Руководство к изучению с приложением

Приложения

Факт воскресения Христа к концу своей жизни признал не кто иной, как Фридрих Энгельс. А именно, в предисловии к переизданию своих сочинений он пишет:

“Новейшие каппадокийские открытия обязывают изменить наш взгляд на некоторые немногие, но важнейшие события мировой истории, и то, что казалось ранее достойным внимания мифологов, должно будет отныне привлечь внимание историков. Новые документы, покоряющие скептиков своей убедительностью, говорят в пользу наибольшего из чудес в истории, о возвращении к жизни Того, Кто был лишен ее на Голгофе”.

За каппадокийскими открытиями, убедившими даже Энгельса, последовал еще ряд открытий, причем не менее, а более важных.

Начнем с Иосифа Флавия. Он, как известно, один из наиболее надежных исторических свидетелей. Карл Маркс говорил: “Достоверная история может писаться лишь на основе таких документов, как произведения Иосифа Флавия и равноценные им”.

Вот свидетельства Иосифа Флавия: “В это время выступил Иисус Христос, человек высокой мудрости, если только можно назвать Его человеком, совершитель чудесных дел; когда по доносу первенствующих у нас людей Пилат распял Его на кресте, поколебались те, которые впервые Его возлюбили. На третий день Он снова явился к ним живой”.

Сделаем небольшую оговорку. Сто лет назад это свидетельство Флавия было взято под сомнение. Дело было в следующем: сначала было известно только два варианта рукописи Флавия. В одном из них слова “на третий день Он явился к ним живой” были, а в другом отсутствовали. И на этом основании Б. Бауэр (1809-1882 гг.), а затем и его последователи решили, что в первом варианте эти слова, вероятно, были позднее вписаны христианами. Так возникла легенда об интерполяции у Иосифа Флавия. Однако позднее были найдены еще три варианта, и эти позднейшие находки привели к совершенно иному выводу: расхождения между первым и вторым вариантами объясняются не позднейшей вставкой, впиской в первый вариант, а потерей части страниц во втором варианте, в котором оказались отсутствующими еще целые две главы, что и выяснилось из найденных позднее трех вариантов, в которых у Флавия строки о воскресении Иисуса Христа имеются во всех трех. Помимо этого, чрезвычайно важно еще одно обстоятельство. Мировой ученый Ю. Вельгаузен (Вельхаузен, совр., - ред.) вместе с другим крупнейшим филологом Де Сессони привели еще одно неоспоримое доказательство, что строки Флавия написаны им самим, а не являются позднейшими вставками христиан. Дело в том, что Иосиф Флавий писал очень своеобразным языком, с соблюдением всех особенностей, что подделать его невозможно. Но, конечно, окончательный удар сомнениям в подлинности его рукописей нанесла именно находка этих трех вариантов его произведений.

В настоящее время никто из ученых не повторяет домыслов о вписках у Флавия.

Лабиритиос (Лабириниос) в момент воскресения Христа оказался со своими чиновниками недалеко от этого места (места погребения Христа). Ясно видевшие падение камня, закрывавшего гроб, поднявшуюся над этим местом необыкновенно ярко сияющую фигуру, Лабиритиос вместе со своими спутниками и сторожами бросились сообщать об этом властям.

Грек Гермидий (Гермизий), занимавший официальную должность биографа правителя Иудеи, писал также и биографию Пилата. Его сообщения заслуживают особого внимания по двум причинам. Во-первых, они содержат чрезвычайно много надежных данных по истории Палестины и Рима и легли в основу Истории Иудеи. Кроме того, показания Гермидия ценны еще и тем, что он тоже во время воскресения Христа находился вблизи того места, сопровождая одного из помощников Пилата. Важно добавить, еще одно обстоятельство. Гермидий вначале был настроен против Христа, и как он сам говорил, уговаривал жену Пилата не удерживать мужа от смертного приговора Христу. До самого распятия он считал Христа обманщиком. Поэтому он по собственной инициативе отправился в ночь под воскресение ко гробу, надеясь убедиться в том, что Христос не воскреснет и тело Его навсегда останется в земле. Но вышло иначе.

“Приблизившись ко гробу и находясь в шагах ста пятидесяти от него, - пишет Гермидий, - мы видели в слабом свете ранней зари стражу у гроба: два человека сидели, остальные лежали на земле, было очень тихо. Мы шли очень медленно, и нас обогнала стража, шедшая ко гробу сменить ту, которая находилась там с вечера. Потом вдруг стало очень светло. Мы не могли понять, откуда этот свет. Но вскоре увидели, что он исходит из движущегося сверху сияющего облака. Оно опустилось ко гробу и над землей там показался человек, как бы весь светящийся. Затем раздался удар грома, но не на небе, а на земле. От этого удара стража в ужасе вскочила, а потом упала. В это время ко гробу справа от нас по тропинке шла женщина, она вдруг закричала: “Открылось! Открылось!”. И в это время нам стало видно, что действительно очень большой камень, приваленный ко входу в пещеру, как бы сам собою поднялся и открыл гроб (открыл вход в пещеру гроба). Мы очень испугались. Потом, некоторое время спустя, свет над гробом исчез, стало тихо, как обыкновенно. Когда мы приблизились ко гробу, то оказалось, что там уже нет тела погребенного человека”.

В день суда над Христом, когда жена Пилата послала к нему людей, через которых убеждала мужа не выносить смертного приговора Христу (ибо она всю ночь страдала из-за Него), она спрашивала его: “Чем ты искупишь свою вину, если осужденный тобою действительно Сын Божий, а не преступник?”. - Пилат ответил ей: “Если Он Сын Божий, то Он воскреснет, и тогда первое, что я сделаю, - будет запрещение чеканить мое изображение на монетах, пока я жив”. Нужно объяснить, что быть изображенным на монетах считалось в Риме чрезвычайно высокой честью. Свое обещание Пилат выполнил. Когда было установлено, что Христос воскрес, Пилат действительно запретил изображать себя на монетах. Это сообщение Гермидия полностью подтверждается вещественными доказательствами. Из римской нумизматики известно, что в Иерусалиме в это время были изготовлены монеты с изображением кесаря с одной стороны и без изображения Пилата с другой (стали чеканить монеты только с изображением кесаря).

Сириец Ейшу (Эйшу), известный врач, близкий к Пилату и лечивший его относится к числу наиболее выдающихся людей своего времени. Видный медик и натуралист, пользовавшийся широчайшей известностью на Востоке, а потом в Риме, он оставил произведения, которые составили целую эпоху в науке. Недаром историки науки, в том числе американский ученый Киггерист, считают, что Ейшу по праву занимает место как врач рядом с Гиппократом, Цельсом, Галеном, а как анатом - рядом с Леонардо да Винчи и Везалием (1514-1562 гг.); только малоизвестный язык, на котором он писал, помешал его признанию. Далее важно то, при каких обстоятельствах Ейшу наблюдал описанное им. По поручению Пилата он с вечера накануне воскресения находился вблизи гроба вместе с пятью своими помощниками, которые всегда сопутствовали ему. Он же был свидетелем погребения Христа. В субботу он дважды осматривал гроб, а вечером по приказанию Пилата отправился сюда с помощниками и должен был провести здесь ночь. Зная о пророчествах относительно воскресения Христа, Ейшу и его помощники-медики интересовались этим и с точки зрения естествоиспытателей. “Мы все - врачи, стража, - пишет Ейшу, - были здоровы, бодры, чувствовали себя так, как всегда. У нас не было никаких предчувствий. Мы совершенно не верили, что умерший может воскреснуть. Но Он действительно воскрес, и мы все видели это собственными глазами”. Далее следует описание воскресения... Вообще Ейшу был скептиком. В своих трудах он неизменно повторял выражение, которое потом благодаря ему вошло в пословицу на Востоке: “Чего я сам не видел, то считаю сказкой”.

Один из крупнейших в мире знатоков античности академик В. П. Бузескул (1858-1931 гг.) говорил: “Воскресение Христа подтверждено историческими и археологическими находками с такой несомненностью, как существование Ивана Грозного и Петра Великого... Если отрицать воскресение Христа, то нужно отрицать (причем с гораздо большим основанием) существование Пилата, Юлия Цезаря, Нерона, Августа Трояна, Марка Аврелия, русских князей Владимира и Ольги, Александра Невского, Ивана Калиты, Даниила Галицкого, Юрия Долгорукова и многих других”.

Для краткости ограничимся лишь перечнем других источников (приводим здесь, и далее в сокращении, - ред.): Епифаний Африкан, Евсевий Египетский, Сардоний Панидор, Ипполит Македонянин, Аммон Александрийский... Сабеллин Грек, Исаакий Иерусалимский... Константин (Констанций) Тирский и другие. Это только те, кто жили во время Христа, причем находились в Иерусалиме или в непосредственной близости от него и явились очевидцами самого воскресения или неопровержимых фактов, подтверждающих его.

Чрезвычайно показательно, что ряд свидетельств о воскресении мы находим у еврейских авторов того времени, хотя вполне понятно, что евреи (не принявшие христианства) склонны всячески замалчивать факт воскресения. Среди еврейских писателей того времени, прямо говоривших о воскресении, находим таких надежных авторов, как Уриста Галилеянин, Ганон Месопотамский, Шербрум отец, Фернан (Ферман) из Сарепты, Манания врач, Навин Антиохий (Антиохийский), Маферкант.

Маферкант был одним из членов синедриона, казначеем. Именно из его рук Иуда получил за предательство тридцать сребреников. Но когда после воскресения Христа среди иудеев поднялась тревога, Маферкант был первым из членов синедриона, прибывшим на место для расследования. Он убедился, что воскресение совершилось. Ему пришлось быть у гроба Господня перед самым моментом воскресения: он прибыл сюда для оплаты стражи, стоявшей у гроба (наемная стража получала оплату, так сказать, сдельно, после несения каждого караула). Он видел, что гроб Христа надежно охраняется. Выплатив деньги, он ушел, стража осталась до конца смены... но не успел Маферкант далеко отойти, как раздался удар грома и громадный камень был отброшен неведомой силой. Возвратясь назад ко гробу, Маферкант увидел исчезающее сияние над гробом. Все это им описано в сочинении “О правителях Палестины”, которое принадлежит к числу наиболее ценных и правдивых источников по истории Палестины.

В общей сложности, по подсчетам крупнейшего знатока римской исторической литературы, академика И. В. Нетушила (1850-1929 гг.) число вполне надежных свидетельств о воскресении Христа превышает двести десять; по нашим подсчетам, это число еще больше - двести тридцать, ибо к данным Нетушила нужно добавить еще те исторические памятники, которые были обнаружены после выхода его работы.

Конечно, воскресение Христово - основное, важнейшее событие, после которого все остальное в религии имеет как бы второстепенное значение. В самом деле, раз Христос воскрес, значит Он Бог. В настоящее время для каждого сколько-нибудь сведущего историка факт воскресения неоспорим. Не только крупные, но и просто добросовестные историки не высказывают уже больше никакого сомнения по этому поводу.