Психологическое консультирование и психотерапия

43
Стиль терапевта и терапевтические отношения
при проведении сократического диалога 
 
Должен ли сократический диалог использоваться для изменения 
убеждений клиента в направлении, контролируемом терапевтом, или 
инициатива в этом вопросе должна принадлежать клиенту? Иными словами, 
существуют две возможности: 
1) терапевт как профессионал знает, какие изменения*, полезные для 
достижения целей клиента, возможны и необходимы. Он считает своей 
задачей способствовать этим изменениям, действуя при этом не «в лоб», а 
более тонким техническим способом сократического диалога, «укореняя» 
таким образом новое знание более надежно;
2) терапевт полагается на имплицитное знание клиента, организуя 
взаимодействие таким образом, чтобы побудить самого клиента 
формулировать и уточнять цели, к которым должны привести изменения, 
выбирать вид, степень изменений, а также путь к ним.
*Оговоримся, что под изменениями мы здесь понимаем не только новые 
способы мышления и поведения в традиционных формулировках 
поведенческой и когнитивно-поведенческой терапии. Основанные на 
принятии себя и на достижении целостности «парадоксальная теория 
изменений», 
характерная 
для 
экзистенциально-гуманистического 
направления, или концепция безоценочного принятия в майндфулнесс-
ориентированных подходах, не означают отказа от изменений, но скорее 
имеют в виду характерный для современной психотерапии сдвиг фокуса 
внимания с результата на процесс мышления (Heyes S. C., Hofmann S. G., 
2017). Таким образом, сдвиг с «самокритики» и «самообвинений» на 
«самопринятие» также означает в первую очередь изменение на 
когнитивном уровне. 
Первую возможность, как уже отмечалось, обозначим как 
«сократический диалог в узком смысле» – как техника; вторую – как 

44
«сократический 
стиль 
консультирования», 
в 
первую 
очередь 
характеризующий позицию терапевта и терапевтические отношения. 
Встречающееся поверхностное понимание когнитивно-поведенческой 
терапии представляет ее как директивный подход, при котором терапевт, 
используя разные технические инструменты, «исправляет» искаженные 
когниции клиента, обучая его «правильным» мыслям, и таким образом 
предписывает клиенту, в каком направлении ему меняться. Этому, на первый 
взгляд, способствует наличие когнитивных моделей различных расстройств, 
которые описывают типичные автоматические мысли и когнитивные 
искажения в случаях депрессии, тревожных расстройств, аддикций, 
расстройств пищевого поведения и т.д. 
Однако, как неоднократно подчеркивалось ведущими практиками и 
методологами когнитивно-поведенческого подхода, задача терапевта – не 
исправить мышление клиента, а предоставить ему инструменты для 
собственной работы со своим мышлением; именно это обеспечивает 
долгосрочную эффективность терапии (Падески К., 1993; Падески К., 
Гринбергер Д., 1996; Бек А., 1979; МакМаллин Р., 1991; Бек А. и соавт., 1993; 
Лихи Р., 2017; Бек Дж., 2018). Получены и эмпирические подтверждения 
преимущества использования сократического диалога, например, над 
дидактическим способом предоставления информации клиенту (Clark G. I.; 
Egan S. J., 2018; Heiniger L. E. и соавт., 2018
).
Поэтому в когнитивно-поведенческом подходе именно сократический 
стиль консультирования выдвигается на передний план как ведущая стратегия 
терапевта и осевая позиция терапевтических отношений. Эта стратегия носит 
название 
«направляемого 
открытия», 
она 
основана 
на 
особом 
коллаборативном стиле взаимодействия, обозначаемом как «эмпиризм 
сотрудничества» (Бек А., 1979; Бек Дж., 2018; Падески К., 1993). 
Взаимодействие терапевта и пациента организуется как взаимодействие 
ученых-исследователей, совместно обсуждающих гипотезу – автоматическую 
мысль или убеждение клиента и выбирающих последовательность 
интервенций. Равноправность в этой диаде обеспечивается тем, что хотя 

45
терапевт и является профессионалом, имеющим специальные знания и 
навыки, но только у клиента есть доступ к его собственному опыту и к его 
субъективным переживаниям. Эти позиции обсуждаются открыто в начале 
терапии и подкрепляются постоянно на всем ее протяжении. 
Можно выделить следующие преимущества такого подхода: 
1. Постоянная забота о том, что терапия соответствует актуальным 
потребностям клиента, а не собственным идеям терапевта; 
2. Стимулирование собственной ответственности клиента за процесс 
работы над собой; 
3. Креативность и индивидуальность терапии, преодоление возможного 
шаблонного мышления терапевта; 
4. Более качественное научение клиента способам работы со своими 
психическими феноменами – предоставление ролевой модели, которую 
впоследствии он сможет использовать в жизни, развитие рефлексивных 
способностей (Холмогорова А. Б., 2017). 
Эмпиризм сотрудничества используется на разных этапах терапии: 
начиная с постановки целей и заканчивая планированием и проведением 
поведенческих экспериментов. 
Основные технические особенности, через которые реализуется 
коллаборативный стиль: 
● контракт, составной частью которого является совместное 
формулирование целей терапии; 
● совместная выработка повестки каждой сессии; 
● собственно сократический диалог с оценкой мыслей, а не сразу же 
оспариванием их; 
● открытое обсуждение феноменов, возникающих в ходе сессии; 
● «триада Роджерса» и самораскрытие терапевта; 
● гибкий стиль позиции терапевта; 
● подведение итогов и сбор обратной связи во время сессии и по ее 
окончании. 

46
Большинство представленных пунктов универсальны для многих 
психотерапевтических подходов. Остановимся подробнее на некоторых 
позициях, более специфических для когнитивно-поведенческой терапии: на 
совместной выработке повестки сессии, практике оценки мыслей до их 
оспаривания и гибкости позиции консультанта.

жүктеу/скачать 1.22 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: