, как Катюль Мендес, Банвиль, Копе, Эредия, Продюм, Готье. В 1866 году поэты издают сборник стихов под названием « Современный Парнас», имя которого и закрепляется за новой школой. Парнасцы предлагают лиризму поэзии романтиков противопоставить нейтральность, почти обезличенность. По их теории, стихи должны стать метафизическими, обличёнными в чеканные пластические формы. Парнас часто характеризуют как школу, утвердившую принцип « искусство для искусства», хотя, как известно, этот принцип возник гораздо раньше, даже если считать временем отсчёта возникновения Парнаса появление « Эмали и камеи» Готье и « Античные стихотворения» де Лиля, - будущих мэтров этого направления. Сами парнасцы говорили не о школе, а о содружестве поэтов, объединённых неприязнью к буржуазному утилитаризму и политиканству, стремлением отделить от него искусство. Отсюда, с одной стороны, отрицание парнасцами современных сюжетов, с другой – увлечение древностью, экзотикой, а так же требование к художнику быть бесстрастным и утверждение, что « он должен проявить себя лишь в совершенстве созданных им форм». Это наглядно проявляется в тяготении к форме, когда поэтическое произведение пишется, прежде всего, чтобы привлечь звучностью, яркостью зрительных образов или чувственных ассоциаций.

Теофиль Готье 1811-1872] - французский писатель. В первый период своего творчества примыкал к группе романтиков, сторонников Виктора Гюго. Принимал активное участие в бравурных выступлениях романтической молодежи, в частности, в защите пьесы Гюго "Эрнани". Знаменитый "красный жилет" Г., его "меровингская" шевелюра и другие экстравагантности внешности характеризуют живописный быт романтических кружков (сенаклей). Его друзья - Жерар де Нерваль, Селестен Нантейль, Роже де Бовуар, Урлияк, Девериа и другие писатели и художники. Из их среды рекрутировались те писатели "Молодой Франции», облик которых Готье нарисовал несколько сатирически в одноименном сборнике своих повестей. Эта экстравагантная молодежь, вступившая в борьбу с "буржуазией" и "мещанским бытом", составляла в сущности аполитичную группу буржуазно-аристократической богемы, которую Жерар де Нерваль назвал "галантной богемой". Творчество Г. первого периода - типично романтическая поэзия всего "необычайного", "чудовищного", "гигантского". Первый сборник стихотворений Г. вышел в 1830 ("Poesies"); успеху его повредили политические события. В плане индивидуалистической юношеской поэзии Г. были и стихотворные сборники - "Альбертус" и "Комедия смерти" и романы - "Мадмуазель Мопэн", "Фортунио" и др. "Альбертус" - характерный образец вычурного романтического стиля: эксцентрический сюжет, утрированные метафоры и антитезы. Это любовная поэма в духе "Мардош" и "Ролла" Мюссэ; герой ее - "дьявольский и фешенебельный" персонаж, в к-ром байронизм сочетается с легкомысленностью парижского бульварного фланера. Такой же тип денди- - Фортунио, герой одноименного романа. В "Комедии смерти" много мотивов демонического романтизма, характерная кладбищенская тематика - могилы и лунный свет. Однако в указанных произведениях и в новеллах с экзотическими и фантастическими по преимуществу сюжетами встречаются необычные для романтиков пластические изображения пейзажа или предметов, зачастую переданные в различных живописных стилях. Среди романтиков Г. особенно культивировал "живописное изображение". Он стремился "показать" предмет. Уже в юности он увлекался живописью. Все это облегчило переход Готье к парнасской поэтике, для к-рой особенно характерно пластическое изображение. Лучший стихотворный сборник Г. - с характерным названием "Эмали и камеи" - относится уже к парнасскому периоду его творчества. Стихотворения этого сборника - мастерские пластические этюды - уголки пейзажа, натюрморт и т. п. Это - "этюды от руки", "симфонии в белом мажоре" и т. п. Отныне Г. стремится к "оптическому ритму", пространственному принципу композиции, которые являлись обычными для парнасцев. Г. называл себя "человеком, для которого внешний мир существует". Парнасец с 50-х гг., Готье в своем декларативном стихотворении "Искусство" говорил о мастерстве, считая основным достижением искусства преодоление материала, устанавливая аналогию между поэзией и пластическими искусствами: "Ваяй, шлифуй, чекань медали. / Твои витающие сны / На вечной стали / Да будут запечатлены". Бодлер, посвящая Г. свои "Цветы зла", назвал его "непогрешимым поэтом", "магом словесного искусства". Парнасская поэтика Г. была им намечена и в предисловии к "Цветам зла" Бодлера. В нем он выступает против "поэзии сердца" романтиков, в защиту "бесстрастной поэзии", против романтической теории непроизвольного вдохновения и, отрицая искусственное возбуждение (гашиш, морфий и т. п.), бывшее в моде у демонических романтиков 30-х гг., говорит о волевом начале поэтического творчества и принципе труда в искусстве. Г. был одним из ярких представителей теории "искусства для искусства"; он боролся против "утилитаризма" в поэзии: "все, что полезно, - говорил он, - уродливо". Художественной реализацией культа искусства явился эротический роман Г., гимн красоте - "Мадмуазель Мопэн". Он прокламировал аполитичность, аморализм и крайний формализм в искусстве. Его любимой формулой было - "все исходит от формы". Принципы искусства для искусства Г. совпали с требованиями объективности в поэзии у парнасцев, к которым принадлежали и писатели из радикальной республиканской буржуазной молодежи, но у Г. в его подчеркивании аполитичности поэзии ("он ни красный, ни белый и даже не трехцветный; он никакой, и замечает революцию, когда пули разбивают стекла" - предисловие к "Первым поэмам", 1832) сказывается общественный консерватизм и даже буржуазная реакционность. Этот юношеский тезис последовательно был раскрыт Готье во всем своем творчестве вплоть до дней Коммуны. - Враг буржуазной промышленной культуры, Готье вынужден был заниматься журналистикой в прессе, развивавшейся в то время в широкие капиталистические предприятия. Как профессионал-журналист (художественный критик) Г. работал с 1836 по день смерти в "Прессе" Жирардена, затем во "Всемирном монитере" и в "Официальной газете". Он написал также несколько историко-литературных книг; самая оригинальная из них - "Гротески" (Grotesques) - посвящена забытым меньшим поэтам XV-XVII вв. Он дал яркие психологические образы, в духе критики Сент-Бёва, поэтов - Вийона, Сирано де Бержерака, Сент-Амана и др. Большой историко-литературный интерес представляет и его книга "История романтизма". Особое место в творчестве Г. занимают его книги путешествий - путевые впечатления, красочно изображающие многообразный пейзаж и предметы искусства, которые ему приходилось видеть от Египта до России ("Путешествие в Россию", "Путешествие в Испанию", "Италия", "Восток" и другие). Путешествия Г. стоят в одном плане с экзотическими мотивами его творчества. "Экзотизм в пространстве и во времени" Г. считал характерной чертой поэтов искусства для искусства. Г. писал также драмы и либретто балетов. Всего он издал при жизни более 60 книг.
Билет 34. Творчество Бодлера.

Билет 35. Композиция сборника « Цветы Зла». Основные темы и мотивы.

Билет 36. Бодлер « Цветы Зла». Анализ одного из стихотворений.
Шарль Бодлер – один из величайших французский поэтов своего времени.

В шестилетнем возрасте потерял отца, участника Великой французской революции. Его мать вскоре выша замуж за майора Опика, будущего генерала и посла. Столь быстрое замужество матери нанесло Бодлеру душевную травму, отношения с отчимом не складывались и вскоре Шарь отправляется в пансион в Лионе, закончив лицей Людовик Великого, отказавшись от военной карьеры, Бодлер ведёт рассеянный образ жизни в Латинском квартале. Знакомится с де Лиллем, Дюпоном, много читает, отдавая предпочтение Готье и де Местру.

Встревоженная поведением сына семья, решает отправить его на остров Бурбон в Индийском океане, однако ностальгия заставляет Бодлера вернутся в Париж. К 40вым годам относится начало литературной деятельности Бодлера. Он публикует некоторые статьи и отдельные стихотворения. Среди них наиболее интересны « Салон 1845 года» и « Салон 1846 года», в которых Бодлер проявил себя замечательным художественным критиком. В 1848 Бодлер отдаётся революционной деятельности, сражается на баррикадах, издаёт « Общественное спасение». В 1846047 году он открывает для себя Эдгара По, чей талант считает родственным своему. Соответственно, занимается переводом « старшего» собрата.

В 1852 году Бодлер публикует « Языческую школу», в которой критически оценивает деятельность парнасцев, их приверженность к « искусству ради искусства».

Самым значительным произведением Бодлера стал стихотворный сборник «Цветы Зла» (1857), вызвавший против него судебный процесс по обвинению в безнравственности. Поэт вынужден исключить несколько (6) стихотворений из первой редакции, однако во второй, вышедшей уже в 1861 году он публикует 35 новых.

В Бельгии, куда Бодлер отправляется с чтением своих лекций, его парализовывает во время посещения одной из церквей. Больного, утратившего дар речи, перевозят в Париж, где он и умирает.

Кроме лирических стихотворений перу Бодлера принадлежат сборник статей « Романтическое искусство» и трактат о наркотиках « Искусственный рай».

А Рембо однажды заметил: « Бодлер… - это король поэтов, настоящий Бог». И на самом деле, он стоит у самых истоков символизма. Его манеру отличает обострённая восприимчивость в сочетании со стремлением к максимальной точности в изображении самых тёмных сторон реальности. Бодлер одним из первых вводит в поэзию урбанистическую тему. В его поэзии появляется двуплановый образ-символ.

Сборник « Цветы Зла» поразил современников небывалой откровенностью лирического самовыражения. Книга представляет собой удивительную по искренности исповедь поэта в своих ошибках, надеждах и пороках. В одном из писем Бодлер писал: « Я вложил в эту жестокую книгу весь свой ум, всё свое сердце, свою веру и ненависть».

Название сборника подчёркивает его главную мысль: привлекательность зла для современного человека. Лирический герой Бодлера двойственен: он разрывается между идеалом духовной красоты и красотой порока ( « Больная муза», « Гимн Красоте»). Зло становится объектом художественного исследования у Бодлера, поэт рассматривает его как специфическую форму добра ( « Игра», « Одержимый»). Эта раздвоенность героя между добром и злом порождает чувство тоски, стремление вырваться в неведомое, жажду бесконечного ( « Воспарение», « Вампир», « Сплин»).

Поэт для Бодлера - безродный и непонятный толпой чудак, которого она терзает и ненавидит. На нём – вечная печать отверженности, и герой приемлет эту участь ( « Благословение»), ибо она – знак избранности. Только выходя за пределы реальности и за пределы своего я, поэт освобождается от гнетущей его тоски ( « Солнце»).

Вечное бодлеровское колебание между верхом и низом приводит его к соединению несоединимого в пределах одного образа, к эстетизации безобразного ( « Падаль»).

В бодлеровском образе стирается грань между субъектом и объектом, между воображаемым и реальным. В стихотворении « Кот» возникает причудливой образ: « В мозгу моём гуляет важно/ Красивый, кроткий, сильный кот/ И торжествуя свой приход/ Мурлычет нежно и протяжно». Этот образ приобрёл двуплановость и многозначность символа, предваряя блоковское : « И перья страуса склонённые/ В моём качаются мозгу/ И очи синие, бездонные/ Цветут на дальнем берегу». Здесь внешний план образа, представление о гуляющем коте намекает, указывает на глубинный план: некие воспоминания, чувства, переживания поэта, невыразимые непосредственно. ( вспомним Флобера)

Важным открытием Бодлера стало признание суггестивной функции, когда зачастую слова и сочетания слов лишаются точного логического значения, но выражают неожиданные ассоциации, смутные представления, неопределенные настроения.

Бодлер вносит новые оттенки в трактовку любви, для него это, как и искусство, орудие против тоски. Переживание любовного чувства почти всегда окрашено остротой и чувственностью ощущений ( « Танец змеи», « К прошедшей мимо», « Экзотический аромат»). Любовь трагична и почти всегда несёт в себе порок и смерть.

Смерть – последнее прибежище тех, кто одержим бесконечным, кто не хочет примиряться с посредственностью и пошлостью земного бытия. Смерть – плавание в неведомое, переход в новое состояние, которое всегда ищет герой Бодлера. ( « Плаванье». « Бездна»). Вийоновский ужас перед распадом и разложением соединяется у Бодлера с манящей возможностью выйти за пределы, даруемой смертью.