Анна (улыбаясь).
Ты злишься.
Фоглер. Шестая неделя репетиций проходит в настороженной
тишине. Ты сильно простудилась. Я держусь на расстоянии,
поскольку испытываю ужас перед бациллами. Ты считаешь, что я
трус, и презираешь меня. Вновь возникший Петер опекает тебя,
готовит горячее питье и начинает планировать ваш совместный отпуск.
Анна (решительно).
Ты и твои актриски!
Фоглер. Остается только три недели репетиций. Мы помирились,
но лишь внешне. Это придает нашим отношениям новый привкус,
одновременно горький и интенсивный, но отнюдь не лишенный
приятности. Мы начинаем различать за масками наши настоящие
лица. Это возбуждает, и мы провоцируем друг друга. О будущем
говорим мало. Из-за чего наше настоящее предельно сжимается.
Мы тоскуем и страдаем. Последняя неделя становится душеразди
рающей. Мы пробуем оправдываться. Ни один из нас не слушает
другого, получаются отчаянные монологи. Температура поднимается.
У нас генеральная репетиция. Освещение, костюмы, маски.
Анна. Я чувствую себя жалкой и ущербной. Я хочу сыграть
такую Дочь Индры, которую ты никогда не сможешь забыть. Чтобы
ты никогда не смог вернуться к “Игре снов” . Я понимаю, что ты
втайне уже планируешь новую постановку с другой исполнительни
цей главной роли. Я часто плачу. Ты нежен, внимателен и обраща
ешься со мной так, как будто я смертельно больна. В то же время
ты отдаляешься от меня.
Достарыңызбен бөлісу: |