Литература XX века олимп • act • москва • 1997 ббк 81. 2Ря72 в 84 (0753)


Владимир Владимирович Набоков 1899-1977



бет43/118
Дата16.06.2016
өлшемі4.16 Mb.
#139483
1   ...   39   40   41   42   43   44   45   46   ...   118

Владимир Владимирович Набоков 1899-1977

Машенька - Роман (1926)


Весна 1924 г. Лев Глебович Ганин живет в русском пансионе в Берли­не. Помимо Ганина в пансионе живут математик Алексей Иванович Алферов, человек «с жидкой бородкой и блестящим пухлым носом», «старый российский поэт» Антон Сергеевич Подтягин, Клара — «полногрудая, вся в черном шелку, очень уютная барышня», работаю­щая машинисткой и влюбленная в Ганина, а также балетные танцов­щики Колин и Горноцветов. «Особый оттенок, таинственная жеманность» отделяет последних от других пансионеров, но, «говоря по совести, нельзя порицать голубиное счастье этой безобидной четы».

В прошлом году по приезде в Берлин Ганин сразу нашел работу. Был он и рабочим, и официантом, и статистом. Оставшихся у него денег достаточно, чтобы выехать из Берлина, но для этого нужно по­рвать с Людмилой, связь с которой длится уже три месяца и ему по­рядком надоела. А как порвать, Ганин не знает. Окно его выходит на полотно железной дорога, и поэтому «возможность уехать дразнит неотвязно». Он объявляет хозяйке, что уедет в субботу.

От Алферова Ганин узнает, что в субботу приезжает его жена Ма-

352

шенька. Алферов ведет Ганина к себе, чтобы показать ему фотогра­фии жены. Ганин узнает свою первую любовь. С этого момента он полностью погружается в воспоминания об этой любви, ему кажется, что он помолодел ровно на девять лет. На следующий день, во втор­ник, Ганин объявляет Людмиле, что любит другую женщину. Теперь он свободен вспоминать, как девять лет назад, когда ему было шест­надцать лет, он, выздоравливая после тифа в летней усадьбе под Вос­кресенском, создал себе женский образ, который через месяц встретил наяву. У Машеньки была «каштановая коса в черном банте», «татарские горящие глаза», смугловатое лицо, голос «подвиж­ный, картавый, с неожиданными грудными звуками». Машенька была очень веселая, любила сладкое. Она жила на даче в Воскресенске. Как-то с двумя подругами она забралась в беседку в парке. Ганин за­говорил с девушками, они договорились на следующий день поехать кататься на лодке. Но Машенька пришла одна. Они стали каждый день встречаться по той стороне реки, где стояла на холме пустая белая усадьба.

Когда в черную бурную ночь, накануне отъезда в Петербург к на­чалу учебного года, он в последний раз встретился с ней на этом месте, Ганин увидел, что ставни одного из окон усадьбы приоткрыты, а к стеклу изнутри прижалось человеческое лицо. Это был сын сторо­жа. Ганин разбил стекло и стал «бить каменным кулаком по мокрому лицу».

На следующий день он уехал в Петербург. Машенька переселилась в Петербург только в ноябре. Началась «снеговая эпоха их любви». Встречаться было трудно, подолгу блуждать на морозе было мучитель­но, поэтому оба вспоминали о лете. По вечерам они часами говорили по телефону. Всякая любовь требует уединения, а у них приюта не было, их семьи не знали друг друга. В начале нового года Машеньку увезли в Москву. И странно: эта разлука оказалась для Ганина облег­чением.

Летом Машенька вернулась. Она позвонила Ганину на дачу и ска­зала, что папа ее ни за что не хотел снова снять дачу в Воскресенске и она теперь живет в пятидесяти верстах оттуда. Ганин поехал к ней на велосипеде. Приехал уже затемно. Машенька ждала его у ворот парка. «Я твоя, — сказала она. — Делай со мной все, что хочешь». Но в парке раздавались странные шорохи, Машенька лежала слиш­ком покорно и неподвижно. «Мне все кажется, что кто-то идет», — сказал он и поднялся.

Он встретился с Машенькой через год в дачном поезде. Она сошла



353

на следующей станции. Больше они не видались. В годы войны Ганин и Машенька несколько раз обменялись нежными письмами. Он был в Ялте, где «готовилась военная борьба», она где-то в Малороссии. Потом они потеряли друг друга.

В пятницу Колин и Горноцветов по случаю получения ангажемен­та, дня рождения Клары, отъезда Ганина и предполагаемого отъезда Подтягина в Париж к племяннице решают устроить «празднество». Ганин с Подтягиным отправляется в полицейское управление, чтобы помочь тому с визой. Когда долгожданная виза получена, Подтягин случайно оставляет паспорт в трамвае. С ним случается сердечный припадок.

Праздничный ужин проходит невесело. Подтягину опять стано­вится плохо. Ганин поит и так уже пьяного Алферова и отправляет его спать, а сам представляет, как встретит утром Машеньку на вок­зале и увезет ее.

Собрав вещи, Ганин прощается с пансионерами, сидящими у по­стели умирающего Подтягина, и едет на вокзал. До приезда Машень­ки остается час. Он усаживается на скамейку в сквере около вокзала, где четыре дня назад вспоминал тиф, усадьбу, предчувствие Машень­ки. Постепенно «с беспощадной ясностью» Ганин осознает, что его роман с Машенькой кончился навсегда. «Он длился всего четыре дня, — эти четыре дня были, быть может, счастливейшей порой его жизни». Образ Машеньки остался вместе с умирающим поэтом в «доме теней». А другой Машеньки нет и не может быть. Он дожида­ется момента, когда по железнодорожному мосту проходит экспресс, идущий с севера. Берет таксомотор, едет на другой вокзал и садится в поезд, идущий на юго-запад Германии.

