Мишель Гоклен – Досье космических влияний

Сказанное выше к тому же раскрывает нам и психологию спортсменов. Именно серьезная разница в характерах разделяет тех, кто добивается больших успехов, от тех, кто серьезными достижениями не отличается. Те, кто «хочет многого», многого и добиваются при прочих равных условиях. Тут надо вспомнить, о чем мы говорили в предыдущей главе: связь между спортсменом и марсианской тенденцией оказывается особенно тесной, когда речь заходит об «асах», олимпийских чемпионах, рекордсменах мировых первенств. Она плохо заметна, если имеются в виду другие спортсмены. «Компания «Опель» предложила 100 тысяч франков Бланшонне за попытку побить существующий рекорд. Ему не хватило мужества попробовать». Ах! Если бы такое же предложение было сделано Эдди Мерксу! Но Бланшонне не родился, как Меркс, после прохождения Марса через меридиан.

Специалисты в области психологии подтверждают связь между чертами характера спортсмена и его спортивными достижениями. Уильям Ф. Штауб, адъюнкт-профессор физического воспитания Итака-колледжа в Нью- Йорке, изучал черты личности футболистов в связи с количеством забитых каждым из них голов. Он пользовался при этом чрезвычайно известным вопросником, разработанным Кат- телем. Результат: игроки, имевшие отношение к командам самого высокого класса, значительно чаще бывали «резкими», «жесткими», «прямыми», «бойкими», «уверенными в себе» и так далее, чем «чувствительными», «рефлексирующими», «боязливыми».

Позволим себе привести в последний раз цифры: процент вероятности перехода Марса через горизонт или меридиан вдвое выше при рождении чемпионов с железным характером, чем был бы при рождении господина Первого Встречного (64 процента вместо 33 процентов). Зато такой же процент вероятности при рождении чемпионов со слабым характером ниже того, какой предполагается при рождении господина Первого Встречного (29 процентов вместо 33 процентов). Напомним, что вероятность нахождения Марса в этих областях небесного свода при рождении художников и музыкантов составляет 28 процентов. Таким образом, можно сказать, что чемпионы со слабым характером оказываются психологически гораздо ближе к художникам, чем к своим собратьям с железным характером. Натальное положение²⁷ Марса явно сказывается на темпераменте, но почти не связано с профессиональной судьбой.

«ЮПИТЕРИАНСКИЙ» ТЕМПЕРАМЕНТ И АКТЕРЫ

посвященные французским и иностранным актерам всех времен. Мы постоянно обращались к фонду Ронделя. В настоящее время наш собственный архив располагает более чем 4 тысячами фотокопий биографических документов, относящихся к почти 500 артистам. Представлены все амплуа и все жанры: есть сведения об актерах трагических и комических, театральных и кинозвездах, о шансонье и даже звездах мюзик-холла. Даты их рождений и натальные координаты планет уже были собраны нами во время нашего предыдущего исследования на тему «Планеты и профессии» и опубликованы в трудах нашей лаборатории.

Все эти актерские биографии были проанализированы точно так же, как биографии чемпионов спорта: все черты характера или особенности поведения были выделены, а затем занесены на карточки. Каждая карточка отражала одну из черт отдельной личности, на лицевой ее стороне были записаны данные о гражданском состоянии актера — «владельца» этой черты, а на обороте — его планетарное «удостоверение личности». Только по актерам мы заполнили больше тысячи карточек, — соответственно, столько же было определено и черт характера.

Верные нашему методу, мы начнем с «портрета» актерского характера в целом.

ПСИХОЛОГИЯ АКТЕРА

Как описать психологию актера? Мы уже знаем мнение об этом публики благодаря вопроснику, о котором уже говорили (см.

табл. 4). А вот что думают по этому поводу специалисты в области театра.

Интересующему нас сюжету посвящено совсем немного опубликованных работ. Попробуем набросать портрет в общих чертах, исходя из работы Андре Вильера «Психология актера»²⁹.

Как правило, актеры — экстраверты. «Среди актеров мы встретим много светских людей, — пишет Андре Вильер. — Актер должен любить свет, он чувствует себя в обществе свободно, людям хочется ощущать в нем непринужденность». Он должен быть симпатичным: «Независимо от того, красив ли актер, обаяние, гиарм — одно из его главных достоинств. Некоторые существа, подобные холодным статуям, отличаются безжизненной красотой, не способной излучать ни в малейшей степени того, что могло бы вызвать симпатию. Обаяние, напротив того, соблазнительно. Сколько существует таких молодых красавцев, застывших, не излучающих сияния, неспособных привлечь публику?» — замечает тот же автор. Свобода в движениях, улыбка, мимика позволяют актеру легко общаться со зрителем, устанавливать свою власть над ним. «Мы любим думать, что эта симпатичная изменчивость, эта легкость и непринужденность присущи артисту и только ему, что они отличают его даже тогда, когда он разгримировывается и сходит со сцены». Одним словом, актер должен быть существом, исполненным стихийности как на сцене, так и в жизни, потому что «внимание и рефлексия как враги всякой стихийности и простоты могут уменьшить его обаяние», его влияние на публику. Ремесло комедианта, пишет Луи Жуве, «...не требует больших познаний, оно не требует от нас и того, чтобы мы были мыслителями. Здесь нужна чувствительность». Не требует актерское ремесло и излишней тонкости: «Игра, не отличающаяся никакими особыми достоинствами, кроме живости, стоит куда больше, чем в высшей степени умная, но холодная». Актер должен уметь проявлять свои чувства. Он должен также организовывать и поддерживать легенду о себе и для этого, не колеблясь, открывать публике часть своей личной жизни. «Когда Сара Бернар решилась остричь волосы, чтобы сыграть герцога Рейхштадтского в «Орленке», весь Париж знал, что драгоценные белокурые косы заботливо упрятаны в ларец розового дерева».

В общем, актер постоянно ищет блестящей и веселой жизни: «генеральные», премьеры, экстраординарные гала-представления. «Фойе и гримуборные артистов — это светские салоны, где изощряются в остроумии или в колкостях». Актер, в определенном смысле, должен быть весьма непосредственным. Мадам Дюссан приводит такое определение актера, сделанное доктором Дидом: «Живое воображение, легкая возбудимость, способность обольщаться, большая подвижность характера». Актер должен быть живописным, оригинальным, жизнерадостным: «В труппе на гастролях нет места меланхолии». Мы говорили о взрывах общего веселья перед представлением и после него.

Инстинкт игры проявляется не только в собственно драматическом действии: шутки на сцене, даже во время спектаклей самых суровых жанров, общеизвестны. Примеры подобных розыгрышей весьма многочисленны. Да и в любой области повседневной жизни актер в большей или меньшей степени «ломает комедию»; у него «склонность театрализовать малейшие события своего существования». Вовсе не случайно популярное выражение. «Ну и артист!» относится к человеку, который своими жестами и мимикой преувеличивает свое реальное значение.

Актер — это художник и, стало быть, полная противоположность мещанину. Частная жизнь некоторых актеров и актрис свидетельствует о полной свободе их морали от любых комплексов, «...физические желания удовлетворяются по мере того, как возникают, без малейших ограничений». Известная распущенность, толкающая к эксцентричным выходкам, к игровому столу, к опрометчивым расходам, проявляется во все времена как обычное дело для актера. Но может ли актер-«мещанин» быть подлинным артистом? Однажды Люнье-По написал о Жюле Берри: «Что за удовольствие на самом деле оказаться рядом с Комедиантом, с «отлученным», с тем, кого я в высшей степени почитал, потому что вне сцены он совершенно безрассуден». «Жак Копо очень часто выступал против омещанивания актера, превращавшегося в некоторых театрах в своего рода чиновника, разумеется, уверенного в своих профессиональных достоинствах, но окончательно потерявшего всякий контакт с воображением, страстью, жизнью».

Однако ко всему выше сказанному надо еще добавить, что актер честолюбив, следовательно, он — карьерист. Стремление преуспеть в театре или в кино — это авантюра, успех которой требует дерзости, отваги, сноровки, жесткости.- В некотором смысле театр это «худшее из ремесел», потому что нет времени ждать, пока добьешься успеха, пока «прорвешься». Актер не может, подобно непризнанному ученому, рассчитывать на посмертную славу. Убегающее время для актера — время безвозвратно потерянное. Он должен постоянно находиться в борьбе с обществом за то, чтобы его узнали и признали, пока он молод, затем — чтобы оставаться на вершине до того неизбежного момента, когда его оставят красота и обаяние. Слава, на которую актер всегда рассчитывает, несмотря ни на какой талант, не свалится на него с неба, если он не сумеет вовремя завоевать публику и обогнать других претендентов на ее внимание. Вера в себя никогда не должна оставлять артиста.

ДВА ТИПА АКТЕРОВ

Не всякий актер только и думает, что о славе, и не всякий способен, чтобы достичь ее, идти по трупам или любой ценой добиваться кричащей рекламы. Луи Жуве провел очень четкую границу между двумя категориями артистов. Есть «стыдливые» актеры, а есть «бесстыдные». «Актер — это бесстыдный комедиант...» Актер занимается саморекламой, выставляет себя напоказ. Если объективно говорить о его облике — моральном и физическом, — нужно признать и то, что он гордится, что, вовсе не заставляя о нем забыть, он демонстрирует свою личность с чувством удовлетворения, без всякого стыда. «В какой-то мере он «эксгибиционист». В этом мы можем обнаружить «комплекс зрелищности», открытый психоаналитиками. «Бесстыдный» актер играет инстинктивно, мощно. В персонажах, роли которых он исполняет, всегда можно найти проявления его собственной индивидуальности.

Именно таким и был великий французский романтический актер Мелинг, родившийся 16 апреля 1807 года в 3 часа в Кане (Нормандия), после восхода Юпитера, актер, появление на сцене которого дошло до нас в описании Жюля Трюффье: «Он начинал с очень сильного крика, потому что полагал: главный герой драмы должен заявить о себе сразу же перемещением воздуха и повелительной звучностью. И он простодушно отвечал кому-то, кого это удивляло: «Просто необходимо, чтобы я кричал, первый раз появляясь на сцене, иначе никто не поймет, что это вышел Мелинг!»

Актеры такого рода часто оказывают сильное воздействие на публику. «Некоторые из них не блещут культурой, но в своей простоте находят источник смелости и непосредственности. Им свойственна полная свобода действий, которой не мешают ни самонаблюдение строгого ума, ни продиктованное опытом и воспитанием отвращение к нарушениям вкуса». Это «священные чудовища», но их уверенность, их перегибы утомляют публику одновременно с тем, как околдовывают ее.

Совершенно иной актер «стыдливый». «Он заставляет забыть о себе, когда сочиняет композицию роли, используя гармонически упорядоченные собственные наблюдения и собственный чувственный и интеллектуальный опыт для большей части своих выразительных средств. Эта вторая тенденция может стать причиной «добросовестности без тепла, техники без души», нехватки непосредственности. Но какое огромное удовольствие можно получить, когда тонкость и интеллигентность соединяются с природным даром выразительности! «Стыдливый» артист имеет призвание к театру, а не призвание быть «актеришкой». Идти вперед для него не значит только становиться известным, выбиваться в звезды, это значит — свободно развивать свою личность в искусстве, которое он избрал. Нет смысла говорить о том, что «стыдливых» артистов можно встретить куда реже, чем «бесстыдных», в списке тех, кто преуспел на сцене. Потому что актер, по определению, должен демонстрировать себя, говорить, проявлять свои чувства.

Чтобы проиллюстрировать эти заметки Луи Жуве, мы приведем сейчас три примера.

Вот прежде всего портрет «бесстыдного» актера в том смысле, какой вкладывал в это понятие Луи Жуве, артиста, наделенного исключительным талантом, Жюля Берри, которого, как мы видели, Люнье-По считал таким «безрассудным». Родившийся 9 февраля 1833 года в 21 час в Потье, Жюль Берри появился на свет после кульминации Юпитера. Пьер Ларош так описывает его: «У этого актера бьп свой, совершенно особый стиль, состоящий из дерзкой развязности, сомнительной элегантности и остроумной непринужденности. Он жестикулировал, как марселец, носил неподражаемые манжеты, прикуривал сигарету ему одному свойственным образом, завязывал шейный платок с великолепной небрежностью и всегда вызывал подозрение, что импровизирует текст. Да так часто и бывало! Он вылезал наружу из своих ролей. Любой его персонаж становился Жюлем Берри, в еще большей степени Жюлем Берри, чем натуральный Жюль Берри... Он проживал жизнь своего персонажа с лихорадочной интенсивностью. Он не терял ни минуты. Актеришка, играя Наполеона, воображает себя императором, Жюль Берри всегда был Жюлем Берри. Он всегда играл «исключительное представление». Сравним этот портрет с несколькими замечаниями, извлеченными из статьи, написанной Максом Фавалелли по случаю смерти актера: «Персонаж, которого он выводил на подмостки, был всегда чуточку им самим, потому что он привносил в роль ту же самую фантазию, которая насыщала его существование; этот блестящий, остроумный человек, казалось, всегда импровизировавший свои роли, обладал колоссальным воздействием на публику... Он был женат три раза, в последний раз женился в пятьдесят один год, а его невесте было семнадцать... Ходившие о нем легенды, которые он сам обогатил тысячью забавных анекдотов, представляли Жюля Берри одним из самых живописных актеров нашего театра. Он был страстным игроком, деньги утекали у него сквозь пальцы, и он проигрывал целые состояния на зеленых коврах клубов и на зеленых лужайках Лоншана, где лошади из его конюшни участвовали в бегах».

Противопоставим этому портрету портрет актера «стыдливого» — великого артиста итальянского театра Руджеро Руджери, родившегося 14 ноября 1871 года в 7 часов 30 минут в Фано, в час, когда Юпитер не восходил и не проходил кульминацию. Автор статьи, Сильвио д’Амико, тонко и проницательно показывает, чем Руджеро Руджери отличается от «бесстыдного комедианта», о котором говорил Луи Жуве:

«Руджери не был скороспелым актером, актером, которому на 20-м году жизни уже обещают славное будущее и восторженную толпу поклонников, словом, он не был «Великим Артистом». Когда говорят о «Великом Артисте», подразумевается, что он должен быть мощного телосложения, со значительным лицом, мускулистый и краснощекий, что у него должны быть размах и горячая кровь. Руджери мало напоминает этот портрет... Бледный, бескровный, никогда бурно не жестикулирующий, на лице — застывшая маска. Настолько же, насколько «Великий Артист» шумен, Руджери был тих — с размеренной речью, мелодичным голосом. Настолько же, насколько «Великий Артист» возбужден, Руджери был задумчив. Он раскрывался лишь мало-помалу. Это был человек утонченный, осторожный, с отличным чутьем на нюансы, во всем знающий меру... Он играл нутром, со сдержанной напряженностью».

Одна из самых знаменитых актрис всех времен Элеонора Дузе тоже была из «стыдливых» артистов. Причем — явно на очень высоком уровне. Она родилась 3 октября 1858 года в 2 часа в Виджевано поблизости от Павии, в момент, когда только что взошел Сатурн, а не

Юпитер: «Дузе — ее ужас перед всяким кабо- тинством, перед всяким кривляньем; ее привычка к чрезвычайно скромному образу жизни, далекой от интриг; ее полный отказ от собственной души и от собственного существа, когда она играла, то есть когда оказывалась перед зрителем, и вместе с тем намеренная жестокость по отношению к собственной жизни, абсолютно закрытой от нескромного любопытства...» (Анри Лапоз). «Дузе: она вызывала восхищение диапазоном своего ума, благородства и глубины характера... Она походила на большинство знаменитых актрис настолько мало, насколько только это возможно; ее искусство не заключалось в создании фальшивой и захватывающей реальности, напротив, она представляла в самой что ни на есть истинной, самой полной, но в равной степени и в самой обнаженной форме чувства, органически присущие женщине. Кто-то очень точно написал, что «занятия своим искусством были для нее своего рода жречеством...». Ее жизнь вся состояла из тайны и уединения. Она отказывалась отвечать на вопросы, глухо закрывалась от любопытства... Ее обуревал ужас перед актерствовани- ем, перед той скоротечной мимолетностью, из которой соткано искусство артиста, бросающего вполголоса язвительную шутку в самый патетический, самый мучительный момент действия...» «Счастье, — говорила Дузе, — заключается в том, чтобы запереть дверь и в одиночестве, в маленькой комнатке, сидя за столом, творить жизнь в полной изоляции от жизни»³⁰.

ТИП АКТЕРА, ОТНОСЯЩЕГОСЯ К «БЕССТЫДНЫМ КОМЕДИАНТАМ»

Подобное описание актерской личности хорошо представляет «юпитерианский» темперамент. И действительно, артисты, которым свойственны обозначенные в списке черты, чаще, чем актеры в целом, рождаются после прохождения Юпитера через горизонт или меридиан (рис. 8). Статистика включает в себя уже 2110 случаев. Такое большое число совпадений не может быть приписано случайности. Следовательно, типичный актер является по природе своей обладателем «юпитерианского» темперамента. Заметим мимоходом, что хотя напечатанный выше список и относится к «юпитерианскому» темпераменту, но отнюдь не исчерпывает его. Этот портрет сделан с точки зрения только актерских биографий. Возможно, он не полон. Изучение индивидуальности представителей других профессий, в особенности — политиков и военных, позволит обогатить этот список новыми понятиями. Но в данный момент вернемся к артистам — к тем, чей «менталитет» противоположен, чтобы узнать, наблюдается ли при их рождении и противоположное положение Юпитера.

ТЕМПЕРАМЕНТ «СТЫДЛИВОГО» АКТЕРА

Попробуем выделить в нашей картотеке все черты, которые, хотя и принадлежат актерам, но в каком-то смысле противоположны чертам, собранным в предыдущем списке. В нижеприведенном списке перечислены достоинства и недостатки «стыдливых» актеров. Серьезность, замкнутость, порядочность, искренность, нехватка стихийности, общительности, в определенной степени — общительности и веселости... Впрочем, вот он — список:

Мы отметили положение Юпитера у актеров, обладавших хотя бы одной чертой из списка «стыдливых». Потом мы сравнили эти данные со сведениями о положении Юпитера при рождении вообще всех актеров, биографии которых были нами собраны. Публикуемый нами рис. 8 (пунктирная линия) совершенно ясен: «стыдливые» актеры реже рождаются на свет, когда Юпитер только что перешел через горизонт или меридиан, чем актеры в среднем. Совершенно обратное характерно, как видно из того же рисунка (жирная линия), для артистов «бесстыдных».

Следовательно, актеры с различным темпераментом рождаются и при разных положениях Юпитера. Точнее — при прямо противоположных. Можно пойти в анализе дальше — посмотреть, в каком месте небесного свода находился Юпитер при рождении актеров, наиболее характерных для каждой из двух групп, иными словами — для тех, кому свойственны