Маршрутами, тропами
В озеро впадают горные ключи и речушки, изобилующие порогами и водопадами. В устье речек на переметы мы ловили налимов, из которых получалась на удивление жирная уха
жүктеу/скачать 1.39 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- 1976 г. Таймырский полуостров. «На севере диком».
В озеро впадают горные ключи и речушки, изобилующие порогами и водопадами. В устье речек на переметы мы ловили налимов, из которых получалась на удивление жирная уха.Путешествовали мы преимущественно на кораблике местной гидрометеослужбы, возглавляемой известным в тех местах Селегеем, приятным интеллигентным мужчиной. Селегей увлекался цветной фотографией и уже в те годы смог выпустить цветной фотоальбом, посвященный красотам этих мест. Озеро разделяется на несколько частей. Северная, наиболее освоенная, начинается у посёлка Артыбаш, у истоков Бии. Далее к югу на берегу озера находится маленький поселок Яйлю (центр заповедника) с большими фруктовыми «экспериментальными» садами и турбазой Иогач рядом. Еще южнее следуют пустынные залесённые берега с редкими маленькими поселками типа хуторов. Восточный берег – заповедный, наиболее дикий. Западный посещался туристами, которых возил довольно большой экскурсионный пароход. Наша группа из нескольких студентов и доцента-руководителя обитала больше на восточном берегу, в разных его местах. В Яйлю у Селегея, например; на хуторе у охотника, где стояла вольера с большеголовым волчонком, который беспокойно рыскал туда-сюда; в хуторке над скалистым обрывом у южного края озера, где по крутому склону в лесу бродили коровы местного метеоролога. Мы накосили для них сена, а в благодарность метеоролог выставил нам прекрасный изобильный стол с деревенскими закусками и самогонкой.Сенокосы на высоком берегу озера изобиловали гадюками. Услышав свист косы, они обычно поднимают головы и вытягивают шеи, а напрасно: литовки оттачиваются остро, как бритва…Моей же основной задачей на практике, называемой геоморфологической, были промеры лотом с лодки глубины озера у его берегов. При помощи вёсел лодкой я научился управлять весьма ловко и накачал при этом мускулы. Временами в жаркую погоду нырял в озеро прямо из лодки в одежде – освежиться.Кроме того, мы походили по горам в маршруты с доцентом А. М. Малолетко. Человеком он был умным и компетентным и лекции читал в маршрутах комплексные: получалось, что сразу по географии, геологии, геоморфологии и ботанике. 1976 г. Таймырский полуостров. «На севере диком».Третьей была уже производственная практика на Таймыре, куда наш маленький отряд (два геолога из съемочной экспедиции, в том числе мой дядя Сакович А.Б. и два студента) добирался из Красноярска до Дудинки по Енисею теплоходом, далее до Диксона – самолетом.Берега Енисея не показались мне выразительными. Севернее Красноярска вдоль реки нет каких-либо крупных городов и высоких гор. В городках на пристани приходила местная молодёжь – поглазеть на теплоход, за неимением других развлечений. Из Дудинки до аэропорта Талнах проехались по «самой северной в Мире» железной дороге. И то, и другое выглядело плачевно. Железная дорога была одноколейной, огороженной от ветров и снежных заносов из тундры высоким и ветхим дощатым забором. Поезд, составленный из вагонов электрички, едва тащился; они были битком забиты рабочей публикой в грязноватых спецовках, сигаретный дым и мат висели столбом. А аэропорт Талнах в те времена представлял собой относительно небольшое каменное здание, снаружи сильно потрепанное вследствие местного сурового климата. Зато Диксон – перевал-база военных, полярников, моряков, летчиков и геологов – оказался куда более привлекательным. Посёлок это был довольно крупный, состоял из добротных деревянных, редко каменных домов, часто на сваях. Одна часть посёлка находилась на одноимённом острове, другая – через проливчик, на материковой стороне. Местность это безлесная, а на окраинах посёлка грядами и зубьями из тундры выступают покрытые лишайниками чёрные долеритовые скалы.Диксон с давних пор являлся одним из опорных пунктов освоения Дальнего Севера – на острове полярная станция существовала с 1916 года. Позже там же поставили радиометеорологический центр и геофизическую обсерваторию. До сих пор посёлок остаётся важным пунктом Северного морского пути.В Диксоне стоял погранотряд, на больших катерах которого нас и перебрасывали вдоль побережья Енисейского залива Карского моря. Побережье это состоит из гряд невысоких базальтовых и долеритовых скал, перемежающихся с песчаными бухтами. Первым местом нашей работы стала бухта Ефремова примерно в сорока-пятидесяти километрах южнее Диксона.Впервые довелось мне проехаться пусть на небольшом, но настоящем военном корабле. На серой железной палубе катера было пустынно, народ привычно прятался по тёплым каютам. Устроившись лежа поудобнее, я рассматривал необычные для меня картины Арктики – зубчатую чёрную полоску побережья, тяжело колыхавшуюся массу свинцово-серой воды, низкое небо в плотных тёмных облаках. Было сумрачно, и только на горизонте заходящее солнце ярко высвечивало над морем жёлто-белую полоску. Неброский, невесёлый, и при этом такой завораживающий пейзаж Крайнего Севера... В бухте Ефремова на берегу обнаружили большую покосившуюся брошенную избу и рядом с ней остатки клеток пушной фермы, где некогда выращивали песцов. Дом стал основной нашей базой, откуда мы совершили несколько дальних походов.Первый запомнился мне более всего, прежде всего тем, что это был самый длинный маршрут в моей жизни. Мы прошли около шестидесяти километров и провели в пути, без ночлега, двадцать восемь часов. Это оказалось возможным потому, что стоял длинный полярный день, и солнце, так и не сев за горизонт, постепенно по нисходящей приблизилось к нему, а потом медленно снова ушло вверх. По дороге к реке Ефремова мы увидели в тундре «болгунняхи» – выпуклости в виде огромных – с десяток метров в поперечнике и более – шаров почти правильной формы, примерно наполовину «утопленных» в землю. Подойдя поближе, мы обнаружили, что с поверхности их покрывала плотная торфяная подушка, а внутри через трещины проглядывал лёд. Происхождение «болгунняхов» объясняется тем, что снизу из водоносного пласта выжимается вода, которая и застывает под торфом, поднимая над собой почву. Красота каньона реки Ефремова покорила меня сразу. Представьте: мы идём по безлесной зелёной тундре с чёрными каменистыми холмами. Тундра приподнята – собственно, это пологое плато. И вот, совершенно неожиданно оказываемся на краю огромного отвесного обрыва высотой метров двести. Далеко внизу ярко-синей полоской змеится река; ярко освещены красноватые и жёлтые скалы противоположной стенки каньона. Ниже нас примерно в тридцати-сорока метрах к скалам прилепился ледник в виде висящего над пропастью козырька, на котором лежа отдыхает стадо диких оленей голов в сорок. Эта встреча, как для них, так и для нас оказывается полной неожиданностью. Олени враз поворачивают головы, несколько секунд заворожено смотрят на чужаков, потом вскакивают на ноги и галопом несутся прочь по леднику – какое яркое зрелище!жүктеу/скачать 1.39 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|