Москва Издательство "Республика"

Соч.: Избранные философские труды: В 2 т. М., 1969—1971; Историко-философские этюды. М., 1984; В. С. Соловьев. Опыт философской биографии // Вопросы философии. 1988. № 6.

Ли т.: В. Ф. Асмус — педагог и мыслитель (к 100-летию со дня рождения) // Вопросы философии. 1995. № 1. С. 31—51.

А. И. Абрамов

АСТАФЬЕВ Петр Евгеньевич (7(19). 12. 1846, д. Евгеньевка Острогожского у. Воронежской губ. — 7(19). 04. 1893, Петербург) — философ, психолог, правовед. В 1864—1868 гг. учился в Московском ун-те; в 1872—1876 гг. — преподаватель философии права Демидовского юридического лицея в Ярославле; с 1881 г. — зав. университетским отд. лицея цесаревича Николая; с 1885 г. — цензор Московского цензурного комитета; в конце жизни — приват-доцент Московского ун-та. Главные труды А. написаны в 80 — нач. 90-х гг.; в них он отстаивал концепцию соотношения веры и знания вост. отцов церкви, отвергал "отвлеченный" рационалистический "германский идеализм", начиная с И. Канта, а также рационалистические тенденции в рус. пореформенном православии; критикуя "бессубъективное мировоззрение", представления о философии, изучающей "внешний мир объектов", объективный мир, он развивал спиритуалистическую персоналистскую концепцию, согласно к-рой началом всякой реальности и истинно сущим является мир субъективный, а изучение сознания субъекта выступает как первая и осн. задача философии; при этом "я" мыслится как монада, представляющая собой конечный, ограниченный, условный момент, акт трансцендентной, "безусловной", "творческой" "божественной воли"; эта монада существует наряду с "бесчисленными мириадами" др. внешних по отношению к "я" монад. Свою философскую деятельность А. рассматривал как участие в разработке национальной рус. философии, призванной осуществить "истинный идеал философии", синтезирующей ум, чувство и волю, истину, красоту и благо; под этим углом зрения А. высоко оценивал идеи славянофилов, панпсихизм Козлова, спиритуализм Лопатина, а также философские труды Владиславлева и Грота; из западноевропейских философов А. более всего почитал Г.

B. Лейбница, акцентируя в числе прочего его "славянское происхождение", и Мэн де Бирана. А. — один из критиков взглядов Толстого и В.

рактеров, стремлений, форм жизни, культуры и т. д. в качестве необходимого условия "нормальной" общественной жизни, а "смешение", "уравнение" и "обезличивание" форм человеческой жизни считал симптомом кризиса совр. ему общества. В либеральных кругах А. слыл ретроградом, чему в немалой степени способствовала его полемика с М. Нордау, одним из идеологов сионизма. Осн. направление психологических исследований А. — изучение психологии полов, особенно психического мира женщин; им выдвинут т. наз. закон "психического ритма", согласно к-рому свойства душевной жизни зависят от скорости смены ощущений, чувств и стремлений.

Со ч.: Монизм или дуализм? Ярославль, 1873; Психический мир женщины. Его особенности, превосходства и недостатки. М., 1881; Понятие психического ритма как научное основание психологии полов. М., 1882; Страдания и наслаждения в жизни. Спб., 1885; Смысл истории и идеалы прогресса. М., 1885; Чувство как нравственное начало. М., 1886; Вера и знание в единстве мировоззрения: Опыт начал критической монадологии. М., 1893.

Лит.: Введенский А. И. Петр Евгеньевич Астафьев. Характеристика его философских и публицистических взглядов // Богословский вестник. 1893. № 6.

и достоинства веры, или "второго измерения мышления" (IV ч.). В I ч. — "Об источниках метафизических истин (Скованный Парменид)"

— говорится о таинственной и противоестественной оторванности человека от "самого важного", от "истоков и начал жизни". Отсюда ясные и отчетливые истины разума оказываются не соизмеримыми ни с миром, ни с переживаниями человека. Выход состоит в "безумной" и "последней" борьбе души с равнодушием необходимости, с истинами, к-рые делают человека несвободным и побиваемым судьбой. В результате мышление меняется в своей сути, открывается "сверхъестественное зрение", при к-ром то, что видит человек, "(по его воле) становится тем, что есть", происходит изменение мира, связанное с проникновением в иную реальность бытия с иными, послушными человеку, законами. Истинный философ идет к окраинам жизни, дружит со смертью, заявляет свою волю и власть, причащается истинной свободе и Богу, готовому отдать всю свою мощь человеку. У большинства же философов, даже если они опираются на интуицию, есть лишь стремление убедить "всех", т. е. они пишут о "нормальном", "разумном". Поэтому человек и оказывается в ограниченном мире со всеми его ужасами, без живого Бога и без надежды. Во II ч. — "В Фаларийском быке (Знание и свобода воли)" — в центре внимания Шестова "живые люди" (М. Лютер, Ф. Ницше, С. Кьеркегор), "рыцари веры" (Авраам, Моисей, Иов), а также история библейского грехопадения

— основа его онтологии и антропологии. Знание генетически, начиная с первого греха, связано со злом и по своему существу исключает истину, т. е. веру. Согрешивший Адам своим страхом перед ничто (небытием) превращает последнее во всемогущую необходимость, а потом и в этическое, учащее находить блаженство даже в Фаларийском быке пыток. Надежды на пробуждение человека Шестов связывает с глубочайшими прозрениями: напр., с чувством парализованной воли (у Лютера), с вдохновениями, аналогичными опыту древних (у Ницше), с нарушением "вечных" законов (у Орфея), с бунтом библейского Иова против "фактов" и самого Бога. В III ч.

— "О средневековой философии (Concupiscentia irresistibilis) (Непобедимое стремление)" — главной является проблема соотношения Афин, т. е. человеческой, естественной мудрости греков с их поклонением "вечным истинам", и Иерусалима, т. е. божественной, сверхъестественной мудрости библейской веры и "библейской философии". Шестов страстно доказывает невозможность "моста" между Афинами и Иерусалимом, к-рый

начал строить Филон Александрийский и продолжили мн. философы средних веков — Августин, Фома Аквинский и др. Он считает, что до сих нор защита Иерусалима, истин пророков и апостолов, т. е. иудейско-христианской философии, представленная в соч. П. Дамиани, Тертуллиана, позднее Ницше, Достоевского и др., терпела поражение, причинами чего явились и великая трудность понимания воспитанными на эллинах европейцами слова Божьего, и желание не просто верить, но и знать, и вера не в добрый и ничем не ограниченный произвол "Бога Авраама, Исаака, Иакова", а в разумного Бога философов. Между тем подлинная вера, согласно Шестову, — это "непостижимая творческая сила", к-рая "определяет и формирует бытие", делает реальной победу с помощью Творца над смертью и над мировым злом, исцеляет и восстанавливает целостность падшего человека. Вступлением к иудейско-христианской, или экзистенциальной, философии Шестов считает изречение Тертуллиана: "Верю, потому что бессмысленно"; ее сущность — в отрицании с библейских позиций всех знаний и морали Афин и преодолении самоочевид-ностей. Заключительная IV ч. — "О втором измерении мышления (Борьба и умозрение)" — составлена из разнообразных афоризмов, объединенных темой "нового измерения мышления". Для них характерны парадоксальность вопроша-ния, подобного тому, как разговаривали с Богом "наши праотцы". Утверждая безмерную тайну человека, Шестов делает вывод, что "за какой-то чертой" человеческой души и мышления открываются особые, незащищенные и недоказуемые истины, к-рые и являются для человека "самым важным". "А. и И." выражают суть воззрений Шестова, его бескомпромиссной борьбы за освобожденного и богоподобного человека, за "иной", неизъяснимо совершенный мир и за невероятные, но реальные чудеса, открываемые, по его мнению, верой в Бога. Зенъковский писал, что именно в этом произв. Шестов "договаривает до конца": "... истинная философия вытекает из того, что есть Бог", и именно она приближает нас к "подлинному бытию".

Соч.: Афины и Иерусалим // Соч.: В 2 т. М., 1993. Т. 1.

Лит.: Шестов Л. На весах Иова (Странствования по душам) // Соч.: В 2 т. М., 1993. Т. 2; Он же. Умозрение и откровение. Париж, 1964; Бердяев Н. А. Древо жизни и древо познания // Путь. 1929. № 18; Зеньковский В. В. История русской философии. Л., 1991. Т. 2, ч. 2. С. 81-92; Курабцев В. Л. Иерусалим Льва Шестова // Вестник МГУ. Сер. Философия. 1991. № 5; Wernham J. Two Russian Thinkers (An essay in Berdyaev and Shestov). Toronto, 1968.

БАБСТ Иван Кондратьевич (20.10(1.11). 1823, г. Коротояк Воронежской губ. — 6(18).07.1881, с. Белавино Московской губ.) — экономист, историк; окончил философский ф-т Московского ун-та (1846), в 1852—1857 гг. — проф. Казанского, в 1857—1874 гг. — Московского ун-тов; соредактор журн. "Вестник промышленности"; с 1867 г. — управляющий Московским купеческим банком. По социально-политическим взглядам Б. — умеренный либерал, критик феодально-средневековых, отживших, ветхих "форм быта", сторонник "постепенных реформ", распространения в народе образования, роста промышленности и торговли, при условии "здорового" состояния др. отраслей народного хозяйства, развития "земледельческого" и "ремесленного" сословий; политический идеал Б. — "благоустроенная монархия". Отвергая социализм как утопию, Б. тем не менее усматривал положительную сторону социалистических учений в критике недостатков "современной промышленной организации"; нек-рые его идеи одобряли Чернышевский и Добролюбов. В кон. 40-х гг. Б. заинтересовался философско-методологической проблематикой, критикуя "неуважение к теории и науке". В соответствии с методом исторической школы Б. призывал исследовать все явления в их постепенном развитии; одну из философско-методоло-гических установок Б. выражает высоко ценимый им афоризм Ж.-Ж. Руссо: "Высшая философия — знать то, что нас окружает". Между тем Б. сохранял лояльность по отношению к религии, он вместе с Победоносцевым принял участие в критике "учений новейших материалистов", в к-рых человек, "ослепленный чувством гордости" и преувеличивший мощь своего разума, поставлен на место божества. Для философско-ис-торических взглядов Б. характерны: эволюционизм, плюралистическое понимание факторов исторического развития, элементы социологического реализма (признание уменьшающегося с развитием цивилизации влияния природы, в частности географической среды, на историю, а также "экономического материализма", усмотрение зависимости юридических и политических форм от развития экономики). Говоря о большом различии между историей России и Зап.

Европы, Б. вместе с тем считал, что Россия проходит те же эпохи исторического развития, что и др. народы Европы; допуская ненасильственные формы ассимиляции народов, он выступал за "полноправие всех национальностей", критиковал подавление отдельных народов "во имя общечеловеческих начал", "во имя цивилизации"; "великорусское племя", по Б., имеет право стать "всемирно-историческим племенем".

Соч.: Лейбниц. Биографический очерк // Современник. 1848. Т. 7. № 2. Отд. 4. С. 87—108; Государственные мужи древней Греции в эпоху ее распадения. М., 1851; Исторический метод в политической экономии // Русский вестник. 1856. Т. 3, кн. 1; О некоторых условиях, способствующих умножению народного капитала. М., 1857; От Москвы до Лейпцига. М., 1859; Мысли о современных нуждах нашего народного хозяйства. М., 1860.

Лит.: Каратаев Н. К. И. Бабст // История русской экономической мысли. М., 1958. Т. 1, ч. 2. С. 455—461.

В. Ф. Пустарнаков

БАЗАРОВ (наст. фам. Руднев) Владимир Александрович (27.07(8.08). 1874, Тула — 16.09.1939)

— философ, экономист, публицист. В 1892—1897 гг. учился в Московском ун-те; с 1896 г. в социал-демократическом движении; примыкал к его левому крылу; с 1904 г. — большевик; после революции 1905—1907 гг. сблизился с меньшевиками, Октябрьскую революцию встретил отрицательно. В годы гражданской войны жил в Харькове, участвовал в меньшевистской печати; в 1922—1930 гг. работал в Госплане СССР, занимался переводами философской и художественной литературы. Был незаконно репрессирован. Философия Б. представляет собой разновидность "философии пролетарской борьбы" (при иных акцентах она выступала как "философия практики", "философия действия", "философия коллективизма"), понимаемой в качестве познавательного орудия в производственно-трудовом взаимодействии с природой, в изменении общественной среды, в т. ч. хода исторического развития, путем активного вмешательства отдельных людей, партий и классов. Исходя из такого общего представления о целях и месте философии, Б. считал "первым фронтом" своей философской борьбы критику "идеалистической метафизики", "отвлеченного идеализма", занятых созерцанием или познанием "общего" (таковыми он считал "гносеологический абсолютизм" И. Канта, а также взгляды В. С. Соловьева, Бердяева, П. Б. Струве и др.). "Второй фронт" для Б.

— борьба с "догматическим материализмом": первоначально главным объектом его критики стал "иероглифический" материализм Плеханова и нек-рые философские идеи Ф. Энгельса, а после выхода в свет кн. "Материализм и эмпириокритицизм" — взгляды Ленина на философские проблемы, и в первую очередь на теорию отражения, к-рые Б. квалифицировал как "самоко-пийный" материализм. В качестве главных фило-

Г

30

софских авторитетов для Б. выступали "критические позитивисты" Э. Мах и Р. Авенариус; опирался он также на гносеологические идеи А. Бергсона и прагматизм. Для философской концепции Б. характерна интерпретация теоретико-познавательных вопросов исходя из "практической" т. зр. Назначение интеллекта, по Б., не познание мира, а его преобразование. Все орудия познания в той или иной мере условны. Понятия —- служебный аппарат, конструкции, назначение к-рых дать схему, облегчающую познание мира; критерием истины является ценность, зависимая от той цели, для к-рой познавательная категория применяется. В духе концепции "без субъекта нет объекта" Б. доказывал, что вне связи с человеческой практикой нет смысла говорить о природе как она есть "в себе", о единстве мира, об объективных формах его существования и законах развития. Уверенность в реальности внешнего мира он называл мистикой; пространство и время являются, по Б., лишь "формами организации человеческого опыта". В сфере философии истории и социологии Б. стоял на позициях исторического материализма, модифицированного рядом позитивистских идей и включающего элементы биологизма и социал-дарвинизма. Вместе с тем Б. много писал о роли в историческом процессе производственных отношений, отстаивал идею вторичного, производного характера надстроечных форм и вместе с тем их активной роли в истории и т. д. Занимаясь в 20-е гг. политэкономическими проблемами, Б. не отказался от своей общей методологической позитивистской ориентации и постулировал необходимость разработки социологии в "энергетическом аспекте", включения исследований общественных явлений в "геофизику".

Соч.: Труд производительный и труд, образующий ценность. Спб., 1899; Авторитарная метафизика и автономная личность // Очерки реалистического мировоззрения. Спб., 1904; Анархический коммунизм и марксизм. Спб., 1906; Материал коллективного опыта и организующие его формы // Очерки философии коллективизма. 1909. Сб. 1; "Богоискательство" и "богостроительство" // Вершины. Спб., 1909. Кн. 1; На два фронта. Спб., 1910; Судьбы русского "идеализма" за последнее десятилетие // Из истории новейшей литературы. М., 1910; О философии действия // Современник. 1913. № 6,7,10; Энергетика и экономика // Базаров В. Капиталистические циклы и восстановительный процесс хозяйства СССР. М.; Л., 1927. С. 16—39.

Лит.: История философии в СССР. М., 1971. Т. 4.

познакомился со Станкевичем, а затем с Белинским и стал активным участником их кружка. В 1840 г. Б. уезжает за границу, сначала в Германию, где нек-рое время учился в Берлинском ун-те, но вскоре занялся общественно-политической деятельностью, установив дружеские контакты с рядом деятелей западноевропейских социально-политических и революционных движений (П. Ж. Прудон, К. Маркс и др.). Во время революции 1848—1849 гг. Б. — один из ее активнейших участников, за что дважды приговаривался (саксонским и австрийским судом) к смертной казни. В 1851 г. выдан российскому правительству и после длительного заключения в Петропавловской крепости сослан в Сибирь. В 1861 г. бежал из ссылки и вновь включился в революционное движение. В 1864 г. вступил в Международное товарищество рабочих (I Интернационал), своей пропагандой анархизма оказав большое влияние на ряд его региональных организаций. В 1872 г. усилиями марксистов Б. был исключен Гаагским конгрессом из Интернационала. На разных этапах жизни и деятельности Б. философия имела у него различный удельный вес. В кружке Станкевича — Белинского молодой Б. — философ по преимуществу, обладающий истинно спекулятивным талантом, причем его первые ст. "Гимназические речи Гегеля. Предисловие переводчика" (1838), "О философии" (1839—1840) воспринимались порой как образец философских соч. на рус. языке. Включившись в 40-х гт. в западноевропейское революционное движение, он пошел на разрыв не только с философией, но и со всякой теорией, надеясь на практическое разрешение социально-политических проблем. В 60-х гг. Б. вновь стал проявлять интерес к философской теории, что нашло свое выражение в разд. "Антитеологизм" его труда "Федерализм, социализм и антитеологизм" (1867) и в самой большой, правда незаконченной и долго остававшейся неопубликованной, работе "Философские рассуждения о божественном призраке, о действительном мире и о человеке" (1870—1871). В содержательном отношении философская позиция Б. существенно менялась на протяжении его деятельности. Вначале теоретическую опору своему умонастроению, носившему романтический характер, Б. нашел в соч. позднего И. Г. Фихте, И. В. Гёте, Ф. Шиллера, Жана Поля (Рихтера), Э. Гофмана. Со 2-й пол. 1836 г. он углубленно изучает философию Гегеля, толкуя ее как "философию действительности" и как средство преодоления романтизма. В целом философская позиция Б. кон. 30 — нач. 40-х гт. может быть квалифицирована как гегельянство, с оговоркой, что и в эти годы в его мировоззрении постепенно намечались практически-политические ориентации в духе левогеге-льянства. В 60—70-х гг. Б. переходит на позиции материализма, близкого к антропологическому,

Соч.: Исследование книги о заблуждениях и истине // Избр. произв. русских мыслителей второй половины XVIII века. М., 1952. Т. 2.

Лит.: Болдырев А. И. Проблема человека в русской философии XVIII века. М., 1986.

А. В. Панибратцев

БАХТИН Михаил Михайлович (5(17).П. 1895, Орел — 7.3.1975, Москва) — философ, литературовед, эстетик, лингвист, культуролог. Учился в Новороссийском (Одесском) ун-те, окончил историко-филологический ф-т Петроградского ун-та. Международную известность и признание ему принесли прежде всего его фундаментальные труды о Достоевском и Ф. Рабле. В 30-е гт. подвергался преследованиям, был в ссылке, в течение 30 лет не имел возможности издавать свои работы. По этой причине три книги, написанные им (или в значительной части им), и несколько статей были опубликованы под именами друзей и сотрудников. В частности, две работы: "Фрейдизм: Критический очерк" (1927) и "Марксизм и философия языка" (1929, 1930) — вышли в свет под именем В. Н. Волошинова, а кн. "Формальный метод в литературоведении. Критическое введение в социологическую поэтику" (1928) — под именем П. Н. Медведева. В творческой биографии Б. условно можно выделить три периода. Первый приходился на 20-е гг. и отмечен преобладанием философской проблематики. Второй длился с кон. 20-х до сер. 30-х гг. и отличался наибольшей широтой научных интересов. В этот период Б. издал один из главных и наиболее известных своих трудов — "Проблемы творчества Достоевского" (1929); последующие издания вышли под названием "Проблемы поэтики Достоевского". Здесь раскрывается сущность совершенного великим писателем эстетического переворота — создание полифонического, диалогического романа. В одной из трех упомянутых книг, подписанных друзьями Б., философская тема проецируется на проблематику языка, рассматриваемого через призму социологии и в полемике со сторонниками структурной лингвистики. Б. разрабатывает то, что сегодня именуют социолингвистикой, уделяя основное внимание прагматике языка. В др. книге критически анализируется концепция 3. Фрейда. Содержание третьей книги составляет полемика с представителями формальной школы (Якобсон, В. Б. Шкловский и др.), к-рым Б. противопоставляет социологическое и культурологическое понимание поэтики и поэтического языка. Третий период творчества Б. начинается с сер. 30-х гг. Здесь в центре его внимания — вопросы истории и теории литературы. Б. создает лишь отчасти сохранившуюся работу о Гёте, а также второй главный свой труд — "Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса" (1965, написана в 1940), где, помимо литературоведения, значительное место занимает