Сергей Лукьяненко. Лабиринт отражений

01

     Пустыня   встречает   меня   горячим  дыханием,  а  ифрит  -

     - Ты посмел вернуться, вор из воров?

     Хорошая программа... с памятью...

     Ифрит  отрывает  от песка каменные ноги, делает шаг, другой.

Мост-волос  натягивается  и  звенит,  но  пока  не рвется. Что-то

новенькое  -  за прошедшие дни программисты "Аль-Кабара" добавили

сторожевой программе подвижность!

     -  Стой!  -  кричу  я,  поднимая руки. - Я пришел к Фридриху

Урману! Я не в твоей власти!

     Исполинский  кулак  дрожит  над моей головой. Между пальцами

потрескивают искры.

     -   Обнаружен   неизвестный   вирус,   -   тревожно   шепчет

"Виндоус-Хоум". - Внимание! Включаю "веб"!

     Пространство  заволакивает  легкой  пеленой. Противовирусная

программа,    "веб",    начинает   отсекать   часть   поступающей

информации,   пытаясь  защитить  компьютер  от  действия  вируса.

Защита  не  идеальная, хороший вирус все равно протиснется на мой

канал.  Но  я  не  останавливаю  Вику  -  она  в  панике... если,

конечно,   это  слово  здесь  уместно...  Фигура  ифрита  плывет,

делается нечеткой.

     - Кто ты? - ревет монстр. Голос тоже искажен.

     - Дайвер! - кричу я. Мне сейчас нечего скрывать.

     -  Жди!  -  велит ифрит. Искры на его ладонях гаснут, и Вика

отключает "веб".

     Делать   нечего,   жду.   Монстр   неподвижен,   лишь  глаза

поблескивают,  обшаривая  меня  цепким,  почти физически ощутимым

взглядом.  В  прошлый  раз  были  цветочки  -  меня  пропустили в

мышеловку,  будучи  уверенными,  что  уйти  я  не  смогу.  Сейчас

получившие  головомойку программисты корпорации способны обрушить

на  меня  все  порождения  своей  фантазии. А среди них наверняка

есть  такие,  что  не  только  меня,  не  только  Маньяка, самого

старика  Лозинского  в ужас приведут. Очень некстати вспоминаются

байки   о   вирусах,   губящих   "железо"  -  материальную  часть

компьютера...

     - Иди! - оживает монстр.

     Я ступаю на волосяной мост.

     Глубина-глубина...

     На  этот раз меня встречают не двое карикатурных охранников.

Целая  толпа  с  оружием. Если бы меня так конвоировали в прошлый

раз - черта с два я бы утащил мегабайтный файл.

     В  ледяном  молчании  охрана ведет меня по улицам. Я ожидаю,

что  меня  отведут  в прежнюю беседку, но наша процессия движется

мимо.

     К мрачному серому строению.

неуязвимы.  Можно  помешать  нам воровать файлы, но не запереть в

виртуальном мире.

     Часть  стражи  остается  у ворот, четверо вводят меня внутрь

каземата.  Двое впереди, двое сзади. Мечи наголо. Ох, посадят мне

на  компьютер  вирус,  мало  не  покажется.  Тот,  кому случалось

пережить  гибель  винчестера,  меня  поймут.  Однажды, в мелкой и

почти  бесприбыльной  операции,  я  поймал  на  свою голову очень

милый  вирус,  перемешавший  фэт-зону и партитьюшн тэйбл твердого

диска   в  равномерный  коктейль.  Маньяк  сутки  выковыривал  из

мертвого  винчестера остатки информации. Почти все спас. А я плел

какую-то  ерунду  о  пиратском  игровом компакт-диске, с которого

подцепил вирус.

     Если  уж  те  лохи  ухитрились  заразить мой компьютер такой

пакостью,  то  и  думать  не хочется, что могут сделать ребята из

"Аль-Кабара".

     Дверь   за   спиной   тяжело  хлопает,  закрываясь.  Каземат

погружен  во тьму. Я иду на ощупь, меня подталкивают в спину. Все

ясно.  Предельно сжат канал связи, по которому информация идет ко

мне. Чтобы еще чего не унес. Обрезаны зрительные образы.

     - Стой! - командуют в спину. Послушно замираю.

     Окружающим  я,  наверняка,  виден  как  на  ладони, и это не

придает особой бодрости.

     - Вы набрались наглости явиться снова, Иван?

     Узнаю  голос  Урмана  -  точнее  интонацию  его переводчика.

Поворачиваюсь, стараясь не таращить слепые глаза.

     - Такова была наша договоренность.

     - Неужели?

     -  Вы  добровольно  отдали  мне  файл  в  обмен  на обещание

повторной встречи.

     Пауза.  Долгая.  Я  не  вру,  и Урман оказывается в дурацком

положении.  Как  хорошо  - не врать. Да и зачем? В мире так много

правды, что ложь просто не нужна.

     - Чего вы хотите?

     -  Я?  Ничего.  Вы  просили  меня о встрече, очевидно, у вас

есть какие-то предложения?

     Снова  молчание.  Разумеется,  Урман  не ожидал, что я приду

после попытки меня выследить. На всякий случай добавляю:

     - Кстати, не надо отслеживать канал связи. Иначе я уйду.

     Молчание  затягивается,  и я мысленно вижу Урмана, кивающего

охранникам - "а ну-ка, отделайте его как следует..."

     -   Восстановите   его   канал  связи  в  полном  объеме,  -

приказывает Урман. - И снимите наблюдение.

     Яркий   свет.  Жмурюсь,  разглядывая  внутренности  каземата

сквозь  полуприкрытые  веки. Мрачные тяжелые стены, поверх стен -

решетки,  крошечные  оконца  -  из  зеркального  стекла. В центре

помещения - стол, кресла.

     -  Это  зал  совещаний,  -  объясняет  Урман.  Он  в строгом

костюме,   при   галстуке.  Вероятно,  его  одежда  автоматически

подстраивается   под  интерьер  помещения.  Слышал  я  про  такие

штучки.   -   Здесь  проводятся  совещания  совета  директоров  и

некоторые встречи...

     Понятно.  Наиболее  хорошо  защищенное  место  в виртуальном

пространстве корпорации. Отсюда не убежишь, как из беседки.

     Впрочем,   мне   не  с  чем  бежать  -  я  пришел  абсолютно

безоружным.

     - Оставьте нас, - продолжает раздавать приказы Урман.

     Охрана повинуется беспрекословно.

     - Спасибо, Фридрих, - говорю я.

     Урман  молча кивает, садится в одно из кресел. Я устраиваюсь

рядом.

     - Продали... яблочко? - интересуется Урман.

     - Рад за вас.

     Кажется, он не очень-то злится. И это меня настораживает.

     -  Надеюсь,  это  не  очень  осложнило  финансовое положение

корпорации?

     - Нет. Не очень.

     Вопросительно смотрю на Урмана.

     -  В  прошлый раз я забыл сообщить вам, что у замечательного

лекарства  есть  один  недостаток,  -  замечает Урман. - Побочный

эффект.  Мы  выявили  его почти случайно... полагаю, что господин

Шеллербах и "Транс-Фарм-Групп" на него не наткнутся.

     Мне становится неуютно.

     -  Не  переживайте,  дайвер,  в  ваши обязанности не входило

проверять  лекарство  на безвредность, - смеется Урман. - Кстати,

ничего  смертельного...  не  онкология и не терратогенный эффект.

Но пациенты будут недовольны.

     "Аль-Кабар"  подстраховался...  Интересно,  что  за побочный

эффект  у  средства  от  простуды?  Окраска  кожи в зеленый цвет,

импотенция, облысение? Урман не скажет.

     Что ж, я до конца дней своих буду лечить простуду аспирином.

     -  Ладно,  забудем  взаимные обиды! - великодушно предлагает

Урман.

     -   Как  я  уже  говорил,  у  меня  есть  к  вам  интересное

предложение...  -  говорит  директор  "Аль-Кабара".  - Постоянная

работа.

     Смотрим  друг  другу в глаза. Говорят, они зеркало души. Вот

только есть ли души у наших виртуальных тел?

     -  Некоторые  дайверы имеют постоянные контракты, - замечает

Урман. - Значит... не запрещено?

     -  Не запрещено. Но есть разница в работе на развлекательный

центр  или  бюро  виртуального  сыска  - и в работе на вас. Через

месяц, два, три - вы меня вычислите.

     - А вы так боитесь огласки, Иван?

     -  Конечно.  Мы  алхимики  виртуального  мира. Колдуны. А ни

один  нормальный  царек  не  выпустит алхимика из комфортабельной

подземной темницы. Дабы не придумывал пороха врагам.

     -  Печально...  -  Урман  не  спорит.  - Вы во многом правы,

русский  дайвер...  Русский,  уж  извините, я это знаю. Ваш голос

был проанализирован - это никак не программа-переводчик.

     Я  тоже  с  ним  не спорю. Такая мирная и хорошая беседа. Мы

так лояльно друг к другу относимся - загляденье.

     -  Тогда  -  предлагаю  вам разовое сотрудничество! - весело

говорит Урман. - Работа несложная, а платим мы хорошо.

     - Полагаете, вытащить Неудачника из "Лабиринта" - так легко?

     В  яблочко!  В  наливное!  Лицо  Урмана  дергается, потом он

овладевает   эмоциями,   но   тик   под  левым  глазом  остается.

Один-ноль, нет!.. пять-ноль!

     -  Объясните,  о  чем вы? - неубедительно вопрошает господин

директор.

     - После вас.

     Или меня сейчас убьют, или выложат карты на стол.

     Урман все же умеет держать удар.

     -   Одной   из  областей  деятельности  корпорации  является

демографический контроль Диптауна.

     Качаю головой - я не понял...

     -  Количество  обитателей  виртуальности  -  в каждый момент

времени.   С   точностью   до   человека.  По  районам,  зданиям,

пространствам в пространстве, вроде нашего.

     - Зачем? И по какому праву?

     -  Это  было  общее  решение,  принятое  еще  год  назад,  -

пожимает   плечами  Урман.  -  Сравнение  нагрузки  на  отдельные

сервера,   привязка   к   времени   суток  -  все  это  позволяет

скоординировать   работу,   удешевить   пользование   виртуальным

пространством.  "Америка  Он Лайн" - один из основных заказчиков,

мелкие компании тоже присоединились.

     Опять меня подводит пренебрежение к открытой информации.

     -  Мы  вели контроль по числу входящих-выходящих сигналов на

серверах,  -  продолжает  Урман.  - Очень просто и надежно. Очень

оперативно.  Сервера  отчитываются каждые две минуты. Ничьи права

не  нарушаются,  а мы знаем общее количество людей, находящихся в

виртуальности. Это не слежка, только статистика.

     Киваю.

     -  Параллельно  ведется  контроль  количества обрабатываемых

компьютерами  объектов  в  каждом  районе,  - продолжает Урман. -

Таким  образом мы знаем, сколько человек находятся в той или иной

области  пространства.  Отчет  также  каждые  две  минуты.  Легко

понять,   что  если  сложить  активно  действующие  объекты  всех

районов,  то  получится  уже  известная цифра - количество людей,

вошедших в глубину.

     Я понимаю.

     - Цифры не сошлись?

     -  Да.  В виртуальности находится на одного человека больше,

чем  должно  быть.  Компьютеры  его  видят,  он  функционирует  в

киберпространстве, но он никогда не входил в сеть.

     Урман  встает,  взмахивает рукой - и на стене, поверх бетона

и  стальной  решетки, разворачивается огромный экран. Я привстаю.

Это  карта  Диптауна  и  окрестностей, словно сшитая из крошечных

лоскутков.   Каждый   лоскуток  -  сервер,  обслуживающий  данный

участок  пространства.  Поверх  лоскутков  - мелкая красная сыпь,

это  входные  серверы, телефонные линии, по которым можно войти в

глубину.

     Красиво. Все буржуи - показушники.

     -  Можно  просмотреть данные по районам, - сообщает Урман. -

Вот, например...

     Он  шагает  к  экрану,  потянувшись  тычет пальцем в квартал

"Аль-Кабар". Над экраном вспыхивает табло. "1036/803".

     - Понятно?

     -  Ваши  сервера  держат  в  виртуальном пространстве тысячу

тридцать   шесть  человек.  Включая  меня.  И  все,  кроме  меня,

подключились через ваши собственные каналы?

     -  Конечно. Рискованно пропускать секретную информацию через

чужие   линии   -  даже  самых  надежных  провайдеров.  Мы  имеем

собственные  каналы  в  двенадцати  городах,  где  проживают наши

сотрудники.

     - Но тогда невозможно обнаружить Неудачника!

     Я  подхожу  к  карте,  отыскиваю  ресторан  "Три поросенка",

вовремя   спохватываюсь,  и  тычу  пальцем  в  другое  заведение,

неподалеку.  Там  я  был  лишь  пару  раз,  и мне не понравилось.

Слишком шумно и помпезно.

     "63/2".

     -   Вот   это   более  распространенная  картина,  верно?  В

пространстве  ресторана  гуляют  шестьдесят три человека, но лишь

двое вошли через его собственный телефонный канал!

     Урман кивает.

     - Мы вышли на "Лабиринт" иным образом.

     Я  уже  не  помню о том, что передо мной хитрый и не слишком

доброжелательный   собеседник.  Мне  интересно  разгадать,  каким

путем они отыскали человека, не входившего в глубину.

     -  Так...  прослеживать каждый отдельный сигнал - немыслимо.

Дорого, долго, да и запрещено.

     Урман  смотрит  на  меня с таким самодовольством, словно это

он сам решил проблему, а не отдал приказ специалистам.

     Подумаем. Иногда полезно.

     Вот  -  поток  электронных импульсов. Сейчас неважно, откуда

он  взялся.  Это  информация - простенькое трехмерное изображение

человека,  Неудачника. Она входит в компьютер, создающий тридцать

третий  уровень "Лабиринта", возможно - через модем, а возможно -

и  непосредственно  в процессор. Компьютер помещает изображение в

начало  уровня,  и  готовится управлять перемещениями Неудачника,

транслировать  его  голос  остальным игрокам, рассчитывать эффект

его  выстрелов,  перемещать  камешки,  задетые  его  ногой. Ну и,

конечно,  отсылать  Неудачнику картинки, которые он видит левым и

правым  глазом,  звуки,  которые он слышит, те толчки, которые он

чувствует посредством виртуального комбинезона.

     Стоп - куда отсылать? Если он не входил в глубину?

     Получается    сбой.    Компьютер    обрабатывает    действия

Неудачника,  но  не  знает,  откуда  они взялись, и куда посылать

результаты.  Это может отразиться на показателях сервера? Должно.

Но  на  очень  специфических  - на чем-то вроде соотношения между

объемом    обрабатываемых   процессором   данных   и   количеству

посланной-принятой    по    модему   информации.   Надо   заранее

интересоваться   этим   показателем,  чтобы  за  несколько  часов

выявить сервер, на котором появился незваный жилец...

     - Вы ждали его, - говорю я. - Вы знали, что он появится!

     -  Допускали такую возможность, - уточняет Урман. - Рано или

поздно   должен   был  появиться  человек,  способный  входить  в

виртуальность самостоятельно.

     -  Без  компьютера?  -  я произношу этот бред, который - вот

ведь  смешно  -  даже  не  покажется  бредом  любому, далекому от

компьютеров  и  сетей!  Это  так  же смешно, как представить себе

человека,  умеющего  подключаться  к телефонной линии. Это просто

глупо.

миллионер,  извлекающий  для  "Аль-Кабара"  прибыли отовсюду - из

земных  недр, космических спутников-ретрансляторов и простуженных

носов.

общения  с компьютером, - говорит Урман. - Клавиатура, мышь, шлем

и  комбинезон - все это остатки довиртуальной эпохи. На очереди -

прямое  подключение  к зрительным и слуховым нервам. Разъемы... -

он  крутит  пальцами  у  виска,  то  ли  сомневаясь в собственном

здравомыслии,  то  ли пытаясь изобразить розетку, пристроенную за

ухом.   -  Но  этот  путь  требует  очень  серьезной  работы  над

менталитетом  общества.  Труднее  сломать  психологию  людей, чем

просверлить  черепную  кость  и  воткнуть в мозг микросхему. Если

этого  не  потребуется...  если  можно  будет  просто  входить  в

виртуальность... мир перевернется.

     - А вам так хочется его перевернуть?

     Фридрих серьезен.

     -  Когда  мир  переворачивается,  друг  мой,  самое важное -

первым встать на голову.

     Молчу  -  мне  нечего  сказать. Хотел бы я входить в глубину

без  компьютера?  Без  Вики  за спиной? Без страха перед вирусным

оружием?  Без  помех  на  телефонных  линиях  и  вечной погоне за

скоростью модемов?

     Смешной  вопрос,  конечно  хотел  бы. Вот только не верю я в

такие дела.

     Но очень хочу поверить.

     -   Насколько  мы  знаем,  Неудачника  пытались  вывести  из

глубины  дайверы,  работающие  на  "Лабиринт", - небрежно говорит

Урман.

     Киваю.  Разведка  у  них  хорошо поставлена. Чего не сделают

    -  А также некто по прозвищу "Стрелок", - добавляет Урман. -

Вероятно, тоже дайвер?

     - Да. Это был я.

     Урман кивает.

     - Тогда я жду обещанных объяснений.

     Наверное,   правильнее  всего  -  прошептать  себе  под  нос

"глубина,  глубина..."  и  исчезнуть.  Но  не  могу я это сделать

после  откровенности Урмана. Дырка в черепе - это и впрямь проще,

чем дыра в жизненных правилах...

     -   Вскоре   после  нашей  первой  встречи  меня  вынудил  к

встрече...

     Урман приподнимает брови.

     -  Именно _в_ы_н_у_д_и_л_ человек, чьего имени я не знаю. Он

предложил  разобраться  с  ситуацией,  возникшей  в  "Лабиринте".

Деталей  он  не  объяснял.  Я  лишь  потом  понял, что речь шла о

Неудачнике.

     -  Мы  зовем его "Пловец", - замечает Урман. - По аналогии с

вами, господа дайверы.

     -  В  принципе,  это  все,  - говорю я. Не люблю, когда меня

обрывают.

     - Вам была обещана награда?

     - Да.

     - Большая?

     -  Очень...  -  не могу удержаться, и добавляю: - Боюсь, что

вы не сможете предложить мне большего.

     Урман  очень серьезен - разговор принял деловой оборот. Но о

возможностях   пока   не   спорит   и  крутизну  "Аль-Кабара"  не

доказывает.

     - Как вышел на вас тот человек? И почему именно на вас?

     - Он устроил облаву на дайверов. А я... немного подставился.

     - У вас есть предположения о его личности?

     -  Никаких,  -  честно  говорю  я.  Но, видимо, недостаточно

честно   -   Урман  молчит,  вопросительно  глядя  мне  в  глаза.

Возможно,  мои  слова  контролируются  детектором  лжи,  и кто-то

сообщает Урману результаты проверки...

     -  Только одна деталь. Он знал о моем визите... к вам. И был

хорошо   осведомлен  о  состоявшейся  беседе.  И  что  вы  хотите

предложить мне ту же работу - тоже знал.

     Урман  держит  удар.  Мало  ли  он  их держал в жизни? Но на

маске  спокойствия  -  дергающееся  веко. Неприятно узнавать, что

под боком есть шпион.

     - Благодарю вас, дайвер.

     Снисходительно  улыбаюсь.  Какие  мелочи... Пускай два паука

подергаются в своей паутине...

     - Вы можете что-то сообщить о Пловце?

     Пожимаю плечами.

     -  Ничего  особенного. Человек как человек. Иногда возникает

ощущение,  что  у него - дип-психоз, очень уж всерьез относится к

происходящему. А так - вполне адекватен.

     Урман   кивает.   Похоже,   они   ухитрились  присосаться  к

компьютерам  "Лабиринта" всерьез и контролируют происходящее. Это

побуждает меня спросить:

     - Вы все-таки пытались проследить сигнал Неу... Пловца?

     - Нет никаких сигналов.

     То  ли Урман тоже страдает болезненной откровенностью, то ли

в его интересах до конца убедить меня...

     -  Серверы  "Лабиринта" не транслируют информацию Пловца. Ни

в одну сторону. Он... болтается на уровне сам по себе.

     Значит - правда. Человек, вошедший в виртуальность напрямую?

     -  Администрация "Лабиринта" все еще пытается проследить его

канал  связи, - бросает Урман. - Но через пять, максимум - восемь

часов,  по  данным  наших экспертов, они придут к тем же выводам,

что и мы. Тогда начнется настоящая паника.

     Представляю.  Уровень  будет изолирован, а, возможно, и весь

"Лабиринт  Смерти"  очистят  от  игроков. Будут спешно прорублены

прямые  проходы на тридцать третий уровень - то, что их пока нет,

вовсе  не  означает,  что  создать  их  невозможно. Отключат всех

монстров,  погрузят  в стазис здания - чтобы Неудачника ненароком

не   зашибло   упавшим   кирпичом.   Толпа  психологов,  хакеров,

чиновников,  Анатоль  с  Диком  -  все  они  хлынут на опустевший

уровень.  Окружат Неудачника заботой и лаской, на руках понесут к

выходу...

     Можно смело предположить, что мои услуги им не понадобятся.

     - Вы согласны сотрудничать с нами?

     Смотрю на Урмана - вроде бы он не шутит.

     - Я уже работаю на человека, чьего имени не знаю.

     -  Возможно,  он обещает вам очень многое, этот таинственный

мистер Икс. Но оказал ли он хоть какую-то помощь?

     Качаю головой.

     -  Если  вы  и  впрямь  -  Стрелок,  то могли убедиться, что

обычные  методы  к Пловцу неприменимы. Еще пара попыток ничего не

изменит.   Затем   "Лабиринт"  изолируют,  и  проблемой  займутся

владельцы... аттракциона.

     Последнее слово он произносит с некоторым презрением.

     -  Кто бы ни нанял вас, основанием ему служили вовсе не ваши

дайверские таланты.

     - А что?

     Теперь он заставил меня растеряться.

     -  Куда  проще  было  перекупить  дайверов  "Лабиринта". Или

нанять  группу.  Да,  узнать  ваши  подлинные  имена - сложно. Но

встретиться   и   предложить   работу   -   вполне   возможно.  В

конце-концов  вы  живете  этим. Вашего таинственного работодателя

привлекло  что-то  более  серьезное,  чем способность выходить из

виртуального мира.

     Казалось   бы,  у  меня  есть  все  основания  раздуться  от

гордости. Но становится только тревожно.

     -  И  мне  кажется,  - задумчиво говорит Урман, - что он был

прав.  Пловец  -  работа для вас. Главная работа вашей жизни. И я

могу помочь с ней справиться.

     Вряд  ли  он  сможет предложить мне Медаль Вседозволенности.

Такие  вещи  все-таки  не покупаются. Но ставка велика, и награда

может быть очень, очень большой.

     Зачем  мне  Медаль,  если  до  конца  дней  своих  я могу не

заниматься незаконными делами в виртуальности?

     - Вы подписали контракт? - спрашивает Урман.

     - Нет.

     - Устная договоренность?

     - Нет.

     - Тогда о чем вы беспокоитесь?

     Молчу.  Я  не  знаю,  почему держусь за предложение Человека

Без   Лица.   Он  силой  принудил  меня  к  встрече.  Отправил  в

"Лабиринт",  не объяснив абсолютно ничего. И обещание, данное им,

вполне может быть блефом.

     - Мне надо подумать.

     -  Хорошо, - соглашается Урман. - У нас почти гарантированно

есть   пять   часов...  вы,  очевидно,  нанесете  новый  визит  в

"Лабиринт"?

     Неопределенно киваю.

     -  Я  предприму  собственные действия, - говорит Урман. - Вы

их обязательно заметите, дайвер. И сможете сделать выбор.

     - Туманно, Фридрих.

     Урман   недоуменно   хмурится,   пока   программа-переводчик

пытается понять, что я говорю не о погоде.

     - Чем, собственно, я для вас ценен?

     -  Вы  поймете, дорогой Иван-Царевич. Да, кстати, кто Пловец

по национальности? Как вы думаете?

     - Русский... - машинально отвечаю я.

     Урман насмешливо кивает.

     -  Возможно,  возможно...  До  свидания, дайвер. Подумайте и

примите решение.

     Одновременно   с   этими   словами  двери  распахиваются,  и

появляются стражники. На этот раз они не держат мечи наголо.

     - Вас проводят к мосту, - сообщает Урман.