Сборник статей участников IV международной научной конференции 25-26 апреля 2008 года Челябинск Том 3 Челябинск 2008

Л.В. Воронина

Цель статьи – выявить причины и условия контаминации сем в рамках предложно-падежных конструкций (ППК) и предложений.

1. 
   Цель + причина
   

Причинно-целевая контаминация имеет место на синтаксическом уровне и развивается в: 1) ППК «ради/ из-за, из + родит.падеж», содержащих указание на мотив и цель одновременно: - Я не подчиняюсь распоряжениям Временного правительства и ради спасения свободной России иду… (Шолохов) : Я иду (почему?), потому что хочу спасти Россию. Иду (зачем?) спасать Россию; 2) бессоюзных конструкциях: Она остановилась, как бы желая что-то сказать… (Чехов): Остановилась (почему?), потому что хотела что-то сказать. Остановилась (зачем?), чтобы что-то сказать.

В прагматическом аспекте диалогической речи причинно-целевая контаминации обнаруживает себя в тех случаях, когда на вопрос зачем? следует реплика-реакция семантики нужды, свойственная модальности долженствования:

- Зачем ты шла?

- Тоска меня пихнула ( Шолохов). = Потому что тоска меня пихнула.

Н.Д. Арутюнова полагает, что «причинный вопрос в норме не может получать целевого ответа» [Арутюнова 1992: 16], тем не менее в разговорной речи такие примеры существуют:

- Почему же вы называете его мужем?

- Чтобы все видели, что он против распущенности. (Маяковский)

2. 
   Цель + условно-следственное значение
   

3. 
   Цель + пространство
   

Лексическое наполнение позиций сказуемого и компонента цели ограничено. Подобные ППК возникли из сочетаний глаголов движения и отглагольных имен, обозначающих место, пункт назначения как цель движения. Рассматривая данные сочетания, Ю.Д. Апресян предполагает два пути их анализа: 1) как обозначающие направление движения или как цель, 2) как выражающие одновременно направление движения и цель [Апресян 1995: 141]. Выражать синкретичное значение цели в этом смысле способны и словосочетания с зависимым инфинитивом цели: И после ходили гулять или ездили кататься (Толстой).

4. 
   Цель + время
   

Позиция компонента цели ограничена лексически: ее занимает существительное со значением времени или процесса, происходящего в то или иное время. Во всех остальных случаях целевое значение выступает как не осложненное другими оттенками значений.

Дополнительное значение качества, способа совершения действия развивают ППК «на / в + винит. падеж». На сегодняшний день некоторые из них осмысливаются как наречные сочетания: в отместку, в шутку, на отдых.

Лексически ограничена позиция припредложного имени – это существительное, имеющее качественное значение, связанное с протеканием действия. Таких конструкций в русском языке немного: Не в обиду будь сказано (пословица): Сказано (как? каким образом?) необидно. Сказано (зачем?), чтобы не обидеть.

6. 
   Цель + объект
   

На уровне сложного предложения контаминация наблюдается в следующих случаях: - Я пришел с тем, чтобы уговорить тебя сделать это… (Достоевский): Я пришел ( с чем?) с уговорами. Я пришел (зачем?), чтобы уговорить. Неоднозначность конструкции придают корреляты – предложно-падежные сочетания указательного местоимения тот с предлогами, способные выражать объектно-целевое значение.

Возможность контаминации обусловлена тем, что и дополнение, и обстоятельство связаны с глаголом и распространяют его. Однако в отличие от дополнений «обстоятельственные компоненты не предопределяются валентными свойствами глаголов-сказуемых, а диктуются коммуникативными установками и в той или в иной мере стимулируются семантикой предиката» [Арутюнова 1985: 9].

7. Цель + делибератив

Менее объяснимой с точки зрения семантической близости является совмещение целевого и делиберативного значений. Контаминация оказывается возможной, когда целевой компонент присоединяется к имени в составе глагольного сочетания (часто это относительно устойчивые конструкции): Я немедленно отдал распоряжение, чтобы из Салонии отправили отряд солдат (Шолохов): Отдал распоряжение (какое?) , чтобы из Салонии отправили… Отдал распоряжение (зачем?), чтобы из Салонии отправили…

ППК «под + винит. падеж» ( поле под картофель), «для + род.падеж» (сарай для дров), «по + дат. падеж» ( мастерская по отливке пуль) выражают значения определительное и обстоятельственно-функциональное одновременно. Делиберативный смысл усиливается в них, когда управляющим именем становится конкретное существительное.

Контаминация финитива с другими значениями, более или менее близкими ему, представляется очевидной. Истоки синкретизма разные: совмещение целевого значения с семами обусловленности объясняется семантической близостью указанных значений; контаминация цели с пространственно-временными значениями, а также с семантикой образа действия обусловлена лексическим наполнением компонента, сообщающего о цели, в то время как на совмещение сем цели и делибератива влияет характер контактного слова (словосочетания).

1. 
   Апресян, Ю.Д. Избранные труды: В 2 т. [Текст] / Ю.Д. Апресян. – М.: Школа «Языки русской культуры»: Издат.фирма «Восточная литература» РАН, 1995. – Т. 1. – С. 472.
   
2. 
   Арутюнова, Н.Д. Язык цели [Текст] / Н.Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Модели действия / Н.Д. Арутюнова, Н.К. Рябцев. – М: РАН, ин-т языкознания, Наука, 1992. – С. 14-23.
   
3. 
   Арутюнова, Н.Д., Падучева, Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики [Текст] / Н.Д. Арутюнова, Е.В. Падучева // Новое в зарубежной лингвистике: Сборник статей / Е.В. Падучева. – М.: Прогресс, 1985. – Вып.16 – С. 3-36.
   

В.С. Воропаева

Челябинск, Россия

О ВНУТРЕННЕЙ ФОРМЕ И МОТИВИРОВАННОСТИ
ОДНОСЛОЖНЫХ ТЕРМИНОВ
Терминология – является особым пластом лексики, обслуживающая профессиональные сферы и служащая для кодирования, хранения и передачи специальных знаний. Ее цель – обеспечение коммуникации между представителями различных профессий.

Цель данной статьи – определить понятие внутренней формы и мотивированности и характер мотивированности экономической терминологии. Материалами послужили экономические термины, взятые методом сплошной выборки из толкового экономического словаря А.Б. Борисова [Борисов 2000]. В работе применялся метод компонентного анализа и анализа словарной дефиниции.

Языковая категория внутренней формы слова одна из самых древних и дискуссионных тем, затрагиваемых учеными – лингвистами и философами. Основоположниками теории внутренней формы были В.ф Гумбольдт и один из его последователей А.А.Потебня. В настоящее время проблема внутренней формы описана в работах Гака В.Г., Зализняк А.А., Никитиной С.Е., Маслова Ю.С., Голева Н.Д.и мн.др.

Современный подход к понятию внутренней формы основан на понимании данного языкового факта как связующего звена между ономасиологическими и семантическими характеристиками. Внутренняя форма слова определяется как «субъективный признак, который лег в основу наименования» [Гак 1977: 42], «сохраняющийся в слове отпечаток того движения мысли, которое имело место в момент возникновения слова» [Маслов 1998: 120].

Различные взгляды лексикологов на понятие внутренней формы слова обусловило различную трактовку данного явления. Внутренняя форма слова понимается как «буквальное значение», «этимологическая структура», «деривационное значение», «словообразовательное значение» и т.д.

Мы определяем внутреннюю форму как системную характеристику слова, семантико-структурную соотнесенность составляющих слово исходных морфем с другими морфемами данного языка, связь звуковой оболочки слова с его значением.

Внутренняя форма отличается от этимологии слова тем, что последняя представляет собой вспомогательную часть внутренней формы, архаичное значение слова, вышедшее из употребления и не существующее в непосредственной взаимосвязи с внутренней формой. По содержательности Кияк Т.Р. делит внутренние формы на имплицитные (непроизводные) и эксплицитные (производные). Слова с имплицитной внутренней формой характеризуются непроизвольностью плана выражения по отношению к плану содержания, независимостью выбора означающим означаемого. Это т.н. первозданная лексика или слова с первоначальным наименованием (например, слова с имплицитными формами – рынок, торговый дом, цена, дело, требовать, доля, собственность, земля, счет, учет, долг, корзина и пр). Данные внутренние формы обладают низким уровнем словоизменения, но высокой близостью к значению.

Эксплицитные внутренние формы дают указание конкретным признаком на единую, общую для всех коммуникантов языка форму (затрата, имущество, клад, дань, полномочия, дарение, защита, потребление, ставка, издержки, отгрузка и пр.). эксплицитной формой обладают чаще всего производные единицы, которые определяются по своему морфемному составу, в результате переосмысления исходного слова (переносного значения), либо представляет собой лексемное сочетание непроизводных слов [Кияк 1989: 18].

Отметим, что под производным словом мы понимаем единицу вторичной номинации, которая обусловлена другим знаком. Производные слова получены путем аффиксации от производящей (образующей базы) или путем звуковых чередований, а также созданные путем конверсии или же усечения [Кубрякова 1985: 23-24; Ахманова 1969: 365].

В сравнении с терминологическими единицами, общеупотребительные слова имеют больший объем понятия, но более узкое содержание. Т.о. непроизводная лексика является более статичным фондом в плане номинации новых предметов и явлений, а также специализации значений уже имеющихся слов.

Наиболее распространенное определение внутренней формы связано с понятием мотивированности. Изучение данного языкового феномена представлено в работах Торопцова И.С., Канделаки Т.Л., Клюевой Т.В., Лотте Д.С., Ульмана С., Гринева С.В., Шелова С.Д. и мн.др. В таком ракурсе внутренняя форма предстает как осознаваемая мотивированность значения слова данного языка значением составляющих его морфем или исходным значением того же слова.

Между тем нельзя ставить знак равенства между внутренней формой и мотивированностью. Внутренняя форма есть имманентное свойство слова, а мотивированность – не обязательная характеристика внутренней формы. У разных авторов мотивированность понимается как знак значения (Комиссаров В.Н.), осмысленность внутренней формы (Будагов Р.А.), лексическая объективация, словообразовательное значение (Канделаки Т.Л.,Кубрякова T.C., Улуханов И.С.), мотивация, мотивировка (Маслова-Лашанская С.С., Зализняк А.А.), показатель «оправданности»наименования (Косериу Э.). В нашем понимании мотивированность есть осознание рациональности связи значения и звучания.

Для раскрытия понятия мотивации необходимо изучение ее видов. Здесь мы опираемся на классификации мотивированности, данные Ульманом С., Кияком Т.Р., Гаком В. Г. В данной общей типологии выделяется мотивированность фонетическая (естественная, абсолютная у Гака В.Г.), морфологическая и семантическая (относительные виды). Фонетически мотивированные формы – междометия и звукоподражания, морфолого-семантическая мотивированность присуща сложным словам со значением составляющих слово морфем, а также при наличии семантических связей или переосмысления значения. Т.о. для общеупотребительных слов (и для специальных лексических единиц в т.ч.) характерна морфолого-семантическая мотивированность, например, слова без-убыточность, без-работн-ый, вы-слуга, от-груз-ка, рас-поряжен-ие, у-клон и пр. мотивированы значением их морфем и аффиксов, а слова счет, проводка, ценные бумаги, головной, «рука», «полный товарищ», «горячие деньги» и пр. мотивированы за счет переносного значения («рука» - должностное лицо, оказывающее протекцию кому-либо, «полный товарищ» - лицо, принимающее участие в управлении, имеющий неограниченные управленческие полномочия и имеющий конкретные обязанности, «горячие деньги» - спекулятивные краткосрочные капиталы).

По степени содержательности выделяют полную, частичную и нулевую мотивированность в зависимости от близости внутренней формы к актуальному значению (Гак В.Г., Клюева Т.В., Кияк Т.Р.).

Существуют противоположные точки зрения на проблему мотивированности иноязычных терминов и заимствований. Одни ученые считают, что заимствованные иностранные слова лишены мотивированности, т.к. значение составляющих их морфем в конкретном языке известно только носителям исходного языка (Кияк Т.Р., Маслов Ю.С.); другие полагают, что большинство заимствований и неологизмов мотивированы в связи с явлениями развития мотивации, а также закрепления в общем лексическом фонде принимающего языка интернациональных слов и морфем (Гак В.Г., Какзенова А.К.). При этом для обозначения обоснованной связи между звучанием и значением слов разных языков можно говорить о межъязыковой мотивированности [Какзенова 2003: 72]. Так, интернациональные слова автор, агент, банк, автономия, тариф, операция, индекс, аграрный, амортизация, анализ, амнистия, гарант, банкнота, инвестиции, резервы, монополия составляют интернациональный фонд русского языка и не воспринимаются там как иноязычные слова в связи с их адаптацией. Изучение межъязыковой мотивированности является оправданным, т.к., по словам Гака В.Г., «наличие и характер мотивации становятся яснее при сравнении двух языков. Мотивированному слову одного языка в другом нередко соответствует немотивированное» [Гак 1966: 21]. Примерами таких слов могут послужить итальянские camera, del credere, banca, которые, будучи заимствованными в русском языке, имеют другое, немотивированное значение в итальянском (ср. камера – закрытое помещение, тюрьма, резиновая оболочка для колес и исходное немотивированное в итальянском комната, delcredere – экономическое поручительство – и исходное верить, полагать, banca – банк и прилавок, стойка.

Таким образом, мотивированность внутренней формы является важным в изучении сущности терминологии как в одном, так и при сопоставлении двух и нескольких языков. Определяемая как умственный образ, лежащий в основе номинации и обладающая мотивированностью внутренняя форма позволяет значительно шире раскрыть содержание терминов.

1. 
   Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов [Текст] / О.С. Ахманова. – М., 1969. – 303 с.
   
2. 
   Борисов, А.Б. Большой Экономический Словарь [Текст] / А.Б. Борисов. – М.: Книжный мир, 2000. – 893 с.
   
3. 
   Гак, В.Г. Сопоставительная лексикология [Текст] / В.Г. Гак. – М.: Международные отношения, 1977. – 264 с.
   
4. 
   Гак, В.Г. Беседы о французском слове [Текст] / В.Г. Гак. – М.: Наука, 1966.
   
5. 
   «Итальяно-русский и русско-итальянский финансово-кредитный словарь» [Текст] / Авт. Пахно В.А. – М.: Дрофа, 2004. – 968 с.
   
6. 
   Какзенова, А.К. Мотивированность заимствованного слова (на материале современного русского языка) [Текст] / А.К. Какзенова // Вопросы языкознания. – №5. – 2003. – С.72.
   
7. 
   Кияк, Т.Р. Лингвистические основы терминоведения [Текст] / Т.Р. Кияк. – К., УМК ВО, 1989. – 250 с.
   
8. 
   Кубрякова, Е.С. Что такое словообразование [Текст] / Е.С. Кубрякова. – М.: Наука, 1977. – 156 с.
   
9. 
   Маслов, Ю.С. Введение в языкознание [Текст] / Ю.С. Маслов. – Изд-е 4. – М.: Академия, 2005. – 378 с.
   
10. 
    Маслова–Лашанская, С.С. Из записок по шведской лексикологии [Текст] / С.С. Маслова–Лашанская. – Л., 1958. – 298 с.
    
11. 
    Улуханов, И.С. Словообразовательная семантика в русском языке и принципы ее описания [Текст] / И.С. Улуханов. – М.: Наука, 1979. – 271 с.