Первая 5 серая лавина кайзера 5 часть вторая 130 трагедия под сольдау 130 часть третья 306 отхлынувшая волна 306

ТРИ КОМАНДИРА

Перед началом наступления на северо-западном фронте, русское командование оказалось лицом к лицу с трудной задачей: надо было во что бы то ни стал примирить двух генералов, вражда которых возникла давно, еще во время русско-японской войны. Этими генералами были — Самсонов и Ренненкампф. Причина возникновения антагонизма зародилась еще в 1904 году, когда Ренненкампф при битве под Ляояном командовал группой войск. Ему было поручено руководство ответственным наступлением на восточный фланг японских войск, защищавший горный хребет Да-Лин.

Известно, что уже тогда Ренненкампф проявил большую нерешительность. В результате этой нерешительности сильный русский удар пришелся впустую, и операция закончилась неудачей. Судьба словно предостерегала русское командование от поручения в будущем сложных и ответственных задач этому генералу. Увы, это предостережение не было принято во внимание, и Ренненкампф снова получил возможность повредить ходу военных операций. 10 лет спустя на полях Восточной Пруссии и, годом позже, при выполнении сложно задуманной операций окружения целой германской армии под Лодзью, где, несмотря на превосходное положение русских войск, он выпустил из железного кольца обреченных немцев.

Этот блестящий фаворит императорского двора был во время операции под Да-Лином непосредственным начальником ген. Самсонова, командовавшего сибирской казачьей дивизией. 11-го октября 1904 года японцы начали переправу через Тай-Тзе-Хо и, перейдя реку у Бен-Си- Хо, атаковали левое крыло русской армии. Ренненкампф, чтобы ликвидировать этот маневр японцев, посылает на опасный участок одну единственную дивизию Самсонова, которая с отчаянием дерется в продолжении всей ночи 11-го октября и следующего за ней дня, сдерживая напор втрое сильнейшего противника. В то же время ядро армии Ренненкампфа находится в полном бездействии, занимая позиции в нескольких километрах к северу.

Самсонов, чьи просьбы о присылке подкреплений остаются напрасными, умудряется, однако, удержаться у Бен-Си-Хо, причем, как это выясняется позже, отражает натиск японцев только благодаря своей исключительной энергии и упорству. Дивизия его несет страшные потери и выходит из боя в совершенно истерзанном состоянии. Ренненкампф же только в ночь с 12 на 13 октября решает послать на усиление Самсонова пехотную бригаду, которая, однако, прибывает слишком поздно, чтобы спасти положение.

Когда позиция на Тай-Тзе-Хо переходит в руки японцев, Ренненкампф продолжает расточать свои войска, бросая их маленькими группами в ущелья, где они погибают, вместо того, чтобы атаковать главными силами своей армии фланг противника, хотя это и было ему предписано и могло поставить японцев в весьма затруднительное положение.

Несколько дней спустя, оба генерала встречаются на перроне вокзала в Мукдене. Самсонов не может удержаться от резкостей по адресу своего начальника, упрекая его за то, что был оставлен на произвол судьбы под Бен-Си-Хо. В присутствии многочисленных свидетелей происходит некрасивая сцена объяснения, во время которой Ренненкампф теряет всякое самообладание и дает волю площадной брани. Только вмешательство адъютантов предотвращает драку.

Эта неприятная сцена глубоко запала в сердце Самсонова, особенно после того, как Куропаткин, несмотря на общепризнанную инертность Ренненкампфа, дал последнему новое назначение и при битве под Мукденом возложил на него ответственную задачу прикрывать левое крыло русской армии. И в этом случае Ренненкампф проявил свою нерешительность, не оказав русской армии никакой пользы, но, несмотря на это, по окончании манчжурской кампании, получил третий армейский корпус и несколько лет спустя назначение на ответственный пост командующего Виленским военным округом. Это назначение делало его автоматически командующим первой русской армии в случае войны против Германии.

Самсонов же, по окончании русско-японской войны, был назначен начальником штаба Варшавского военного округа, a затем, позже, — командующим войсками Туркестана. Там, в 2000 километрах от германской границы, его застал приказ о всеобщей мобилизации. Выехав немедленно к месту нового назначения, Самсонов прибыл 4-го августа в Варшаву, и день спустя принял уже руководство своей штаб-квартирой в Волковыске, где оставался до 19-го августа, после чего перенес свою ставку в Остроленку.

Вел. князь Николай Николаевич, после совещания с Жилинским, согласился, что существующий между Реннепкампфом и Самсоновым антагонизм нельзя упускать из вида. Необходимо устроить встречу, чтобы генералы могли примириться. Поэтому в последний момент перед началом операций обоих генералов приглашают к великому князю в Знаменку, тде им приказывают до отъезда на фронт помириться. Перед этой встречей, как великий князь, так и ген. Жилинский были убеждены, что со стороны благородного и добродушного Самсонова не встретится никаких затруднений. Между прочим, и верховный главнокомандующий, и командующий северо-западным фронтом внутренне симпатизируют Самсонову и считают его правым в операции под Бен-Си-Хо.

Зато Ренненкампф, известный своим резким и упрямым нравом, заставляет сомневаться в успехе примирения. Поэтому Жилинский предварительно посещает Ренненкампфа, и, застав его в хорошем расположении духа, убеждает помириться с Самсоновым.

Посредничество Жилинского заметно волнует Ренненкампфа. Многочисленные ордена на его груди подрагивают, когда он говорит:

— В этот тяжелый для родины час недопустимы никакие личные счеты. Мы должны думать только о России и о победе наших армий.

При свидании в Знаменке Жилинский приезжает вместе с Ренненкампфом, в то время, как Николай Николаевич принимает Самсонова. Дверь открывается, и в зал входит главнокомандующий, за которым следует Самсонов. Предупрежденный заранее, он решительными шагами приближается к Ренненкамифу, протягивает руку и молча пожимает ее.

Великий князь приглашает обоих командиров к столу, но даже за рюмкой водки разговор не вяжется. Едва только наступает подходящий момент, Самсонов откланивается и спешит на вокзал, чтобы поспеть в Варшаву. Некоторое время спустя уезжает в Вильну и Ренненкампф.

Сумели ли генералы изжить взаимную неприязнь — неизвестно, но при прощании с Жилинским, великий князь особенно сердечно пожимает руку командующего фронта и говорит:

— Я думаю, что мы можем вытравить Ляоян из наших воспоминаний.
* * *
В том месте, где железнодорожная линия Белосток — Барановичи пересекает путь Седлец — Полоцк, расположен маленький уездный город Волковыск, известный только тем, что в 1386 году Ягелло принял там польскую корону. Но значение Волковыска большое. Он является железнодорожным узлом.

Это обстоятельство явилось причиной, почему ген. Жилинский, командующий северо-западным фронтом, разбил там свою ставку. Из Волковыска было легко сноситься с любым пунктом фронта, а также со ставкой главнокомандующего в Барановичах.

Генерал Жилинский, наравне с обоими командирами армии Ренненкампфом и Самсоновым, считался одним из самых способных офицеров русской армии. Вплоть до марта 1914 года он в продолжении трех лёт занимал должность начальника главного штаба. Офицеры, служившие под его начальством, признавали в Жилинском большие способности, но осуждали его за некоторую склонность к нерешительности.

В качестве начальника штаба Жилинского был назначен генерал Орановский, бывший до тех пор начальником штаба Варшавского военного округа. Относительно Орановского говорили, что он является большим знатоком германской армии, в особенности в смысле положения дел в германских пограничных корпусах и крепостях. Еще в годы мира Орановский имел возможность совершить несколько поездок по Германии и «осмотреться».

Задание Жилинского было обрисовано великим князем в общих чертах:

— Сделать движение армий Самсонова и Реннепкампфа согласованными возможно только при наличии точных и ясных приказов. В этом смысле я представляю себе вашу задачу следующим образом: стянутые в Восточной Пруссии германские войска должны быть разбиты, и после того, как это произойдет, должно быть начато наступление на Вислу. В соответствии с указанной целью, армия Ренненкампфа должна обойти Мазурские озера с севера, a армия Самсонова с юга и произвести маневр таким образом, чтобы указанные озера остались к востоку от нее. Так как армия Самсонова, в силу своего расположения вдоль Бобра и Нарева, рассматривается, как арьергардное прикрытие наступающих на Австрию армий, она должна во что бы то ни стало удерживать свои позиции на этих реках.

По прибытии в Волковыск, Жилинский оценивает германские силы в Восточной Пруссии в 4 корпуса, и это оказывается правильным. Столь же близко отвечают истине его предположения относительно концентрации германских армий: германские авангарды будут продвинуты к самой границе, в то время, как главные силы развернутся за Мазурскими озерами. Из этим соображений вырисовывается цель: отрезать германские войска от Кенигсберга, занять пути отступления к Висле и начать организацию похода на Берлин.