Реджинальд А. Рей Нерушимые истины Перевод с английского

Традиционные тибетцы жили в мире, во многих отношениях весьма отличающемся от того, который принят в современной западной культуре. Не так важно, что классическое тибетское видение мира противоречит открытиям современной науки, важнее то, что оно подчеркивает совсем другие вещи и имеет в целом другое очертание и конфигурацию. Наиболее важно с точки зрения классического буддизма, что мир определяется не только тем, что мы можем воспринять при помощи наших физических чувств и о чем можем рационально размышлять. Он также состоит из того, что невозможно увидеть, но что доступно благодаря интуиции, снам, видениям, предсказаниям и т. п. Чувства и рациональное мышление обеспечивают доступ к непосредственно ощущаемому физическому миру, но только благодаря другим путям познания человек может получить доступ к намного более широкому контексту, в котором существует эта физическая реальность. Могут ли современные люди получить знания о традиционной тибетской космологии? Тибетцы скажут вам, что их знания о Вселенной доступны любому, кто хочет узнать об этом. Они говорят, что, если вы знаете, где смотреть и как смотреть, вы сами поймете, о чем мы говорим.

Тибетский космос — обширный, не имеющий начала и конца во времени и безграничный в пространстве. Непосредственно окружающий нас мир — в модели, полученной из древней индийской космологии, — выглядит как плоский диск. В его центре находится гора Меру, «всемирная гора», окруженная океанами (рис. 1.1). В океанах расположены четыре континента, Апарагодана (Aparagodaniya) на западе, Уттаракуру (Uttarakuru) на севере, Пурвавидеха (Purvavideha) на востоке и наш человеческий «остров», Джамбудвипа (Jambudvipa) на юге. Каждый из них граничит с двумя субконтинентами, что образует всего восемь субконтинентов. Вверх и вниз, с горой Меру в качестве центральной оси, расположены шесть царств, шесть разных типов существования, в которых живут разумные существа. Под горой Меру и далее вниз — царство голодных духов (прета-лока) (preta-loka), a под ним многоуровневое царство ада (naraka-loka), место тяжких страданий. Царство животных занимает наше человеческое пространство у основания горы Меру. Эти три царства — царство ада, голодных духов и царство животных — составляют то, что называется тремя «несчастливыми», или «более низкими», царствами. Человеческое царство — самое низкое из трех «счастливых», или «более высоких», царств. На верхних склонах горы Меру и далее вверх — царство ревнивых богов и царство богов, также разделенное на несколько уровней.

Такова структура нашей «локальной Вселенной». Однако наша собственная гора Меру с четырьмя континентами и шестью царствами является всего лишь одним из бесчисленного количества триллионов подобных миров. Существование миров, каждый из которых населен разумными существами, простирается бесконечно по всему космосу. Продолжительность жизни миров называется великой кальпой (kalpa) и разделена на четыре кальпы. В кальпе создания миры возникают; в кальпе продолжения они живут и поддерживают существование разумных существ; в кальпе исчезновения они разрушаются в последнем огне; и в завершающей кальпе нет ничего, кроме пустого пространства. После этого весь процесс начинается снова. Процесс создания, продолжения и разрушения происходит снова и снова, повторяясь до бесконечности в течение бесконечного времени.

Эта связь пространства и времени с неисчислимыми мирами является ареной для сансары (samsara), «циклического существования». Сансара относится к состоянию существ, еще не достигших освобождения, чье существование все еще управляется верой в «себя», или «эго». Те, кто все еще пребывают в сансаре, вслепую идут сквозь низменные грязные страсти, агрессию и заблуждения, чтобы защитить и увеличить «эго», которым, как им кажется, они обладают. Это действие создает результаты, или карму (судьбу), которые становятся частью того, кто их произвел. Именно в соответствии с собственной кармой существа рождаются в одном из шести царств, в одном из неисчислимых миров. Здесь они проживают свои жизни, изживая ранее созданную карму, но также и создавая новую карму для будущего. Когда существа сансары умирают, они впоследствии рождаются в том же самом или другом царстве, и опять-таки в соответствии со своей кармой.

Рис. 1.1. Гора Меру, всемирная гора в центре Вселенной.

Как правило, этот процесс и циклы боли и удовольствия, которые он влечет за собой, происходят без конца. Различные миры сансары называют «нечистыми царствами», то есть местами, где обитатели пребывают в состоянии сансары.

Однако ситуация не безнадежна, поскольку есть альтернатива. Кроме шести царств сансары есть и другие царства существ, находящихся вне сансары. Это чистые царства, характеризующиеся просветлением, места нахождения «осознанных», тех, кто достиг освобождения от сансары и живет в разных чистых мирах. Эти существа — небесные будды со своими различными проявлениями; идамы (личные божества) мужские и женские, также называемые мудростью дакини и херуки; великие бодхисатвы (bodhisattvas) типа Авалокитешвары (Avalokiteshvara) (рис. 1.2) и Тары (Tara) (рис. 1.3), которые приходят на помощь существам; защитники дхармы (dharmapalas), которые наблюдают и охраняют саму дхарму и тех, кто находится на этом пути; просветленные мужчины и женщины, которые вышли за пределы этого мира, и другие. Эти различные просветленные существа представляют состояние реализации, которое доступно страдающим и чувствующим существам. Фактически, согласно типу буддизма, которому следуют в Тибете, — буддизму махаяны, состояние, которое они воплощают, является конечным и последним предназначением всех людей и других чувствующих существ. Все находятся на пути, который однажды приведет к достижению полного и совершенного просветления полностью осознанного будды.

«Дом» этих просветленных существ, как уже говорилось, это один из чистых миров. Это места, где сансара не преобладает и где жители — чистые существа, типа просветленных будд или небесных бодхисатв высокого уровня. В чистых мирах каждому сострадают и каждого понимают. Все живут с ни с чем не сравнимым удовольствием, непрерывно слышат дхарму, жизнь проста и свободна.

Рис. 1.2. Авалокитешвара (Avalokiteshvara), небесный бодхисатва сострадания.

Рис. 1.3. Тара, женское воплощение бодхисатвы сострадания.

Говорят, что в этом подчас изощренном и красочном представлении все проблемы, существующие в нечистом царстве, отсутствуют, все запахи приятны, все звуки мелодичны, любой вид радует глаз. Хотя считается, что чистых миров неисчислимое множество и они существуют везде в пространстве и времени, некоторые из них, однако, особенно важны. Самое известное — царство Сукхавати (Sukhavati), находящееся на западе, место обитания Будды Амитабха (Amitabha или Amitayus), Авалокитешвары и Тары. Считается, что сам Будда Шакьямуни пришел из этой чистой земли. Важными также являются Абхирати (Abhirati), дом Будды Акшобхья (Akshobhya) на востоке, и Вайдурьянирбхаса (Vaiduryanirbhasa), дом будды медицины Бхайшаджья-гуру (Bhaishajya-guru), также на востоке. Эти чистые страны считаются весьма удаленными, хотя каждый может стремиться родиться в одной из них после смерти.

Есть и другие места, которые, как считают, находятся на более высоком духовном уровне, чем царство сансары, но более близки нашему земному существованию и более доступны. Одним из таких мест, хорошо известным тибетцам, является Потала, священная гора, идентифицирующаяся с несколькими местами в Южной и Юго-Восточной Азии, земной дом Авалокитешвары. Огромный «зимний дворец» далай-ламы в Тибете назывался Потала, поскольку считается, что далай-лама является человеческим воплощением Авалокитешвары. Падмасамбхава (Padmasambhava), известный в Тибете как гуру Ринпоче (Rinpoche), живет также, как говорят, в дворце Света лотоса на великолепной Медноцветной горе на субконтиненте Чамара (Chamara).

