Глава t КУЛЬТУРНЫЙ ИМПЕРИАЛИЗМ: ИСТОЧНИКИ, СОДЕРЖАНИЕ И СОВРЕМЕННЫЕ МОДЕЛИ

* «Ридерс дайджест» («Читательское обозрение») — ежемесяч­ный американский журнал карманного формата, имеющий самый высокий в мире тираж — свыше 30 млн. экземпляров. Значитель­ная часть тиража журнала, около 14 млн. экземпляров, распростра­няется за границей на многих языках, представляя собой значи­тельный фактор идеологической экспансии американского импе­риализма. — Примеч. пер.

ма, потому что действительно проникновение происходит на экономической основе. Однако подобный чисто эконо­мический детерминизм не учитывает многие последствия того процесса, который Рид стремится проанализировать. Хотя экономические соображения и лежат в основе куль­турного проникновения, влияние этого явления прости­рается далеко за пределы стремления к прибыли кучки огромных и влиятельных монополий печати и телевиде­ния и культурных конгломератов. Проникновение в об­ласть культуры, происходившее в течение последних десятилетий, охватывает все социальные институты це­лых регионов планеты. И хотя это также происходит главным образом по экономическим причинам, воздейст­вие такого проникновения неизбежно сказывается на индивидуальном и общественном сознании соответствую­щих регионов.

Рассмотрим для примера деловую (статистически) практику типичной многонациональной корпорации. Корпорация имеет средства производства в двух десят­ках стран. Процесс принятия решений, либо в высшей степени централизованный в стране местопребывания штаб-квартиры (обычно в Соединенных Штатах), либо предоставленный более или менее автономным менедже­рам в филиалах на трех или четырех континентах, нуж­дается в координации. Но еще важнее то, что они долж­ны следовать философии и общей линии, выработанной на высшем уровне корпорации, где бы она ни находи­лась. Как достигается подобное единообразие? Главным образом, как выразился один автор, путем «трансмиссии культуры бизнеса».

Несколько элементов участвуют в этом процессе: перевод руководящего аппарата на работу в филиалы; под­готовка бизнесменов как внутри фирмы, так и в специ­альных школах бизнеса за границей, специально создан­ных для подготовки управляющих и рабочих междуна­родных компаний из числа местных жителей; внедрение английского как общего языка международного бизнеса (например, «Филипс», гигантская голландская многона­циональная корпорация, в настоящее время использует английский как единственный язык для всей внутренней переписки); использование опыта и ресурсов (главным образом) американских рекламных агентств, компаний по исследованию рынков сбыта и институтов по изуче­нию общественного мнения.

Одна из важнейших задач Агентства международного развития заключается в организации школ и институтов, скопированных с североамериканской модели, в странах третьего мира. Иногда ведущие американские универси­теты под видом филантропии в области образования по­могают создавать учебные центры за пределами Соеди­ненных Штатов. Школы журналистики, например, растут как грибы по всей Латинской Америке. Многие из них были созданы и субсидируются из года в год на средст­ва американских фондов⁵, причем средства эти иногда поступают из весьма темных источников.

На высшем уровне подготовки — менеджеров и дирек­торов корпораций — наиболее престижные школы биз­неса американских университетов принимают активное участие в распространении за рубежом своих методов обучения. Школа бизнеса Гарвардского университета создала филиал — школу управляющих в Лозанне (Швей­цария) ; другая школа управляющих в Лозанне в интел­лектуальном отношении также связана с Гарвардом. Нью-Йоркский университет совместно с лондонской шко­лой бизнеса и коммерческой школой во Франции органи­зовали нечто вроде кооперативного института. «Выпуск­ники первых двух лет,— говорилось в его отчете,— легко нашли себе работу. Их наняли такие концерны, как «Фёрст нэшнл сити бэнк», «Морган гаранти траст», «Ирвинг траст», «Фёрст Филадельфия бэнк», «Аллен энд Гамильтон», «Ай-си-ай» и Французское агентство промышленного развития» ⁶.

В других европейских институтах «преподаватели и выпускники Гарварда и Уартона составляют влиятель­ную, если не господствующую группу среди профессор­ско-преподавательского состава, и в большинстве случаев лекции и рекомендуемая для изучения литература явно отражают характерные черты американского бизнеса». Все это неизбежно приводит к выводу о том, что «следу­ющее поколение ведущих менеджеров Европы, более или менее одинаково подготовленное для того, чтобы рассмат­ривать коммерческие интересы своих корпораций превы-

ше любых других соображений, все более отрывается от своих национальных структур и отражает философию ведущих школ бизнеса Соединенных Штатов» ⁷.

Это влияние ни в коем случае не ограничивается Европой. Так, «Файнэишл тайме» (3 октября 1973 г.) описывает факультет бизнесменов-управляющих Амери­канского университета в Бейруте как «Гарвард Ближне­го Востока... который снабжает весь район интеллекту­альными сливками».

Нужды многонациональных корпораций определяют не только характер образования будущих лидеров биз­неса и правительственных административных сотрудни­ков в системе мировой капиталистической экономики. Вся организация работы, перспективы развития и пре­валирующее мировоззрение также находятся в центре внимания, направляются и подвергаются необходимым изменениям. Исследовательница Рита Круз О'Брайен анализировала, как организационные формы и методы работы в важнейшей области теле- и радиовещания переходят из стран-метрополий (сердцевина системы) в менее развитые общества (на периферию). Она пи­шет:

«Такие организации, как Би-би-си, РТФ, Эн-би-си, Си-би-эс, экспортируют не только свою структуру, но и свою философию, последствия которой сказываются в большей или меньшей степени в Африке, Азии и Латин­ской Америке. Эти последствия усиливаются в результа­те постоянного перемещения персонала, организации «курсов по повышению квалификации», импортирования и имитации программ» ⁸.

Наряду с этими мерами наступает эпоха в высшей степени развитой техники и профессионализации. Про­фессионализация в том виде, в каком она известна и практикуется в Соединенных Штатах и Западной Евро­пе, является одним из наиболее эффективных средств разделения рабочей силы. Она вводит в практику диф­ференциацию и конкуренцию и рекламирует ложный те­зис об аполитичной и объективной трудовой активности в процессе выработки решений. Как отмечает О'Брайен, «процесс профессионализации в теле- и радиовещании (как и повсюду) сам по себе привносит новые ограниче­ния и сопротивление к переменам в организационной структуре... Похоже, что нет лучшего способа оградить существующую систему подготовки кадров от любых

результат «вторжения», хотя я и сам в прошлом исполь­зовал этот термин.

Э. Данино пишет:

«...Последствия культурной зависимости в Латинской Америке не являются результатом «вторжения» иност­ранного «противника». Этот выбор был сделан самим правящим классом латиноамериканских стран во имя национального развития. В результате такого выбора жизнь наций и национальная культура подчиняются ди­намике международной капиталистической системы, низ­водящей национальные культуры до безликой однородной формы, что считается необходимым условием существо­вания международной системы» ¹⁴.

Происходит «культурная и идеологическая гомогени­зация мира, к которой стремится и на которой настаи­вает не какая-то одна страна, а объединенная система различных национальных секторов, приверженная спе­цифической форме социально-экономической организа­ции» ¹⁵.

Процессы информационного контроля умышленно ор­ганизуются и применяются в большей степени, чем ко­гда-либо ранее. В доимпериалистический период, с точки зрения тех, кто владел капиталом и соответственно обла­дал полнотой власти, рыночной экономики как внутри страны, так и за рубежом было достаточно для регули­рования экономической, политической и культурной жиз­ни. Не менее важным было то, что к достоинствам ры­ночной системы в пропагандистских целях можно было относить видимую аполитичность, бесконтрольность и отсутствие произвольного манипулирования.

И по сей день нас стараются уверить — как в центре системы, так и на периферии — что рыночный механизм и основные параметры модели остаются нетронутыми. Тем не менее определенные сомнения тревожат руковод­ство центра (речь идет об американском империализ­ме. — Примеч. пер.). Поломки случаются слишком часто, и отклонения распространились слишком широко. Усили­вается давление мировой системы. Национально-освобо­дительные движения, антиимпериалистические войны, углубление экономического и сырьевого кризиса в цент­ре системы — все эти факторы не позволяют надеяться исключительно на «естественные» процессы стабилиза­ции мировой капиталистической экономики.

218

Отражая эту озабоченность, первый вице-президент «Мэнюфэкчурерс Хановер траст», одного из ведущих коммерческих банков в Нью-Йорке, пишет:

«Консервативно настроенные экономисты все чаще задают себе вопрос: остается ли жизнеспособной рыноч­ная система частного предпринимательства, так хорошо служившая нам 200 лет? Если реалистически взглянуть на всемирную историю в течение этого двухсотлетнего периода, мы увидим многочисленные эпизоды тяжелых депрессий (кризис 1930-х гг. отнюдь не был нашей пер­вой серьезной депрессией), которые перемежались перио­дами роста между кризисами. В условиях политической автократии, характерной в большинстве случаев для ми­ровых правительств до второй мировой войны, позиции рабочих, страдавших больше всего от кризисов, были на­столько слабы, что, как правило, эти депрессии не сопро­вождались серьезными политическими беспорядками.

Мы должны задать себе вопрос: не является ли не­обычным этот 30-летний период после второй мировой войны? Мы привыкли гордиться тем, что в этот период удалось решить проблемы нестабильности, которые были бедствием капиталистической экономики в течение всей ее истории. Однако на самом деле не жили ли мы в пе­риод необычной стабильности, поддерживаемой, с одной стороны, сильной американской экономикой, а с другой — дешевыми природными ресурсами развивающихся стран? Если случится худшее, если нынешнее выздоровление является лишь временной передышкой, в течение кото­рой инфляция снова наберет темпы и приведет к более серьезному спаду через несколько лет, и если это будет сопровождаться нехваткой продовольствия во всем ми­ре, каковы могут быть перспективы внутри стран и на международной арене в отношении не только экономи­ческой стабильности, но и политической гармонии?» ¹⁶

Действительно, нельзя предсказать результаты куль­турного господства, которые некогда вытекали со всей очевидностью из контроля капитала и доступа к инфор­мационному аппарату. Поэтому становится необходимым целенаправленное управление сферой сознания, которое осуществляется наряду с обычным, коммерческим, «не­преднамеренным» господством, характерным для преды­дущей эпохи. Современное американское засилье в обла­сти культуры осуществляется вполне сознательно и пред­намеренно,

«В то время как Соединенные Штаты сохраняют зна­чительное, может быть, господствующее, положение в международных делах, возможности Америки диктовать ход международных событий уменьшились. Это означает, что Соединенные Штаты, более чем когда-либо, должны полагаться на разъяснение и побуждение. Резко возрос­шая роль побудительных мотивов делает культурную дипломатию очень существенной для достижения амери­канских политических целей» ²⁵.