Минус размер. Новая безопасная экспресс-диета

употребления. Она наркотична по сути!
Так уж устроен человеческий организм, что не только химическая
формула вещества, но и размер «дозы», а также способ и цель приема
имеют огромное значение.
Давайте задумаемся о том, что, запрещая или ограничивая
употребление какого-либо вещества, социум руководствуется в первую
очередь его психоактивными свойствами – тем, в какой степени оно опасно
не столько для самого потребителя, сколько для остальных людей. Не
станет
ли
«кайфующий»
из-за
своего
нездорового
пристрастия
проблемным паразитом на теле общества?
Физиологический
вред,
получаемый
при
этом
самим
пристрастившимся, если и учитывается, то обычно лишь во вторую
очередь. Обществу наплевать на нас. Оно думает только о себе, о своей
безопасности и стабильности. Его раздражают больные, бомжи,
наркоманы, поскольку они нарушают гармонию, требуют внимания и
постоянно напрягают своим присутствием.
Кстати
В гитлеровской Германии граждан-«раздражителей» банально
уничтожали, как мусор. Массовые преступления, совершенные
нацистами под прикрытием операции «Т-4» (ее так назвали в честь
здания, расположенного в Берлине по адресу Tiergartenstrabe, 4, где с
апреля 1940 года находилось «государственное рабочее объединение
домов призрения и приютов»), выражались в уничтожении неизлечимо
больных и психически неполноценных людей путем эвтаназии
(умерщвление из милости).
Конечно, сахара, которыми в изобилии потчует нас всемогущая
пищевая индустрия, химически почти идентичны натуральным: они имеют
ту же химическую формулу, что и сахара, содержащиеся во фруктах,
ягодах, меде. И добывают их из природных источников: свеклы, тростника,
кукурузы.
Тем не менее промышленные сахара – это совсем другая история!
А знаете ли вы, что вполне легально выращивается несколько
разновидностей
генетически
модифицированной
сахарной
свеклы?
Впрочем, это не имеет особого значения. Опасность таких генетических
экспериментов ничтожна по сравнению с колоссальным вредом,
причиняемым самим сахаром, даже если предположить, что он сделан из
абсолютно натурального тростника или свеклы. Конопля, например, тоже
вполне обычное растение, да и наркотик диметилтриптамин (ДМТ)

натуральней некуда, ведь по химическому составу это аналог серотонина.
Но несмотря на это, получаемый из природного сырья ДМТ – мощнейший
галлюциноген, находящийся в том же списке запрещенных веществ, что и
героин. Кстати, в отличие от ситуации с сахаром, государство со всеми его
силовыми
структурами
строго
следит
за
происхождением,
распространением, дозировкой и целью приема героина. Ведь героиновый
наркоман угрожает стабильности общества, а углеводный наркоман
приносит государству одну лишь прибыль (в том числе и как
потенциальный клиент для медицинской индустрии).
Надо усвоить главное: сахар не продукт питания, а химическое
вещество в чистом виде, добавляемое в пищу для улучшения вкуса. Это
вещество можно получить разными способами: из нефти, газа,
древесины,
свеклы.
Просто
выгоднее
всего
производить
его,
перерабатывая сахарный тростник.
Что касается пищевой зависимости, то многие не воспринимают ее
всерьез. «Ешьте, что хотите, и ни о чем не думайте! Все когда-нибудь
умрем!» Человек разумный понимает, что здоровье – это его
собственность, его бизнес, его гарантия долгой, счастливой жизни. Для
дикаря же понятие «здоровье» имеет абстрактный смысл, его любимые
выражения: «Лучше бы я этого и не знал!» и «Если знать, из чего это
делают, то тогда и есть ничего нельзя!» – Такая философия порождается
зависимостью и ограниченностью интеллекта.
Замечали, к какой пище вас обычно тянет осенними вечерами, когда
мало солнца? К сладкой и жирной! Именно такая еда приносит в это время
года максимум удовольствия и поднимает настроение. Она содержит мало
клетчатки, поэтому углеводы из нее быстро всасываются в кровь, что
сопровождается выбросом гормонов счастья – эндорфинов – и дарит нам
желанное чувство умиротворения и расслабленности. Съел кусок тортика,
и приятная нега заскользила по венам, наполняя все тело покоем, снимая
агрессию и унося прочь напряжение прошедшего дня.
Оказывается, избыток инсулина, образующийся в ответ на быстрое и
интенсивное насыщение крови глюкозой, способствует образованию
гормона радости – серотонина. В течение 15 минут после съеденного куска
торта многие испытывают полное блаженство. Но затем выработка
серотонина уменьшается, особенно у людей, склонных к депрессии, и
настроение постепенно портится, возникает напряжение, раздражение,
злость. И так до следующей «дозы» сладкого наркотика. Таким образом
развивается углеводная зависимость уже на эндорфинном уровне, которая,

кстати, мало чем отличается от алкогольной и наркотической.
Вы сами, не понимая этого, «сажаете» себя на тортики, конфетки и
печенюшки, как наркоман – на героиновую иглу!
Кстати
Заболеваемость сахарным диабетом в последнее время возросла
настолько заметно, что даже вялые российские депутаты задумались над
тем, чтобы ввести налог на сладкую газировку. Причем не в отдельно
взятом регионе, а по стране в целом. Аналитики говорят, что это только
первый пробный шар. А в перспективе нас ждут налоги на всю так
называемую вредную пищу. Хотелось бы верить!
Если брать опыт ряда западных стран, где такие налоги давно
введены, то под понятие «вредный» могут подпасть: любой фастфуд,
сладкие газированные напитки, чипсы, все продукты, содержащие
маргарин, и т. п. Некоторые государства пошли еще дальше. В
частности, канадские политики подумывают над тем, чтобы снабжать
вредную, по их мнению, еду (например, жареную картошку)
устрашающими картинками, как на сигаретных пачках. Но я думаю, что
данная мера малоэффективна, по крайней мере в России. Кроме смеха и
раздражения, это не вызовет никакой ответной реакции. Страшилки не
смогут поломать зависимость, выработанную на биохимическом уровне.
Даже излечив пациента от физической наркотической зависимости,
врачи не всегда способны избавить его от личностной зависимости –
непреодолимой тяги к наркотикам, дарящим мгновения блаженства. В
итоге бывший наркоман частенько «пересаживается» на другой вид
зависимости – нехимический, более безопасный и законный. Нередко это
«адреналиновая наркомания»: увлечение экстремальными видами спорта,
сопряженными с риском для жизни, приносит приблизительно тот же
набор ощущений и переживаний, что и злоупотребление препаратами
метамфетаминовой группы. Между прочим, самые ярые религиозные
фанатики обычно получаются именно из бывших наркоманов (сразу
вспоминается пресловутая фраза про «опиум для народа»).
Чаще всего в формировании зависимости участвуют эндорфины,
серотонин, дофамин, ГАМК, норадреналин, ацетилхолин. Каждый из этих
гормонов отвечает за определенную разновидность приятных ощущений.
✓ Эндорфины не только уменьшают эмоциональную и физическую
боль, но и дарят ощущение истинного, ни с чем не сравнимого
благополучия и спокойствия.
✓ Дофамин приносит чувство радости, повышает мотивацию, веру в

себя и сосредоточенность, улучшает внимание.
✓ ГАМК по действию напоминает транквилизатор: он способствует
релаксации и сонливости.
✓ Ацетилхолин контролирует вегетативную систему и когнитивные
функции: память, внимание, координацию движений, речь, счет,
мышление, работоспособность.
✓ Серотонин работает как природный антидепрессант. Его избыток
обычно вызывает панику, а недостаток – депрессию.
✓ Норадреналин подавляет ощущение голода и усиливает
сердцебиение.
Для головного мозга важно, чтобы все перечисленные гормоны
присутствовали в строго определенных количествах, только тогда мы
сможем адекватно реагировать на ситуацию, и у нас не будет резко
меняться настроение. Даже незначительные колебания в соотношении этих
веществ могут приводить к депрессии, тревожности, раздражительности,
агрессивности, плаксивости, а также провоцировать низкую концентрацию
внимания, нарушения памяти, бессонницу, гиперреактивность и тягу к
веществам или продуктам, помогающим избавиться от этого состояния.
Последнее свойство способствует возникновению стойкой зависимости.
Различные психотропные вещества и некоторые продукты питания
способны на время изменять баланс эндорфинов в мозгу, стимулируя их
повышенную выработку, либо замещать эти гормоны, имитируя их
действие.
К примеру, сахар и алкоголь усиливают выброс дофамина, ГАМК,
серотонина и др. Героин и другие опиоиды имитируют работу эндорфинов.
Марихуана и шоколад действуют как анандамид. Никотин влияет на обмен
ацетилхолина. И так далее.
Когда поступающие извне психотропные препараты или продукты с
аналогичным эффектом воздействуют на мозг, он прекращает или снижает
производство собственных эндорфинов и подавляет чувствительность
рецепторов к ним. Поскольку теперь мозг не производит в должном
количестве собственные гормоны удовольствия, он становится зависимым
от их систематического поступления из других источников. Это и означает
привыкание – зависимость.
Есть немало людей, у которых в норме вырабатывается достаточно
много серотонина и активность центров удовольствия постоянно
повышена – изначально, от природы. Такие оптимисты обычно создают
вокруг себя атмосферу веселья, легко переносят жизненные невзгоды,

долго не горюют и всегда находят выход из трудной ситуации. Им не
нужен обильный ужин или сладкое пирожное, чтобы поднять себе
настроение.
Но у большинства из нас работа центров удовольствия нарушена, из-за
чего невольно возникает тяга к сладкому и жирному. Пессимисты легко
впадают в панику и депрессию, плохо переносят стрессы, а по вечерам, как
правило, им хочется сладенького.
К сожалению, типичного сладкоежку, решившего навсегда «завязать»
со своей пагубной страстью, ждут вполне реальные ломки.
Если нам него-то очень сильно хочется, значит, нам этого не хватает.
Бесполезно бороться с подобным желанием, не поняв, почему и чего
именно нам не хватает и не решив проблему в принципе.
Надо признать: когда человек затягивается сигаретой, нюхает кокаин
или употребляет сладости, он удовлетворяет наркотический тип желания.
То есть, удовлетворяя такое желание, он одновременно подкрепляет и
увеличивает вероятность его появления в будущем. Другими словами, все
понимают, что желание было удовлетворено ненадолго: спустя некоторое
время курильщику, например, опять захочется курить, и он непременно
затянется новой сигаретой. Все наркотические пристрастия выглядят
одинаково: вначале желание, потом поступок, его удовлетворяющий (чем и
подкрепляется зависимость), затем возникновение очередной волны
желания и т. д. Положение с развитием углеводной зависимости как у нас,
так и за рубежом, на мой взгляд, носит характер «сахарной эпидемии». На
фоне отказа от употребления быстрых углеводов многие мои пациенты
отмечали у себя появление внутренней напряженности и дискомфорта,
которые быстро нарастали на протяжении нескольких дней. И потом, как
правило, неизбежно наступал срыв. Далее следовало непродолжительное
состояние блаженства на грани экстаза. Затем наступали депрессия,
сожаление, слезы, самобичевание, после чего история повторялась снова.
При этом производители продуктов-«наркотиков» всячески стараются
замять любые попытки объяснить людям, что те давно уже «сидят на
углеводной игле».
Кстати
Американская кардиологическая ассоциация опубликовала доклад, в
котором говорилось, что в 2010 году 25 тыс. человек умерли по
причинам, связанным со злоупотреблением сладкими газированными
напитками. В 2012 году биотехнологические компании США и

корпорации Pepsi и Coca-Cola потратили миллионы долларов на то,
чтобы в Калифорнии не был принят закон об обязательном указании
предупреждающей информации на упаковках.
Почему до сих пор очень сложно добиться правильных, честных
стандартов маркировки продуктов? Потому что производители всячески
уклоняются от этого. Они не хотят сообщать, что же потребители
получают на самом деле под видом привычной и безопасной еды. Если бы
к сладостям применяли те же стандарты безопасности, что и к
пресловутым легким наркотикам, то продукты, содержащие сахара,
продавались бы отдельно от классических натуральных продуктов и имели
бы на своих упаковках предупреждение от Минздрава. И их могли бы
купить только совершеннолетние граждане (как в случае с сигаретами и
алкоголем), отдающие себе отчет в том, что за все удовольствия в жизни
приходиться платить.
Кстати
В 2008 году ученый Барт Хоубел из Принстонского университета
доказал существование истинной наркотической зависимости от
больших доз сахара классическим научным способом – на лабораторных
крысах. Первоначально потребление сахара сопровождалось у грызунов
выбросом дофамина. Через определенное время его уровень снижался, и
крысы начинали есть все больше и больше сахара. Резкую его отмену
они переживали очень тяжело. Все это говорит о явных признаках
приобретенной зависимости. Этих крыс пытались заместительно
«лечить» алкоголем. И чем больше грызуны привыкали к сахару, тем
чаще они начинали потреблять и предлагаемый им алкоголь и тем реже
были склонны привычно обследовать вольеры, в которых жили. Обычно
крысы неустанно обследуют принадлежащие им территории. Однако
активность подопытных животных снижалась и сводилась лишь к
поискам наркотика – сахара. Когда доступ к нему возобновлялся, крысы
пожирали его еще больше, чем раньше. Таким образом, автор
исследования сделал неутешительный вывод: сахар способен оказывать
долговременный наркоподобный эффект на головной мозг.
Искусственно стимулируя выброс гормонов удовольствия, мы сами
порождаем углеводную зависимость. Хитрюга-мозг быстро улавливает
связь между поступлением в организм сладостей и выработкой эндорфинов
(дофамина и серотонина) и, «включая» депрессию, незамедлительно
требует дополнительного поступления пищи, содержащей триптофан или

глюкозу. А желательно и то и другое одновременно. Поэтому и появляются
люди, которые буквально «подсаживаются» на обычный шоколад.
Фактически сахар способен действовать именно как легкий наркотик,
то есть вещество, прием которого увеличивает риск приобщиться к более
мощным наркотическим средствам. Точно так же, как употребление
слабоалкогольных напитков повышает вероятность того, что человек в
будущем станет пить высокоградусное спиртное, а курение марихуаны
делает более вероятным последующий переход к кокаину или героину.
Наиболее богаты триптофаном продукты, которые почти целиком
состоят из углеводов: хлеб, бананы, шоколад, а также чистые углеводы:
столовый сахар или фруктоза. Таким образом, подтверждается
бытующее представление о том, что сладкоежки и полные люди
добродушнее, чем худые.
Теоретически вполне можно предположить, что у большинства из нас
имеются все шансы приобрести подобную сахарную зависимость. Радует в
этом случае только одно: баланс эндорфинов при пищевой зависимости, в
отличие от наркотической, довольно легко восстанавливается с помощью
правильного питания и физических нагрузок.
О том, что сахар вреден, было известно давно. В далеком 1957 году
доктор В. Мартин дал общее определение токсичной пищи: «Это вещество,
которое не переваривается или накапливается в теле, что приводит или
может привести к развитию заболеваний». Он же охарактеризовал
рафинированный сахар как настоящий токсин, поскольку тот лишен
«жизненной силы», витаминов и минералов. Все, что есть в таком
продукте, – рафинированные углеводы. Но, несмотря на этот факт, с тех
пор потребление сахара выросло в десятки раз, а редкие прежде
атеросклероз, рак и диабет возглавили список самых смертоносных
заболеваний нашего времени.
Поджелудочная железа, вырабатывающая инсулин для регуляции
уровня сахара в крови, не способна обслуживать чрезмерные аппетиты
сладкоежек. Даже у не страдающего диабетом человека кондитерские
изделия нарушают обмен веществ, что приводит к подавлению иммунитета
и провоцирует множество заболеваний – от сердечно-сосудистых до
онкологических и болезни Крона.

жүктеу/скачать 3.19 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: