Сборник материалов международного научного форума «филологическая наука в ХХІ веке: проблемы и перспективы»
жүктеу/скачать 2.33 Mb. Pdf көрінісі
|
| арка (сверхъестественного союзника). Сразить противника в словесном поединке – значит – обус-
ловить победу в реальном поединке. Вера в арка (союзника), Кие (иррационального покровителя), Ие (святого духа) – это принципы, вытекающие из духовных институтов тенгрианства. Как известно, в степном архаическом веровании были развиты всевозможные формы магии, в том числе вербальные воинские магии. Целью воинских магических ритуалов было – вызвать особое глубоко измененное экстатическое состояние духа, когда вдохновленный коллектив (или отдельный боец) был способен идти в бой, не думая о жизни и смерти, о собственном выживании. Воинская магия древних тюрков носила развитый характер и включала в себя обширный арсенал средств, однако нас интересует вербальная сторона этого действа. Анализ мифо-поэтических, парадигматических и формульных выражений (фразеологии) воин- ской магии (жыров, толгау, терме, антов, алгысов, осиетов, бата) показывает активность высоких апелляций к духовным инстанциям, к богу (Аллаху, Тенгри), духам (кие, ие), иногда имплицитно подразумеваемую связь с арка (иррациональным союзником), с духом тотема. В то время как в отрицательной вербальной магии (каргыс, урыс) встречается апелляция к духам-стихиалиям, бестиа- лиям, демонам (пери, жын). Апелляция к высоким или низким духовным инстанциям ярко раскры- вает полевой характер магического континуума, то есть измененное состояние есть, по сути, взаимо- действие многих и разных сил. Оно и есть синкретическое действие физических и потусторонних сил, направленное через микромир субъекта мистерии. Особенно ярко такое представление демон- стрируется в шаманских мистериальных действах. Само шаманское действо есть целенаправленная духовная корреспонденция – трансмиграция с помощью иррациональных сил, целью может быть 37 исцеление больного реципиента или полет в иные миры для получения знания. Тесная связь между воинской и шаманской магиями неоднократно фиксировалась учеными-антропологами 1 . Связь между шаманской и воинской магиями не случайна, это не простая корреляция, дело в том, что нередко батыр считал себя шаманом и наоборот. Исследователями героического эпоса показано, что герой и батыр Манас подчас считал себя и шаманом (баксы), у него есть иррациональные союзники, которые всегда сопровождали его в виде двух тигров (арка). При этом надо учитывать, что шаманская и воинская магия – это не идентичные семантические планы, они совпадают, однако не во всем, особенно в зоне целеполагания. То, что их сближает, - вера в природную, генеалогическую избранность и предопределенность их миссии. Батыром или шаманом нельзя стать по своему желанию, это миссия, астрально предпосланная, предсказанная еще до рождения. Казахская традиционная словесность, особенно риторическая, заимствовала очень многое из воинской вербальной магии, особенно ее высокий апелляционный план. Многие твердые и краткие формы вербальной воинской словесности заимствованы риторикой биев и шешенов без изменения, так как это высокие канонические образцы, именно через них осуществляется связь с духовными инстанциями. Такими формами в речах биев и шешенов выступают притчи, бата, осиет, алгыс, дуга, уран, сакральные и священные имена (упоминания), магические истории и др. Новое историческое время, в котором мы живем, далеко не случайно актуализировало оратор- скую риторику великих биев и шешенов, особенно Толе би, Каз даусты Казыбек бия, Айтеке бия. Эти три бия – символические духовные воплощения трех казахских жузов, в том числе и такие демиургические фигуры, как Коркыт, Асан Кайгы, стали репрезентативным планом современной риторики, особенно активно задействованной в публицистике, эссе, устных выступлениях на больших сборищах – асах и курултаях. Цель такой риторической апелляции к великим авторитетам древности далеко не случайна – она связана с намерением авторов вновь консолидировать казахский народ, мобилизовать его скрытые духовные силы на новом историческом этапе становления Независимости. Ее стратегическая цель – вновь образовать некогда разорванное и подвергшееся эрозии единое духовное тело народа, то есть его пантеон, эгрегор, тем самым мощно подвинуть вперед в измерениях прошлого, настоящего и будущего. Таким образом, на самом глубоком уровне метатекст имплицитно взаимодействует с духовным планом коллектива (этноса, племени, союза племен), развернутого по оси времен, что указывает на доминанту существования: быть в прошлом, находиться в настоящем, стремиться в будущее. Формы текстов с метасемантическим содержанием (жанры) функционируют в такой направленной структуре – стреле времени – как особые суггестии энергии, корреспондирующие в континууме особым образом. Каждый жанр малой парадигмати- ческой формы несет в себе реликт ритуала. Имманентно несомый и свернутый в латентной форме ритуал и есть послание сквозь время. А когда приходит время новой актуализации духовного тела коллектива, запрос может даже принять форму востребованной общей национальной идеи, и тогда вновь оживают мифы и легенды, начинают говорить краткие, твердые формы, а в них – оживать древний ритуал. Мы живем в такое время, когда в словесной культуре казахов вновь актуали- зируются практически все выжившие малые твердые парадигматические формы. Алгысы, бата, осиеты, притчи, магические истории звучат не только в устных выступлениях на тоях, курултаях и асах. Они подчас появляются и в текстах публицистики и эссе. Анты и каргысы пока находятся в зоне ожидания. Необычайно активен вновь возрожденный айтыс. Кызыл-ординская школа жырау традиции горлового и челюстного пения вновь возрождает технику устного сказывания больших эпосов, например, «Алпамыса», «Кероглы». Целью всех этих выступлений, поэтических и песенных сессий, айтысов, фольклорных фести- валей, курултаев и асов, когда целостно используется почти весь корпус номадической этнокультуры – является имплицитно – собирание коллективного духовного тела, его оживление, восстановление пантеона и эгрегора, которые были почти разрушены в эпоху воинственной идеологической экс- пансии. Писатели и поэты, журналисты, историки, философы зачастую используют парадиг-мати- ческий фонд казахской словесности, не скрывая своей цели, декларируя восстановление всего космоса национальной культуры, возрождение традиционной этнопедагогики, создание барьера на пути космополитизма и глобализации, восстановление прежних и создание новых институтов формирования все того же генотипа, вынесшего на своих плечах тяжесть многовековой истории. Приведем в качестве иллюстрации фрагмент из книги эссе известного общественного деятеля Асаубая Майлыбаева. 1 Наурызбаева З. Вечное небо казахов.- Алматы, Сага, 2013, с.214-216 |