204
Значит, при переводе древнерусского текста на
современный русский язык термин
шереширы следует
оставить в первозданном виде, то есть без перевода.
Но есть в этой фразе другое ярко выраженное
«тёмное место», на которое наши филологи вообще не
обратили никакого внимания. Я имею в виду странное
выражение
«стрелять посуху». Что бы это могло зна-
чить? «Посуху» – это каким же образом?
Если был
«сухой» способ стрельбы, значит, мог быть и «мок-
рый»? Или же «посуху» – это на суше, а не на реке или
море?
Можно строить самые различные предположе-
ния, но лучше встать на твёрдую
почву теории о
тюркской подоснове древнерусского языка. Тогда сра-
зу станет ясным, что «посуху» – это фонетическая
калька тюркского
пысык, что значит
«живой».
Просто
кто-то из переписчиков текста, встретив
полузабытое слово
пысык, сделал где-то рядом с
ним так называемую «глоссу» – помету
«живой», ко-
торую при дальнейшей переписке текста следовало
вписать вместо
пысык.
Но другой, менее
грамотный переписчик не по-
нял, что нужно было убрать тюркское слово и вместо
него написать его русский перевод. Действуя по уко-
ренившемуся обычаю, он сначала подобрал к слову
пысык русский фонетический эквивалент
«посуху» и
после этого, учтя глоссу, вписал в текст и слово «жи-
выми». В результате получилось «масло масляное».
Таким образом, должно быть ясно, что при пере-
воде древнерусского текста на современный русский
язык слово «посуху» должно быть исключено: