При чтении мантры йогин должен созерцать следующее

Буква Ом создаёт во внутреннем видении тело бодхисаттвы Авалокитешвары белого цвета, очищающего все греховные остатки йогина, и тот обретает силу увести страну 33-х небожителей во главе с царём Индрой в нирвану.

На таких мыслях должен сосредоточиться йогин, читая мантру, и, таким образом, практикуя углубление мысли, должен дойти до состояния самадхи, когда мысль, на которую усиленно направляется внимание, начинает занимать всё сознание, вытесняя из него остальное содержание (см. "sPhyan ras gzigs kyi sgrub thabs" и "Jig rlen mgon po phyag na pad dkar kyi mngon rtogs").

Мантра Ом Ма Ни Пад Мэ Хум – древнейшая из мистических формул буддийского тантризма. Факт её появления связан непосредственно с проповедями самого Будды, и то, что она имеется в особом разделе Ганджура, известном под названием Жуд (rgyud), лишний раз убеждает в этом. Известно, что у ранних махасангхиков было особое собрание мантрических формул в их "Дхарани-питаке"; также и "Манджушримулакальпа", появившаяся, по мнению некоторых авторитетных учёных, в I в. н.э., содержит мантры и дхарани, а также многочисленные мандалы и мудры. К этому же периоду, вероятно, относится дхарани Ом Ма Ни Пад Мэ Хум, однако, трудно сказать, насколько она была разработана в то время в философско-мистическом плане.

Во всяком случае, как считают специалисты, буддийская тантрическая система выкристаллизовалась в определённую форму к концу III в.н.э., как это видно по хорошо известной тантре Гухьясамаджи (gSang b'i 'dus pa), которая относится к самой высшей из четырёх систем буддийского тантризма. Но тантра Авалокитешвары, т.е. мантра Ом Ма Ни Пад Мэ Хум, относится ко второй системе снизу (spyod rgyud). Если предположить, что первоначально были созданы более простые системы тантры, то следует признать, что тантра Авалокитешвары была разработана даже раньше, чем Гухьясамаджа. То, что она впервые проникла в Тибет вместе с возникновением тибетского алфавита, подтверждается множеством исторических сочинений. Например, в легендарной истории царя Сронцзан-гамбо, жившего в VII в. н.э., утверждается, что святой царь Сонгцен Гампо был воплощением Авалокитешвары, и в волосах его скрывалась голова одного из дхьяни будд – Амитабхи, которой, кстати, также завершается пирамида многоголового Авалокитешвары (см. "Ma ni bka' 'bum").

Этот деятельный царь сильно покровительствовал распространению учения Авалокитешвары и его тантры. Он же выдвинул и осуществил идею создания мельницы-мани в Тибете⁸. Эти мельницы до сих пор сохранились в народной традиции в качестве религиозного атрибута. Из Тибета мантра проникла в Монголию, где в 1254 г. с ней познакомился Вильгельм Рубрук.

Что касается теории Адибудды, проявлением которого являются пять дхьяни будд, мы должны заметить следующее: эта теория является неотъемлемой частью всех буддийских тантрических систем и считается коренным признаком, отличающим буддийский тантризм от индуистских и шиваитских тантр, в частности, от кундалини-йоги. Без глубокого понимания и тщательного научного анализа этой теории, непосредственно связанной с практикой йоги, немыслимо сколь-нибудь серьёзное изучение буддийского тантризма. Между тем европейские учёные с самого начала относились к буддийским тантрам с определённым пренебрежением, ошибочно считая, что они являются производными от упадочных форм позднейшей индуистской традиции и порочной практики, разрекламированной невеждами.

Пожалуй, первым европейским учёным, который сделал попытку реабилитации тантризма вообще, был Артур Авалон, но и он не смог освободиться от влияния индийской (шиваитской и индуистской) ортодоксии и находился под впечатлением того, что буддийские тантры являются лишь ответвлением индуистских тантр. Впрочем, позднее он несколько изменил своё мнение.

Действительно, основные положения буддийского тантризма разрабатывались в Индии между VII и XI в.н.э. такими великими буддийскими йогинами, как Луива, Тилопа, Мидрэва, Наропа и другими представителями ваджраяны. Их многочисленные мистические, философские и поэтические произведения были почти полностью уничтожены в то время, когда северная Индия подверглась нашествию мусульман. Однако уже в то время большинство тантрических сочинений было переведено на тибетский язык и бережно хранилось в живой йогической традиции, из поколения в поколение передаваясь от учителя к ученику. Те немногие отрывочные тексты, которые случайно попадали в руки европейским учёным, разумеется, не могли дать хоть сколь-нибудь полного представления о системе в целом.

Тем более, что, как мы уже говорили, теоретическая разработка в буддийском тантризме неразрывно связана с практикой йоги: получением посвящения и последовательным восхождением внутри системы. Вне системы, без йогического созерцательного опыта изучение философских положений буддийского тантризма весьма трудно, без правильного понимания этой системы невозможен никакой её критический или позитивный анализ с позиций современной науки.

Итак, в нашей небольшой статье мы попытались изложить некоторые сведения, касающиеся проблем буддийского тантризма в целом и, в частности, её древнейшей тантры бодхисаттвы Авалокитешвары и его мантры Ом Ма Ни Пад Мэ Хум. Помещая в печать статью на столь, казалось бы, специальную тему, как тантрическое значение древней мантры Ом Ма Ни Пад Мэ Хум, мы руководствовались следующими общими соображениями. В отличие от развитых европейских культур, где общечеловеческие ценности, развиваясь, имеют тенденцию дифференцироваться настолько, что подчас трудно отыскать корни того или иного жизненного явления, рост восточных культур всегда проходил в едином русле, и этим руслом была религия. Ярчайшим тому примером является тибетская культура, в которой духовные и даже материальные элементы были обусловлены религиозной жизнью.

Современная наука в её стремлении исследовать тибетскую культуру не должна упускать из виду указанной её особенности, ибо без анализа проблем, касающихся религиозной стороны жизни тибетцев, невозможны плодотворные исследования в частных областях тибетологии. Мы, со своей стороны, надеемся, что настоящая статья, основанием которой послужили первоисточники по философии буддийского тантризма, проложит начало более глубокой разработке вопросов, касающихся религиозного элемента культуры Тибета.

В заключение нам хотелось бы обратить внимание читателя ещё на одну деталь, обычно ускользающую от внимания исследователя. Почти во всех работах современных европейских и индийских учёных, в той или иной степени затрагивающих махаянскую или тантрическую теорию пяти дхьяни будд, последние постоянно и упорно отождествляются с пятью скандхами (phung po lnga). Между тем такого отождествления не существует ни в древних, ни в средневековых трактатах по Абхидхарме (Васумитры и Васубандху). В средневековых трактатах как индийских, так и тибетских авторов, особенно в системе Калачакры-тантры (Dus 'khor rgyud), есть материалы из Абхидхармы, но отождествления дхьяни будд с пятью скандхами там мы тоже не нашли; и вообще такого отождествления быть не может.

Налинакша Датта в статье "Buddhism in Nepal" (Bulletin of Tibetology, vol. III, № 2, 21 July, 1966, p. 42-43) пишет:

Другой индийский учёный – Bhattacharyya в своём предисловии к изданию Гухьясамаджа-тантры прямо пишет, что "пять дхьяни будд – это ни что иное, как пять скандх" (см.: Sri Guhyasamajatantra or Tathagataguhyaka, Introduction. Oriental Institute Baroda, 1931).

Буддизм рассматривает индивида – человека – как относительную, непрерывно меняющуюся и не имеющую постоянной сущности (основы) единицу сансарного бытия, т.е. обусловленную единицу, состоящую из конфигурации пяти элементов бытия (скандх), куда входят:

Физические элементы личности, включая её внешний мир, внешние объекты, представлены в этой классификации одной статьёй – чувственное. Нечувственные распределены среди других четырёх. Но наиболее обычным делением всех элементов будет деление на чувственное (форма и др.) – rupa, сознание – психика (дух – caitta – citta) и силы (samskara), включающие в себя психические способности и общие силы. Психические способности распределены по всем психическим группам и подведены под категорию духа (сознания); общие силы или энергии стоят на отдельном месте (citta-viprayukta-samskara) (см.: F.I. Stcherbatsky. The Central Conception of Buddhism).