Сильвия Крэнстон при участии Кэри Уильямс Жизнь и творчество основательницы современного теософского движения Блаватской е. П. Перевод с английского под редакцией
жүктеу/скачать 4.54 Mb.
|
| [198].
Интересно, что эти фамилии начинаются не просто с одной и той же буквы С, но даже с одинакового слога Со, как и фамилия Мейбл Коллинз по мужу — Кук /Cook/! Эллиот Ф. Коуз познакомился с Олкоттом и Блаватской в Европе в 1884 году и тогда же вступил в ТО. Вернувшись в Соединённые Штаты, он основал ТО в Вашингтоне, округ Колумбия, а к осени 1885 года уже был президентом Американского правления общества*199. Он был специалистом в области анатомии, истории, естествознания — в частности, орнитологии. Питер Брукс, известный своей природоохранной деятельностью, так отзывается о Коузе: "Из всех профессионалов, благодаря которым орнитология стала наукой, ни о ком не вспоминают с таким уважением — почти благоговением, — как об Эллиоте Коузе" [200]. Заговор, о котором пойдёт речь в этой главе, начался с союза между Коузом в Америке и Мейбл Коллинз в Лондоне и привлек к себе внимание общественности после двух писем Коуза, опубликованных в Религиозно-философском журнале II мая и 1 июня 1889 года. В первом письме Коуз пишет, что "примерно четыре года назад", прочитав Свет на Пути**201, он "написал м-с Коллинз письмо с хвалебным отзывом и поинтересовался, каков его подлинный источник". Вопрос этот возник в связи с тем, указывает Коуз, что Свет на Пути "был, как считалось, надиктован м-с Коллинз "Кут Хуми" или другим адептом-индусом, который на правах Учителя заправлял Теософским обществом". Коллинз тут же собственноручно написала в ответ, что Свет на Пути "был вдохновлен или надиктован указанным выше источником". Коуз утверждает, что с тех пор они "не общались с м-с Коллинз до вчерашнего дня [2 мая 1889 года], когда я неожиданно получил от неё следующее письмо [от 18 апреля 1889 года]: «Я чувствую, что должна написать Вам по одному сложному и болезненному (для меня) вопросу. Я не должна больше откладывать это письмо. Вспомните, как Вы спрашивали меня, кто был вдохновителем "Света на Пути"... В то время я одновременно изучала труды г-жи Блаватской и училась у неё. Я тогда ничего не знала о тайнах Теософского общества и недоумевала, что Вы имеете в виду. Я отнесла письмо ей; и в итоге я написала ответ под её диктовку... Теперь же я хочу облегчить свою совесть и сообщить, что написала то письмо, опираясь не на собственное понимание вещей, а просто чтобы угодить ей; и теперь вижу, что поступила неправильно. Далее я должна заявить, что "Свет на Пути", насколько мне известно, не был никем вдохновлен; я увидела его начертанным на стенах в том месте, которое посещаю духовно... там я прочла его и записала. Сама я никогда не получала доказательств существования каких-либо Учителей; но я верю (неизменно), что махатмическая сила должна существовать"» [202]. Во втором письме в Религиозно-философском журнале Коуз заявляет, что в предыдущем сообщении не привёл первого подлинного письма от Коллинз, потому что "его не оказалось под рукой". Он говорит, что теперь приводит его "слово в слово", добавляя, что "оно написано почерком миссис Кук, без даты и без подписи": «[Книга] "Через Златые Врата" записана Мейбл Коллинз; так же как и "Свет на Пути" и "Идиллия Белого Лотоса", она была продиктована ей одним из адептов той группы, которая через г-жу Блаватскую впервые вступила в общение с западным миром. Имя этого вдохновителя не может быть выдано, поскольку личные имена Учителей и без того достаточно осквернены». Коуз продолжает: "Вот в точности, слово в слово, что — как говорит теперь миссис Кук — она написала под воздействием г-жи Блаватской, которая "просила и молила" её об этом, и под её диктовку. Это определенно звучит по-Блаватскиански"*** [203]. Ещё бы! Ведь это "письмо 1885 года от Мейбл Коллинз" сочинил сам Коуз. Книга "Через Златые Врата" вышла только в 1887 году! Более того, в 1885 году, когда, по "словам Коллинз", она училась у Е.П.Б. и та продиктовала ей этот ответ, Блаватская находилась в Индии, а затем в Европе и попала в Лондон лишь в мае 1887 года [204]. Е.П.Б. впервые взяла в руки "Свет на Пути" только в 1886 году в Германии, получив экземпляр книги от Артура Гебхарда [205]. Сама же Мейбл Коллинз неоднократно отказывалась от авторства этих трёх книг, утверждая, что их продиктовал ей один из адептов [206]. Е.П.Б. указывала, что это учитель Илларион, грек, который помогал ей писать её собственные рассказы. Косвенным подтверждением тому, что беллетристка Мейбл Коллинз едва ли могла сама написать сочинения подобного рода, служит сообщение в лондонской "Стар", которое Е.П.Б. приводит в статье "Литературные записки": «Свет на Пути мисс Мейбл Коллинз переведён теперь на санскрит... По меньшей мере последние 100 лет на санскрит не переводилось вообще ничего; но эта книга в такой степени буддийская и оккультная, что удовлетворяет даже учёных индусов». Вслед за этим Е.П.Б. замечает: «Эта книжечка — подлинная жемчужина — относится к той же школе индо-арийской и буддийской мысли и учёности, что и учения Тайной Доктрины, и от неё и исходит» [207]. В своих письмах для Религиозно-философского журнала Коуз "забыл" упомянуть о том, что Мейбл Коллинз незадолго до того была исключена из Эзотерической секции ТО. По словам Е.П.Б., она "нарушила обеты, совершив самое чёрное предательство по отношению к своему ВЫСШЕМУ Я. И когда я уже не могла больше держать в ЭС ни её, ни её друга Майкла Анджело Лейна, от клеветы и вероломства этих двоих содрогнулось всё Общество" [208]. Коллинз подала на Е.П.Б. в суд за клевету, но когда в июле 1890 года началось рассмотрение дела, адвокат Блаватской предъявил поверенному Коллинз письмо его клиентки, и тот немедленно обратился в суд с просьбой прекратить дело [209]. Содержание этого письма Коллинз остаётся неизвестным по сей день. Коуз начал проявлять недовольство ТО после упразднения Правления, которым он полновластно распоряжался больше года. В октябре 1886 года двенадцать американских лож образовали Американскую секцию Теософского общества, генеральным секретарём которой был избран Уильям Джадж [210]. О том, как развивались события дальше, рассказывается в письме Е.П.Б. к сестре Чарлза Джонстона в Ирландию: «[Коуз] с некоторых пор начал писать мне, среди прочего, и о том, что ТО в Америке следует отдать под его руководство. Он попытался настроить меня против Джаджа и Олкотта, и даже дошёл до того, что предложил мне вступить с ним в сговор, чтобы обмануть их! Буквально накануне последнего съезда в Чикаго**** он писал мне, что его ещё не поздно избрать президентом, и просил, чтобы я послала съезду телеграмму с распоряжением на сей счёт. Подлинный смысл его просьбы заключался в том, чтобы я намеренно ввела в заблуждение всю теософскую организацию в Америке, заявив, что избрание его на пост президента — это желание Учителя. Нечего и говорить, что его план провалился! И вот теперь, по этой причине, он стал врагом Общества и моим личным, и извергает всевозможные злобные угрозы» [211]. О притязаниях Коуза на руководство Обществом мы узнаём из его писем к Е.П.Б. [212]. Её ответные письма были недавно обнаружены в собрании Коуза в Историческом обществе штата Висконсин и опубликованы Майклом Гоумсом в журнале Канадский теософ [213]. Интриги Коуза завершились тем, что возглавляемый им филиал ТО — Гностическое ТО в Вашингтоне — было аннулировано 22 июня 1889 года, а сам он был исключен из Теософского общества [214]. После изгнания Коуз принялся ещё яростнее нападать на Е.П.Б. в Религиозно-философском журнале. "Храните молчание, — говорила она теософам, — если вы умны. Кто опустится до того, чтобы разбирать или просто замечать такую неописуемую и отвратительную грязь, может лишь замарать руки" [215]. Храня молчание, заметила Е.П.Б. спустя несколько месяцев, она следовала совету самого же Коуза, который написал ей четырьмя годами ранее (22 ноября 1885 года): «Вы — великая и удивительная женщина, и я столь же восхищаюсь Вами, сколь и ценю... Я восхищён силой Вашего духа и способностью выносить тяготы, которые подкосили бы любого, но не Блаватскую — равной ей не было и не будет... Не обращайте внимания на врагов! Нападая на Вас, они лишь обретут фальшивую репутацию за чужой счёт, что Вы вполне можете им позволить, хотя и не хотите даровать им бессмертие, которое они обрели бы, снизойди Вы до схватки с ними. Когда придёт время писать историю, они появятся — если появятся вообще — уцепившись за Вашу юбку. Стряхните их, пусть проваливают! Эллиот Коуз». "Что я и делаю", — заключает Е.П.Б. [216]. Поздней весной 1890 года Коуз изменил тактику своей кампании против Блаватской. По словам его биографов Катрайта и Бродхеда, он решил воспользоваться советом, который за несколько лет до этого давал своему другу — Дж.А.Аллену: "Пока идёт тяжба, неважно, какова суть дела или кто прав — пробивайтесь в крупные ежедневные и еженедельные газеты" [217]. Коуз выбрал "Сан", одну из ведущих газет Нью-Йорка, статьи из которой перепечатывались по всей стране. Её редактором был известный журналист Чарлз Дейна. Нападение началось с редакционной статьи в "Сан" от 1 июня 1890 года. В статье говорилось, что теософия — это лживая религия, и публике сообщали, что профессор Коуз "разоблачил ложь и мошенничество Блаватской, после того как она несколько лет морочила ему голову". Затем 20 июля в воскресном приложении к "Сан" появилось длинное "интервью" с самим Коузом — семь колонок плотного текста на огромных газетных полосах того времени [218]. Как вспоминает один старый газетчик, там была собрана "вся клевета, какую только можно было измыслить или накопать во всех концах света". "Интервью" вышло под сенсационно-бульварным заголовком: "Блаватская разоблачена. Татарская мегера укрощена учёным из Смитсоновского института!" Готовя эту публикацию, Коуз "в поисках фактов" вступил в обширную переписку со всеми врагами Е.П.Б. [219]. С тех пор именно из этого так называемого интервью её недоброжелатели, как правило, черпают свой шаблонный набор "сведений". "У каждого века свои лжепророки, — говорит Коуз. — Поскольку этот век — век женщины, то вполне естественно, что его величайший шарлатан должен быть чем-то вроде Калиостро в юбке". Преподнося эту публикацию как "интервью", Коуз и "Сан" ввели читателей в заблуждение, ибо её целиком написал сам Коуз. Так что мнимый репортёр задавал именно те вопросы, на которые у Коуза были готовы ответы. В материалах Коуза в Висконсине [220] имеется оригинальный машинописный текст "интервью", подписанный Эллиотом Коузом. На первой странице, слева на полях, рукой Коуза написано: "Оригинал статьи, подготовленной для "Сан", на девять-десять колонок, но сокращённой в печатном виде до шести" [221]. Эта приписка чернилами, по-видимому, сделана позднее, в целях идентификации документа, и сам Коуз позабыл о том, что вообще-то материал был подан как интервью. Три из предложенных им подзаголовков "Сан" сочла слишком рискованными для печати: ПРЕСТУПНАЯ КАРЬЕРА КАЗАЧКИ ЧЁРНЫЕ ДЕЛА РАЗОБЛАЧЕНЫ А НЕ НАВЕДАТЬСЯ ЛИ ИНСПЕКТОРУ БЕРНСУ или Энтони Комстоку в один НЬЮ-ЙОРКСКИЙ КРУЖОК? Олкотта и Джаджа, самых известных учеников Е.П.Б. в Америке, представили как обманутых и вместе с тем добровольных сообщников. Коуз даже попытался создать впечатление, что сам он никоим образом не причастен к культу Е.П.Б.: "Я испытываю естественное раздражение, когда вижу, что моё имя в общественном мнении ассоциируется с её дешёвыми трюками, а то, что им пользуются для прикрытия махинаций кучки низких выскочек, способно возбудить негодование у любого честного человека" [222]. В качестве доказательства распутного поведения г-жи Блаватской Коуз ссылается на письмо Ричарда Ходжсона (занимавшего теперь пост секретаря Американского ОПИ), с описанием её жизни в Каире в 1871-72 годах. Он цитирует также письмо 1885 года Эммы Куломб к полковнику Джону Банди, редактору Религиозно-философского журнала. "Первая достоверная информация" о её безнравственности, пишет Коуз, "содержится в письме покойного Д.Д. Юма, известного английского спиритуалиста-медиума, к м-ру У.Э.Коулману из Сан-Франциско. В нём говорится о том, что в 1857 или 1858 г. в Париже она вела жизнь мы полусвета и имела связь с князем Эмилем Витгенштейном, которого прижила сына-калеку, умершего в 1868 году в Киеве". Это последнее обвинение вынудило-таки Е.П.Б. предпринять ответные действия. Её письмо было опубликовано в сентябрьском номере журнала Путь за 1890 год под заголовком "Г-жа Блаватская взывает к Закону": «Я полностью согласна с тем, что мы должны прощать врагам нашим, но это не лишает меня права "обратиться к кесарю". И обращаясь — по нашим временам — к Закону, а не к императору, и не отказываясь от заповеди о прощении, но ради защиты честного имени умершего друга и дабы обезопасить теософов в будущем, я требую ответа перед судом этой страны от тех, кто, утратив всякое понятие о правде или справедливости, распространяет в печати гнусные и бездоказательные измышления. Лет пятнадцать я молча наблюдала, как моё доброе имя склоняют газетные сплетники, которые с наслаждением смакуют подробности личной жизни известных людей... Но вот крупнейшая ежедневная газета в Нью-Йорке, не располагая фактами касательно этого дела, бросает в мой адрес множество обвинений, большая часть которых опровергается последними десятью с лишним годами моей жизни. Но поскольку одно из них, черня мой нравственный облик, порочит и благородное имя человека уже умершего, давнего друга моей семьи, то тут я смолчать не могу. Потому я указала своим адвокатам в Нью-Йорке привлечь к судебной ответственности "Н.-Й. сан" за клевету. Эта газета обвиняет меня в принадлежности к полусвету в 1858 г....и в неподобающей связи с князем Эмилем Витгенштейном, от которого, по словам газеты, у меня был незаконнорождённый сын. Первая часть этих обвинений смехотворна, но вторая и третья бросают тень не только на меня. Князь Витгенштейн, ныне покойный, был старым другом моей семьи. Последний раз я видела его, когда мне было восемнадцать лет, и переписывалась с ним и его женой до самой его смерти. Он был кузеном покойной русской императрицы и едва ли мог предположить, что современная нью-йоркская газета станет бросать грязь на его могилу. Поскольку это оскорбляет его и меня, то долг велит мне ответить на это оскорбление; также я обязана защитить честь всех теософов, которые в своей жизни руководствуются теософским учением; поэтому я обращаюсь к Закону, к суду присяжных моих американских сограждан. Я перестала быть подданной русского царя в надежде, что Америка защитит своих граждан; пусть же эта надежда не окажется тщетной» [223]. От имени Блаватской было возбуждено два дела: одно против Коуза, второе против газеты "Сан". Им был предъявлен иск за нанесение морального ущерба в размере 50000 долларов. Из-за перегруженности суда рассмотрение этих дел затянулось до 1891 года ******224. В марте Путь опубликовал сообщение, что на предварительном слушании дела в Верховном суде у судьи Бича адвокат "Сан" был вынужден признать, что его клиент не в состоянии подкрепить доказательствами свои утверждения относительно безнравственного поведения Е.П.Б. Далее в сообщении говорится: "Теперь дело, похоже, сведется только к сумме компенсации, так что остаётся ждать судебной сессии" [225]. Признание "Сан" в своей неспособности представить необходимые доказательства было уже значительной победой. Затем, 27 апреля 1891 года, поверенный Е.П.Б. передал в суд ходатайство (копия его, заверенная в Верховном суде округа Нью-Йорк, имеется у автора настоящей работы), в котором удостоверялось, что имеются "официальные свидетельства медицинских экспертов", доказывающие "абсолютную несостоятельность" лживых обвинений Коуза [226]. В частности, Уолтеру Карритерсу в материалах дела удалось обнаружить запись, что "в ходе слушания поверенный истицы проинформировал суд, что у него подготовлены свидетельства двух экспертов-гинекологов, которые могут под присягой подтвердить, что у г-жи Блаватской, вопреки утверждениям "Сан", детей не рождалось" [227]. Редактор "Сан" Чарлз Дейна был известен тем, что не любил отступать и беспощадно доводил до конца любую травлю, начатую его газетой. Как пишет Е.П.Б., он "много лет не оставлял в покое... Генри Уорда Бичера" и "затравил "воистину хорошего человека", священника Ричарда Смита из Цинциннати" [228]. Однако на сей раз редакция "Сан" была вынуждена признать ошибкой публикацию статьи Коуза. В номере от 26 сентября 1892 года "Сан" поместила статью Джаджа, предварив её следующим собственным заявлением: «На следующей странице мы помещаем статью, в которой м-р Уильям К. Джадж рассказывает о романтической и необычайной жизни покойной госпожи Елены П. Блаватской. Мы пользуемся этим случаем, чтобы сказать, что статья д-ра Э.Ф.Коуза из Вашингтона, в которой содержались голословные обвинения личного характера в адрес г-жи Блаватской, а также её последователей, появилась 20 июля 1890 года на страницах "Сан" в результате того, что редакция была введена в заблуждение. Эти обвинения, как выяснилось, не имели под собой веских оснований. Статья м-ра Джаджа снимает все вопросы относительно г-жи Блаватской, возникшие в связи с публикацией д-ра Коуза. Со своей стороны, мы хотим заявить, что выпады д-ра Коуза в адрес Теософского общества и лично м-ра Джаджа не подкреплены доказательствами, а посему их не следовало публиковать» [229]. Приводим некоторые выдержки из длинной статьи Джаджа, которой "Сан" предпослала заголовок "Женщина-эзотерик": «Целью и задачей её жизни было разбить кандалы, выкованные духовенством для человеческого разума. Она хотела, чтобы все люди поняли, что должны сами нести бремя своих грехов, что никто другой не может сделать этого за них. Поэтому она принесла на Запад древние восточные учения о карме и перевоплощении. Согласно первому, закону справедливости, говорила она, каждый человек отвечает за себя сам, согласно второму — держать ответ приходится на земле, где совершаются все его поступки... С 1875 года жизнь её состояла в одном неустанном стремлении привлечь в Теософское общество тех, кто способен бескорыстно трудиться, распространяя ту этику и философию, которые призваны осуществить идею братства человечества, доказав подлинное единство и изначальную необособленность каждого существа. В книгах своих она преследовала ясно сформулированную цель — дать материал для интеллектуального и научного продвижения в этом направлении. Предложенная ею теория происхождения человека, его возможностей и предназначения, основанная на древних индийских источниках, отводит нам место гораздо более значительное, чем любая [западная] религия или наука. Согласно этой теории, каждому даны возможности развить в себе богоподобные силы и в конечном итоге стать сотрудником природы... Умереть суждено каждому, потому не станем говорить, что её смерть для нас — утрата; но не будь её и не сделай она того, что сделала, — человечество не получило бы того толчка и тех понятий об общем благе, дать и провозгласить которые она считала своей миссией. И сегодня имеются десятки, нет, сотни энергичных, преданных мужчин и женщин, исполненных намерения жить более чистой жизнью и помогать в этом другим; они связывают свои надежды и чаяния с религией мудрости, воскрешенной на Западе благодаря её усилиям; и все они с благодарностью признают, что самыми драгоценными своими обретениями они обязаны её многотрудной и жертвенной жизни. Если они, в свою очередь, станут вести жизнь праведную и творить добро, это будет лишь подтверждением того учения, которому она учила ежедневно и сама следовала ежечасно» [230]. Глава 12. Плагиат и плагиаторы В 1890 году, когда "Сан" опубликовала "разоблачение" Коуза, человек по имени Уильям Эммет Коулман молча готовил своё очередное нападение на Е.П.Б. И вскоре раструбил по всему свету, что книги г-жи Блаватской — один сплошной плагиат. Трудно даже сказать, сколько людей не открыли ни одной её книги, поверив этому обвинению. Поразительно, но к трём Со (Coulomb, Coues и Collins) прибавилось ещё одно — Коулман /Coleman/! Коулман был замешан в деле Куломбов, а также в интригах Коуза и Коллинз. Он предпринял поездку из Соединённых Штатов в Лондон, чтобы приобрести у шотландского миссионера Паттерсона подлинники так называемых писем Е.П.Б. к Куломбам, которые Коуз надеялся использовать в деле против Е.П.Б., которая подала на него в суд; и именно Коулман снабдил Коуза сведениями для "интервью" в "Сан" о том, что отцом предполагаемого незаконнорождённого ребёнка Блаватской был князь Витгенштейн. Письмо Коулмана от 31 марта 1889 года, в котором он пишет об этом, находится среди материалов Коуза в Висконсине [231]. Отчего Коулман проявлял подобное усердие? И почему стал распространять обвинения в плагиате? Был ли он беспристрастным искателем истины? Такие вопросы невольно возникают при знакомстве с его послужным списком, который помещен в сноске к его статье об источнике писаний Е.П.Б... Кстати, напечатано это исследование в виде одного из приложений к переводу всё той же соловьёвской "Современной жрицы Изиды", опубликованному в 1895 году Обществом психических исследований* (см. главу 2 данной части). Это издание "увековечило" выводы Коулмана, чего иначе, пожалуй, никогда бы не случилось. Коулман представлен читателям как член Американского восточного общества. Королевского Азиатского общества Великобритании и Ирландии, Общества палийских текстов и Фонда исследований Египта. Если знать о Коулмане только это, никак не подумаешь, что он служил обычным клерком в отделе снабжения армии Соединённых Штатов, сначала в Форт-Левенуорте в Канзасе, а потом в Сан-Франциско. Но куда важнее то, что ОПИ старательно скрыло, — и о чём с тех пор предпочитают умалчивать обвинители Е.П.Б., — что Коулман был известным спиритуалистом своего времени232, автором злобных нападок на теософию и Е.П.Б., появлявшихся в разных спиритуалистических журналах. С предельной ясностью свою позицию обозначил сам Коулман в письме к Коузу от 8 июля 1890 года, написанном на бланке Главного управления по снабжению: "Я настойчиво разоблачал и высмеивал теорию оккультизма, духов-элементариев и т.д. ещё до основания Теософского общества [в 1875 г.], и с тех пор я неизменно и решительно выступаю против теософии" [233]**234. Е.П.Б. в своей последней прижизненной статье "Мои книги" говорит, что "клеветнические измышления распространяются из Америки" и что "все они исходят от одного и того же источника, хорошо известного всем теософам, персоны [Коулмана], которая в течение последних двенадцати лет беспрерывно обрушивается на меня с личными нападками" [235]. Переходя непосредственно к вопросу о плагиате, прежде всего нужно отметить, что применительно к Е.П.Б. Коулман употребляет этот термин в смысле, далеко выходящем за рамки общепринятого. Так, согласно словарю Вебстера, это слово означает "воровать (идеи или слова другого человека) и выдавать за свои" [236]. Но как же обвинить в этом писательницу, которая снова и снова повторяет, что излагаемые ею идеи принадлежат не ей? Однако, судя по первым же словам в статье Коулмана, датированной августом 1893 года, она повинна в чём-то воистину ужасном: «Зa три последних года я проделал более или менее исчерпывающий анализ сочинений г-жи Е.П.Блаватской и проследил источники, из которых она заимствовала — по большей части без всяких ссылок — почти всё их. Содержание» жүктеу/скачать 4.54 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|