Сто великих пророков и вероучителей москва "вече" 2003

"Еще живо потомство Иезавели Еще Иродиада беснуется. Она пляшет, она требует

головы Иоанна Все стремится к нечестию .. Эта плотская женщина нападает на дух.

Она предается наслаждению бань и благовоний; она обнимается со своим мужем, она

ведет войну с церковью чистою и непорочною .." Евдоксия была в ярости. Ее

усилиями был созван новый собор епископов, который уже окончательно низложил

Златоуста, выставив в качестве формального обвинения тот факт, что он, будучи

низверженным, дерзнул занять, вопреки правилам, святительский престол до нового

собора. Произошло это в 404 г.

Аркадий определил сначала сослать опального архиепископа в Кукуз, находившийся в

Малой Армении Здесь Иоанн прожил около трех лет. В 407 г. было приказано

отправить его еще дальше - в Пифиунт на берегу Черного моря (в нынешней Абхазии)

- место уединенное и дикое. По дороге туда Златоуст претерпел от воинов

множество унижений и мучений. Солдаты сажали его на неоседланного осла и гнали с

невероятной поспешностью, делая в один день такие переходы, на которые следовало

затратить два или даже три Дня В пути Иоанну не давали ни покоя, ни отдыха,

ругали, оскорбляли его и морили голодом. Не выдержав тяжести пути, он занемог и

вскоре умер, так и не добравшись до Пифиунта.

Но мученическая кончина только прибавило Златоусту славы. После смерти Аркадия и

Евдоксии его мощи с великим почетом были перевезены в Константинополь. Труды

Иоанна благоговейно изучались и переписывались. Влияние его проповедей на

последующие поколения христиан было громадно. Уже ближайшие потомки стали

воспринимать Златоуста как "вселенского Учителя и святителя", а его толкования

Священного Писания сделались непревзойденным образцом для всех последующих

толкователей, на каких бы языках они ни писали. Но значение его личности

оценивается не только достоинством его сочинений. Он был на редкость цельным

человеком, и вся жизнь Златоуста, по словам Флоровского, являлась как бы

евангельским судом над современностью, над тем мнимым воцерковлением жизни, в

котором слишком многие находили преждевременное успокоение.

230

100 ВЕЛИКИХ ПРОРОКОВ И ВЕРОУЧИТЕЛЕЙ

Иероним - один из авторитетнейших отцов Западной церкви - был родом из Далмации.

(Его родной город Стридон еще при его жизни около 378 г. разрушили готы.)

Родился он между 340 и 342 гг. в семье благородного происхождения,

принадлежавшей, как можно предполагать, к классу богатых откупщиков. Родители

его были христианами и дали своему старшему сыну строгое христианское

воспитание. "Я вскормлен, - говорил впоследствии о себе Иероним, - на

католическом молоке с самой своей колыбели и был тем более предан церкви, что

никогда не был еретиком". Начальное образование он получил дома, а для его

завершения отправился в Рим. Этот большой город встретил провинциального юношу

множеством искушений, и позже Иероним со стыдом признавался, что "во время

скользкого странствования своей юности" вел в Риме нечистую жизнь. Но постепенно

он преодолел все соблазны и, по-видимому, завершил свое образование крещением.

Из Рима Иероним отправился со своим другом Бонзом в путешествие по Рейну и

Галлии. Примерно в это же время произошло и его "обращение" - душевный перелом,

сделавший из светского щеголя монаха, аскета и учителя церкви. Так, по крайней

мере, можно истолковать собственные слова Иерони-ма: "Ты сам ведаешь, Господи...

как после учения в Риме, на полуварварских берегах Рейна, когда мы с ним

(Бонзом) делили пищу и кров, я первый восхотел чтить Тебя". С этого времени

Иероним всецело посвятил себя аскетическим подвигам, молитве и духовным делам.

Какое-то время он еще прожил в Риме, много времени проводя в Аквилее (где его

друзья образовали небольшой полумонашеский кружок), но потом решил отправиться в

сирийскую пустыню и отшельничеством очиститься от грехов юности. Его отъезд из

столицы был для многих неожиданным, так что появились даже слухи о его бегстве

или ссылке. Но сам Иероним в письме к римскому архиепископу Дама-су писал: "И не

думай, что это был чей-нибудь приговор относительно меня (жить в пустыне), я сам

решил сделать то, чего заслуживал".

О своем путешествии по Фракии и Малой Азии Иероним писал своему приятелю Руфину:

"После того, когда от сердца твоего оторвал меня внезапный вихрь, когда

прилепившегося к тебе любовью отторгла жестокая разлука, "вот надо мною дожди и

бурное море повсюду, море и свод небес...". Когда Фракия, Понт, Вифиния, весь

путь по Галатии и Каппадокии и земля киликийская истомили меня палящим зноем,

Сирия, наконец, явилась мне как надежнейшая гавань для потерпевшего крушение.

Здесь я испытал всякого рода болезни, какие только могут быть..." Из четырех

спутников Иеронима двое умерли в Антиохии, двое других пали духом и вернулись в

Венецию. Сам Иероним тоже долго был болен, но не изменил своих намерений.

По выздоровлении, около 374 г., изучив греческий язык, он поселился в Халкидской

пустыне, где провел пять лет в суровом отшельничестве и ученых занятиях. В это

время он писал принесшее ему широкую известность житие египетского отшельника

Павла и свой комментарий к книге пророка Авдия. Чтобы преуспеть в последнем

начинании, ему пришлось изучить еврейский язык. Он дался ему нелегко. "Какого

это мне стоило труда, - вспоминал позже Иероним, - сколько я преодолел

затруднений, сколько раз отчаивался, бросал, начинал снова... но, благодаря

Бога, теперь я пожинаю сладкий плод горьких семян науки..." И в самом деле,

свободное владение тремя языками -

БЛАЖЕННЫЙ ИЕРОНИМ

231

еврейским, латинским и греческим - сразу выделило Иеронима среди тогдашних

осведомленность была редчайшим явлением. Тогда же он перевел с греческого на

латинский язык (внеся в нее обширные дополнения) историческую хронику Евсевия

Памфила по всемирной истории, которая по сей день имеет большое значение при

изучении древности.

Жизнь Иеронима в Халкиде не была только кабинетным затворничеством ученого.

Приходилось много работать физически. Он писал в одном из писем: "Ежедневно

руками своими и собственным потом стяжаем пропитание себе, помня написанное

апостолом: "Кто не работает, пусть не ест"". Но отшельничество все равно

доставляло ему величайшее духовное наслаждение. В "Письме к монаху Илиодору"

Иероним создал целый гимн пустыне: "О пустыня, зацветающая цветами Христа! О

уединение, где родятся те камни, из которых строится в Апокалипсисе град

великого царя! О безлюдье, веселящееся присутствием Господа". Эти письма имели

большой успех в Италии и принесли Иерониму первую литературную славу. Впрочем, и

ему монашеская жизнь давалась не без труда. В одном из писем он поведал, как

трудно было обуздывать ему свою плоть: "И вот я, тот, кто ради страха геенны

обрек себя этой тюрьме, я, член общества диких зверей и скорпионов, - часто в

мечтах присутствовал в хороводе дев. Лицо было бледно от постов, а ум кипел

желаниями; в охлажденном теле и в плоти, умершей еще раньше самого человека,

бушевал пожар страстей..."

Конец монашеской жизни Иеронима положила церковная смута, переживаемая в то

время Сирией. Здесь шла упорная борьба между православными и арианами, и в

Антиохии были рукоположены сразу три архиепископа: Павлин, Мелетий и Виталий.

Раздоры проникли даже в халкидонское уединение. Иероним жаловался в письме к

папе Дамасу: "Неутишимый враг последовал за мной в пустыню, так что теперь я в

уединенной жизни выношу борьбу еще худшую, чем до поселения в пустыне. С одной

стороны, ярится арианское безумство, поддерживаемое охранителями мира. С другой

стороны, церковь в Антиохии, разделенная на три партии, стремится захватить и

меня в себя". А пресвитеру Марку он писал: "Зачем они называют меня еретиком,

когда я соглашаюсь с Западом и Египтом?.. Мне не уступлено ни единого уголка в

пустыне. Меня ежедневно спрашивают о моей вере, как будто я вновь родился без

веры. Я исповедую, как они желают, - это не нравится им; я подписываю - они не

верят мне. У них одно только желание - отделаться от меня. Я готов уйти".

И действительно, вскоре Иероним удалился из пустыни в Антиохию и присоединился к

общине Павлина. Последний рукоположил его в пресвитеры. Однако и здесь Иероним

пробыл недолго. В 380 г. он уже был в Константинополе, где Григорий Богослов

руководил им при изучении Священного Писа-

232

ния. Григорий был большим поклонником Оригена. Иероним тоже примкнул к его школе

и принялся переводить на латынь творения знаменитого александрийца.

Из Константинополя он отправился в Рим. Тамошний архиепископ Дамас был известен

своей любознательностью к трудным в толковании местам Писания. Никто, лучше

Иеронима, сведущего в языках и знакомого с трудами древних и современных

толкователей, не был способен просветить его по этой части. Убедившись в

глубоких познаниях Иеронима, архиепископ предложил ему стать своим секретарем и

заняться давно уже назревшим делом: просмотреть и исправить по греческим и

еврейским подлинникам латинский текст Священного Писания.

В первые годы своего пребывания в Риме Иероним за его аскетический образ жизни,

за ученость и красноречие пользовался всеобщим уважением и широкой известностью

(достаточно сказать, что его открыто называли преемником папы Дамаса по кафедре

римской церкви). Но спустя недолгое время он стал вызывать ненависть. Причиной

тому был высокомерный и даже склочный характер Иеронима, а также его близкие

отношения с кружком благочестивых женщин-патрицианок Марцеллой, Аселлой, Павлой,

Фабиолой и другими. Это были не только самые знатные, но и образованнейшие

женщины своего времени. Приняв христианство, они внесли в новую для них религию

все благородство своих дум и беззаветность женских сердец - не будучи

монахинями, добровольно обрекли себя на монашескую жизнь. Иероним руководил их

духовной жизнью, читал и объяснял им Священное Писание и старался отговорить от

замужества. (Все эти благочестивые матроны были вдовами и имели взрослых

дочерей; надо полагать, раздражение римского общества было вызвано как раз тем,

что под влиянием Иеронима никто из этих женщин и девушек не вышел замуж, а их

огромное богатство пошло на благотворительные цели.) Дружба с ними подвигла

Иеронима на создание нескольких небольших трактатов в форме писем. Главным из

них, наделавшим много шума, стало письмо к дочери Павлы Евстохии "О сохранении

девства". Между прочим, там говорилось: "Ева в раю была девою: после кожаных риз

(то есть после изгнания из рая) началось ее брачное состояние. Твоя страна -

рай. Сохрани то, с чем ты родилась... Вот тебе доказательство, что девство

свойственно природе, а брак имеет место после грехопадения: вследствие брака

рождается девственное тело, в плоде вновь приобретается то, что потеряно в

корне.. Дерзновенно говорю: Бог все может, но не может воздвигнуть девственницу

после ее падения. Я хвалю брак, хвалю супружество, ...но потому что от брака

рождаются девственные люди..." Далее Иероним, чтобы подчеркнуть пагубность

брачной жизни, очень едко осмеивал нравственную распущенность и религиозное

лицемерие современного ему римско-христианского общества, в том числе

духовенства. Письмо это задело за живое и восстановило против Иеронима буквально

всех римских христиан. Он также приобрел многих врагов среди духовенства,

которое обличал в невежестве, роскоши, хищничестве и самолюбии. Те, в свою

очередь, упрекали Иеронима в заносчивости, жажде власти и авторитета, гордости,

честолюбии и раздражительности. Все эти обвинения были справедливы, но враги не

останавливались на них и распускали слухи о его непристойной интимности с

Павлой, что было настойщей клеветой.

В 384 г , после смерти Дамаса, новым архиепископом был избран Сири-ций. Тогда

Иероним, у которого не сложились с ним отношения, решил от-

БЛАЖЕННЫЙ ИЕРОНИМ

233

покинул Рим. Вскоре после его отъезда отправилась на Восток Павла, оставив в

Риме маленького сына Она догнала Иеронима в Антиохии и больше уже с ним не

расставалась. Их путешествие было обстоятельным и неторопливым. Они побывали в

Сарепте, Тире, Кесарии, затем совершили паломничество в Иерусалим, где посетили

все места, связанные с Христом, поклонились Его кресту и гробу. После этого

поехали в Вифлеем и повторили весь путь Иисуса - побывали на Мертвом море, в

Назарете, на Генисаретс-ком озере, на горе Фавор. Некогда цветущая Палестина

тогда уже постепенно превращалась в пустыню. Иероним писал: "Едва малые следы

руин различаем на месте сильных некогда городов..." Из Палестины паломники

отправились в Египет, где целый месяц пробыли в Александрии. Осенью 386 г. они

посетили Нитрийскую пустынь - место подвигов первых египетских монахов.

Возвратившись из Египта в Иудею, Иероним в 387 г поселился в Вифлееме. Павла и

сопровождавшие ее девственницы основали несколько монастырей, в том числе

мужской, где игуменом стал Иероним. Сам он жил в пещере, располагавшейся

неподалеку от той пещеры, где родился Христос Питался он только хлебом и водой.

Главным его занятием отныне стало изучение Священного Писания и переписка. В

Вифлееме были созданы наиболее ценные из его произведений, а также завершен

главный, превышающий человеческие силы труд - полный перевод на латинский язык

книг Ветхого Завета и подробный комментарий к ним. Иероним приступил к нему в

390 г , а закончил в 405 г. Почти все книги были переведены с еврейских

подлинников. Этот перевод до сих пор не имеет себе равных по красоте,

выразительности и точности изложения. Он не сразу был оценен Западной церковью и

даже возбудил сильные нарекания со стороны некоторых священников, так как многие

из погрешностей прежнего перевода, исправленные Иеронимом, уже глубоко

укоренились в церковной практике и вошли в привычку. Даже сама попытка делать

какие-либо исправления в переводе Семидесяти толковников, за которым

признавалась боговдохновенности, считалась дерзким нечестием Только при папе

Григории Двоеслове, в конце VI в. перевод Иеронима был принят на Западе для

всеобщего употребления.

В ходе работы над переводом Ветхого Завета Иероним написал два небольших

археологических трактата о еврейских древностях, по сей день не утративших

научного значения: "Об еврейских именах" и "Книгу о положении и именах еврейских

мест" (сочинение весьма важное для изучения топографии и археологии древней

Палестины) В 399 г. Иероним перевел на латинский язык трактат Оригена "О

началах". Большое значение имели и его нравственно-аскетические письма, из

которых более сотни дошло до нашего времени.

Последние годы Иеронима были тревожными и печальными Тяжелым ударом стала для

него смерть Павлы. Сказывался упадок сил, мучили болезни. Иероним писал

иппонийскому епископу Августину: "Я когда-то солдат, а сейчас инвалид, могу

только хвалить твои победы и победы других, а не сам сражаться..." Уже будучи

стариком, Иероним был глубоко потрясен известием о взятии Рима готами (410).

"Глава мира усечена, - писал он, - пришло время слез". Умер Иероним в сентябре

420 г.

100 ВЕЛИКИХ ПРОРОКОВ И ВЕРОУЧИТЕЛЕЙ

Блаженный Августин

Выдающийся философ и богослов Западной церкви Аврелий Августин родился в 354 г.

в городке Тагасте, в римской провинции Нумидия (на территории современного

Алжира). Его отец, небогатый землевладелец, был язычником, а мать, благочестивая

Моника, - примерной христианкой. Еще в детстве она сделала мальчика оглашенным в

церкви, но, по обыкновению той эпохи, отложила его крещение до годов зрелости.

Христианское учение было знакомо Августину с детства, а имя Христа, по его

собственным словам, он всосал с молоком матери.

Отец, несмотря на стесненные обстоятельства, постарался дать сыну хорошее

образование, в надежде, что оно обеспечит Августину какую-нибудь почетную и

выгодную должность. Потратив на это остатки своего состояния, он строго

взыскивал за малейшие упущения. Августин вспоминал позже: "Каких только бедствий

и издевательств не испытал я тогда, когда мне, мальчику, вменялось в обязанность

только одно: неукоснительно следовать наставлениям, чтобы прославиться в этом

мире, преуспеть в науках и, прежде всего, в ораторском искусстве, открывающем

путь к почестям и богатству. С этою целью меня послали в школу для изучения

наук, пользы которых я, несчастный, понять не мог, а между тем, когда я ленился,

меня секли. Так повелось исстари, и многие, жившие задолго до нас, проложили эти

скорбные пути, умножившие труды и болезни сынов Адамовых".

Обучение продолжалось затем в соседнем городе Мадаврах, а когда Августину

исполнилось 16 лет, его отправили учиться в Карфаген. О годах, проведенных

здесь, Августин вспоминал позже со стыдом и осуждением, хотя, возможно, его

представления о собственной порочности были сильно преувеличены. По натуре он

был горячий юноша и, оказавшись один в большом городе, полном соблазнов (его

современник Сильван называл Карфаген "омутом преступной любви"), не смог

совладать со своей чувственностью. Впрочем, пора его беспорядочных любовных

увлечений была непродолжительной. Очень скоро он связал свою судьбу с одной

женщиной (имя ее неизвестно), которая в 372 г. родила ему сына. Августин прожил

с ней около полутора десятка лет, хотя так и не связал себя брачными узами.

На самом деле плотские стремления никогда не подавляли его целиком - слишком

сильна была в Августине потребность духовного совершенствования. В возрасте 19

лет на него огромное впечатление произвела не дошедшая до нас книга Цицерона

"Гортензий", в которой рассматривались различные философские системы. Это

популярное наставление, по признанию Августина, "зажгло в нем любовь к мудрости,

желание любить ее, искать ее и достигнуть, крепко обнять и удержать". В своей

"Исповеди" (в которой изложена подробная история его обращения к Богу) он

говорит: "Эта книга преобразила мое сердце... изменила мои помыслы и желания;

опостылела для меня вдруг всякая суетная надежда, и я жаждал с невероятной

страстью бессмертной мудрости..." Но это похвальное настроение имело для него и

дурные последствия. Когда Августин решил внимательнее изучить Священное Писание,

слова евангелия показались ему слабыми и грубыми по сравнению с цицероновским

стилем. "Я был слишком заносчив, - признавался позже Августин, - чтобы оценить

его простоту, слишком поверхностен, чтобы проникнуть в сердцевину. Писание

требует детской простоты души и ума взрослого,

БЛАЖЕННЫЙ АВГУСТИН

235

Путь Августина к Христу оказался долгим и окольным. Окончив курс риторики в

Карфагене, он вернулся в свой родной город и некоторое время преподавал там

красноречие. Но при первой возможности он возвратился в Карфаген. Все время

своего пребывания здесь, с 19 до 28 лет, он находился под сильным влиянием

манихеев. Как он сам признавал, одной из главных причин этого было непонимание

истинной природы зла. Обращаясь к Богу в своей "Исповеди", Августин говорит:

"Зло я мыслил как некую темную и бесформенную величину... Благочестие мое не

могло допустить, чтобы Бог мог сотворить нечто злое, и потому я верил, что

существуют два противоположных друг другу начала, вечные и бесконечные, но

только злое поуже,

а доброе - пошире... Так как невежество мое считало зло субстанцией, причем

телесной и разлитой в пространстве, то я полагал благочестивым верить, что Ты не

создал этой субстанции и не от Тебя произошло то, что я считал злом. Спасителя

же нашего, единородного Сына Твоего, я представлял себе исшедшим из самой

светлой части твоего вещества... Я не мог представить себе, чтобы Он, обладая

такой природой, мог родиться от Девы, ибо это означало бы смешение природ, то

есть осквернение высшей природы, о чем я тогда и помыслить не мог Я не допускал

возможности воплощения, ибо боялся, что Он этим бы осквернился!"

Разочарования в манихействе пришло к Августину на двадцать девятом году жизни

из-за неспособности этого учения объяснить многие физические явления окружающей

действительности. "К тому времени, - вспоминал Августин, - я прочел немало книг

разных философов и, сравнивая их положения с бесконечными манихейскими баснями,

начал приводить к выводу, что слова тех, у кого хватило ума исследовать

временный мир, хотя они и не обратились к Господу, звучат убедительней... У них

было сказано много верного о природе, их разумные объяснения подтверждались

вычислениями, сменой времен, движением звезд. Я сравнивал все это со словами

Мани, приведенными в его многочисленных сочинениях, и не находил ни одного

стоящего рассуждения ни о солнцестояниях, ни о равноденствиях, ни о затмениях,

ни вообще о чем-либо таком, о чем говорилось в книгах мирской премудрости..."

Его рвение к Мани после этого сильно охладело.

Как раз в это время, в 383 г., Августин переехал в Рим и стал там преподавать

грамматику. "Сперва у меня было лишь несколько учеников, но постепенно имя мое

становилось все более известным", - вспоминал он. Впрочем, Достигнутый успех не

удовлетворял Августина. Через полгода, узнав, что к префекту Рима поступило

прошение из Медиолана подыскать для их города

236

100 ВЕЛИКИХ ПРОРОКОВ И ВЕРОУЧИТЕЛЕЙ

вакантное место. И это ему удалось.

В Медиолане Августин прожил три года и испытал настоящий духовный кризис.

Сначала, разочаровавшись в манихействе, он поддался влиянию философской секты

академиков (в современной терминологии - скептиков). Он объяснял это тем, что,

отчаявшись найти дальнейшее удовлетворение в мани-хейском учении, был увлечен

утверждением академиков о том, что надо во всем сомневаться, так как человеку не

дано постичь истину. Однако подобного рода учение не могло надолго заполнить

пустоту в его душе. В этот критический период Августин нашел спасение в

философии Платона и неоплатоников. В особенности многим (как и все отцы церкви

IV в.) он был обязан Плотину. Сочинения этого величайшего мыслителя поздней

античности стали тем последним звеном в цепи духовных исканий Августина,

воссоединившим его с христианством.