Сильвия Крэнстон при участии Кэри Уильямс Жизнь и творчество основательницы современного теософского движения Блаватской е. П. Перевод с английского под редакцией
жүктеу/скачать 4.54 Mb.
|
| Часть VII. СТОЛЕТИЕ СПУСТЯ
Глава 1. Сферы влияния теософии Вскоре после смерти Е.П.Б. Джадж вспоминал: «В Лондоне я как-то спросил её, какова вероятность привлечения людей в Теософское общество, если учесть, сколь ничтожно число его членов по сравнению с миллионами тех европейцев и американцев, которые ничего о нём не знают и знать не хотят. Откинувшись в своём рабочем кресле, она сказала: "Поразмыслите-ка и вспомните 1875 год и после, когда ваши мысли как будто никого и не интересовали; а теперь, — вы только посмотрите, сколь широко разошлись теософские идеи, как бы их ни клеймили, и это не так уж плохо. Мы ведь работаем не только для того, чтобы люди могли называть себя теософами, но чтобы дорогое нам учение оказало влияние на мысль этого века и продвинуло её вперёд"» [1]. Некоторых сторон этого влияния мы уже коснулись. Теперь же рассмотрим, как влияла теософия на науку, религию, искусство, психологию и прочие области человеческой деятельности в конце девятнадцатого и двадцатом веках. В этой части книги приводятся свидетельства того, что в Тайной Доктрине Е.П.Б. предвосхитила многие грядущие научные открытия. Она, впрочем, не претендовала на роль первооткрывателя, ибо считала себя не более чем проводником мудрости, известной древним, которую сама узнала от своих учителей. Не притязала она и на то, что всегда была предельно точна при передаче этого знания, — ни она, ни её учителя никогда не притязали на абсолютную непогрешимость. Вполне естественно предположить, что в двадцатом веке влияние Е.П.Б. с особенной силой проявилось среди теософов в разных теософских объединениях [2]. Но тема эта слишком обширна, чтобы пытаться изложить её здесь хотя бы в общих чертах. Влияние Е.П.Б. обнаруживается порой в самых неожиданных областях, что явствует, например, из письма главы епископальной епархии Лос-Анджелеса Эрика Блуа, ныне отошедшего от дел. Письмо написано 18 ноября 1971 года на официальном бланке и адресовано Борису Цыркову: «С Вашей стороны было весьма любезно послать мне экземпляр [работы] « Е.П.Б. и "Тайная Доктрина"». Я с удовольствием читаю её. Много лет назад "Тайная Доктрина" открыла мне новые горизонты, о чём, по-моему, я уже говорил Вам раньше, и я бесконечно благодарен за это. Изложенные в "Тайной Доктрине" идеи, даже если они восприняты лишь отчасти, избавляют от того отчаяния, которое столь легко пробуждают в нас недуги нашего мира. "Лучшее ещё впереди", — сказал Браунинг, и мы, удостоенные привилегии служить человечеству под руководством великих Учителей, уверены в этом. День Брахмы ещё не воссиял во всей своей славе». В качестве другого примера можно назвать раввина Джошуа Либермана, известного в 40-е и 50-е годы нашего века своими выступлениями по многим каналам американского радиовещания. В одной из передач он упомянул несколько книг, в которых черпал вдохновение, в том числе книгу Роберта Кросби "Дружелюбный философ". Радиослушатели были бы удивлены, узнав, что в подзаголовке её значится: "Письма и беседы о теософии и теософской жизни". В 1909 году Кросби основал Объединённую ложу теософов. Говоря о деятельности Е.П. Блаватской с 1875 года и до её смерти, Кросби отмечал: «В те годы завершился первый 5000-летний период Кали-юги, начавшийся со смертью Кришны, Учителя "Бхагавадгиты". Шёл также цикл, когда в последней четверти каждого века Великая Ложа [Учителей] предпринимает попытку донести до человечества лучшие идеи через Учителей или их учеников» [3]. Примечательные события происходили тогда в области религии и науки, и все они, похоже, были связаны с влиянием Е.П.