Царствование императора Николая I

199

Австрийские эмиссары, люди не кровожадные, не либералы, но смиренные и тихие, распространяют повсюду эту мысль и питают в польских сердцах надежду избавиться от русского правительства. Даже при нынешних делах Востока Австрия, как говорят в дипломатическом круге, отступилась от древней своей союзницы России и решилась на всевозможные пожертвования, чтобы воспрепятствовать России принять деятельное и решительное участие в защите султана, тогда как, напротив, многие находят справедливым поддержать его, тем более, что после долговременной столетней борьбы Турция последнею войною поставлена в необходимость для своего существования искать союза с Россией, без помощи коей исчезло бы ее могущество, а честь России требует поддержать соседа уже ей не опасного.

Пруссия, по родству и по чувствам царствующего короля долженствующая быть самою искреннею союзницею России, по враждебному духу неприязненна ей. Либерализм сильно развился в Пруссии со времени министра Штейна и Тугенбунда и укрепился присоединением к Пруссии Рейнских провинций. Видели, что общее мнение в Пруссии, вопреки народному благу, обнаруживалось даже в пользу польского мятежа и что жители восточной Пруссии осмелились даже подносить адресы королю¹⁶, прося о строгом нейтралитете. В Германии даже печатают, что Пруссия до

200

Всеподданнейшие отчеты III отделения

тех пор спокойна, пока жив нынешний король, которого пруссаки уважают за то, что он страдал с ними и торжествовал, и любят за его необыкновенное добродушие. Говорят даже, что и принцы прусские не расположены к России и желали бы устранить всякое ее влияние на Германию.

Англия, принимая возможность за самое дело, всегда подозревает Россию в интригах к разрушению английского могущества в Индии и влияния в Средней Азии. Кроме того, к этой мысли Англия склоняется тем более, что, употребляя политику единственно для возвышения своих торговых интересов, она обязана отчасти России упадку своей континентальной торговли и кредита. Все ее внимание обращено на Восток и в Среднюю Азию. Она знает, что при распространении торговой и мануфактурной промышленности в России сия держава никуда не может высылать избытков своих произведений, как на тот же Восток и в ту же Среднюю Азию! Оттого соперничество и политические козни англичан на Востоке, в Персии и в ханствах, соседних с Першею и на Кавказе, примыкающем к морю. В публике слышен ропот, что наша дипломатия пожертвовала нашими интересами Англии, и последние ноты наши по восточным делам привели в негодование многих. По общему мнению, нет никакого сомнения, что Хива подстрекается англичанами к грабежу наших караванов. Когда разнеслись слухи, что генерал-адъютанту Перовскому¹⁷ поручена экспедиция в Хиву, здешнее английское посольство улыбалось, и в публике утверждали, что Англия уничтожит своим золотом все проекты России на основание влияния или владычества в Азии. Но русские находят эту экспедицию необходимою и делом справедливым, тем более что она послужит ясным доказательством прямоты действий русского правительства, что оно идет своею дорогой и не обращает внимания на то, найдет ли Англия сие предприятие полезным или будет охуждать оное.

Несмотря на то, что Англия есть центр всех политических интриг, она имеет однако же слабое влияние на Польшу, хотя и покровительствует польских эмигрантов и даже дает деньги эмиссарам. В польском народном духе гнездится предрассудок против Англии: ей не верят, зная, что она не может поддержать на суше и продаст несколько чужих царств за один выгодный пункт в торговом трактате.

Насчет Франции все убеждены в той истине, что если б не было на престоле Людовика-Филиппа, то Европе не миновать общей революционной войны, которая была бы весьма опасна для монархий. Он один удерживает Францию в монархических узах, и все убеждены, что после Людовика-Филиппа будет замешательство во Франции, которое непременно выбросит пламя в Европу и зажжет ее. Людовик-Филипп жаждет искренней дружбы с Россией. Говорят в шутку, что он исправляет во Франции должность русского полицмейстера и, наблюдая за польскими выходца-

Царствование императора Николая I

201

ми, доносит об них русскому правительству. Общее мнение утверждает, что лишь только Людовик-Филипп закроет глаза - Франция будет республикой, хотя бы год или полгода; на это надеются все европейские либералы и Польша и уверены, что тогда возгорится война за мнения и что восстание народов принудит правительство уступить им. Вот мечта, на которой основаны все планы либералов, которых центр во Франции. В России действие французской пропаганды вовсе незначительно и можно сказать ничтожно.

Швеция, хотя, по-видимому, слабая, но может быть опасною для России в случае европейской войны тем уже, что может сделать нам диверсию. Ненависть шведов к России сильна, и король тем именно лишился своей популярности, что придерживается дружбы России и на ней основал твердость своего престола. Наследный принц не смеет объявлять своего мнения, но кажется, что он более придерживается народной партии, если не по душе, то по выгодам. Шведы постоянно поддерживают в Финляндии свои связи и никак не могут расстаться с мыслью, что Финляндия снова будет принадлежать Швеции. Англия сильно интригует в Швеции, чтобы удержать ее на своей стороне. Австрия и Пруссия не верят Швеции и полагают, наверное, что если б возгорелась европейская война, то шведское правительство увлечено будет с народною партией в войну против России. Дипломатия наша, по мнению общему, слаба в Швеции, -быть может, Матушевич¹⁸ возвысит ее силу.

Истинное положение России, извлеченное из общего мнения в отношении внешнем, есть то, что она не имеет искренних союзников и что все либералы в окрестных государствах стараются возбуждать против России народную ненависть.

СВОД МНЕНИЙ НАСЧЕТ ВНУТРЕННЕГО СОСТОЯНИЯ РОССИИ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОЕ ЕЕ СОСТОЯНИЕ

При каждом новом царствовании, при каждом важном событии при дворе или в делах государства издревле и обыкновенно пробегает в народе весть о предстоящей перемене во внутреннем управлении и возбуждается мысль о свободе крестьян; вследствие этого происходят и в прошедшем году происходили в разных местах беспорядки, ропот, неудовольствия, которые угрожают хотя отдаленною, но страшною опасностью. Так и теперь, по поводу бракосочетания Великой Княжны Марии Николаевны, в народе разнеслась весть, что крестьяне будут освобождены. Толки всегда одни и те же: царь хочет, да бояре противятся. Дело опасное, и скрывать эту опасность было бы преступлением. Простой народ ныне не тот, что был за 25 лет пред сим. Подьячие, тысячи мелких чиновников, купечество и выслуживающиеся кантонисты, имеющие один

202

Всеподданнейшие отчеты III отделения

общий интерес с народом, привили ему много новых идей и раздули в сердце искру, которая может когда-нибудь вспыхнуть.

В народе толкуют беспрестанно, что все чужеязычники в России, чухны, мордва, чуваши, самоеды, татары и т.п. свободны, а одни русские, православные - невольники, вопреки Священному Писанию. Что всему злу причиной господа, т.е. дворяне! На них сваливают всю беду! Что господа обманывают царя и клевещут пред ним на православный народ и т.п. Тут даже подводят тексты из Священного Писания и предсказания по толкованиям Библии и предвещают освобождение крестьян, месть боярам, которых сравнивают с Аманом и фараоном. Вообще весь дух народа направлен к одной цели, к освобождению, а между тем, во всех концах России есть праздные люди, которые разжигают эту идею, и в последние годы преследование раскольников вооружило и их против правительства так, что их скиты сделались центром этого зла. Там наиболее пророчеств и толков, основанных на Священном Писании. Вообще крепостное состояние есть пороховой погреб под государством, и тем опаснее, что войско составлено из крестьян же и что ныне составилась огромная масса беспоместных дворян из чиновников, которые, будучи воспалены честолюбием и не имея ничего терять, рады всякому расстройству. Благоустройство удельных крестьян и оказываемая им защита сильно подействовали на возбуждение еще большего омерзения к крепостному состоянию. В этом отношении обращают на себя внимание солдаты, уволенные в бессрочный отпуск. Из них хорошие остаются в столицах и городах, а по деревням расходятся люди, большею частию ленивые или дурного поведения. Потеряв привычку к крестьянским трудам, не имея собственности, чуждые на родине, они возбуждают ненависть против помещиков своими рассказами о Польше, Остзейских губерниях и вообще могут вредно действовать на ум народа. Хорошие из бессрочно отпускных не могут противодействовать вредному влиянию, потому что льстящее страстям мнение принимается охотно.

Мнение людей здравомыслящих таково: не объявляя свободы крестьянам, которая могла бы от внезапности произвести беспорядки, - можно бы начать действовать в этом духе. Теперь крепостные люди не почитаются даже членами государства и даже не присягают на верность Государю. Они состоят вне закона, ибо помещик может без суда сослать их в Сибирь. Можно было бы начать тем, чтобы утвердить законом все существующее уже на деле (de facto) в хорошо устроенных поместьях. Это не было бы новостью. Так, например, можно было бы учредить волостные управления, сдачу в рекруты по жребию или по общему суду старшин волости, а не по прихоти помещика. Можно было бы определить меру наказания за вины и подвергнуть крепостных людей покровительству общих законов; а что всего важнее, разделив Россию на полосы по качеству поч-

203

Начать когда-нибудь и с чего-нибудь надобно, и лучше начать постепенно, осторожно, нежели дожидаться, пока начнется снизу, от народа. Тогда только мера будет спасительна, когда будет предпринята самим правительством тихо, без шуму, без громких слов и будет соблюдена благоразумная постепенность. Но что это необходимо и что крестьянское сословие есть пороховая мина, в этом все согласны*.

В средине России 12 губерний подверглись в минувшем году необыкновенному бедствию: пожарам и волнению народному. Начало этих беспорядков являет Симбирская губерния, где происходили значительные пожары в удельных имениях Сызранского и Сенгилеевского уездов. Пожары сии приписывались народною молвою поджогам.

Вслед за тем распространились слухи, что поджоги производят помещики для разорения своих крестьян, которые назначены быть вольными или отданными в приданое ее императорскому высочеству Великой Княгине Марии Николаевне. Говорили о появлении покойного Великого Князя Константина Павловича; о казни дворянам и наконец поверили, что поджигает правительство для переселения усадеб по новому плану.

Губернское начальство и свидетели ежедневных опустошений не сомневались, чтобы пожары происходили от умышленного зажигательства. И действительно, подобные слухи и внушения ожесточили крестьян, потерявших доверие к помещикам и земским чиновникам, и были причиною буйства неимоверного. Крестьяне, убежденные в том, что поджигают, кидались на первого, кто подавал сомнения, били и арестовывали сельских писарей, приказных голов, становых приставов. Одного бурмистра избили и привязали к лошадиному хвосту. Исправника Корсунского уезда бросили в огонь. В помещичьих имениях происходило то же: один помещик жестоко избит, другой брошен в огонь вместе с управляющим отчиной.

Это самоуправство, многочисленные пожары и безнадежность урожая грозили гибельными последствиями. Все жители были в унынии.

Губернатор¹⁹, объезжая все уезды с воинскою командой, строго наказывал буйствовавших.

* К умножению доказательств об основательности этого мнения здесь прилагаются бумаги, полученные от генерал-майора Фалькенберга. Книга, из которой почерпнуто рассуждение об условиях помещика с крестьянами, изданная в 1809 году, находится в продаже! Больно видеть, как правительство, как будто бы старалось приготовить государство к перемене и само давало мысль о возможности к изменению существующего порядка, не ожидая действий для сего правительства. (Примечание авторов документа.)

По следствиям впрочем обнаруживалось, что были и поджоги, производимые местными жителями и солдатами в намерении грабить или по злобе. В с. Новоспасском 12-летний дворовый мальчик сделал 6 поджогов.

В то же время подобные беспорядки происходили и в других губерниях. В Саратовской слухи о поджогах распространились быстро. Пожары начались в пограничных уездах с Симбирскою. Им предшествовала молва и даже подметные письма. Пожары в г. Кузнецке подтвердили справедливость распущенных слухов. Народ в ужасе и волнении искал зажигателей, бросил в огонь трех человек и, наконец, поймав одного жида, побоями заставил его признаться, что он виновен. Дальнейшие последствия сего послужили к утверждению всеобщей мысли, что поджигают евреи по тайному влиянию поляков и в отмщение за повинность рекрутскую.

Отсюда начало зла, продолжавшегося в течение всего лета и разлившегося не только по смежным губерниям, но и далее. Везде говорили об евреях, прибавляя, что сначала они будут жечь по всей России дома и хлеб на корне, а потом морить людей ядом.

Между тем пожары были многочисленны и по всей губернии. Подметные письма в Саратове и других местах грозили опустошением - и угрозы иногда сбывались. Ожесточенный народ буйствовал, видя истребление домов и имуществ. В селе Балтаве два человека брошены в огонь. В с. Хованщине оказано сопротивление и насилие земской полиции. Жители как погоревших, так и уцелевших селений были напуганы до того, что выбрались с имуществом на бивуаки.

В Сердобском и Николаевском уездах обнаружены поджигатели - нижние чины внутренней стражи, нищие и местные жители. Повод к поджогам был грабеж.

Посреди сих волнений несколько чиновников в г. Кузнецке, желая водворить порядок и общую безопасность, захватили власть, им не принадлежащую, и посреди правительства устроили так сказать другое: Кузнецкий уездный комитет. Они приняли на себя звание членов оного и верховную власть в городе, учредили чрезвычайную полицию и назначили следственную комиссию для допросов евреев и других арестованных по подозрению в поджогах лиц. Порядок в городе был восстановлен, но следователи, не имея улик к обвинению арестованных, побоями и притязаниями довели их до ложных сознаний. Саратовский губернатор²⁰ по прибытии в Кузнецк застал, что все сии меры приведены уже были в исполнение, и, не обратив внимания на беззаконность их, утвердил оные; а Государю Императору донес, что он сам устроил попечительный комитет и водворил спокойствие в сем городе.

В Пензенской, в пограничном с Симбирскою и Саратовскою губерниями Городищенском уезде, дошедшие слухи о пожарах такое имели влияние на жителей, что в одном селении проезжавший во время пожара

губернский землемер сочтен зажигателем, избит и оставлен два дня привязанный к городьбе. В другом крестьяне не гасили уже пожары, но искали виновных и, схватив одну женщину, хотели бросить в огонь.

Вскоре Саратовский губернатор уведомил официально Пензенского²¹, что поджигают жиды, подкупленные поляками, для ослабления России и что открыта переписка их с чиновником Друкертом. Из Симбирской губернии перешли слухи, что поджоги делают помещики и земские чиновники. Все это навело такой страх и уныние по губернии, что жители, собрав имущество, оставили дома свои и с ужасом ожидали пожаров. Губернатор, проезжая по селениям с штаб-офицером Корпуса жандармов, убеждал их возвратиться, наказывая строго виновных в буйстве и оставляя в селениях военные команды.

За всем тем слухи увеличивались. Говорили, что Его Высочество Наследник женится на дочери турецкого султана, и на радостях сожгут три губернии. Крестьяне верили!

С половины июля начались частые пожары; открывали поджигателей: женщин, малолетних детей, безумных и развратных людей. Не проходило дня, ни ночи, чтобы селения не пылали. К этому присоединился неурожай; цены на хлеб возвысились. Жители были в унынии, выезжали в поле, разбирали уцелевшие дома свои. Беспорядки и самоуправство увеличивались. Подозревая помещиков в поджогах, в Керенском уезде крестьяне одного сковали, другого не пустили в имение; задерживали проезжающих; а в Нижеламовском одного проезжего мещанина бросили в огонь.

Наконец обнаружилось, что поджигали слепые нищие как в Пензенской и Саратовской губерниях, так и в войске Донском по наговору двух старообрядцев, озлобленных за уничтожение их монастыря. Раскольники ни в чем, однако, не признались, хотя и были уличаемы на очных ставках нищими. Запирательство их и обстоятельства дела дают повод подозревать, что если они и не главные злоумышленники, то имели влияние на поджоги.

В Тамбовской губернии беспорядки достигли также высшей степени. Слухи о беспокойстве в смежных губерниях поселили в народе опасения и недоверчивость. Несмотря на бдительное наблюдение в августе месяце пожары распространились в уездах: Тамбовском, Спасском и Кирсановском. Крестьяне взволновались. Веря общим слухам, что поджигают помещики, они в последнем уезде во время пожара присудили двух к смерти и одного заколотили палками и кольями; другой бежал. Двух дворовых людей имели намерение повесить. Старосты селений, собравшись, хотели осудить всех помещиков к виселице. В выгоревшем селе

206

Рассказове Тамбовского уезда крестьяне делали заговор бросить в огонь всех помещиков и земских чиновников.

Между тем жители сих уездов, оставляя дома, выезжали в поле и с дерзостью задерживали по дорогам проезжающих, подозревая всех в поджигательстве.

В губерниях: Воронежской, Харьковской, Тульской и Рязанской были также частые и значительные пожары и поджоги, особенно в городах: Бо-годухове, Сумах, Крапивне и Епифани. В Воронеже и Новохоперском уезде подбрасывали письма, и указываемые в них места часто горели. Жители приведены были в большое волнение и оставляли дома.

В Костромской губернии по случаю значительных пожаров в казенных и помещичьих лесах носились слухи, что их умышленно поджигают лесные чиновники для сокрытия производившейся с давнего времени запрещенной порубки.

В Нижегородской и Казанской губерниях обнаружены также поджоги. В городах Нижнем Новгороде и Горбатове подкидывали записки с угрозами и требованиями денег. В г. Василе поджигали рядовые этапной команды за дурную будто бы пищу от жителей. В Казанском уезде крестьяне губернского предводителя дворянства Еремеева пришли в волнение от слухов, что он намерен выжечь свое имение, не имея права владеть им.

В Оренбургской губернии известие о пожарах в Симбирской распространилось в исходе мая, - и когда Саратовский военный губернатор уведомил, что пойманный в Кузнецке еврей Симкин обвиняет находящихся в Уфе и на Сергиевских водах четырех евреев в зловредных умыслах, возникли повсюду толки, что Уфа и другие города обречены на сожжение и что жиды действуют по наговору поляков. Жители везде были в страхе и опасении и укладывали имущество для вывоза из домов.

Между тем в Оренбурге действительно произведено 11 поджогов, которым предшествовала молва, и хотя вскоре обнаружено, что они произведены были по личной злобе, без постороннего влияния, однако толки и беспокойство в народе увеличилось.

Наконец, по примеру прочих губерний и в Пермской также оказались поджоги. В исходе сентября начали подбрасывать в г. Екатеринбурге записки, заключавшие угрозы сжечь город и убить генералов, и бывшим вслед за тем пожаром истреблено более 30 домов на 250 тысяч рублей.

Таким образом, едва ли не вся внутренняя Россия представляла в продолжение целого лета ряд происшествий дотоле беспримерных. Губернские начальства относили все беспорядки не к одному только невежеству и минутному заблуждению толпы исступленной, но видели в них последовательность преступлений. Они доносили, что возмутители подкупают людей к поджогам и разглашениям и что даже время их действий условле-но; ибо вдруг обнаружились пожары и одинакие беспорядки в разных уез-

Командированные по Высочайшему повелению для укрощения буйства народного и для строжайших розысканий о причинах пожаров в этом крае Корпуса Жандармов генерал-майор Перфильев и несколько флигель-адъютантов Его Императорского Величества нашли, что пожары происходили большею частью от неосторожности жителей при обыкновенных жарах и продолжительной засухе. Открывались, однако, и поджигатели, люди порочной нравственности, имевшие намерение грабить во время пожаров, или местные жители, зажигавшие из мщения к соседям и в уверенности, что злодеяния их будут отнесены к евреям.

Евреи, арестованные в Кузнецке, признаны невиновными. Злоумышления со стороны поляков не найдено и вообще по всем строжайшим исследованиям и розысканиям не открылось никакого общего обдуманного направления умов, никакого внешнего наущения или политической цели к расстройству Империи.

Везде, где зажигательству предполагалась цель важнейшая, оно произведено было без малейшей связи между собою и даже ни малейшего вероятия не представлялось о каком-либо постороннем влиянии.

Отыскивая же начало слухов и подозрений, генерал Перфильев и прочие жандармские штаб-офицеры заключили, что слухи те были следствием одних только догадок о поджогах. В селениях, где крестьяне наиболее буйствовали, при появлении генерала Перфильева они являли искреннее в том раскаяние и со слезами на коленях просили пощады, доказывая тем, что увлечены были порывом минутного заблуждения.

По предании виновных военному суду и по строгом их наказании спокойствие водворено повсеместно.

Движение умов в прошедшем 1839 году является в различных странных видах! Так, близ Москвы в Сергиевской Лавре разнесся слух и нашел себе в самой Москве последователей, что собор пустыни три ночи сряду освещался светом необыкновенным, что в третью ночь наместник Лавры пошел в собор с некоторыми из братии и увидели, что Преподобный Сергий, восстав из раки своей, подходил к царским вратам, что они сами собою растворялись, что в них являлась Матерь Божия и рекла следующие к слова: «Еще продолжатся голодные годы за грехи правителей народа».

208

Всеподданнейшие отчеты III отделения

В течение 1839 года убито крестьянами за жестокое обращение и дурное содержание: восемь помещиков и один управитель.

Слышны жалобы на общий недостаток в деньгах. Иные приписывают это чрез меру возвысившимся ценам на винные откупа, другие, как кажется, с большею основательностью, - на распространившуюся повсеместно роскошь.

Люди благонамеренные при человеколюбивом желании отклонить этот недостаток по крайней мере от самого бедного класса людей с высочайшего разрешения учредили в С. Петербурге и Москве в нескольких местах обеденные столы. За рубль серебряный каждый бедный получает в течение целого месяца здоровую пищу, состоящую из хлеба, щей, каши и кружки квасу. В С. Петербурге посещает сии обеденные столы ежедневно до 300, в Москве до 200 человек. Замечательно, что в Москве в числе пользующихся обеденными столами, учрежденными для бедных, часто видят чиновников из разных присутственных мест.

МНЕНИЕ ОБЩЕЕ НАСЧЕТ МИНИСТЕРСТВ

Министерство финансов

О министре финансов²² общее мнение таково. Человек он честнейший, умный и благонамеренный, любит Россию, но вовсе не знает ее. Некоторая часть изданных им законоположений, начиная с Гильдейского, оказались неудобоисполнительными. Важнейший недостаток министра финансов: непреклонное упрямство. В этом согласны все его приверженцы. Что не он выдумал или что прошло не чрез его руки - все у него дурно и возбуждает в нем противодействие.

Многие толкуют в обществе, что величайшее его искусство состоит в займах, которые в течение его управления министерством удвоили количество процентов, платимых за капиталы, занятые за границею.

Фабрики и мануфактуры наши не в лучшем состоянии и не могут соперничать ни с одним государством. Однако по рассуждению людей опытных, они беспрерывно улучшивают*, и дурную отделку мануфактурных произведений и дороговизну приписывают алчности фабрикантов, которые более обращают внимание на скорую выручку барышей, нежели на прочное усовершенствование своих произведений.

Многие порицают и таможенную систему. Люди, знающие дело торговое, говорят, что Петр Великий делал величайшие усилия, чтобы прио-бресть Остзейские губернии, которые нужны ему были только для гаваней, а ныне употребляют все возможные средства, чтобы запереть эти

* Так в тексте.