Средневековое государство и право в Англии

1.4.4. Средневековое государство и право в Англии

В V−VI вв. племена англов, саксов, ютов образовали семь вар­вар­с­ких королевств. Местное кельтское население, избежавшее унич­то­же­ния после ухода римских легионов, было ассимилировано за­вое­ва­те­ля­ми. К концу VI в. на территории Британии образовалось семь ран­не­фео­дальных королевств (Восточная Англия, Уэссекс, Эссекс, Суссекс, Нор­тумбрия, Кент, Мерсия). На протяжении следующих веков между эти­ми королевствами с переменным успехом шла борьба за вер­хо­вен­с­т­во. Их примирению и объединению страны содействовало хрис­ти­ан­ст­во, которое стало вводиться примерно с 600 г.

В IX в. (829 г.) под главенством Уэссекса (король Эгберт) семь ран­не­­феодальных королевств объединились в единое государство – Анг­лию.

Государственный строй англосаксонских королевств долгое время сох­ранял черты военной демократии. До IX в. король по своим власт­ным функциям напоминал племенного вождя: полномочия его огра­ни­чи­­­вались органами местного самоуправления – народными собраниями ок­­­ругов. Округа объединялись в сотни, руководимые сотенными соб­ра­ни­­­­ями, а сотни составляли графства, возглавляемые своими народными со­­­­браниями.

Королевский двор к концу XI в. сделался центром управления стра­ной, а королевские приближенные – должностными лицами госу­дар­ст­ва. В течение 1035−1037 гг. Англия благодаря завоеванию датчанами боль­шей части страны превратилась в государство Кнута Датского.

Англосаксонские варварские законы, или «правды варваров» в сла­вянс­­ком прочтении, – это записи правовых обычаев англосаксов. К ним от­носят Закон Этельберта (VI в.), Закон Инэ (конец VII в.), Законы датс­кого короля Кнута (X в.) и многие другие.

В отличие от Рипуарской, Баварской, Салической и иных конти­нен­таль­­ных записей норм обычного права, отразивших наименования со­от­­вет­ствующих племен, англосаксонские варварские законы получали имя того короля, в правление которого они были составлены. В ос­таль­ном же различия между континентальными и англосаксонскими «прав­да­ми варваров» не имеют принципиального характера. И в тех, и в дру­гих большинство санкций за совершенные правонарушения, прес­туп­ле­ния – это композиции (штрафы), порой чрезвычайно высокие.

И в тех, и в других «правдах» к нормам обычного права были до­бав­ле­ны казусы – случаи из юридической практики. Поэтому нормы во всех варварских законах имеют конкретный, а не абстрактный ха­рак­тер. Есть данные и о том, что, когда, например, англосаксонский ко­роль Этельберт создавал свои законы, то в основу их были положены нор­мы Салической правды: около 20 из 90 статей Правды Этельберта яв­но заимствованы из Салического закона.

В англосаксонские варварские законы, как и в европейские конти­нен­­тальные, по приказам королей вносились изменения, что позволяло гиб­­ко применять их на местном уровне достаточно продолжительное вре­мя.

После нормандского завоевания закрепилась характерная осо­бен­ность английского феодализма – политическое объединение страны и цент­рализация государственной власти. В 1066 г. герцог Нормандии Виль­гельм вторгся на территорию Англии с многочисленным войском се­ве­рофранцузских и итальянских рыцарей.

Короли нормандской династии обрели прочную опору в слое сред­них и мелких феодалов; поддержка крупных феодалов была отно­си­тель­ной и временной, поскольку они стремились к самостоятельности. Тем не менее при оформлении феодально-иерархической лестницы ус­та­­новилась прямая вассальная зависимость всех феодалов от короля, что отличает Англию от других стран Европы. Вильгельм I потребовал, что­бы все свободные присягали ему независимо от того, каков их лич­ный статус. Поэтому принцип континентальной феодальной Европы «вас­сал моего вассала – не мой вассал» в Англии не утвердился.

В 1086 г. была произведена и общеанглийская поземельная пе­ре­пись, вошедшая в историю под названием «Книга Страшного Суда». Пе­ре­пись предоставила королю сведения о размерах владений и до­хо­дах его вассалов, что послужило основанием для обеспечения пот­реб­нос­тей армии и установления налогообложения. «Великая перепись» ус­корила феодализацию Англии: единицей учета становилась фео­даль­ная вотчина, или манор (земельные владения одного феодала-лорда), а крес­тьяне были записаны как вилланы – зависимые держатели земли на ус­ло­виях выплаты ренты или барщины.

Вильгельм создал сильный аппарат из нормандской знати: он пе­ре­дал нормандским сеньорам управление территориально-адми­ни­ст­ра­тив­ными округами, а национальную церковь – нормандским прелатам. Го­сударственную власть король осуществлял совместно с королевской ку­рией из баронов и духовных прелатов. Ее собрания проводились по тре­бованию короля, как правило, трижды в год для рассмотрения зна­чи­тельных государственных дел – измена, дипломатические союзы, воп­росы войны и мира, королевские браки.

Управление графствами было окончательно передано шерифам – ко­ро­левским чиновникам. Как правило, эти должности занимали круп­ные землевладельцы, получавшие вместе с должностью и титул графа. На шерифов возлагались административные обязанности: наведение пра­вопорядка, арест преступников, судопроизводство, сбор налогов и ко­ролевских доходов. Со временем должность шерифа стала на­след­ст­вен­­ной, но управление графством все равно производилось от имени ко­роля.

Верховенство Папы Римского над светской властью не призна­ва­лось. Духовенство в большинстве своем также несло службу в пользу ко­роля, как и светские вассалы. Таким образом, английское государство это­го периода представляло собой особую форму сеньориальной мо­нар­­хии с централизаторскими тенденциями.

Важным этапом на пути дальнейшей централизации страны стали ре­формы Генриха II Плантагенета (1154-1189), укрепившие судебные, фи­нансовые и военные полномочия короны. Самой значительной стала су­дебная реформа Генриха (акты, оформившие ее, – Великая ассиза 1166г., Нортгемптонская ассиза 1176г.), расширившая компетенцию ко­ро­­левского суда в ущерб сеньориальным судам. До Генриха II се­ньо­ри­аль­ные суды рассматривали все гражданские дела о земельных дер­жа­ни­ях, все имущественные споры. И хотя правом уголовного су­до­про­из­вод­ства обладали шерифы, уголовные дела на основании иммунитета так­же попадали в сеньориальные суды.

Чтобы ликвидировать монополию сеньоров на судопроизводство, в 1176 г. Англия была разделена на шесть судебных округов, в которые на­правлялись разъездные королевские судьи из представителей ко­ро­лев­ской курии (по трое в каждый округ). Судьи занимались «тяжбами ко­роны», т.е. рассматривали иски свободного населения по делам, пред­ставлявшим государственный интерес (феодальные права монарха, спо­ры о земельных владениях, нарушениях королевского мира, зло­упот­реблениях должностных лиц). Из сеньориальных судов также изы­ма­лись все дела по тяжким уголовным преступлениям. В судебной прак­­тике королевских разъездных судов стало применяться common law, «общее право», ориентированное не столько на местные обычаи, ско­лько на королевские ассизы и показания 12 благонравных рыцарей – жи­­телей округа, где рассматривалось дело.

Каждый свободный человек мог приобрести приказ о праве и потре­бо­вать перенести рассмотрение своего дела из суда сеньориального в ко­­ролевский суд. Преимущество королевского правосудия состояло в том, что судьи совместно с шерифами проводили расследование, а дело рас­сматривалось с участием присяжных, а не только с помощью «бо­жье­го суда». Обвинение поддерживало большое (обвинительное) жюри из 23 присяжных заседателей, и на основании их мнений выдвигалось об­винение против конкретного лица. В дальнейшем в королевском суде поя­вилось малое жюри из 12 присяжных заседателей; с их участием де­ло рассматривалось по существу, и выносился приговор.

Королевские суды допускали обращение с апелляцией в вы­ше­стоя­щую инстанцию – королевскую курию. В 1178 г. возник Суд ко­ро­левс­кой скамьи из пяти юристов (двух клириков и трех мирян). Он постоян­но находился при короле и рассматривал уголовные дела и апелляции на приговоры низших судов. Позднее в Вестминстере был организован суд общих тяжб, который преимущественно рассматривал иски о за­щи­те земельных владений, а также координировал работу судебных ор­га­нов.