Б. и её учителей. Глава 2. Всемирный парламент религий В сентябре 1893 года на Всемирной выставке в Чикаго, приуроченной к празднованию 400-летия открытия Америки Христофором Колумбом, происходило нечто поистине уникальное — Парламент религий всего мира. Рассказывает видный исследователь "американского" буддизма Рик Филдс: «Чтобы разместить всю экспозицию, на берегах озера Мичиган был выстроен целый город. Блистательные дворцы "белого города" напоминали о великих империях прошлого — Греции, Риме, Египте, Италии времён Ренессанса... Организаторы разослали по всему миру более десяти тысяч писем [с приглашениями], и отклик на них превзошёл самые оптимистические ожидания». Открывая Парламент религий, его председатель Джон Генри Бэрроуз отметил: "Подобно белому свету Небес, религия распалась на множество разноцветных фрагментов, преломившись в призмах человеческого восприятия. Одна из задач Парламента религий — вернуть это многоцветное сияние к белому свету небесной истины" [4]. Члены многочисленных христианских конфессий никогда прежде не собирались вместе, а представителей главных религий Востока никогда ещё не приглашали на Запад. Е.П.Б., отдавшая столько сил во имя достижения подобного согласия, наверное с радостью приняла бы участие в работе Парламента. Нет ничего удивительного в том, что некоторые христианские конфессии отказались принять в нём участие. Так, глава англиканской церкви архиепископ Кентерберийский заявил, что "христианская религия есть единственная Религия", и добавил, что не понимает, "как может эта религия считаться участником Парламента религий, не признав тем самым равенство всех возможных участников и равноправность их позиций и притязаний" [5]. На открытии с приветственными речами выступили протестантские лидеры, католический кардинал из Нью-Йорка, раввины, святые мужи и пандиты с Востока. Профессор Карл Джэксон в книге "Восточные религии и американская мысль" пишет: «Ряд делегатов из Азии были теософами, в том числе Киндза Хираи и Дхармапала, главные представители буддизма на этом конгрессе*. В речи [Хираи] "О синтезе религии" говорилось о грядущем слиянии всех религий, и в этом явственно угадывалось влияние теософии. Дхармапала... был ещё более тесно связан с теософией: он был преданным помощником и личным секретарём Олкотта в работе на Шри-Ланке. Теософом был прежде и самый эксцентричный делегат Парламента Александр Рассел Уэбб, или "Мохаммед" Уэбб, как он предпочитал называть себя... Олкотт, который разговаривал с Уэббом в 1892 году, вскоре после его отставки с поста американского посла в Маниле, утверждает, что Уэбб был "горячим защитником буддизма" за "несколько месяцев до того, как принял ислам". На вопрос о причине такой перемены во взглядах Уэбб сообщил Олкотту, что "хотя он и сделался мусульманином, он не перестал быть убеждённым теософом", и что "ислам, как он его понимает", находится "в полном согласии" с теософией. Пылкая защита Уэббом ислама произвела в Парламенте сенсацию. Присутствовал на конгрессе и профессор Г. Н. Чакраварти, который вместе с Вивеканандой представлял в Парламенте индуизм...» [6]. Дхармапала и Чакраварти представляли одновременно и Теософское общество. Среди других делегатов-теософов были Уильям Джадж и Джирах Бак из Соединённых Штатов, Анни Безант и Изабел Купер-Оукли из Англии. Какое-то время казалось, что Теософскому обществу вообще будет отказано в представительстве. Сначала заявление на участие попало в Комитет Общества психических исследований, но его председателем оказался Эллиот Коуз, так что на положительный ответ можно было и не рассчитывать. Тогда ТО отослали в Комитет моральных и социальных реформ, которым руководила сестра Коуза! В результате прошло шесть месяцев, а ТО по-прежнему не имело представительства на Парламенте. Наконец в апреле 1893 года Джордж Райт, представитель ТО в Чикаго, был вызван к председателю Парламента. Райт рассказывает: "У меня перехватило дыхание, когда он сообщил мне, что Комитет по религиям единодушно согласился предоставить ТО возможность провести свой собственный конгресс в рамках Парламента, а я назначен председателем организационного комитета" [7]. Уильям Джадж, международный вице-президент ТО, инициатор участия теософов в Парламенте, был назначен председателем Теософского конгресса. На конгресс отвели два дня, 15 и 16 сентября. Но желающих присутствовать оказалось столько, что Парламент дал согласие ещё на два дополнительных собрания в конце недели, причём одно из них разрешили провести в наиболее удобное время, в восемь вечера. На последнем собрании были заняты все четыре тысячи мест, сотни людей стояли у стен и в проходах между рядами. Анни Безант посвятила две лекции идеям кармы и перевоплощения, связав их с социальными проблемами; несколько других ораторов-теософов также уделили много внимания этим идеям. На основном Парламенте Джадж выступил с обширной лекцией об "утерянном звене христианства", как он часто называл учение о перевоплощении. На следующий вечер, также на Парламенте, он рассмотрел это учение с точки зрения универсального закона циклов. Его речь была прервана одним из распорядителей Парламента — пресвитерианским священником, объявившим, что поскольку в пресвитерианской секции никого нет, то часть присутствующих, по-видимому, оказалась здесь явно по ошибке и их просят немедленно перейти в другой зал. В огромной аудитории никто даже не шелохнулся! [8]. В заключительной речи при закрытии Парламента Дж. Г. Бэрроуз заявил:
Как далека эта точка зрения от взглядов, господствовавших на Западе каких-нибудь восемнадцать лет назад, когда Е.П.Б. начинала свою общественную деятельность, выступая против представления об азиатах как о невежественных дикарях, а об их религии — как о шутовском наряде, скроенном из лоскутов суеверий. Впрочем, попытки подобного рода предпринимались и до неё. Американские трансценденталисты Эмерсон, Торо и Уитмен открыто говорили о своём восхищении Востоком. Можно упомянуть и сэра Эдвина Арнолда, автора знаменитой поэмы о жизни Будды "Свет Азии" и перевода Бхагавадгиты, вышедшего под названием "Небесная Песнь", — это английское переложение древнего памятника религиозно-философской мысли Индии очень любил Ганди. В одном из интервью сэра Эдвина спросили, был ли он знаком с г-жой Блаватской. Он ответил:
Е.П.Б., в свою очередь, высоко ценила Арнолда. Так, в завещании от 31 января 1885 года она просит друзей собираться ежегодно в день её смерти и читать отрывки из "Света Азии" Арнолда, а также из Бхагавадгиты [13]. Этот день празднуется теперь теософами во всём мире как День Белого Лотоса. Название это придумал полковник Олкотт: в первую годовщину смерти Е.П.Б. в Адьяре необыкновенно пышно цвели лотосы [14]. Глава 3. Наука и «Тайная Доктрина» В 1988 году, сто лет спустя после выхода в свет "Тайной Доктрины", в Соединённых Штатах, Европе и Индии состоялся ряд симпозиумов, посвященных этой книге. Ведущий американский теософ Джерри Хейка-Икинз, выступая в Калвер-Сити (Калифорния), сказал: «Книжный обозреватель, получивший в 1888 году Тайную Доктрину, едва ли предполагал, что её жизнь окажется такой долгой. Этот объёмистый труд в полторы тысячи страниц, изобилующий восточными философскими и религиозными терминами, слишком расходился с западной наукой девятнадцатого века и её теперь уже отвергнутыми теориями. Однако Тайную Доктрину и сто лет спустя всё так же переиздают и изучают... Почему же Тайная Доктрина по-прежнему продолжает влиять на современную мысль, тогда как многие другие труды давно позабыты? Не потому ли, что книга эта в действительности принадлежит двадцатому веку, опередив своё время на сто лет?.. Если бы автор Тайной Доктрины не смогла предвосхитить многие научные открытия, книга быстро устарела бы, не поспевая вслед за стремительно развивающейся наукой. Сама Е.П.