Тамара Токомбаева
жүктеу/скачать 0.88 Mb. Pdf көрінісі
|
| Т.Токомбаева Аалы Токомбаев
Рыскул – сын Турумбека – был на два-три года старше Аалы, поэтому малыш обратился к нему: «Кукуман-байке, дай мне эту книгу». Но, получив категоричное «не дам», чуть не плача обратился к Иманалы: «Атаке, вы купите мне такую книгу?». «Куплю, моё солнышко, куплю». И потом попросил Кукумана почитать. Мальчик прочитал страницу, но когда его попросили рассказать, о чём он читал, взорвался мулла: «Что вы говорите, мусульмане?! Не берите грех на душу. Это язык бога, и простым смертным он недоступен!»... Аалы тоже захотел учиться. Иманалы уступил просьбе сына, повёз его к мулле Жамаке. В его халупке сидели десять мальчиков, которым он что-то писал на деревянной лопате и говорил: «Читайте: это Алип, бээ, тээ, сээ…» Усадил ребенка рядом с Кукуманом. Пока молдо разговаривал с Иманалы, малыш нетерпеливо обратился к своему старшему брату: «Тансык-байке, я уже выучил эти буквы». Тансык удивлённо попросил повторить. Ребёнок повторил. Молдо позвал малыша и попросил повторить. Аалы повторил все буквы: «Алип, бээ, тээ, сээ, жым». В течение одного урока к удивлению старших учащихся и самого учителя Аалы выучил все буквы, и ему захотелось выйти из халупки. Но для этого нужно было поклониться мулле, встать перед ним на колени и попросить разрешения выйти, но малышу не хотелось кланяться, мочевой пузырь малыша был переполнен, и на его требования выпустить его стегнули прутиком. С диким криком он вырвался на волю и упал в объятия отца, который вернулся за ним. Аалы кричал, что никогда не придет к мулле, а Иманалы был счастлив, что его сын будет постоянно с ним. Матушка Каке- Сулу причитала: «Голубчик ты мой, радость моя, жеребёночек мой, да пропади пропадом эта учёба, чуть не погубили моего сыночка». А бабушка Таштан, засунув в рот ребёнку два пальца, стала подталкивать вверх нёбо, а затем, взяв топор, причитая, стала тихонечко дотрагиваться до груди ребёнка обухом топора, заговаривая испуг. На этом и кончилась учёба, но мать и бабушка, а за ними и другие, удивлённые тем, что их малыш сразу запомнил все буквы, стали величать его Ак-молдо. В холодные зимние вечера матери обычно собирали в круг детей и разучивали песни, рассказывали сказки, загадывали загадки, учили скороговоркам. Это происходило не только в юртах Токомбая или Иманалы. Вообще так коротали вечера почти все семьи. Но в юртах Токомбая и Иманалы было нечто особенное, привлекавшее певцов, а когда Урак – непризнанный манасчи, бессребреник, который знал неимоверное количество сказаний о Манасе, Курманбеке, о Жаныл-мырзе, о Семетее и многое другое, – надолго исчезал из аила, родные просили Аалы рассказать что-нибудь. И тогда малыш, у которого была необыкновенная память (кстати, она у него сохранилась до его последнего дня) начинал подражать Ураку и даже сам кое-где кое-что присочинял. Но всё когда-то кончается. Первое горе посетило Аалы, когда заболела его приёмная мать. Он не мог понять, почему она кричит: «Спасите, спасите моего сыночка! Огонь, огонь! Он горит! Каракоо, о, Каракоо…». Мулла связывал больную и бил её кнутом, изгоняя из неё бесов, а малыш кидался защищать мать. Ему тоже доставалось. С тех пор он возненавидел всех молдо. Мураталы Куренкеев рассказывал, что они – пятеро здоровых молодых мужчин – не могли удержать её, так она металась. Она всё хотела куда-то бежать и спасать своего Каракоо… Она словно получила дар провидения на многие десятилетия вперёд. Безумие вновь и вновь накатывало на неё, и Иманалы вынужден был отвезти её к родне. Больше Аалы её не видел никогда – он потерял одну из матерей. Детские раны быстро затягиваются. Прошла острая боль утраты, но память о нежной любящей красавице – матери Каке – жила в нём до последних дней. Именно эти две женщины-матери – Уулбала и Каке – вложили в душу будущего народного 6 Т.Токомбаева Аалы Токомбаев поэта доброту, сочувствие и сострадание к чужим горестям. А в наследство от отца он получил такую черту характера, как нетерпимость к несправедливости. Рассказывали, что в нашем аиле жил больной юноша. Он много лет был прикован к постели. Знахари говорили, что его может спасти только бульон из змеи, но никто из аильчан не отважился на такую охоту. Переполненный жалостью к больному, преодолев страх, Аалы впервые взял в руки змею… Доброта, щедрость, желание помочь ближнему сочетались в нём с непримиримостью к обидчикам. И хотя маленького Аалы редко обижали (даже самая сварливая женщина – жена его дяди Джумгала – ни разу не сказала ему грубого слова), он умел отстоять себя перед обидчиками, не спуская обид даже старшим. Кстати, раз уж мы коснулись словом «самой сварливой женщины в аиле»… 30 марта 1972 года, лёжа в больнице, отец записал в своём блокноте: «Сегодня приходил Тарас (мой старший брат – Т.Т.) и сообщил, что едет на похороны Алымбубу-апа. Смерть любого человека – горестное явление, а смерть Алымбубу-джене была для меня большим горем. Она относилась ко мне как мать. Не знаю, почему, не могу объяснить, но она относилась ко мне с большой нежностью, лаской, часто баловала меня. Я как сын должен был проводить её в послед-ний путь, а я – в больнице… Тарас ушёл, а я, уткнувшись в подушку, рыдал как ребёнок…». Но вернемся вновь в его детство. Ещё будучи маленьким, он уже умел рассказывать занятные истории, слагать кошоки, рассказывать «Манас». Ещё, говорят, он умел заразительно смеяться. Но когда его основательно «доставали», он мог и ответить. Так Ырыскул – его двоюродный брат, старше Аалы всего на три года, но в 13 лет уже имеющий жену (такое случалось в те времена), – на правах старшего частенько пытался ущемить интересы Аалы. Тот долго терпел, но однажды не выдержал – видимо, обида была слишком сильна. Это случилось в поле, как рассказывал уже постаревший Ырыскул-ата, – Аалы поймал змею и гнал старшего брата до самого аила, подстёгивая этой тварью…. Бедный Ырыскул-ата! После этого он до самой старости обращался к папе только на Вы! Интересна история семейной жизни 13-летнего Ырыскула. Его жена – Салима – была подстать мальчикам. Ей тоже было около 13 лет, и её свекровь Турум-апа, которую за зелёные глаза в аиле прозвали Коккоз-эне, играла в куклы со своей невесткой. Турум-апа рассказывала, как шалун Аалы, вырвав из рук Салимы куклу, со смехом убегал от неё, а свекровь с малолетней невесткой, тоже хохоча, гонялись за ним по всему аилу... Когда мой отец впервые привез в родной аил свою молодую жену, нашу маму, семнадцатилетнюю красавицу – казашку Зайнаб, родственники приняли её как свою дочь, несмотря на то, что наших дедушки с бабушкой уже не было в живых… Добрые и тёплые родственные отношения передались и нам, детям и внукам Аалы. жүктеу/скачать 0.88 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|