Праздник цвета Индиго Ли Кэрролл, Джен Тоубер
жүктеу/скачать 0.97 Mb.
|
| Глава шестая
О воспитании (Нынешним детям нужно нечто большее, вы заметили?) Ниже приводятся рассуждения двух опытных профессионалов, которые пребывают, так сказать, "на передовой", то есть изо дня в день работают с детьми и родителями. По нашей просьбе эти люди записали свои мысли о том, что же происходит сейчас, когда в школах, кажется, чуть ли не каждую неделю гремят выстрелы. Мы хотим воздать должное родителям всего мира, которые стоят на пороге новых открытий, поскольку пытаются дать своим детям нечто новое по сравнению с тем, что сами получали от собственных родителей. И это вовсе не означает, что раньше детей воспитывали неправильно! Многих нынешних матерей и отцов больше всего удручает именно то, что они, казалось бы, делают все верно и поступают точно так же, как некогда их родители, - но ничего не получается... Быть может, современным детям действительно нужно нечто большее? Да! И не так уж трудно определить, что именно. Это "нечто" основано на любви, здравом смысле и дружбе, связано с умением слушать и быть внимательнее к мелочам. Оно требует самодисциплины, мудрости и некоторых других особенностей поведения, которые ох как нелегко даются в занятом и поспешном образе жизни - а он и впрямь стал в нашем обществе нормой. Дорогие родители, вы не одиноки в своем отчаянии, и мы написали эту книгу вовсе не для того, чтобы презрительно "ткнуть в вас пальцем". Мы просто хотим помочь вам стать лучшими друзьями своему драгоценному ребенку - даже если вам кажется, что "слишком много воды утекло" и дети, став подростками, уже "потеряны". Многочисленные рассказы родителей свидетельствуют об обратном: доказывать детям свою любовь никогда не поздно. Однако, прежде чем это станет для них чем-то значимым, они должны заметить настоящие перемены в поведении родителей. * * *
Вот отрывки из рассуждений Барбары Гилман, психотерапевта с двадцатилетним стажем, дипломированного
Моим родителям Вы любите меня - и потому вы мните, Что вправе жизнь мою лепить под стать своей. Не будет так! Я - это я, и я свободен! Я знаю, что наделаю ошибок, И буду хныкать в беспокойном сне. Как много вы, родители, хотели б Предотвратить. Но я вам не щенок! Меня не научить забавным трюкам, К командам властным вам меня не приучить. На задних лапках прыгать я не стану. Что там ни ждет меня - провал или победа, Я должен сам идти своим путем, Пусть мне и будет одиноко или больно... Сеф Тритт, 14 лет * * *
Как было бы здорово, если бы к крошечной ножке каждого появляющегося на свет малыша крепилось персональное пособие по его воспитанию! И если бы всем новоиспеченным мамам и папам делали прививку - противоядие от повторения ошибок их собственных родителей! А еще хотелось бы, чтобы у всех людей, занимающихся воспитанием детей - матерей и отцов, бабушек и дедушек, учителей и друзей - были специальные устройства для чтения мыслей. Уж тогда они ни в коем случае не понимали бы намерения малышей превратно и не допускали бы ошибок в воспитании! И как хорошо было бы, если бы каждый ребенок рос здоровым, счастливым, безмятежным и свободным! Интересно, каким бы тогда стал наш мир?.. Увы, нет на маленьких ножках никаких руководств, не существует пока на свете ни приборов для чтения мыслей, ни вакцин, которые помогли бы нам, родителям. Нет никаких гарантий, что мы вообще эмоционально готовы быть родителями, когда рожаем детей. В большинстве случаев мы просто бросаемся в омут материнства или отцовства в надежде на лучшее. И мне кажется, что почти все мы, к чести, стараемся делать лучшее, что только в наших силах, - и нередко это дается с невероятным трудом. Беда в том, что даже "лучшего, на что мы способны", очень часто слишком мало, и нам не удается избежать переноса на своих детей нездоровых схем воспитания, унаследованных нами от родителей. Что же делать? Постсовременная семья Вполне возможно, что наш главный родительский долг заключается в том, чтобы уделять внимание не только детям, но и - пожалуй, в первую очередь! - самим себе, собственным потребностям и переживаниям. Вообще говоря, у каждого, кто читает сейчас эту статью, есть по меньшей мере одно болезненное воспоминание о том, как в детстве он столкнулся с полным непониманием со стороны родителей или повел себя совсем не так, как следовало бы, чтобы вырасти уравновешенным человеком с крепкой и здоровой самооценкой. Многие из нас могут вспомнить несколько подобных случаев, а кое-кто и столько, что они полностью перевесят счастливые воспоминания. Однако, когда мы сами становимся родителями, у нас возникает уверенность, что при надобности мы без труда разберемся, как поступить, и что нашим детям будет вполне достаточно тех методов, с помощью которых воспитывали нас. На самом же деле никто не может точно "знать", как воспитывать детей, а повторение воспитательского подхода своих родителей с равной вероятностью может и причинить детям те же муки, и направить их на путь становления здоровой, цельной и гармоничной личности. Даже те из нас, кому посчастливилось расти в атмосфере любви и поддержки, могут растеряться перед лицом изменившихся условий нынешней жизни общества. Многие семьи уже не способны прожить на заработок одного кормильца - а когда работают и мать, и отец, семейные обеды и прочие простые и приятные ритуалы, укрепляющие взаимоотношения внутри семьи, становятся невозможными. Чтобы восполнить такую утрату единства, родители нередко прибегают к методу чрезмерной "внеурочной занятости" ребенка. Результатом становится то, что я и называю "постсовременной семьей": несколько человек живут под одной крышей, но у них крайне редко возникает возможность установить по-настоящему близкие отношения. Вместо тесного внутреннего общения в постсовременных семьях царит разобщенность. Порой кажется, что члены семьи совсем не знают друг друга. На пороге нового тысячелетия силы, властвующие над человеческой эволюцией, дополнили былую систему новым элементом, новым даром для грядущего человечества, новым испытанием для всех нас - Детьми Индиго. Эти новые души появились на свет, чтобы способствовать нашему переходу к очередной стадии эволюции человеческого сознания. Дети Индиго - высокочувствительные, многомерные сущности, нередко наделенные многочисленными талантами и утонченными интуитивными способностями. Сейчас наши дети отличаются от нас больше, чем когда-либо: за весь известный нам отрезок истории ничего подобного еще не случалось. Как сказала одна женщина, глядя на младенца-Индиго, они появляются на свет "с врожденными знаниями". Главное - честность Что знают Дети Индиго и не знает большинство из нас? Дети Индиго инстинктивно чувствуют, кто они и что им нужно. Они твердо знают, как должны относиться друг к другу человеческие существа. Они ожидают от всех вокруг взаимного уважения и любви. Они ни при каких обстоятельствах не одобряют лжи, манипулирования и насилия. Дети Индиго требуют пояснений и почти никогда не довольствуются отговорками на уровне: "Потому что я так сказал". Кроме того, они лучше всего реагируют, когда к ним обращаются как к взрослым. Сейчас я просто слышу целый хор читательских голосов: "Но я не обманываю своих детей! Я не манипулирую ими и не обращаюсь с ними жестоко!" Конечно, большинство из нас никогда не шли на сознательный обман, не пользовались самооценкой детей как рычагом давления - и никогда, даже в гневе, не поднимали на них руку. Однако социологи, психологи и культурологи самых разнообразных специализаций уже не раз отмечали, что сама наша культура основана на обмане, насилии и манипулировании. Сознаем ли мы те неприметные, но мощные приемы, с помощью которых нравы этой культуры въедаются в нашу личность и с самого раннего детства вбивают нам в голову определенные привычки? Да, мы можем не лгать детям сознательно - но лишь до тех пор, пока не начинаем считать, что ради их же блага лучше скрыть от них те или иные сведения. Подходя к этой черте, мы начинаем уклоняться от правды, причем даже не задумываясь. Вспомним миф о Санта-Клаусе. Он настолько популярен, что в него верят многие дети, воспитанные не в христианских традициях. Как символ, Санта-Клаус обладает той притягательностью, которая выводит его за рамки религиозного контекста. А что, если я скажу, что за этим добрым старичком в красной шапке с меховой оторочкой кроется жестокая, манипуляционная ложь, позволяющая родителям влиять на поведение детей и поддерживать, так сказать, статус-кво? Скажете, это уж чересчур? Хорошо, давайте разберемся. Каждое Рождество Санта-Клаус приносит детям обильные доказательства безусловной любви, так? Мешок Санты просто бездонный, но, как всем нам известно с раннего детства, он ничего не принесет, если мы будем плохо себя вести. Будешь себя плохо вести - и Санта заберет подарки назад. Но это вовсе не безусловная любовь! В таком аспекте Санта-Клаус является "окультуренной" формой наказания - психологически жестоким обманом, позволяющим манипулировать детьми. Повторю: многим это действительно покажется крайностью. Можно даже твердить себе, что дети воспринимают все это не настолько серьезно, чтобы ощутить какой-либо вред. Однако это опасное допущение. Один из принципов, которые я пытаюсь внушить родителям в рамках своей работы, заключается в том, чтобы глядеть на мир глазами детей. Для малышей Санта-Клаус - отнюдь не миф, он совершенно реален. Использование Санты в качестве рычага контроля над поведением может принести, в лучшем случае, только внешнюю мотивацию. А в худшем случае этот прием внушает покорность из страха что-то потерять, подрывает веру в любовь и прощение. Я очень остро осознала все это, когда одна мама рассказала мне историю о своей дочери, двенадцатилетней Индиго. Как-то они ехали в магазин, и по радио зазвучала песенка: "В город едет Санта-Клаус". Мама радостно кивала в такт, погрузившись в приятные детские воспоминания о метелях и горячем шоколаде, и тут ее дочка Ким воскликнула: "Мамочка, но это же издевательство над детьми! Какая ужасная песня!"*. "Поверьте, я была просто потрясена, - призналась мне мама Ким. - С тех пор я отношусь к Санте совсем иначе". * Чтобы было понятнее, почему девочка так возмутилась, приведу полный текст песенки: (перевод подстрочный): Ох, будь осторожен, Лучше не хнычь, Лучше не дуйся, Я объясню почему: В город едет Санта-Клаус!
И дважды проверяет, Кто вел себя гадко, а кто хорошо. В город едет Санта-Клаус! Он видит тебя спящим, И видит, какой ты днем, Он знает, хороший ты или плохой, Так веди же себя хорошо, Ради всего святого! - Прим. перев. Конечно, изначально Санта-Клаус является символом бескорыстного дара и доброты. В таком качестве он заслуживает только восхищения - но не надо использовать его как "кнут и пряник". Пусть он остается олицетворением изобилия и настоящих чудес, истинным источником которых является безусловная любовь. Нам пора проснуться и пересмотреть внушенные нам в детстве идеи - мысли, которые многие из нас слепо приняли на веру несмотря на то, что они исподволь наносят немалый вред. В свое время эти идеи помогали нашим родителям управлять поведением детей, но сейчас, когда появилось поколение Индиго, такие доктрины уже бесполезны. Я вовсе не утверждаю, будто хорошие родители должны полностью вычеркнуть из жизни своих детей Санта Клауса, - ни в коем случае! Но я очень надеюсь убедить всех в том, что мы, родители, должны осознать: прежние приемы воспитания и дисциплины уже не эффективны. И если мы сможем понять, что новые дети пришли сюда, чтобы многому нас научить, если сможем научиться видеть мир их глазами, все в нашей жизни переменится к лучшему. Разница во взглядах Правда ли, что дети видят мир не так, как мы? Да. И не только подростки. Еще одна мама, с которой я работала, рассказала мне, как однажды ее шестилетний сын подошел к ней и спросил: "Мамочка, а почему ты меня уже не любишь?" Удивленная и озадаченная мама воскликнула: "Дэнни, ну конечно же, я тебя люблю! Что это ты такое придумал?" "Ты стала читать мне перед сном только одну сказку, - пояснил Дэнни. - А раньше читала по две!" Той занятой маме и в голову не приходило, что даже незначительные перемены в привычном распорядке дня могут вызвать у ребенка мучительное ощущение того, что его разлюбили. Разумеется, у нее и в мыслях не было причинять своему малышу боль. Она вела себя как обычная мама, у которой дел невпроворот и которой за день нужно все поспеть. Как и многие из нас, она просто не задумывалась о том, как воспринимает мир ее мальчик, - и, тем не менее, не пожалела времени на то, чтобы выслушать его и с уважением отнестись к его чувствам. Теперь Дэнни знает, что его все равно любят, даже если устоявшийся распорядок порой меняется. Однако до посещения моих занятий мать Дэнни еще не понимала, насколько важно прислушиваться к чувствам ребенка. Чаще всего она просто отмахивалась от него: "Милый, все это не так уж важно. Не говори глупости". Сейчас, когда она научилась переходить на его уровень и видеть мир его глазами, перед ней открылись настоящие тайны Вселенной - и она поняла, как глубоки чувства ребенка. Ей удалось помочь ему, не причиняя душевных травм. Нам уже известно, что последствиями травм, вызванных как неправильным обращением, так и простым непониманием по отношению к Детям Индиго, нередко становятся риталин и другие препараты, предназначенные для изменения поведения. Такое "косметическое" лечение в ответ на потребности маленьких людей может, конечно, сделать детей послушнее в школе и дома но разве его можно счесть настоящей помощью? Нет. Это помогает лишь самим взрослым поддерживать привычное положение дел. В чем же заключается выгодное взрослым "статус-кво"? Неужели наш мир настолько гармоничен, полон любви и покоя, что мы можем позволить себе не подвергать сомнениям правильность своих решений? Вправе ли мы с чистым сердцем закрыть глаза на возможность того, что, если у детей возникают трудности, то измениться нужно нам самим? Не думаю. Больше того, я уверена, что будущее нашего мира зависит от родителей, учителей и других взрослых, которые пекутся о благополучии детей, стремятся лучше их понять и вести себя так, чтобы помочь подрастающим человечкам максимально развить свои потенциальные способности. И мы должны воспитывать детей с полным осознанием того, что во многих случаях просто не представляем себе, какие они, эти способности - ведь одаренность Детей Индиго часто проявляется в совершенно незнакомых нам формах. Что же нам делать? Воспитывать себя! Читать о Детях Индиго. Анализировать собственные детские переживания, как приятные, так и печальные. Мы должны развиваться как человеческие существа. Мой курс занятий под названием "Переориентирование поведения детей" представляет собой пятинедельную программу, помогающую родителям внести в свою жизнь те изменения, благодаря которым они могут улучшить свои взаимоотношения с детьми. Способны ли мы научить ребенка позитивному отношению к себе, если в голове у нас целыми днями крутятся резкие самообличительные мысли? Едва ли! И уж наверное это не получится, когда рядом с нами предельно чувствительные Дети Индиго - они за версту чуют лицемерие и забудут ваши нотации еще до обеда, Мой курс для родителей начинается с того, как научиться позитивному отношению к себе, а затем передать это умение своим детям. Это напоминает изучение незнакомого языка. Можете ли вы стать для других образцом самоуважения и рассудительности, если жизнь ваша настолько тороплива, что у вас просто нет времени подумать о себе? Никогда! Поэтому мой курс начинается с обучения родителей тому, как найти время для любви к себе и саморазвития. В стрессовом состоянии человек напоминает высохший колодец. Научившись регулярно "наполнять себя" заново, мы сможем дарить живительную влагу и тем, кто нас окружает. А когда мы по-настоящему любим самих себя, у нас сама собой проявляется и искренняя любовь ко всем вокруг. Если хотите, чтобы мечты ваших детей сбывались, уделяйте им внимание, не жалейте времени на то, чтобы понять их истинные намерения, с уважением относитесь к их правам, открыто показывайте им свою любовь, позволяйте им учиться на естественных последствиях поступков, а не на системе наказаний и вознаграждений, используйте даже допущенные детьми ошибки как благоприятную возможность внушить им уверенность в себе - иначе говоря, научитесь восполнять запасы "колодца" своей души. Но как? Курс переориентирования поведения детей учит прежде всего тому, как сблизиться с ними, начать видеть мир с их точки зрения. Дети Индиго с радостью поведут нас за собой - а нам остается только играть, радоваться, творить и узнавать новое! Дети инстинктивно чувствуют, что тайна исцеления и возрождения духа заключается в свободном и несдерживаемом выражении простого счастья от того, что ты живешь. И нам достаточно лишь довериться своим детям и следовать за ними. Конечно, это далеко не простая задача. Нас с самого детства так настойчиво призывали "повзрослеть", что стоило нам окончить школу, начать работать или родить ребеночка, как мы тут же заявляли себе: "Все, теперь я уже взрослый". Мы учились подражать "взрослому" поведению и принимать на себя "зрелую" ответственность. Но теперь мы слишком взрослые, мы утратили связь с любознательной, творческой и обожающей приключения частицей своей души. Одна мама рассказала мне, как однажды провела послеобеденное время со своей семилетней дочерью и двумя ее подружками. Выдался теплый дождливый день, дети вынуждены были сидеть дома - и потихоньку разносили его на кусочки. Та женщина была очень ответственной мамой и не сидела сложа руки у телевизора, однако дети все равно явно вырвались из-под контроля. Женщина понимала, что ведет себя все жестче, поскольку слишком разнервничалась: она уже отвечала "нет!" на любые просьбы и одергивала детей на повышенных тонах. И тут, когда она поняла вдруг, какими жалкими выглядят ее потуги навести порядок, ее словно озарило: она рухнула на диван в притворной вспышке ярости, заколотила кулаками и завопила: "Мне надоело быть взрослой! Не хочу больше! Надоело всегда говорить "нет!" Я тоже хочу быть маленькой и веселиться!" Воцарилась полная тишина. Девочки застыли и уставились на нее. А потом все дружно расхохотались. "Ладно, - воскликнула мама, - давайте-ка побегаем на улице под дождем!" Они помчались наружу и трижды обежали вокруг квартала. Затем был горячий душ и горячий шоколад. До самого вечера девочки просто читали и тихо играли. А на протяжении пары лет эта женщина то и дело слышала, как ее дочка рассказывала другим историю о том, что она с мамой и двумя подружками носилась однажды под дождем по улице - по всему кварталу. Вот каким важным может стать для ребенка даже небольшое приключение! Но еще большее значение оно имело для самой матери. По существу, она открыла в себе ту чудесную часть души, которая обожает игры и сюрпризы. Той маме удалось возродить связь со своим Внутренним Ребенком. До сих пор я не решалась использовать в своих рассуждениях понятие Внутренний Ребенок, поскольку эта идея на слуху уже добрых пятнадцать лет и многим из нас она уже приелась. "Старая песня..." - вздыхают сейчас многие читатели и теряют всякий интерес. Но мы не сознаем простой вещи: это утрата интереса не к концепции или привычным словам, а к самому Ребенку... Бедное дитя! Только представьте, что чувствовали бы вы сами! Вообразите, что вам четыре годика и вы пребываете в самом центре внимания огромной толпы: все кому не лень хотят читать о тебе, играть с тобой и чему-то у тебя научиться. Тебе просто не дают побыть наедине с собой. А затем все эти новоявленные "друзья" неожиданно заявляют: "Прости, но нам пора - в жизни есть и другие заботы..." И в следующий миг ты сознаешь, что все вернулись к своей обычной взрослой жизни и начисто о тебе забыли. Ты так привык ко всеобщему вниманию - и тут вдруг снова остался совсем один. Итак, что бы вы чувствовали? Растерянность? Обиду? Одиночество? Нехватку любви? Этим вольным сравнением я пытаюсь выразить простую мысль: для того чтобы по-настоящему слиться с этой хрупкой стороной своей души и сделать ее неотъемлемой частью своего сознания, мало уделить ей один выходной и считать потом, будто это повлечет долговременные перемены, - нет, работать (точнее, играть!) с Внутренним Ребенком нужно каждый день. Как-то раз на мой семинар пришла одна женщина - назовем ее "Госпожа Совершенство". Это была величественная дама, очень энергичная, деловая и преуспевающая, однако язык ее тела напоминал движения робота. Она была женщина довольно приятная, но в ней не чувствовалось сердечности, словно душа ее была ограждена какой-то стеной. И я посоветовала ей такое упражнение: в течение недели ей следовало воображать, будто она - клоун. Госпожа Совершенство справилась с заданием весьма неплохо, и через неделю я предложила ей отправиться в магазин, купить большой красный нос, повязать на шею пестрый шарфик, напялить дурацкую шляпу и поговорить с детьми в таком наряде. Когда мы встретились в следующий раз, она рассказала, что, по словам ее тринадцатилетнего сына, он никогда еще не чувствовал себя с ней так легко, как в те минуты. "Мамочка, я не знаю, что заставило тебя так измениться, - сказал он, - но большущее тебе спасибо!" Примерно месяц спустя она позвонила мне и сообщила, что получила повышение, о котором не могла и мечтать. Что же произошло? Начальство сказало ей открытым текстом: мы не знаем причин, но ты удивительно переменилась! Так всегда и получается: даже один простой шаг навстречу своему Внутреннему Ребенку и ежедневное укрепление связи с ним меняют все аспекты жизни человека. За долгие годы работы с людьми я не раз замечала, что самые поразительные перемены происходят именно с теми, кто всей душой отдается работе с Внутренним Ребенком. Госпожа Совершенство была полна желания что-то изменить, изменить по- настоящему - вот и весь секрет! Когда хватает смелости быть честными с собой и своими детьми, нам по силам проложить путь к новому образу жизни как для родителей, так и для самих детей. Дети Индиго знают, чего хотят, и непременно объяснят это нам, если мы будет открытыми и научимся слушать их по-настоящему. Честность, доверие, откровенность и искренность воспитываются простыми шагами по изменению поведения - но только если мы хотим начать с себя. Серьезное отношение к точке зрения ребенка может оказаться для многих непривычным, но вполне возможно, что нашему миру как раз и необходимо перейти к восприятию Детей Индиго. И, подобно сыну Госпожи Совершенство, Индиго непременно заметят, что родители предпринимают искренние шаги к тому, чтобы сделать наш мир счастливее, поскольку эти дети инстинктивно чувствуют главную тайну: счастье начинается с родного дома. Так бывает... Так бывает, что жизнь меняется и бьет по голове... Так больно... Так бывает, что любовь рвет тебе сердце из груди И ты творишь незнамо что... И учишься выкарабкиваться. Так бывает, что не можешь найти в своих мыслях себя... Так смешно! Так бывает, что сны сбываются, но рядом нет никого, кто бы мог ущипнуть... И ты просто видишь сны... Кэт, 13 лет * * *
А сейчас нас ждет захватывающий рассказ Ширли Майкл про Индиго по имени Эмбер. Доктор Майкл имеет степень магистра по консультационной деятельности и доктора по трансперсональной психологии; у нее богатый опыт в сферах восточных и западных систем питания, телесно ориентированной терапии, вибрационной медицины, ароматерапии, цвето- и звукотерапии, биофизики, энергетики, терапии с помощью танцев и движений. Она занимается частной консультационной практикой, проводит теоретические и практические семинары по самым разнообразным темам, регулярно публикует статьи о здоровье и исцелении. Доктор Майкл - мать Ребенка Индиго, который и является для нее основным источником преподавательского опыта! Доктору Майкл можно написать по адресу: smichael@znet.com Наркотики, смерть - и новая жизнь Ширли Майкл, доктор философии Утром - звонок от обезумевшей матери: дома ее тринадцатилетняя дочь угрожала всем кухонным ножом, они до смерти перепуганы. Что делать? Вскоре Эмбер появилась в моем кабинете. Самая обычная девочка-подросток: длинные волосы, никакой косметики, непримечательная одежда. Ведет себя сдержанно, в карих глазах - искорки любопытства. По моей просьбе ее мать ушла. Я хотела поговорить с Эмбер наедине и пообещала позвонить ее родителям ближе к вечеру. Я поблагодарила Эмбер за то, что она пришла. Я сразу сказала, что не собираюсь ее "стыдить" и понимаю, сколько нужно смелости, чтобы согласиться поговорить со мной, совершенно незнакомым человеком. Я добавила, что не собираюсь принимать сторону ее родителей и хочу только помочь им всем найти выход из сложившегося положения - если, конечно, Эмбер согласна на мое участие. Выбирать только ей. Девочка посмотрела мне прямо в глаза и кивнула: "Ладно". Когда я спросила, почему она согласилась прийти и поговорить со мной, Эмбер призналась, что сама испугалась своих поступков. Она не хотела никому причинить вреда, просто большую часть времени она чувствует себя "словно шарик, который так надут, что вот-вот лопнет". Оценки у Эмбер были посредственные, на уроках она откровенно скучала и не могла понять, чем именно средняя школа поможет ей, когда придет время жить самостоятельно. Она ощущала себя непохожей на остальных детей. Эмбер не чувствовала уважения со стороны взрослых и мгновенно подмечала любые проявления поверхностного отношения и лицемерия - в том числе у родителей и учителей. К урокам тех преподавателей, которые внушали ей почтение, Эмбер относилась с определенной ответственностью, но когда дело касалось остальных учителей (а таких было большинство), она категорически отказывалась выполнять домашние задания - Эмбер было просто наплевать, какие оценки ей поставят. Она терпеть не могла, когда ее заставляли делать что-то просто потому, что "я тебе так говорю!" или "так надо, все так делают". Эмбер бунтовала против всего, что казалось ей жестким, и мечтала о более гибкой системе, где к ней относились бы "как к живому человеку". Глубина ее ощущений, ее глаза, врожденная мудрость делали очевидным, что передо мной взрослый человек с развитым интеллектом. Эмбер была явно более зрелой, чем большинство ее ровесников, а во многом - и чем окружавшие ее взрослые. Она хотела воспринимать жизнь по-своему. При этом она оставалась тринадцатилетним ребенком, который просто был слишком юн, чтобы принимать определенные решения самостоятельно. Вот это ее и тревожило! Она хотела быть взрослой уже сейчас. Она любила рисовать, прекрасно чувствовала формы, краски и свое тело (она танцевала). А больше всего ей нравилось ощущать жизнь "в действии" - иначе говоря, налицо были все приметы кинестетического восприятия мира. Несоответствия в окружающем мире вызывали у Эмбер полную растерянность. Житейские поучения, которые она слышала от родителей, в школе и церкви, очень часто противоречили тому, что она видела своими глазами в устройстве общества. Ей все это казалось сплошным лицемерием. Она презирала взрослых, которые несли чушь о том, что казалось ей "истиной". Ей нравилось, когда по телу прокатывалась волна ярости, - и нравилось пугать всех вокруг, выпуская свои чувства наружу. Эмбер признавала, что нередко играет на публику и ведет себя как тиран, что ей приятно, когда родители и брат ходят вокруг на цыпочках. Она любила закатывать драмы - для нее это был единственный способ почувствовать, что она играет важную роль в жизни семьи. С другой стороны, она понимала, что часто близка к тому, чтобы "хватить через край", и боялась, что когда- нибудь не сможет вовремя остановиться. Кроме того, она видела: родители просто не знают, что с ней делать, и хотя ей нравилось властвовать над ними, в глубине души ей было страшно - а вдруг они не смогут защитить ее от самой себя? Родители, удочерившие Эмбер еще в младенчестве, души в ней не чаяли. Ее брат, их родной сын, был на несколько лет младше. Эмбер называли "трудным ребенком", еще когда она не научилась толком ходить: девочка росла своенравная и явно "не стеснялась в средствах", добиваясь желаемого. Подрастая, она становилась все более несносной и, стоило родителям ей в чем-то отказать, тут же впадала в ярость. Мать с отцом ее поведение озадачивало и крайне огорчало, тем более что сын рос спокойным и дружелюбным, хорошо учился и занимался атлетикой. Эмбер к спорту относилась с презрением и считала любые соревнования "глупостями". Жила эта семья в благополучном районе: в основном, белое население, низкий уровень преступности, представители среднего класса, в окрестностях много школ. Родители получили хорошее образование и были довольно консервативны. Отец Эмбер был администратором среднего звена, мать работала неполный день, а послеобеденное время посвящала детям. Родители Эмбер пытались привить обоим детям интерес к футболу и бейсболу, танцам и прочим активным занятиям. Все регулярно ходили в церковь. Иными словами, родители у Эмбер были "хорошие". К тому времени, когда я встретилась с Эмбер, мне уже довелось познакомиться с книгой Нэнси Тэпп и парадигмой Детей Индиго. Собственное чутье и описания Нэнси подсказывали, что Эмбер - Индиго. Это был первый Ребенок Индиго, с которым я столкнулась в своей работе, и в этом случае прежний опыт едва ли мог чем-то помочь. Большую часть времени я полагалась только на интуицию и веления души: разговаривала с Эмбер как со взрослой, вкладывала в слова всю свою любовь - и обычно это помогало. Эмбер, классическому Индиго-гуманисту, были свойственны следующие черты: Она хотела добиться от родителей любви и уважения. Ей нравилось, когда ее обнимали и просто касались. Она любила бурные проявления чувств. Эмбер не выносила одиночества. Это был не страх - ей просто нужно было, чтобы рядом кто-то был. Она любила животных. И они ее любили. Она жила текущим мгновением. Когда она понимала, чего хочет, она этого упорно добивалась. Она ждала честности от окружающего мира - в особенности, от родителей и других взрослых. Она хотела, чтобы к ней относились с уважением. На неуважительное отношение она реагировала бурно, подчас яростно. Она знала, что ей нужна упорядоченность, но не жесткость. Она ненавидела запреты и хотела принимать решения самостоятельно. На нее невозможно было повлиять внушением чувства вины. Угрозы на нее тоже не действовали. Она хотела иметь право выбора и противилась жестким приказам. Она не боялась допускать ошибки и хотела учиться "на своем опыте". В школе ей было скучно. Она видела недостатки нынешней системы образования и отдельных учителей. Ей нравилась деятельность, связанная с правым полушарием, то есть творческий подход, а не "линейные", "левополушарные" занятия (математика, чтение и так далее). Она питала огромное любопытство ко всему вокруг, включая проблемы смерти, наркотиков и секса. Она обладала врожденным пониманием духовных вопросов, верила в загробную жизнь и перерождения, причем эти идеи не внушали ей ни церковь, ни родители. Ей не нравились неоднозначные поступки взрослых. Она не доверяла таинственности. Она умела "начисто вычеркивать" из своей жизни людей, которые не уважали ее, обманывали или вели себя неискренне. Она чувствовала себя совсем взрослой, хотя умом и понимала, что это не так. Она легко манипулировала своими родителями с помощью вспышек эмоций. У нее была развитая интуиция. Порой она словно читала чужие мысли. Эмбер была очень восприимчива к окружающей ее энергии, в том числе к настроению других людей, Ничто из перечисленного не вызывало у нее никакого чувства вины. Больше всего на свете она мечтала найти свою биологическую мать.
Когда Эмбер было одиннадцать лет, она покопалась в отцовском кабинете и нашла документы на удочерение. За несколько лет до того она спрашивала родителей, не приемная ли она дочь, но они всегда отвечали: "Нет, что ты!" Рассказывая мне об этом, Эмбер дрожала и в конце концов разрыдалась. Она считала это самым страшным предательством со стороны родителей. Как у них язык поворачивался столько лет врать ей? Она ведь давно заподозрила, что они говорят неправду! Почему же они не решились рассказать ей все как есть? Неужели это такая большая тайна? Может, они стыдились ее? Боялись, что она уйдет? Неужели они не понимали, что она любит их, а не свою биологическую мать, которую никогда не видела? Они считали ее полной дурой! Неужели они не могли понять, как ужасно чувствовать себя неродной в семье, где живешь, сколько себя помнишь? Ярость, боль и ощущение униженности Эмбер были совершенно искренними. С той поры Эмбер оказалась на самой грани. Она не раз подумывала о самоубийстве, пробовала наркотики и с нетерпением ждала половой жизни. Ее должен был (и она сама этого хотела!) воспитывать человек, которому она бы доверяла, который научил бы ее делать выбор самостоятельно и направил бы ее мощную энергию в конструктивное русло. Нет сомнений, что она научилась манипулировать родителями с помощью приступов ярости задолго до того, как разразился скандал с удочерением. Это означало, что ей нужно научиться отвечать за свои поступки. Постоянный гнет понимания того, что она не вписывается в социальную среду и семейные отношения, едва не свел девочку с ума. Она все время ощущала себя "не в своей тарелке" и остро это сознавала. По мере того как Эмбер становилась старше, родители все чаще чувствовали, что живут на пороховой бочке. Они никогда не видели детей, похожих на Эмбер, и потому тоже "дошли до ручки". Какими бы благими ни были их намерения, родители Эмбер просто не были готовы к воспитанию Ребенка Индиго. Единственными средствами, которыми они располагали, были воспоминания о собственном детстве и сведения из популярной прессы. Дома отец был бездеятелен и большую часть времени проводил у телевизора. Общением с детьми и их воспитанием занималась прежде всего мать. В семье редко обнимались и целовали друг друга, почти не говорили: "Я тебя люблю". По мере нагнетания эмоционального напряжения в отношениях все это стало происходить еще реже. Эмбер мечтала о том, чтобы родители ласково обнимали ее и целовали просто так, - это стало бы для нее подтверждением их любви. Но родители с сознанием своего долга просто придумывали для обоих детей то одно, то другое занятие. Это была типичная семья, где стремились прежде всего чем-то занять детей. В большинстве семей по соседству отношения были точно такими же. Когда я предложила родителям помочь Эмбер отыскать ее биологическую мать, они пришли в ужас - боялись, что тогда Эмбер не вернется к ним и они потеряют ее навсегда. Еще я посоветовала им перевести Эмбер из обычной школы в школу сценических искусств, которая больше подходила ей по наклонностям и талантам. Это предложение ее родители тоже отклонили. Вскоре после этого они прекратили приводить Эмбер ко мне, сказав, что хотят услышать и "другие мнения". Несколько лет спустя я случайно встретила мать Эмбер, и та призналась, что в конце концов они все же последовали моему совету и перевели Эмбер в другую, более подходящую школу. Эмбер уже закончила ее. Больше того, родители помогли ей найти биологическую мать, и это событие принесло всей семье огромную пользу. И хотя Эмбер по-прежнему порой испытывала их нервы своим поведением, резкие скачки настроения и вспышки гнева случались у нее намного реже - особенно после знакомства с родной матерью. Я позвонила Эмбер, и мы с большой сердечностью поговорили по телефону. Она подробно рассказала мне о встрече с матерью и биологическим отцом, о котором она вообще ничего не знала. Те поженились через несколько лет после того, как Эмбер была удочерена. Раз в полгода Эмбер навещала своих "кровных" родителей, но никогда не забывала заверить приемных, что именно они ее "настоящие" мать и отец. Эмбер призналась мне, что вместе с биологическими родителями словно нашла и саму себя, и теперь уже не чувствует себя совсем непохожей на остальных людей. Кроме того, у нее уже была работа, которая вполне удовлетворяла ее склонность к самодостаточности. Эмбер понемногу училась нести ответственность за свои поступки. Вернулось к ней и былое уважение к своим приемным родителям. Неблагополучное общество, неблагополучные Дети Индиго Не все Дети Индиго жестоки, своенравны и вспыльчивы. Многие из них излучают нежную любовь, от которой тает сердце. Каждый Ребенок Индиго - как, впрочем, и вообще каждый ребенок - уникальная личность. Тем не менее Детям Индиго в целом присущи особые черты (см. описание характера Эмбер), которые отличают их от детей предшествующих поколений. В то время, когда Эмбер еще училась в школе, процент Детей Индиго был намного ниже, чем сейчас. Ее чувство непохожести на ровесников явно усугублялось проблемой удочерения, однако "ощущение чужеродности" - одна из самых распространенных жалоб Индиго. Они прекрасно сознают, что видят, чувствуют и откликаются на происходящее вокруг совсем не так, как большинство их сверстников и взрослых. Вполне вероятно, что доля Индиго среди нынешних учеников начальных классов составляет уже от 95 до 100 процентов, а самым старшим Индиго сейчас, по-видимому, чуть за тридцать. Процент неблагополучных Индиго прямо пропорционален числу неблагополучных людей, матерей и отцов, семей в нашем обществе. В этом отношении Индиго ничуть не отличаются от предыдущих поколений. Однако, в силу своей повышенной чувствительности, они явственно чувствуют хаос, сбои в работе, недостаток поддерживающей любви как в своем организме, так и в окружающих эмоциональных полях - и чувствуют все это намного острее, чем их предшественники. Влияние, оказываемое этими факторами на их эмоциональное развитие, может быть губительным. Нет сомнений, что именно этим во многом объясняется рост наркотической зависимости (включая так называемые "легальные" препараты вроде риталина или прозак) среди детей всех возрастных групп. С другой стороны, окружающая среда, поощряющая уникальность личности и обеспечивающая достаточно широкие рамки самовыражения, привела бы к появлению уравновешенных и невообразимо интересных человеческих существ. Кроме Эмбер, я знакома еще с несколькими Индиго, у которых тоже была весьма беспокойная жизнь. Однако, как только они решали, что нужно что-то менять, им быстро удавалось все наладить. Индиго обладают поразительными внутренними запасами сил; при желании они умеют избавляться от пагубных пристрастий, а исцеление своей жизни проводят с куда большей объективностью, чем это удается большинству из нас. Верно и обратное: если они сами не желают что-либо менять в своей жизни, повлиять на них не в силах никто! Самоубийство, смерть и духовность Мои беседы с Эмбер, а затем и с другими "юными взрослыми" вызвали у меня вопрос: что на самом деле думают эти дети о наркотиках, смерти и духовности. Чтобы узнать это, я составила опросный лист и попросила "почти взрослых" детей от 16 до 19 лет дать ответы на поставленные вопросы. И эти ответы меня совершенно изумили! За исключением малозначащих подробностей, ответы на большую часть вопросов были на удивление схожими и указывали на глубокое философское мышление. У большинства участников опроса основной школьной оценкой было "удовлетворительно", у некоторых даже сплошные "неуды" - и лишь несколько человек учились на "отлично". Только один из опрошенных получил формальное религиозное образование, еще один был знаком с метафизическими концепциями, остальные же не получали религиозного воспитания ни в школе, ни в семье. Если не считать уроков, посвященных вреду наркотиков, ни один из участников не проходил в школе программ, связанных с обсуждением проблем смерти или духовности. Родители этих детей тоже заговаривали на эти темы крайне редко. О смерти: Почти все участники опроса помнили, что знали о смерти уже к пятилетнему возрасту, некоторые даже в трехлетнем. Кроме того, все дети были уверены, что постигли это без помощи родителей и какого-либо внешнего влияния. Вопрос: "Что такое смерть?" "Конец жизни на этой планете и переход куда-то еще". "Сбрасывание материального тела". "Конец одной части существования и переход к следующей". "Переход из одного состояния в другое". "Выход в иное измерение". "Лучшее в смерти - то, что будет потом". "Тот момент, когда пора покидать эту планету".
"Я убежден, что душа продолжает жить после смерти. Я имею в виду, смерть - это не конец. Это я точно знаю". "Душа просто обитает в теле, одалживает его на время жизни на земле. Но рано или поздно долг приходится возвращать". "Душа уходит туда, откуда пришла, а потом, думаю, остается там, прежде чем войти в новое тело". Последний вопрос: "Что значит быть одиноким и чувствовать себя не таким, как все?" "Одиноко - это когда нет никого, кто на тебя похож". "В общем, чувствуешь грусть, но и какую-то гордость за то, что непохож на других, Но все равно грустно, потому что мне почти ни с кем не удается сдружиться. Такое вот странное сочетание". "Паршиво это". В те дни, когда я заканчивала это исследование, мне на глаза попалась статья в журнале "Семейный круг" (август 1991 г.), где речь идет все о том же: Память навсегда По утрам трехлетняя Коди Торнтон сидит на ступеньках лестницы и разговаривает с висящей на стене фотографией своего старшего брата Кейзи. Осенью прошлого года Кейзи (5 лет) сам выбрал это место для задушевных разговоров с сестренкой. "Ну вот, Коди, - сказал тогда он. - Я умираю, и это значит, что мы уже не будем расти вместе". "Это случилось через два года после того, как у Кейзи обнаружили острую лимфобластную лейкемию. Малыш перенес лучевую и химическую терапию, обнадеживающую ремиссию, которая продолжалась четырнадцать месяцев, затем два рецидива, пересадку костного мозга (последний шанс) и новое обострение. Его мать, Джулия, вспоминает, что в тот период задала Кейзи вопрос: "Ты готов бороться до конца?" Ответ малыша поразил ее. Он сказал: "Знаешь, пятилетний Кейзи ужасно хочет жить, чтобы остаться с тобой. Но я знаю, что выберет моя душа". Лекарства и Индиго-Ангелы Лекарства - неотъемлемая часть нашей культуры. Американцы обожают лекарства! Наши дети родились в обществе, которое ежегодно тратит миллиарды долларов на болеутоляющие средства, лекарства от ожирения и от насморка, антидепрессанты, препараты для усиления потенции, противозачаточные таблетки и прочее, и прочее. Добавим к этому наркотики: сигареты и алкоголь. Напротив меня сидит Дженна, симпатичная Индиго двадцати двух лет с ясными серо-голубыми глазами и чудной фигуркой. Она просто лучится обаянием. Дженна родилась в семье, где употребляли спиртное, курили, принимали антидепрессанты и аспирин (с похмелья). Не на виду у соседей, упаси Господь! Отец Дженны был врачом, мать - художницей. Дженна помнит, что видела ангелов и разговаривала с растениями и птицами уже в трехлетнем возрасте. Она влюблена в природу. Она, бывало, всматривалась в телеэкран, видела в нем Вселенную и говорила со звездами. Она всегда любила смотреть на звезды - они казались ей такими родными. Когда ей было семь лет, она заявила родителям, что не хочет идти в колледж и намерена изучать ангелов, звезды и инопланетян. Отец сказал, что эти мысли "от дьявола, а ты - скверная девчонка". И наказал ее. Мать Дженны водила ее на католические службы. С третьего по восьмой класс Дженна посещала приходскую школу. В церкви ей нравились только обряды, благовония, четки и хоровое пение. Она считала нечестным, что девочкам нельзя участвовать в мессе. Священники казались ей "скучными", а монахини - безучастными; никто из них не обращался к душе Дженны. Дженна ушла в мир грез наяву и сказочных фантазий. Она любила придумывать себе веселые школьные наряды и до сих пор помнит жестоких детей, которые безжалостно насмехались над ней в шестом классе - и все лишь потому, что она выглядела "не так, как все". Отношения в доме были напряженными. Мать вечно была в депрессии, отец пил. Однажды мать нашла бутылку, спрятанную за унитазом, и закатила мужу бурную сцену. В тех случаях, когда Дженна все же решалась поделиться с родителями теми или иными переживаниями, на нее просто не обращали внимания, высмеивали либо наказывали. Однажды отец запер ее на ключ, а сам стоял под дверью и зачитывал вслух Святое Писание. В школе отношения Дженны с другими учениками были прохладными. Она была тихой девочкой и чувствовала себя невидимкой. В старших классах как-то само собой вышло, что она примкнула к ученикам с крашенными в черный цвет волосами, в черных нарядах и наркотиками в карманах. Примерно в то же время отец ушел из семьи. Дженна, которой тогда было тринадцать, вспоминает, что в ту пору ей хотелось умереть. Вскоре после ухода отца она впервые попробовала наркотики. К пятнадцати годам она уже пила, курила и потягивала травку, подсела на "спид"*. Дженну выгнали из школы, но теперь ее мало что волновало. Она ушла из дома, жила где придется и приворовывала в магазинах, чтобы раздобыть денег на еду и дозу. В семнадцатилетнем возрасте она уже серьезно пристрастилась к героину и кокаину - своим "излюбленным" наркотикам. Отец продолжал твердить ей, что она "скверная девчонка", а мать пыталась повлиять на нее посредством запугиваний, повторяя, что "алкоголизм у всех нас в крови". К девятнадцати годам Дженна успела побывать в семи лечебных центрах, пребывала в полном отчаянии и готовилась к скорой смерти. Ее здоровье было настолько подорвано, что Дженне едва хватало сил прожить очередной день. * Speed - наркотик из группы метамфетаминов. - Прим. перев. В ту пору она начала ходить на собрания Анонимных Алкоголиков и поселилась в "доме трезвости". Поворотными для нее стали те дни, когда на протяжении недели от передозировки скончалась ее соседка по комнате и еще одна подружка. Администрация "дома трезвости" узнала, что Дженна принимала наркотики после того, как там поселилась, а это было грубым нарушением правил. Ее выгнали оттуда, и за считанные часы она снова оказалась бездомной. Мать разрешила ей вернуться домой. На следующий день кто-то из друзей предложил Дженне дозу, но она отказалась - слишком уж больной себя чувствовала. Она не раздумывала ни секунды, и этот отказ положил начало выздоровлению. Дженна чуть ли не возненавидела Бога: ее веру мало-помалу подрывало поведение взрослых. Она еще ребенком поняла, что поступки взрослых - прежде всего, ее отца - часто расходятся с их словами. Если Бог - сама Любовь, то почему в мире столько страданий? И если Бог любит ее, то почему вся ее жизнь полна боли? Ей казалось, что ее предали - и родители, и Церковь, и Бог... Дженна продолжала ходить на собрания Анонимных Алкоголиков. Ей нравились духовные составляющие этой программы. Здоровье постепенно шло на поправку, и вскоре Дженна уже могла работать. Она хотела, чтобы в ее жизни никогда больше не было наркотиков. Однажды вечером они с подругой отправились на реабилитационную встречу (не в Ассоциации Анонимных Алкоголиков), предназначенную именно для "юных взрослых". Вся группа и особенно Шеннон, которая вела встречи и была лишь на несколько лет старше, вызвали у Дженны искренний душевный отклик. С той поры Шеннон стала житейским наставником Дженны: один "юный взрослый" помогал другому, причем обе они были Индиго. Дженне очень хотелось стать похожей на Шеннон - открытой, уверенной в себе, любящей, веселой и одухотворенной молодой женщиной со страстным интересом к жизни и ощущением ее глубокой осмысленности. Шеннон рассказывала Дженне, как заботиться о своем организме и правильно питаться, помогала справиться с наркотической зависимостью, давала советы в отношении верного выбора, относилась к Дженне с бескорыстной любовью и, главное, "не поминала старое". Позднее Шеннон открыла реабилитационный центр-коммуну и предложила Дженне поселиться там и стать членом администрации, то есть опекать других молодых людей так, как помогала ей сама Шеннон. Дженна согласилась. Там она и сама продолжала выздоравливать (с помощью Шеннон), и жила рядом с другими администраторами - все они были Индиго. Дженна устроилась работать на полный день в центр детсадовского типа. Она очень любит свою работу, а свободное время посвящает помощи молодым людям, которые борются с наркотиками и пытаются наладить свою жизнь. Дженна помирилась с отцом, который уже несколько лет капли в рот не берет. Намного улучшились и ее отношения с матерью. Родители ободряют ее и очень ею гордятся. Индиго, творящие вместе: Преображая мир С Шеннон я познакомился примерно год назад. Она - настоящее олицетворение Индиго-гуманиста (см. список характерных черт Эмбер). Шеннон еще в ранней юности "знала", что будет работать с трудными подростками. Она начала эту деятельность еще будучи старшеклассницей и продолжает ее по сей день. Шеннон закончила колледж с дипломом по социологии и специализировалась на подростковых проблемах с алкоголем и наркотиками. Помимо того, она имеет дипломы преподавателя йоги и массажиста-терапевта, а также прошла курсы траволечения, здорового питания, ароматерапии и исцеления путем творческого самовыражения. Шеннон решила разработать реабилитационный процесс и создать соответствующее учреждение, которое помогало бы молодым людям избавляться от губительных пристрастий и сосредоточилось бы на их телесном здоровье, эмоциональном благополучии, духовном развитии и понимании цели своей жизни. И ей удалось сделать это, причем она сама оплатила все расходы. Главные принципы этой организации, составленные Шеннон и другими Индиго, гласят: Основная задача программы, основанной на обучении и ободрении, заключается в том, чтобы помогать молодым людям в возрасте от 15 до 25 лет преодолевать наркотическую и алкогольную зависимость, прочие формы злоупотребления своим телом, умом и духом и пагубного влияния на них. Программа эта является "трехмерной", то есть уделяет равное внимание физическому, эмоциональному (душевному) и духовному аспекту лечения.
Шеннон предложила мне войти в совет директоров этой организации, и я согласилась. Работа с этими юными Индиго стала для меня настоящим подарком судьбы: я ими искренно восхищаюсь. Как свойственно всем Индиго, эти молодые люди полны решимости добиться всего задуманного. Они целеустремленны, их не пугают широкие задачи выбранной миссии. Наконец, они всей душой преданы идее духовного развития.
Вместе
Мир и я И все народы Черные и белые И все киты Вальсирующие в море Все дельфины Скользящие в прибое Рука об руку идем Вместе И гадаем: Зачем война? Зачем злость? Зачем ненависть? Мир и я
И все создания Земли Вместе навсегда Рука об руку идем.
* * *
Нам хочется закончить эту главу свежими новостями о риталине. За последние два года появлялось немало статей, касающихся этого лекарства, - и большая часть авторов высказывалась о нем неодобрительно. В Интернете существуют уже десятки сайтов, которые предлагают подробные сведения о долговременном влиянии риталина на детей и предлагают таким детям помощь. Эта тема волнует очень многих. Мы, как и прежде, призываем родителей испробовать все прочие способы, прежде чем решиться на применение риталина. Помимо потрясающих объемов данных о биологических последствиях использования этого лекарства, появились и другие сведения, которые заставляют задуматься над психологическими и общекультурными проблемами. Вот статья Эбен Кейрл из журнала "Современная психология" (июнь 2000 г. стр. 17): СНВГ на продажу "В благословенном Вирджиния-Бич и дня не проходит, чтобы почти каждый пятый из числа нашей "золотой молодежи" не принял риталин. И многим из них он совершенно не нужен", - утверждает психолог-педиатр, доктор философии Гретхен Ла-Февр. Действительно, в США начался настоящий "риталиновый бум": в 1990 году препарат принимали 900 тысяч детей, а в 2000 году - уже 5 миллионов. Психологи тычут пальцами в сторону соперничающих между собой родителей, готовых заплатить любую цену, лишь бы добиться для своих детей хоть каких-то преимуществ. В своем исследовании, опубликованном в "Журнале здоровья американского общества" Ла-Февр сообщает, что синдромом нарушения внимания с гиперактивностью страдает от 3 до 5 процентов учеников начальных классов, однако лекарства от этого расстройства принимает ровно вшестеро больше пятиклассников - и такое процентное соотношение, по словам автора, сохраняется в состоятельных американских семьях по всей стране. Как объясняет Ла-Февр, родители прибегают к риталину, поскольку тот улучшает сосредоточенность и химическим путем "вынуждает" детей быть внимательнее. По мнению Роберта Стернберга, профессора Йельского университета, есть и еще одно преимущество: "Как только ребенка официально признают трудно- обучаемым, он получает множество поблажек - дополнительную помощь, дополнительное время при выполнении тестовых заданий. Потому-то родители и добиваются этого диагноза". Не удивительно, что многие специалисты в ярости! В конце прошлого года представители Центра "Наука во благо общества" принялись осаждать Донну Шелейла, секретаря министерства здравоохранения и социальных служб США, с просьбой вмешаться и способствовать тому, чтобы для коррекции поведения и повышения успеваемости детей использовались образовательные и воспитательные методы, а не амфетамины. Кроме того, представители Центра высказали озабоченность побочными эффектами риталина - спазмами в животе, бессонницей и задержкой роста, - не говоря уж о недавнем исследовании, во время которого риталин вызвал у лабораторной крысы рак печени. Однако родителей все это не остановило. Преподаватель философии Колорадского университета, доктор философии Клаудиа Миллз отмечает: "Мы даем детям риталин отчасти потому, что не в силах смириться с успеваемостью ниже среднего уровня. Нам хочется, чтобы все дети были выше среднего уровня!" * * *
А вот еще одна показательная статья (Рейтерс, 14 сентября 2000 года): Юристы утверждают: производители лекарств и психиатры выдумали СНВГ, чтобы продавать риталин! Эдвард Тобин (статья приводится с сокращениями) НЬЮ-ЙОРК (Рейтерс). - Ричард Скрагз, адвокат, который в 1998 году руководил урегулированием судебного процесса между штатами США и табачной промышленностью, назвал судебные иски против производителей риталина (лекарства от расстройств, связанных с гиперактивностью) "очередным полем боя коллективных исков" общенационального масштаба. Юрист из штата Миссисипи возглавляет группу адвокатов, выступающих от имени истцов, которые заявляют в двух судебных исках, что производители этого лекарства в сговоре с психиатрами "выдумали" расстройство под названием синдром нарушения внимания с гиперактивностью (СНВГ). Скрагз, впервые попробовавший себя в коллективных исках национального масштаба, когда успешно провел кампанию против асбестовой промышленности (это было еще до обуздания табачных магнатов), настойчиво доказывает, что на кону - здоровье четырех миллионов детей, принимающих совершенно ненужное лекарство. В двух судебных исках, поданных в государственный суд города Хакенсек (штат Нью-Джерси) и федеральный суд Сан-Диего, перечисляются швейцарская группа здравоохранения "Новартис AG", Американская Психиатрическая Ассоциация (АПА) и некоммерческая общественная группа под названием "Дети и взрослые, страдающие нарушением внимания и гиперактивностью". Юристы добиваются для своих групповых исков статуса общенациональных и требуют многомиллиардного возмещения ущерба. Компания "Новартис" и Ассоциация отвергают выдвинутые обвинения. "Основой жалобы послужил тот факт, что ответчики неоправданно расширили определение СНВГ, чтобы оно включало "нормальных" детей и давало возможность рекламировать и продавать больше лекарств, лечить еще больше людей, - заявил Скрагз в телефонной беседе с корреспондентом Рейтерс. - Эти обвинения представляют собой очередные общенациональные групповые иски, но, поскольку дело касается детей, они имеют исключительную важность. Правительственные чиновники, фармацевтические компании и специалисты в области здравоохранения уже довольно давно спорят о правомерности применения риталина для лечения детей от синдрома нарушения внимания с гиперактивностью (СНВГ). Лекарство присутствует на рынке уже более сорока лет, но в поле внимания широкой общественности этот вопрос попал после весенней инициативы Белого Дома, направленной на сокращение числа детей, которых лечат препаратом, известным в химии под названием метил-лефенидат". Скрагз, чей совокупный гонорар за услуги по судебным разбирательствам с табачной промышленностью составил 400 миллионов долларов, утверждает, что в случае с риталином основным побуждением для него является забота о здоровье общества, а конечная цель поданных судебных исков заключается в принципиальном изменении нынешней схемы применения этого лекарства. "Сейчас диагностическим критериям, допускающим использование риталина, удовлетворяет практически любой ребенок. Эксплуатируя родительское беспокойство за благополучие детей, производители и психиатры получают неправомерную прибыль. Я считаю, что это заслуживает сурового осуждения, поскольку может привести к непредсказуемому влиянию на здоровье очень многих американских детей", - сказал Скрагз. По его словам, адвокаты добиваются квалификации своих групповых исков как общенациональных и надеются на появление других подобных судебных исков - на том основании, что "критерии диагностики этой болезни расширены искуственно, чтобы охватить как можно больше детей и продавать больше лекарств". "Ничто из того, что мы делаем для своих детей, не проходит незаметно. Порой кажется, что они этого не замечают, думают о своем, отводят глаза и совсем уж редко благодарят, но все, что мы для них делаем, - не напрасно". Гаррисон Кейлор жүктеу/скачать 0.97 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|