Одним из наиболее интересных чистых мест является так называемое мифическое царство Шамбала (Shambhala), царство, в котором все обитатели живут в просветленном обществе и сохраняют наиболее священные традиции мира. Джеймс Джордж, канадский верховный комиссар в Индии и Непале, дает такое описание Шамбалы:

«Что же такое Шамбала? Это — сложная идея, миф, образ, но это также и место, центр, существующий на земле. Оно называлось пупом нашего мира, связью с миром святых. Оно традиционно располагалось в той части Центральной Азии, где процветал тибетский буддизм... Тибетская традиция говорит о Шамбале как о мистическом царстве или священном месте, укрытом высокими горами. Там сохраняются самые тайные традиции, в то время как во внешнем мире духовные ценности разрушаются или исчезают. Согласно тибетским текстам, скрытый путь к этой святыне настолько длинен и труден, настолько охраняется естественными и сверхъестественными препятствиями, что в конечном счете доступен только тем редким ищущим, кто, очистившись умом и сердцем, целеустремленно движется к своей цели. Любой, кто посещал буддистские монастыри Центральной Азии, слышал о таких ищущих — святых людях, которые после окончания земной жизни в дисциплине и медитации исчезали, уходя в горы, чтобы никогда не возвратиться»¹.

Рис 1.4. Царство Шамбала, чистое царство просветления.

Хотя «дом» будд и бодхисатв высокого уровня находится вне сансары, они появляются в нашем мире, чтобы помочь нам вступить на путь освобождения и следовать ему до конца. Будда-человек Шакьямуни таким образом появился двадцать пять сотен лет тому назад, впервые принеся дхарму в этот мир, оставив духовное наследие для последующего изучения. Небесные будды, бодхисатвы, защитники, дакини и умершие наставники также появляются различными способами в нашем мире, принося благословение, защиту и руководство на пути к истине.

Тибетская космология тем самым не направлена на то, чтобы представить несвязную, абстрактную «научную» картину. Она скорее показывает нам возможности потенциального опыта. Она описывает различные царства существ, и — только одно из них является царством людей. Некоторые из этих способов существования определяются страданием сансары, в то время как другие дают освобождение от нее. Традиционная тибетская космология, таким образом, контрастирует с современными концепциями Вселенной, рационалистическими по сути, которые получены при игнорировании всех экспериментальных данных, кроме тех, что соответствуют ограниченным физическим критериям, таким, как материя, расширение и движение, и которые можно доказать путем логического рассуждения. Тибетская картина была получена другими средствами и включает другие «данные».

В настоящее время живет довольно много тибетцев-учителей, очень хорошо понимающих тот тип Вселенной, который описывается современной наукой, включая географию этого мира, его структуру и устройство, а также расширение Вселенной, которое было обнаружено благодаря астрофизике. Их ответ на наши идеи: «Да, но все это — только Джамбудвипа, человеческий мир. Есть и другие континенты (сферы или «острова» возможного опыта) и другие царства, и они находятся вне и за пределами человеческого царства. Их нельзя увидеть, используя научные инструменты».

Однако даже в Джамбудвипе существует больше измерений и тонкостей, чем современные люди обычно приписывают своему миру. Доминирующая современная западная космология, определенная научным материализмом, воспринимает этот мир в терминах действия многих и многих «физических законов» физики, химии, биологии, ботаники и так далее. С этой точки зрения полное объяснение Вселенной можно обеспечить, ссылаясь на «научные» принципы, считая естественный мир мертвым, без какого-либо оживляющего присутствия духа и, по существу, не имеющим смысла.

Рис. 1.5. Царь Шамбалы.

В традиционном представлении тибетцев одушевленные и неодушевленные явления этого мира заряжены сущностью, жизнью и духовностью. Они воспринимаются как различные духи, предки, полубоги, демоны и так далее. Один из способов, которым тибетцы осознают дух, — через энергию, которая концентрируется в момент восприятия. Крещендо энергетического «тепла», выделяемого кем-то, указывает на дух. Это напоминает ситуацию, когда мы говорим, что вид скалы, дерева или облака «поразительный», «потрясающий» или «захватывающий». Облик скалы, имеющей странную и притягательную форму, которая, возможно, кажется мощной и угрожающей, указывает на существование некоего нечеловеческого присутствия. Точно так же поляна в роще деревьев, обладающая особенно располагающей и приглашающей атмосферой, где весенние цветы и растительность необычно пышны и богаты, кажется домом духа. Необычное поведение природного явления или животного предполагает то же, что предполагает дождь, который прекращает засуху, или внезапное возникновение болезни.

Не только то, что кажется непредвиденным или удивительным, указывает на присутствие нечеловеческих существ. У каждой реки и горы есть дух или обитатели. В каждом человеческом жилье присутствует дух как часть его собственной сущности. Как предполагает это разнообразие, сами духи также находятся на различных уровнях развития и мотивации. Некоторые злорадны, некоторые нейтральны, другие в целом благосклонны.

Традиционные космологические перспективы создают уникально мощную среду для практики тибетского буддизма. Безграничные временные и пространственные вереницы показывают недолговечность, краткость и конечную тщетность человеческой жизни, проходящей в свой собственный срок. Взгляд на явления этого мира, как заряженного духовно, позволяет ощутить близость, завязать взаимные отношения с другими мирами. Понимание сансары как бесконечного повторения жизни, за которой следует смерть и новая жизнь, и того, что все это управляется кармой, говорит, что длительное счастье в обычном смысле недостижимо. Представление состояния будды (buddhahood) как нахождения вне сансары дает альтернативу этой устрашающей, пугающей перспективе. Тот факт, что состояние будды не только доступно, но и является окончательным и последним предназначением всех, составляет основу фундаментального оптимизма и ощущения ценности жизни. И безграничная рамка времени, в течение которого это может быть достигнуто, позволяет людям расслабиться и совершать свое духовное путешествие в своем собственном темпе. На этом пути тибетский буддизм достиг кажущихся противоречивыми целей раскрытия радикального несоответствия сансары, не оставляя своим сторонникам никакого выбора, кроме как обращения к духовному пути, и в то же время пробуждая в них ощущение уверенности, радости и благополучия в своем человеческом состоянии и его буквально бесконечные возможности.

«ДОКАЗАТЕЛЬСТВО» ОПЫТА

Концепция космоса и его обитателей — не только абстрактная теоретическая карта без связи с опытом. Даже весьма скептически настроенные тибетцы находят, что она непрерывно подтверждается и доказывается тем, что случается в их жизни. Давайте рассмотрим пример дхармапал (dharmapalas), божеств, защищающих дхарму и ее практиков от вреда. Чагдуд (Chagdud) Тулку (Tulku) вспоминает путешествие, которое он совершил в Тибет в 1987 году, почти четыре десятилетия спустя после китайской оккупации. Во время этого путешествия он посетил монастырь Чагдуд (Chagdud), или гомпу, в Восточном Тибете, место ряда возрождений Чагдуда, среди которых он был последней реинкарнацией. Важные тексты, скульптурные и другие священные объекты гомпы были унесены местными жителями и тщательно спрятаны, чтобы сохранить их от разграбления китайцами. Прибыв в монастырь, Чагдуд Ринпоче увидел, что, в отличие от других монастырей Восточного Тибета, монастырь Чагдуд избежал разрушения, китайцы не причинили ему даже серьезного вреда. Ламы и жители местной деревни приписывали это деятельности главного защитника монастыря и рассказали такую историю. Как уже говорилось, ценности, которые можно было унести из монастыря, были спрятаны.

Тибетец из другой области предпринял попытку уничтожить большие глиняные статуи, оставшиеся в монастыре, в частности старинную, священную статую Гуру Ринпоче в святилище защитника дхармы. Он пришел и обнаружил тяжелые деревянные двери запертыми, поэтому он забрался наверх к маленьким окнам под крышей и собирался проникнуть внутрь, когда вдруг увидел, как большой тигр — видение, но полностью реальное для него — прыгнул перед статуей. Человек убежал, а позже тяжело заболел, его рвало кровью.

Все еще не убедившись в силе защитников дхармы, он вернулся и, используя полномочия, данные ему китайцами, приказал открыть двери. Внутри он увидел сияющий черный камень, размером немного больше, чем голова человека. «Что это?» — спросил он. «Это камень жизненной силы защитников дхармы», — ответил кто-то. «Не говорите ерунды, — грубо возразил этот человек. — Что это за защитники , дхармы? Какая жизненная сила? Это камень, просто камень, и я вынесу его отсюда и выброшу вон».

Он нагнулся и взялся за камень, но камень не сдвинулся с места. Тогда он приказал, чтобы еще один человек помог ему, затем еще и еще один. Когда даже четыре человека не смогли поднять камень, тибетец начал бессвязно бормотать. В тот самый момент, совсем в другом месте, его сын упал с берега в реку и утонул. А этот человек сошел с ума и больше никогда не выздоровел. Китайцы и их прихвостни насмехались над тем, что упомянутые события были связаны, но после этого больше никто не изъявлял желания разрушить монастырь Чагдуд Гомпа.

Опыты подобного рода, говорящие о существовании и деятельности невидимых при обычных обстоятельствах сил, признаются всеми.

Свидетельства о невидимом подтверждаются гаданиями, что также является частью повседневной жизни обычных тибетцев. Путем гадания можно обратиться к просветленному, с которым ощущается особая связь, возможно к какому-то будде, бодхисатве или защитнику, и просить о предоставлении информации и направлении действий при решении определенной проблемы или дилеммы. Основанием практики гадания служит предположение, что Вселенная является единым органическим целым, в котором каждая часть соединена причинно-следственной связью с любой другой частью. Согласно учению буддизма о карме, основные модели прошлого, настоящего и будущего «записаны», если так можно сказать, во всем сущем. Гадание стремится «прочитать» эту кармическую структуру, чтобы разворачивающиеся события могли быть обнаружены и расшифрованы. Божества, не связанные ограничениями человеческого существования, знают все, и у них можно «проконсультироваться», чтобы получить нужную информацию. На обоснованность процесса и реальность существ, к которым обращаются с просьбой, указывает эффективность результатов.

Пример из жизни Чогьяма Трунгпа Ринпоче показывает, как действует гадание. Когда он бежал из Тибета вместе с группой из ста семидесяти человек, им нужно было пройти через местность, где было множество китайских солдат. В этом месте группа попала в тупик и оказалась перед тремя одинаково мрачными альтернативами. Во-первых, они могли бы попробовать пересечь бурную реку с некоторой вероятностью встречи с китайцами на противоположном берегу. Во-вторых, они могли бы продолжать идти вдоль реки, рискуя почти наверняка столкнуться с китайцами, оккупировавшими местность. В-третьих, они могли бы присоединиться к большой группе тибетских беженцев и попробовать прорваться с боем через территорию, занятую китайцами. Близость китайцев была очевидна, и Трунгпа Ринпоче чувствовал, что они могут появиться в любой момент. Постепенно стало ясно, что второй и третий варианты не подходят, и группе не оставалось ничего другого, кроме как пересекать реку. Однако люди колебались и выражали опасение. Ринпоче в этот момент выполнил обряд гадания, чтобы попробовать определить, есть ли на самом деле на противоположном берегу реки китайцы и попадут ли люди, перейдя реку, в плен. Предсказание показало, что китайцев там нет. Группа пересекла реку и продолжила свой путь в Индию к безопасным землям. Комментируя практику гадания, Ринпоче делает следующее наблюдение:

«Как правило, гадание используется, когда вы попадаете в сложную ситуацию. У вас на самом деле нет альтернативы, но вам страшно согласиться со своей собственной интуицией. Поэтому вы обращаетесь к обману гадания. А при гадании происходит следующее. Даже если вы, возможно, очень сильно ошибаетесь в своих взглядах на ситуацию, вам кажется, что это не так. Тогда вы вовсе отступаете от сложившейся ситуации, а затем «раскрываете свое сознание» и позволяете себе принять решение в соответствии с практикой гадания. Или, что более точно, как только вы выходите за пределы мира человека, там уже ждет ответ. Затем вы возвращаетесь в свой собственный мир и принимаете решение»³.

Практика гадания иногда может дать даже более яркие подтверждения реальности невидимых измерений существования и их обитателей. Особенно удивительными в этом отношении являются священники-оракулы тибетского буддизма. Эти священники, часто монахи, живущие в больших монастырях, призывают одно из божеств-защитников овладеть ими. В своей известной книге «Семь лет в Тибете» Генрих Харрер (Heinrich Harrer) дает яркое описание одного из наиболее известных оракулов-монахов Тибета, оракула Нечунга (Nechung). Харрер так описывает процесс «овладения»:

«Он выглядел так, как будто из него уходила жизнь. Он был совершенно неподвижен, лицо казалось маской. Затем внезапно, как будто его поразила молния, тело изогнулось кверху, как натянутый лук. Зрители затаили дыхание. Бог овладел им. Медиум начал дрожать; все его тело тряслось, на лбу выступили бусинки пота. Помощники подошли к нему и надели ему на голову огромный, фантастический головной убор. Он был настолько тяжел, что его несли два человека,

Худое тело монаха глубже погрузилось в подушки трона под весом чудовищной митры… Дрожь стала еще сильнее. Голова медиума с тяжелым грузом качалась из стороны в сторону, глаза пристально смотрели из своих гнезд. Лицо опухло и покрылось красными пятнами. Шипение выходило сквозь закрытые зубы. Внезапно он подпрыгнул. Помощники кинулись помогать ему, но он проскользнул между ними и под стенание гобоев начал вращаться в странном экзотическом танце. Если бы не музыка, его стоны и скрип зубов были бы единственными звуками, слышимыми в храме. Потом он начал бить по своей блестящей нагрудной пластине кольцом, надетым на большой палец руки, производя грохот, в котором полностью утонул барабанный бой»⁴.

Затем оракул успокоился, и член кабинета министров начал задавать разные вопросы божеству, овладевшему оракулом. Часто ответы давались в загадочном выражении, которое требовало расшифровки. На основании ответов выбирались соответствующие направления для решения некоторых государственных и монастырских проблем.

Еще одно подтверждение существования невидимых царств тибетской космологии дается делогами (deloks или delogs), «теми, кто умерли и вернулись», людьми, получившими опыт смерти, совершившими путешествие к обычно невидимым царствам сансары и нирваны, а затем вернувшимися к жизни, чтобы сообщить о своем опыте. Чагдуд Тулку, мать которого была одной из таких провидиц, так описывает ситуацию:

«Будучи тибетским ребенком, я иногда видел, как мою мать, Делог Дава Дролма, окружали люди и слушали ее с предельным вниманием, когда она рассказывала о своем путешествии в другие царства. Ее лицо излучало свет, когда она говорила о божествах в чистых царствах; текли слезы, когда она описывала страдания существ ада и претов или мучимых духами. Она рассказывала о встречах с умершими родственниками других людей и передавала от мертвых живым беспокойство о незаконченных делах (иногда о спрятанных монетах или драгоценных камнях, которые те не могли найти) или просьбы о молитвах и ритуалах. Она также передавала духовные советы от высших лам, ушедших из этого мира, которые воспринимались ламами, находящимися по эту сторону смерти, с глубоким уважением»⁵.

Чагдуд Тулку рассказывал, что его мать, совершая путешествие к другим мирам, лежала «целых пять дней... холодная, бездыханная, без признаков жизни, в то время как ее сознание свободно путешествовало в другие царства, часто сопровождаемое богиней мудрости, Белой Тарой»⁶. Ее прямой опыт посещения других царств придавал авторитет ее словам, которым доверяли без колебания. Это было так не только потому, что великие ламы относились к ним со столь большим уважением,

«но также и потому, что она знала местонахождение спрятанных кладов и действия умерших перед их смертью — то, что она не могла бы знать, не поговорив непосредственно с теми, с кем столкнулась как делог (delog). Позже в ее жизни одним из наиболее щедрых вкладчиков в ее проекты был тибетский бизнесмен, который был абсолютно нерелигиозен до тех пор, пока моя мать не передала ему информацию о спрятанных деньгах от его умершей сестры»⁷.

Знание о других царствах иногда получают находясь в относительно нормальном состоянии. Оцените следующее описание Джеймса Джорджа, комментарии которого о Шамбале уже упоминались. Однажды Джордж и его жена посетили молодого Чогьяма Трунгпа Ринпоче. Джордж так описывает встречу:

«Как ни странно, я чувствовал, что очень близко подошел к Шамбале, когда сидел однажды вечером 1968 года в рабочем кабинете Канада Хаус в Нью-Дели. У нас в гостях был известный тибетский учитель Чогьям Трунгпа Ринпоче... и мы спросили его, что он думает о традиции Шамбалы. К нашему удивлению,

он ответил очень спокойно, что, хотя никогда там не был, он верит в ее существование и может видеть ее в своем зеркале, когда входит в определенное состояние. Он может достичь этого состояния традиционным процессом прасены (prasena), или «заклинания», выполняя специальные ритуальные воззвания садхана (sadhana).

В тот же вечер в нашем кабинете он вынул маленькое китайское металлическое зеркало. После того как он пристально смотрел в него в течение некоторого времени, он начал описывать то, что видит. В окружении высоких снежных гор лежит зеленая долина и красивый город, в центре которого высится холм с террасами и небольшим дворцом или храмом на вершине. Вокруг холма находится огороженное квадратной стеной пространство, его также огораживают и другие стены с храмами, садами и священными статуями за ними. Самое необычное, что можно сказать о жителях города, состояло в том, что они были всех вероисповеданий, рас и наций, и казалось, пришли со всех четырех сторон света.

Четыре года спустя в Бутане я лично увидел сцену, описанную Трунгпой. Это было живописное полотно, почти каждой деталью напоминавшее город, который он видел в своем зеркале. Я увидел его в доме одного из высших должностных лиц Паро, господина Палджора Дорджи. Господин Дорджи подтвердил, что на этой картине, возраст которой исчислялся несколькими столетиями, была изображена Шамбала»⁸.

Еще один вид «специалиста», способного привести необычные доказательства существования и природы невидимого мира, — это отшельник, медитирующий в одиночестве. Как в других буддистских культурах⁹, в Тибете те, кто провели большую часть или всю свою жизнь в одиночестве, медитируя день и ночь, рассказывают истории о встречах с различными существами из невидимых царств. Иногда божества посещают пещеру отшельника, надеясь получить советы о дхарме, которая недоступна в их царстве. И чаще всего йогин подчиняется и проводит большую часть ночи рассказывая богам и богиням о пути к освобождению. Великий йогин Миларепа (yogin Milarepa), например, часто встречался с различными духами, демонами и божествами, нашедшими дорогу к его пещере. Если существа имели плохие намерения, он преобразовывал их, отсылал назад или рассеивал; если они были исполнены благих намерений, он учил их.

И наконец, невидимый мир известен тибетцам благодаря учителям (духовным наставникам), которые считаются полностью осознанными. Тулку Ургьен Ринпоче так описывает это:

«В прошлом учителя, такие, как Кьюнгпо Налджор (Kyungpo Naljor), Тилопа и Наропа, посетили Уддияну (Uddiyana) (в Северо-Западной Индии) и описали видение чистого царства Ваджры Йогини, полное ужасающих гробов и пугающих вечных огней и пр. Не так давно группа обычных людей побывала там и вернулась, рассказывая, что все, что они видели, было несколько больших валунов и маленький пруд с водой. «Мы не видели ничего, это всего лишь обычное место», — сказали они учителю по имени Гендун Чопел (Gendun Chopel), ныне покойному. В ответ он сказал: «Если вы не видите даже неизменяющуюся природу сознания, неотделимого от вас самих, как вы можете увидеть божество через практику садханы?» Другими словами, если вы не способны видеть то, что есть в вас самих, как же вы можете надеяться ощутить чистую землю Ваджры Йогини?.. Мы сначала должны утвердиться в дхармате, лишь тогда можно увидеть божественный город Ваджры Иогини¹⁰.