Российская академия наук

Рассмотрение конфликтов в развивающихся странах и на постсоветском Юге в одной связке помогает выявить, в какой мере вызовы и угрозы, исходящие от каждой из этих двух геополитических величин сказываются друг на друге, а также и на России при том, что динамика каждой конфликтной ситуации обуславливается в первую очередь ее собственными внутренними факторами и процессами. Такая трактовка конфликтов может послужить основой для нового направления исследования современных конфликтов, когда динамика их развития прослеживается не как следствие навязанных извне экономических, политических, идеологических целей, а через взаимосвязь и борьбу различных интересов и сил.

Автор видит следующие уроки, которые могла бы извлечь Россия из прошлых конфликтных ситуаций в Третьем мире и на Юге Содружества, а также из существующего опыта их разрешений:

1. В развивающихся странах Азии и Африки, на Юге СНГ религия и этно-национализм остаются активной силой, воздействующей на идейно-политическую жизнь общества, на всю атмосферу политической борьбы, а в ряде случаев и на состояние межгосударственных отношений. Эти реально существующие и долгосрочные факторы, которые, независимо от темпов, характера, ориентации этих стран, будут и впредь накладывать отпечаток на общественно-политические процессы.

Этнический национализм и религия не только сохраняют свое общественное значение, но и обретают особое звучание в новой геополитической стратегии. Эти факторы знаменуют собой не просто выражение приверженности родине, этносу, языку, культуре, религии, а создание иерархии ценностей, в которых идея этнической или религиозной общности возвышается над базовыми принципами либеральной демократии с ее главной ценностью - правами индивидуума.

2. Модернизация развивающихся обществ, рыночные реформы не становятся панацеей от нестабильности, они не ограждают их от возникновения конфликтов на этнической или религиозной почве. Этнический национализм обладает огромной властью и непредсказуемостью, а его источники многообразны. К тому же мировое сообщество так и не нашло альтернативы "миру наций", что открывает широкие возможности для дробления уже существующих государств на более мелкие, "этнически чистые" образования. Этническая идея же все еще сильна в обществах переходного типа, какими являются развивающиеся страны Азии и Африки и новые независимые государства Содружества.

3. Тенденция современной политической жизни такова, что если внутри страны религиозный и этнический факторы могут еще определять развитие событий, то на уровне межгосударственных отношений верх берут соображения национальной безопасности той или иной страны, а не солидарность на религиозной или этнической основе. Именно поэтому, несмотря на то, что пока многие из внутренних конфликтов в развивающихся государствах Азии и Африки, ряде постсоветских республик Юга СНГ не погашены, их по большей части удается локализовать и они не разрастаются, как во времена биполярного противостояния, до масштабов региональных войн.

Наиболее эффективный путь к достижению безопасности лежит не в проявлении солидарности с находящимися за пределами государства родственными народами и этносами либо "братьями по вере", а в области нормализации традиционных межгосударственных контактов, а также достижения доверия и равноправия между государствами одного региона.

4. Снижению напряженности в отношениях между представителями различных этносов и конфессий внутри государства (но не исчезновению этно-конфессиональных предубеждений, неприязней и розни!) способствуют: последовательно проводимые экономические реформы; формирование среднего класса, кровно заинтересованного в стабильности; укрепление в обществе базовых принципов и ценностей демократии; проведение политики, сочетающей курс на формирование гражданского (открытого) общества с развитием национальных культур, восстановлением национального достоинства.

5. Южные регионы Содружества сохраняют достаточно высокую степень конфликтного потенциала. Создание здесь действенной системы коллективной безопасности сопряжено с серьезными трудностями, вызванными противоречиями между новыми независимыми государствами - из-за спорных территорий, сепаратистских движений, проблем разделенных народов, центросиловых устремлений отдельных государств. Осложнены межгосударственные отношения и конкурентной борьбой за контроль над водными и природными ресурсами, военной и промышленной собственностью, маршрутами прохождения жизненно важных энергоносителей, и многим другим. Серьезным препятствием для достижения региональной безопасности на Юге Содружества является и слабый военно-экономический потенциал государств этого региона, не позволяющий им развивать институты национальной или коллективной безопасности. Дестабилизирующее воздействие на политическую ситуацию на Юге СНГ оказывает и разворачивающаяся борьба за перераспределение сфер влияния на Кавказе и в Центральной Азии между Россией, США, западноевропейскими странами, региональными державами Азии, международными компаниями и корпорациями. Эта борьба способна также осложнить самостоятельный выход государств региона на мировой экономический рынок.

6. В будущем и в развивающемся мире, и на Юге Содружества наиболее вероятными станут не межгосударственные конфликты - хотя возможность их возникновения тоже нельзя исключить, - а внутренние конфликты, связанные с противостояниями государства и этнических меньшинств, разворачивающих автономистские, сепаратистские либо ирредентистские (объединительные) движения с целью создания "своего", национального (желательно этнически чистого) государства. Другими источниками внутренних конфликтов явятся: стремление правящих элит (чаще всего при опоре на людей своего клана, племени, этноса или единоверцев) укрепить свою легитимность, смести с политической арены противников и оппозиционеров, также готовых опереться на традиционные структуры; борьба интересов; сохраняющееся влияние военно-промышленного комплекса, который сам жизненно заинтересован в росте военных расходов, ибо это является для него основным источником функционирования, а также средством воздействия на политиков, полагающих, что военная мощь государства - главное условие защиты его безопасности, целостности и суверенитета; доступность оружия, наличие внешних источников его поступления.

7. Конкретный механизм урегулирования внутренних и межгосударственных конфликтов должен в каждом конкретном случае учитывать предпосылки, мотивы, побудительные импульсы вовлеченных сторон, их психологию и поведение, обусловленные местными культурой и традициями. В раздираемом этническим и клановым соперничеством обществе трудно добиться мира, если посредники и миротворцы не будут занимать нейтральную, равноудаленную от всех враждующих группировок позицию, избегая блокирования с политическими, этническими или военными фракциями, группами, кланами и тем более - силового вовлечения в вооруженное противоборство на стороне одной из конфликтующих сторон. В то же время выявление умеренных лидеров и группировок, "работа" с ними помогают иногда установить контроль над конфликтом, снизить его интенсивность и привести враждующие стороны к перемирию, а затем и к разрешению конфликта. Важно также перехватить конфликт в самом начале, попытаться добиться согласия на переговоры, не допустить эскалации насилия, а тем более его бесконечного поддержания в ожидании всеобъемлющего урегулирования.

8. Опыт многих конфликтов Третьего мира свидетельствует о том, как сложно, а порой и просто невозможно разрешать существующие здесь этно-конфессиональные противоречия с помощью западных цивилизационных схем - "прививок демократии", внедрения европейских форм парламентаризма и организации власти. Не всегда применимы здесь методы международного миротворчества. Это свидетельствует о том, что оптимальных средств для урегулирования и разрешения этнополитических и религиозных конфликтов мировой практикой не найдены. Совместное проживание этносов, один из которых является господствующим, как это имеет место в руандийской ситуации, требует особой, неевропейской формы организации власти, и потому одним из путей разрешения конфликтов, вызванных противоречиями, наподобие руандийского, может стать проведение выборов либо плебисцитов на основе разделения общества на курии, цеха, сословия, профессиональные группы с тем, чтобы этническое большинство автоматически и вполне "демократическим" путем не установило свою гегемонию.

9. В современных условиях большинство конфликтов порождено жестким следованием принципу нерушимости границ, проведенных, как это было в Тропической Африке, условно и без учета интересов различных этносов и племен, оказывавшихся в результате подобных разделов разделенными, как это произошло с сомалийцами, или в неравном положении по сравнению с другими, более многочисленными и инорелигиозными этносами, как это произошло в Заире или на Филиппинах. В конфликтах в бывшей Югославии и в постсоветском пространстве малоэффективными оказались попытки официальных властей "наказать" собственных сепаратистов в "мятежных" республиках, а тем более заставить их капитулировать силой, вернуться к довоенному статусу после вспышек насилия, этнических чисток, многочисленных жертв и пролитой крови, порождающих взаимную эскалацию ненависти. В этих условиях, чтобы избежать новой эскалации насилия, предотвратить вспышки этнических междоусобиц, возможно, целесообразней было бы в ряде случаев закрепить результаты этнических чисток, дать возможность компактно проживающим этносам развивать свою государственность, но разумеется, без ущерба другим.