Генрих II попытался ограничить и церковную юрисдикцию. Кла­рен­донс­кие конституции 1164 г. объявили короля верховным судьей по де­лам, рассматриваемым церковными судами. Споры о церковных наз­на­че­­ниях переносились в королевский суд. Избранные церковные иерар­хи обязаны были приносить вассальную присягу королю.

В военной сфере (Ассиза о вооружении 1181г.) Генрих II начал ре­ор­­ганизацию феодального войска, основанного на вассально-ленных от­ношениях. Военная повинность вассалов теперь могла быть заменена вы­платой «щитовых денег», которые постепенно превратились в по­зе­мель­ный налог (сравнимый с прежними «датскими деньгами»). Пос­ту­пав­шие средства использовались для содержания профессионального на­емного войска, всецело зависевшего от короля. Возрождалось на­род­ное ополчение, набираемое из свободных граждан нерыцарского сос­ло­вия. Финансовые реформы Генриха II значительно увеличили посту­п­ле­­ния в казну: вводился налог на движимое имущество и налог с го­ро­­дов.

Города в Англии обычно получали право на самоуправление и еже­год­но уплачивали королю (будучи расположенными на королевской зем­ле) определенную денежную сумму. Горожане и фригольдеры нуж­да­­лись в охране со стороны королевской власти и поддерживали ее, что так­же усиливало монархию. Под воздействием развития товарно-де­неж­ных отношений и укрепления рыночных связей подати и по­вин­нос­ти все больше приобретали денежный характер.

Таким образом, в конце XII в. в Англии в принципе завершился про­цесс феодализации: основой социально-экономической структуры стал ма­нор, сложились вассально-сюзеренные отношения и феодальная иерар­­хия при строго организованной и сильной центральной власти.
Великая хартия вольностей 1215 г. Великая хартия вольностей (Magna Charta, The Great Charter of Liberties) – это жалованная королевская грамота, документально от­ра­зив­шая итоги борьбы феодальной знати (баронов) и других социальных сос­ловий и групп против королевского налогового и админист­ра­тив­но­го произвола. Ее принятие было вызвано тем, что с конца XII в. коро­левс­кая власть в Англии стала наносить ущерб интересам значительной час­ти населения: проводились конфискации земель, притеснялись круп­ные земельные собственники, неоднократно вводились новые дене­жные поборы и повинности.

Находившийся у власти король Иоанн Безземельный вызвал недо­вольст­во своих подданных тем, что по своему произволу многократно взи­­мал различные поборы. В конфликте короля с подданными важную роль выполняли две группировки – вооруженная оппозиция мятежных ба­ро­нов и церковь, оказывавшая им негласную поддержку необ­хо­ди­мой аргументацией и документами. В августе 1213г. сложившаяся ан­ти­­королевская баронская коалиция выдвинула целый ряд политических и правовых требований, гарантировавших сохранение особого фео­даль­но­го статуса и привилегий знати. Требования поддержали прелаты. В 1215г. бароны и ставшие на их сторону города двинули против короля поч­ти двухтысячную армию. Король был вынужден отступить, и 15 июня 1215г. им была утверждена знаменитая впоследствии Великая хар­тия вольностей (Magna Charta).

Этим конституционным документом устанавливались новые прин­ци­­пы взаимоотношений королевской власти с основными сословиями Анг­лии. Текст Хартии насчитывает 63 статьи, ставшие правовой опо­рой для формирования государственно-политических отношений но­вой, сословной монархии.

Мятежные бароны, используя обстановку, заранее подготовили про­ект королевской хартии, получившей в истории название «Баронских ста­тей». Большинство этих заготовленных статей потом вошли в текст Ве­ликой хартии. Сохранилось предание о том, что король Иоанн весь­ма неохотно согласился на подписание Хартии: его вынудил к этому ульти­мативный характер требований баронов, которые записали в сво­их статьях, например, положение (ст. 61): «...Если мы <король> не исп­ра­вим <какого-либо > нарушения или если мы будем за пределами ко­ро­левства, а юстициарий наш не исправит <его> в течение сорока дней... то... четыре барона докладывают дело остальным из двадцати пя­ти баронов, и те двадцать пять баронов совместно с общиною земли бу­дут принуждать и теснить нас всеми способами, какими могут...».

Основное значение Хартии – достижение компромисса короля с ба­ро­­нами; требованиям рыцарей, горожан, купцов, а тем более крестьян в ней уделено значительно меньше внимания.

Сословные вольности объявлялись основой королевства, не­при­кос­но­­венными для королевской власти и наследственными «на вечные вре­мена». Специальным постановлением обособлялись привилегии и пра­ва духовенства – «чтобы английская церковь была свободна и вла­де­ла своими правами в целости и своими вольностями не­при­кос­но­вен­ны­ми».

Хартия была посвящена и установлению границ военного верхо­вен­ст­­ва короны в ленном праве; эти права были в основном признаны сос­ло­виями за королем, но значительно ограничены и обставлены юри­ди­чес­кими гарантиями. Никого отныне нельзя было принуждать к не­се­нию службы, несоразмерной с величиной его лена.

В Хартии содержались нормы, фиксировавшие порядок граж­данс­ко­го правосудия. Было признано, что суды заседают в определенном мес­те и что в разборе общих тяжб первенствуют суды (ассизы) графств. Это гарантировало местному дворянству невмешательство короны в их де­ла и закрепляло ленные судебные права баронов и магнатов. В от­но­ше­­нии свободных людей закреплялось правило соразмерности штра­фов и содеянных преступлений. Приговоры должны быть вынесены стро­­го «на основании показаний честных людей из соседей». Уста­нав­ли­­­валось право знати на суд исключительно равных (пэров).

В Хартии были записаны положения, формально посвященные ук­реп­­лению правосудия, но, по сути, признававшие за свободным на­се­ле­ни­­ем некоторые незыблемые гражданские права. Статьи 38-42 объяв­ля­ли незыблемым право свободно покидать королевство и возвращаться (за исключением военного времени и в отношении преступников), обя­зан­­ность власти обеспечивать равное и бесплатное правосудие. Пре­дос­тав­­ление «права и справедливости» в стране могло быть ис­ключи­тель­но делом государственной власти и в интересах всех. Никто не мог быть арестован, лишен собственности «или иным способом обездолен» иначе, чем по решению суда и по закону; воспрещались неправосудные арес­­ты и задержания. Эти принципы Хартии, едва ли не первой в ми­ро­вой истории декларации гражданских прав, впоследствии стали осо­бен­­но важными в политико-правовой борьбе англичан против госу­дар­ст­­­венного абсолютизма и всевластия короны.

Совершенно новым для Англии мотивом законодательства стало за­креп­­ление за сословиями права на санкции в отношении короны. При­зна­­вались властные полномочия Совета 25 баронов, «который должен все­ми силами блюсти и охранять мир и вольности» в королевстве. За Со­ветом закреплялось даже право «принуждать и теснить» короля любыми способами (захватом замков, земель и т.д.), если будет обнаружено нарушение вольностей и прав.

Принятие Великой хартии вольностей впоследствии вызвало также су­щественные перемены в государственной организации страны (соз­да­ние парламента). Magna Charta стала первым конституционным актом Анг­лии, направленным на жесткое ограничение власти монарха. Хар­тия считается основой неписаной британской конституции, кра­е­уголь­ным камнем правового государства Англии, «золотым фондом» анг­лийс­­кого конституционного права, легшим в основу британской непи­са­­­ной конституции и парламентаризма. Например, ст. 12, 14 и 61 Хар­тии предусматривали необходимость созыва «общего совета ко­ро­лев­ст­ва», либо «Совета 25 баронов», призванного ограничить всевластие мо­нар­­ха.

В 1263 г. началась гражданская война, длившаяся до 1267 г. Ее итогом было создание первого английского парламента (1265), окон­ча­тель­но утвердившегося при Эдуарде I в конце XIII в.

Первоначально парламент был однопалатным и лишь в 1352 г. стал двухпалатным. В верхней палате – палате лордов заседали бароны и выс­шее духовенство. В нижней палате – палате общин заседали рыцари и городская верхушка вместе с низшим духовенством, прочный союз с ко­торыми обеспечил палате общин политическое влияние более силь­ное, чем влияние сословно-представительных собраний в иных стра­нах.

Крупное феодальное хозяйство в течение XV в. приходит в упадок, его доходы сокращаются. Развитие товарно-денежных отношений спо­соб­ствовало накоплению капитала и возникновению первых ма­ну­фак­тур в шерстяной промышленности. В XV в. феодальное землевладение в Англии быстрыми темпами преобразуется в капиталистическое. В Анг­­лии начался аграрный переворот, в результате которого:

• 
  отменяется барщина;
  
• 
  падает феодальная рента;
  
• 
  барская земля сдается в аренду крестьянам за умеренную плату;
  
• 
  отменяется крепостное право: освобожденные крестьяне становятся ко­пигольдерами (пользователями земли по копии протокола ма­но­риаль­­ного суда).
  

• 
  король, сосредоточивший в своих руках всю реальную власть;
  
• 
  Тайный совет, состоящий из представителей феодальной знати, но­во­го дворянства и буржуазии. Он обладал широкой компетенцией: уп­равлял заморскими колониями, регулировал внешнюю торговлю. При участии Тайного совета издавались ордонансы. Он также рас­смат­­ривал некоторые судебные дела в качестве суда первой ин­стан­ции и в апелляционном порядке;
  
• 
  двухпалатный парламент. С XV в. палата лордов формировалась пре­­имущественно из наследственных пэров, палата общин – из пред­ставителей дворянства и городской верхушки. Духовенство как сос­ловие не было выделено в английском парламенте: духовные пре­латы вошли в палату лордов.
  

В период абсолютизма возросла зависимость системы местных ор­га­нов управления от центральных органов власти. Так, в графствах бы­ла учреждена должность лорда-лейтенанта, назначаемого не­пос­ред­ст­вен­но королем; в его функции входило руководство местным опол­че­ни­­ем, деятельностью мировых судей и полиции.

Низовой административной самоуправляемой единицей стал цер­ков­­ный приход. В его компетенцию входили вопросы местного цер­ков­но­го и территориального управления. Собрание прихожан решало воп­ро­­сы о распределении налогов, ремонте дорог и мостов и т. п., а также из­бирало должностных лиц прихода. Ведение церковных дел осу­ществ­ля­­лось настоятелем прихода, деятельность которого подконтрольна ми­ро­вому судье, а через него органам управления графствами и цент­раль­ным органом.

Между тем отметим, что английской абсолютной монархии прида­ва­ли своеобразие следующие особые признаки:

• 
  сохранение парламента, ставшего орудием сильной королевской влас­­ти;
  
• 
  отсутствие сильного и развитого бюрократического госу­дар­ст­вен­но­го аппарата;
  
• 
  сохранение органов местного самоуправления;
  
• 
  отсутствие постоянной сухопутной армии. Военную мощь страны обес­печивал сильный флот, который мог защищать страну с моря и па­­раллельно содействовать активной торговой и колониальной по­ли­­тике.
  

Впоследствии, с развитием государства в Англии и усложнением пра­воотношений, возникли предпосылки для замены англосаксонского пра­ва общим. Общее право, по определению английских юристов, это «пра­во, общее для всей страны». Общее право сформировалось после ре­форм Генриха II (XII в.) путем применения выездными королевскими су­дьями норм обычного англосаксонского права при рассмотрении дел на местах и последующего обобщения вынесенных решений. Спустя не­которое время сложилась достаточно сложная и формальная про­це­ду­ра рассмотрения дела в суде общего права. Эта процедура состояла из следующих стадий:

• 
  истребование в королевской канцелярии «приказа о праве» и применение необходимой для каждого случая «формы иска». Та­ких форм к XIII в. в Англии уже сложилось 56. Именно с отыскания нуж­ной формы иска начиналось судопроизводство по делу. Если ис­тец (потерпевший) через своего поверенного не мог определить фор­му иска, процесс не мог состояться. А с учетом консерватизма ис­ковых форм – к концу XIX в. их было 76 – процессуальные ла­ку­ны были невосполнимы;
  
• 
  после выбора формы иска начиналась вторая стадия – пред­ва­ри­тель­ное производство по делу. Сложность, формализм, поиск прямых улик и опросы свидетелей отличали эту стадию. Как правило, пред­ва­­­рительное производство длилось месяцами, а порой годами. Уп­рос­­­тить либо сократить предварительное производство было не­воз­мож­­­но, поскольку требовалось соблюдать каноны надлежащей пра­во­­­вой процедуры – due process of law;
  
• 
  собственно процесс рассмотрения дела в суде – открытый, сос­тя­за­тель­ный, формализованный, с участием присяжных (если речь шла об уголовном деле) – это последняя стадия рассмотрения дела в су­де общего права. Она завершалась вынесением решения (пос­та­нов­ле­­нием приговора) по делу, обжаловать которое по общему правилу в Англии в Средние века было невозможно. Можно было лишь истребовать «приказ об ошибке» (апел­лянт заявлял, что в процедуру про­изводства «вкралась ошибка»), на основании которого был воз­мо­­жен пересмотр уже вынесенного решения.
  

Суд справедливости (суд канцлера, право справедливости) возник по­началу из практики разрешения королем Англии дел в качестве выс­шей судебной инстанции. Поскольку король зачастую лично не рас­смат­ривал дела, они передавались канцлеру королевства. Тот мог удов­лет­ворить требования подданных, не сумевших найти защиту в суде об­щего права (допустим, не подобравших нужную форму иска или сде­лав­ших ошибку на какой-либо стадии процесса). Причем в отличие от опи­санной выше процедуры в общем суде канцлер вынужден был об­хо­­дить формализм и рутину обычного судопроизводства: ему пред­стоя­ло вынести решение на основе «естественной справедливости» (ср. с древ­неримской преторской bona fide), вследствие чего он действовал еди­нолично, дискреционно, без ссылок на прецеденты, с минимумом фор­­мальностей.

В частности, в канцлерском суде не требовалось «приказа о праве», не существовало необходимости подбора формы иска. Часто на этот суд не приглашались свидетели и присяжные; дело могло быть рас­смот­­рено даже в отсутствие сторон, только при наличии письменных ма­те­риалов. При этом канцлер формулировал свои решения на латыни в отличие от применявшегося до XVI в. в английских судах общего пра­ва нормандского жаргона, а позже – придворного французского язы­ка.

Тем не менее дуализм в английском праве стал реальностью. До на­ча­­ла XVII в. можно даже говорить о мирном сосуществовании в Анг­лии двух типов судов и двух систем права. У каждой из них была своя ком­­петенция и свои приоритеты в процедуре. Так, канцлер со временем стал рас­смат­ривать преимущественно гражданско-правовые споры о нас­­ледстве, об опекунстве, о трастовых правоотношениях еtс. Общие су­­­ды по-прежнему занимались рассмотрением подавляющего боль­шин­ст­­­ва гражданских и уголовных дел по специальной процедуре (due process of law).

В 1616 г. в связи с нарастанием революционного брожения в анг­лий­с­ком обществе возник острейший конфликт между судом канцлера, от­­стаивавшим интересы монарха, и судами общего права, которые бо­лее отвечали потребностям парламентариев, настроенных оп­по­зи­ци­он­но. Конфликт удалось разрешить посредством уточнения компетенции и политических симпатий обеих сторон.

Формально юридически система английского права стала тогда и ос­тается теперь единой, что обозначается термином «common law system». Однако в английской судебной структуре до наших дней сох­ра­­нилось канцлерское отделение Высокого суда правосудия Сое­ди­нен­но­го Королевства, в котором, как прежде в канцлерском суде, рас­смат­ри­­ваются отдельные гражданско-правовые споры.

Что касается, пожалуй, самой известной английской категории – су­деб­ного прецедента, то это в кратком определении устойчивая су­деб­ная практика. Но иногда это может быть и единичное решение суда выс­шей инстанции, обязательное для любого суда нижестоящей ин­стан­­ции (и в том числе для себя самого) по сходному делу.

Статут – это акт британского парламента. В наши дни – это полный си­ноним англо-американского понятия «закон». Таким он стал в XVII в., ког­да в английском праве утвердился принцип парламентского вер­хо­венст­ва. Следует однако помнить, что статуты, до сих пор ис­поль­зуе­мые в судебной практике, принимались гораздо раньше. Например, 1-й и 2-й Вестминстерские статуты, принятые во времена Эдуарда I (XIII в.), и в наши дни регулируют правоотношения собственности на не­дви­жи­мость. В уголовном праве пределы необходимой обороны определил Глос­терский статут 1278 г., и эти пределы в английском уголовном пра­ве до сих пор остаются неизменными. А в те времена статут означал ско­рее акт короля, чья подпись на статуте была не формальной, как в на­ши дни, а определяющей судьбу средневекового закона.

[1. С. 293-306; 2. С. 253-273; 1-7; 11; 12; 15; 20; 22]
Контрольные вопросы

1. 
   Какова система управления в Англии до норманнского завоевания.
   
2. 
   Возникновение общего права и суда присяжных.
   
3. 
   Великая хартия вольностей в конституционной истории страны.