Надеюсь на то, что представленный сборник станет первой частью книги написанной нами

В дополнение к воспоминаниям Владимира Газаряна об экстремальных видах развлечений в начале 60-х годов прошлого века, цеплялись за машинами чаще не на коньках – снега в Грозном выпадало не так много. Пользовались тем, что машины укатывали снег на дорогах, нетолстой, но ровной и скользкой коркой. Сейчас мы понимаем, что значит для автомобилиста гололёд, но тогда у нас были другие проблемы. Коронной одеждой были телогреечка и кирзовые сапоги. Да ещё с набойками потолще. Любимое место- перекрёсток Дагестанской и Августовской. Как раз тот, что на 9 странице фотоальбома у Анны. По проспекту движение грузового транспорта было запрещено, вот и поворачивали грузовики, притормаживая, с Дагестанской на Августовскую, что бы совершить довольно длинный перегон до Грознефтяной. Поток автомобилей в ту пору был не большой, что делало относительно безопасной эту «забаву». Не рекомендовалось цепляться, если сзади появлялся ещё один автомобиль.

Еще про грязь. На моей памяти Партизанская была заасфальтирована, а вот пересекающая ее, ул. Гапура Ахриева (бывшая 1я Безымянная) еще нет. Чтобы попасть в детскую поликлинику, которая тогда была на Партизанской в квартале наискосок от нашего, надо было пересечь ее, что в сырую погоду было очень даже нелегко.

Стадион в парке ДК им. Ленина носил имя Орджоникидзе.

Ещё на стадионе им. Орджоникидзе был трек. Единственный велосипедный трек на Северном Кавказе. В 66 году, во время реконструкции стадиона, на полотне трека поставили временные трибуны - Южную и Северную. Популярность "Терека" в середине 60-х была такая, что даже эти трибуны не всегда обеспечивали всех желающих попасть на футбол. А в начале 60-х в перерыве футбольного матча, часто проводили соревнования велосипедистов. Приходилось наблюдать гонки тандемов, гонки преследования (за ведущими - мотоциклистами), командные гонки. Трек был бетонный, т.е. тихоходный. К сожалению, на одном из сайтов о Грозном видел нынешнее состояние стадиона - заросшего кустарником.

А еще помните в тот период, когда матч обязательно начинался с исполнения марша, а за 5 минут до конца матча звучал гонг, перед разминкой участников матча, а иногда и в перерыв устраивались показательные игры команд мальчиков, представляете сколько гордости восторгов было у участников, потом всю неделю вся школа обсуждала участие кого -то из "наших" в матче. Ведь тогда на стадионы ходил практически весь город (правда, в основном, мужская его часть, женщины решились там появляться довольно нескоро, и были редкими гостями.

Замечательный велотрек был на нашем стадионе им. Орджоникидзе. Как часто мы ездили туда "погонять" на велосипедах. Мы – это я, Валентин Лещенко, Валера Попов и Валера Курганский (мои соседи по дому на Первомайской улице).

Скажите, кто помнит - был на Августовской (пр.Победы) детский магазин с фигурами медведя и Красной шапочки перед входом, или я что-то путаю?

Не путаешь - был. Старый "Детский мир". Напротив 5-го жилстроительства. Дом на углу Пр.Победы и пр. Орджоникидзе. А на самом углу кафе, где иногда можно было попить пиво. И даже ещё что-нибудь. Вот только в соседнем доме ( в сторону универмага) в подвале был опорный пункт милиции, куда студентов и забирали из этого кафе. Однажды пришлось откупаться. Хорошо, как сейчас помню, Игорь Шабельский отошел в туалет и остался "на свободе". Он и доставал деньги на "залог".
Сергей Ванин
Б.

Сергей, как только ты написал про пиво, я сразу же вспомнил. Да! кафешка была открытого типа, но вся в зелени, и там можно было очень уютненько посидеть. И когда там случайно оказывались вместе преподаватели и студенты, они очень демократично делали вид, что друг друга не видят.

Сейчас смотрел фотоальбом, по-моему, слева от Совмина через улочку в подвальном помещении располагалась студия звукозаписи, которая называлась "У Салмана", где за 6 рублей можно было записать диски, выпущенные в Англии месяц назад.

Как же, даже диски до сих пор помню: как раз вышли "Love for sale" Boney-M и "Hotel California" Eagles. За червонец Салман давал их домой на ночь под залог паспорта. А за ночь, сколько первых копий можно было сделать! (писали-то на катушки). А потом окна раскроешь и на весь проспект - эх, душа! (я жил на проспекте Победы на 1 этаже прямо напротив 2-этажного универмага, его так и называли - "двухэтажный").

Да, как же, как же - помню я эту студию. Ходил туда как-то записывать "Band on the run" Маккартни - помню огромные колонки, Салман врубил звук на полную, так что у меня, стоящего в помещении всё внутри затряслось и я думал, что оглохну, а он (Салман) подошёл к колонке и прижался к ней ухом!!! Это было одновременно шокирующее и сюрреалистическое зрелище.

Мир моего детства – это послевоенный уютный городок Грозный. Во время войны немцы рвались к Грозному, к его промыслам и нефтеперерабатывающим заводам. В надежде захватить их, они щадили город, бомбёжки начались только тогда, когда стало ясно, что город им не взять. Но и наши войска приложили все усилия, чтобы не допустить врага до стратегически важного объекта – нефть нужна была самим. Поэтому на подступах к Грозному происходили ожесточённые бои, но к городу прорывались редкие вражеские самолёты. Символично, что самым запоминающимся памятником героям Великой Отечественной войны в городе был памятник пожарникам, погибшим при защите промыслов и заводов. В этом городе судьба свела моих родителей и с ним связаны моё рождение, детство и юность. Да и вся моя дальнейшая жизнь предопределена его особым нефтяным ароматом. Я люблю тот город, который остался только в нашей памяти, поэтому чем больше теряю близких людей из того времени, тем острее желание зафиксировать то, что сохранилось в памяти.

Другое удовольствие – кино. Кинотеатр – «Избушка», он же Дом культуры Красной слободки, находился в квартале от бабушкиного дома. Располагался он, наверное, тоже в конфискованном у НЭПмана, частном 2-хэтажном доме, сам кинозал находился на втором этаже и к нему вела наружная деревянная, шаткая лестница, подпёртая столбом. Это делало сооружение похожим на Избушку на курьих ножках, отсюда и народное название. Кассой служила будочка расположенная в части первого этажа. Остальная часть дома была жилой. Ходили мы обычно втроём – я и 2 бабушки. Я регулярно уговаривал бабушку сводить меня в кино, но фильмы сменялись нечасто, и не знаю, получали ли бабушки удовольствие от этих фильмов, если учесть , что они не вполне владели русским языком. Мне же, не понимавшему практически ни одного слова, что-то было интересно, фильмы были в основном про войну, потому что на редкие в то время фильмы про любовь бабушка и сама бы не пошла, а тем более с ребёнком. Когда начиналась тревожная музыка, слёзы подступали к моим глазам, и я просил бабушку спрятать меня как только начнутся выстрелы, я прятался к ней под подол, закрывал уши, и громко вопрошал оттуда - «Ещё стреляют?». Чаще всего я не мог досидеть до конца фильма. Перед фильмом обязательно шел так называемый «журнал» - документальный пропагандистский фильм, в то время он мне нравился больше чем фильмы - бравурная музыка и уверенный голос диктора, вещавшего об успехах нашей страны вселяли оптимизм, а военные фильмы – пугали, и досмотреть их до счастливого конца у меня не хватало терпения. Были правда редкие исключения – комедии, в том числе с Чарли Чаплиным, Тарзан – собственно из-за них кино и стало привлекательным для меня.

А вот что такое ПАВИЛЬОН я не знал, вообще-то я знал только несколько «казенных» помещений- магазин (бабушка неизменно говорила «кооператив»), детская поликлиника, кинотеатр. И вдруг новое слово. Я терпеливо ждал. Фильм закончился и, в полном благодушии, родители, которые раньше редко баловали меня мороженым (кроме соображений экономии, меня - перенесшего в грудном возрасте воспаление лёгких тщательно оберегали от простуд), повели меня в ПАВИЛЬОН. Я зашел туда в предвкушении мороженого, но то, что я увидел, заставило меня на время забыть банальное мороженое – из жаркого летнего полдня я попал в морозную зиму. В центре помещения был фонтан с небольшим прудиком, а в центре фонтана – островок на котором стоял как живой – ослепительно «Белый Медведь» (может быть это был и пингвин, но я его запомнил Мишкой), очаровавший меня на всю жизнь (это был первый укол романтики). Кажется в руках, точнее в лапах он что-то держал, теперь уже не помню. Когда родителям удалось оторвать мой взгляд от «Мишки», как я с тех пор называл и его и кафе, моему взгляду открылось нечто, окончательно заморозившее меня. На столиках, покрытых ослепительно белыми скатертями, стояли сверкающие сталью, ранее не виданные мной, слегка запотевшие сосуды с лежащими горкой разноцветными шариками мороженого, их откуда-то от стойки приносили небесные создания – тетеньки в таких же как скатерти белых передничках и кокошниках. Если бы я что-нибудь знал об устройстве рая, я бы наверно принял сидящих за столиками за небожителей. Но оказалось, что и я не лишний на этом празднике, мне тоже поставили «железный» стаканчик (как же приятно было обхватить его ладошками) и принесли невиданную ложечку – маленькую пластмассовую (до сих пор уверен что вкуснее всего есть мороженое пластмассовыми ложечками, и из стальных стаканчиков, в детстве я не любил кусать мороженое, только лизал языком, а это было очень долго и , иногда оно начинало течь, к зависти других детей, уже съевших своё лакомство).

В конфетных пристрастиях я считался привередой - я любил только шоколадные с коричневой начинкой, поэтому иногда меня баловали «шоколадными» без обёртки – «Кавказскими». Как выяснилось впоследствии, эти соевые конфеты были даже дешевле карамелек, а ведь тогда меня считали капризным ребёнком! Впрочем чаще вместо конфет покупали гематоген – он считался полезным.

Поскольку я был первенцем, всё чадолюбие моих родственников было направлено на меня. Они баловали меня в меру своих возможностей, но не помню, чтобы у меня в раннем детстве были игрушки, т.е. они были, но мало и ни одна не запомнилась. Хотя я и знал о наличии каких-то специальных игрушек, но не представлял себе, что они могут быть и у меня. Помню такой случай, мне было года 3, мы жили на квартире недалеко от бабушкиного дома – напротив так называемого Ишхановского магазина, я играл в песке – загружал песок в старую, рваную калошу, изображавшую грузовик и перевозил его. Причём делалось это с опаской, так как хозяин квартиры, которому принадлежал песок, запретил мне подходить к нему. В гости к маме пришла младшая сестра её подруги, я помню её странное имя – Франуся, и что она училась в техникуме и жила на скромную стипендию. Она была серьёзной, умненькой и миловидной девушкой. Увидев моё занятие, она что-то спросила у меня, очевидно об игрушках, скорее всего я посетовал на нехорошего дядю, а не на отсутствие игрушек. Девушка расплакалась, повернулась и куда-то убежала, а я после некоторого недоумения продолжил игру. Через некоторое время Франуся прибежала с радостным лицом и протянула мне новенький ярко раскрашенный игрушечный грузовик, не помню своего восторга по поводу этой игрушки, он наверняка был, ведь это был первый игрушечный автомобиль в моей жизни, и до этого у меня не было таких ярких игрушек, но почему-то больше запомнилась реакция и поступок девушки и слёзы умиления и благодарности у моей мамы.

………………Не могу точно определить своё самое раннее воспоминание. Раньше считал таковым вот это, очень яркое, образное – две весёлые, жизнерадостные красавицы, папины двоюродные сёстры, по очереди подкидывают меня в воздух, сердце замирает от страха и я ищу взглядом маму, но не нахожу её (как же она могла бросить меня в такой опасности!?), но встретившись с глазами девушки, проникаюсь её восторгом и теперь уже сам весело хохочу, а сердце всё же замирает, но теперь как-то без тревоги – оказывается, мне это нравится.