10. Опыт военного вовлечения великих держав во внутренние конфликты с целью их предупреждения или контролирования свидетельствует о малой эффективности такого рода действий. Само военное вторжение или тщательно спланированная операция по устранению неугодного режима совершается относительно просто, силами незначительного воинского контингента (именно так произошло в Афганистане, когда был взят дворец Амина, так было и в Ливане, куда США направили в 1983 г. мобильный отряд морских пехотинцев, или когда Израиль вторгся в Ливан в 1982 г.). Но создание после этого стабильного режима, пользующегося доверием большинства населения и способного положить конец внутренней фракционной борьбе, - задача намного сложнее. Справиться с ней на Востоке не сумела практически ни одна великая или региональная держава.

В наши дни территориальная экспансия становится все более невыгодной и все менее эффективной с точки зрения военных, финансовых и материальных затрат, не говоря уже о ее экономическом и политическом аспектах. В условиях роста в глобальном масштабе экономического взаимодействия и взаимозависимости, а также по мере усиления регионального сотрудничества, военно-политическое и силовое принуждение одного государства другим не приносит тех выгод, к которым может привести развитие добрососедских отношений. Альтернативой межгосударственному конфликту в современных условиях служит и ситуация, при которой созданы условия для мирного экономического принуждения, включая и реализацию неоколониальной модели.

11. Недостаточно исчерпаны еще возможности региональных межгосударственных организаций и таких международных форумов, как ООН, ОБСЕ, Совет Европы и других, в основу деятельности которых положен принцип решения спорных вопросов мирным путем, с помощью переговоров и посредничества. Что касается международных религиозных организаций, то они вряд ли способны будут оказать эффективное воздействие на достижение региональной и международной безопасности. Тем более беспомощны они перед лицом внутренних споров и конфликтов, поскольку религиозным организациям так и не удалось создать достаточно авторитетного, надежного и действенного механизма разрешения такого рода конфликтов, и потому влияние на реальную политику Организации исламской конференции, других межгосударственных исламских объединений остается чисто символическим. Как показывает опыт, приоритетными для каждого государства являются его жизненные национальные интересы, а не солидарность на религиозной основе.

12. В полиэтнических обществах бывшего СССР процессы суверенизации не только не привели к исчезновению этнических и религиозных противоречий, но и способствовали их разжиганию. Новые независимые государства Юга СНГ не определились еще окончательно со своими политическими приоритетами. Как и в большинстве развивающихся стран, создаваемые здесь политические системы весьма далеки от демократических западных моделей, а структура власти государств, прошедших через этнические конфликты, становится все более ориентированной на определенного лидера, ставшего победителем в борьбе групп, кланов, интересов. Потребуется время для того, чтобы общества в постсоветских республиках Закавказья и Центральной Азии "самоорганизовались" изнутри, а в государствах, охваченных конфликтами, и противоборствующие стороны, и посредники, наконец-то, решили, что для них важнее - достижение мира или утверждение собственных институтов и интересов.

Следующие выводы могут учтены при выработке политики России в отношении конфликтов:

1. Россия недостаточно широко опробовала и задействовала в кризисных зонах Юга Содружества и в Третьем мире невоенные методы - превентивной дипломатии, контролирования конфликтов, посредничества. По-прежнему преимущество отдается военно-силовым методам: военным поставкам в зоны конфликтов, продаже оружия противоборствующим сторонам, военной помощи, военному присутствию, прямому вмешательству вооруженных сил в боевые действия. Нередко в российской политике стирается грань между операциями, нацеленными на установление мира, и военным вмешательством.

2. Военное обеспечение российской политики в конфликтных зонах, превращение России в ударную силу в урегулировании конфликтов пока еще нельзя признать удачным. Причина заключается во внутренних проблемах армии России, ее нереформированности. Ее воинские соединения, получившие официальное наименование миротворческих, не имеют ничего общего с "голубыми касками" ООН. В отличие от последних, которые формируются из специально обученных и отобранных военных, действующих как профессионалы, российские "миротворцы" не имеют соответствующего материального обеспечения. Они несут на себе родовую печать Советских вооруженных сил, руководствуются во многом устаревшей военной доктриной, не учитывающей изменений, происшедших в мире, новой расстановки сил на территории бывшего СССР и того факта, что независимые государства СНГ являются такими же субъектами международного права, как и Россия.

3. Военное присутствие, которое лишь фиксирует факт пребывания российских воинских подразделений за пределами своей страны, не обеспечивает Москве соответствующего политического и экономического влияния в "ближнем зарубежье". Приоритет, отдаваемый военно-силовым методам, также не приносит особых дивидендов России: хотя военный потенциал новых независимых государств несопоставим с российским, многие проблемы, порождаемые конфликтами, не могут быть решены силой оружия, а требуют гибкого сочетания дипломатических и силовых мер.

4. Конфликты на Юге СНГ и в Третьем мире нуждаются дифференциации по степени их соотношения с экономическими и политическими интересами России, как внешними, так и внутренними, с проблемами ее безопасности и территориальной целостности. Соответственно необходима корректировка курса России в отношении этих конфликтов в плане вычленения в них первостепенных и второстепенных, затрагивающих интересы России лишь потенциально.

5. К первой категории относятся конфликты на Северном Кавказе, который сам по себе является зоной повышенной конфликтности. Этот регион, плохо интегрируясь в современное экономическое развитие и требуя огромных финансовых вливаний, сохраняет важное стратегическое значение для России. Гасить в нем межэтнические и религиозные споры Россия может только с помощью экономических и политических рычагов, поскольку, как показал опыт чеченской войны, военные методы усиливают позиции сторонников сепаратизма и экстремизма, создают основу для сближения различных народов этого региона на антироссийской основе.

Параллельно с выявлением и локализацией очагов потенциальных межэтнических, религиозных и прочих конфликтов на Северном Кавказе необходимы активные усилия по разблокированию "замороженных" конфликтов - в Пригородном районе Северной Осетии, в первую очередь. Став нейтральным, но действенным арбитром существующих споров и противоречий в этом очень сложном регионе, прибегая к методам экономического или политического давления, России удастся поддерживать здесь приемлемый уровень стабильности, сохранять контроль над ситуацией.

6. Ко второй категории - конфликтов, затрагивающих интересы России потенциально, - относятся конфликты в Закавказье и Таджикистане. При подходе к ним России необходимо тщательнее учитывать собственные потребности и возможности с тем, чтобы избежать ситуации, в которой оказался Советский Союз, вступив во внутриафганский конфликт на стороне одной из противоборствующих сил. Что касается конфликтов в Третьем мире, то здесь для выработки политики России по отношении к ним, целесообразно было бы учитывать такой важный критерий, как значимость стран, где происходят конфликты (географическая сопредельность, экономические связи и интересы, стратегическое положение).

7. Один из возможных выходов из существующих на Юге СНГ и в Третьем мире конфликтных ситуаций состоит в том, чтобы всем этническим группам было предоставлено право на беспрепятственное развитие своей культуры, языка, разрешение экологических проблем. Россия, концентрирующая свои усилия в этом направлении, занятая поисками путей "перехвата", предотвращения конфликтов, а не наращиванием военной мощи в разгорающихся очагах этнического противоборства, способна стать гарантом равновесия на евразийском пространстве, мира и стабильности на обширной территории бывшего СССР и за его пределами - в странах Третьего мира.

Мир меняется, в нем возникают новые угрозы безопасности и одновременно зарождаются новые возможности. Формирующийся миропорядок требует разработки новых правил международной жизни, нового поведения. Это требование затрагивает и Россию, которая обладает реальными возможностями для того, чтобы осуществлять влияние на многие региональные и международные проблемы, вырабатывать ответственный, трезвый и взвешенный подход к вызовам, возникающим в непосредственной близости от нее - на Юге Содружества и в Третьем мире.

2. Религиозный фактор в вооруженных конфликтах современности. - М.: Наука, 1991. - 10 п.л.

3. Религия и общественно-политическое развитие арабских и африканских стран. - М.: Наука, 1986. - 14,5 п.л.

4. Россия и новые развивающиеся страны. - М.: ИМЭМО, 1993. - 3 п.л. (в соавторстве, авторские 22 с.).

5. Конфликты на Кавказе: региональное и международное измерение. - М.: ИМЭМО, 1996. - 2,5 п.л.

6. "Исламский фактор" в политике западноевропейских государств //"Исламский фактор" в международных отношениях в Азии. - М.: Наука, 1987. - 1 п.л.

7. Сознание национальное и религиозное: конкурирующие альтернативы //Общественная мысль развивающихся стран. - М.: Наука, 1989. - 1 п.л.

8. Центральная Азия между Россией, Западом и Третьим миром //Россия и Юг: возможности и пределы взаимодействия.-М.: Финстатинформ, 1996. - 1 п.л.

9. Религиозно-этнические факторы конфликтных ситуаций в развивающихся странах //Конфликты в развивающемся мире. Сборник статей. - М.: ИМЭМО, 1986. - 0,5 п.л.

10. Западносахарский конфликт //Конфликты в развивающемся мире. - М: ИМЭМО, 1986. - 1,8 п.л.

11. Чадский конфликт //Конфликты в развивающемся мире. - М.: 1986. - 1,8 п.л.

12. Вмешательство под видом посредничества //Мировая экономика и международные отношения. - М.: 1987, N3. - 0,3 п.л.

13. Чад - опасный очаг напряженности в Африке //Мировая экономика и международные отношения. - М.: 1987, N4. - 0,3 п.л.

14. Неприсоединившиеся страны и конфликтная ситуация в Анголе //Актуальные проблемы движения неприсоединения. - М.: ИМЭМО, 1988. - 1 п.л.

15. Ислам и межгосударственные отношения в Африке// Современные проблемы политики и идеологии. - М., ИВАН, 1988, Выпуск 2. - 0,2 п.л.

16. Внешнеполитическая деятельность центров силы в развивающихся странах //Народы Азии и Африки. - М., 1990, N3. - 0,3 п.л. (в соавторстве, авторские 4 с.).

17. Эволюция внешнеполитического курса Ирана после Хомейни //СССР и Третий мир: новый взгляд на внешнеполитические проблемы. Сборник статей. - М.: ГПСИ ИМЭМО, 1991. - 0,5 п.л.

18. Позиция неприсоединившихся государств в отношении иракско-кувейтского конфликта //Движение неприсоединения после Белграда. Сборник статей. - М.: ГПСИ ИМЭМО, 1991. - 1 п.л.

19. Государственные интересы СССР и региональные конфликты в Третьем мире //Перестройка в СССР и региональные конфликты в Третьем мире. Сборник статей. - М.: ИМЭМО, 1992. - 1 п.л.

20. "Новая разрядка" и конфликты в Африке //Перестройка в СССР и региональные конфликты в Третьем мире. - М.: ИМЭМО, 1992. - 0,3 п.л.(в соавторстве, авторские 7 с.).

21. "Исламский феномен" в бывшем Советском Союзе: новый вызов региональной безопасности //Россия и мусульманский мир. - М.: 1993, N1. - 0,2 п.л.

22. Центральная Азия - мусульманский вызов России? //Мировая экономика и международные отношения. - М.: 1993, N12. - 0,5 п.л.

23. Конфликты в СНГ и политика новой России //Азиатский вестник. - М.: Постфактум, 1993, N7. - 0,3 п.л.

24. Этнические конфликты на Юге СНГ и национальная безопасность России //Мировая экономика и международные отношения. - М.: 1994, N3. - 1 п.л.

25. Специфика центральноазиатских государств и их отношения с Россией, Западом и Третьим миром //Мировая экономика и международные отношения. - М.: 1994, N6. - 0,5 п.л.

26. Центральная Азия в меняющейся структуре мира //Россия и Юг в меняющемся мире. - М.: ООД ИМЭМО РАН, 1994. - 1 п.л.

27. Ислам как фактор центральноазиатской политики //Государства Центральной Азии: поиск места в мировой политике. - М.: ООД ИМЭМО РАН, 1995. - С.5-8.

28. Конфликты на Юге СНГ и на Ближнем и Среднем Востоке (сравнительный анализ) //Мировая экономика и международные отношения. - М.: 1995, N10. - 1,1 п.л.

29. Алжирский конфликт: уроки для России? //Мировая экономика и международные отношения. - М.: 1996, N10. - 1,1 п.л.

30. Третий фронт холодной войны //Мировая экономика и международные отношения. - М.: 1996, N9. - 0,5 п.л.

31. Региональный и международный аспекты чеченского конфликта //Региональные конфликты в Азии и Северной Африке. - М.: Институт востоковедения РАН, 1997. - 1 п.л.

32. Братья-мусульмане как идейно-политическая сила в арабском мире // Идейно-политические течения в арабских странах. Реферативный сборник ИНИОН. - М.: ИНИОН, 1983. - 0,3 п.л.

1. Разделение Карачаево - Черкессии на две самостоятельные автономные республики в составе РФ.

2. Разделение Кабардино - Балкарии на две самостоятельные автономные республики в составе РФ.

3. Объединение Южной и Северной Осетии с включением в состав РФ.

4. Присоединение Пригородного и Моздокского районов Сев.Осетии к Ингушской Республике.

5. Установление границы между Чеченской и Ингушской республиками.

6. Требование терского казачества о возвращении Сунженского и Шелковского районов ЧР, создание казачьей республики, ее выход из ЧР и присоединение к Ставропольскому краю.

7. Восстановление контроля чеченцев-аккинцев над территориями, занимаемыми, кумыками, аварцами, лакцами; присоединение Ауховского (Новолакского) и Хасавюртовского р-нов Дагестана к ЧР.

8. Ликвидация автономного статуса Ингушской Республики и присоединение ее к ЧР.

9. Создание "национального очага" для кумыков, ногайцев, шапсугов (в Дагестане, Ставропольском и Краснодарском краях).

10. Создание Республики Адыгея в Краснодарском крае.

11. Создание единого лезгинского национально-территориального образования "Лезгистан" для лезгин, проживающих в РФ и Азербайджане.

12. Создание Урупо-Зеленчукской Республики внутри Карачаево - Черкессии.

13. Создание "национального очага" для курдов в Азербайджане. 14. Присоединение Восточной и Западной провинций Ирана к Азербайджану.

15. Присоединение к Армении Восточной Анатолии (Турция).

16. Изменение статуса Аджарской республики Грузии.

17. Изменение статуса Ахалкалаки (Грузия).

18. Возвращение турок-месхетинцев в места исторического проживания в Грузии.

* Источники: Nations and Politics in the Soviet Successor States. Cambridge, 1993; "Московские новости", N11, 1991; "Сегодня". 3.8.1993; Там же, 5. I. 1994г.

Приложение 2. Перечень основных спорных территориальных проблем в Центральной Азии
1. Требования каракалпакского национального движения изменить статус Каракалпакской автономии.

2. Взаимные территориальные притязания России и Казахстана.

3. Взаимные территориальные притязания Узбекистана и Таджикистана.

4. Отделение части Мангашлыкской области (Казахстан) и присоединение ее к Туркменистану.

5. Отделение части Ташаузской и Чарджоузской областей от Туркменистана и присоединение их к Узбекистану.

6. Притязания Узбекистана на южную часть Чимкентской области Казахстана.

7. Изменение статуса Горно-Бадахшанской автономной области, обсуждение вопроса о ее присоединении к России.

8. Отделение северной части Бухарской области от Узбекистана и присоединение ее к Каракалпакской области.

9. Отделение юго-восточной части Каракалпакии и присоединение ее к Хорезмской области.

10. Отделение южной части Чимкентской области и присоединение ее к Узбекистану.

11. Статус Каспийского моря.
* Источники: Московские новости. 1991, N11; Nation & Politics in the Soviet Successor States. Cambridge: 1993. - c.359.

ПРИМЕЧАНИЯ К ГЛАВАМ: