Нефтяной фактор – синоним баланса интересов в геополитических отношениях прикаспийских государств

ХХ век многие специалисты по праву именуют «нефтяным» столетием, породившим базовую отрасль промышленности и бесчисленное множество производных экономических, общественных, военно-политических, культурных и прочих последствий. Как известно, прямая или косвенная борьба за доступ к нефти лежала в основе большинства крупных и малых международных конфликтов прошлого столетия (война в Персидском заливе в 1991 г.).

Постепенно доступ к углеводородам стал, по существу, синонимом баланса сил между западными экономиками, Ближним Востоком и развивающимся миром, являющимся одной из базовых составляющих современной системы мирового хозяйства и международных отношений.

Нефтяной фактор является одним из основных элементов, влияющих на взаимоотношения между государствами. Огромное значение энергоресурсов в мировой политике ныне вызывает обострение как скрытого, так и открытого противостояния между ведущими державами за контроль над ними. Ситуация усугубляется тем, что мировые запасы нефти и газа распределены по земному шару крайне неравномерно, а нефть к тому же является невозобновляемым ресурсом.

Неравномерность распределения нефтяных резервов и их ограниченность даёт непропорционально большую власть тем странам, которые имеют доступ к этим запасам (в первую очередь это относится к США, России и государствам Ближнего Востока). Кроме того, с каждым годом растёт взаимозависимость между внутренней политической стабильностью государств и их энергетической безопасностью, зависимость текущего развития государств от колебаний мировых цен на энергоносители. Особенно это касается развитых государств, в которых население привыкло к высокому уровню жизни, а любое его снижение может привести к негативным последствиям.

Это было подтверждено во время беспрецедентно высокого для мирного времени роста цен на нефть в 2000 году, когда она достигла 37 долларов за баррель. В сентябре во Франции началась всеобщая забастовка водителей грузовиков и фермеров, требовавших снижения налогов на бензин и дизельное топливо ввиду того, что высокие цены на них делают нерентабельной их профессиональную деятельность. После трёхмесячной забастовки правительство Франции было вынуждено пойти на 15%-ое сокращение стоимости дизельного топлива. После этого решения забастовочное движение мгновенно распространилось на другие европейские страны – Бельгию, Германию, Италию, Голландию и Великобританию. Западноевропейский протест вскоре перекинулся на страны Восточной Европы.

Согласно общепринятым экспертным оценкам, добыча невозобновляемого ресурса достигла своего пика в 2010 году, а затем начала снижаться. В этих условиях нельзя не согласиться с бытующим мнением о том, что в ближайшей перспективе человечество столкнётся с обострением глобальной конкуренции за контроль над источниками нефти и её транспортными потоками.

Совершенно не случайно приковано внимание мировых нефтедобывающих компаний, в том числе Российской Федерации, к Северному Каспию.

Нефтегазовая промышленность Казахстана имеет совместный опыт с Россией ещё со времён разработки Аксарайского и Тенгизского месторождений, так как обе стороны находятся в одной гигантской Прикаспийской нефтяной провинции. Ещё в 1992 году по договору между компанией «Астраханьгазпром» и Тенгизским нефтегазоперерабатывающим заводом в Астрахани было поставлено 50 тысяч тонн нефти для переработки на газовом комплексе, который является мировым лидером по производству серы. Достаточно подчеркнуть, что Астраханьгазпром только в 1998 году выдал 1,5 миллиона тонн серы на экспорт.

Каспийская нефть стимулирует все новые и новые внешнеэкономические связи, необходимость расширения сотрудничества не только с республиками СНГ, но и со странами Евросоюза. По расчётам of Offshore Kasakhstan international Operating Company (ОКЮС), затраты на общегражданское строительство, за исключением общестроительных работ для объектов береговой промышленной инфраструктуры, обошлось более 200 млн. для Атырау и около одного млрд. долларов для базы снабжения в Баутино – Форт Шевченко.

Для того, чтобы стимулировать казахстанских и западных инвесторов в 1998 году был подписан Протокол между нефтяной компанией «Казахойл» и ОАО «Судостроительный завод «Красные баррикады» о строительстве четырёх буровых установок разного типа, кранового судна со стрелой грузоподъёмностью 40 тонн и был введён режим свободной таможенной зоны. Была достигнута также договорённость на право реализации инвестиционного проекта по заказам на строительство девяти нефтеналивных судов смешанного «река-море» плавания дедвейтом до восьми тысяч тонн для «Актауского морского порта», что практически было реализовано в течение трёх-четырёх лет.

Наряду с этим ОП ОАО «Астраханский корабел» провёл масштабную модернизацию буровой платформы для первой казахстанской шельфовой разведочной скважины Восточный Кашаган, к которой приковано внимание не только российских, но и мировых нефтедобывающих компаний, что ещё более актуализирует перспективность освоения Северного Каспия.

Сегодня в целом Каспийский регион стал местом, вокруг которого развернулась борьба за ресурсы и пути их доставки на внешние рынки. Нефтяные и газовые ресурсы Каспийского бассейна существенно влияют на расстановку сил на мировом энергетическом рынке. Месторождения этого района способны в какой-то степени ослабить зависимость мировой экономики от ближневосточной нефти. Особое значение энергоресурсы Каспия могут иметь для удовлетворения быстрорастущих потребностей в энергетическом сырье Европы и азиатских государств с высокой динамикой экономического роста. Добываемые здесь энергоресурсы по качеству способны конкурировать с российскими, которые играют главную роль в экспорте их из России в Европу, а в недалёком будущем, вероятно, будут иметь не меньшее значение в торговле России с Китаем и Японией.

Нефтегазовые резервы Каспия, по некоторым оценкам, составляют 2-3 % от общемировых доказанных запасов этого энергосырья. По данным на 1999 год, резервы Каспийского бассейна составляют 200 млрд. баррелей нефти и 279 трлн. кубических метров природного газа. В регионе продолжается разведка и ожидается, что доказанные запасы будут намного больше прогнозируемых объёмов нефтегазовых ресурсов и могут, по мере развития производства в Каспийском регионе, серьёзно повлиять на предложение и конъюнктуру цен на энергоносители на мировом рынке.

Стратегическое значение Каспийского региона заключается не только в объёмах его запасов углеводородного сырья, но и в его местоположении. Он расположен между основными сегодняшними и перспективными рынками сбыта нефти и нефтепродуктов (Европа и Азия), с одной стороны, а также между основными поставщиками жидкого топлива (Ближний и Средний Восток, Северная Африка и Россия) на рынки Восточного полушария, с другой. Центральная Азия и Закавказье могут стать маршрутом воссоздаваемого Великого Шёлкового пути, т.е. коммуникационных путей, которые должны связать Китай и Европу.

В этих условиях Европейский союз ставит перед собой следующие задачи: максимально поддержать диверсификацию нефтяных экспортных маршрутов из Каспийского региона на мировой рынок; наладить тесное взаимодействие со своими нефтяными компаниями, разрабатывающими каспийские месторождения, а также усилить «торговый диалог» с Азербайджаном, Казахстаном и другими прикаспийскими государствами, чтобы обеспечить устойчивый, транспарентный деловой климат в области энергетических и смежных инфраструктурных проектов.

С усилением интеграционных процессов в рамках ЕС ощутимо активизировалась реализация единой энергетической политики ЕС в отношении прикаспийских государств. Заседание Совета сотрудничества Казахстан – ЕС, состоявшееся в 2002 году, ознаменовалось важным отличием от предыдущих: повышенное внимание было уделено проблемам энергетики. Суть в том, что всё большее место в диалоге ЕС и Казахстана стали занимать проблемы Каспия.

Концептуальные положения энергетической политики ЕС содержатся в специальных программах в виде «белых книг» и «зелёных книг». В «зелёных книгах» даются результаты исследований по различным вопросам, а в «белых книгах» - программы действий и проекты нормативно-правовых актов. В 1997 г. в форме белой книги была принята программа «Энергия для будущего: возобновляемые источники энергии». В 2001 г. была принята «зелёная книга» о стратегии безопасности энергообеспечения. В 2002 г. была разработана программа действий на 2003-2006 гг. «Разумная энергия для Европы». Было принято большое количество правовых актов в энергетической сфере, регулирующих отношения ЕС с третьими странами.

Различные источники энергоресурсов и маршруты их транспортировки имеют непосредственное отношение к геополитическим и экономическим интересам и сферам внешнеполитического влияния государств Европы.

Европейские государства являются крупнейшими потребителями углеводородного сырья. В 2000 г. потребление ЕС нефти составило 14,4 млн. баррелей в день (20,5% мирового потребления). 60% используемой нефти импортируется извне, из них 29% - из постсоветских государств, в основном из России, Казахстана и Азербайджана. К 2030г. потребность энергосырья ЕС может увеличиться до 70%.

Таким образом, энергетическая стратегия энергообеспечения должна гарантировать бесперебойные поставки энергоносителей на рынок ЕС по подходящим для всех потребителей ценам; учитывать экологическую безопасность, а также концепцию устойчивого развития, зафиксированную в договоре с ЕС.

Основным практическим интересом ЕС является ресурсная и географическая диверсификация своего нефтегазового импорта путём вовлечения энергетических ресурсов Центральной Азии и Каспийского моря в европейскую энергетическую систему. Особенный интерес Европа придаёт каспийскому газу. По мнению европейских экспертов, соединению каспийского пространства с европейской газовой системой нет альтернативы.

Роль ЕС предопределяется фактором постепенного исчерпания энергетических ресурсов Западной Европы и её нефтегазоносной провинции в Северном море. Растущая необходимость в обеспечении стабильных поставок этих стратегических ресурсов для экономики стран ЕС заставляет искать новые источники импорта нефти и газа.

Ближайший регион – Каспий, где западноевропейские и американские компании открыли огромные запасы углеводородов. Поэтому европейские государства заинтересованы в поступлении этого стратегического сырья на свои рынки. Для осуществления этих целей страны ЕС активно инвестируют в районе Каспийского моря. В связи с освоением его ресурсов ЕС уделяет большое внимание способам доставки нефти и газа на свои рынки.

Основные инструменты западноевропейской энергетической дипломатии в регионе – Договор об Энергетической хартии, разработанный по предложению ЕС, и специальные двусторонние соглашения со всеми странами Каспийского бассейна. Помимо этого, ЕС особо работает со странами, которые могут стать потенциальными участниками транзита энергетических ресурсов Каспия.

Энергетическая дипломатия ЕС осуществляется также через созданные им специальные фонды и программы. В 1991 г. Европейский союз начал разработку программы оказания помощи странам Закавказья и Центральной Азии в реконструкции транспортных магистралей и строительства новых узлов транспортной инфраструктуры (ТАСИС). Частью этой программы стал проект создания международного транспортного коридора Европа-Кавказ-Центральная Азия (ТРАСЕКА). Проект предусматривает развитие автомобильного, железнодорожного и морского транспорта, интеграцию транспортной системы, коммуникационных сетей, инфраструктуры и материально-технической базы постсоветских республик с международными системами.

В 1995 г. ЕС начал реализацию программы ИНОГЕЙТ (Межгосударственная транспортировка нефти и газа в Европу). Цели проекта – техническое содействие в поддержании в рабочем состоянии и управлении нефтяными и газопроводами стран СНГ, а также прокладка новых путей транспортировки углеводородного сырья из Каспийского региона в Европу. В 1999 г. на проект «Иногейт» было выделено 10 млн. евро, а на проект «Трасека» - 9 млн. евро из 31 млн. евро на программы в рамках ТАСИС. Сейчас проект «Трасека» активно реализуется. Развиваются порты Каспийского и Черноморского бассейнов.

Из стран ЕС следует выделить наиболее главных потребителей энергетических ресурсов: Великобританию, Германию, Францию и Италию. Их компании («Бритиш Петролеум», «Бритиш Газ», «Шелл», «Тоталь Фина Эльф», «Газ де Франс», «Аджип», «ЭНИ», «Рургаз») при поддержке национальных правительств осуществляют активные мероприятия с целью получения доступа к ресурсно-сырьевой базе Каспийского моря, а также к проектам по транспортировке углеводородного сырья в Европу.

С точки зрения трубопроводной политики, страны ЕС более склонны к транзиту по уже имеющимся трубопроводным системам, что делает их в определённой степени конкурентами США. Относительно присутствия Европы на Каспии, включение Европейского союза в геополитические процессы в Каспийском регионе по сравнению с другими мировыми партнерами происходило гораздо менее активно. Основным сдерживающим фактором для Европы остаётся ещё не завершившееся распределение сфер влияния между США и Россией.

Следует отметить, что несмотря на союзнические отношения с США, сходство цели и задачи ЕС с американскими на Каспии не обязательно. ЕС отдаёт приоритет скорее экономической целесообразности при транспортировке нефти и газа, а фактор геополитической игры второстепенен. Так Европа избежала поддержки политики выдавливания интересов России из региона, применявшейся Вашингтоном до последнего времени.

Европейские государства находятся в значительной зависимости от поставок российского газа и нефти. В вопросе маршрутов транспортировки нефти ЕС никогда не настаивал на обязательном строительстве трубопроводов в обход российской территории. Европейские страны приветствовали строительство основного экспортного трубопровода Баку-Тбилиси-Джейхан только как возможность разгрузить проливы Босфор и Дарданеллы и дополнительную поддержку турецкой экономики. В этом отношении сближение позиций РФ и США в энергетической сфере отвечает интересам ЕС и предоставляет ему новые возможности в Каспийском регионе.

Другим фактором, объясняющим пока умеренное присутствие Европы на Каспии, возможно, является разочарование результатами европейской политики в отношении СНГ и Центральной Азии. Как следствие ЕС значительно отстал от других мировых держав в утверждении своих политических и экономических интересов в регионе.

Тем не менее, в период после событий 11 сентября 2001 г. в США на Каспии наметилась тенденция к активизации действий ЕС. Так, в 2001г. широкую огласку получил Меморандум МИД ФРГ, в котором было сформулировано немецкое видение европейских интересов в Центрально-Азиатском регионе. Согласно этому документу примерно к 2015 г. границы НАТО и ЕС будут вплотную прилегать к России, а Украина будет вовлечена в стратегическое партнёрство с данными организациями на различных уровнях.

Истощение энергетических ресурсов в Северном море – это для Европы уже беспокойство за сохранение стабильности как в России, так и Центральной Азии, в частности в Казахстане, где имеется огромный запас углеводородного сырья.

Энергетическая стратегия Казахстана направлена на развитие внутренней энергетической инфраструктуры, привлечение инвесторов в лице крупных международных нефтяных компаний и иностранных государств, а также на создание многовекторной системы трубопроводов для нефти и газа, что должно предотвратить зависимость Казахстана от монопольной ценовой зависимости.

Казахстанская нефть находится в центре Евразийского континента, то есть вдали от основных транспортных путей. В этой связи решение проблем транспортировки нефти – это вопрос международного значения. Рост добычи на разведанных и разрабатываемых месторождениях потребует доведения мощности экспортных трубопроводов до 50 млн. тонн в год. А развитие проектов на шельфе Каспия неизбежно потребует увеличения общей мощности экспортных систем до 70-120 млн. тонн в год.

Весьма важен для экономической безопасности Казахстана тот факт, что в выборе вариантов возможных маршрутов транспортировки каспийской нефти позиция ведущих стран ЕС, а именно Франции и Великобритании, отличается от американской и состоит в том, что строительство трубопроводов должно определяться экономической целесообразностью. При этом наиболее выгодным Париж и Лондон считают южное направление - Казахстан-Туркменистан-Иран - и приветствуют участие российских, китайских и иранских компаний в освоении нефтегазовых запасов Каспия.

Казахстан может эффективно использовать своё геоэкономическое положение «страны-моста», связывающего транспортными и коммуникационными артериями страны Северной Европы с Южной, Восточной и Юго-Восточной Азией. Соответствующие возможности обсуждались в ходе переговоров Президента Казахстана Н.А. Назарбаева с датским и бельгийским руководством, в частности, по совместному освоению рынков Западного Китая и Сибири с привлечением прибалтийских государств.

Европейские страны с большим вниманием присматриваются к расширению транзитного потенциала Казахстана. Так, большой интерес вызвала идея использования Северного коридора Трансазиатской железнодорожной магистрали для обеспечения европейским странам доступа в тихоокеанские порты через территории Казахстана и Китая. Дания, Нидерланды и Бельгия, рассматривающие её в результате расширения Евросоюза на Восток, считают необходимым вовлечение Казахстана в более тесное и предметное сотрудничество с ЕС.

Существуют различные направления экспорта казахстанской нефти:

Во-первых, представилась возможность транспортировать нефть через Россию по нефтепроводу «Атырау-Самара» с пропускной способностью 15 млн. тонн в год. В данном случае нефть экспортируется на российские НПЗ и транзитом в ближнее зарубежье по системе «Транснефть». Нефтепровод «Жаманжол-Кенкияк-Орск» с общей пропускной способностью 7,7 млн. тонн может быть использован для транспортировки актюбинской нефти на Орский НПЗ, а нефтепровод «Тенгиз - Новороссийск» с максимальной пропускной способностью 67 млн. тонн в год. Транзит нефти железнодорожным транспортом практически не ограничен, но малоэффективен. Общий экспортный потенциал Казахстана составляет 45 млн. тонн нефти в год. Несмотря на достаточно отлаженную инфраструктуру, экспорт казахстанской нефти в этих направлениях сопряжен с рядом проблем: квотирование объёма прокачки российской стороной, высокие транспортные издержки в случае перевалки и дальнейшей транспортировки на другие рынки, а также ограниченная пропускная способность.

Однако привлекательность западных маршрутов транспортировки каспийской нефти (как КТК) уменьшается из-за необходимости перегрузки нефти в черноморских портах с дальнейшей транспортировкой танкерами через турецкие проливы Босфор и Дарданеллы. В настоящее время проливы являются главной транспортной артерией для транспортировки западносибирской и каспийской нефти на рынки Западной и Южной Европы.

При этом необходимо учесть, что экологические опасения, то есть вероятность разлива из нефтяного танкера, в случае возникновения аварийной ситуации или столкновения, является главной проблемой в отношениях Турции с прикаспийскими государствами и западными нефтяными компаниями, экспортирующими оттуда нефть на мировые рынки. Введение турецкой стороной ограничения на транзит танкеров, а также обязательное использование местных лоцманов для навигации их по проливам значительно замедляет прохождение судов по проливам и в целом ограничивает транспортировку.

Маршрут КТК может избежать негативных последствий «проблемы проливов» при условии строительства и использования обходного Трансбалканского нефтепровода, например, в направлении Новороссийск – Бургас (Болгария) – Александроуполис (Греция). Но это значительно повысит стоимость перекачки по трубопроводам на этом маршруте.

Во-вторых, имеется согласованность на поставку нефти на запад транзитом через Закавказье. В настоящее время казахстанская экспортная нефть, транспортирующаяся на запад, направляется до закавказских портов Баку и Махачкала нефтеналивными баржами, главным образом из порта Актау, откуда нефть далее отправляется железной дорогой или трубопроводами до черноморских портов Супса, Батуми и Новороссийск. В начале 1998 года вступила в эксплуатацию железнодорожная ветка Дюбенды-Гала, предназначенная для транспортировки казахстанской нефти от Баку до Батуми.

Нефтепровод Баку – Супса полноценно начал функционировать в апреле 1999 года. Но, несмотря на перспективность маршрута транспортировки казахстанской нефти, его использование потенциально содержит в себе много политических вопросов, так как он идёт в обход России и объединяет Азербайджан, Грузию и Украину, что косвенно противоречит интересам России. В связи с этим проявляются противоречия между Россией, Украиной и Грузией, каждая из которых заинтересована осуществлять доставку нефти конечному потребителю.

Наиболее рельефны эти противоречия между Грузией и Украиной, которые, не обладая собственными углеводородными ресурсами, приобретая статус транзитных государств, не только получают экономические дивиденды, но и оказываются в сфере стратегических интересов крупнейших нефтяных компаний мира.

В-третьих, открылась перспектива экспорта нефти на юг, в Иран и к Аравийскому морю, танкерными перевозками по маршруту порт Актау – порт Нека (Иран). В соответствии с Соглашением по схеме замещения SWAP и получением эквивалентного объёма на терминалах острова Харг в Персидском заливе, реальные поставки нефти по этому маршруту осуществлялись с января по март 1997 года (70 тыс. тонн). В январе 1997 года они были приостановлены и не возобновлены до сих пор в основном из-за высокого содержания меркаптанов в казахстанской нефти (технология НПЗ Ирана к этому не приспособлена); а также из-за разногласий по ценам и принципам замещения. В 2000 году Иран заявил о своей готовности возобновить операции по SWАP в объёме до 2 млн. тонн ежегодно.

К крупным проектам экспортных маршрутов казахстанской нефти относится Западный маршрут. 10 мая 2005 года была запущена первая пробная очередь азербайджанской и казахстанской нефти через Грузию и Турцию на мировые рынки. Пропускная способность Баку-Джейхан составляет 10 млн. баррелей нефти в день.

Ещё один проект, который находится на стадии разработки технико-экономических обоснований – Транскаспийская трубопроводная система, которая предполагает транспортировку нефти на баржах в Баку с последующим строительством нефтепровода по дну Каспийского моря. Из Баку нефть по действующему маршруту будет направляться к Чёрному морю.

Согласно исследованиям, по Транскаспийской транспортной системе экономическая жизнеспособность проекта возможна при значительных уступках транзитных стран в вопросах налогообложения, финансирования и тарифообразования. В связи с тем, что эти условия пока не известны, принятие конкретных обязательств по поставкам нефти указанным трубопроводом представляется пока преждевременным. Кроме того, Казахстану целесообразно воздержаться от твёрдых гарантий предоставления нефти до окончания буровых работ на шельфе Каспийского моря и определения точных запасов углеводородов.

В новом проекте предусмотрен румынский вариант. Румыния предлагает Казахстану частично решить проблему турецких проливов в рамках общей транспортной программы ТРАСЕКА и соглашения ИНОГЕЙТ, целью которого является создание надёжной системы транспортировки нефти и газа на европейские рынки. Предлагается проложить трубопровод от порта Констанца через Румынию, Сербию, Словению и Хорватию к итальянскому порту Триест. Нефть будет поступать на НПЗ транзитных стран, её путь может также быть продолжен к другим европейским потребителям морем – от Триеста или от Констанцы по Дунаю и Рейну.

В ноябре 1998 года Румынская национальная компания «Петром» подписала с «Казахойл» и «Казтрансойл» Протоколы относительно транспортировки нефти через коридор Баку – Батуми (Супса) и дальше по Чёрному морю до порта Констанца, а также по созданию совместного проекта «Петром – Казтрансойл» с целью привлечения инвесторов для осуществления проекта нефтепровода «Констанца – Триест», мощностью от 40-50 млн. тонн нефти.

Представляют определённый интерес в этом вопросе возможности Балтики. В апреле 2001 Президент Казахстана Н. Назарбаев посетил Литву, где в ходе переговоров стороны обсуждали условия энергетического сотрудничества. Литва представляет интерес, прежде всего, с точки зрения использования её нефтеналивного терминала Бутинге в Паланге. По оценкам экспертов, Казахстан может ежегодно поставлять в Литву до 3 млн. тонн нефти как для транзита, так и для переработки. Эти перспективы уже обсуждались во время визита в Казахстан литовского Президента В. Адамкуса в мае 2000 года, однако они до сих пор не нашли воплощения из-за высоких российских тарифов.

Кроме Литвы, казахстанская нефть будет поступать на западноевропейский рынок через Латвию, которая также заинтересована в расширении своих транзитных возможностей. Латвийское руководство заявило о готовности принять каспийскую нефть по ветке Атырау – Самара – Вентспилс. С целью увеличения пропускной способности латвийского нефтетранзитного коридора предполагается построить новый трубопровод Полоцк-Вентспилс, параллельно существующему. Казахстан получит в ближайшей перспективе доступ к ещё одному экспортному направлению. Это Балтийская трубопроводная система (БТС), предназначенная для транспортировки нефти Тимано-Печорского региона Западной Сибири и Урало-Поволжья с вовлечением каспийской нефти, в первую очередь из Казахстана, на экспорт в новый нефтеналивной терминал в балтийском порту Приморск. Протяжённость БТС составит около 2700 км от посёлка Харьяга в Ненецком автономном округе Российской Федерации до побережья Финского залива. Первая очередь трубопроводной системы мощностью 12 млн. тонн должна была быть построена в конце 2001 года.

В целом, компания «Транснефть», являющаяся оператором БТС, планирует в дальнейшем увеличить мощность системы транзита вначале до 18 млн. тонн, затем до 30 млн. тонн нефти в год. Доступ к БТС будет в основном осуществлять трубопровод Атырау – Самара. БТС позволит транспортировать казахстанскую нефть к портам на Балтийское море через создаваемую в России Балтийскую трубопроводную систему.

В проекте маршрутов экспорта нефти заложено и южное направление. Это нефтепровод Казахстан – Туркменистан – Иран (КТИ), мощностью 15-20 млн. тонн. КТИ предполагает транспортировку нефти казахстанских месторождений Тенгиз и Узень через Туркменистан в Иран. На сегодня этот вариант недостаточно реализуемый из-за труднодоступных гор Ирана и сложных политических отношений между Ираном и США.

Следующий перспективный проект – Трансазиатский нефтепровод: Казахстан – Туркменистан – Афганистан – Пакистан с выходом на Аравийское море мощностью до 50 млн. тонн в год.

Общеизвестно, что ситуация в Ираке увеличила внешний спрос на грузовые перевозки по Каспийскому морю. Сегодня спрос намного опережает возможности транспортировщиков. Для того, чтобы выйти из этого положения, Россия и остальные страны-участницы проекта международного транспортного коридора «Север-Юг» планируют увеличить грузовые перевозки на Каспии. МТК «Север-Юг» пролегает из Индии в страны Северной Европы через территории Ирана и России и включает железнодорожный и морской виды транспорта, способных принять до 15-20 млн. тонн грузов в год. Межправительственное соглашение о создании МТК «Север-Юг» между Россией, Ираном и Индией вступило в силу в 2002 году. В развитии проекта «Север-Юг» предполагается активное участие Казахстана, в связи с чем ожидается рост объёмов казахстанских грузов в Европу по системам Волго-Донского и Волго-Балтийского каналов.

Не менее перспективным является проект по созданию Евразийского транспортного коридора (ЕТК). Практически с середины 1996 года деятельность новых независимых государств активизировалась вокруг ЕТК.

Украина, испытывая острую потребность в энергоносителях, одна из первых поддержала этот проект. В мае 1996 году в Алматы состоялась первая региональная конференция, посвящённая повышению эффективности транспортного коридора Европа-Кавказ-Средняя Азия. Осенью в Тбилиси прошла вторая конференция, где была окончательно согласована позиция восьми государств СНГ по созданию ЕТК (Грузия, Азербайджан, Украина и центрально-азиатские республики).

Развитие транспортной инфраструктуры государств Каспийского региона является неотъемлемой частью долгосрочной политической линии Европейского союза. В этой связи этот проект активно реализуется при финансовой поддержке ЕС в рамках программы ТАСИС. В перспектике ЕТК должен связать ЕС с Японией, КНР, Южной Кореей и соединить восемь стран СНГ железными дорогами, автомобильными магистралями и морскими паромными путями.

Кстати, Китай, развиваясь ускоренными темпами в экономике, в начале 90-х годов стал одним из крупных импортеров нефти, заняв в 2006 году третье место в мире после США и Японии.

Как прогнозируют политики, потребность Китая в энергосистеме будет расти в ближайшие годы ещё более быстрыми темпами. По данным Международного агентства по энергетике, потребление нефти в Китае вырастет с 7,5 млн. баррелей в сутки (б/с) в 2006 году до 15,0 млн. б/с к 2030 году.

Следовательно, дефицит электроэнергии, к тому же в условиях сокращения собственного производства и роста потребления, будет только расти и углублять зависимость его от внешних поставщиков, что грозит большими социальными проблемами и затрагивает как стратегические интересы, так и национальную безопасность страны.

Другой, не менее важный аспект безопасности – это путь транспортирования нефти в Китай, так как преобладающая часть импортируемой нефти и нефтепродуктов осуществляется в страну танкерами, водным путём через Малаккский пролив, соединяющий Индийский океан и Южно-Китайское море.

Среди центральноазиатских республик Казахстан для Китая предпочтителен тем, что он имеет самые большие запасы нефти и территориально близок. Вот собственно почему китайские национальные корпорации, например, CNPC и другие компании из года в год увеличивают в совместных предприятиях инвестиции, вкладывая значительные средства, сопутствующие развитию инфраструктуры, железной дороги, газопереработки на юго-северо-западе Казахстана. Наглядным подтверждением может служить совместно построенные CNPC и «Казтрансойлом» первый транснациональный нефтепровод от Атасу до станции Алашанькоу в Китайском СУАРе. Таким образом, Китай вышел к берегам Каспийского моря.

Но при этом не следует забывать, что все-таки в политике Китая приоритет в этой области сотрудничества будет отдан Африке и Ближнему Востоку, которые являются основными поставщиками нефти, хотя в политической плоскости Центральная Азия остаётся стратегическим регионом, включая безопасность.

Таким образом, европейские задачи и интересы в Каспийско-Центрально-Азиатском регионе состоят в следующем:

• 
  во-первых, разработка собственной европейской стратегии; привязывание Кавказа и Каспийского региона к Европе как к привлекательной альтернативе ближневосточной нефти;
  
• 
  во-вторых, вовлечение Европы в решение конфликтов на Кавказе, насколько возможно с участием России с целью создания здесь равных конкурентных возможностей и условий для сотрудничества;
  
• 
  в-третьих, активная поддержка транспортной инфраструктуры по линии Восток-Запад и особенно газовой сети для связывания ресурсов региона, включая Иран, через Турцию с европейским рынком;
  
• 
  в-четвёртых, участие Евросоюза в транспортировке казахстанского углеводородного сырья;
  
• 
  в-пятых, пожалуй, это самое главное: в связи с возрастающим интересом к каспийской нефти, значительным увеличением её добычи и превышением роли в мировом энергоснабжении, Евросоюз стремится обеспечивать собственную энергетическую безопасность, тем самым снизив зависимость от арабской нефти, то есть влияние ОПЕК.
  

На современном этапе Каспийское море привлекает внимание многих государств. Регионы, характеризующиеся запасами топливно-энергетического сырья, представляют чрезвычайную важность в межгосударственных отношениях. Как показывает практика, подобная тенденция очевидно будет иметь динамику к последующему углублению. Именно по этой причине Каспий занимает особое место во внешнеполитической, экономической и военно-политической стратегиях Казахстана, что определяется прежде всего наличием существенных запасов энергетического сырья, развитием транспортных артерий и появлением новой архитектуры трубопроводов, значимостью для дальнейшего обеспечения национальной и экологической безопасности, сохранения биоресурсов. Это в свою очередь вызывает безусловную необходимость фундаментальной проработки стратегического политического и экономического курсов в региональном масштабе, продвижения новых подходов в процессе избежания негативных последствий.

Казахстан, являясь стратегически важной составляющей региона, будучи вовлеченным в переплетение взаимосвязанных и взаимодействующих процессов, выступает не только в качестве участвующего субъекта, но и как объект в геополитическом соперничестве и долговременном сотрудничестве с государствами и внешними акторами.

Каспий, подвергаясь воздействию глобализационных процессов, превращается в «горячую точку» пересечения интересов различных стран, в частности таких мировых держав, как: Россия, США, Китай, которые проявляют повышенное внимание к событиям в регионе, где каждая из которых пытается осуществлять роль, если не регионального гегемона, то хотя бы участника многосоставной «игры» по выстраиванию сил, отвечающих их стратегическим целям и задачам, что в значительной степени ограничивает пространство предсказуемого маневрирования Казахстана.

Таким образом, можно сделать следующие выводы:

1 В силу значительных запасов углеводородного сырья, проходящих по Каспию маршруту его транспортировки, контроль правительством республики над обстановкой здесь должен приобрести особую актуальность. Процесс реализации, обеспечения и защиты национальных интересов Республики Казахстан в Каспийском регионе должен находиться в непосредственной зависимости от ряда гетерогенных явлений, которые будут определять пути и механизмы формирования внешнеполитической, экономической и оборонной стратегии государства.

При этом Казахстан не в состоянии эффективно корреллировать собственные интересы и региональные процессы, находясь в своеобразной позиции «наблюдателя». Кроме того, Каспийский регион следует рассматривать в качестве взаимосвязанного политико-экономического комплекса. Это определяет подверженность всех входящих в рассматриваемый регион государств, в том числе и Казахстана, проявлениям кризисных моментов, не взирая на их интенсивность, долговременность и пространственную протяженность, которые будут затрагивать в той или иной степени все прикаспийское пространство.

К возможным критическим явлениям в первую очередь следует отнести: региональное геополитическое соперничество, потенциальные межгосударственные конфликты, распространение экстремизма и терроризма на Каспии.

Все эти обстоятельства обусловливают необходимость комплексного изучения и углубления, его в целом, исследования происходящих политических процессов в Каспийском регионе в конктексте разработки экономической и военно-политической стратегии.

2 Каспийский регион в течение последних пятнадцати лет стал стратегически важным географическим пространством, значимость которого определяется прежде всего запасами энергетического сырья в условиях их сокращения в других регионах, а также геополитическими предпосылками, позволяющими заинтересованным международным акторам экстраполировать свое влияние на процессы в ряде соседних географических зон. Это позволяет предположить, что в среднесрочной перспективе значение Каспийского региона в системе глобальных координат будет возрастать.

В то же время теоретические предположения ряда представителей экспертного сообщества о позиционировании Каспийского региона в качестве основной альтернативы региону Персидского залива, главным образом с точки зрения энергетической составляющей, автор находит преувеличенными. Стратегическая роль Каспия будет носить ограниченный, дополняющий характер, который будет обусловливаться в большей мере региональными тенденциями, что объясняется объективно недостаточными запасами энергетического сырья, а также отдаленностью Каспия от основных мировых регионов потребления углеводородов и газа, за исключением Китая. В этой связи, на наш взгляд, необходимы пересмотр ряда долгосрочных внешнеполитических и экономических приоритетов Республики Казахстан в отношении Каспийского региона и внесение определенных коррективов по защите собственных интересов и безопасности.

3 Каспийский регион продолжает отличаться силовым и политическим вакуумом, который не позволяет эффективно прогнозировать долгосрочные тренды развития обстановки.

Несмотря на значительное улучшение стратегической обстановки, в сложившихся условиях региональная система отношений носит «неопределенный» в расчете на долгосрочную перспективу характер, что является следствием тесного переплетения геополитических интересов региональных и внешних субъектов при проявляющейся слабости большинства литоральных государств, неурегулированности правового статуса Каспийского моря, которая порождает неструктурированные межгосударственные отношения, а также близости к существующим и потенциально возможным зонам глобальной региональной и локальной напряженности.

Вследствие этого, есть вероятность возникновения значительных по масштабности, и в то же время непредсказуемых кризисных ситуаций с привлечением региональных государств и внешних сил, что может серьезно ограничить и ослабить процесс реализации казахстанских интересов в зоне Каспия.

Это обстоятельство является эффектом, прежде всего, неспособности самостоятельного сдерживания мощных кризисных импульсов, которые могут проецироваться на Республику Казахстан, ввиду недостаточной военно-политической, экономической мощи и ряда других объективных аспектов. В результате республика может быть непосредственно втянута в процесс развития и/или подвергнуться воздействию последствий того или иного возможного регионального кризиса, что предопределяет целесообразность разработки долгосрочного диверсифицированного плана по обеспечению интересов и целей республики в рассматриваемом регионе.

4 Каспийский регион остается подверженным воздействию основных рисков и вызовов в сфере безопасности, в силу близости региона к зонам напряженности, потенциальной нестабильности внутренней ситуации в ряде литоральных государств, ввиду разнородных причин и отсутствия эффективной системы обеспечения региональной безопасности на межгосударственном и институциональном уровнях.

В качестве наиболее опасных рисков и вызовов, способных оказать негативное воздействие на весь регион или его отдельные части, можно считать возможное распространение политического и религиозного экстремизма, возникновение межгосударственных военно-политических конфликтов и т.д. Эта ситуация будет характерной чертой развития региона как минимум в среднесрочной перспективе. Особую озабоченность здесь представляет потенциальный американо-иранский конфликт, который, в случае перехода в агрессивную фазу, может выйти за рамки регионального и привести фактически к непредсказуемым последствиям, что противоречит Декларации ІІ Каспийского саммита прикаспийских государств, предупредивших о недопустимости использования их территорий для агрессии.

Возможность интенсификации кризисных элементов в региональной системе отношений представляется крайне опасной для обеспечения и защиты долговременных стратегических интересов Республики Казахстан в Каспийском регионе и может значительно снизить темпы стабильного развития государства как в политической, так и экономической сфере, а также способствовать появлению новых вызовов и угроз национальной безопасности. Как следствие, Казахстан будет испытывать значительное давление на собственные интересы в сфере безопасности, и это может негативно сказаться на политическом и экономическом развитии государства, что, безусловно, подтверждает целесообразность разработки собственной дифференцированной Программы обеспечения национальных интересов в регионе.

5 Каспийский регион сохраняет потенциал для продолжения и вероятной активизации геополитической борьбы, прежде всего, между ведущими внешними акторами, включая Россию, Китай и США, а также некоторыми региональными государствами, в первую очередь Ираном. Главным образом, основополагающими движущими факторами будут необходимость установления контроля за энергетическим сектором региона, а также геополитическая значимость Каспия, позволяющая в той или иной степени воздействовать на развитие обстановки на Кавказе, Центральной Азии и Среднем Востоке. Активизация геополитического соперничества изначально носит непредсказуемый характер, но оно в состоянии принять циклический и долговременный характер. Казахстан, в свою очередь, используя постепенный рост своего влияния в региональных процессах и общем балансе сил, должен играть роль не субъектов рассматриваемого процесса, а объекта приложения возможных геополитических усилий вовлеченных международных акторов.

Несмотря на относительно низкий уровень геополитических трений, которые носят по сути латентный характер, стоит отметить, что заинтересованные акторы могут целенаправленно задействовать многоходовые механизмы активного геополитического сдерживания.

6 Несмотря на объективные подвижки и сближение позиций России, Азербайджана и Казахстана, всеобъемлющее разрешение правового статуса Каспийского моря может принять долгосрочный характер. Более того, неопределенность правового статуса является одной из главных составляющих потенциальной нестабильности Каспийского региона в контексте возникновения межгосударственных военно-политических кризисов.

Ситуация осложняется тем, что в процессе урегулирования правового статуса, некоторые литоральные государства не могут достичь позитивного компромисса по спорным вопросам, более того ставят заключение окончательных соглашений по правовому статусу водоема в тесную зависимость от соответствия их национальным интересам, которые носят зачастую противоположный и конфликтогенный характер, наряду с нежеланием идти на компромиссные уступки. Это проявляется, к примеру, тенденциями развития отношений между Ираном и Азербайджаном, Туркменистаном и Азербайджаном. Наряду с этим в будущей конвенции правового статуса необходимо предусмотреть международное право на свободу транзита всеми транспортными средствами.

Обеспечение и защита национальных интересов Казахстана в Каспийском регионе ввиду его особой значимости для стабильного и долговременного политико-экономического развития республики, должны стать одним из важнейших компонентов государственной политики, в связи с чем предлагается ряд практических рекомендаций, направленных на повышение эффективности механизмов проецирования комплексных национальных интересов Казахстана, в первую очередь, в контексте сдерживания существующих и потенциальных угроз, рисков и вызовов: создание Каспийской системы безопасности; ускорение заключения Каспийского стабилизационного пакта; образование Каспийского экономического сообщества.

Таким образом, в связи с важнейшими факторами, влияющими на геополитическое положение в регионе со стороны новых независимых государств Закавказья, Центральной Азии и Среднего Востока, возможной активизацией борьбы между региональными и внерегиональными акторами за национальные интересы и безопасность, назрела необходимость создания единой Каспийской системы безопасности: Международных Комитетов (Комиссий) по неотложному определению статуса Каспия, пятистороннему контролю над вооружениями в Каспийском море и развивающейся ситуации.

На данном этапе для Каспийского региона важны идеи демократизации и умение управлять противоречиями, что должно стать еще одним залогом поддержания безопасности и надежным средством предотвращения конфликтов.

Что касается претензии любых других держав на свои жизненно важные интересы в зоне Каспия, на наш взгляд, должны настораживать прежде всего прикаспийские страны, в том числе и Казахстан, которые должны обеспечивать мир и политическую стабильность в регионе, позволяющие вывести экономическое сотрудничество между ними на новый уровень сбалансированных и конструктивных взаимоотношений.