глава/головушка буйная, руки и груди белые, ноги резвые. Как и
в других жанрах фольклора, голова имеет лицо и волосы, кудри; на
лице есть глаза/очи, уста и зубы и, так же как и в других жанрах,
нет ушей и носа. Однако в текстах духовных стихов это другое лицо
и другие очи, даже когда они ясные; в стихе не описывается красота
лица, а если и упоминается лепота, то для того, чтобы сказать, что
она минуется, если появляются ясные очи, то для того, чтобы сказать,
что они затворяются:
1. Что поутру человече переставился.
Он свои очи зажал в устами замолчал.
Он свои древние руци к своему сердцу прижал.
2. Душа с белым телом расставается,
Ясные очи затворяются [В. 153].
Очи и руки часто соседствуют в стихах: именно их деятельность
характеризует ненасытность человеческой натуры:
Очи наши — ямы, руци наши — грабы,
Что очи завидят, то руци наши заграбят [В. 42].
Поскольку духовные стихи не воспевают красоту человеческого
тела и лица, то не упоминаются брови (вспомним частые брови
черного соболя и очи ясного сокола в свадебных и лирических песнях).
Такая деталь, как зубы, упоминается только в связи со скрежетом
зубным, или зубовным, который раздается главным образом в аду;
так беси встречают душу:
1. Они встретили душу, зубами заскрыжали.
2. Старейшая большая братия
Свирепо они на Осипа взирали,
Все оны зубамы скрежетали [Л. 144].
Что касается уст, то они выполняют несколько функций. Одна
из них — говорение (об этом мы скажем ниже). Уста упоминаются
в картине распятия: святое лица оплевахом, желчью уста напояхом.
Уста оказываются выходом для души, которую берут на небо:
у убогого Лазаря ангелы вынимают душу через сахарны уста. Здесь
уста противопоставлены ребрам: душу богатого Лазаря ангелы
вынимают крючьями через ребра. Устами утоляют жажду, в
уста целуют:
Ему батюшка родимый взрадовался,
Принимает его за белые руки,
Целует его во уста во сахарны... [Л. 69].
Шея не упоминается, зато плечи выступают главным образом в
функции некоторого физического уровня:
Отрошу я свои волосы по могучие плечи,
Повесил он голову ниже могучих плеч.
Предводителя калик Касьяна зарывают в землю по плечи. Такими же
физическими мерками выступают локти и колена, например, при опи-
сании Егория Храброго:
По локоть у него руки в красном золоте,
По колена ноги в чистом серебре.
Как известно, локоть был мерой длины. В "Голубиной книге"
говорится:
В долину та книга сорока локот,
В ширину та книга тридцати локот,
В высоту та книга десяти локот...
Руки имеют персты: богатый Лазарь просит бедного обмакнуть
в воду хоть мизинный перст. Стилистическим синонимом словосоче-
тания правая рука является десница, однако это слово не прилагается
к описанию человека: лишь Бог содержит меч мщения в своей деснице.
Так же обстоит дело и со дланью.
Из внутренних частей человеческого тела чаще всего упоминается
сердце. Оно вместилище души. Слова сердце и душа могут быть
синонимичны в узких контекстах: и сердце, и душа могут тосковать,
тужить, нести в себе любовь. Однако сердце — это и средоточие
чувств (оно терзается, разгорается, может быть верным и злобным,
оно несмысленно и неуимчиво), и анатомический орган: Он свои
древния руки к своему сердцу прижал. Душа прежде всего связана с
человеческой личностью и Богом.
Упоминаются также легкое со печенью и утроба:
Отбей у него легкое с печенью,
Пролей кровь за батюшку и за матушку [В. 109].
В гневе у человека возгорахом утроба и сердце, он распаляша
утробою. Смертный грех — во утробе плод запарчилать.
Часто упоминаются кости и кровь. Ведь тело белое после смерти —
кости, которым во гробе лежать. Что касается крови, то прежде
всего это святая кровь, пролитая за людей, — кровь Христа. Кровь
Достарыңызбен бөлісу: |