Застой мнимый и застой действительный

Застой мнимый и застой действительный

К периоду, когда во главе партии и государства находился Л.И.Брежнев, часто прилагают понятие «застой». Оно пущено в обиход, конечно, из политических соображений. Требуется оправдать наскоки на советскую действительность. Это понятие достаточно условное, натянутое. На самом деле застоя в экономике и культуре, науке, социальной сфере, в том смысле как это трактуется вполне определёнными силами, не существовало. Экономика с пониженными темпами, но продвигалась вперёд. В культуре, науке, образовании, здравоохранении завоевывались высоты, которые сохраняют свое всемирное значение до сих пор, как бы их не оплевывали дорвавшиеся ныне до средств массовой информации и властных позиций. Если применять определение «застой», то, пожалуй, это верно лишь в отношении практической деятельности верхушки партийного и государственного руководства, и проводимой ими кадровой политике, к образу их мышления, к стилю работы. Разумеется, в довольно ограниченных пределах.

На Х1Хсъезде, с которого Всесоюзная Коммунистическая партия большевиков — ВКП(б) — приобрела новое наименование — КПСС, были приняты изменения в Уставе партии. Кстати, с докладом по данному вопросу на том съезде выступал Н.С.Хрущёв. По его предложению были четко сформулированы принципиальные положения в области кадровой политики. Одно из них гласило, что «подбор работников по признакам приятельских отношений, личной преданности, землячества и родства несовместим с пребыванием в партии». Придя к власти, Н.С.Хрущёв втихомолку убрал эти положения из Уставных требований. Его приемник Л.И.Брежнев, сознательно или нет, но воспользовался отсутствием строгого требования. Он, казалось, кадры и, прежде всего собственное окружение, подбирал только исходя из личной приязни. Возникли основания для пересудов на тему «Днепропетровской клики». Действительно, Л.И.Брежнев расставлял на ключевые позиции своих соратников по предыдущей работе. Например, Тихонова, директора Металлургического завода из Днепропетровска, он дотянул до Председателя Совета Министров страны и члена Политбюро. Из Днепропетровска и другой член Политбюро — Щербицкий, первый секретарь ЦК КП Украины. Оттуда же приведен был на пост первого заместителя Председателя КГБ СССР Цвигун. В Молдавии, где Л.И.Брежнев после войны работал первым секретарем ЦК КП, из заведующего отделом административных органов тамошнего Центрального Комитета посажен на Министерство Внутренних дел СССР Щелоков, впоследствии «прославившийся» служебными злоупотреблениями и самоубийствами жены и собственным. Выдвижением на пост Министра, специально для этого созданного Министерства машиностроения для животноводства своего свояка Беляка заставили вспомнить грибоедовское изречение, вложенное в уста незабвенного Фамусова: «Ну как не порадеть родному человечку!..» А как не посочувствовать мало разумному незадачливому зятьку Чурбанову, познавшему взлеты и падения от высших чинов до тюремных нар!?

Приближение близких, доверенных лиц к своей особе через выдвижение на высокие государственные и партийные посты порождало своего рода «цепную реакцию». У выдвиженцев Л.И.Брежнева тоже имелись родичи и приятели, сослуживцы и собутыльники, и они их тянули вслед за собой. И так далее...

Такую практику можно подтвердить примером из привлечения работников и в наш сектор. Как-то меня пригласил зам. зав. Отделом и поручил оформить документы на утверждение инструктором выпускника Академии общественных наук при ЦК КПСС. На мои сомнения в целесообразности этого было заявлено — команда поступила сверху. Этот человек стал прототипом одного из героев моей работы «Что происходит рядом (опыт политического романа)».

Словом, протекционизм, взаимовыручка, взаимосвязь и взаимозависимость, вплоть до круговой поруки, все более пронизывали государственный и партийный аппарат. Принцип «свой своему, или ворон ворону глаз не выклюнет» породил безответственность, разболтанность, привел к аморфности управления. Подобные «выдвиженцы» стали костяком формирования госаппарата при Ельцине.

Брежневская «стабильность» негативно сказалась на качественном составе аппарата ЦК. Качественном не в смысле анкетно-статистическом, а в конкретном проявлении деловой активности, идейно-политической убежденности и принципиальности. Когда-то, особенно в довоенные и первые послевоенные годы, аппарат ЦК был своеобразным кадровым резервом партии, школой воспитания сильных руководителей для местных партийных, советских и хозяйственных органов. Многих работников из аппарата ЦК направляли для укрепления центральных министерств и ведомств.

Когда же в партийный аппарат принялись отбирать по «фамусовскому принципу», или только по умению написать проект документа, подготовить справку, то в него постепенно проникали лица, не обладавшие хотя бы небольшими способностями к самостоятельной руководящей работе. Передержка на постах руководителей областей, краев, республик порождала, в свою очередь, передержку работников центрального аппарата — для их выдвижения на места просто-напросто не возникало вакансий. Кадры не терпят застойного постоянства, длительного пребывания в одной должности. Они закисают, теряют остроту ощущения живой творческой жизни. При длительной передержке людей на одном посту их опыт и познания, в конце концов, сводятся к выживаемости в атмосфере внутри аппаратных интриг, склок и сплетен. Опыт перерождается в молчалинское «угождать всем без изъятья».

Жизнь выдвигала проблемы, ставила вопросы, требующие принципиальных решений без промедления. Между тем, никто не хотел брать на себя ответственность не только за разрешение, но даже за саму постановку назревших вопросов и проблем. Нерешенное вовремя превращается в неразрешимое и нужен взрывной, экстремальный импульс, ударный напор, чтобы что-либо сдвинуть с мертвой, окаменевшей позиции. Глухое брожение в обществе, которое начиналось с кухонных, кулуарных разговоров, постепенно нарастало, превращалось в заметный ропот.

Как говорится в старинном изречении, если Юпитер кого-то хочет погубить, то лишает его разума. В последние годы жизни Л.И.Брежнева больно было наблюдать, как он у всех на виду дряхлел физически и деградировал в интеллектуальном отношении. На ХХУ1 съезде КПСС Генсек с трудом отчитал доклад и ни на одном заседании не мог долго высидеть за столом президиума, часто выходил из зала, вызывая понятную реакцию присутствующих. Шутники назвали этот съезд — «съездом перерывов», они, если суммировать, едва ли были менее продолжительными, чем заседания. Л.И.Брежнева отличала почти маниакальная страсть к внешним атрибутам власти, к наградной мишуре. Трудно придумать более нелепое, чем «пятижды Герой ...!» Или, была учреждена «Маршальская Звезда» для генералов армии и, разумеется, первую вручили Л.И.Брежневу, «дослужившему» к тому времени до этого звания. Затем угодливые царедворцы преподнесли ему маршальское звание, соответствующая звезда прибавилась на, казалось, необъятной груди, как теперь выражаются, на легитимных основаниях. Это, пожалуй, явная патология, ее исследовать надлежит больше психиатрам, нежели политологам или историкам

До сих пор ощущается чувство неловкости, вины и стыда, которые мы, работники Отдела, испытывали, сопровождая представителей региональных организаций и предприятий к месту сбора подарков Л.И.Брежневу, в связи с его семидесятилетием. При этом нельзя было не вспомнить острую критику на Октябрьском (1964 г.) Пленуме ЦК Н.С.Хрущёва за подобную нездоровую страсть, или, честнее назвать, за неприятный порок. Вот уже поистине коротка память!

Да и в постсоветское время шаркающий, невнятно говорящий человек, непонятно что демонстрирующий перед телекамерами, выглядел не менее жалким, если не сказать большее. Думается, не только у меня, но и у большинства нормальных людей возникает мысль: если сам правитель уже не замечает в себе признаков маразматических проявлений, неужели же слепы и глухи, безразличны к человеческому достоинству его родня и близкие? Снова уроки предыдущего не впрок! Становилось стыдно за страну, наблюдая, как беспардонно унижала честь и достоинство государства эта мелкая, амбициозная, не обремененная умом, интеллектом личность! Невольно на ум приходят времена Петра Третьего и Павла Первого. Жаль, что живем тогда, когда у военных и у политиков принижено чувство собственного достоинства, зато весьма гибкие спины...

В последние годы жизни Л.И. Брежнева трудно говорить, что в полном объеме осуществлялась руководящая функция Коммунистической партии в целом или ее руководящих органов. Постепенно властные полномочия прибирала к рукам узкая группа лиц из близкого окружения Генсека. Например, при К.У. Черненко ЦК вроде бы возглавлялся им, на самом же деле наибольшую активность проявляли Д.Ф. Устинов, А.А. Громыко, Ю.В. Андропов. Их амбиции тоже серьезно ограничивались физическими возможностями. Устинову и Громыко перевалило за семьдесят, Андропов был серьезно болен. При подобном положении в правящей верхушке многое уходило из под контроля, не получали решительного отпора регрессивные тенденции в обществе. Они не были способными поставить на место зарывавшихся людей даже из близкого окружения, некоторых родственников. По Москве, например, распространялись разговоры о недостойном поведении дочери Леонида Ильича, пьянстве его сына. Это, разумеется, компрометировало власть, умело использовалось известными теперь силами для подрыва авторитета советской власти, социалистической системы. Для любой политической партии решающее значение, несомненно, имеет — кто возглавляет партию, кто ее лидер. В условиях непрерывной ожесточенной борьбы для патриотов, для коммунистов это приобретает особо актуальное и острое значение.
... А нам посредственность страшна
Управлял ли страной, руководил ли партией Л.И.Брежнев последние годы жизни? Вопрос не надуманный. Мы, работники аппарата, руководители регионов оказались невольными свидетелями снижения работоспособности Леонида Ильича, постепенного свертывания его общения с кадрами. Если возникала потребность вручить Генеральному Секретарю ЦК КПСС или главе государства какой-либо документ советовали: передайте К.У.Черненко. Если понадобилась личная встреча с первым лицом, опять совет: обратитесь к тому же К.У.Черненко.

По мере служебного продвижения Л.И.Брежнева за ним неотступно следовал в качестве помощника мало примечательный, вечно полусогнувшийся К.У.Черненко. Избран Л.И.Брежнев секретарем ЦК — помощником к нему утверждается К.У.Черненко. Назначается Л.И.Брежнев председателем Президиума Верховного Совета СССР — начальником канцелярии этого Президиума становится то же лицо. Возвращается Леонид Ильич в ЦК КПСС вслед за ним туда же снова приходит Константин Устинович. Из помощников вскоре он переводится в заведующие Общим Отделом ЦК.

Выскальзывавшие по естественным причинам из рук Л.И.Брежнева бразды правления пытается подхватить К.У.Черненко. Но превратиться в полноценного «серого кардинала» ему недостает интеллекта, масштабности мышления и действий. Нет у него достаточного авторитета в партии и тем более в обществе. Ему приходится действовать от имени Л.И.Брежнева, постоянно ссылаясь на «указания Леонида Ильича».

Для многих выдвижение на первый план фигуры К.У.Черненко как бы символизировало дальнейшую бюрократизацию партийного и, как следствие, государственного аппарата. Форма, внешние атрибуты правления оттесняли реальное дело, конкретность и продуктивность управления. Кабинеты партийных и государственных учреждений заполнили подхалимы и угодники, «мастера пера», но пера не творческого, а казенного, канцелярского. Создалась ситуация, когда было кому писать, но не кому было решать, действовать. Повсюду торжествовала посредственность.

У Пушкина в стихотворении «К Лицинию» есть такие строчки:
«Свободой Рим возрос,

Но рабством погублен».
В этом духе о настроениях в последний период руководства Л.И.Брежнева (или правильнее — правлении К.У.Черненко от имени Брежнева) можно сказать:

Когда-то рабство Рим сгубило,

А нам посредственность страшна...
В Отделе оргпартработы люди разные. Многие видели, как мхом бюрократизма покрывается всё живое, творческое и с мрачным скепсисом рассуждали — посредственность берет своей массовостью, скопом. Если пробежаться по российской истории, и не только российской, то можно заметить — когда стране туго, её надо оберегать, а то и спасать, посредственность расступается, выталкивает на первый план людей неординарных, смелых, талантливых и «доверяет» им бороться с опасностью, преодолеть её, покончить с врагом. Но как только опасное и тяжкое превозмогается, жизнь входит в нормальную колею, то посредственность отовсюду выползает, словно клопы из щелей, заполняет все управленческое пространство, оттесняет тех, кто совершил перелом в лучшую сторону. Начинается новый период закулисных интриг, безрассудных манипуляций, пока посредственность не доведёт страну снова до критического состояния. Словно яркие метеориты на российской земле оставили памятные следы подвиги и свершения Дмитрия Донского и Сергия Радонежского, Минина и Пожарского, Петра Великого с птенцами гнезда своего, Ленина и Сталина...

Такая «историческая цикличность», не слишком вдохновляющая, все-таки оставляет надежды на появление света в конце очередного мрачного тоннеля.