Н. Д. Двуреченская история изучения терракотовой пластики средней азии монография

271. Нильсен В.А., 1959. Кызыл-кыр //ИМКУ. Вып.1. Ташкент.
272. Омельченко А.В., 2000. Терракотовая статуэтка из Сарай-тепе //Средняя Азия. Ар-
хеология, история, культура //Матер. междунар. конф., посвященной 50-летию науч.
деят-ти Г.В.Шишкиной. М.
273. Остроумов Н.П., 1906. Новые данные о глиняных погребальных урнах //ПТКЛА.
Год XI. Ташкент
274. Павчинская Л.В., 1983. Оссуарий из Моллакургана //ОНУ. №3. Ташкент.
275. Павчинская Л В., 1990. Раннесредневековые оссуарии Согда как исторический ис-
точник (типология, районирование, хронология). Самарканд) //Дис. ... канд. ист.
наук.
276. Павчинская Л.В., Ростовцев О.М., 1988. Оссуарии из Сарытепе //ИМКУ. № 22. Таш-
кент.
277. Пачос М., 1962. Три терракоты из Афрасиаба //ОНУ. №10. Ташкент.
278. Пачос М., 1968. Новые находки оссуарных захоронений на территории Афрасиаба
//Проблемы археологии Средней Азии. Л.
279. Пачос М., 1969а. Три терракоты из Афрасиаба //ОНУЗ. №2. Ташкент.
280. Пачос М., 1969б. Новые находки терракот на Афрасиабе //ОНУЗ. №2. Ташкент.
281. Пачос М., 1973. Находки оссуарных захоронений на Афрасиабе в 1967 году //Афра-
сиаб. Вып. II. Ташкент.
282. Пидаев Ш.Р., 1975. Кушанская терракота Мирзакультепа. Ташкент.
283. Пидаев Ш.Р., 1976. Мирзакул-тепа – памятник раннекушанского времени в Север-
ной Бактрии //Бактрийские древности. Л.
284. Пидаев Ш.Р., 1978. Поселения кушанского времени Северной Бактрии. Ташкент.
285. Пидаев Ш.Р., 1987. Стратиграфия городища старого Термеза в свете новых раско-
пок //Городская культура Бактрии-Тохаристана и Согда. Ташкент.
286. Пидаев Ш.Р., 1990. Археологические работы на юго-восточном холме Зартепа
//ИМКУ. Вып. 24. Ташкент.
287. Пидаев Ш.Р., 1999. К вопросу о появлении образа Будды в коропластике Бактрии
//ИМКУ. № 30. Самарканд.
288. Пилипко В.Н., 1968. Плитка подтвердившая предание //ПТ. № 1. Ашхабад.
289. Пилипко В.Н., 1969. Терракотовые статуэтки музыкантов из Мерва //ВДИ. №2. М.
290. Пилипко В.Н., 1971. Терракота Мервского некрополя //ИАНТССР. Сер. общ. наук.
1971. №5. Ашхабад.
291. Пилипко В.Н., 1977. Женские культовые статуэтки с берегов средней Амударьи //СА.
1977. № 1. М.
292. Пилипко В.Н., 1985. Поселения Северо-западной Бактрии. Ашхабад.
293. Пилипко В.Н., Логинов С.Д., 1999. Терракотовые статуэтки античного времени с тер-
ритории Каахкинского района из Мерва //Проблемы истории, филологии, культу-
ры. Вып. VIII. М.
294. Пилипко В.Н., Масимов И.С., 1969. Буддийская статуэтка из Ак-кала //СА. №1. М.
295. Пилипко В.Н., Чеперис А., 1968. Загадочное божество //ПТ. №1. Ашхабад.
296. Пославский И.Т., 1903. К вопросу о глиняных гробах //ПТКЛА. Год 8. Ташкент.
297. Пославский И.Т., 1908. Еще несколько слов об оссуариях //ПТКЛА. Год 12. Таш-
кент.
298. Потапов А.А., 1938. Рельефы древней Согдианы //ВДИ. №2-3. М.
299. Пругер Е.., Дресвянская Г.Я., 1990. Материалы к согдийской коропластике //Архео-
логия Средней Азии: Тез. докл. конф. Ташкент.
300. Пугаченкова Г.А., 1950. Элементы согдийской архитектуры на среднеазиатских тер-
ракотах //Тр. Ин-та истории и археологии АН УзССР. Ч.II. Ташкент.
301. Пугаченкова Г.А., 1952. Некоторые изобразительные сюжеты на памятниках древне-
го Согда //Изв. отд. общ. наук АН ТаджССР. Вып. 2. Душанбе.
302. Пугаченкова Г.А., 1959. Маргианская богиня //СА. XXIX -XXX. М.
303. Пугаченкова Г.А., 1962а. Коропластика древнего Мерва //Тр. ЮТАКЭ. Т. XI. Ашха-
бад.
282
Н.Д.ДВУРЕЧЕНСКАЯ

304. Пугаченкова Г.А., 1962б. Образ чаганианского правителя на терракотовом медальо-
не из Халчаяна //ВДИ. №2. М.
305. Пугаченкова Г.А., 1963. Халчаянская Афина //ВДИ. №2. М.
306. Пугаченкова Г.А., 1965. Об одной группе лепных терракотовых статуэток Тохари-
стана //Новое в советской археологии //МИА. № 130. М.
307. Пугаченкова Г.А., 1966. Халчаян. К проблеме художественной культуры Северной
Бактрии. Ташкент.
308. Пугаченкова Г.А., 1967а. Искусство Туркменистана. М.
309. Пугаченкова Г.А., 1967б. Материалы по коропластике Бактрии-Тохаристана //Элли-
нистический Ближний Восток, Византия и Иран. М.
310. Пугаченкова Г.А., 1971а. Скульптура Халчаяна. М.
311. Пугаченкова Г.А., 1971б. Новое в изучении Дальверзин-тепе //СА. №4. М.
312. Пугаченкова Г.А., 1973. Новые данные о художественной культуре Бактрии //Из ис-
тории античной культуры Узбекистана. Ташкент.
313. Пугаченкова Г.А., 1974. О культах Бактрии в свете археологии //ВДИ. №3. М.
314. Пугаченкова Г.А., 1975. Иштыханский оссуарий – новый памятник согдийского ис-
кусства //ОНУз. №3. Ташкент.
315. Пугаченкова Г.А., 1976. Раскопки Узбекистанской экспедиции на античных памят-
никах в 1973 г. //Бактрийские древности. Л.
316. Пугаченкова Г.А., 1979а. Искусство Бактрии эпохи Кушан. М.
317. Пугаченкова Г.А., 1979б. Жига-тепе. //Древняя Бактрия. Вып. 2. М.
318. Пугаченкова Г.А., 1982. Бактрийско-индийские связи в памятниках искусства //Древ-
няя Индия. Историко-культурные связи. М.
319. Пугаченкова Г.А., 1984. Раскопки южных городских ворот Дильберджина //Древняя
Бактрия. Вып. 3. М.
320. Пугаченкова Г.А., 1986. Очажные подставки из Булакбаши //ОНУ. №5. Ташкент.
321. Пугаченкова Г.А., 1987а. Шортепе //ИМКУ. Вып. 21. Ташкент.
322. Пугаченкова Г.А., 1987б. Геракл в Бактрии //Из художественной сокровищницы
Среднего Востока. Ташкент.
323. Пугаченкова Г.А., 1987в. Мианкальские оссуарии //Из художественной сокровищни-
цы Среднего Востока. Ташкент.
324. Пугаченкова Г.А., 1989а. Образы божеств в скульптуре Тохаристана времени Кушан
//Краеведение Сурхандарьи. Ташкент.
325. Пугаченкова Г.А., 1989б. В поиске культурных ценностей прошлого //Античные и
раннесредневековые древности Южного Узбекистана. Ташкент.
326. Пугаченкова Г.А., 1989в. Римский воин на терракотовой плитке из Кампыртепа
//ОНУ. №4. Ташкент.
327. Пугаченкова Г.А., 1989 г. Древности Мианкаля. Ташкент.
328. Пугаченкова Г.А., 1989д. Об одном иконографическом образе в искусстве Бактрии
//ВДИ. №4.М.
329. Пугаченкова Г.А., 1990а. К интерпретации одного из персонажей на биянайманском
оссуарии //Культура древнего и средневекового Самарканда и исторические связи
Согда. Тез. докл. сов.-фран. коллоквиума. Ташкент.
330. Пугаченкова Г.А., 1990б. Парфянский след в Северной Бактрии //Археология Сред-
ней Азии: Тез. докл. конф. Ташкент.
331. Пугаченкова Г.А., 1991. Культовые курильницы Северной Бактрии //ИМКУ. Вып.25.
Ташкент.
332. Пугаченкова Г.А., 1992. Роль эллинизма в формировании художественной культуры
Трансоксианы //Средняя Азия и мировая цивилизация: Матер. междунар. конф.
Ташкент.
333. Пугаченкова Г.А., 1997. Интерпретация одного из персонажей на биянайманском ос-
суарии //ИМКУ. № 27. Самарканд.
334. Пугаченкова Г.А., Ремпель Л.И., 1961. Выдающиеся памятники изобразительного ис-
кусства Узбекистана. Ташкент.
История изучения терракотовой пластики Средней Азии
283

335. Пугаченкова Г.А., Ртвеладзе Э.В., 1990. Северная Бактрия-Тохаристан. Ташкент.
336. Раимкулов А.А.1998. Своеобразный культовый комплекс Южного Согда //ИМКУ.
№28. Самарканд.
337. Рапопорт Ю.А., 1958. К вопросу о хорезмийских статуарных оссуариях //КСИЭ.
Вып. 30. М.
338. Рапопорт Ю.А., 1962. Хорезмийские астоданы //СЭ. №4. М.
339. Рапопорт Ю.А., 1967. К вопросу о назначении памятника //Кой-Крылган-кала – па-
мятник древнего Хорезма IV в до н.э. – IV в н.э. М.
340. Рапопорт Ю.А., 1971. Из истории религии древнего Хорезма. М.
341. Рапопорт Ю.А., Лапиров-Скобло М.С., 1968. Башнеобразные хорезмийские оссуа-
рии. (К вопросу о домусульманских мавзолеях в Средней Азии) //История, археоло-
гия и этнография Средней Азии. М.
342. Ремпель Л.И., 1949. Терракоты Мерва и глиняные статуи Нисы //Тр. ЮТАКЭ. Т. I.
Ашхабад.
343. Ремпель Л.И., 1951. Новые материалы к изучению древней культуры Южной Турк-
мении //Тр. ЮТАКЭ. Т.II. Ашхабад.
344. Ремпель Л.И., 1972. Об отражении образов согдийского искусства в исламе //Из ис-
тории великого города. Ташкент.
345. Ртвеладзе Э.В., 1989. Культовые и погребальные памятники кушанского времени из
Кампыртепе //Уч. зап. М.
346. Ртвеладзе Э.В., 1976. Новые древнебактрийские памятники на юге Узбекистана
//Бактрийские древности. Л.
347. Ртвеладзе Э.В., 1989. Культовые и погребальные памятники кушанского времени из
Кампыртепе //Уч. зап. М.
348. Ртвеладзе Э.В., Касовская И.Э., 1997. Генезис и эволюция образов Силена и сатира
в искусстве Центральной Азии //Искусство Центральной Азии: своеобразие истори-
ческого развития: Тез. докл. конф. Ташкент.
349. Ртвеладзе Э.В., Согдуллаев А., 1986. Памятники минувших веков //Узбекистан. №41.
Ташкент.
350. Русанов Д.В., 1992. Бактрийские костяные амулеты //Средняя Азия и мировая циви-
лизация: Тез. докл. междунар. конф. Ташкент.
351. Саадиев М., 1978. Терракотовые статуэтки с городища Афрасиаб //ОНУз. Вып. 1.
Ташкент.
352. Савчук С.А., 1984. Предметы малого искусства из Кампыртепа //ОНУ. №7. Ташкент.
353. Савчук С.А., 1989. Цитадель Кампыртепе //Античные и раннесредневековые древно-
сти Южного Узбекистана. Ташкент.
354. Савчук С.А., 1992. К истории культурных связей крепости Кампыртепе //Средняя
Азия и мировая цивилизация: Тез. докл. междунар. конф. Ташкент.
355. Савчук С.А., Малькеева А.А., 1989. Терракотовые статуэтки музыкантов из Кам-
пыр-тепа. Ташкент.
356. Садоков Р.Л., 1968. Музыка на острие ножа. (Новое о древнем Хорезме) //ВИ. №7.
М.
357. Садоков Р.Л., 1969. Музыкальные инструменты древнего Хорезма в памятниках
изобразительного искусства IV-III вв. до н.э. – III-IV вв. н.э. //Музыка народов Азии
и Африки. Вып.1. М.
358. Садоков Р.Л., 1970а. Музыкальная культура древнего Хорезма. М.
359. Садоков Р.Л..1970б. Тайна сладкозвучной арфы //СЭ. №2. М.
360. Садоков Р.Л., 1971. Загадочные глиняные музыканты //СЭ. №3. М.
361. Сарианиди В.И., Кругликова И.Т., 1971. Древняя Бактрия в свете новых археологиче-
ских открытий //СА. №4. М.
362. Седов А.В., 1979. Бактрийско-сасанидские параллели в коропластике //Культура и
искусство народов Средней Азии в древности и средневековье. М.
363. Седов А.В., 1981. Археологические комплексы Кобадиана середины IV-V вв. н.э
//Культурные связи народов Средней Азии и Кавказа с окружающим миром в древ-
284
Н.Д.ДВУРЕЧЕНСКАЯ

ности и средневековье: Тез. докл. конф. М.
364. Седов А.В., 1987. Кобадиан на пороге раннего средневековья. М.
365. Сердитых З.В., Кошеленко Г.А., 1999. Память о Македонии в Бактрии //Проблемы
истории, филологии, культуры. Вып. VIII. М.
366. Смирнов Е.Т., 1896. Древности в окрестностях Ташкента //ПТКЛА I. Ташкент.
367. Соловьев В.С., 1985. К характеристике искусства раннесредневекового Тохаристана
(Кафыркала) //СА. №1. М.
368. Ставиский Б.Я., 1961. Оссуарии из Бия-Наймана //Тр. ГЭ. Т.5. Л.
369. Ставиский Б.Я., 1969. Основные итоги раскопок Кара-тепе в 1963-1964гг //Буддий-
ские пещеры Кара-тепа в Старом Термезе. М.
370. Ставиский Б.Я., 1998. Судьбы буддизма в Средней Азии. М.
371. Ставиский Б.Я., Большаков О.Г., Мончадская Е.А., 1953. Пенджикентский некрополь
//МИА 37. ТАЭ. Т.2. М.
372. Стрелков А.С., 1927. Доисламские памятники древнего Термеза //Культура Востока:
Сб. науч. тр. Т.1. М.
373. Стрелков А.С., 1930. Оссуарий государственного исторического музея //Искусство
Средней Азии: Сб. науч. тр. М.
374. Сулейманов Р.Х., Исамиддинов М.Х., 1990. О находке серийной продукции коропла-
ста Еркургана //Изобразительное и прикладное искусство. Ташкент.
375. Сулейманов Р.Х., Нефедов Н.Ю., 1979. Раскопки святилища храма городища Еркур-
ган //ИМКУ. №15. Ташкент.
376. Тереножкин А.И., 1950. Раскопки в кухендизе Пенджикента //Труды ТАЭ. Т.1.
МИА. СССР. №15. М.
377. Толстов С.П., 1939. Древне-хорезмийские памятники в Каракалпакии //ВДИ. №3. М.
378. Толстов С.П., 1940. Хорезмская экспедиция 1939 г. //КСИИМК. М.
379. Толстов С.П, 1948. Древний Хорезм. М.
380. Толстов С.П., 1953. Работы Хорезмской экспедиции по раскопкам памятника IV-III
вв. до н.э. Кой-Крылган-кала //ВДИ. №1. М.
381. Толстов С.П., 1955. Итоги работ Хорезмской археолого-этнографической экспеди-
ции в 1953 г. //ВДИ. №3. М.
382. Толстов С.П., 1962. По древним дельтам Окса и Яксарта. М.
383. Толстов С.П., Жданко Т.А., Итина М.А., 1963. Работы Хорезмской археолого-этно-
графической экспедиции АН СССР в 1958-1961 гг. //Полевые исследования Хоре-
земской экспедиции в 1958-1961 гг. М.
384. Толстой И., Кондаков Н., 1890. Русские древности в памятниках искусства. Вып. III.
СПб.
385. Тревер К.В., 1940. Памятники греко-бактрийского искусства. М.,Л.
386. Тургунов Б.А., 1973. К изучению Айртама //Из истории античной культуры Узбеки-
стана. Ташкент.
387. Тургунов Б.А., 1976. Малоизвестные кушанские памятники северной Бактрии //Бак-
трийские древности. Л.
388. Тургунов Б.А., Пугаченкова Г.А., 1978. Дом рядового горожанина //Дальверзинтепа
– кушанский город на юге Узбекистана. Ташкент.
389. Ураков Б., 1975. Керамические комплексы позднеантичных памятников Кызылкыр 1
и Сеталак 1 //ИМКУ. Вып.12. Ташкент.
390. Урманова М.Х., 1956. Раскопки на центральном бугре городища Варахши в 1953 г.
//Тр. Ин-та истории и археологии АН УзССР. Вып. VIII. Ташкент.
391. Усманова З.И., 1963а. Эрк-кала //Тр. ЮТАКЭ. Т. XII. Ашхабад.
392. Усманова З.И., 1963б. Раскопки мастерской ремесленника парфянского времени на
городище Гяур-кала //Тр. ЮТАКЭ. Т. XII. Ашхабад.
393. Усманова З.И., Кабанов С.К., 1975. К стратиграфии верхних (VIII-XIII вв.) наслое-
ний памятников зоны Чимкурганского водохранилища //ИМКУ. Вып.12. Ташкент.
394. Усманова З.И., Филанович М.И., Кошеленко Г.А., 1985. Маргиана //Древнейшие госу-
дарства Кавказа и Средней Азии. Археология СССР. М.
История изучения терракотовой пластики Средней Азии
285

395. Усова Е., Буряков Ю.Ф., 1981. Терракотовые поделки с городища Канка //ИМКУ.
Вып.16. Ташкент.
396. Федоров М.Н., 1969. Стратиграфический шурф в восточной части городища Афра-
сиаб //Афрасиаб. Вып. 1. Ташкент.
397. Филанович М.И., 1970. Уникальная статуэтка коня из старого Мерва //ПТ. №1. Аш-
хабад.
398. Филанович М.И., 1974. Гяур-кала //Тр. ЮТАКЭ. Т. XV. Ашхабад.
399. Филанович М.И., 1990. По поводу оссуарного обряда погребения в Ташкенте //Древ-
няя и средневековая археология Средней Азии. Ташкент.
400. Фонарев С.В., 1988. К планировке архитектурного комплекса на Кара-тепа //ИМКУ.
№22. Ташкент.
401. Цепова О., 2000. Декорированная керамика Кампыртепа //Материалы Тохаристан-
ской экспедиции. Вып.1.Ташкент.
402. Чунихин Д.В., 1989. Терракотовая плакетка с Кургантепе //История и культура Юж-
ных районов Средней Азии в древности и средневековье. Ташкент.
403. Чунихин Д.В., 1992. Вишну-Гаруда //Средняя Азия и мировая цивилизация: Тез.
докл. междунар. конф. Ташкент.
404. Шишкин В.А., 1955. Варахша (предварительное сообщение о работах 1949-53 гг.)
//СА. XXIII. М.
405. Шишкин В.А., 1963. Варахша. М.
406. Шишкин В.А., 1969. К истории археологического изучения Самарканда и его окре-
стностей //Афрасиаб. Вып. 1. Ташкент.
407. Шишкина Г.В., 1961. Раннесредневековая сельская усадьба под Самаркандом
//ИМКУ. Вып.2. Ташкент.
408. Шишкина Г.В., 1965. О датировке некоторых терракот Афрасиаба //ИМКУ. Вып.6.
Ташкент.
409. Шишкина Г.В., 1969. Древний Самарканд в свете стратиграфии западных районов
Афрасиаба. Автореф. … дис. канд. ист. наук. Ташкент.
410. Шишкина Г.В., Сулейманов Р.Х., Кошеленко Г.А., 1985. Согд //Археология СССР.
Древнейшие государства Кавказа и Средней Азии. М.
411. Щетенко А.Я., 1974. Раскопки монументального археологического комплекса на
Зар-тепе //Древняя Бактрия. Л.
412. Ягодин В.Н., 1963. Новые материалы по истории религии Хорезма //СЭ. №4. М.
413. Ягодин В.Н., Никитин А.Б., Кошеленко Г.А., 1985. Хорезм //Древнейшие государства
Кавказа и Средней Азии. Археология СССР. М
414. Якубовский А.Ю., 1940. Археологические исследования Зеравшанской долины
//ТОВЭ. Т.2. Л.
415. Abdullaev K, 1995. Armour of Ancient Bactria //In the Land of Gryphons. Papers on
Central Asian Archaeology in Antiquity/ Ed. Fy A. Invernizzi. Firenze.
416. Abdullaev K., 1996. A Stuck Moulding with Zoomorphical Image and some Problem of
Symbolism in North Bactrian Coroplastic Art //Information Bulletin IASCCA №20. М.
417. Abdullaev K., 1998. Buddhist Terracota Plastic Art in Norten Bactria //Silk Road Art and
Archaeology 5 (1997-98). Kamakura.
418. Francfort H.P., 1984. Le sanctuare du temple a niches indentees //MDAFA, t XXVII;
Fouilles d ai khanoum t. III. Paris.
419. Gardin J.-C., 1957. Ceramiques de Bactres // MDAFA. t.XV. Paris.
420. Gullaume O., Rougelle A., 1987. Les Petits obyets // MDAFA, t XXXI; Fouilles d Ai
khanoum t. VII. Paris.
421. Ilyasov D.Y., Mkrtychev T.K., 1992. Bactrian goddess from Dalveryintepe – attampts of
typological analysis //Silk road art and archaelogy 2. Kamakura.
422. Yastrow, E. 1941. Abformung und Typenwadel in der Antiken Tonplastik //Opuscula
Archeologica, № 2, p.1-28.
423. Lyonnet B., 1997. Ceramique et peuplement du chalcolithique a la conquete arabe
//MDMAFAC, t VIII, v. 2. Paris.
286
Н.Д.ДВУРЕЧЕНСКАЯ