Б. предсказала, что "только в XX веке труд сей — пусть даже не весь, а части его — получит подтверждение" (II, 442)» [15]. В Тайной Доктрине немного прямых пророчеств. Приведённое ниже особенно примечательно тем, что в нём указаны конкретные даты: «Точные параметры тайн Природы можно найти лишь в восточных эзотерических науках. Так обширны, так глубоки они, что лишь немногие, очень немногие из высочайших Посвященных — тех, о самом существовании которых известно лишь небольшому числу Адептов, — способны усвоить это знание. Однако всё это существует, и фактам и процессам в мастерских Природы одному за другим даётся возможность проложить себе путь в точные науки, по мере того как редким индивидуумам посылается таинственная помощь в разгадывании её тайн. Это, как правило, имеет место при завершении больших циклов и связано с развитием рас. Мы находимся в самом конце 5000-летнего цикла нынешней арийской Кали-юги; и между этим временем [1888 г.] и 1897 годом Покров Природы будет прорван и материалистическая наука получит смертельный удар» [16]. Пророчество Е.П.Б. содержит два утверждения. Обратимся к первому из них и посмотрим, действительно ли за указанные девять лет в науке произошли радикальные научные открытия. Вот что говорит Дейвид Дейтц в работе "Новый обзор науки": «История цивилизации знает не так уж много примеров, когда взгляды последующего поколения учёных столь разительно отличались бы от взглядов их предшественников в науке, как это было с физиками в девятнадцатом и двадцатом веках. На исходе девятнадцатого века физиками владело чувство, что задачи, которые поставила перед ними их наука, близки к завершению. Один выдающийся учёный, произнося в 1893 году речь, заявил даже, что все самые значительные открытия в области физики уже сделаны. Обрисовав историю развития этой науки, он завершил свой обзор изложением добротных и, как он полагал, исчерпывающих теорий своего века. Физика поствикторианской эпохи, заключил он с грустью, будет сводиться к прибавлению десятичных знаков в значениях основных физических констант. А всего два года спустя, 28 декабря 1895 года, Вильгельм Конрад Рёнтген представил секретарю Вюрцбургского научного общества письменное сообщение об открытии Х-лучей. В первый день 1896 года он разослал отпечатанные уже брошюрки десяти авторитетнейшим европейским физикам, приложив по набору снимков, сделанных в Х-лучах... Самый эффектный из них запечатлел скелет кисти живого человека. Произошло именно то, что знаменитый физик объявил невозможным: было сделано открытие огромной важности... Рентген наткнулся на загадочные лучи, способные проникать сквозь плотные объекты с той же лёгкостью, с какой солнечный свет проходит через оконное стекло. Физика девятнадцатого века не могла объяснить этот потрясающий феномен... Новость взволновала не только учёных, но и простого обывателя. И Рентген обнаружил, что за несколько дней сделался знаменитым*. Очередным крайне важным шагом в физике того времени стало открытие явления радиоактивности, сделанное в 1896 г. Антуаном Анри Беккерелем в Париже, спустя всего несколько недель после сообщения Рентгена. Отец Беккереля, тоже физик, исследовал фосфоресценцию — явление того же порядка, что и флуоресценция, то есть способность некоторых веществ излучать свет после того, как их подвергли облучению. Услышав о сообщении Рентгена, Беккерель вспомнил о работах отца и задался вопросом, нет ли сходства между Х-лучами и флуоресценцией. Он стал оборачивать фотопластинки чёрной бумагой и помещать на них фосфоресцирующие кристаллы. Дошла очередь и до урановой соли, которой пользовался в своих опытах его отец. И тут при проявлении фотопластинки на чёрном фоне обнаружились очертания фосфоресцирующего вещества. Позже выяснилось, что то же явление происходит не только под действием солнечного света, но и в темноте. Тогда Беккерель предположил, что уран испускает Х-лучи, которые засвечивают фотоплёнку» [17].
Карл Комптон, бывший в своё время президентом Массачусетского технологического института, оставляя в 1936 году пост президента Американской ассоциации по развитию науки, в прощальной речи сказал: «История науки полна примеров, когда новая концепция или открытие ведут к мощному продвижению в обширные неисследованные области, о существовании которых до тех пор и не подозревали... Но, на мой взгляд, ни одно из открытий не имело такого потрясающего эффекта, как открытие электрона, мельчайшей частицы мироздания. За одно только поколение это открытие превратило косную науку физику, описательную науку химию и стерильную науку астрономию в динамично развивающиеся области знания, отмеченные интеллектуальными дерзаниями, взаимоувязанными толкованиями и практической ценностью**»20 [21]. Открытие Томсона увенчало собой серию экспериментов, начатых ранее сэром Уильямом Круксом, который занимался изучением электрических разрядов и катодных лучей в разреженном газе. Само устройство, с которым он экспериментировал, с тех пор называют трубкой Крукса***. Она, кстати сказать, стала прототипом телевизионных кинескопов и современных ламп дневного света. На основании своих экспериментов Крукс высказал предположение о существовании четвёртого состояния материи, которое он назвал лучистой материей. Это же понятие Дж. Дж. Томсон употребил для описания открытых им корпускул-электронов, чтобы принципиально отличить эти мельчайшие частицы от атомов и молекул. В этой связи крайне интересно, что в Тайной Доктрине Е.П.Б. предсказала, что "его [Крукса] открытие лучистой материи приведёт к дальнейшему прояснению вопроса относительно истинного источника света, и тем произведёт революцию во всех нынешних теориях" [22]. Открытие электрона, говорит Роберт Милликен, было "наиболее полезным для рода человеческого, найдя многочисленное применение во всех видах связи, породив движущиеся картины и ещё десятки изобретений..." ————————— Обратимся теперь ко второй части пророчества Е.П.Б. — что "материалистическая наука получит смертельный удар". Р. Милликен, рассматривая в книге "Время, материя и постоянные" новые открытия в области физики, делает похожее заключение: "В результате, догматический материализм в физике умер"[23]. Ему вторит Раймонд С. Йейтс: "Старая школа полностью сдала свои позиции. Физики разом потеряли почву под ногами. На них обрушилась лавина тяжёлых вопросов. Из фундамента материализма выпал последний камень..." [24]. В 1898 году супруги Мари и Пьер Кюри, изучая явление радиоактивности, объявили о том, что должен существовать новый химический элемент, излучающий гораздо сильнее урана. Получивший название "радий", новый элемент в свою очередь бросил вызов теориям, составлявшим, казалось, незыблемую основу физики: «Каждую секунду частицы радия выталкивают из себя атомы гелия и выбрасывают их в пространство с огромной силой. Этот микроскопический и страшный взрыв Мари [Кюри] назовет "катаклизмом ядерного превращения"; остаток его представляет собой атом эманации радия, который превратится в другое радиоактивное вещество, и оно тоже претерпит распад... В привычной нам неподвижной материи происходят рождения, столкновения, убийства и самоубийства. В ней заключены трагедии, вызываемые беспощадным предопределением. В ней жизнь и смерть. Таковы факты, открытые нам радием» [25]. Словом, к концу девятнадцатого века стало ясно, что в физических представлениях происходит настоящая революция. А самое начало двадцатого века ознаменовалось рождением квантовой теории. Немецкий учёный Макс Планк приходит к заключению, что энергия может излучаться и поглощаться только определёнными порциями, или квантами, тогда как механистическая доктрина говорила о плавном, непрерывном изменении состояний материи. В 1905 году Эйнштейн выводит свою знаменитую формулу E=mc2****. С тех пор в научный обиход прочно входит теория о том, что масса, или вещество, эквивалентна энергии и что пространство и время — не независимые параметры континуума, а тесно взаимосвязаны друг с другом [26]. В предисловии к настоящей книге уже говорилось о том, что многие учёные проявляли интерес к Тайной Доктрине. Так, на рабочем столе Эйнштейна, по словам его племянницы, всегда лежала эта книга.
Сэр Исаак Ньютон писал в "Оптике", что "Бог вначале сотворил материю в виде твёрдых, массивных, непроницаемых частичек, таких размеров и форм, с такими свойствами и таким пространственным положением, чтобы больше всего способствовать достижению той цели, для которой Он их предназначил" жүктеу/скачать 4.54 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|