Основные выводы заключаются в следующем

Секуляризм XIX века, направленный преимущественно против конкретно-исторического института церкви, не принимавший Церковь как особый духовный организм, не исключал религиозности личности. Через живописно-пластическую форму и сюжетно-тематическое содержание произведений художников-передвижников проявляются разные грани их религиозности. Ценность религиозной составляющей изобразительного искусства второй половины XIX века в том, что она не была тенденциозной, навязанной извне, а исходила из внутренней потребности художника, из самой логики творческого и личностного развития. Обращение лучших представителей эпохи к евангельской образности обуславливает глубину ассоциативности воспроизводимых сюжетов, позволяет художникам уходить от прямого морализирования. Христианские принципы сострадания и всемерной отзывчивости определяют социальную чуткость. Одновременно творчество передвижников свидетельствует, что религиозный опыт художников данного направления далеко не всегда можно характеризовать как веру.

В обращении к Евангелию основополагающим у передвижников становится принцип исторической достоверности, формируемый позитивистским сознанием. В создании художественного образа Иисуса Христа он проявлялся в целенаправленном показе его как реально существовавшей личности, в подчеркнутом умалении или даже отрицании в нем Божественной природы. Но последовательный отказ от догмата двуединой природы Богочеловека одновременно сопровождался беспрецедентным повышением интереса к христианской проблематике. Поставить знак равенства между проводимым во многих полотнах передвижников принципом историзма и последовательно материалистическим мировоззрением, неизбежно перерастающим в атеизм, на русской почве невозможно. Скорее можно говорить о мучительных поисках новых форм выражения религиозного опыта, которые концентрировались вокруг личности Иисуса Христа.

Кризисные обстоятельства личных и творческих судеб больших художников, подобных, к примеру, Ге и Крамскому (ни тот, ни другой не смогли облечь свои евангельские искания в завершенную реалистическую художественную форму) показывают бесперспективность и внутреннюю опасность одностороннего толкования христианства с морально-этических позиций, свойственных позитивизму. Пример цельного мировоззрения, сохранявшего традицию православного миросозерцания без существенных разрывов с ней, дает творчество Сурикова, благодаря чему в восприятии уже нескольких поколений он остается живописцем, наиболее ярко выразившим суть национального. Воплощение Божественного начала полнее всего проявилось в пейзажном жанре, где оно не было персонифицировано, не требовало сюжетного истолкования, а выражалось в особой религиозной окраске чувства природы, в полном приятии мироздания и тихом благодарении за его красоту.

В русском искусстве демократического реализма становится непререкаемым идеалом пророческий тип художника, осознающего творчество не как процесс самовыражения, но как один из путей поиска Истины. Такой тип художника через творчество выбирает путь последовательного служения общественным интересам, правила жизненного поведения выстраиваются в сопоставлении с евангельскими заповедями. В художественном творчестве доминировал достаточно цельный круг тем и мотивов: проблема нравственной ответственности человека за свои поступки, проблема приоритетов в выборе жизненного пути, проблема жизни и смерти, проблема трагического столкновения личности с надличностными силами. Изобразительный пласт художественной культуры второй половины XIX века в полной мере свидетельствует, что русский человек склонен был верить в жизненные сверхзадачи и придавал им фактически религиозный смысл.

В уникальной портретной галерее представителей интеллигенции второй половины XIX века мы видим повышенную нравственную ответственность, необходимость общественного служения, внутренне осознаваемую и постулируемую не только на уровне слов, но и на уровне поступков, на уровне судьбы. Но одновременно нас поражает трагичность мироощущения личности. Между требованиями совести и действительностью лежала настоящая пропасть, которая во многом содействовала религиозной взволнованности человека, обостренности его религиозных чувств. В католицизме первичным в деле спасения считается организующая и посредническая роль церкви, олицетворением мощи и силы которой выступает папская власть. В протестантизме на первый план выдвигается идея личной ответственности человека перед Богом, «каждый спасается сам». Православное же сознание основано на убеждении в общей нравственной ответственности каждого за всех и всех за каждого (существует особое понятие соборности). Нравственный максимализм изучаемой эпохи, так выразительно явленный в передвижническом портрете, можно считать одним из примеров трансформации традиции православного миросозерцания.

Не столько завершенностью и полнотой художественной формы либо профессиональной виртуозностью (что в большей мере свойственно все-таки западноевропейской изобразительной культуре), сколько глубоким переосмыслением основополагающих понятий человеческого существования передвижничество становится как национальным, так и мировым явлением. Религиозные искания неумолимо и настойчиво заполняют проблемное поле художественного сознания второй половины XIX века, становятся обнаженным нервом изобразительного творчества. Пример передвижников свидетельствует, что русское самосознание находится на пороге религиозно-философского пробуждения, в преддверии религиозного ренессанса начала XX века. «Отрицание и возврат» (протоиерей Георгий Флоровский) - основные качества религиозного опыта изучаемого периода.

1. 
   Москалюк М.В. Русская художественная критика 80-90-х годов об исторической живописи передвижников [Текст]/ Москалюк М.В.//Всероссийская науч.-практич. конференция «Суриковские чтения»: Материалы конференции. – Красноярск, 1996. - С.67-75. (0, 6 п.л.).
   
2. 
   Москалюк М.В. Суриков и русское искусство начала XX века [Текст]/ Москалюк М.В.; научный ред. С.В.Голынец; Отделение УСДВ РАХ; НИИ русской культуры УрГУ. – Екатеринбург: АСМ-офсет, 1996. – 90 с.: ил. (7,8 п.л.).
   
3. 
   Москалюк М.В. Историческая живопись Сурикова и исторический жанр в русском искусстве начала XX века [Текст]/ Москалюк М.В.//Всероссийские науч.-практич. конференция «Суриковские чтения»: Материалы конференций 1988 и 1991 гг. – Красноярск, 1997. - С.90-108. (1,1 п.л.).
   
4. 
   Москалюк М.В. Историческая живопись Сурикова 1900-1910х годов [Текст]/ Москалюк М.В.//Всероссийская науч.-практич. конференция «Суриковские чтения»: Материалы конференции. – Красноярск, 1998. - С.34-42. (0, 9 п.л.).
   
5. 
   Москалюк М.В. Пейзажи Сурикова как особенности мировосприятия художника [Текст]/ Москалюк М.В.//Всероссийская науч.-практич. конференция «Суриковские чтения»: Материалы конференции. – Красноярск, 2000. - С.31-38. (0,6 п.л.).
   
6. 
   Москалюк М.В. Религиозная идея в художественных образах передвижников: Крамской, Ге, Поленов [Текст]/ Москалюк М.В.//Всероссийская науч.-практич. конференция «Суриковские чтения»: Материалы конференции. – Красноярск, 2001. - С.41-52. (0, 8 п.л.).
   
7. 
   Москалюк М.В. «Слово мое не вмещается в вас»… К проблеме религиозного миросознания передвижников [Текст]/ Москалюк М.В.//Всероссийская науч.-практич. конференция «Суриковские чтения»: Материал конференции. – Красноярск, 2002. - С.30-35. (0,9 п.л.).
   
8. 
   Москалюк М.В. Сюжет «Гефсиманского сада» в контексте русской культуры второй половины XIX века [Текст]/ Москалюк М.В.//Третья региональная науч.-практич. конференция «Художественная культура как фактор национального выживания России»: Материалы конференции. – Красноярск, 2002. - С.66-69. (0, 3 п.л.).
   
9. 
   Москалюк М.В. Православные традиции отечественной культуры в изобразительном искусстве второй половины XIX века: Учеб.пособие [Текст]/М.В.Москалюк; Краснояр. гос. ун-т; КГХИ. – Красноярск:, 2004. – 125 с.: ил. (9,6 п.л.).
   
10. 
    Москалюк М.В. Творчество Сурикова в русле православной традиции русской культуры [Текст]/ Москалюк М.В. //Материалы XYII Сибирского симпозиума «Культурное наследие народов Западной Сибири»: Науч. издание. – Тобольск, 2004. – С.461-476. (3,8 п.л.).
    
11. 
    Москалюк М.В. Проблема богоискательства в русской культуре второй половины XIX века на примере творчества художника Ге [Текст]/ Москалюк М.В.//Вестник Красноярского гос. ун-та: Гуманитарные науки: Науч. журнал/ Мин.обр. Рос. Федерации; Красноярский гос. ун-т. – Красноярск, 2004. - №6. – С.145-148. (1,0 п.л.).
    
12. 
    Москалюк М.В. Христос есть свет миру… К трактовке евангельских сюжетов чуда в творчестве Сурикова [Текст]/ Москалюк М.В.//Всероссийская науч.-практич. конференция «Суриковские чтения»: Материалы конференции. – Красноярск,2004. - С.14-20. (0, 7 п.л.).
    
13. 
    Москалюк М.В. Сюжет «Гефсиманского сада» в творчестве передвижников [Текст]/ Москалюк М.В. //Известия Уральского гос. ун-та: Гуманитарные науки: Науч. журнал/ Мин.обр. Рос. Федерации; Уральский гос. ун-т. – Екатеринбург, 2005. - №9 (35). – С.90-96. : ил. (1,1 п.л.).
    
14. 
    Москалюк М.В. Суриков и национальные духовные ценности [Текст]/ Москалюк М.В.//Медный всадник. Сибирский регион/ Петровская академия наук и искусств. – Красноярск,2004. - №1- С.93-111. (4,5 п.л.).
    
15. 
    Москалюк М.В. Специфика религиозного опыта художника: объективность, субъективность, предметность [Текст]/ Москалюк М.В.// Республиканская научная конференция Пятые омские искусствоведческие чтения «Современное искусство Сибири как со-бытие»: Материалы конференции. – Омск, 2005. – С. 48-51. (0, 5 п.л.).
    
16. 
    Москалюк М.В. Религиозные основы «чувства природы» в русской
    

17. 
    Москалюк М.В. Специфика религиозности в изобразительном искусстве[Текст]/ Москалюк М.В.//Медный всадник. Сибирский регион/ Петровская академия наук и искусств. – Красноярск,2005. - №2- С.43-47. (0,95 п.л.).
    
18. 
    Москалюк М.В. Портрет: Попытка реабилитации жанра [Текст]/ Москалюк М.В.// Республиканская научная конференция «Актуальное и традиционное в искусстве Сибири»: Материалы конференции. – Красноярск, 2006. – С.23-28 (0, 5 п.л.).
    

Общий объем публикаций по теме диссертационного исследования, представленных М.В.Москалюк, составляет 37,25 п.л.