424. Marshak B.I., Raspopova V.I., 1994. Worshipers from the Northern Shrine of Temple II,
Penjikent //Bulletin of the Asia Institute. Vol. 8.
425. Marshak B.I., Raspopova V.I., 1998. Buddha Icon from Penjikent //Silk Road Art and
Archaeology 5 (1997-98). Kamakura.
426. Neutsch, B. Studien zur vortanag raisch-attischen koroplastik. Berlin.
427. Niconorov V.P., 1997. The Armies of Bactria 700 BC – 450 AD. Vols 1-2. Montvert
Publications.
428. Niconorov V.P., Savchuk S.A., 1992. New Data on Ancient Bactrian Body-armour (in the
light of finds from Kampyr Tepe) //Iran. 30. The British Institute of Persian Studies.
429. Pavchinskaia L.V., 1994. Sogdian ossuaries Bulletin of the Asia Institute. Vol. 8.
430. Pugachenkova G.A.;1978. Les tresors de Dalverzin-tepe. Leningrad.
431. Pugachenkova G.A., 1992. New Terracottas from North Bactria //East and West. Vol. 42.
432. Pugachenkova G.A., 1994. The Form and Style of Sogdian ossuaries //Bulletin of the Asia
Institute. New series. Vol. 8.
433. Rapin C., 1992. La Tresorerie du palais hellenistique d’Ai Khanoum //MDAFA.
t.XXXIII. Fouilles d’Ai Khanoum. T. VIII. Paris.
434. Shishkina G.V., 1994. Ancient Samarkand: Capital of Soghd //Bulletin of the Asia
Institute. Vol. 8.
435. Vainberg B.I., 1994. The Kalali-Gir 2 Ritual Center in Ancient Khwarazm //Bulletin of
the Asia Institute. New series. Vol. 8.
436. Vivdenko S.V., 1994. A Technological Examenationof of the Plastic Art of Nort Bacria in
the Kuchan Period //Silk Road Art and Archaeology. 3. Kamakura.
437. Trever К.V., 1934. Terracotas from Afrasiab. М.Л.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Существует несколько историографических работ, частично отражающих историю
изучения отдельных видов терракотовой пластики. Так, изучение пластики Согда
освещено в работах В.А. Мешкерис (Мешкерис, 1962; 1989а) и В.А.Шишкина
(Шишкин, 1969), Хорезма – в книге Ю.А.Рапопорта (Рапопорт, 1971). Историогра-
фических исследований, посвященных специализированно изучению терракотовой
пластики всей Средней Азии с задачей выявления применяемых методов и подхо-
дов, ранее не проводилось.
2. В этот же период публикуется ряд работ, посвященный изучению оссуариев в кон-
тексте древнеиранского погребального обряда (Иностранцев, 1907, 1908, 1909).
3. К.Т. Залеман видел в изображенных под арками фигурах олицетворение четырех со-
словий зороастрийцев: жрецов, воинов, ремесленников и земледельцев.
4. Причем, в обыкновение вошла констатация факта наличия отпечатков на многих
изделиях, но использовалась эта информация только как свидетельство определен-
ной технологии изготовления. Другая же сторона, которая косвенно могла вывести
на целый круг важнейших проблем, связанных с выявлением мастерских, хроноло-
гии, происхождения и т.д. ни кем до сих пор не использовалась. В 1981 г. Завья-
лов В.А. в статье «Позднекушанская антропоморфная терракота Зартепа» вновь
выскажет аналогичное предложение.
5. Интересно, что в первой своей статье (Веселовский, 1887), он упоминает находку
идолов, часть их была интерпретирована им как «чисто буддийские», а часть как
«неизвестного происхождения». В публикации И.И.Толстова и Н.П.Кондакова
(Толстой, Кандаков, 1890), где описываются материалы Н.И.Веселовского, полу-
ченные из раскопок на Афрасиабе, а также часть новых поступлений терракотовой
пластики, на приведенных рисунках представлены плитки с рельефными изображе-
ниями, частью интерпретированные как буддийские. Вероятно, можно предпола-
гать, что изначально плитки с рельефами были названы Н.И.Веселовским – «идола-
ми». Позднее, в рассматриваемой статье (1917), часть из них он относит уже к
фрагментам лицевых стенок оссуариев.
История изучения терракотовой пластики Средней Азии
287

6. Ремпель, 1951; Дьяконов, 1954; Маршак, 1964; Пугаченкова, 1966; 1967а; Абдуллаев,
1985а; Кавасаки, 1998 и мн. др.
7. Тревер, 1940; Толстов, 1948; Ремпель, 1951; Пугаченкова, Ремпель, 1961; Кошеленко,
1966; Мешкерис, 1975, 1978, 1980, 1992б; Воробьева, 1978, 1981 и т.д.
8. Классификация В.Л.Вяткина по этническому принципу нашла свое развитие в рабо-
тах: Тревер, 1934; Стрелкова, 1930; Мандельштама, 1951.
9. В.Л.Вяткин время основания города на Афрасиабе определял ранним средневековь-
ем.
10. Данное замечание не относится к идолообразным статуэткам из алебастра и др. ма-
териалов.
11. Иосиф Флавий. Иудейские древности. Кн.18. Гл.9, 5. 1994. М. Т. 2. С.243.
12. Смогулов Е.И, 1990.Археологические данные к истории идеологии раннего средне-
вековья из отрарского оазиса //Культура древнего и средневекового Самарканда и
исторические связи Согда: Тез. докл. сов.-фр. коллоквиума.
13. Бибиков С.Н., 1949. Поселение Лука-Врублевецкая и его значение для истории ран-
неземледельческих племен юга СССР
//СА. XI. Он же, 1951. Культовые женские
изображения племен Юго-Восточной Европы //СА. XV. Он же, 1953. Раннетри-
польское поселение Лука-Врублевецкая на Днестре //МИА. № 38.
14. Из изделий терракотовой пластики к ним были отнесены: круглый медальон с изо-
бражением «богини Анахит-Нанайи» или царицы, статуэтка «богини Дхишну с ре-
бенком у ног», музыкант с лирой на плитке с рельефом, передвижной на колесиках
наиск с изображением трех харит, голова медузы в виде налепов на сосуды, рельеф
на светильнике с изображением подвига Геракла – победы над Лирнейской гидрой.
15. Дальнейшие исследования позволили уточнить, что эти протомы являлись украше-
нием керамических ритонов раннекангюйского времени.
16. Соглашаясь в целом с размышлением автора о своеобразии хорезмского керамиче-
ского комплекса, представляется необходимым отметить, что политические собы-
тия далеко не всегда прямо влияли на бытовую культуру. На сегодняшний день на-
коплен
материал,
подтверждающий
наличие
подражания
изделиям
выше
упомянутых культур (Болелов С.Б., в печати).
17. Не вступая в полемику с доводами автора, отметим лишь, что упомянутый перерыв
на материковой Греции имеет гораздо более узкие рамки. Производство, к примеру,
терракотовых статуэток известно там с IX в. до н.э. (Кобылина, 1961, с.6).
18. Позднее терракотовая пластика с памятника Калалыгыр -2 была вновь рассмотрена
в контексте археологического комплекса этого памятника (Vainberg, 1994).
19. История археологического изучения Маргианы до создания ЮТАКЭ описана в ра-
боте Е.М. Массона (Массон, 1963, с.9-11). Что касается терракотовой пластики, то
за этот период только в материалах американской археологической экспедиции,
возглавляемой R. Pompelly была опубликована фотография терракотовой статуэтки
с изображение женского персонажа, найденной на поверхности Гяур-кала в 1904 г.
20. Отметим сразу, что данное определение было опровергнуто находками аналогич-
ных статуэток из раскопок Гяур-калы, датировка которых была подтверждена мо-
нетами II-III вв. н.э. (Усманова, 1963б, с.78)
21. Позднее анализ нумизматического материала с Гяур-калы, позволит омолодить да-
тировку рассматриваемого комплекса до IV в. н.э. (Loginov, Nikitin, 1993, p. 226).
22. Приводимая датировка статуэтки отрицается исследователями Гебеклы-депе, т.к.
слоев ранее I в н.э. на памятнике не зафиксировано (Кошеленко, Никитин, 1991, с.
108).
23. О каких именно работах идет речь, установить не удалось.
24. Позднее, по результатам анализа нумизматического материала данную дату было
предложено омолодить до IV в. н.э. (Loginov, Nikitin, 1993).
25. Необходимо отметить отсутствие в Парфиене не только статуэток, но и, казалось
бы, чисто зороастрийского погребального обряда – захоронения очищенных костей
288
Н.Д.ДВУРЕЧЕНСКАЯ

в сосудах и оссуариях, и его наличие именно на территории Средней Азии, более
того, в областях, где широко использовалась терракотовая пластика.
26. Ранее краткая справка об изделиях терракотовой пластики из некрополя Мерва
была опубликована в 1966 (Кошеленко, Десятчиков, 1966).
27. Позднее, тема образа змеи-дракона получит свое дальнейшее развитие в совместной
статье В.А.Мешкерис и С.М.Беленицкого (Мешкерис, Беленицкий, 1986, с.16-27).
28. Терракотовая статуэтка с Пештага ранее была опубликована Л.И.Ремпелем (Рем-
пель, 1951, с.182-184).
29. Находки происходят из городищ Пештаг (1 – фрагмент статуэтки с женским персо-
нажем), Ярык-депе (3 – ф-т статуэтки с женским персонажем, штампованный налеп
на ручке кувшина в виде головки, фигурка всадника?), с поселений Ходжа-кала
Южная (1 – матрица для изготовления статуэток с изображением музыканта), Яс-
сыджа-депе (2 – плитка с рельефным изображением обнаженной женщины в опояске
и плитка с изображением стоящего мужского персонажа), Афган-депе (2 – статуэтка
с женским стоящим персонажем в платье с бляшками, статуэтка с мужским стоящим
персонажем), близ Меана (1 – плитка с рельефным изображением женского персона-
жа, отражающего влияние индийской иконографии).
30. С 1946 г. начала работы Таджикская археологическая экспедиция, состоявшая из
ИИМК АН СССР, ИИАЭ АН ТаджССР и ГЭ (Кафырниган, Вахш, Куляб); с 1947 г.
начала работы Французская Археологическая Делегация на территории левобереж-
ной Бактрии (Бактры-Балх); с 1948 г. начал работы Институт истории и археологии
АН УзССР на юге Узбекистана (Сурхандарьинский отряд); с 1960 г. Институт ис-
кусствознания (Халчаян, Дальверзинтепа и др.); с 1961г. совместная экспедиция Го-
сударственного Эрмитажа и Музея искусств народов Востока на Кара-тепе; с 1969 г.
начала работу Советско-Афганская Археологическая экспедиция, возглавляемая
ИА АН СССР (Дильберджин, Жига-тепе, Емши-тепе и др.). С 1972 г. – совместная
Бактрийская экспедиция Института археологии АН УзССР и ЛОИА АН СССР
(Зартепе и Шерабадский оазис).
31. Описаны фрагменты статуэток с образом женщин, выполненных в эллинистическом
стиле и держащих на руках детей; фрагмент статуэтки – головка в головном уборе
типа калатоса; фрагмент плитки с изображением обнаженного Геракла с дубиной и
шкурой льва; фрагмент плитки с изображением воина в тунике; фрагмент статуэтки
с персонажем в азиатском одеянии, держащим чашу и неясный предмет, прижатый к
левому плечу; как голова «варвара» был трактован фрагмент статуэтки, несущей
образ широколицего мужчины с длинными усами и шевелюрой. Аналогии этому
образу автор находит в буддийских памятниках Хадды, Таксилы и др. Кроме того,
упоминается находка аналогичного персонажа в Термезе, где предмет в левой руке
трактуется как плеть (Вязьмитина, 1945). Публикуется также антропоморфная фи-
гурка ручной лепки грубого исполнения, с формованными стекой глазами. Гарден
считает, что подобного рода статуэтки крайне широко распространены на Востоке
в самых различных эпохах, и относятся то к культовым изделиям, то к простым иг-
рушкам. Статуэтки животных представлены лошадками, в том числе оседланными,
датируются от рубежа эр до XV в.
Декор на керамике представлен налепными ручками в виде подпрямоугольной
формы оттисков с изображением персонажей в высоких корзинообразных головных
уборах, которых Гарден считает женскими персонажами. В одном случае женщина
изображена в иератической позе с прижатой к груди рукой, в другом, наоборот,
улавливается индийский стиль изображения изогнутого динамичного тела также с
прижатой к груди рукой. Последний персонаж автор склонен связывать с индий-
ским искусством, и находит ей аналогии в Беграме среди статуэток из слоновой кос-
ти. Оба изделия происходят из слоев кушанского времени. Еще один налеп на дне
кубка с изображением мужской головы, повернутой вправо, имеет крупные размеры
7, 8 см. Автор видит в нем вероятное изображение одного из греко-бактрийских
История изучения терракотовой пластики Средней Азии
289

правителей, хотя из-за фрагментарности не уточняется, какого именно. Так как из-
делие происходит из слоя предкушанского времени, то автор не отрицает возмож-
ности его датирования греко-бактрийским периодом. Зооморфный декор на ручках
представлен образами льва, барана, птицы и др. Все изделия происходят из слоев не
ранее эпохи кушан, или сасанидов, часть может быть отнесена к раннемусульман-
скому времени VII-VIII вв. н.э., когда Бактрия входила в состав «туранской импе-
рии» (Gardin, 1957, р. 61-63).
Единственное изображение животного на тулове сосуда не имеет точной датиров-
ки, аналогичные медальоны с образом горгоны относятся к эллинистическому вре-
мени, и с образом льва – к парфянскому времени. В книге был также рассмотрен
штампованный декор на керамике в виде геометрического и растительного орна-
мента. Автором отмечается его многочисленность, но, тем не менее, большая фраг-
ментарность, не позволяющая в полной мере восстановить характер сосудов. Пред-
полагается, что штампованный орнамент украшал кувшины и вазы. Всего выделено
19 типов штампов: розетки многолучевые, вихревые, ромбовидные и пальметты в
виде листочков (Gardin, 1957, р. 21-22).
32. В завале с внутренней стороны стен у оборонительных сооружений городища
Кей-Кобад-шаха и в их кладке, в слое на полу межстенного коридора с другими
пришедшими в негодность и выброшенными предметами.
33. Среди иконографических типов описываются следующие: женский персонаж с
крыльями из-за плеч и венком в руке – интерпретируется как Ника; фрагмент изде-
лия с женским персонажем в прозрачном одеянии – трактован как Силена; обнажен-
ный мужской персонаж, интерпретирован как Лаокоон; «образок с Буддой на ков-
рике»; статуэтки обезьян, одна из них играет на сириксе; статуэтки бодхисаттв;
статуэтка Анахиты и т.д.
34. Изделия не описываются, указывается лишь, что первое из них происходит из ниж-
них слов помещения №1.
35. Значительно позднее в 1992 г. Д.В. Русанов опубликует в заметке «Бактрийские кос-
тяные амулеты» находки еще 4 аналогичных костяных статуэток с изображением
нагой богини. Статуэтки происходят с крупных городищ и крепости: Халчаяна,
Ай-Ханум, Старого Термеза, Кампыртепе. Причем статуэтка из Кампыртепа была
обнаружена с оболом Евкратида. В целом же эта группа изделий датируется –
III-II вв. до н.э. В стиле рассматриваемых статуэток Д.В.Русанов наряду с эллини-
стическим влиянием не отрицает возможность влияния месопотамского прототипа.
Важно подчеркнуть, все упомянутые статуэтки являлись подвесками, так как имели
сквозные отверстия. Что в свою очередь проливает свет на их вероятное функцио-
нальное назначение – талисманов-амулетов (Русанов, 1992, с.128-129). Датировка
III-II вв. до н.э., приведенная Д.В.Русановым, лишает гипотезу Г.А.Пугаченковой
начального звена, утверждавшего факт промежуточного существования (между эпо-
хой бронзы и эллинистическим периодом, когда они вновь появились) женских ста-
туэток, предположительно исполнявшихся из иных менее сохраняемых, чем терра-
кота, материалов.
36. Во многих регионах одновременно сосуществуют и обнаженные женские образы, и
облаченные в одежды, а развитие иконографических образов идет вне рамок по-
строенной эволюционной схемы (к примеру, в Хорезме, на памятнике Калалы-гыр
2). Материалы по этому памятнику готовятся к печати Б.И.Вайнберг. Кроме того,
материалы некоторых памятников Бактрии представляют обратную картину: в гре-
ко-бактрийский период существуют только облаченные в одежды женские персона-
жи, и лишь в кушанское время появляются обнаженные женские статуэтки (по мате-
риалам Саксонохура) (Мухитдинов, 1973а).
37. Толстов, 1962. По древним дельтам Окса и Яксарта. С. 126. Р. 66.
38. В материалах Кую-Мазарского могильника в позднепарфянских слоях Гяур-калы из
квартала мукомолов; при раскопках Балалыктепе V в. н.э. и Хайрабадтепа
290
Н.Д.ДВУРЕЧЕНСКАЯ

VI-VII вв. н.э.; а также из кушанского слоя Сиркапа в Таксиле.
39. В качестве подтверждения этого предположения автор ссылается на этнографиче-
ские данные (W van Ingen, 1939. Figurines from Seleucia on the Tigris, Ann Arbor, pl.
XXX, XLVI, p.74-75).
40. Отдельно был рассмотрен фрагмент статуэтки, выполненной также ручной лепкой,
но с введением растительного каркаса внутрь. Статуэтка передает массивное лицо с
крутыми дугами бровей, огромными миндалевидными глазами. Аналогии в коро-
пластике раннесредневекового Согда, в частности в Варахшинском штуке. Статуэт-
ка, как предполагает автор, «либо ставилась на особом поставце, либо вводилась
наподобие пробки в какой-то специального назначения сосуд». В разделе «статуэт-
ки животных» автор подчеркивает, что основную часть их составляют фигурки ло-
шадок. Все они лепные от руки. Ранние отличаются качеством теста и тщательно-
стью лепки. У ряда статуэток отмечается введение выгораемого растительного
каркаса. Отмечается, что наряду с оседланными лошадками есть и неоседланные.
Последние, по мнению автора, могли играть как вотивную роль, так и являться дет-
скими игрушками. Эти заключения не аргументируются. Из животных на Халчаяне
были обнаружены статуэтки быка и обезьянки. Их рассмотрение ограничено указа-
нием среднеазиатских областей, где эти образы были зафиксированы. Ранее опубли-
кованный круглый терракотовый медальон с сюжетной композицией был рассмот-
рен отдельно, так как в типологии, основанной на упрощенном иконографическом
подходе, ему места не нашлось (Пугаченкова, 1962). Медальон был выделен по мор-
фологическому и, отчасти, функциональному признакам.
41. В 1969 году материалы по Саксанохуру в обобщенном виде публикуются в статье
«Античное городище Саксонохур» Б.А.Литвинским и Х.Мухитдиновым. Авторы
отдельно рассматривают изделия терракотовой пластики, но уделяется внимание
лишь иконографии статуэток и ареалу распространения этих иконографических об-
разов. Никаких новых сведений в статье не содержится.
42. Необъяснима крайняя скупость в описании материала специалистом по исследова-
нию изделий терракотовой пластики. К терракотовой плитке с рельефным изобра-
жением одновременно применяются термины: статуэтка и горельеф. Вероятно, не-
разработанность терминологии можно объяснить тем, что статуэтки Средней Азии
представлены не в круглом объеме, а сформованы при помощи односторонних
штампов, как правило, имеющих разную глубину рельефа. (Позднее автор при раз-
работке классификации терракот Согда отметит, что принципиальное отличие ста-
туэток от рельефов заключается не в глубине рельефа, а в наличии или отсутствии
фона).
43. К ним относятся статуэтка женщины в хитоне, в греко-бактрийском стиле, вторая
более стилизованная, и как предполагают авторы, является развитием типа богини
с зеркалом (напоминает статуэтку из Саксонохура), третья – схематично изобра-
жающая одежду с рукавами до пола, застегивающуюся спереди во всю длину (ана-
логична статуэтке из Гола-Моллы); головка от женской статуэтки также в гре-
ко-бактрийском стиле.
44. Мешкерис, 1962, XI, с. 124.
45. Пугаченкова, 1966, с.230, с. 251, рис.108.
46. Как наиболее интересные отмечены статуэтки мужчин со скрещенными ногами, с
гривной на шее и поднятой к груди рукой (Сарианиди, Кругликова, 1971, с.162-166,
рис.5, 2 и 3). Рисунок женской головки в высоком рельефе дан без описания. В цен-
тральной части города Емши-тепе, являвшегося центром сельскохозяйственного оа-
зиса, был вскрыт комплекс помещений жилого и хозяйственного назначения. Здесь
в помещениях нижнего горизонта имелись статуэтки лошадок и собаки. В помеще-
ниях верхнего горизонта вместе со статуэтками животных: быка, собаки, лошади
найдены статуэтки всадников. Упоминаются находки с Дальверзинтепа (Южнобак-
трийского), где была вскрыта часть жилого комплекса у западной стены города,
История изучения терракотовой пластики Средней Азии
291

примыкавшего с внутренней стороны к панцирю стены. Здесь было обнаружено
много разнообразных сосудов: краснолощеные миски и кубки с рельефными нале-
пами в виде голов животных и без них, сосуды с зооморфными ручками, со штампо-
ванным орнаментом в виде вдавленных пальметок, а также терракотовые статуэтки
лошадок и рельеф с нижней частью человеческой фигуры.
47. Так, в одном комплексе были встречены статуэтки всадника, быка, собаки, лошадки
и фрагменты каменных блюд с резным орнаментом по краю, обломки сосудов с рос-
писью красной и черной красками, дно сосуда с рельефным медальоном в центре, с
погрудным изображением девушки с распущенными волосами. Из культурного слоя
кушанского времени постройки у крепостной стены происходят: статуэтка женщи-
ны с ожерельем на шее и с яблоком или зеркалом у груди; статуэтка всадника, сидя-
щего на лошади; мужские сидящие статуэтки; головки женских статуэток.
48. Годом ранее автор издал тезисы, в которых были освещены изделия терракотовой
пластики из Саксанохура (Мухитдинов, 1972).
49. К раннему этапу были отнесены 4 терракотовые статуэтки: 2 фигурки женщин с зер-
калом, 1 статуэтка божества с сосудом и венком и 1 головка от подобной же стату-
этки. Ко второму, датированному II-I вв. до н.э. – I в. н.э., было отнесено 7 изделий:
матрица для изготовления женских статуэток; матрица для изготовления женского
образа с руками на животе; штамп для формовки статуэток воинов; штамп для изго-
товления крупной мужской фигуры; керамический ритон; головка лошади; матрица
для формовки статуэток воинов с булавой. К третьему, датированному I-II вв. н.э.,
было отнесено 11 изделий. Среди них грубые матрицы для формовки женских стату-
эток с зеркалом, миниатюрная матрица для изготовления воинов, штамп для изго-
товления всадников, статуэтка всадника с конем, статуэтка всадницы, женская ста-
туэтка с выпуклым животом и руками на нем, женская головка. К четвертому
периоду, датированному II-III вв. н.э. были отнесены материалы из вспаханного
слоя: матрица для изготовления женских статуэток с зеркалом; статуэтка всадника с
носом в остроконечной шапке; ручка сосуда в виде головы собаки; ручка сосуда в
виде головы барана; фигурка козы или оленя; статуэтка всадника с отбитой голо-
вой. Итого, во всех 4-х периодах было зафиксировано 31 изделие.
50. В слое греко-бактрийского периода были отмечены такие виды изделий, как антро-
поморфные статуэтки и фигурные ручки сосудов. Первые отражают два иконогра-
фических образа: лютнистки и сидящей богини. Ручки отражают, по мнению авто-
ров,
образы
хорьков.
Сопутствующая
керамика
идентична
посуде
греко-бактрийского слоя Дальверзинтепе, Афрасиаба и Айханума, тепе Нимлик
близ Балха. Налепные круглые ручки тонкостенных сосудов с изображением морды
льва, найденные в 4 слое шурфа, благодаря своим характерным особенностям ста-
новятся датирующим материалом. Авторы отмечают их бытование в комплексах
Кара-тепе и Зар-тепе кушанского времени и датируют не только ручки, но и сам
слой этим же временем. В вышележащих слоях были обнаружены зооморфные (ло-
шадки, уточка) и антропоморфные статуэтки (воин в чешуйчатых доспехах).
51. Пугаченкова, 1973, с.121-122; Щетенко, 1974, рис.4.
52. Здание ДТ-9 ВЗ – шифр верхнего строения в наиболее возвышенной, северо-запад-
ной части квартала керамистов ДТ-9, в помещении 1 у суфы, где располагались две
скульптуры (композиции) близ центральной скульптуры. Возведение этого объекта
относится к I-II вв. н.э.
53. Пугаченкова, Ремпель, 1961, с.63, рис.63.
54. Терракотовая статуэтка богини, обнаруженная на полу пом.20 западного крыла
Большого дома, относимого ко времени Великих Кушан, получила богатый пере-
чень аналогичных образов на территории всей Бактрии (Зар-тепе, Термез, Шор-те-
пе, Барат-тепе, Культепе, Дальверзин, Халчаян, Кобадиан, Саксонохур и др. (Аль-
баум, 1960, с.28; Пугаченкова, 1970, с.217; она же, 1973, с.105; Мандельштам,
Певзнер, 1958, с. 304; Литвинский, Мухитдинов, 1969, с.167). На городище Балхско-
292
Н.Д.ДВУРЕЧЕНСКАЯ

го оазиса они представлены находками из самого Балха, Шахри-Бану, Емши-тепе,
Дильберджина (Gardin, 1957. h.54 и др.). Было отмечено, что стиль статуэтки и ха-
рактер одеяний сближают ее с маргианскими статуэтками I в. до н.э. – I в. н.э.
55. Статуэтки, как наиболее многочисленные были разбиты на группы. В первую во-
шли статуэтка нагой женщины, две головки и погрудный фрагмент женской фигур-
ки, датированы от II в. до н.э. – до I в. н.э.; вторая группа разбита на V типов: I – си-
дящая богиня в 5 экземплярах из слоев, датированных I- II вв. н.э; II – стоящая
богиня, ручная лепка; III – сидящая богиня в высоком кокошнике, датированная
II вв. н.э; IV – богиня в складчатой накидке, датированная I- II вв. н.э; V – сидящая
богиня в накидке, датированная I в. до н.э. – I в.н.э.; в третью группу вошли статуэт-
ки стоящей богини, в плотном одеянии, датированные I в до н.э. – I в н.э. Статуэтки
мужчин: торс штампованный II-III вв. н.э., торс лепной; статуэтка всадника лепная;
мужская головка лепная из завала III-IV вв. н.э. Статуэтки животных: лепные фи-
гурки лошадок (5 шт.); козлов, баранов; налеп – штамп на сосуде в виде тигра или
льва.
56. 4 статуэтки всадников из разных помещений, в том числе в комплексе с монетами
Гелиокла, с монетами группы «Сотер Мегас» (лишь в одном случае сохранилась фи-
гурка всадника на лошадке), у 3-х остальных лошадок сохранились только сколы от
всадников, также статуэтка всадника была найдена в забутовке пом.6; терракотовые
«поделки», интерпретируемые как алтарики (Р №1, в пом. 22, .5 и 5а, (с.30, 32), тер-
ракотовые статуэтки с изображением женщины с трилистником и неясным предме-
том в руках (в разрезе Р2 у обводной стены; женская статуэтка с кубком в правой
руке и инвеститурным кольцом в левой (на полу пом. 23 из Р №1; (Пидаев, 1978,
с.30- 44, 47-48).
57. Ghirshman R. Begram. 1946, p. XXXVIII, XLIX, L; Gardin, 1957, p. 26-27.
58. Дьяконов, 1950, с. 166.
59. Мандельштам, Певзнер, 1957, с. 302.
60. Альбаум, 1960, с. 18-19
61. Важно указание типов керамической посуды, которая украшалась налепами или
штампами. Так, автором указывается находка 9 чаш. с налепами в виде голов льва у
венчика. Тагора часто украшались штампованным орнаментом в виде стилизован-
ного дерева, а одна из них была украшена налепом в виде обезьяны у края венчика,
исполненным реалистично. На одном экземпляре сосуда был налеп в виде горного
козла на тулове. Налеп в виде горного козла-архара был обнаружен на стенке крас-
нолощеного кувшина. На одном из кувшинов был отмечен налеп в виде хищника
или обезьяны, на другом – в виде головы человека. На горшках также были отмече-
ны ручки в виде головы животного, а также штампованные орнаменты. На миниа-
тюрном кувшинообразном сосуде отмечено сочетание штампованного антропо-
морфного штампа, изображающего человеческую фигурку с копьем в руках, с
налепами, которые не сохранились. Необычен налеп со штампованным изображе-
нием лошади в круглом контуре (Пидаев, 1978, с .65-68, табл.X, XI, XIII, XIV).
62. Впервые материалы по терракотовой пластике были поданы в подробном археоло-
гическом контексте в публикациях по результатам археологических раскопок в
Мерве (Кацурис, Буряков, 1963; Усманова, 1963б).
63. Кругликова, 1974, с. 89-95, р.65.
64. Антропоморфные изображения представлены на двух статуэтках. Первая изготов-
лена при помощи матрицы и изображает богиню в длинных складчатых одеждах.
Вторая статуэтка – лепная, по всей видимости, изображает мужчину. Изображение
по облику похоже на сатира. Зооморфная терракота обнаружена в комплексе в 6 эк-
земплярах. Три из них В.А.Завьялов с уверенностью относит к изображению коня,
причем 2 имеют следы отбитых всадников. Три остальные плохой сохранности. Как
и у первых, на спинах двух прослеживаются следы. Все статуэтки лепные, обожжен-
ные, на некоторых наблюдаются остатки красноангобного покрытия. Часть из них
История изучения терракотовой пластики Средней Азии
293

украшена орнаментом, нанесенным полой трубочкой на грудь или заднюю часть по
обеим сторонам хвоста.
65. Приводится 4 фрагмента оттисков статуэток, 1 налеп на сосуде, 1 барельефный от-
тиск и 1 матрица-калыб. Антропоморфные статуэтки были представлены следую-
щими иконографическими типами: торс фигуры в складчатых одеяниях с жестом
обхайя-мудра и аналогичный тип из 6 раскопа; образ, близкий сатирическим из вы-
лепленного от руки жгутика, верхний конец которого был оттиснут в матрице;
фрагмент нижней части статуэтки, где изображены фалды ниспадающего платья.
На примере одного изделия автор отмечает, что одно и то же женское изображе-
ние, использовавшееся в качестве налепа на сосуде и выполненное в той же техноло-
гии, что и статуэтка, имело разные функциональные значения (Завьялов, 1981, с.67).
(Разница функционального назначения различных видов терракотовой пластики,
передающих один иконографический тип, и отражение этой разницы на смысловом
значении изображения, по сей день в литературе чаще всего не принимается во вни-
мание. Как следствие, нет исследований, специализированных на выявлении видов
изделий, к примеру, несущих изображения отдельных иконографических типов).
66. Ранее подобное предложение было выдвинуто Б.И.Кастальским (Кастальский,
1909).
67. Две первые статуэтки автор отнес к изображениям Будды. Барельефный оттиск на
плитке имеет близкую аналогию из Батыр-рабада, определенную Г.А.Пугаченковой
как принадлежащую к буддийскому кругу.
68. Сидящая богиня была предположительно интерпретирована как Ордохшо.
69. Кроме статуэток и налепа, был опубликован фрагмент барельефного оттиска, кото-
рый сохранил часть изображения с двумя стоящими рядом фигурами. Особый инте-
рес представляет матрица-калыб. Она была определена как производственный брак
– «слишком глубокая, потому вероятно, почти не использовавшаяся». Матрица пе-
редает образ сидящей богини в высоком головном уборе с наушниками и с рогом
изобилия в руках.
70. Как подъемный материал с поверхности Жига-тепе была найдена матрица круглого
терракотового медальона с изображением сцены венчания женщиной полулежаще-
го мужчины венком. Медальон датируется по стилю изображения началом н.э. Ав-
тором отмечается «бесспорное местное изготовление» (с.79-81). В слое верхнего зда-
ния, кушано-сасанидского периода был найден сосуд с налепом в виде женского
персонажа в раструбовидном головном уборе и руками, прижатыми к груди, в од-
ной – округлый плод, в другой – вытянутый предмет. Изображение интерпретирует-
ся как культовый образ, возможно Анахиты (Пугаченкова, 1979б, с.87, 88, рис.17, 2;
рис.26, 1). К кушано-сасанидскому периоду III-IV вв. н.э. Г.А. Пугаченкова также
отнесла: лепные статуэтки коней с хохолками между ушей и налепными глазами; ба-
ранов, один из которых с продолговатым сколом, возможно, является подставкой
под сосуд; фигурные ручки сосудов в виде антропоморфного идолообразного лица,
обезьянки и др.; сосуды с украшением штампами в виде пальметок, листочков с
прожилками, кружков-колес, ступней будды, ромбов, «короной»; сосуды с налеп-
ным штампованным орнаментом в виде колеса (рис. 26, 2-9, с.87) – животные; (рис.
20, 22, 23, 24) – штампы и пальметты и т.д. (Древняя Бактрия, вып. 2).
71. Позднее классификация бактрийских терракот будет существенно переработана
(Мешкерис, 1998), вследствие чего не представляется целесообразным останавли-
ваться на ее детальном анализе.
72. Отмечено преобладание лошадок среди зооморфных статуэток. Антропоморфные
статуэтки представлены 5 образами. Статуэтки, передающие образ женщины, стоя-
щей с ребенком у ног и сидящей с ребенком на коленях. Среди статуэток с мужски-
ми образами представлен образ сидящего старца в остроконечном колпаке, камен-
ная статуэтка старца, а также лепная фигурка (Бабаев, 1982, с.232-234, рис.1-3).
73. К ним относятся городища Узбеконтепа, Яванское, Шахринауское, Тепаи-шах, Гис-
294
Н.Д.ДВУРЕЧЕНСКАЯ

сарская крепость, поселения Кутон-тепе, Курганча и др.
74. Работа Б.И.Маршака за 1972 г. «Согдийские терракоты» будет рассмотрена под-
робно ниже, в параграфе «Согд».
75. Из городища Тепаи-шах происходят четыре антропоморфные статуэтки, ручка со-
суда с изображением человеческой фигуры, а также 8 статуэток коней. Кроме мате-
риалов с городища, авторами приводятся уникальные находки из одноименного по-
гребального сооружения. Терракотовую плитку с рельефным изображением,
происходящую из сооружения I некрополя Тепаи-Шах, авторы считают передаю-
щей образ Авалокитешвары, и датируют ее IV-V вв. н.э. Интерпретация и датиров-
ка изображения на плитке была предложена на основании анализа стиля и иконо-
графии изображения. Из сооружения IV происходит налеп на сосуде в виде головки
женщины. Обе статуэтки относятся к уникальным и в обеих обнаруживают влияние
индийской иконографии (Литвинский, Седов, 1983, с.52, 150, 159, 231, табл. XXVI,
1, 3).
76. Альбаум, 1960, с. 32-33, рис.17.
77. Авторы видят близкую аналогию в статуэтке голубого сланца из Сиркапа (Marshall
J., 1951. Taxila. (Vol.II, p.701; III, pl.211, 4a-b). Cambridge.
78. Пугаченкова, 1979а, с.178-179.
79. Пугаченкова, 1966, с.217; с. 60 и с. 221-222.
80. Там же, с. 227.
81. В Центральной Азии, маски известны на памятнике Ниса (маска из гипса бородато-
го старика); Шахри-Гульгуль (мраморный маскарон, возможно римский импорт);
две маленькие маски из гипса происходят из Шахри-Бану и из Топрак-калы (?)
(типа критимукха).
82. В Таксиле; на Дальверзинтепе.
83. В одном из последних томов по результатам работ на Ай-Хануме К.Рапэн исключил
возможность датировки городища временем позднее II в. до н.э. (Rаpin, 1992).
84. Ранее вопросам терракотовой пластики с памятников Средней Амударьи была по-
священа отдельная статья (Пилипко, 1977).
85. Ссылка на работы: Завьялов, 1979; Пидаев, 1978; Кругликова, Пугаченкова, 1977;
Седов, 1981.
86. Богиня с виноградной гроздью и плодом или сосудом (10 экз.); богиня с сосудом (3
экз.); богиня без культовых атрибутов (4 экз.); богиня в длинных одеждах (6 экз.);
богиня с лепным туловом – найдено 2 целых и 7 фрагментированных фигурок. Для
последнего типа характерно вылепленное от руки тулово в виде цилиндра или кону-
са, основание плоское, устойчивое. Иногда полое внутри, руки условно переданы
очень короткими конусовидными налепами, прижатыми к груди или расставленны-
ми в стороны, у некоторых экземпляров небольшими выпуклостями намечены гру-
ди. Судя по целым экземплярам, головки изготовлялись отдельно в односторонней
форме, затем соединялись с туловом. В настоящее время известно 2 статуэтки с со-
вершенно разными по типу головками. Находки матриц, предназначавшихся специ-
ально для изготовления головок, и головок, явно изготовленных в подобных матри-
цах, заставляют предполагать использование в сочетании с лепным туловом еще
нескольких типов головок. Обе целые статуэтки происходят из стратиграфически
фиксированных слоев, относящихся к раннекушанскому периоду не позднее правле-
ния Канишки.
87. Мкртычев, 2000, с.162.
88. В процессе изучения Зар-тепа с 1973 по 1982 годы на раскопах 6 и 3 в двух верхних
строительных горизонтах было обнаружено: 2 фигурки коней с остатками резервуа-
ров на спине; 7 фигурок коней со следами характерного скола от резервуаров; 2 фи-
гурки баранов; 4 фрагмента фигурок, видовую принадлежность которых опреде-
лить трудно. Кроме того, найдены фрагменты двух резервуаров.
89. Пугаченкова, 1973, с.127, рис. 45.
История изучения терракотовой пластики Средней Азии
295

90. Пугаченкова, Ремпель, 1961, с. 63, рис. 63 Ганевская, Заславская, 1977, с. 87-92,
рис.16а, б; Кругликова, Пугаченкова, 1977, с.101, рис.103, 2; Пугаченкова, 1982, с.
254.
91. Ритоны с головой слона и головой льва(?) или широкомордой собаки (Gullaume,
Rougelle, 1987, p.5, Pl.2, 1 et I, 1, 2).
92. Среди антропоморфных статуэток: серия женских статуэток одного типа (стоящая в
хитоне, с рукой у груди); стоящая женщина укороченных пропорций; сидящая жен-
щина с ромбовидным предметом в руке; обнаженная женщина; мужской обнажен-
ный персонаж; мужская голова. Зооморфные статуэтки представлены лошадками и
«петухом с лапами».
93. Первый представлен образом «Виктории», одетой в хитон, мужскими головками с
различными прическами, второй – неясными экземплярами. Фрагменты изделий с
зооморфными образами неясного назначения представлены образами грифона,
утки, льва и др.
94. Аналогии образам в греческих костюмах (№1124-1129) авторы находят в материа-
лах Варки, селевкидской и парфянской эпох; в Центральной Азии, на Гяур-кале.
Статуэтка (№1130) аналогична найденной на Средней Амударье, на Омар-кале, и
датированной II-IV вв. н. э. (Пилипко, 1977, стр. 191 и рис. 2 №4, рис. 3 №2). Тип си-
дящего женского персонажа (№1132) был найден в Бактрии на Дальверзинтепе, да-
тирован II-I вв. до н. э. (Пугаченкова, 1979а, стр. 154, рис 182), на Савринджантепе и
Культепе, датирован I-II вв. н.э. (Пугаченкова, 1979а, с. 156, рис. 186-7).
Многочисленные библиографические ссылки по статуэткам всадников в Централь-
ной Азии были даны Франфором (Франфор, 1984, с. 41). Статуэтка 1133 подобна
статуэткам, найденным на Дильберджине (Кругликова, Пугаченкова, 1977, с. 41,
рис. 32 №3) и Айртаме, датированным кушанской эпохой (Тургунов, 1973, с. 76,
рис.5). Статуэтке (№1135) авторы видят аналогии в статуэтках Барат-тепе (Пугачен-
кова, 1973, с. 112, рис. 27).
95. Считалось, что подобные статуэтки получают свое распространение в раннем сред-
невековье, на примере согдийских материалов.
96. В комплексе слоя Шт-5 отмечается керамика с зооморфными ручками, изображения
на которых трактуются как: «гибкое животное с повернутой набок головкой» (на
одноручном кувшинчике на высоком поддоне), вероятно, обезьянка (всего в слое 3
таких изделия); «не то льва, не то широкомордой собаки» (петельчатая ручка); «сти-
лизованная фигурка животного с приподнятым длинным рыльцем, широкими уша-
ми и крутой, в параллельной штриховке, Э-совидной спинкой». Автор считает, что
это не кабанчик, а еж, которого как зверька-змеелова всегда ценили в Средней
Азии. В материалах Шортепа присутствует еще один вид терракотовой пластики –
фрагмент фигурного сосуда, выполненного в виде головки быка с оттиском звезды
надо лбом. Также отмечена керамика с налепами (тонкостенный сосуд с налепом в
виде львиной морды). Назначение изображений, как считает автор – магическое.
Предполагается, что появление их на кушанской керамике в одних случаях навеяно
суевериями местной скотоводческой среды, в других (обезьянки) – влиянием Индии.
Упоминаются также: статуэтка с изображением торса мужчины в кушанском кафта-
не с наколами, рельефная мужская головка со схематично моделированными черта-
ми и короткими волосами, обозначенными наколами (датировка и место нахожде-
ния не указаны).
97. Первую, подъемную автор предлагает датировать раннекушанским временем
(Шт-4). Матрица несет изображение стоящей женщины в драпирующемся хитоне и
гиматии эллинистического типа. Вторая матрица (плохой сохранности) передает
«более локальный образ сидящей женщины в высоком головном уборе и тяжелой
накидке, причем и то и другое украшено рельефными кружками». Датировка и ме-
сто обнаружения этого изделия не приводятся. Описание матриц дается без указа-
ния размеров и анализа деталей технологии изготовления.
296
Н.Д.ДВУРЕЧЕНСКАЯ

98. Среди последних автором упоминается нижняя половина плитки с рельефным изо-
бражением Геракла, стоящего прямо, широко раздвинув ноги, с опущенной палицей
в правой руке и львиной шкурой в левой, которая была найдена при раскопках Бал-
ха, в слое, датируемом рубежом кушанского и кушано-сасанидского времени
(Gardin, 1957. p. 56-57, pl. X-2). При раскопках загородного жилого дома, располо-
женного близ южных ворот Дильберджина, автором была найдена терракотовая
плитка в слое II-начала III вв., датированного монетами Васудевы I и II с изображе-
нием нагого мужчины в аналогичной позе (Кругликова, Пугаченкова, 1977, ч.2,
с.100-101, рис. 103, 3). Иконографический облик Геракла на территории Северной
Бактрии автор видит также в головке-налепе с городища Зар-тепе (Альбаум, 1960,
с. 21, рис. 8).
99. Они были найдены напротив галереи 1/11, где располагалась статуя Геракла, в бой-
нице. В нее входили 4 крупных мужских фигурки (с головами, вероятно, 32-25 см) и
4 небольшие женские (8-10 см). Первые в трехчетвертном объеме, вторые – круглые,
устойчивые.
100. К кушано-сасанидскому времени автор относит часть погребений в наусах Те-
паи-шах, в том числе терракотовую статуэтку-образок с изображением Аволоки-
тешвары, из сооружения I, ранее датированную IV-V вв. н.э.
На поселении Ак-тепа в раскопе I, в святилище был обнаружен сосуд с двумя фигур-
ными зооморфными ручками, с налепами голов козлов и нескольких рядов различ-
ных оттисков штампов, интерпретированный автором как культовый (Седов, 1987,
с. 57-58, рис. 26). Не найдя аналогий, автор тем не менее, отмечает стилистическую
близость его с пенджикентскими сосудами со сливами в виде головок быка.
101. Так, с поселения Хишт-тепе в подъемном материале кушано-сасанидского времени
было упомянуто «несколько терракот» без дальнейшего описания. Для понимания
их значения важно предположение, что Уштур-мулло – буддийский монастырь, мог
вместе с Хишт-тепе составлять единый комплекс.
102. Завьялов, 1979, с. 146-147, рис. 5, 6.
103. Завьялов, Осипов, 1976, с. 57, рис. 3, 1-5; Завьялов, 1979, с. 150, рис. 7; 1981, с. 65-69,
рис. 1.
104. Пидаев, 1978, рис. 20, 21, табл. X, 29.
105. Последнее не согласуется с материалами, опубликованными в книге «Тепаи-Шах».
106. Пугаченкова, Ремпель, 1961, с. 79-80, 166.
107. Григорьев, 1940, с. 95, 101, рис. 66; Мешкерис, 1962, табл. X, 112.
108. Атаханов, 1968, с. 54, рис. 2.
109. Автор рассматривает иконографические детали на терракотовых плитках с рельеф-
ным изображением мужского персонажа, интерпретированного ранее как Геракл.
Рассматривается терракотовая плитка с изображением нагой мужской фигуры с па-
лицей, найденная на памятнике Кара-пичок, интерпретированная, как Геракл-Ве-
ретрагна. Как близкая аналогия приводится терракотовая статуэтка «Геракла-вои-
на» из Бараттепе. Интерпретируется она разноречиво: как герой-змееборец
(Ртвеладзе, Хакимов. Маршрутные исследования памятников Северной Бактрии
//Из истории античной культуры Узбекистана. Ташкент. 1973. С. 28) или как Зохак
(Пугаченкова, 1973. с. 78-128). А.К.Абдуллаев отмечает, что в качестве аналогий
упомянутым изображениям в обоих случаях приводится Зар-тепинская плитка с
«Лаокооном» по интерпретации Л.И.Альбаума (Альбаум, 1961).
110. Ранее автор их относила к III-II вв. до н.э. (Пугаченкова, 1979а, с. 152, рис. 178, 179).
111. Скульптура обнаженной женщины в полный рост, вылепленная вручную из глины и
покрашенная в красный цвет. На плече ее левой руки и на талии сохранились отпе-
чатки ткани. На лице у одного глаза сохранились следы черной краски.
112. Помимо этой статуэтки, публикуется целый ряд изделий: матрица для оттиска «го-
ловы римского типа» крупных размеров 12, 6 х 6 см, по мнению автора, изготов-
ленная оттиском с мраморной или бронзовой скульптуры эллинистического време-
История изучения терракотовой пластики Средней Азии
297

ни, но использовавшаяся позднее в кушанское время; статуэтка обнаженной
«богини-матери» с вытянутыми вдоль тулова руками; статуэтки музыкантов – муж-
ские фигурки с горизонтальной, поперечной и многоствольной флейтой, датирован-
ные не позднее II в. н.э; плитка с изображением римского воина со щитом; статуэт-
ка, выполненная в комбинированной технике, штампованная голова, лепное
тулово, передающая образ «мифического обожествленного царя» – мужской боро-
датый персонаж; из Дуньонтепе (Будрач) происходят статуэтки в виде головки
«юноши» в головном уборе с «крыльями» на фоне нимба. «К разряду античных тер-
ракот...относятся крупные очажные подставки (II в. до н.э. – начало I в. н.э.) из Бу-
лакбаши, которые типологически восходят к раннему этапу так называемой «куль-
туры Каунчи». Они оформлены по краям головками животных – козла, быка, а на
некоторых экземплярах, не то овечьей, не то женской личиной» (Пугаченкова,
1989б, с. 21). Автор считает, что значение этих образов магическое и связано с куль-
том огня и животного мира.
113. В одном слое с монетой Хормизда был обнаружен фрагмент сосуда, украшенного
штампованными налепами. Единственный сохранившийся налеп выполнен в техни-
ке высокорельефного штампа, передает изображение головы антропоморфизиро-
ванного хищного зверя с чертами львиного лика в обрамлении округлых высту-
пов-перлов.
Относительно
последних
авторы
отмечают,
что
«приемы
декоративного обрамления в виде «перлов», заключающих в центре изображение
зооморфного или антропоморфного характера, напоминают технику зерни в худо-
жественном металле и большей частью связаны с созданием образцов торевтики.
Наглядным примером тому могут служить изделия сасанидского серебра... О широ-
ком распространении подобного приема в керамической орнаментике на довольно
обширном пространстве свидетельствуют многочисленные образцы художествен-
ной терракоты Хотана... появление мотива «перлов» в керамике можно связать с
подражанием изделиям из благородных металлов...» (Абдуллаев, Аннаев, 1990,
с. 22). В слоях, датируемых монетой кушаншаха Пероза, была найдена терракото-
вая фигурка слона. В синхронном слое было обнаружено терракотовое изображение
женского божества, интерпретированного авторами как богиня Арамати или Нана.
Терракота высокого рельефа выполнена в технике штампа.
114. Седов, 1981.
115. Пугаченкова, 1973, с. 125-127; Исхакова, Исхаков, 1978, с.164-165.
116. Козловский, Некрасова, 1976, с. 36-37.
117. Пидаев, 1978, с. 77-79.
118. Завьялов, Осипов, 1976, с. 53.
119. Пидаев, 1975, с. 59-63.
120. Завьялов, Осипов, 1976, с. 57, р. 32.
121. Пугаченкова, 1973, рис. 21, с. 106-107; 1979а, рис. 78, 79, с. 152; Литвинский, Седов,
1983, табл. IV, 1; XXII, 3, с. 23-26.
122. 1 – с расширенным, часто полым внутри основанием, иногда на трех ножках, про-
филированный ствол с широким дисковидным манжетом наверху, на котором поко-
ится чашевидный резервуар; 2 – конусовидное полое изнутри тулово, несущее по-
добный же резервуар. Пункты находок: Кургантепе (8экз.), один из докушанского
стратиграфического горизонта; Халчаян (2), один с головой конька на полу дворцо-
вого зала, другой с тремя мужскими фигурками из слоя под полом дворца; Культепе
(1) с фигурками шествующих коней; Дальверзинтепе (5), из них 3 в храме бактрий-
ской богини в слое Великих Кушан; Бараттепе (1); Балалыктепе (1) в литературе да-
тируется VI-VII вв. н.э.; Хайрабадтепе (4 фрагмента) относятся к VI-VII вв. н.э.; Уз-
беконтепе (1) в литературе датируется VI-VII вв. н.э.
123. В Таксиле было найдено только 4 экземпляра из верхнего «парфянского» слоя I в.
н.э., которые Д.Маршалл связывает с парфянской средой.
124. В традициях переднеазиатской пластики выполнены несколько «колоннообразных»
298
Н.Д.ДВУРЕЧЕНСКАЯ

