Монологи от сердца

ДУХ ОТ АМЕРИКАНКИ

– Я таких, – хвастает, – русскоязычных людей встретил!

И добавляет:

– Пора о душе подумать.

Вроде не совсем старые, по западным меркам – вообще молодняк, что это Жору к земле потянуло?

Он продолжает:

– Только о материальном да о материальном, пора о душе заботиться.

И начинает радужно разрисовывать:

– Замечательных людей нашёл! Верующие! Так хорошо меня приняли! Так душевно!

Знакомая песня: Жору чуть по головке погладь, похвали – сразу люди отличные и прекрасные.

Что скрывать, мне тоже мечталось пообщаться с умными соотечественниками. Вдруг и вправду откопал? Пошла своими глазами убедиться, куда мы на этот раз вступаем.

Секта христианского уклона. Собираются на молитву у армянки. Армянка под родным небом учительницей русского и литературы на жизнь зарабатывала, приехала в Бельгию и скоренько обратилась в ярые сектантки. Я подумала грешным делом: где-то в этой скорострельности обязательно собака прикопана финансового содержания.

Мужчин в секте мало, в основном женщины. Все сидят благостные, ладанные. Мой Жора под стать общему настроению, у меня ответное чувство не рождается. Ну никак. Сижу и думаю: «Похоже, Жора снова вместо золота вступил в другую субстанцию». Верующие тем временем затянули церковные песни. Эстетического удовольствия своим вокалом не доставили. Что касается личностей, стоило посмотреть на поющих трезвым взглядом, как стало ясно: мозгов здесь нет, в основном колхозники и чуток мошенников. Хор отпел репертуар, и у меня появилось острое желание подняться: извините, дорогие сектанты, молоко сбегает. Но воспитание не позволяет так сказать – сижу, злюсь на себя и сижу. Армянка предлагает следующим пунктом собрания:

– У всех у нас проблемы всякие разные, давайте помолимся.

И призывает коллективно попросить, чтобы документы дали, у кого нет, или что кому надо…

Интересный расклад. Наврали семь вёрст до небес в комиссариате, какие гонения претерпели в России, как их, разнесчастненьких, преследовали, а теперь, Бог, закрой глаза и уши на голимую брехню, дай нам документы бельгийские.

– Для Бога, – говорит армянка, – невозможного не существует. Просим.

И приступают к хоровой молитве, чтобы тем документы дали, этим на работу устроиться, у того геморрой прошёл. Образовали круг, взялись за руки и наперебой просят. Один начинает, другие подхватывают. Я тоже в круг, как идиотка, встала. Не сидеть же белой вороной. Глаза закрывают, раскачиваются. Нагнетают обстановку: «Господи, ты всё же можешь! Ты молодец! Ты лучший!» На армянку нападает вдохновение, разошлась – не удержать, говорит-говорит, волосы растрепались от экстаза...

Прокричали свои просьбы в небесные уши, сели отдохнуть от бдений, перекусить.

Библию почитали.

Посмотрела я на этот молельный дом и решила: не полезно мне здесь. Нутром чувствую: не то.

Ловлю момент, как бы улизнуть. Но им надо заполучить баллы от привлечения новенькой. Все ко мне:

– Ну как? Ну что? Понравилось?

А я возьми и ляпни без дипломатии:

– Что-то я в этих коллективных дурдомах не хочу участвовать! Не по возрасту, хватит экспериментов, чтобы на собственной шкуре шишки набивать! Опыт подсказывает: до добра такие поиски истины не доводят!

Вылепила прямым текстом. Что началось! Им как углей красных за пазухи накидали. Замахали руками, заблажили:

– Покайся публично! Покайся сейчас же, не то будет плохо! Под машину попадёшь! Или ещё что!

Навалились, готовы в клочья порвать.

Я не выдержала: что уж совсем за дурочку держать.

– До свидания, – говорю, – молоко на огне забыла!

Ушла с твёрдым намерением больше к этим евангелистам или харизматам ни ногой.

Однако не вышло с первого раза распроститься с ними окончательно и бесповоротно. Жора – неутомимый первопроходец и неугомонный первопроходимец – надыбал американскую церковь такого же вероисповедания.

– Все наши туда ездят, – сообщил, – кофеёк можно попить, пироженки поесть, пообщаться.

Подозреваю: многие за-ради дармового кофе и ездят. Церковь расположена в Ватерлоо, автобус подают бесплатный – и здесь «халява, сэр».

– В церковь приезжает американка, – докладывает с энтузиазмом Жора, – которая Святым Духом всех наделяет.

Место, где церковь стоит, красивое, церковь красивая, помещения просторные, сцена с микрофоном, два пастыря посменно проповедуют – до обеда один, после обеда другой.

Мне с одного раза хватило армянкиной секты, больше не камлала с ними, Жора бывал там. Армянка через него пригласила на чудесную заокеанскую проповедницу, приезжающую с церковными гастролями. В борьбе за мою дремучую душу и мои живые деньги армянка надеялась: американка поспособствует прозрению непробиваемой личности, «Святой Дух» коснётся меня, толстокожей, под его благотворным воздействием переменю взгляды на церковь и армянкино отделение.

Меня и саму любопытство одолело на даму со «Святым Духом» поглядеть. Американка оказалась достаточно убогонькой. Длинненькая, хлюпенькая, простенько одета, не накрашена. Но народу собралось… Воздействовала она отнюдь не при помощи проповедей. Руки воздевает перед страждущим «Святого Духа», и хлоп – короткий ударчик-прикосновение основанием ладони в лоб. Как бы пасс, и в то же время касается. Человек шпалой падает и лежит с закрытыми глазами, приняв «Святого Духа». Минут пять пребывает в отключенном состоянии, потом оживает, как ни в чём ни бывало встаёт и ходит счастливый.

Забавный аттракцион. Ко мне протискивается дамочка из компании армянки и подталкивает в центр событий:

– Иди, прими Святого Духа! Только сама не падай! Будет тянуть назад, держись! Непроизвольно должно произойти!

В церкви филиппинцев полным-полно набилось. Они мелкие и чувствительные к «Святому Духу». Как горох, от руки американки валятся, только успевают оттаскивать. Дамочка вытолкнула меня на американку. Та зыркнула и бэмц по лбу. Легонько. Мне сказали «стоять» – стою. Никуда не тянет. Американка подождала воздействия «Святого Духа» и опять бэмц! Посильнее в лоб заехала. Я стою как вкопанная! Никакого желания падать бревном. Смотрю: баба яриться начинает. Все валятся, приняв «Святого Духа», тут выискалась одна. Зыркнула на меня, но больше бить не стала, пошла дальше ронять народ.

Филиппинцы маленькие, я на их фоне торчу, как жираф, из всех углов церкви видно. Американка совершила круг, нароняла кучу прихожан, снова хлоп меня по лбу. Как не брал «Святой Дух», так и не думает. Она в раж вошла. Со всей силы колотит. Мне неудобно, вся церковь смотрит как на ненормальную. Надо разряжать ситуацию. Из заокеанской дали женщина прилетела, её из себя выводят. Американка не успокаивается, того и гляди, пинаться начнёт. Господи, думаю, как помочь-то ей?

И решаю: не убудет, поддамся. Но не учла особенности падения с принятием «Святого Духа», и без... В первом случае бьются об пол и ничего. Она в очередной раз долбанула меня. Я переломилась пополам, как сосиска, и задницей в пол со всего маху. Торчал бы гвоздь, вбила по шляпку. Из глаз слёзы... Хорошо, язык не прикусила, век бы шепелявила, так зубы клацнули. Хотела на спину лечь. Потом, думаю, без лёжки благотворное действие налицо, посижу, отдышусь и буду отползать.

– Видишь, видишь, – армянка подскочила, – какая сила!

Так захотелось закатить ей в лоб, пусть бы собрала, как я, в трусах весь позвоночник.