Тойчиева Гульниза В ДУХЕ ПАТРИОТИЗМА…

КРАСИВАЯ

Моя жизнь в законченных линиях,-

Растворившись, уйду в никуда…

Я зимой по улице сильная

И красивая как никогда…

ДЕВОЧКА

Маленькая девочка в вязаных носочках

Башына бийик кабатталган жаздык коюлган төшөктө, өңү керсары, чачтары иретсиз уйпаланган Айкын үйдүн шыбын тиктеп дал болуп жатат. Анын ушул бөлмөдө жатканына бир жылдын жүзү болду. Бир күндө эки үч жолу тигил кошунасынын келини, сообу тийсин дейби, айтор, келип,эптеп жөөлөп дааратканага алып чыгып, тамагын берип кетет. Андан башка кабар алган деле киши жок. Айылдагылар бул үйдө адам жашаарын эчак унутуп калышкандай.

Анда-санда, эки-үч күндө коңшу айылда жашаган эжем көтөрүнчөгүн көтөрүп келип кетчү эле. Анын келбегенине дагы төрт күн болуп калды. Эмне болду? А мүмкүн ал деле жадагандыр. Ал эми эркек бир туугандары өзүлөрүнүн оокаттары менен алек. Анан, алардын колунан эмне келмек эле, ушундай оокат кылуу кыйын болуп турган заманда өзүлөрү араң жан багып жатышат.

- Өөх, атаңдын көрүү! - деп Айкын оор үшкүрүндү. Өкүнүч өзөгүн өрт кылды го чиркин.

Эх, ойлор, ай, ойлор. Адамды кандай кез болсо дагы куткарбайт экенсиң го. Оо, өткөн күндөр ай, бир келген жаз сымал адамды жыргатып, ыразатыңы бөлөп, анын куйругуңду карматпай, изиңди жүрөккө эң кылып басып туруп алда кайда сызат экенсиң го.

Оо ал күндөр… Жаш чагы, Айкын ата-энесинин көкүрөк күчүгү болуп өтө эрке чоңойду. Кием дегенинин кийип, ичем дегенин ичти. Анан калса өзү да укмуштуудай сулуу бой тартты дейсиң. Тармал чачтары кундуздай кубулуп, карагаттай көздөрү каухардай жалтырап, шыңга мүчөсү, аккуудай моюну, деги койчу, кимдин гана жүрөгүн арбабады дейсиң. Ошентип, убакыт өтүп, мектепти аяктап шаарга окууга келди . Жаңы таанышуу, суналган шаардык жигиттер, кечки Бишкек. Баары сонун баары ойдогудай. Жигиттер аккуудай Айкынга көз артпай коймок беле? Биринен бири өтүп гүл арнашып, биринен бири өтүп сөз айтышып, биринен бири өтүп жандай басышат. Айкын бул бакытына мас, ал баарынан бактылуу, өзүн көктөгү жылдыз сезип баратты. Ошентип, далай күн өттү. Күндө майрам, күндө той болуп жүрүп окуганына бир жыл айланбай окуудан да чыкты. «Эмне, бак айтса болду, дипломду сатып алам» - деп өзүн өзү алдап, өзүн-өзү жоошутуп. Айкын эми иш издеп, иштөөгө умтулду. Ошол убакта өзү менен кошо ойноп – күлүп жүргөн Надира бир жумушка кирүүнү сунуш кылды . Ал тапкан жумуш түнкү клубда иштөө эле.

Ооба, ага да иштеди. Эми Айкынга тап-такыр мурункудан да рахаттуу, мурункудан да кызыктуу күндөр башталды. Түнү менен клубда жинди улакча бийлемей, күндүзү уктамай. Оңой оокат, оңой акча.

Ошентип, бул жашоонун кантип өтүп жатканын байкабастан эки жыл өттү. Айылдан апасы кат артынан кат жөнөтүп жатты. Бирок, жооп болгон жок. Бир күнү квартирасында уктап жатса, апасы келип калды Сурамжылап жүрүп, акыры тапкан экен. Айкын ошондогу апасынын жүзүн элестетти.

Өңү азган, чачтарын ак боз чалып, көзү чүңүрөйүп, айылдын оор түйшүгү менен кошо, кызынын кайгысын тартып кыйналып жүргөн окшобойбу. Ошондо эне кызын жалооруй карап,

- Кызым, айланып кетейин, эмне болгон сага кокуй! Кайсы кара теке сүздү сени, бул эмне деген жашоо? Айылдан жаман ушак угуп, чыдай албай эптеп таап келдим. Атаң экөөбүз сен жөнүндө сөздөн көчөгө басалбай калдык-десе, Айкын чоочумуш этип,

- Ээ, койчу апа, эл айта берет да, жакшы эле жүрөм. Иштеп жатам. Эмне болуптур? Менин жумушум болгону кечкисин. Кейибечи апа, жакшы эле жумуш. Атама айтып бар, жакшы эле жүрөт деп.


Токтоналиева Жылдызкан
ИЗДӨӨ
Кайдасың, кайдасың кагылайын,

Көрбөсөм, билбесем да сагынамын.

Кусам болуп көңүл чөгүп жүргөн кезде,

Капыстан кай жерден кабыласың?

Жүрөгүм тең ортодон жараланды.

Жылуу сезим айланып ысык чокко,

Чын сырым сыртка чыга албады.

Айта албай арманымды ичкесактайм.

Буулугуп толгон кезде ичиме муң,

Буeрчактап кулайт жашым, мен ыйлактайм.

Кантип айтам сырымды, айтуу кыйын?

Кандай даба табылат мындай дартка,

Токтотуп калыш үчүн кыздын ыйын.

Кандырат көңүлдөгү кумарымды.

Антсе да эстей берем кайра – кайра,

Алгачкы суу ууртаган булагымды».

Сагынычтан жүрөк толкуп какканда.

Кетким келет шок кыялга берилип,

Куланагым, сен жайгашкан жактарга.

Жакшы жазган акындардын ырындай.

Кубанычым сага келет бөлүшкүм,

Кыздын каткан купуялуу сырындай.

Артыңан жылмайып чыгар элем.

Акырын шыбырашып сени менен,

Күнүм сен деген сөздү угар белем?

Нурум чачып мээримимди төгөр элем.

Ак мөңгүдөн эрип түшкөн булак болсоң,

Ууртап ичпей, түбүңө чөгөр элем.

Жылдыз болуп жанаша жанаар элем.

Эркелеп шок кыялдуу сөздөр менен,

Жалгыз сени терең ойго салаар элем.

Сагынып сени издеп барар элем.

Сен жөнүндө сансыз ойду кураштырып,

Сага арнап жакшы ырларды жазар элем.

Ак куу болуп үстүндө сүзөөр элем.

Ак ниеттен мекен үчүн кызмат кылсаң,

Талыкпастан жолуң тосуп күтөөр элем.

Инсон бошига бирон фалокат тушса ёки қуфончли дақиқалар юз берса, қон -қариндошлар, ошно- биродарлар билан бўлишади. Демак, улар шодлигига шерик, дардига дардкаш бўлиб, ғам юкини кўтаришда елкадош бўладилар.

Халқимизда “Куч - бирликда”, “Дўст бошга кулфат тушганда билинади” деган пурҳикмат мақоллар мавжуд. Аслида олганда, бу ёруғ дунёда яшаётган, мусаффо ҳаводан нафас олаётган жамики инсонлар, хоҳ оқ танли, хоҳ қора танли бўлишидан қатъий назар, улар қондошдирлар. Улар миллатидан, ирқидан, динидан фарқланса-да, тенг ҳуқуқли бўлиб, билим олиш, даволаниш ва дам олишга ҳақлидирлар.

Мен, сен, у - аслида бир бирига қондош, яқин, сирдош бўлиб сингиб кетсагина, орадан ажратиш, камситиш каби нуқсонлар кўтарилади. Орада қайноқ меҳр, яқинлик туғилади. Уларнинг диллари, тиллари бир мақсадни кўзлайди, ўзаро маслакдош бўлиб, олий чўққилар сари интилади ва уни забт этади. Бунинг учун ўзаро ишонч, оқибат керак. Дунёдаги кўп давлатлар дўстлик, қон қариндошлик орқали кўп муаммоларни ҳал этмоқдалар, ўзаро ёрдам қўлини чўзиб, ҳамкорлик олиб бормоқдалар, турли шартномаларга қўл қўйиб, тинчлик учун курашмоқдалар.

Қондошлик ҳақида гапирар эканман, устозимнинг бир ҳикояси эсимга тушди. Унинг айтишича, 8 - синфда ўқиётганида “Артек” лагерига жўнатилган экан. Шунда бехосдан бировга қаттиқ урилиб шикаст ебди ва касалхонага тушибди.

Шу заҳоти унинг ёнида турган Иссиқкўлдан келган Галя исмли рус қизининг юраги санчиб, касалхонага тушибди. Қаранг, Сочида турган икки Қирғизистон қизлари ватандошлиги, қондошлиги туфайли бирининг дардини иккинчиси танасида ҳис этиб, ўзи ҳам оғриб қолибди. Биз мактабимизда тез - тез дўстлик мавзусида тренинг, баҳслар ва мунозара дарслари ўтказамиз.

Бизнинг қишлоғимизда ўзбек, рус, татар, қирғиз, тожик, турк ва башқа миллат вакиллари аҳил ва иноқ яшайдилар.Ҳеч қачон фарқлаш, камситиш бўлмаган. Чунки биз ягона оила фарзандларимиз. Бир биримиздан ўрганамиз, ёрдам қўлимизни чўзамиз. Орамизда ҳамжиҳатлик, дўстлик барқарор бўлса, ҳеч қандай куч бизларни енголмайди.


Тураев Рустам
SOS & ENDS
So long you go, because you must

So hard you try to get the trust

So big is there a spacious lust

So blessed you are, the rest is dust

And challenge one before you nod

So that there won’t be any doubt

And doubted if, just take it out

And raise your head for another plot

And the plot you choose shall be the first

And Since all you had was made of dust

Ҳар доим шириндир бахтнинг меваси.

Дунёга келганим шунинг ўзи бахт,

Шунинг ўзи бахтнинг бир дурдонаси.

Бировлар учун бу – катта бир давлат.

Бошингда бўлишар ҳар дам парвона,

Яхши кунларингда тўкишар савлат.

Насиб этсин доим - бўлмасин алам.

Ногоҳ оғир кунлар тушганида ҳам,

Бор бўлсин ёнингда биродар, ҳамдам!

Сақлагайман уни ҳар дам, ҳар нафас.

У билан йўқдир ҳеч ғам, кам- кўстим,

Ватан азиз эрур, Ватан муқаддас...

Тоғу тош, гуллару ҳаттоки бир хас.

Элим учун ишлар қилай арзирли,

Ватан азиз эрур, Ватан муқаддас...

Қалбимдан келадир қувноқ – шўх бир ҳис.

Бу юрт бир макондир - мен меҳр қўйган,

Ватан азиз эрур, Ватан муқаддас...

Элимсиз мен яшай олмам бир нафас.

Ватан ор - номусим, иймон, виждоним,

Ватан азиз эрур, Ватан муқаддас...

Қирқ йигитга сардор бўласан.

Бувингнинг пок ниятидир бу,

Навоийдек улуғ бўласан...”

Барчанинг дарди ҳам ўзига етар.

Аммо мен сизларга айтай бир сўзим,

Айтмасам ичларим хўп куйиб кетар.

Баъзида фарёдлар солиб йиғлайман.

Барча мусибатга берурман бардош,

Бувим эслаб ичу этим тиғлайман.

Онамнинг ўрнида онамдек эди,

Бувим бўлса ғаму ташвиш билмасдим.

Агар улар ҳаёт бўлганда эди,

Бувижоним ҳечам ҳафа қилмасдим.

Кўнглим анчагина яримлаб қолди.

Дердим: “Энди менга етим дунёда

Меҳрибонлик қилар кимса ким қолди?”

Бувижоним иссиқ бағрига олди.

“Қўйгин, жоним болам, йиғламагин”, — деб,

Ярадор қалбимга зўр малҳам бўлди.

Бувижоним энди қолди ёнимда.

Ширин сўзларидан шод, ҳурсанд эдим,

Бувимга ўрганиб қолган эдим-да.

Мени эркалатиб эртак айтарди...

Бувимнинг ширин ҳамда мазмундор,

Аллаларин тинглаб завқим ортарди.

Тақдир ўзин ҳукмин намойиш этди.

Бир бахтсиз ҳодиса туфайли бувим,

Бу ёруғ дунёни бевақт тарк этди.

Биз энди етимлик ҳиссини туйдик.

Яхши фазилатдан бирма - бир сўзлаб,

Йиғлаб - йиғлаб бувим қабрга қўйдик.

Бир калима Қуръон тиловат қилдим.

Бувим йўқлигидан йиғлаб, сиқилиб,

Қабрига бош қўйиб бир нафас турдим.

Дадам сизсиз жуда қийналиб қолди.

Жуда билинмоқда сизнинг қадрингиз,

Тақдир нега бизни шу кўйга солди?

Кўзингиз ҳаётга тўймасдан кетди.

“Болам, тўйларингни кўрай”, – дердингиз,

Мақсадиз амалга ошмасдан битди.

Шунчалик қадрдон эдингиз, буви.

Шунчалик иймонли, меҳри бир осмон,

Шунчалик «Кенг Жаҳон» эдингиз, буви.

Расмингиз бағримга йиғлаб босаман.

Соғинаман ажин босган юзингиз,

Овуниб - овуниб шеърлар ёзаман.

Ичларимни ғаму алам босади.

Энди ким эркалар мени, бувижон,

Энди ким ҳам менга шеърлар ёзади?!

Менга шаҳодатни ўргатгандингиз.

Худди болангиздек эркалаб, суйиб,

Менга ибодатни ўргатгандингиз.

Биз - фарзандларингиз дуо қиламиз.

“Аллоҳ раҳмат қилсин, сизни. бувижон”, –

Дебон ортингиздан йиғлаб қоламиз”.

Дердим: “Бас, ҳеч қачон мен йиғламайман,

Бувим бор экан-ку,- қувонч менга ёр,

У билан ташвиш не? Асло билмайман...”

Аллоҳ ризо бўлсин - тоат қиламан.

Худо ҳоҳласа гар, сиз айтгандек,бу,

Навоийдек улуғ инсон бўламан.

Қабрингиз ҳамиша нурларга тўлсин!

Бувижон, Онажон, дуо қилай мен,

Жойларингиз доим жаннатда бўлсин!

Лек эштишга бирор одам йўқ.

Қалбда писиб ётар дардларим,

Хонумоним куйдирар бир чўғ.

Аламимни шеърдан оламан.

Ич-этимни қилиб минг пора,

Кейин зор-зор йиғлаб коламан.

Гул эрурман - йўкдир булбулим.

Булбул бўлиб гулзорга келсам,

Сўлиб ётар боғда минг гулим.

Улар ҳеч бир наво тополмас.

Шоирларнинг қалби ярадир,

Ушбу дардга даво тополмас.

Дардларини қоғозга тўкар.

Ҳеч кимсадан ололмай алам,

Охирида ўзини сўкар.

Бошқаларнинг ҳеч иши бўлмас.

Унинг қалбин тирнайди тикон,

Ҳар бир ишдан ҳеч кўнгли тўлмас.

Тўйиб-тўйиб шеърлар ёз, дейди.

Қалбингдаги ғамлар арисин,

Шу чигални буткул ёз, дейди.

Ижодкорнинг бу қаламидан.

Ҳузурланар, уҳ тортар ва дер:

“Энди халос бўлдим ғамимдан…”

Дардларини қаламга айтар.

Келар шоир хуш кўрган фасли

Қалб яраси шу билан битар.

Үн катпайсыз?

Жакпай калган окшойм да?!

Кызык, эмнем жакпай калды экен?

Билгим келет эмне жатат,

Кытмыр күлкү артында,

Карашыңыз башкача…

Менин кылык-жоругумдан,

Күлкү, жүрүм-турумумдан

Кимди издейсиз?

Идеал тутуп бирөөну

Ошол болуп калса дейсиз го.

Эмнегедир корккондой сезилесиз.

Жеп алчудай жырткыч деле эмесмин!

Сыр айтсаңыз, сары алтындай

Сактайм сандык түбүнө,

Ой бөлүшүп, жан-дүйнөңүз ачсаңыз,

Эч тажабай, дем чыгарбай

Угуп турам күнүгө.

Түн жарымда, телефон чалып,

Таттуу уйкумдан ойготсонуз,

Сагыныч коштоп үнүңүзгө,

«Алло, - дечи, жетет мага ошол соз,

Башка эч нерсенин кереги жок,

Мен азыр алысмын тээтиги эле жердин түбүндө!»

«Алло» - дейм уйкулуу үнүм менен,

Түшүмбү же өңүмбү деп,

Ишеналбай көргөн көзүмө.

Хаа!

Абдан кыялданып кеттим окшойт!

Балким мунун бары ишке ашат

Күндөрдүн бир күнүндө!
***
Сыдырым жел ойноп саамайдан,

Көз уялтат күндун илеби.

Жалгыз караан ээн талаада,

Жол издеген сиз эми.

Жашырбай эле айтыңызчы

Сагындынызбы сиз мени?

Гүл жыттанган чачтарымдан

Искегиңиз келеби?

«Кой!» - дегенге карабай,

Көздөрүмдөн карагат,

Уурдап алган көз караш,

Жүрөгүңүз эзеби?

Сагынганда сиз мени,

Көк асман салып суук сүрүн,

Жамгыр төгүп иеби?

Убара болуп жамгырдын

Кармайм деп ар бир тамчысын,

Кармай албай калганда

Жер чапчып, оонап баткакка,

Ачуу жаш келип көздөргө

Каректен тегеренеби?

Үнүм, күлкүм жанырып,

Уйку качып түнкүсүн,

«Мен» деп согуп тамырлар,

Кыйналганды сезеби?

Жал ооруп сизге караган,

Көлөкөнүз жердеги?

Баяндалган симптомдордун

Бар экен тек себеби:

Ал эмне экен дебейсизби?

Сүйуп калган турбайсызбы сиз мени!!!


Фаязидинзода Фируз Меродили
МО БАРОДАРОНИ ҲАМХУН
Фахри он дорам, ки ман фарзанди Уч-Қӯрғонам,

Ташна бар оби зулолу масти он гулзораш ман.
Ман аз он меболам, ки мо - тоҷикони воҳаи Уч-Қӯрғон дар сарзамини қирғизон дар пахлӯи миллатҳои гуногун зиндагӣ мекунем. Дар байни мо ва дигар миллатҳо риштаи дӯстӣ, иттиҳод ва ҳамдигарфаҳмӣ ҳукмфармо аст. Урфу одати мо ба ҳам тобиши қаринӣ дошта, фарҳанги ҳамдигарро ғанӣ мегардонем.

Табиист, ки мавзӯи дӯстӣ таваҷҷуҳи ҳар як инсони бедордилро ба худ мекашад. Дар гузаштаи дуру наздик инсонҳои меҳанпараст, мутафаккирон ва башардӯст дар офаридаҳои худ роҷеъ ба мавзӯи дӯстӣ ва башардӯстӣ андеша ронда, ҳамаҷониба ситоиш намудаанд. Масалан, дар асарҳои оламшумули ҷаҳони: «Илиада», «Ромаяна», «Гӯрӯғлӣ», «Кутадгу билим», «Маҳобҳората», достонҳои «Шоҳнома» ва «Манас» мавзӯи дӯстӣ ва ваҳдати миллатҳо ба таври амиқ тараннум ёфтаанд. Дӯстӣ ва бародари чӣ суханҳои зебоянд! Ин ду калима метавонанд оламро дар осоиш ва сулҳ нигоҳ доранд ва наҷоти олам бошанд. Беҳуда бузургон нафармудаанд: «Дӯстиро завол нест». Чун шоири муосир Шарифҷони Уч-Қӯрғонӣ навиштааст:

Ба ғайр аз ин, шавқу ҳаваси мо доир ба омӯхтани забони қирғизӣ зиёд аст. Дӯстони мо аз байни қирғиззабонон низ мавҷуданд. Дар кишвари мо – Қирғизистон зиёда аз 80 миллату қавм умр ба сар мебаранд. Барои рушду нумӯи фарҳанги ҳар яке аз ин миллатҳо шароитҳои ҳамаҷониба муҳайё гардидааст. Барои исботи фикр ибодатгоҳҳо ва масҷидҳо мавҷуданд, ки намояндагони динҳои гуногун барои саҷда ва намозгузорӣ озодона амал мекунанд. Чунончи дар ин шеър меояд:

Дар рӯзҳои пурташвишу хатарноки тохту този қалмоқҳо аз баҳодурони тоҷику қирғиз якчанд нафар дар хонаи Ниёз Саркор, ки дар маҳаллаи ҳозираи Тоҷик-қишлоқ буд, ҷамъ омаданд. Онҳо шаби дароз нақшаи аз маҳал дур андохтани гурӯҳҳои ғоратгарро машварат мекарданд. Аз рӯи супориши ин машварат, писари Ниёз Саркор – Охунбуво Саркор аз байни ҷавонони кордида гурӯҳеро ҷамъ намуд. Инчунин қирғизон аз байни аҳли худ ҷавонҳои шучоъро низ интихоб карда, барои зарба задан ба тӯдаҳои ғоратгари қалмоқ омодагӣ диданд. Дар муддати кӯтоҳ зиёда аз 2000 ҷанговарони кордидаву далер барои муҳориба тайёр шуданд.

Ҷавонони Ниёз Саркор ва баҳодурони ҷангдидаи қирғиз бо аспҳои тозӣ, бо яроқу аслиҳа таъмин гардиданд. Сипоҳиёни ҷангӣ тӯдаи қалмоқро дунболгир карда, аз махалҳо пеш карданд ва то ба наздикии Қошғор дур андохтанд. Дар ҳамон ҷо байни тӯдаҳои қалмоқу қасосгирандагон муҳорибаи сахт ба амал омад. Қалмоқҳо сахт шикаст хӯрданд ва пароканда шуданд. Ниёз Саркор қарор дод, ки шабро дар ҳамин ҷо рӯз кунанд. Ҷавонони кордида ҷоеро интихоб намуда, хаймахо заданд, аспхоро баста, бо хӯрока таъмин намуданд. Аз захираҳои худ гирифта тановул намуданд. Дар назди дархо, хаймаҳо ва атрофии корзор посбонҳо гузошта хоб рафтанд. Тӯдаҳои парокандаи қалмоқ шарикони боқимондаи худро кофтуков карда, ҷамъ шуданд ва барои шабохун задан фурсати муносиб меҷустанд. Шаб аз нисф гузашта буд, ки онҳо ба хаймаҳои Ниёз Саркор наздик шуда, аввал посбонони хобидаро аз дами теғ гузарониданд ва ба хаймаҳо зада даромада ҳамаро нобуд намуданд. Ниёз Саркор аз доду фарёди ногаҳонӣ бедор шуда, саросемавор бархоста, ба берун ҷаҳид ва хост, ки ба аспи дар рӯ ба рӯи хаймааш баста савор шавад.

Лекин дар ин муддат яке аз сипоҳиёни қалмоқ бо шамшери тезаш аз пушт ба сари ӯ зарбаи сахте зад. Шамшер сари Ниёз Саркорро дуним кард. Паҳлавони ҷасур ба замин афтод. Дар торикии шаб байни якчанд дақиқа кушокушию гурезогурези ваҳшатнок ба амал омад. Аз гурезаҳои қалмоқу ҷавонони аз гурӯҳи Ниёз Саркор бисёре кушта шуданд. Гурехта ҷон ба саломат бурдагон субҳидам ба майдони ҳарбу зарб ҷамъ омаданд ва мурдаҳоро шинохта, ҷудо карданд. Аз даруни хаймаи Ниёз Саркор ҷасади ба хун оғуштаи Охунбуву Саркорро ҳам ёфтанд. Ҷанговарони зиндамонда мурдаҳоро ба хок супурданд ва ҷасади Ниёз Саркорро ва Охунбуву Саркорро низ ба хок супурда, ба ватан баргаштанд. Якчанд рӯз бо душвории зиёд роҳ тай намуда, ба Уч-Қӯргон расида омаданд. Дӯстони Ниёз Саркор чораи овардани майитҳоро дида, ду чарми булғорӣ дарёфтанд ва ду аспи тозии самандро ҳам лаҷому зин зада, боз ба сӯи Қошғор барои ба Уч-Қӯрғон овардани баҳодурони шаҳид ба роҳ даромаданд. Вақте ки онҳо ба қабристони Ниёз Саркор расиданд, диданд, ки рӯи қабри Ниёз Саркор саги бадҳайбате уллос кашида хобида буд. Ҳарчанд кӯшиданд ӯро аз болои қабр дур кунанд, саг онҳоро намегузошт, ки наздик шаванд. Оқибат яке аз онхо ба саг хитоб карда гуфт: «Эй ҷонвар! Роҳ бидеҳ, ки ҷасадро барем!» саг қадре дуртар рафта, боз ба ҳолати пештара ба замин дароз кашид ва сарашро рӯи пойҳои пешаш монда, чашм аз одамон наканда хоб кард. Аскарон қабрро кушода диданд,ки падару писар оғуштаи ғарки хун хобидаанд. Ҷасадҳоро гирифтанду ҳар кадомро алоҳида ба чарми булғорӣ печонданд ва бо бандҳои чилбур баста, ҳар дуро ба як асп хӯрҷин карда бор карданд. Навкарон аз қабристон каме дур шуданд ва ҳамагӣ боз як бори дигар ба қафо, ба қабристон назар карданд, аҷабо саги уллос кашида истодагӣ, акнун аз назар ғоиб гашта буд.

Ҳамсинфони Ниёз Саркор шабро шаб нагуфта ба Уч-Қӯрғон даромада омаданд. Селаи одамони деҳа, хешу табор ва шахсони наздики Ниёз Саркор бо доду фарёди ҷигарсӯз саворонро пешвоз гирифтанд. Ҷасади ин ду фарзанди ватанпарвари тоҷик, дар қабристони маҳаллаи Тоҷик-қишлоқи деҳаи Уч-Қӯрғон ҳамчун шаҳидон, бо либоси худ ба хок монда шуд. Маросимҳои марҳумонро дӯстони қирғизашон якҷоя, бо хешу таборашон гузарониданд. Баъди як соли фоҷиа, дӯстони ғирғизи Ниёз Саркор бо ҳамсинфонаш боз ҷамъ омада, маслиҳати сохтани мақбараи хотиравии ӯро қарор доданд. Онҳо аз кӯҳистон чӯби арча оварда, таҳкурсии мақбараро аз ҳамин арчаҳо синч бастанд ва хишт рехта аз хишти хом мақбараро бино карданд. Боз маъракаи калон барпо намуда ошу нон доданд, тиловати хатми Қуръон карда баргаштанд. Ин буд ҳикояи «Ниёз Саркор», қиссае буд ғамангез, ҳар боре, ки аз қабристони деҳаам мегузарам, пеши назар қомати баҳодурони ҳамдиёрам намудор мегардад. Хулоса, беҳдудии ҳаёт, ояндаи миллату давлат, осоиштагии ҷамъият пеш аз ҳама ба дӯстӣ, бародарӣ, инсондӯстӣ ва ҳамбастагӣ вобаста аст. Анлешаҳои худро ман ин ин ҷо бо мисраъҳои зерин ба итмом мерасонам:
Бани одам аъзои якдигарнд,

Ки дар офариниш зи як гавҳаранд.

Чу узве ба дард оварад рӯзгор,

Дигар узвҳоро намонад қарор.


Хегай Артём
ЕДИНОКРОВИЕ
Близилась весна. Снег уже растаял, на деревьях набухли почки. Но ветер все еще был холоден. Даже в самый солнечный день его ледяные порывы заставляли жителей Зора́на топить печи. Согласно приметам, такой ветер сулил перемены.

Зоран располагался вдали от остального мира – у подножия Малахитовых гор. Обычно большинство подобных городков поражало своей убогостью и нищетой. Но Зоран был исключением – он процветал. Тому способствовало несколько обстоятельств. Окрестные леса были полны всевозможной дичи. Особенно ценился пушной зверь. Потому охотники часто наведывались в эти леса. А близлежащее озеро Ру́лог давно стало находкой для рыболовов. Но наибольший доход приносили шахты. В недрах Малахитовых гор таились богатые залежи минералов и медной руды.

С каждым годом Зоран разрастался. За его каменными стенами нашли приют представители сразу нескольких рас. И каждая раса по-своему обеспечила процветание города. Люди обжили эти места, сделали их пригодными для дальнейшего развития. Гномы приумножили благосостояние Зорана – торговля и добыча руды сделали свое дело. А эльфы принесли с собой Природную магию, которая благотворно сказалась на земледелии и разведении домашней птицы, скота.

Но, не смотря на внешнее благополучие, городу постоянно угрожали опасности. Первой и наиболее явной угрозой были частые набеги огров. Однажды эти свирепые гиганты едва не сровняли Зоран с землей. Жителей города тогда спасло только то, что в решающий момент битвы им удалось объединить свои усилия против общего врага. Вторая же опасность оставалась скрытой, и далеко не все знали о ней. А заключалась она в устройстве местной власти. Зораном правил Совет. Каждая раса, будь то люди, гномы или эльфы, выдвигала своего советника. И любое важное решение должно было быть одобрено каждой из сторон. Это порождало опасные разногласия, длительные конфликты и сложные интриги. И лишь немногие осознавали, что именно эти внутренние противоречия грозят Зорану бо́льшими бедствиями, нежели огры…

А ранней весной на горожан свалилась новая напасть – под стенами города расположился большой орочий отряд. Дозорные вовремя заметили приближение врага, подняли тревогу. И врата Зорана с оглушительным лязгом закрылись. В течение трех дней в городе росло напряжение. С высоты оборонительных башен виднелись зловещие темные шатры и отряды зеленокожих воинов. Однако за все это время орки ни разу не атаковали. Они не сооружали таранов, не строили лестниц. И не начинали осаду. Ведь дороги, ведущие к городу, оставались свободными. Складывалось впечатление, будто орки и не собираются нападать. Горожане пребывали в недоумении.
Тем утром в городе царило необычайное оживление. Перед зданием Дома Совета собралась толпа. В этой крикливой толчее можно было увидеть и оборванных нищих, и разодетых в меха аристократов, пестрые платья развязных куртизанок и сутулые фигуры священнослужителей. Крестьяне и воины, торговцы и воришки, молодые повесы и седые ученые – здесь собрались все. И на разные лады обсуждалось только одно: Совет встретится с послами орков.

- Что? Будут обсуждать условия нашей капитуляции?! – неслось с одного края толпы.

- Нет, зеленокожие просят у нас помощи. Видно, огры досаждают не только нам, - рассуждали в центре.

- Так что же потом? Просто уйдут? А зачем тогда приходили? – удивлялись с другого края.

В воздухе стоял запах пота, навоза и свежей выпечки. Уличные музыканты, стремясь заработать пару лишних монет, играли на своих инструментах. При этом каждый из них старался заглушить музыку соседа. А на пороге ближайшей таверны во все горло вопил зазывала:

- Освежающий эль! Хмельное пиво! Сытный обед!

Но никто не обращал на него внимания. Толпа, терзаемая неизвестностью, бесновалась.

А в главной зале Дома Совета неторопливо велись последние приготовления. Слуги задергивали тяжелые шторы на окнах, подносили гостям вино. Чародеи зажигали яркие магические светильники под высоким потолком, творили заклинания Тишины, чтобы уличный шум не проникал сюда.

Первыми пришли эльфы. Облаченные в белые свободные одежды, они неслышно ступали по холодному мрамору пола. Вот главе эльфов шла советница Аза́риэль. Точеные черты белоснежного лица, изящные серебряные браслеты на тонких запястьях. Она казалась юной, но это впечатление было обманчивым.

Вслед за эльфами пожаловали гномы. Приземистые широкоплечие фигуры, суровые взгляды из-под насупленных бровей, пышные бороды. Расшитые золотой нитью яркие парадные одеяния соответствовали требованиям древних традиций. Первым делом новоприбывшие оставили оружие слугам у входа – таков был обычай. Зала наполнилась звоном и стуком секир, шарканьем ног, пыхтением. Затем, сверкая драгоценными камнями в роскошных поясах, гномы шумно протопали на свои места. Советник Хро́ндальф, он же старейшина клана, шагал медленно и величаво. Проходя мимо эльфов, гном поприветствовал Азариэль – едва кивнул седой головой. Сохраняя прежнюю невозмутимость, она ответила ему тем же.

И уже перед самым началом заседания появились люди. Мужчины и женщины в самых разнообразных нарядах торопливо прошли на свои места. Кто-то улыбался, кто-то хмурился. И все были полны ожидания. Однако представителя людей – советника Медио́на – не было среди них. Он объявился чуть позже. Но отчего-то вошел в залу через черный ход, а не через парадный, как это сделали остальные. Он морщил лоб, удивленно оглядывался, будто сам не мог понять, как это произошло. Его седеющие короткие волосы блестели в свете магических ламп. Живые темные глаза ни на минуту не останавливались на чем-то одном. Медион отряхнул запылившуюся накидку, снова огляделся и принял подобающее выражение лица. Сначала он поклонился Хрондальфу, который расположился поблизости.

- Мое почтение, старейшина…

Старик-гном довольно ухмыльнулся себе в бороду и буркнул в ответ что-то неразборчивое. Затем Медион приблизился к эльфам. Прижав руки к левой стороне груди, он склонил голову и тепло произнес:

- Приветствую вас, госпожа Азариэль…

- Советник Медион? Рада вас видеть. Судя по всему, пунктуальность не числится в списке достоинств людей? – улыбаясь, спросила она.

- Вы правы, мы никогда не были заложниками собственной пунктуальности, - так же улыбаясь, ответил Медион, после чего прошел на свое место.

Минутой позже все приготовления завершились, и в зале остались только советники и их свита. Заседание началось.

Медион сделал шаг вперед и поднял руку, привлекая внимание.

- Как известно, три дня назад под стенами нашего славного города Зорана расположился большой орочий отряд. Разумеется, мы обеспокоены проблемой безопасности наших горожан. К чести прибывших сюда орков, хочу сказать, что за эти три дня ни один житель не пострадал от их руки. А так же не было выказано ни каких враждебных действий. Сегодня утром орки изъявили желание встретиться с представителями власти города. Согласно донесениям, у них есть некое предложение к Совету. Итак, в качестве парламентариев орки выдвинули… кхм… мать племени, а так же двух ее сыновей.

- Зачем говорить то, что и так всем известно? – проворчал себе под нос Хрондальф.

- Пригласите их сюда, - закончил свою вступительную речь Медион.

Все взоры обратились к дверям. И только эльфы остались недвижимы – даже не шелохнулись. Двери залы распахнулись, и вошли парламентарии орков.

Впереди плелась древняя старуха. Жидкие седые волосы едва прикрывали приплюснутую голову. Широкий рот обнажал в неумелой улыбке искривленные нижние зубы. А на груди сухо постукивало клыками зверей диковинное ожерелье. И при каждом шаге старуха рисковала запутаться ногами в своих бесформенных бурых одеждах, метущих подолом пол. Позади нее шагали двое орков. Рослые, широкоплечие – они были неотличимы друг от друга. У них была такая же зеленоватая кожа, как и у матери. Грубые кожаные одежды, железные кирасы, и тяжелые сапоги.

Едва парламентарии остановились посреди залы, как один из сыновей недовольно прорычал:

- Почему у нас отобрали ору… - он не договорил, потому что старуха, повернувшись, незаметно ущипнула его за ногу. Орк замолчал и, нахмурившись, опустил голову.

- Сожалею, но таковы правила. В зал Совета до́лжно входить безоружным. Это место предназначено исключительно для мирных переговоров, и клинки вам не понадобятся. – Человек деловито поправил накидку на плечах. – Но не беспокойтесь, сразу после окончания нашей встречи вам обязательно вернут ваше оружие.

- Прошу простить моего сына за несдержанность, - произнесла мать племени негромким, но отчетливым голосом. - Он слишком молод.

Начался обряд приветствия.

- Меня зовут Медио́н. Я представляю в Совете фракцию людей, - улыбнувшись, сказал человек.

- Хро́ндальф! Старейшина клана и советник гномов, - пророкотал на весь зал широкоплечий низкорослый старик с густой бородой.

- Советница Аза́риэль. Защищаю интересы эльфов, - холодно произнесла высокая стройная дева в белой одежде.

Зеленокожая старуха, щуря блеклые подслеповатые глаза, оглядела советников и заговорила:

- Мы пришли с миром. Мое имя Гхарт. Я мать племени Оршилака́н. Это мои сыновья – Дума́к и Ба́рлок. Они лишь сопровождают меня и не имеют права голоса. Говорить буду я.

- Ну что ж, приступим? – Медион обернулся к остальным советникам.

- Прежде чем начать, мне хотелось бы выяснить одну немаловажную деталь, - неожиданно ласково заговорила советница эльфов. – Как мы должны расценивать ваше, Гхарт, появление здесь – как частную инициативу или же, как решение всего племени? Быть может, нам следует вести переговоры с кем-то из военачальников – с тем, кто… действительно располагает властью?

Барлок и Думак не двигались с места. Но один начал шарить рукой на бедре, а в горле второго заклокотал звериный рык. Гхарт прорычала что-то неразборчивое на языке орков. И оба воина разом притихли. Должно быть, ее угроза была нешуточной. Ведь до самого окончания заседания Совета ни один из ее сыновей даже не шевельнулся.

Старуха перевела взгляд на эльфийку.

- Не принимайте за убийцу ятаган. Настоящий убийца тот, кто его держит. Мне́ подчиняется вожак племени, мне́ подчиняется каждый шаман и каждый воин.

- Прошу нас простить, - с выражением сожаления на лице промолвил Медион. – Мы не знакомы с укладом жизни вашего народа. А потому прошу вас, Гхарт, не воспринимайте слова советницы Азариэль, как оскорбление. Это лишь проявление нашей неосведомленности.

Эльфийка поджала губы, но ничего не сказала. Гхарт только кивнула головой.

- Но если вы – глава всего племени, - неожиданно вмешался Хрондальф, - тогда я восхищаюсь вашей смелостью! Придти в стан вр… - гном смешался на мгновение. – Добровольно придти без оружия туда, где вас будет окружать неизвестность… Неужели все женщины орков так отважны? – в его голосе прозвучало неподдельное уважение.

Гхарт впилась взглядом в лицо Хрондальфа. Но врожденное звериное чутье подсказывало ей, что гном говорит искренне. Морщинистое лицо матери племени вновь сделалось мягким.

- Наши женщины не уступают в смелости мужчинам, это действительно так.

- И все же, - опять прозвучал медоточивый голос советницы. – Не уж-то вы ни чуть не обеспокоены вопросами собственной безопасности? Гхарт, окажись вы, например, в стане дикарей. Наверняка, бессердечные варвары не преминули бы воспользоваться шансом обезглавить все ваше племя. Неужели вы не учитываете… вероятность подобного? Разумеется, я рассматриваю этот вопрос исключительно как теоретический, не имеющий ни малейшего отношения к настоящей ситуации. Ведь мы с вами находимся в цивилизованном обществе. – Азариэль растянула губы в улыбку. – Но мне хотелось бы узнать, что является основанием для подобной отваги, которая, вне всякого сомнения, достойна восхваления. Так что же это? Слепая вера в то, что врагу знакомы понятия чести? Или наивная надежда на милосердие?

- Клянусь своей бородой, что ни один волос не упадет с головы уважаемой Гхарт и ее сыновей! Я лично позабочусь об этом. – Хрондальф горделиво приосанился.

- Азариэль, я прошу вас… - раздраженно прошептал Медион, глядя на эльфийку.

Та сделала вид, будто не расслышала его слов. И продолжала заинтересованно смотреть на мать племени.

- Истинная храбрость столь же нуждается в основаниях, как истинная любовь – в доказательствах. Таково мнение моего народа, - медленно проговорила Гхарт. – А потому я должна признать, что сейчас не проявляю храбрости. Ведь у меня есть основания не беспокоиться о собственной безопасности. Те дикари, о которых вы говорите, поступили бы крайне опрометчиво, погубив мать племени. Потому что подобное злодеяние, согласно традициям орков, карается смертью. В таких случаях все племена объединяются для того, чтобы свершить справедливую месть. Но попутно наши воины обычно убивают родственников, знакомых, а так же стирают с лица земли то место, где жил убийца. – Гхарт широко улыбнулась советнице эльфов. - Приведение подобной кары в исполнение становится вопросом чести. А наши воины дорожат честью больше, нежели собственной жизнью…

- Похоже, у нас много общего, - ни к кому конкретно не обращаясь, задумчиво пробормотал Хрондальф. – Ведь и у гномов есть поговорка: “Стоимость чести превышает стоимость жизни”.

- Что ж, не будем тратить время на бессмысленные разговоры, - сказал Медион, в упор глядя на Азариэль. Затем он обернулся к Гхарт и миролюбиво продолжал:

- Приступим к делу. Насколько мне известно, племя Оршилакан намерено выдвинуть на рассмотрение властей Зорана некое предложение. Не могли бы вы огласить его суть?

Гхарт, теребя свое ожерелье, ровным голосом произнесла:

- Мы хотим жить в вашем городе. – И умолкла.

Хрондальф удивленно крякнул. Азариэль не изменилась в лице, но, сама того не замечая, стала потирать мочку заостренного уха – это был верный признак того, что она в полной растерянности. Медион, не поворачивая головы, метнул взгляд на лица остальных советников, быстро оглядел зашумевший зал. А секундой позже снова, как ни в чем небывало, смотрел на Гхарт. Человек по-прежнему улыбался, но молчал.

- Абсурд! – наконец воскликнула Азариэль, резко убрав руку от уха. – То есть я хочу сказать, что это невозможно.

- Вы еще не выслушали мое предложение целиком, - напомнила мать племени.

- Как бы там ни было, - упрямо начала эльфийка, но Хрондальф перебил ее.

- Говорите, уважаемая Гхарт. Мы слушаем.

- Предложение таково: мое племя поселится в Зоране, и каждый из нас будет обладать теми же правами, что и остальные жители города. В качестве платы за ваше гостеприимство мы будем оберегать Зоран от любых захватчиков. К тому же до меня дошли сведения о том, что ваш город постоянно подвергается нападениям огров. Всем известно, что орки имеют с ограми некое подобие родства – общие корни. Между нашими народами никогда не ведутся войны. Если мы будем жить здесь и признаем Зоран охраняемой территорией, тогда огры никогда больше не побеспокоят вас. За это я ручаюсь собственной головой.

- Мы пока в состоянии поддерживать оборону города собственными силами, - презрительно бросила Азариэль. – Нам не требуется ваша помощь. И единственное наше желание заключается в том, чтобы ваше племя удалилось от Зорана на расстояние полета эльфийской стрелы. А нужно признать, наши лучники стреляют очень далеко, - с нескрываемым раздражением закончила она.

- Своими словами вы лишь подтверждаете мою правоту, - с видимым удовольствием заключила Гхарт. – Если даже малочисленное племя Оршилакан вызывает у вас такое беспокойство, что уж говорить о наступлении огров.

Азариэль тотчас взяла себя в руки. Однако было заметно, что это внешнее спокойствие дается ей с трудом. Хрондальф молчал, сурово сдвинув брови, – он размышлял. А Медион тем временем снова обратился к матери племени:

- Вне всяких сомнений, ваше предложение весьма выгодно обеим сторонам. И мы детально рассмотрим его. Но прежде мне хотелось бы узнать, чем вызвано ваше желание жить в нашем городе? Насколько мне известно, народу орков не свойственен оседлый образ жизни. История еще не знает примеров… подобного.

- Меняются времена – меняется история, - Гхарт обнажила нижние клыки в улыбке. – А теперь настало такое время, когда выжить могут только те, кто объединится. Моему племени тяжело отречься от привычной свободы, лишиться дорог и странствий. Но мы осознаем необходимость этого шага. Иначе настанет день, когда вольные племена орков просто перестанут существовать.

- Понимаю, - внимательно глядя на Гхарт, сказал советник людей. – Но теперь прошу меня простить – нам необходимо провести закрытое совещание. Уверяю, это не займет много времени. Ожидайте решения Совета здесь.

Медион покинул залу. Вслед за ним вышли Хрондальф и Азариэль.

Мать племени опустила голову и прикрыла глаза. Она знала, что ее сыновьям не терпится покинуть это место. Из-под полу прикрытых век она ловила на себе неприязненные взгляды эльфов, заинтересованные и любопытные взгляды гномов и людей. Но ни единым жестом или вздохом не выказывала своего недовольства. Долгая жизнь, полная лишений и тягот, в совершенстве обучила ее искусству ожидания.

И все же настал момент, когда советники вернулись. Каждый из них занял свое место. Медион улыбался, Хрондальф с довольным видом поправлял пояс, и только Азариэль выглядела сконфуженной и сердитой.

- Итак, уважаемая Гхарт, Совет вынес решение, - заговорил человек. – Мы принимаем ваше предложение. С сегодняшнего дня орки племени Оршилакан считаются полноправными жителями Зорана. На том же основании, вам, Гхарт, отныне присуждается почетное звание советницы. В ближайшее время мы еще не раз встретимся с вами здесь. Нам необходимо обсудить многие вопросы, уточнить некоторые положения. Вы, конечно, понимаете деликатность сложившейся ситуации: Совет принял решение, однако коренные горожане Зорана не сразу привыкнут к переменам… Но лично от себя хочу добавить, что я счастлив приветствовать вас в зале Совета как равную, - Медион почтительно склонил голову.

- Гномы всегда рады сотрудничать с теми, кому близки понятия чести, - доброжелательно пробурчал Хрондальф.

- Эльфы признают необходимость принятия данного решения, - холодно высказалась советница Азариэль. – Полагаю, на этом заседание Совета окончено?

- Да, - Медион утвердительно кивнул.

- Признаться, это единственное, что сегодня осчастливило меня, - бросила эльфийка.

И с этими словами она вышла из залы, ни с кем не прощаясь.

Сегодня произошло великое событие. Наш народ встал на путь мира и сразу же сделал большой шаг вперед. Орки, наконец, нашли пристанище. Отныне этот город станет нашим домом. Но в этом доме уже есть обитатели. И мы должны приложить все усилия для того, чтобы взрастить в их сердцах ростки доверия к нашей расе. Это будет непросто. Но я знаю, мы научимся жить мирно, плечом к плечу… Пройдет много лет, сменится несколько поколений. Но наступит такое время, когда видеть орка на улице города станет привычным делом, когда нас не будут бояться, а начнут подлинно уважать. Нас примут как равных. Когда-нибудь все станут жить в мире – даже такие непохожие друг на друга орк и эльф. И я знаю, придет день, когда все расы осознают свое единокровие.

Дарҳақиқат, инсонлар ўртасидаги дўстлик, биродарлик алоқалари қадим - қадимдан халқимиз томонидан улуғланиб келаётган фазилатдир. Дўстлик туфайли эл- юрт тинч ва обод, халқлар фаровон яшаган.

Халқлар дўстлигининг улуғворлиги шундаки, ҳар бир халқ ўзига хос ажойиб ва гўзал анъаналари билан бир - бирини бойитади, ҳаётини гўзаллаштиради. Айниқса дўстликни эъзозлайдиган давлат бошлиқлари бўлса, нур устига аъло нурдир. Бундай олижаноб ҳукумат бошлиқлари халқлар ўртасида дўстлик ва тинчлик ниҳолини экаётган бирдамлик боғини яратаётган боғбонлардир.

Бизнинг Қирғизистон деб аталмиш мамлакатимизда турли миллат вакиллари иноқ яшайдилар. Айниқса, бизнинг Ч.Айтматов номли 69- ўрта мактабимизда ҳам ўзбек, уйғур, қирғиз, озарбайжон, турк каби миллат вакиллари ўқийдилар. Уларнинг мақсади, дили ҳам жуда яқин. Улар билан биз дўстона яшаймиз, ўқиймиз. Айниқса, тўрт йилдан бери мактабимизда 7 апрел куни “Қирғизистон гулдастаси” номли халқлар дўстлиги фестивали ўтказилмоқда. Бу анжуман турли миллат халқларининг удумлари, санъатини ўрнатишга қизиқишимизни орттиради. Ҳар йили бу фестивални жуда катта тантана ва байрам сифатида нишонлаймиз. Мактабимизга кўплаб меҳмонлар келади.

Бу байрамда гўзал диёримиз бўлмиш Қирғизистонда яшаётган ўзбек, қирғиз, уйғур, тожик, украин, корейс, рус, қозоқ, немис, татар, турк халқларининг кийими, урф одати, санъатини кўрсатамиз. Ҳатто уларнинг таомларидан ҳам намуна сифатида намойишга қўямиз.

Бу байрам орқали руҳимиз кўтарилади. Барча халқларга меҳр- муҳаббатимиз, ҳурматимиз янада ортади. Дўст бошга кулфат тушганда синалади. Ӯтган йили Ӯшда, айниқса Нурек қишлоғида зилзила бўлиб, анча уйлар вайрон бўлди. Кўплаб оилалар уйсиз, бошпанасиз қолди. Лекин дўстларимиз томонидан ёрдам оқими кела бошлади.

Ҳатто чет эллардан, Америкадан ҳам ёрдам келди. Тиббиёт ходимлари, қурувчилар ёрдам қўлини узатдилар. Айниқса, ҳаво совуқ бўлгани учун ўтин, кўмир, озиқ- овқат, иссиқ кийимлар тарқатилди. “Дўстлик, тинчлик таянчи”. Бунинг учун барчамиз иноқ бўлиб, бир тану бир жон бўлиб курашмоғимиз керак. Гўзал диёримизни обод қилиш бизнинг қўлимизда. Бунинг учун барча корхоналарни ишлатиб, қишлоқ хўжалигини ривожлантирмоқ керак. Бунинг учун давлат раҳбарлари бағри кенг, доно, адолатпарвар бўлишлари лозим. Донишманд, заковатли инсонийлик ҳисси бор экан бизда, дўстлигимиз абадий, тинчлигимиз барқарор бўлади.


Чубова Ксения