Е. А. Журавлева

Защита Лужина - Роман (1929-1930)


Родители десятилетнего Лужина к концу лета наконец решаются со­общить сыну, что после возвращения из деревни в Петербург он пой­дет в школу. Боясь предстоящего изменения в своей жизни, маленький Лужин перед приходом поезда убегает со станции обратно в усадьбу и прячется на чердаке, где среди прочих незанимательных

354

вещей видит шахматную доску с трещиной. Мальчика находят, и чер­нобородый мужик несет его с чердака до коляски.

Лужин старший писал книги, в них постоянно мелькал образ бе­локурого мальчика, который становился скрипачом или живописцем. Он часто думал о том, что может выйти из его сына, недюжинность которого была несомненна, но неразгаданна. И отец надеялся, что способности сына раскроются в школе, особенно славившейся внима­тельностью к так называемой «внутренней» жизни учеников. Но через месяц отец услышал от воспитателя холодноватые слова, дока­зывающие, что его сына понимают в школе еще меньше, чем он сам: «Способности у мальчика несомненно есть, но наблюдается некото­рая вялость».

На переменах Лужин не участвует в общих ребяческих играх и сидит всегда в одиночестве. К тому же сверстники находят странную забаву в том, чтобы смеяться над Лужиным по поводу отцовских книжек, обзывая его по имени одного из героев Антошей. Когда дома родители пристают к сыну с расспросами о школе, происходит ужасное: он как бешеный опрокидывает на стол чашку с блюдцем.

Только в апреле наступает для мальчика день, когда у него появля­ется увлечение, на котором обречена сосредоточиться вся его жизнь. На музыкальном вечере скучающая тетя, троюродная сестра матери, дает ему простейший урок игры в шахматы.

Через несколько дней в школе Лужин наблюдает шахматную пар­тию одноклассников и чувствует, что каким-то образом понимает игру лучше, чем играющие, хотя не знает еще всех ее правил.

Лужин начинает пропускать занятия — вместо школы он ездит к тете играть в шахматы. Так проходит неделя. Воспитатель звонит домой, чтобы узнать, что с ним. К телефону подходит отец. Потря­сенные родители требуют у сына объяснения. Ему скучно что-либо го­ворить, он зевает, слушая наставительную речь отца. Мальчика отправляют в его комнату. Мать рыдает и говорит, что ее обманыва­ют и отец, и сын. Отец думает с грустью о том, как трудно исполнять долг, не ходить туда, куда тянет неудержимо, а тут еще эти страннос­ти с сыном...

Лужин выигрывает у старика, часто приходящего к тете с цвета­ми. Впервые столкнувшись с такими ранними способностями, старик пророчит мальчику: «Далеко пойдете». Он же объясняет нехитрую систему обозначений, и Лужин без фигур и доски уже может разы­грывать партии, приведенные в журнале, подобно музыканту, читаю­щему партитуру.



355

Однажды отец после объяснения с матерью по поводу своего дол­гого отсутствия (она подозревает его в неверности) предлагает сыну посидеть с ним и сыграть, например, в шахматы. Лужин выигрывает у отца четыре партии и в самом начале последней комментирует один ход недетским голосом: «Худший ответ. Чигорин советует брать пешку». После его ухода отец сидит задумавшись — страсть сына к шахматам поражает его. «Напрасно она его поощряла», — думает он о тете и сразу же с тоской вспоминает свои объяснения с женой...

Назавтра отец приводит доктора, который играет лучше его, но и доктор проигрывает сыну партию за партией. И с этого времени страсть к шахматам закрывает для Лужина весь остальной мир. После одного клубного выступления в столичном журнале появляется фото­графия Лужина. Он отказывается посещать школу. Его упрашивают в продолжение недели. Все решается само собой. Когда Лужин убегает из дому к тете, то встречает ее в трауре: «Твой старый партнер умер. Поедем со мной». Лужин убегает и не помнит, видел ли он в гробу мертвого старика, когда-то побивавшего Чигорина, — картины внеш­ней жизни мелькают в его сознании, превращаясь в бред. После дол­гой болезни родители увозят его за границу. Мать возвращается в Россию раньше, одна. Однажды Лужин видит отца в обществе дамы — и очень удивлен тем, что эта дама — его петербургская тетя. А через несколько дней они получают телеграмму о смерти матери.

Лужин играет во всех крупных городах России и Европы с лучши­ми шахматистами. Его сопровождает отец и господин Валентинов, который занимается устройством турниров. Проходит война, револю­ция, повлекшая законную высылку за границу. В двадцать восьмом году, сидя в берлинской кофейне, отец неожиданно возвращается к замыслу повести о гениальном шахматисте, который должен умереть молодым. До этого бесконечные поездки за сыном не давали возмож­ности воплотить этот замысел, и вот сейчас Лужин-старший думает, что он готов к работе. Но книга, продуманная до мелочей, не пишет­ся, хотя автор представляет ее, уже готовую, в своих руках. После одной из загородных прогулок, промокнув под ливнем, отец заболева­ет и умирает.

Лужин продолжает турниры по всему миру. Он играет с блеском, дает сеансы и близок к тому, чтобы сыграть с чемпионом. На одном из курортов, где он живет перед берлинским турниром, он знакомит­ся со своей будущей женой, единственной дочерью русских эмигран­тов. Несмотря на незащищенность Лужина перед обстоятельствами жизни и внешнюю неуклюжесть, девушка угадывает в нем замкну-

356

тый, тайный артистизм, который она относит к свойствам гения. Они становятся мужем и женой, странной парой в глазах всех окружаю­щих. На турнире Лужин, опередив всех, встречается с давним своим соперником итальянцем Турати. Партия прерывается на ничейной позиции. От перенапряжения Лужин тяжело заболевает. Жена уст­раивает жизнь таким образом, чтобы никакое напоминание о шахма­тах не беспокоило Лужина, но никто не в силах изменить его самоощущение, сотканное из шахматных образов и картин внешнего мира. По телефону звонит давно пропавший Валентинов, и жена ста­рается предотвратить встречу этого человека с Лужиным, ссылаясь на его болезнь. Несколько раз жена напоминает Лужину, что пора посе­тить могилу отца. Они планируют это сделать в ближайшее время.

Воспаленный мозг Лужина занят решением неоконченной партии с Турати. Лужин измучен своим состоянием, он не может освобо­диться ни на мгновение от людей, от себя самого, от своих мыслей, которые повторяются в нем, как сделанные когда-то ходы. Повторе­ние — в воспоминаниях, шахматных комбинациях, мелькающих лицах людей — становится для Лужина самым мучительным явлени­ем. Он «шалеет от ужаса перед неизбежностью следующего повторе­ния» и придумывает защиту от таинственного противника. Основной прием защиты состоит в том, чтобы по своей воле, преднамеренно совершить какое-нибудь нелепое, неожиданное действие, выпадающее из общей планомерности жизни, и таким образом внести путаницу в сочетание ходов, задуманных противником.

Сопровождая жену и тещу по магазинам, Лужин придумывает повод (посещение дантиста), чтобы оставить их. «Маленький маневр>, — усмехается он в таксомоторе, останавливает машину и идет пешком. Лужину кажется, что когда-то он уже проделывал все это. Он заходит в магазин, вдруг оказавшийся дамской парикмахерской, чтобы этим неожиданным ходом избежать полного повторения. У дома его дожидается Валентинов, предлагающий Лужину сняться в фильме о шахматисте, в котором участвуют настоящие гроссмейсте­ры. Лужин чувствует, что кинематограф — предлог для ловушки-по­вторения, в которой следующий ход ясен... «Но этот ход сделан не будет».

Он возвращается домой, с сосредоточенным и торжественным вы­ражением быстро ходит по комнатам в сопровождении плачущей жены, останавливается перед ней, выкладывает содержимое своих карманов, целует ей руки и говорит: «Единственный выход. Нужно выпасть из игры». «Мы будем играть?» — спрашивает жена. Вот-вот

357

должны прийти гости. Лужин запирается в ванной. Он разбивает окно и с трудом пролезает в раму. Остается только отпустить то, за что он держится, — и спасен. В дверь стучат, явственно слышится голос жены из соседнего окна спальни: «Лужин, Лужин». Бездна под ним распадается на бледные и темные квадраты, и он отпускает руки.

«Дверь выбили. «Александр Иванович, Александр Иванович?» — заревело несколько голосов.

Но никакого Александра Ивановича не было».



В. М. Сотников

Камера Обскура - Роман (1932-1933)


1928 г. Берлин. Бруно Кречмар, преуспевающий знаток живописи, имеющий жену Аннелизу и дочку Ирму и ни разу не изменявший жене в течение девяти лет брачной жизни, неожиданно увлекается незнакомкой, которую встречает в кинематографе. Она работает там капельдинершей.

Ее зовут Магда Петере. Ей шестнадцать лет. Она из бедной семьи. Отец стар и болен. Мать всегда готова ударить ее или ее брата Отто, который старше Магды на три года. Родители корили Магду дармоед­ством, и она сбегает от них к пожилой даме Левандовской и начина­ет работать натурщицей. Сама Магда мечтает стать актрисой. Левандовская пытается свести ее с господином, назвавшимся Мюлле­ром. Поскольку они понравились друг другу, Магда охотно убегает с ним. Через месяц он уезжает. Магда сначала хотела покончить с собой, но потом раздумала. После Мюллера были какие-то японцы, толстый старик «с носом, как гнилая груша». Магда пытается найти себе место актрисы, но безуспешно. Квартирная хозяйка устраивает ее работать в кинотеатр. Здесь ее и встречает Кречмар.

Кречмар дивится своей двойственности: с одной стороны, «нена­рушимая нежность» к жене, с другой — желание встречи с, Магдой. Магда узнает его телефонный номер и звонит ему.

Кречмар в ужасе: трубку могла взять его жена. Он запрещает Магде звонить и предлагает ей снять квартиру. Магда, естественно, предложение принимает, но звонить не перестает. Однажды телефо­нистка случайно соединяет Макса — брата Аннелизы — с Кречмаром во время его разговора с Магдой. Макс ошеломлен и тут же вешает трубку. Он ничего не говорит Аннелизе.



358

Кречмар отправляется посмотреть квартиру, которую сняла Магда. Магда признается ему, что послала ему письмо с новым адресом. Это удар для Кречмара: его жена всегда читает его письма, потому что у них не было тайн друг от друга. Он понимает, что все кончено. Пись­мо уже нельзя вернуть. Он остается у Магды.

Аннелиза вместе с дочерью переезжает к Максу. Кречмар не может позволить себе пустить Магду в свою квартиру, поэтому посе­ляется у нее. Он пишет жене письмо о том, что по-прежнему ее любит, просит прощения. Однако о его возвращении речь не идет. Магда привлекает его, несмотря на вульгарность и грубое бесстыдство. Когда появляется брат Магды и требует у нее денег за молчание о ее прошлом, Кречмар выгоняет его. Кречмар ревнует Магду. Магда же так боится утратить все то, что дал ей Кречмар, что не смеет заводить какие-либо романы. Вскоре Магда начинает требовать их переезда на старую квартиру Кречмара. Тот поддается на уговоры. Они переезжа­ют. Кречмар обещает получить развод и жениться на Магде, но на самом деле мысль о разводе приводит его в ужас. Магда уговаривает его финансировать фильм, где ей обещают вторую женскую роль. Фильм пошлый, глупый, но Кречмар дает на него деньги: лишь бы Магда была счастлива.

На одном из обедов у Кречмара появляется американец Горн, в котором Магда узнает человека, из-за которого она хотела расстаться с жизнью. Горн тоже узнает Магду. Страсть вновь разгорается. Одна­ко все держится в секрете, поскольку терять деньги Кречмара Магда не собирается, а Горн имеет лишь неоплаченные долги.

Роберт Горн — карикатурист, он считает, что самое смешное в жизни основано на тонкой жестокости.

Дочь Кречмара Ирма неожиданно заболевает гриппом. Выздоро­веть она уже не может. Кречмар, за которым съездил Макс, застает последний день жизни дочери. Она умирает при нем. Пока он про­щается с дочерью, Магда изменяет ему с Горном.

Фильм, в котором снималась Магда, наконец закончен. На про­смотре над Магдой смеется весь зал: так отвратительно она играет. Дома Магда закатывает истерику и в очередной раз требует, чтобы Кречмар женился на ней. Тот обещает, но развод для него немыслим. Магда и Горн встречаются почти каждый день, сняв для этих встреч квартиру.

Кречмар и Магда едут в путешествие по Европе. Вместо шофера с ними едет Горн. Во Франции они останавливаются в отеле в соседних комнатах, соединенных общей ванной. Магда, делая вид, что моется, получает возможность свиданий с Горном.



359

Так проходят две недели. Возвращаясь с одной из прогулок дач­ным поездом, они попадают в разные вагоны. В вагон к Магде и Горну садится друг Кречмара — писатель Зегелькранц. Собирая мате­риал для нового романа, он записывает разговор Магды и Горна и по­мещает почти дословно в свой роман. Через несколько дней у горного ручья Зегелькранц читает этот роман Кречмару, поскольку не знает, что эта пара знакома ему.

Кречмар кидается в гостиницу: он хочет убить Магду. Но та кля­нется ему, что Горна не интересуют женщины. Кречмар ей верит, но требует немедленно уехать отсюда. Он сам ведет машину по извили­стой горной дороге. Поскольку глаза его застилают слезы, он не может справиться с управлением. Они попадают в аварию. Магда от­делывается легким испугом, а Кречмар слепнет.

Магда и Горн собираются жить вместе, пользуясь слепотой Креч­мара, чьи деньги терять они не намерены. Магда снимает двухэтаж­ную дачу под Берлином. Туда они и въезжают втроем. Магда и Горн встречаются с большой осторожностью, но затем Горн начинает вести себя открыто, хотя и не разговаривает. Кречмар постоянно слышит шаги, покашливания и другие звуки. Магда подсовывает ему на под­пись чеки на огромные сумы, которые тот, естественно, подписывает, не задавая никаких вопросов. Магда же мечтает стать женой Кречма­ра, так как тогда к ней в руки попала бы половина его состояния.

Тем временем Зегелькранц узнает о трагедии, которая случилась с Кречмаром. Он едет в Берлин и рассказывает обо всем Максу, до ко­торого уже начали доходить кое-какие слухи. Зегелькранц выражает опасение, что Кречмар, ныне совершенно беспомощный, находится полностью в руках Горна и Магды. Макс решает проведать Кречмара.

Он приезжает вовремя: Горн как раз придумал новое издеватель­ство над Кречмаром. Макс бьет Горна тростью и собирается забрать Кречмара с собой в Берлин. Кречмар сначала умоляет его сказать, что никакого Горна не было, а потом хочет видеть Магду. Макс увозит его до ее прихода.

Аннелиза с радостью устраивает Кречмара в бывшей комнате Ирмы. Она все так же любит его. На четвертый день его пребывания в Берлине он остается дома один. Неожиданно ему звонит сторож из его дома и говорит, что Магда приехала забрать вещи и он не знает, впускать ли ее. Кречмару чудом удается добраться до своей квартиры. Он достает браунинг и хочет убить Магду, двигаясь на ощупь. В ко­роткой борьбе Магда стреляет в Кречмара и убивает его.

Ю. В. Полежаева

360

Приглашение на казнь - Повесть (1935—1936)


«Сообразно с законом, Цинциннату Ц. объявили смертный приговор шепотом». Непростительная вина Цинцинната — в его «непроницае­мости», «непрозрачности» для остальных, до ужаса похожих (тюремщик Родион то и дело превращается в директора тюрьмы, Родрига Ивановича, и наоборот; адвокат и прокурор по закону должны быть единоутробными братьями, если же не удается подобрать — их гри­мируют, чтобы были похожи), «прозрачных друг для дружки душ». Особенность эта присуща Цинциннату с детства (унаследована от отца, как сообщает ему пришедшая с визитом в тюрьму мать, Цеци­лия Ц., щупленькая, любопытная, в клеенчатом ватерпруфе и с аку­шерским саквояжем), но какое-то время ему удается скрывать свое отличие от остальных. Цинциннат начинает работать, а по вечерам упивается старинными книгами, пристрастясь к мифическому XIX в. Да еще занимается он изготовлением мягких кукол для школьниц: «тут был и маленький волосатый Пушкин в бекеше, и похожий на крысу Гоголь в цветистом жилете, и старичок Толстой, толстоносенький, в зипуне, и множество других». Здесь же, в мастерской, Цин­циннат знакомится с Марфинькой, на которой женится, когда ему исполняется двадцать два года и его переводят в детский сад учите­лем. В первый же год брака Марфинька начинает изменять ему. У нее родятся дети, мальчик и девочка, не от Цинцинната. Мальчик хром и зол, тучная девочка почти слепа. По иронии судьбы, оба ре­бенка попадают на попечение Цинцинната (в саду ему доверены «хроменькие, горбатенькие, косенькие» дети). Цинциннат перестает следить за собой, и его «непрозрачность» становится заметна окружа­ющим. Так он оказывается в заключении, в крепости.

Услышав приговор, Цинциннат пытается узнать, когда назначена казнь, но тюремщики не говорят ему. Цинцинната выводят взглянуть на город с башни крепости. Двенадцатилетняя Эммочка, дочь дирек­тора тюрьмы, вдруг кажется Цинциннату воплощенным обещанием побега... узник коротает время за просмотром журналов. Делает за­писи, пытаясь осмыслить собственную жизнь, свою индивидуальность: «Я не простой... я тот, который жив среди вас... Не только мои глаза другие, и слух, и вкус, — не только обоняние, как у оленя, а осяза­ние, как у нетопыря, — но главное: дар сочетать все это в одной точке...»

В крепости появляется еще один заключенный, безбородый толс­тячок лет тридцати. Аккуратная арестантская пижамка, сафьяновые

361

туфли, светлые, на прямой пробор волосы, между малиновых губ бе­леют чудные, ровные зубы.

Обещанное Цинциннату свидание с Марфинькой откладывается (по закону, свидание дозволяется лишь по истечении недели после суда). Директор тюрьмы торжественным образом (на столе скатерть и ваза со щекастыми пионами) знакомит Цинцинната с соседом — м-сье Пьером. Навестивший Цинцинната в камере м-сье Пьер про­бует развлечь его любительскими фотографиями, на большинстве ко­торых изображен он сам, карточными фокусами, анекдотами. Но Цинциннат, к обиде и недовольству Родрига Ивановича, замкнут и неприветлив.

На следующий день на свидание к нему является не только Марфинька, но и все ее семейство (отец, братья-близнецы, дед с баб­кой — «такие старые, что уже просвечивали», дети) и, наконец, молодой человек с безупречным профилем — теперешний кавалер Марфиньки. Прибывает также мебель, домашняя утварь, отдельные части стен. Цинциннату не удается сказать ни слова наедине с Мар­финькой. Тесть не перестает упрекать его, шурин уговаривает пока­яться («Подумай, как это неприятно, когда башку рубят»), молодой человек упрашивает Марфиньку накинуть шаль. Затем, собрав вещи (мебель выносят носильщики), все уходят.

В ожидании казни Цинциннат еще острее чувствует свою непохо­жесть на всех остальных. В этом мире, где «вещество устало: сладко дремало время», в мнимом мире, недоумевая, блуждает лишь незна­чительная доля Цинцинната, а главная его часть находится совсем в другом месте. Но и так настоящая его жизнь «слишком сквозит», вы­зывая неприятие и протест окружающих. Цинциннат возвращается к прерванному чтению. Знаменитый роман, который он читает, носит латинское название «Quercus»» («Дуб») и представляет собою биогра­фию дерева. Автор повествует о тех исторических событиях (или тени событий), свидетелем которых мог оказаться дуб: то это диалог воинов, то привал разбойников, то бегство вельможи от царского гнева... В промежутках между этими событиями дуб рассматривается с точки зрения дендрологии, орнитологии и прочих наук, приводится подробный список всех вензелей на коре с их толкованием. Немало внимания уделяется музыке вод, палитре зорь и поведению погоды. Это, бесспорно, лучшее из того, что создано временем Цинцинната, тем не менее кажется ему далеким, ложным, мертвым.

Измученный ожиданием приезда палача, ожиданием казни, Цин­циннат засыпает. Вдруг его будит постукивание, какие-то скребущие звуки, отчетливо слышные в ночной тишине. Судя по звукам, это подкоп. До самого утра Цинциннат прислушивается к ним.



362

По ночам звуки возобновляются, а день за днем к Цинциннату яв­ляется м-сье Пьер с пошлыми разговорами. Желтая стена дает тре­щину, разверзается с грохотом, и из черной дыры, давясь смехом, вылезают м-сье Пьер и Родриг Иванович. М-сье Пьер приглашает Цинцинната посетить его, и тот, не видя иной возможности, ползет по проходу впереди м-сье Пьера в его камеру. М-сье Пьер выражает радость по поводу своей завязавшейся дружбы с Цинциннатом — та­кова была его первая задача. Затем м-сье Пьер отпирает ключиком стоящий в углу большой футляр, в котором оказывается широкий топор.

Цинциннат лезет по вырытому проходу обратно, но вдруг оказы­вается в пещере, а затем через трещину в скале выбирается на волю. Он видит дымчатый, синий город с окнами, как раскаленные угольки, и торопится вниз. Из-за выступа стены появляется Эммочка и ведет его за собой. Сквозь небольшую дверь в стене они попадают в темно­ватый коридор и оказываются в директорской квартире, где в столо­вой за овальным столом пьют чай семейство Родрига Ивановича и м-сье Пьер.

Как принято, накануне казни м-сье Пьер и Цинциннат являются с визитом ко всем главным чиновникам. В честь них устроен пыш­ный обед, в саду пылает иллюминация: вензель «П» и «Ц» (не со­всем, однако, вышедший). М-сье Пьер, по обыкновению, в центре внимания, Цинциннат же молчалив и рассеян.

Утром к Цинциннату приходит Марфинька, жалуясь, что трудно было добиться разрешения («Пришлось, конечно, пойти на малень­кую уступку, — одним словом, обычная история»). Марфинька рас­сказывает о свидании с матерью Цинцинната, о том, что к ней самой сватается сосед, бесхитростно предлагает Цинциннату себя («Оставь. Что за вздор>, — говорит Цинциннат). Марфиньку манит просуну­тый в приоткрывшуюся дверь палец, она исчезает на три четверти часа, а Цинциннат во время ее отсутствия думает, что не только не приступил к неотложному, важному разговору с ней, но не может те­перь даже выразить это важное. Марфинька, разочарованная свидани­ем, покидает Цинцинната («Я была готова все тебе дать. Стоило стараться» ).

Цинциннат садится писать: «Вот тупик тутошней жизни, — и не в ее тесных пределах искать спасения». Появляется м-сье Пьер и двое его подручных, в которых почти невозможно узнать адвоката и ди­ректора тюрьмы. Гнедая кляча тащит облупившуюся коляску с ними вниз, в город. Прослышав о казни, начинает собираться публика. На площади возвышается червленый помост эшафота. Цинциннату, чтобы до него никто не дотрагивался, приходится почти бежать к по-



363

мосту. Пока идут приготовления, он глядит по сторонам: что-то слу­чилось с освещением, — с солнцем неблагополучно, и часть неба тря­сется. Один за другим падают тополя, которыми обсажена площадь.

Цинциннат сам снимает рубашку и ложится на плаху. Начинает считать: «один Цинциннат считал, а другой Цинциннат уже перестал слушать удалявшийся звон ненужного счета, привстал и осмотрелся». Палач еще не совсем остановился, но сквозь его торс просвечивают перила. Зрители совсем прозрачны.

Цинциннат медленно спускается и идет по зыбкому сору. За его спиной рушится помост. Во много раз уменьшившийся Родриг безус­пешно пытается остановить Цинцинната. Женщина в черной шали несет на руках маленького палача. Все расползается и падает, и Цин­циннат идет среди пыли и упавших вещей в ту сторону, где, судя по голосам, стоят люди, подобные ему.



В. С. Кулагина-Ярцева

Дар - Роман (1937)


Герой романа — Федор Константинович Годунов-Чердынцев, русский эмигрант, сын знаменитого энтомолога, отпрыск аристократического рода — бедствует в Берлине второй половины 20-х гг., зарабатывая частными уроками и публикуя в русских газетах ностальгические двенадцатистишия о детстве в России. Он чувствует в себе огромный ли­тературный потенциал, ему скучны эмигрантские посиделки, единственный его кумир среди современников — поэт Кончеев. С ним он и ведет неустанный внутренний диалог «на языке воображения». Годунов-Чердынцев, сильный, здоровый, молодой, полон счастливых предчувствий, и жизнь его не омрачается ни бедностью, ни неопреде­ленностью будущего. Он постоянно ловит в пейзаже, в обрывке трам­вайного разговора, в своих снах приметы будущего счастья, которое для него состоит из любви и творческой самореализации.

Роман начинается с розыгрыша: приглашая Чердынцева в гости, эмигрант Александр Яковлевич Чернышевский (еврей-выкрест, он взял этот псевдоним из уважения к кумиру интеллигенции, живет с женой Александрой Яковлевной, его сын недавно застрелился после странного, надрывного «ménage à trois») обещает ему показать вос­торженную рецензию на только что вышедшую чердынцевскую книжку. Рецензия оказывается статьей из старой берлинской газе-



364
ты — статьей совершенно о другом. Следующее собрание у Черны­шевских, на котором редактор эмигрантской газеты публицист Васи­льев обещает всем знакомство с новым дарованием, оборачивается фарсом: вниманию собравшихся, в том числе Кончеева, предложена философическая пьеса русского немца по фамилии Бах, и пьеса эта оказывается набором тяжеловесных курьезов. Добряк Бах не замеча­ет, что все присутствующие давятся смехом. В довершение всего Чердынцев опять не решился заговорить с Кончеевым, и их разговор, полный объяснений во взаимном уважении и литературном сходстве, оказывается игрой воображения. Но в этой первой главе, повествую­щей о цепочке смешных неудач и ошибок, — завязки будущего счас­тья героя. Здесь же возникает сквозная тема «Дара» — тема ключей: переезжая на новую квартиру, Чердынцев забыл ключи от нее в ма­кинтоше, а вышел в плаще. В этой же главе беллетрист Романов при­глашает Чердынцева в другой эмигрантский салон, к некоей Мар­гарите Львовне, у которой бывает русская молодежь; мелькает имя Зины Мерц (будущей возлюбленной героя), но он не отзывается на первый намек судьбы, и встреча его с идеальной, ему одному предна­значенной женщиной откладывается до третьей главы.

Во второй же Чердынцев принимает в Берлине мать, приехавшую к нему из Парижа. Его квартирная хозяйка, фрау Стобой, нашла для нее свободную комнату. Мать и сын вспоминают Чердынцева-старшего, отца героя, пропавшего без вести в своей последней экспедиции, где-то в Центральной Азии. Мать все еще надеется, что он жив. Сын, долго искавший героя для своей первой серьезной книги, задумывает писать биографию отца и вспоминает о своем райском детстве — экскурсиях с отцом по окрестностям усадьбы, ловле бабочек, чтении старых журналов, решении этюдов, сладости уроков, — но чувствует, что из этих разрозненных заметок и мечтаний книга не вырисовыва­ется: он слишком близко, интимно помнит отца, а потому не в состо­янии объективировать его образ и написать о нем как об ученом и путешественнике. К тому же в рассказе о его странствиях сын слиш­ком поэтичен и мечтателен, а ему хочется научной строгости. Мате­риал ему одновременно и слишком близок, и временами чужд. А внешним толчком к прекращению работы становится переезд Чер­дынцева на новую квартиру. Фрау Стобой нашла себе более надеж­ную, денежную и благонамеренную постоялицу: праздность Чер­дынцева, его сочинительство смущали ее. Чердынцев остановил свой выбор на квартире Марианны Николаевны и Бориса Ивановича Щеголевых не потому, что ему нравилась эта пара (престарелая мещанка и бодрячок-антисемит с московским выговором и московскими же застольными шуточками): его привлекло прелестное девичье платье,



365

как бы ненароком брошенное в одной из комнат. На сей раз он уга­дал зов судьбы, даром что платье принадлежало совсем не Зине Мерц, дочери Марианны Николаевны от первого брака, а ее подруге, кото­рая принесла свой голубой воздушный туалет на переделку.

Знакомство Чердынцева с Зиной, которая давно заочно влюблена в него по стихам, составляет тему третьей главы. У них множество общих знакомых, но судьба откладывала сближение героев до благо­приятного момента. Зина язвительна, остроумна, начитанна, тонка, ее страшно раздражает жовиальный отчим (отец ее — еврей, первый муж Марианны Николаевны — был человек музыкальный, задумчи­вый, одинокий). Она категорически противится тому, чтобы Щеголев и мать что-нибудь узнали об ее отношениях с Чердынцевым. Она ог­раничивается прогулками с ним по Берлину, где все отвечает их счас­тью, резонирует с ним; следуют долгие томительные поцелуи, но ничего более. Неразрешенная страсть, ощущение близящегося, но медлящего счастья, радость здоровья и силы, освобождающийся та­лант — все это заставляет Чердынцева начать наконец серьезный труд, и трудом этим по случайному стечению обстоятельств становит­ся «Жизнь Чернышевского». Фигурой Чернышевского Чердынцев ув­лекся не по созвучию его фамилии со своей и даже не по полной противоположности биографии Чернышевского его собственной, но в результате долгих поисков ответа на мучающий его вопрос: отчего в послереволюционной России все стало так серо, скучно и однообраз­но? Он обращается к знаменитой эпохе 60-х гг., именно отыскивая виновника, но обнаруживает в жизни Чернышевского тот самый над­лом, трещину, который не дал ему выстроить свою жизнь гармони­чески, ясно и стройно. Этот надлом сказался в духовном развитии всех последующих поколений, отравленных обманной простотой де­шевого, плоского прагматизма.

«Жизнь Чернышевского», которой и Чердынцев, и Набоков нажи­ли себе множество врагов и наделали скандал в эмиграции (сначала книга была опубликована без этой главы), посвящена развенчанию именно русского материализма, «разумного эгоизма», попытки жить разумом, а не чутьем, не художнической интуицией. Издеваясь над эстетикой Чернышевского, его идиллическими утопиями, его наив­ным экономическим учением, Чердынцев горячо сочувствует ему как человеку, когда описывает его любовь к жене, страдания в ссылке, ге­роические попытки вернуться в литературу и общественную жизнь после освобождения... В крови Чернышевского есть та самая «частич­ка гноя», о которой он говорил в предсмертном бреду: неумение ор­ганично вписаться в мир, неловкость, физическая слабость, а главное — игнорирование внешней прелести мира, стремление все



366

свести к рацее, пользе, примитиву... Этот на вид прагматический, а на самом деле глубоко умозрительный, абстрактный подход все время мешал Чернышевскому жить, дразнил его надеждой на возможность общественного переустройства, в то время как никакое общественное переустройство не может и не должно занимать художника, отыски­вающего в ходах судьбы, в развитии истории, в своей и чужой жизни прежде всего высший эстетический смысл, узор намеков и совпаде­ний. Эта глава написана со всем блеском набоковской иронии и эру­диции. В пятой главе сбываются все мечты Чердынцева: его книга увидела свет при содействии того самого добряка Баха, над пьесой которого он покатывался со смеху. Ее расхвалил тот самый Кончеев, о дружбе с которым мечтал наш герой. Наконец возможна близость с Зиной: ее мать и отчим уезжают из Берлина (отчим получил место), и Годунов-Чердынцев с Зиной Мерц остаются вдвоем. Полная ликую­щего счастья, эта глава омрачается лишь рассказом о смерти Алек­сандра Яковлевича Чернышевского, который умер, не веря в будущую жизнь. «Ничего нет, — говорит он перед смертью, прислушиваясь к плеску воды за занавешенными окнами. — Это так же ясно, как то, что идет дождь». А на улице в это время сияет солнце, и соседка Чер­нышевских поливает цветы на балконе.

Тема ключей всплывает в пятой главе: свои ключи от квартиры Чердынцев оставил в комнате, ключи Зины увезла Марианна Никола­евна, и влюбленные после почти свадебного ужина оказываются на улице. Впрочем, скорее всего в Грюневальдском лесу им будет не хуже. Да и любовь Чердынцева к Зине — любовь, которая вплотную подошла к своему счастливому разрешению, но разрешение это от нас скрыто, — не нуждается в ключах и кровле.

А. А. Быков

Лолита - Роман (изд. на англ. яз. — 1955. Пер. авт. на рус. яз. — 1965)


Эдгар Гумберт Гумберт, тридцатисемилетний преподаватель француз­ской литературы, испытывает неординарную склонность к нимфеткам, как он их называет — очаровательным девочкам от девяти до четырнадцати лет. Давнее детское впечатление наделило его этим подпольным переживанием, отвращающим от более зрелых женщин. Действие романа-исповеди, который пишет находящийся в тюрьме

367

Гумберт Гумберт, относится к лету 1947 г. За десять лет до этого, живя в Париже, он был женат, но жена оставила его ради русского полковника-эмигранта как раз накануне его переезда в Америку. Там он принимал участие в разных исследовательских проектах, лечился в санаториях от меланхолии и вот, выйдя из очередной больницы, снял в Новой Англии дом у госпожи Шарлотты Гейз. У хозяйки двенадцатилетняя дочь Долорес — Ло, Лолита, напоминание о той детской влюбленности Гумберта, потеря которой придала его эротической жизни столь странное направление.

Страницам своего дневника Гумберт Гумберт поверяет о томи­тельном вожделении к Лолите, как вдруг узнает, что мать отправляет ее в летний лагерь. Шарлотта пишет Гумберту письмо, в котором объясняется в любви к нему, и требует покинуть ее дом, если он не разделяет ее чувств. После некоторого колебания Гумберт принимает предложение «перейти из жильцов в сожители», Он женится на ма­тери, ни на минуту не забывая о своей будущей падчерице. Отныне ничто не помешает ему общаться с ней. Однако выясняется, что после свадьбы Шарлотта намерена отправить Лолиту сразу после лаге­ря в пансионат, а затем в Бердслей Колледж. Планы Гумберта рушат­ся. Во время плавания в лесном озере он хочет утопить жену, но не может, к своему сожалению, узнав, что за ними с холма следит сосед­ка-художница.

Госпожа Гумберт находит и прочитывает дневник мужа и полнос­тью его разоблачает. Пока он лихорадочно обдумывает, как выйти из этой ситуации, Шарлотта в слезах и гневе бежит через дорогу отправ­лять письма и попадает под машину.

После похорон жены герой отправляется за Лолитой. Разжившись одеждой для нее и снотворными пилюлями, он сообщает девочке, что ее мама в больнице накануне серьезной операции. Забрав Лолиту из лагеря, Гумберт собирается возить ее по городкам и гостиницам. В первой из них он дает девочке снотворное, чтобы насладиться ею спящей. Снотворное не действует. Ночь мучений и нерешительности Гумберта, не смеющего прикоснуться к Лолите, заканчивается ее ут­ренним пробуждением и соблазнением отчима. К изумлению послед­него, Лолита не была девственницей, совсем недавно она «попро­бовала» это с сыном начальницы лагеря.

Близость изменяет отношения Гумберта с Лолитой. Он открывает, что ее мать мертва. С августа 1947 г. в течение года они путешеству­ют по Соединенным Штатам, меняют мотели, коттеджи, гостиницы. Герой старается подкупить девочку обещанием разных удовольствий и угрожает бедами, если она выдаст его полиции как совратителя. Перед путешественниками открываются многочисленные достопри-



368

мечательности страны. Параллельно между ними случаются скандалы. Райское блаженство никак не сулит стабильного счастья. Вместо того чтобы затаиться где-нибудь в Мексике, Гумберт поворачивает на вос­ток Америки, чтобы отдать девочку в частную гимназию в Бердслее.

1 января 1949 г. Лолите исполняется четырнадцать лет. Она уже отчасти теряет прелесть своей нимфеточности, лексикон ее делается невыносим. Она требует денег от Гумберта за удовлетворение его осо­бых желаний, прячет их, чтобы, как он подозревает, накопив, сбе­жать от него. В гимназии она начинает увлекаться театром. Репетируя пьесу «Зачарованные охотники», Лолита влюбляется в ее автора, зна­менитого драматурга Куильти, неотразимого героя рекламы папирос «Дромадер». Чуя неладное, Гумберт Гумберт за неделю до премьеры увозит Лолиту из Бердслея.

Летом 1949 г. начинается их последнее путешествие по Америке. Гумберта преследуют подозрения о ее измене. Он боится оставлять Лолиту надолго одну, проверяет пистолет, который хранит в шкатул­ке. Однажды он замечает следующий за ними в отдалении вишневый «кадиллак». Кто-то нанял детектива следить за ними? Что это за лы­соватый господин, с которым торопливо разговаривала Лолита? По дороге в городках они смотрят пьесы неких Куильти и Дамор-Блок. Их преследователь меняет автомобили, в вишневом «кадиллаке» об­наруживаются какие-то актеры. Лолита обманывает Гумберта, водит его за нос вместе с сообщниками своего нового любовника.

В Эльфинстоне Лолиту с высокой температурой забирают в боль­ницу. Впервые за два года Гумберт разлучен со своей любимой. Потом заболевает и он сам. Когда же он собирается забрать Лолиту из госпиталя, оказывается, что накануне она уехала со своим «дядюш­кой».

Три с половиной года проходят без Лолиты. Сначала Гумберт едет в обратном порядке по следам своего изобретательного соперника. Осенью он достигает Бердслея. До следующей весны лечится в санато­рии. Потом встречает тридцатилетнюю наивную, нежную и безмоз­глую подружку по имени Рита, спасшую Гумберта от смирительной рубашки. Год преподает в Кантрипском университете. И наконец оказывается в Нью-Йорке, где 22 сентября 1952 г. получает письмо от Лолиты. Она сообщает, что замужем, что ждет ребенка, что ей нужны деньги расплатиться с долгами, поскольку муж собирается вместе с ней на Аляску, где ему обещана работа.

Гумберт Гумберт определяет по штемпелю адрес и, прихватив с собой пистолет, отправляется в дорогу. Он находит Лолиту в какой-то лачуге на окраине маленького городка замужем за почти глухим вете-

369

раном войны. Она наконец открывает имя своего соблазнителя: это драматург Клэр Куильти, весьма неравнодушный к маленьким детям развратный гений. Она думала, что Гумберт давно уже вычислил его. Куильти, украв ее, повез на ранчо, уверяя, что осенью повезет в Гол­ливуд пробоваться на роль. Но там Лолиту ждали пьянство, наркоти­ки, извращения и групповые оргии, в которых она отказалась принимать участие, и была вышвырнута на улицу. Далее тяжелые за­работки на жизнь, встреча с будущим мужем...

Гумберт предлагает Лолите немедленно уехать с ним от мужа, она отказывается, она никогда его не любила. Гумберт Гумберт дает ей с мужем четыре тысячи долларов — доход от дома ее покойной мате­ри — и отправляется на охоту за драматургом Клэром Куильти.

Он испытывает что-то вроде раскаяния перед Лолитой. Гумберт возвращается в Рамздэль, где жил с Шарлоттой, переводит все иму­щество на имя Лолиты, узнает адрес Куильти.

Затем он едет в Паркингтон, где проникает в родовой замок свое­го врага, и с пистолетом в руках ведет с ним полубезумный разговор, чередующийся выстрелами, осечками, промахами, попаданиями, борьбой двух немолодых и полуразрушенных тел, чтением приговора в стихах. Все это делает сцену мщения фарсовой. Куильти бежит от своего палача, тот стреляет в него... В доме появляются очередные гости Куильти, пьют его водку, не обращая внимания на заявление Гумберта, что он убил их хозяина. В это время на верхнюю площадку выползает окровавленный Куильти, там он «тяжело возился, хлопая плавниками; но вскоре... застыл — теперь уже навсегда». Гумберт Гумберт уезжает из замка.

«Лолиту», свою исповедь, он пишет сначала в лечебнице для пси­хопатов, где проверяют его рассудок, а потом в тюрьме в ожидании суда, не дождавшись которого умирает от сердечного приступа. Вско­ре после Гумберта умрет и Лолита, разрешившись на Рождество 1952 г. мертвой девочкой.



И. Л. Шевелев


Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   39   40   41   42   43   44   45   46   ...   118




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет