Сто великих узников москва "вече" 2003
жүктеу/скачать 3.86 Mb.
|
|
университета. Но он бросил вызов всемогущей католической церкви во главе с римским папой, и в захолустном городке Виттенберг прибил к дверям Замковой церкви знаменитые 95 тезисов, в которых излагал свои взгляды на грех, его искупление и т.д. Вот некоторые из них: Если человек искренне раскаивается, то он и без индульгенций получит полное отпущение грехов и освобождение от наказания. Все верующие в Спасителя непроизвольно приобретают блага, приобретенные Иисусом Христом, обходясь без индульгенций... М. Лютер не стремился к разрыву с католической церковью, он хотел лишь избавиться от некоторых ее недостатков, и в этом он был не одинок. В различных уголках Германии, в различных сословиях появлялись обличители папства и ниспровергатели некоторых церковных догм. Одни из них поднимали на бунт крестьян и рудокопов, другие мечтали о единой Германии, третьи хотели силой меча утвердить на земле царствие Божие. М. Лютер дерзнул освободить христианство от "главарей разврата, этих кардиналов, пап и всей своры римского Содома". Его твердость и убежденность в своей правоте увлекли и многих немецких князей, мечтавших оградить свои владения от римских "сборщиков дани". В ноябре 1519 года в Риме собралась папская курия, чтобы обсудить вопрос, как заставить М. Лютера замолчать. Одни предлагали раз и навсегда покончить с "виттенбергским зверем", другие - заставить курфюрста выдать М. Лютера Риму. А в июне 1520 года римский папа Лев X подписал буллу об отлучении М. Лютера от церкви и поставил на ней печать. В булле перечислялось и осуждалось 41 произведение немецкого мыслителя, а также высказывалось сожаление папы по поводу того, что среди немцев появилась "паршивая овца". ПОД ИМЕНЕМ "ЮНКЕРА ЙОРГА" 95 М. Лютер получил папскую буллу только в октябре 1520 года и немедленно ответил посланием, которое называлось "Против злой буллы антихриста". Перед лицом Бога Иисуса Христа, его святых ангелов и всего мира я торжественно заявляю свой протест против этой кощунственной буллы и проклинаю ее. Если папа не отменит буллу... не останется никакого сомнения, что он - враг Господа, гонитель Христа и разрушитель христианского мира, настоящий антихрист. Христос рассудит, чье отлучение останется в силе... В декабре папская булла вступила в силу: М. Лютер был изгнан из церкви, его произведения сжигались на кострах, а в январе 1521 года папа официально предал М. Лютера и его сторонников анафеме. Церковь объявила их еретиками и мятежниками, но на этом ее полномочия заканчивались. Заключить М. Лютера в тюрьму или казнить его было только во власти светского правителя. М. Лютер знал, что ему грозит опасность, так как враги хотели захватить его, увезти в Рим и там казнить. Особенно осложнилось его положение после заседания парламента в Вормсе, на котором был подписан эдикт, объявляющий М. Лютера вне закона. Никто не мог защищать его и давать ему убежище; наоборот, долг каждого гражданина - задержать еретика и передать в руки властей. Тем, кто не подчинится эдикту, грозили арестом, наказанием и конфискацией имущества. Курфюрст Фридрих Саксонский стал опасаться за жизнь М. Лютера и попросил одного из преданных рыцарей подыскать для него надежное убежище: "Я хочу, чтобы вы спрятали его где- нибудь в Саксонии, но не говорите мне, где именно. Если меня спросят о Лютере, я чистосердечно отвечу, что ничего не знаю о его местонахождении". Так М. Лютер нашел убежище в Вартбургском замке, и его пребывание здесь держалось в секрете. Он отрастил волосы и бороду, надел рыцарские доспехи и стал с этого времени "юнкером Йор-гом". В замке М. Лютеру отвели две комнаты, в которых стояли письменный стол, стул, табуретка, кровать, обеденный стол и умывальник. За окном простирались поля и луга, пели птицы, и вид был спокойный и безмятежный. У подножия холма располагался небольшой городок Айзенах, в котором когда-то узник получил образование. В Вартбурге М. Лютер укрывался около года, и только очень близкие друзья знали, где он находится, остальные лишь строили догадки. Ходили слухи, что он заключен в тюрьму, бежал в другую страну или даже был убит. Великий немецкий художник А. Дюрер писал тогда в своем дневнике: "Неужели Лютер мертв? Кто же будет учить нас Святому Евангелию?". М. Лютер ценил старания саксонского курфюрста спасти ему жизнь, но одиночество сокрушало его. Из водоворота страстей он 96 100 ВЕЛИКИХ УЗНИКОВ ВЕРХОВНЫЙ ИНКААТАУАЛЬПА... 97 вдруг, словно по волшебству, был перенесен в тихое уединение, куда почти совсем не достигали вести из внешнего мира. В замке М. Лютер был на положении то ли узника, то ли гостя; к нему приставили пажа для услуг, и вообще обращались с ним очень предупредительно. Когда волосы и борода узника отрасли настолько, что изменили его до неузнаваемости, он стал гулять по лесам и порой даже присоединялся к местным охотникам. Можно было ожидать, что невольный отдых после тяжелых трудов, тревог и волнений последнего времени будет приятен человеку, против воли вовлеченному в борьбу. Он был прежде всего искателем религиозной истины, и только потом развернувшаяся вокруг него борьба привела его к рассуждениям о государственной власти. Но М. Лютер уже не мог жить без этой борьбы и оставаться бездеятельным. Горько сетовал он на свое вынужденное бездействие в то время, как друзья его подвергаются опасностям. Это сказалось даже на здоровье узника: обильная пища Вартбургского замка после скудных монастырских трапез оказалась для него вредной. Преследовала М. Лютера и бессонница, начавшаяся еще в 1520 году, когда он стремился возместить пропущенные часы положенных молитв. Непрочитанные молитвы накапливались за одну- две, а иногда и три недели, и тогда он выделял для них целое воскресенье. Однажды М. Лютер три дня не ел и не пил, пока "не вымолился". После одного из таких испытаний разум его не выдержал, и целых пять суток он не мог уснуть: пластом лежал в постели, пока врач не дал ему успокоительное. Под влиянием физического расстройства и угнетенного душевного состояния в Вартбурге узника стали посещать видения, а замок предоставлял для этого богатую пищу. На чердаках гнездились совы, филины и сипухи, бормотание которых отдаленно напоминало человеческую речь. Полчища крыс наводняли подвалы и рыскали по всем помещениям, скрипели старые половицы и ссохшаяся мебель... В таких условиях человек, верящий в черта, просто не мог не увидеть его воочию; дьявол смущал религиозную совесть М. Лютера и искушал его грехом. Он показывался ему в образе блуждающих огней или свиньи, грыз приготовленные для узника орехи и бросал скорлупу в постель, с шумом и треском скатывал ведра по ступеням лестницы*. Но все внешние бедствия не могли сравниться с душевными страданиями, и гораздо страшнее были те черные мысли и сомнения, которые нашептывал "голос черта". Могу поведать... что в этом праздном одиночестве тысячу раз сражался я с сатаною. Куда легче сражаться против дьявола во * Впоследствии в комнате, где жил М. Лютер, посетителям стали показывать пятно на стене, свидетельствующее о том, что однажды реформатор церкви запустил в черта чернильницей плоти - то есть против людей, нежели против духовного нечестия в местах небесных. Часто падаю я, но десница Божья вновь поднимает меня. М. Лютер был лишен возможности лично участвовать в борьбе, читать проповеди было негде, но он мог писать и пером трудиться для общего дела. В Вартбурге узник создал свои самые важные работы, в частности, "Об исповеди", в которой подчеркивал, что Римско-католическая церковь была не права, требуя от всех людей исповедоваться священнику. Ведь исповедь - это личное дело христианина и Бога, и человек волен исповедоваться в своих грехах тогда, когда сочтет нужным. В Вартбурге М. Лютер перевел на немецкий язык Библию, чтобы простые люди Германии могли читать ее на родном языке. Переводя псалмы, он решил переложить их для богослужебного пения: так возникла немецкая духовная песнь... ВЕРХОВНЫЙ ИНКААТАУАЛЬПА и его полководец руминьяуи В сентябре 1532 года испанский конкистадор Ф. Писарро во главе хорошо вооруженного отряда двинулся в глубь империи инков. Семь дней тяжелейшего маршрута через Кордильеры - и им открылся вид на цветущую долину и город Кахамарку. Незадолго до вторжения европейцев Великий Инка Уайна Ка-пак по каким-то причинам вдруг оставил священный город Куско и сделал своей резиденцией крепость Кито. Перед смертью он разделил свою огромную империю на две части: южную со столицей в Куско передал Уаскару - одному из своих законных сыновей, а северную часть с городом Кито - внебрачному сыну Атауальпе. И братья немедленно сделались врагами... Атауальпа знал, что его армия в несколько раз сильнее войска Уаскара, и напал на брата. Большинство сторонников Уаскара были убиты, а сам он взят в плен и в цепях отправлен в Куско. Атауальпа разбил лагерь под Кахамаркой и стал ждать подхода своего полководца Руминьяуи, чтобы во главе войск войти в Куско. Именно в этот драматический момент на территории Перу и высадились испанцы во главе с Ф. Писарро. Тайные сторонники Уаскара показали конкистадорам скрытые тропы, и те за два месяца ДОСТИГЛИ Кахамарки. Разведчик ИС- Памятник Руминьяуи 98 100 ВЕЛИКИХ УЗНИКОВ панцев сообщил, что город оставлен жителями, но в его окрестностях расположился укрепленный лагерь фактического правителя инков Атауальпы. И в нем столько воинов, "сколько на полях кукурузных початков". Вооружение каждого воина в армии Атауальпы, насчитывавшей 30-40 тысяч человек, состояло из лука со стрелами, очень длинного копья с бронзовым или медным наконечником и палицы с мощными шипами. Некоторые воины использовали в бою пращи и даже сабли, которые изготовлялись как из металла, так и из сверхпрочной древесины одной из разновидностей пальмы. Из нее же инки изготовляли и шлемы, которые покрывали кожей с головы пумы или ягуара. Испанцы стали осторожно спускаться в долину, но никто не препятствовал их движению. Безмолвный город вызывал у них самые мрачные и тревожные чувства, и, беспрепятственно заняв Кахамарку, конкистадоры не испытали никакой радости. Для начала Ф. Писарро отправил к индейцам своих парламентеров с "визитом вежливости". Их принял сам Атауальпа - 30-летний, хорошо сложенный мужчина с красивым лицом и живыми глазами. Однако от испанцев не ускользнули его надменность и самоуверенность, но как иначе мог вести себя Верховный Инка с теми, кто стремился поработить его империю? Прощаясь, он сказал, что готов встретиться с предводителем испанцев и уже на следующий день прибудет в их лагерь. Однако Ф. Писарро задумал повторить тот же маневр, что и Э. Кортес в Теночтитлане. Готовясь к вероломному захвату Атауальпы, он спешно расставлял своих солдат. На главной площади Кахамарки, где должна была состояться встреча, установили пушки, на высокой башне расположилась группа аркебузиров, а самые верные Ф. Писарро люди возглавили три кавалерийских эскадрона. Таким образом, испанцы ожидали правителя инков в полной боевой готовности и... с напряженными до предела нервами. Атауальпа решил, что 5000-6000 воинов будут надежной гарантией его безопасности. В его длинном обозе, изумляя своей красотой и пышными нарядами, не умолкали многочисленные певцы, не жалели ног танцоры, степенностью и сановитостью отличались знатные особы. Венчал этот роскошный караван украшенный золотом, серебром и драгоценными камнями трон Атауальпы, который на специальном постаменте несли восемь индейцев. Украшавшие трон золотое солнце и серебряная луна подчеркивали, насколько недосягаем для простых индейцев был их повелитель. С крестом и Библией в руках Атауальпу вышел встречать священник Висенте Вальверде. Через индейца-переводчика он обратился к Верховному Инке с проповедью, а потом сказал, что хочет обратить и самого Атауальпу, и его подданных в христианство. ВЕРХОВНЫЙ ИНКААТАУАЛЬПА... 99 Именно к этому призывает Бог, сотворивший землю и небо, о чем записано в Библии. Спокойно выслушав священника, Атауальпа попросил у него Библию и сказал: Мне эта книга ни о чем не говорит. Яне знаю бога, создавшего небо и землю, так как мир создал Пачакамак, а Солнце и Луна, которым мы поклоняемся, бессмертны. А Иисус Христос, о котором ты говорил, - умер. Я никогда ничего не слышал о вашем папе, дарящем страны, не принадлежащие ему. Никто не имеет права обладать моим царством без моего ведома. После этих слов Верховный Инка с явным пренебрежением бросил Библию на землю. "Отомстим, христиане! - закричал священник. - Атакуйте еретиков, осквернивших Библию!". И тотчас заработали пушки и аркебузы... Окружавшие Атауальпу воины представляли довольно разношерстную толпу, и им было трудно организовать сопротивление. К тому же индейцы никак не ожидали нападения, и их охватила паника. Кричащую и разбегающуюся во все стороны толпу давила и топтала испанская кавалерия. Ф. Писарро с группой наиболее искусных своих солдат пробился к трону Атауальпы и захватил Верховного Инку в плен. После получасового сражения на площади Кахамарки остались лежать 2000 индейцев, конкистадоры же потерь почти не понесли.
Победители захватили богатейшие трофеи, но самым ценным для них был сам Атауальпа, которого заключили в отдаленной части его собственного дворца в Кахамарке. Ф. Писарро оказывал величайшие почести своему именитому пленнику и всячески старался развеять печаль Верховного Инки, которую тот пытался скрыть, притворяясь равнодушным и покорным. Испанцы научили Атауальпу играть в шахматы, и вскоре в этой игре он достиг большого мастерства. Ф. Писарро сохранил за ним и некоторую видимость власти, например, Верховный Инка мог принимать приближенных, при нем находились его жены и гаремные девушки, прислуживавшие ему за столом и выполнявшие любые поручения и прихоти своего повелителя. Яства за столом подавались Атауальпе только на золотой и серебряной посуде. Одежда Верховного Инки, которую он часто менял, состояла из плащей, настолько тонко вытканных из шерсти викуньи, что они казались шелковыми. На голове Атауальпа по-прежнему носил борлу*: ее пурпурные нити, смешиваясь с золотыми, падали до самых глаз Инки. Когда посуда и наряды, которыми Атауальпа пользовался хоть раз, становились ему не нужны, их складывали в особый ящик и сжигали; то, что было освящено прикосновением Верховного Инки, не могло стать достоянием других людей. * Борла, или льяута - налобная повязка, символ власти Верховного Инки - (Прим ред). \\\
100 100 ВЕЛИКИХ УЗНИКОВ Внешне религиозное рвение испанцев не обмануло Атауаль-пу, который вскоре обнаружил их жадность к золоту и решил воспользоваться этим. Однажды он сказал Ф. Писарро, что если тот отпустит его на свободу, то он покроет золотом пол комнаты, в которой они тогда находились. "И даже наполню золотом комнату так высоко, как только могу достать", - сказал Атауальпа и, поднявшись на цыпочки, прочертил рукой линию на стене. Все смотрели на индейского вождя с изумлением, посчитав его слова бахвальством человека, который страстно желает получить свободу. Но Ф. Писарро согласился... Тысячи гонцов направились во все концы империи, и потекли в Кахамарку богатства, накопленные многими поколениями правителей инков, сосуды и украшения из дворцов, храмов и общественных зданий. Из Куско прибыл груз чистого золота, которое несли на нескольких носилках. Каждые из них поднимали четверо дюжих мужчин, а на одних носилках золота было навалено столько, что их смогли поднять только двенадцать человек. Спустя некоторое время вся комната была наполнена золотом и серебром, и Ф. Писарро стал владельцем таких сокровищ, каких не имел в своих сундуках ни один европейский монарх того времени. Уплатив выкуп, Атауальпа не сомневался в своем скором освобождении и спокойно думал о будущем. Но жадность не имеет границ, и милосердие испанцев оказалось вероломным: став обладателем сказочных богатств, Ф. Писарро не спешил выполнять обещание. Он понимал, что вырвавшийся на свободу пленник захочет отомстить, а тогда вряд ли удастся сохранить не только добытые богатства, но и саму жизнь. И конкистадор решил устроить суд над Атауальпой, предъявив тому весьма длинный перечень обвинений: убийство Уаскара, незаконный захват власти, идолопоклонство, многоженство... Верховного Инку обвинили даже в подготовке переворота против испанцев. Правда, многие из конкистадоров протестовали против этого суда и особенно против вынесения Атауальпе смертного приговора, считая, что судьбу его должен решать король Карл V. Со слезами на глазах правитель инков просил о пощаде и даже предлагал сокровищ вдвое больше того, что испанцы уже получили, но Ф. Писарро был неумолим. Приговор - сожжение на костре - леденил душу Атауальпы, ведь, согласно обычаям инков, бессмертие можно обрести лишь в том случае, если тело усопшего после смерти будет забальзамировано. А что можно сделать с пеплом? Незадолго до казни священник В. Вальверде предложил Верховному Инке принять христианство. Атауальпа отказался, и тогда ему предложили заменить костер повешением, но с условием обязательного принятия христианства. Пленнику пришлось согла-
ТОМАС МОР 101
ситься, и в ходе церемонии он получил христианское имя Хуан. А потом под пение псалмов жизнь 30-летнего Инки оборвалась... После смерти Атауальпы борьбу против испанцев возглавил полководец Руминьяуи, которого отличали личное мужество, отвага и природный ум. Он учил своих воинов не страшиться грохота испанских аркебуз и не бояться их лошадей. Когда в долине Тиокахас началась решающая битва, Руминьяуи сам повел отряды индейцев в бой. Они бесстрашно сражались, но силы были неравны, и полководец отступил в Кито. В городских храмах он собрал изображения богов, золото и другие драгоценности и с отрядом в 4000 воинов и знатью отступил в горы. После этого война продолжалась в форме отдельных стычек с испанцами, но конкистадоры преследовали отряд Руминьяуи до тех пор, пока не захватили предводителя в плен в Восточных Кордильерах. Руминьяуи привезли в Кито и подвергли нечеловеческим пыткам, но не смогли у него вырвать секрет "золота Атауальпы". Январским утром 1535 года испанцы повесили отважного вождя, имя которого на языке индейцев кечуа означает "Каменное лицо". Изваянный эквадорским скульптором вождь, действительно, производит впечатление решительного и мужественного человека и "дух Руминьяуи" до сих пор присутствует в жизни эквадорских индейцев. ТОМАС МОР Будущий социалист-утопист и первый министр Англии происходил из среды зажиточной торговой буржуазии. Его отец, Джон Мор, был судьей Высшего королевского суда в Лондоне. С ранних лет он готовил сына к юридической карьере, но юному Томасу пришлось познакомиться и с коммерческой стороной жизни. После окончания начальной школы его поместили в дом кардинала Мортона, человека высокообразованного и занимавшего в государстве высшие посты. У него в доме Т. Мор познакомился с основами государственного управления и, поступив в 1492 (или 1493) году в Оксфордский университет, имел уже сравнительно богатый жизненный опыт.
В университете живой и общительный студент сразу же попал под влияние распространявшихся тогда идей гуманизма. Правда, в Оксфорде он проучился недолго, так как по настоянию отца поступил в Линкольнскую юридическую школу изучать английское право. Но связей с друзьями-гуманистами Т. Мор не разрывал и принимал деятельное участие в кружке, образованном Эразмом Роттердамским в 1493 году. Этот кружок поставил целью своей деятельности нравственное очищение церкви, изучение древней 102
100 ВЕЛИКИХ УЗНИКОВ литературы и трудов "отцов церкви". Т. Мор основательно изучил античную литературу, свободно писал на литературном латинском языке. Из древних авторов на него наибольшее впечатление произвел Платон, потому что из его сочинений можно было много узнать об управлении государством, совместной жизни граждан и их взаимных отношениях. Научные и литературные занятия не отвлекали Т. Мора от карьеры, которую уготовил ему отец, хотя ему и не нравилось заниматься юридическим крючкотворством. Но он стал адвокатом и сразу же приобрел тесные связи в купеческих кругах. Дворяне не нуждались в защитниках, так как в деревне еще имелись старые феодальные суды, в которых помещики судили сами. Поэтому в то время главными клиентами адвокатов были городские торговые люди, нуждавшиеся при разборе своих коммерческих дел в толковом совете. Деловое общение с купцами и ремесленниками расширило кругозор Т. Мора, и его внимание от отвлеченной науки направилось на жизнь практическую. Вскоре образованный и способный молодой юрист, умело выступавший в суде как защитник интересов нарождавшейся буржуазии, стал широко известен. И известность эта была так велика, что в 1506 году 26-летнего Т. Мора лондонская буржуазия избрала в парламент представлять ее интересы. Одной из главных привилегий английского парламента, которую он завоевал в борьбе с королевской властью, было то, что без согласия парламента король не мог взыскать ни одного налога. Вскоре после избрания Т. Мора в парламент король Генрих VII потребовал, чтобы по случаю замужества его дочери и посвящения в рыцари его сына (к тому времени уже умершего) парламент утвердил новый налог, причем чрезмерно великий. Неожиданно против этого налога выступил молодой депутат Т. Мор, после выступления которого парламент хоть и утвердил налог, но сильно сократил его размеры. Король был взбешен. Но, так как личность депутата парламента была неприкосновенной, он излил свой гнев на старом Джоне Море, посадив его в тюрьму и оштрафовав на крупную сумму. Сам Т. Мор на время уединился в монастыре и даже хотел переселиться в другую страну, но смерть Генриха VII в 1509 году вернула его к общественной деятельности. Он стал помощником главного лондонского судьи, и уже в этой должности продолжал отстаивать интересы купечества. Его представители относилось к Т. Мору с таким доверием, что в 1515 году добились у нового короля назначения его послом во Фландрию для урегулирования отношений с тамошними купцами по вопросу о торговле шерстью. Т. Мор блестяще справился с этим делом, заключив жүктеу/скачать 3.86 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|