терракот из юэджийских слоев. Среди них: «властитель или жрец, сидящий на тро-
не, головной убор которого с наушниками и лентой сзади аналогичен куляху на
драхме Синатрука (77-70 гг. до н.э.)». К разряду уникальных отнесена деревянная
скульптурка мужчины в серебряном окладе. Аналогии в одежде автор видит в
скульптуре парфянского принца из Шами. По отдельным деталям иконографии еще
одна статуэтка мужчины сопоставляется с образами в скульптуре из Хатры. Обна-
руженная на цитадели верхняя половина торса нагой богини с шарфом на шее была
отнесена к «ближневосточному» типу. «Образок» или плитка с рельефным изобра-
жением «божественного» воина отнесена к эллинистическому типу. В кардергардии
у ворот обнаружена матрица для изготовления образков с изображением Афины с
копьем.
125. Таковы терракоты: плитка со сценой митхуны, нагая богиня с ремнем через грудь в
позе якшини, ряд других женских персонажей. Среди раритетов отмечается плитка с
изображением принца (?) в диадеме, с гривной на шее и жезлом в руке; полиморф-
ное существо с птичьими ногами в длинном распахнутом кафтане и пилоткообраз-
ной шапочке, возможно Сирена (?), сжимающая в руках округлый предмет – бара-
банчик (?) или дар; три музыканта с флейтами: продольной (Силен), поперечной и
сирингой.
126. 7 из Ай-Ханум, 1 из Шор-тепе, 1 – реконструкция, рис. 1, 1-7.
127. Мухитдинов, 1975, с. 378-382.
128. Автор видит в этой группе «(фигурки, эмблематы, головки)», ссылаясь на ранее рас-
смотренный им комплекс изделий из Ай-Ханум (Абдуллаев, 1996). Однако трудно
понять, какие именно из «фигурок» он относит к отражающим черты школы Лисип-
па. На наш взгляд, помимо упомянутого К.Абдуллаевым декора на керамике, к соб-
ственно эллинистическим, а не эллинизированным изделиям, может быть отнесена
матрица из храма с уступами с изображением идеализированного женского образа,
а также театральные маски и штампованный налеп в виде головы мужчины на сосу-
де (Francfort, 1984, Pl. XVII, n.20, XVIII, n.8; Gullaume, Rougelle, 1987, Pl.19, 8).
129. В частности это относится к характерной детали одежды с треугольным правым от-
воротом.
130. Несмотря на то, что автор считает, что по ряду памятников созданы хронологиче-
ские колонки, нам представляется, что в полной мере это можно отнести только к
материалам Саксонохура. На остальных перечисленных памятниках периодизация
составлялась на базе не только стратиграфически датированных изделий, но и с
привлечением датированных по стилевым особенностям.
131. Савчук, 1984; Ртвеладзе, Сагдуллаев, 1986; Пугаченкова, 1989б; Abdullaev, 1995 и др.
132. Археологический комплекс крепости Поенкурган, из которого происходят публи-
куемые терракотовые изделия, включал многочисленный нумизматический матери-
ал от «варварского Гелиокла» до Хувишки.
133. Пугаченкова, 1973, с.114.
134. Фрагменты и целая терракотовая плитка с персонажами в доспехах и с оружием в ру-
ках (рис.1, 7-9); две находки плиток с изображением одного типа: стоящий персонаж
со скрещенными на груди руками. Последний тип находит близкие аналогии на ос-
суарии из Сарытепа в Самаркандском Согде; еще две находки с раннесредневекового
памятника Баба-тепе с изображением «бородатого мужчины, похожего на аскета».
135. Ртвеладзе, Сагдуллаев, 1986; Савчук, 1989; Пугаченкова, 1989а; 1989б; Пугаченкова,
Ртвеладзе, 1990; Культура и искусство древнего Узбекистана. Каталог выставки,
1991; Древности южного Узбекистана: каталог., 1991; Nikonorov, Savchuk, 1992;
Pugachenkova, 1992; Abdullaev, 1995; Nikonorov, 1997; Ртвеладзе, 1999. Не была учте-
на одна статья, так как она была опубликована почти одновременно со статьей
Дж.Ильясова (Сердитых, Кошеленко, 1999).
136. Ранее этот подход был обоснован в работе Б.И.Маршака (Маршак, 1972,
с. 276-277).
История изучения терракотовой пластики Средней Азии
299

137. Северная Бактрия (Институт Искусствознания и Институт Археологии Узбекиста-
на, Музей Востока, Эрмитаж). Восточная Бактрия (Институт Археологии АН
СССР). Северо-Западная Бактрия (Институт истории им. Ш.Батырова АН ТССР)
Южная Бактрия (Советско-Афганская экспедиция, Французско-Афганская экспеди-
ция).
138. Бурханов, 1948; Альбаум, 1955; ЗеймальТ.И., 1961; Литвинский, 1967; Атаханов,
1968; Литвинский, Мухитдинов, 1969; Пидаев, 1975; Завьялов, Осипов, 1976; Пуга-
ченкова, 1974, 1976, 1982; Pugachenkova, 1978; Пидаев, 1978; Завьялов, 1979; Завья-
лов, 1981; Литвинский, Седов, 1983; Пугаченкова, 1984; Ртвеладзе, 1989; Абдуллаев,
Аннаев, 1989, 1990; Пидаев, 1990; Мандельштам, Певзнер, 1958; Мухитдинов, 1968;
Сарианиди, 1971; Кругликова, 1973; Мухитдинов, 1973; Щетенко, 1974; Козловский,
Некрасова, 1976; Пидаев, 1976; Кругликова, 1986; Пидаев, 1987; Пугаченкова, 1987б;
Пугаченкова, 1987в; Седов, 1987; Савчук, 1989, 1992; Пугаченкова, 1990б,
Pugachenkova, 1992; Абдуллаев, 1996а; Зеймаль, Ртвеладзе, 1999; Абдуллаев, 2000.
139. Зеймаль, 1983; Ilyasov, Mkrtychev, 1992; Мкртычев, 2000.
140. Часть изделий получила свое освещение в ряде каталогов: Древности Таджикиста-
на; Древности южного Узбекистана; Культура и искусство древнего Узбекистана,
1991.
141. Абдуллаев, 1985а, 1990б; Абдуллаев, Завьялов, 1985а; Ганевская, Заславская, 1977;
Завьялов, 1981; Ильясов, 1997а; Кавасаки, 1998; Мешкерис, 1986; Мкртычев, 2000;
Пидаев, 1999; Пугаченкова, 1979а, 1982; Ставиский, 1998; Abdullaev, 1998.
142. Были созданы экспедиции на базе Института истории материальной культуры АН
СССР, Эрмитажа, Узкомстариса. В.А.Шишкин детально отразил принципиальное
изменение методов исследования археологических памятников, что в свою очередь
отразилось и на изучении терракотовой пластики (Шишкин, 1969, с.108-118).
143. Григорьев, 1946; Воронец, 1947; Наливкина, 1947; Пугаченкова, 1950; Бентович,
1953; Мешкерис, 1954, 1964а, 1965 а, б, 1967, 1968 а, б, 1970, 1973, 1978, 1979а, б,
1980; Заславская, 1956, 1959, 1970а, 1971; Мандельштам, 1960; Шишкина, 1965; Ава-
несов, 1976; Исамиддинов, Сулейманов, 1977; Крашенинникова, 1977а, б; Адылов,
1983; Шишкина, Сулейманов, Кошеленко, 1985; Кочнев, 1986; Пугаченкова, 1986,
1987в; Абдуллаев, 1991;Воробьева, 1990а, б, 1991, 1992; Воробьева, Раимкулов, 1990;
Сулейманов, Исамиддинов, 1990; Маршак, 1972, 1999.
144. В первом хронологическом периоде Г. В. Григорьев отмечает женские статуэтки
«Анахит», и «шашлычницы с головой барана». Во втором – отмечены сосуды с фи-
гурными зооморфными ручками, фрагменты оссуариев, статуэтки (в частности,
«статуэтка с изображением мужского персонажа на целиком сохранившейся терра-
котовой плитке интерпретируемая как «ахеменидский царь или сатрап»). В третьем
периоде отмечается появление в керамике греческих форм и греческих изображе-
ний. В четвертом – появление на сюжетах терракотовой пластики буддийской тема-
тики. В пятом периоде отмечается популярность с середины VII в. н.э. штампован-
ного орнамента на керамике с изображением растений, животных и человеческих
лиц. Упоминается наличие статуэток, где тип лиц интерпретируется как «турецкий».
Упоминается большое количество подобных изделий на городище Кафыр-кала.
145. «Они представляют собой глиняные оттиски с изображений, вырезанных на ка-
ком-то твердом материале, вероятно, камне, т.к. на глине не могла быть достигнута
характерная для них тонкость» (Григорьев, 1946, с. 96).
146. ЗВОРАО, 1907, т.XVIII, вып.I, табл. VI, рис. 2.
147. Пугаченкова, 1964. Об одной группе лепных терракотовых статуэток Тохариста-
на/Новое в советской археологии //МИА. №130.
148. М.Э.Воронец упомянул три сложившиеся «схемы исследования» антропоморфных
изображений. Первая классификация была представлена Н.И.Веселовским, кото-
рый выделял: греческую, персидскую и близкую монгольской расовые группы.
Позднее В.Вяткиным она была несколько преобразована, им выделялись греческий,
300
Н.Д.ДВУРЕЧЕНСКАЯ

сасанидский и тюркский типы. Третья схема была представлена в работах И.Тол-
стова и Н.Кандакова, выделяющих женские, мужские и зооморфные изображения.
149. Выводы автора о времени возникновении Афрасиаба подтвердились археологиче-
скими исследованиями. Тем не менее, до сих пор изделий терракотовой пластики из
слоев ранее III в. до н.э. не обнаружено.
150. Остроумов, 1906; Калмыков, 1909; Вяткин, 1926; Массон, 1937;.Стрелков, 1930; По-
тапов, 1938; Борисов, 1940.
151. Тереножкин, 1950.
152. Г.А.Пугаченкова, 1950; Заславская, 1956, 1959. Позднее этот подход будет разви-
ваться в целом ряде исследований: Заславская, 1970а, 1971; Вызго, 1970, 1972; Рем-
пель, 1972; Кочнев, 1986; Пугаченкова, 1986; Абдуллаев, 1990; Воробьева, Раимку-
лов, 1990.
153. Среди изделий этой группы интересен крупный налеп из науса 13, изготовленный
при помощи штампа, возможно, металлического, с изображением морды чудовища,
выполненной с большим художественным мастерством. К «промежуточной» группе
отнесен оссуарий из 13 науса, украшенный штампованными кружками, треугольни-
ками и рельефной восьмилучевой розеткой, в сочетании со сквозными фигурными
прорезями. А также прямоугольный с закругленными углами оссуарий с ромбиче-
ской сеткой на всех стенках и с лепной головкой на лицевой стенке из 16 науса. Та-
кая же головка на фрагменте оссуария из 24 науса.
154. При раскопках на центральном бугре городища Варахша в слое III-IV вв. были об-
наружены статуэтка лошади ручной лепки и статуэтка-плитка с женским образом,
характерной особенностью последней является наличие сквозных отверстий в фоне
вокруг головы. В подъеме был обнаружен фрагмент статуэтки с персонажем со
скрещенными руками на груди (Шишкин, 1955; Урманова, 1956, с.138-139). Архео-
логические разведки, проводившиеся в западной части Бухарского оазиса, в частно-
сти на Аяк-тепе №2, впервые открыли в слоях кушанского времени серию из пяти
однотипных терракотовых штампованных статуэток с женским персонажем (Жу-
ков, 1956, с.199-201).
155. Не указывается, на основании чего дается датировка каждой отдельно взятой стату-
этки, лишь несколько изделий отмечены, как происходящие из раскопок А.И.Тере-
ножкина.
156. Основываясь на мнении, что прямоугольный тип оссуариев наиболее ранний, кото-
рый в VII веке сменился овальным и круглым типом (по материалам Пенджикент-
ского некрополя), предполагается, что датировка Бия-найманских оссуариев воз-
можна и в рамках V-VII вв.
157. Плитка с заостренной в виде стрельчатой арки вершиной, под которой расположен
персонаж в головном уборе с рогами, в левой опущенной руке – булава, правая под-
нята на уровень плеч. В описании плитки фигурирует такой элемент, как вдавление
с оборотной стороны в месте оттиска головы персонажа. В тесте отмечается при-
месь белых частиц. Эти детали в дальнейших исследования сыграют немаловажное
значение. С.К.Кабанов датирует плитку первыми веками н.э. Фрагмент сероглиня-
ной статуэтки с изображением мужской головы, выполненной оттиском штампа,
имеет также подъемный характер. Она передает облик мужского персонажа (голо-
вы) европеоидного типа. Автор отмечает аналогичную находку на Кендаклитепа
(на юго-западной окраине Каршинского оазиса), поднятую с фрагментом кубка
первых веков н.э.
158. Автор выделяет три хронологических группы: наиболее древние терракоты (до II в.
до н.э.); статуэтки и налепы кушанского времени (II в. до н.э. – IV в. н.э.; терракоты
эфталито-тюркской эпохи (V-VIII вв. н.э.).
159. Веселовский, 1887; Вяткин, 1926; Мандельштам, 1951.
160. Ко времени написания этой работы (1962 г.), на фоне огромных музейных коллек-
ций археологически датированных изделий терракотовой пластики было немного.
История изучения терракотовой пластики Средней Азии
301

Требовалось привлечение различных методов для осмысления и датировки музей-
ных коллекций. Автор форсировала исследования, привлекая сравнительный метод
(основываясь на сопоставлениях с датированными изделиями), а также датируя по
стилю, иконографии и даже по технологии изготовления и применению отдельных
технолого-стилевых приемов.
161. Последние также подразделяются на лепные гротескные фигурки, лепные с приме-
нением штампа и аналогичные с глазами в виде углублений.
162. Из всех видов терракотовой пластики Согда не рассматривались только изделия,
передающие зооморфные образы (статуэтки, ручки, налепы, оттиски и т.д.). Необ-
ходимо также отметить, что в книге практически не освещены материалы по терра-
котовой пластике Южного Согда.
163. Щапова Ю.Л., 1988. Естественнонаучные методы в археологии. М. С.39.
164. 1. М. Пачос датирует статуэтку женщины с ребенком V-VIII вв. н.э. (1962, с. 67, рис.
1б) – В.А.Мешкерис 2-й пол. II-го тыс. до н.э. (с. 95).
2. Н.А.Аванесова датирует женскую статуэтку I в. до н.э. – I в. н.э. (1976, с. 31-33,
рис.1) – В.А. Мешкерис 2-й пол. II-го тыс. до н.э. (с. 95).
3. Г.В.Шишкина датирует ранним средневековьем женскую статуэтку из Кафыр-ка-
лы (1961, с. 210, 216, рис. 18) – Мешкерис считает, что находка рассматриваемой
статуэтки в усадьбе случайна и относит ко второй половине II-го тыс. до н.э.
(с. 101).
У С.К.Кабанова статуэтка женская из Афрасиаба датирована слоем III-I вв. до н.э.
(1973, с. 57, табл. II, 2). У Мешкерис – это гермафродит 2-й пол. I тыс. до н.э.
(с.102-103).
165. Столь узкая датировка дана на основании аналогичных экземпляров, происходя-
щих из кушанских слоев на городище Тепе-Заргаран в Афганистане. При полном
отсутствии
археологически
датированного
согдийского
материала
выводы
В.А.Мешкерис не представляются убедительными.
166. Этот класс автор датирует на основании нескольких находок из слоя ТБ-III, по хро-
нологической шкале Г.В.Шишкиной этот слой датируется IV – первой половиной
V вв. н.э.
167. Шишкина, 1969, с. 5.
168. В 46 аналитических таблицах датировка основана на археологических данных.
169. Кабанов, 1962б, рис. 5.
170. Кабанов, 1973.
171. Пилипко, 1985, с. 89.
172. Статуэтка происходит из шурфа, заложенного в юго-восточной части раскопа,
внутри третьей городской стены в юго-восточной части городища Афрасиаб.
173. Метод выявления серий терракот, восходящих к одному оригиналу, был разработан
в работах Э. Ястрова (Yastrow, 1941) и Р.В.Ничолльса (Neutsch, 1952), и назван ме-
ханическим. Позднее, он был развит в работах Р.А.Хиггинса (Higgins, R.A.
Cataloque of the Terracottas in the Departament of Greek and Roman Antiquities.
British Museum, v.I. London. 1954).
174. Анализ данной работы будет дан ниже.
175. Так, лицевая стенка одного из них была украшена налепными рельефными головка-
ми в коронах с расходящимися крыльями и шаром в середине, расположенными ме-
жду сводов подтреугольных арок, внутри последних расположены штампованные
несторианского типа кресты. Само поле дополнительно украшено штампованным
орнаментом типа «чешуи». Второй описанный фрагмент аналогичен, но худшей со-
хранности, имеет дополнительное украшение лицевой стенки штампованными З и С
– образными вдавлениями. Корона персонажа со второго оссуария, по мнению ав-
тора, наиболее близка короне Варахрана II (276-293) и Хосрова II Парвеза (590-627).
Автор подчеркивает, что орнамент в виде З-образных фигур изредка встречается на
бытовой посуде из Пенджикента и Афрасиба. К другому варианту орнамента отне-
302
Н.Д.ДВУРЕЧЕНСКАЯ

сены фигурки в виде колеса с четырьмя или шестью спицами. На одном из оссуари-
ев на стенках изображены колонны коринфского стиля с элементами местных форм.
На одном оссуарии подъемного характера барельефное налепное изображение жен-
ской головки с монголоидными чертами.
176. Из них – 2 статуэтки с мужскими образами, 2 с антропоморфными, 1 статуэтка
обезьяны и 5 фигурок коней. Статуэтка воина с булавой (европеоид), исполненная в
комбинированной технике, была обнаружена в помещении, перекрытом стеной со-
борной мечети, а в соседнем помещении был обнаружен клад аббасидских монет
773-775 гг. Вторая статуэтка аналогична по изготовлению, представляет собой мон-
голоидный образ мужчины в островерхом уборе, найдена на полу михрабной части
мечети. Зооморфные изображения найдены в тех же слоях, подстилающих собор-
ную мечеть, что и антропоморфные. Статуэтка обезьяны слеплена вручную, без ан-
гоба. Фигурки коней с налепными глазами, цилиндрическими мордами, одна с всад-
ником. Датируются все изделия VIII или VII вв., как по иконографии, так и
монетами клада и керамикой (кружки с высокими бортиками).
177. Автор не уточняет характеристики перечисленных «новых видов» терракотовой
пластики.
178. Не указывается, на основании каких именно материалов сделаны эти обобщения.
Известно, что на территории соседней Бактрии-Тохаристана комбинированная тех-
ника использовалась с раннекушанского периода.
179. Дьяконов, 1954, с. 131.
180. Атрибуты в согнутых и поднятых к груди руках женского образа интерпретируются
как инвеститурное кольцо и предмет, связанный с инсигниями – знаками высшей
власти. Анализ иконографии образа дает хронологические рамки бытования от II в.
до н.э. до IV в. н.э. Особенности технологии изготовления – плотный красно-корич-
невый ангоб – позволяет автору предположительно датировать статуэтку периодом
не позднее рубежа нашей эры.
181. В одном из оссуариев содержались останки взрослого человека, в другом – кости ре-
бенка. Оссуарии прямоугольной формы со скругленными углами вверху переходят в
овально-сферический купол, где предполагается овальное отверстие. Вдавленные
изображения на всех четырех стенках, по предположению автора, были оттиснуты
по сырой глине при помощи уже готового изделия. Композиция изображает сцену
ритуального танца четырех персонажей (3-х женщин и 1 мужчины) под музыку. Ис-
кусствоведческий анализ в сочетании с археологическими данными позволяют авто-
ру датировать рассматриваемые оссуарии раннесредневековым временем.
182. Автор исследует статуэтку, найденную при распашке бугра Пахалтепа, расположен-
ного близ Тезоба Яккобагского района, которая ориентировочно датируется
III-IV вв. н.э. Пахалтепе – тепе со шлейфом с раннесредневековым и позднеантич-
ным материалом (в т.ч. ножки красноглиняных кубков и кубковидных чаш).
183. Так, в Яккабагском районе при земляных работах по сносу Хирмантепа (близ киш-
лака Дархан, на территории колхоза «Шарк Юлдузи») в 1984 году был обнаружен
оссуарий с рельефными изображениями. В срезах холма Хирмантепе были обнару-
жены материалы раннего и развитого средневековья, к этому же времени относятся
близлежащие памятники. Оссуарий имеет вид прямоугольного ящика с загибающи-
мися вовнутрь верхними краями стенок. Углы оформлены как бы трехчетвертными
колонками, завершенными наверху невысокими круглыми выступами, изображение
на длинной стороне оссуария включает две крупные фигуры танцующих персона-
жей, расположенных под арками, которые, в свою очередь, поддерживаются фигу-
рами гандхарвов. Анализируя смысловое содержание сюжета, авторы затрагивают
ряд вопросов, в том числе таких, как влияние искусства и идеологических представ-
лений Индии, а также о возможном синкретизме божеств авестийского и местного
пантеонов. Датируется оссуарий VI-VII вв. н.э.
184. Оссуарий найден на южном берегу Чимкурганского водохранилища. При изготов-
История изучения терракотовой пластики Средней Азии
303

лении этого изделия использовалась комбинированная техника – персонаж со змея-
ми оттиснут штампом, арка, под которой он расположен, выполнена по сырой гли-
не острым инструментом.
185. Упомянув ранее найденную близ Шахрисябза терракотовую плитку с изображением
персонажа со звериной рогатой головой под стрельчатой аркой, автор отметила на-
ходку аналогичной плитки у подножия цитадели Камайтепе в западной части Кеша.
Два изделия с вариациями одного персонажа, на взгляд автора, говорят о значении
этого образа для населения раннесредневековой Кашкадарьи. Размышляя над исто-
ками формирования в Кеше звероголового божества, а также над интерпретацией
этого образа, автор не приходит к однозначному мнению, видя в нем «переливча-
тость» божеств Вретрагны и Индры. Еще одна плитка была найдена в слое распаш-
ки сельского поселения Киндыктепе. На ней изображен в нижней части алтарик или
жертвенник, над которым помещено изображение животного с розеткой на тулове.
186. Изделие было обнаружено при стратиграфическом изучении южного фаса укреп-
ленного сельского поселения Кеша в слое первого периода обживания, датирован-
ного по керамике VII – началом VIII вв. н.э. На фрагменте рассматриваемой плитки
изображен персонаж в сложном головном уборе «лунной короне».
187. Один оссуарий прямоугольный с пирамидальной крышкой. Автор отмечает, что все
стенки оссуария и его крышки изготовлены отдельно и затем соединены при помо-
щи глиняных валиков, и все они несут рельефные изображения. Стенки ящика свер-
ху украшает зубчатый парапет. На длинной стороне изображена тройная аркада, в
которой размещены по краям два человека, а в центре жертвенник с огнем, на
крышке расположены две женские фигуры с атрибутами лицом к друг другу. Вто-
рой оссуарий овальной формы с процарапанным цветочным узором и налепной
волнообразной лентой на лицевой стенке.
188. Оба оссуария прямоугольной формы с орнаментацией на всех четырех сторонах.
Каждая из стенок формовалась отдельно, орнамент оттискивался при помощи мат-
риц, стенки скреплялись при помощи глиняных валиков, расположенных в углах. У
каждого из оссуариев отмечены приспособления под крышки. Внутри оссуариев
вместе с землей захоронены кости мужчин 40 и 30 лет. В первом оссуарии найдена
медная монета согдийского правителя Вархумана. В этом оссуарии имеется боль-
шое количество круглых отверстий. На длинной стороне рельефная композиция в
виде тройной аркады, «в которой изображены стоящие со скрещенными руками на
груди однотипные фигуры». Второй оссуарий идентичен по технике исполнения
первому, но не имеет отверстий. Орнаментирован он также композицией с тройной
аркадой, но в ней расположены однотипные стилизованные растительные мотивы.
189. Статуэтка была обнаружена в гумусном слое, толщиной 20-25 см, на уровне 2,5 м от
дневной поверхности вместе с керамикой VI-VIII вв. и монетой, датированной вто-
рой четвертью VII в.
190. Фрагмент сосуда со штампованным орнаментом с изображением головы человека в
заоваленной рамке был найден в строительном горизонте, прошедшем ниже постро-
ек VI-VII вв. на Киндыктепе; фигурка музыкантки, поднятая на городище Пахалте-
пе; головка разноглазого дэва, поднятая на склоне цитадели Сарыктепе; нижняя

жүктеу/скачать 0.75 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: