479
окружения, в котором мы его находим и воспринимаем в качестве знака; тем самым он снимает
свое вещное бытие (Dingsein) и растворяется (исчезает) в своем значении: знак — это абстракция
указывания как такового. Знак, таким образом, менее всего подчеркивает свое собственное
содержание. Он может не обладать и сходством с тем, на что он указывает; если же он и обладает
им, сходство это может быть лишь схематическим. Но это значит опять-таки, что все видимое
собственное содержание сведено к минимуму, способному прийти на помощь его функции
указывания. Чем более определенным является обозначение чего-либо вещью-знаком, тем в
большей мере знак является чистым знаком, то есть исчерпывается своей подчиненностью
обозначаемому. Так, письменные знаки подчинены определенным звуковым тождествам, знаки
чисел — определенным количествам, и это наиболее духовные из всех знаков, поскольку их
подчинение является тотальным, полностью их исчерпывающим. При-знаки, пред-знаменования,
знаки-симптомы и т. д. духовны постольку, поскольку мы рассматриваем их как знаки, то есть с
точки зрения их указательности (Verweisendsein). абстрагируясь от всего остального. Бытие-в-
качестве-знака основывается здесь на чем-то ином, что в качестве вещи-знака есть вместе с тем и
нечто для себя, имеет свое собственное значение, отличное от того, что оно обозначает в качестве
знака. В подобных случаях знак получает свое значение лишь благодаря субъекту,
воспринимающему его как знак,— его абсолютное значение не заключается в нем самом, то есть
природа пребывает в нем только в снятом виде
12
— это всегда есть нечто непосредственно сущее
(и оно всегда существует в единстве с другим сущим — даже письменные знаки, к примеру,
получают в рамках какого-нибудь декоративного целого орнаментальную ценность),— и лишь на
основе этого непосредственного бытия оно может быть также указующим, идеальным. Различие
между его бытием и его значением абсолютно. Иначе обстоит дело в случае противоположной
крайности, сыгравшей свою роль в определении природы слова: в случае
отображения.
Конечно,
отображение тоже включает в себя противоположность между своим бытием и своим значением,
однако оно снимает в себе эту противоположность, причем именно благодаря своему сходству с
прообразом. Оно получает свою указательную или изобразительную функцию не благодаря
субъекту, воспринимающему его как знак, но благодаря своему собственному фактическому
содержанию. Это не просто знак. Ведь в
Достарыңызбен бөлісу: |