Первая 5 серая лавина кайзера 5 часть вторая 130 трагедия под сольдау 130 часть третья 306 отхлынувшая волна 306

РУССКИЕ АРМИИ ПЕРЕХОДЯТ ГРАНИЦЫ

Личный поезд великого князя Николая Николаевича, поблескивая зеркальными окнами, медленно движется во главе девяти других поездов, перевозящих в зону военных действий персонал ставки верховного главнокомандующего. Мощно вздыхает блестящий «коломенский» паровоз, густыми клубами выбрасывая черный дым, перемешанный с паром. Огромные, с человеческий рост, колеса локомотива, вращаются медленно, потому что великий князь приказал по линии давать всем воинским эшелонам предпочтение.

В Пскове остановка на несколько часов. В буфете необычное оживление, небывалое скопление высших чинов армии, толпящихся в вокзальных помещениях и на забитых пассажирами платформах.

Свисток, и поезд трогается дальше. Он пропускает мимо себя воинские эшелоны, из теплушек которых торчат ноги в высоких сапогах, виднеются защитные гимнастерки, раздаются залихватские песни тысяч и тысяч молодых солдат.

В Двинске опять остановка. Все подъездные пути забиты вагонами, комендант и начальник станции потеряли голову, у закрытых семафоров нетерпеливо ревут паровозы, на эстакадах копошатся артиллеристы, грузящие на платформы огромные тяжелые орудия.

Свисток, — поезд главнокомандующего идет дальше. На вокзале Вильны его встречает импозантный генерал Ренненкампф, окруженный своим штабом. Великий князь с удовлетворением принимает рапорт, что первая русская армия уже перешла германскую границу и победоносно движется к Кенигсбергу. С нескрываемой гордостью Николай Николаевич говорит стоящему рядом с ним английскому военному представителю генералу Вильямсу:

— Как видите, генерал, наша мобилизация протекала с точностью часового механизма. Мы нанесли первый удар врагу, точно, как по секундной стрелке!

Поездка продолжается. Поезд, гремя на стыках, влетает на вокзал Лиды вечером. Здесь верховного главнокомандующего ожидает часть офицеров штаба генерала Жилинского, командующего северо-западным фронтом. Сам ген. Жилинский еще в пути. Он спешит навстречу главнокомандующему в экстренном поезде, несущемся из Волковыска, где расположилась его штаб-квартира. В полночь Жилинский прибывает в Лиду и идет представляться великому князю в сопровождении французского представителя генерала де Лагиш.

Николай Николаевич в наилучшем настроении. Он сердечно жмет руку француза и говорит:

— Я только что телеграфировал вашему послу в Петербург, что, согласно полученным сведениям, можно уверенно смотреть на будущее. Концентрация наших войск протекает значительно быстрее, нежели я мог надеяться. Наступление в полном ходу.

Великий князь жестом приглашает Жилинского в свой вагон на совещание, которое длится до самого рассвета. Во время совещания, в котором принимает участие и француз де Лагиш, великий князь несколько раз сносится по телефону с Волковыском. Опираясь на крепкие, длинные руки, он смотрит на развернутый перед ним карты, на очертания Восточной Пруссии, в большей своей части покрытой длинной лентой врезающихся друг в друга холмов.

Эта лента тянется от востока к западу, образуя горную цепь шириною примерно в 80 километров, и известна под названием «Балтийских холмов».

В общем, холмы эти невысоки, и редкий из них выше полутораста метров, но имеются отдельные возвышенности, достигающие 250 и даже 300 метров. Эта часть Восточной Пруссии может быть сравнена с полем, взрытым кротами, причем каждая кротовая куча покрыта густым лесом, разбегающимся во все стороны.

К югу и к востоку от этой ленты холмов, покрытых непроходимым лесом, начинается район озер. Местность здесь очень пересеченная, и водные бассейны всех размеров заливают овраги. В промежутки между озерами втискиваются перешейки, либо зыбуче-песчаные, либо болотистые. Кое-где тянутся редкие проселочный дороги, плохие и почти непроходимые. Население в этой местности очень малочисленно и разбросанно.

Вот с какими препятствиями приходилось столкнуться армии Самсонова.

A севернее, ближе к морю, неподалеку от восточной границы Пруссии, бесчисленные озера образуют непрерывную цепь, тянущуюся с юга на север, между Иоганнисбургом и Ангербургом. Там озера соединяются и вливаются в Инстер посредством небольшой речки Ангерапп. Знаменитые Мазурские озера...

Эту естественную преграду, о которую не раз уже разбивались неприятельские армии, защищает маленькая крепость Лэтцен, прикрытая с юга вспомогательным фортом Бойен. В тот момент, когда внимание руководителей русскими армиями приковано к карте, эту созданную в дни мира линию укреплений германцы, лихорадочно работая днем и ночью, успели продолжить до Инстера. Вдоль Ангераппа уже вьются глубокие окопы, за которыми тут и там разбросаны лисьи норы и позиции артиллерии. Такие же окопы, но законченные незадолго до начала великой войны, тянутся и между Иоганнисбургом и Ортельсбургом.

Здесь население более густое и селения встречаются чаще. И там, где протекает Прегель с его притоками, должна была развернуться операция армии Ренненкампфа.

Армия этого генерала находится не в лучших условиях, чем самсоновская. Местность слегка волнистая и усеяна обширными поместьями, мызами и хуторами, по границам которых бегут жилки железных дорог. Здесь часто встречаются широкие аллеи, обсаженные высокими тополями, разбегаются группы кустарников, между которыми вьются дороги, обсаженные ветлами и старыми ивами.

В этой местности переходы войск сильно затруднительны. Артиллерии трудно развернуться. Район действий Ренненкампфа обрывается на севере Кенигсбергом, который немцы в послевоенной литературе называют «срытой крепостью». На самом же деле он являлся тогда мощной преградой на пути русских полков.

Но вот еще один участок, игравший большую роль в операциях армии Ренненкампфа, — пустошь Роминты. Эта равнина, перерезанная ручьями, в большей своей части болотиста. Роминта примыкает к озерному району и придает Восточной Пруссии ее специфический характер. На ней находятся личные имения кайзера Вильгельма, с огромными охотничьими угодьями, расположенными у самой русской границы в каких-нибудь 30 километрах к юго-востоку от Гумбинена. Это охотничье угодье обнимает местность, простирающуюся с востока на запад на 25 километров, и с севера на юг на 15. По угодью проходит только одна дорога с запада на восток, с севера же на юг нет ни одной. Пустошь Роминты является трудно преодолимым препятствием для армии, задавшейся целью спуститься к югу.

Николай Николаевич проводит длинным ногтем по линиям дорог и говорит:

— Ренненкампф должен атаковать здесь и здесь. Ему необходимо во что бы то ни стало отрезать германские войска от Кенигсберга, преградив им путь к Висле. Скажите, каково тактическое положение наших войск сейчас? — обращается он к Жилинскому.

Командующий юго-западным фронтом в свою очередь склоняется над картой.

— Отданные до сих пор приказы исполняются точно, ваше высочество, — говорит он. — Армия Ренненкампфа перешла границу на участке Владиславов — Сувалки. За кавалерией последуют главные силы, имея главной целью достижение фронта Инстербург — Ангербург. Едва только войска перейдут Ангерапп, они постараются обойти северный фланг неприятеля, дабы отрезать его от Кенигсберга. Я распорядился, чтобы кавалерия фланговыми маневрами зашла в тыл неприятеля с целью захвата железнодорожного подвижного состава.

Николай Николаевич одобрительно наклоняет голову.

— А как обстоят дело с Самсоновым?

— Вторая армия перешла границу на линии Августово — Граево — Хоржеле. В настоящее время она стремится развернуться за цепью озер и в первую очередь достигнуть фронта Рудчаны-Пассенхейм, a затем линии Растенбург — Зебург. Правое крыло самсоновской армии должно войти в соприкосновение с южным флангом Ренненкампфа на высоте Расстенбурга.

— Так. Но не опасаетесь ли вы, что со стороны Алленштейна немцы могут произвести удар, который поставит тыл Самсонова под угрозу?

— Все меры предосторожности приняты, ваше высочество.

— Хорошо. Но что предпринято для установления связи между первой и второй армиями до тех пор, пока они не войдут в соприкосновение?

— Второй корпус имеет приказ двигаться по линии Августово — Лык и сбить германцев, защищающих фронт Арис — Лэтцен. Как только эта цель будет достигнута, второй корпус присоединится к армии Самсонова, либо пробившись через цепь озер, либо обойдя их через Иоганнисбург.

— Но, мой дорогой! — восклицает Николай Николаевич, — ведь этот маневр мало угрожает германскому тылу!

— Совершенно верно, ваше высочество, и я уже внес корректив. Пять дней тому назад XIII корпус, который до тех пор накапливался у Белостока, был двинут в Остроленку, а XV корпус, концентрировавшийся в Ломже, был переброшен в Прасныш. Кроме того, XXIII корпус двинется на северо-восток. Этим я надеюсь значительно усилить фланговый удар, который Самсонову предстоит нанести германцам.

— A какие последние сведения с фронта? Что творится у немцев?

Жилинский сносится по телефону с Волковыском и докладывает о том, что удалось разузнать при посредстве пленных и агентов разведки.

— Теперь можно с уверенностью утверждать, ваше высочество, что с нарушением бельгийского нейтралитета главная масса германских войск устремилась к французскому фронту. Нам поэтому не приходится опасаться каких-либо десантов на Балтийском побережье, и Петербург оказывается в безопасности. На наше счастье, среди немцев нашлись предатели, сообщившие нам, что Штеттинский и Познанский корпуса отправлены на французский фронт. Таким образом, против нас стоят только I-ый, ХVII-ый и ХХ-ый корпуса. Численный перевес наших войск очевиден.

— Ну, я надеюсь, что вы справитесь с возложенной на вас задачей, — одобрительно говорит великий князь, протягивая Жилинскому руку. — Россия послала на ваш фронт лучшие полки, лучших генералов. Будет позорно, если наш удар по Восточной Пруссии не удастся.

За зеркальными окнами салон-вагона уже совсем светло. Ступающие на цыпочках дежурные вестовые осторожно, стараясь не мешать, раздергивают шелковые занавески, и утреннее солнце яркими, почти горизонтальными лучами заливает салон-вагон. Лица большинства участников совещания успели осунуться после бессонной ночи, но обрамленное остроконечной бородой породистое лицо великого князя не выдает никаких признаков усталости.

Он — солдат. Всю жизнь посвятил служению армии, блестяще начав карьеру корнета в турецкую кампанию 1877 года. С тех пор великий князь не переставал увеличивать свои знания в военном деле и серьезно заниматься многочисленными специальными вопросами. В описываемый нами день он уже опытный стратег, и даже его враги немцы отзываются о нем, как о человеке, который «обладает качеством давать здравые оценки, и притом в смысле энергии имеет огромное преимущество перед большей частью русских командиров». Для Германии это был серьезный противник, тем более, что он хорошо знал быт и возможности французской армии.

Являясь искренним другом Франции, Николай Николаевич неоднократно присутствовал на французских маневрах, и в последний раз был там в 1913 году. В августе 1914 г. ему было 58 лет. В этом возрасте он отличался необычайной бодростью. Он был строен, как всякий истый кавалерист, и не по летам энергичен. Строгий в службе, он был многими нелюбим, в особенности генералами на высоких постах, которых он разносил, как молодых юнкеров. Придирчивый в смысле соблюдения устава, он охотнее прощал солдату, чем офицеру. Благодаря этому, верховный главнокомандующий был очень популярен в солдатской массе, которая слепо доверяла ему.
ПЕРВАЯ РУССКАЯ АРМИЯ ГЕН. РЕННЕНКАМПФА, после объявления Германией войны России, начала сосредотачиваться между Ковно и Гродно. XX корпус (ген. Смирнова) в Ковно. III корпус (ген. Епанчина) в Олите. IV корпус (ген. Алиева) южнее Олиты. 5-ая стрелковая бригада немного впереди IV корпуса, в сторону Сувадок. Сильная кавалерия первой армии состояла из 5-ти дивизий и одной отдельной бригады. Она перешла границу двумя группами, расположенными на флангах армии. Впереди левого крыла Ренненкампфа шла 1-ая кавалерийская дивизия (ген. Ромейко-Гурко). С правого же — сильный кавалерийский корпус хана Гуссейна Нахичеванского, состоявший из 1-ой и 2-ой гвардейских кавалерийских бригад, 2-ой и 3-ей кав. дивизий и 1-ой особой кав. бригады. Штаб-квартира Ренненкампфа была в Вильне, позже в Инстербурге. Его начальником штаба был ген. Милеан.
ВТОРАЯ РУССКАЯ АРМИЯ ГЕН. САМСОНОВА сосредотачивалась вдоль укрепленных берегов рек Бобр и Нарев. II корпус (ген. Шейдемана) к юго-западу от Гродно. VI корпус (ген. Благовещенского) в Осовце. XV корпус (ген. Мартоса) в Ломже. XIII корпус (ген. Клюева) вокруг Белостока. XXIII корпус (ген. Кондратовича), часть которого входила в состав 2-й армии, в момент начала движения русских армий выделил две дивизии: одну для гарнизона Ново-Георгиевска и другую для Гродно. Кавалерия 2-ой армии состояла из трех дивизий, которые вторглись в Восточную Пруссию, так же как и кавалерия первой армии, находясь на флангах. Справа 4-ая дивизия, начавшая поход севернее Осовца, слева — 5-ая и 6-ая дивизии из района Млавы и западнее ее. Штаб-квартира ген Самсонова была в Волковыске, позже, — в Остроленке и Нейденбурге. Его начальником штаба был ген. Постовский.

Главные силы армий сев.-западного фронта сосредоточился в 3–5 днях марша от границы. Он состоял из 264 батальонов, 196 эскадронов, 1068 орудий, всего — 515.000 чел., из коих в строю находилось 400.000.

Армия находилась под командой генерал-полковника ф. Приттвиц и Граффон. В качестве начальника штаба бригадный генерал ф. Вальдерзэ. Штаб квартира (с 8 августа) — в Мариенбурге.