Тамара Токомбаева
жүктеу/скачать 0.88 Mb. Pdf көрінісі
|
| Т.Токомбаева Аалы Токомбаев
Бектурган, увидев улыбку сына, тоже улыбнулся. Его смуглое лицо, изрезанное глубокими морщинами, стало похожим на сушёное яблоко. Бектурган поднял с земли пиалу, опрокинул её на ладонь и задумался. На ладони белело несколько капель чалапа. Бектурган поглядел на эти капли, перевёл голодные глаза на сына, и, не говоря ни слова, с жадностью облизал ладонь. Потом, заглянув одним глазом на дно пиалы, он тяжело вздохнул и тихо сказал: – Вставай, сынок, вставай. Пора нам трогаться в путь. Сын поднялся тоже. Он пристальным взглядом окинул горизонт, из-за которого поднималось солнце, и не ответил отцу. Омербек так же был голоден, как и его отец. На ходу он облизывал края пиалы. Бектурган шёл, опираясь на палку, и с большим трудом передвигал отяжелевшие ноги. Дорогою Омербек и Бектурган ни о чём не разговаривали. Только иногда слышался не то вздох, не то стон Бектургана, и опять всё смолкало. Вдруг Бектурган услышал сзади голос своего сына: – Атаке, атаке! Бектурган остановился и всем телом повернулся к Омербеку; видя, что сын от него отстал, он крикнул: – Омербек! Эй! Ты что же отстал от меня? Торопись, торопись. Скоро мы будем в ауле. Слышишь, как пахнет топлёным маслом? – И, воткнув в землю перед собою палку, Бектурган сел. Мальчик глубже втянул воздух. Действительно, пахло съедобным – не то майтокачем7 , не то боорсоком.8 – Хотя бы кусочек боорсока, – пролепетал ребёнок, глотая слюну, горькую от трав… *** …Подойдя к могилам, Бектурган вспомнил, как в прошлый раз на этом самом месте мелькали какие-то призраки, чудовищные и страшные. «Что бы это могло быть?» – подумал он. И не успел он сделать и двух шагов, как на него набросилась с диким лаем борзая собака. Омербек от испуга закричал. Тогда Бектурган отступил вместе с сыном назад. Собака же, вытянув лапы, опустилась около обвалившейся могилы и свирепо зарычала. «Наверное, она сторожит своего хозяина», – подумал Бектурган. Осторожно подошёл он к могиле и крикнул: – Эй, кто там есть? Выходи! В ответ из могилы не раздавалось ни одного звука. Бектурган прислушался. Омербек же, у которого в голове ничего не было, кроме мыслей о хлебе, ждал: сейчас случится что-то страшное. Ему показалось, что в могиле кто-то стонет, что синие мертвецы в белых саванах уже вылезают из неё… И тогда Омербек худыми ручонками ухватился за полы отцовского чапана и, оглядываясь по сторонам, тихо прошептал: – Атаке, атаке! Я боюсь... – Не бойся, сынок, не бойся. Кого бояться? Вероятно, здесь похоронен хозяин этой собаки. Разве можно бояться собаки? – Нет, атаке, я не боюсь собаки. Я боюсь мертвецов... Скажи, атаке, они не тронут нас? – Нет, сынок мой. Мёртвые живых не трогают. Вот я сейчас подойду к обвалившейся могиле и разбужу её хозяина. И Бектурган пошёл. Собака залаяла ещё сильнее, но Бектурган не отступил. Он поднял камень, замахнулся. Собака отбежала в сторону, не переставая рычать. Бектурган спустился в могилу и только через некоторое время вернулся к сыну. – Ну, вот я и нашёл для тебя еду, – сказал он. – Оказывается, вместо мертвецов там живут люди. Они дали мне не только ячменя, но и подарили нож, которого у нас с тобой нет. 11 Т.Токомбаева Аалы Токомбаев Но Бектурган сказал неправду. Он скрыл от сына, что в могиле были только мертвецы и что возле них лежала горсть сухого ячменя и согнутый нож. – Теперь мы где-нибудь поджарим ячмень, а сейчас тронемся в путь. Когда они отошли в сторону, собака снова вернулась к могиле и обнюхала её. Потом она подняла морду и протяжно завыла, как бы оплакивая своё одиночество… *** …На высоком холме, у подножья горной речки стоял шалаш. Кругом ни одной живой души. Но вот из шалаша выбежал Омербек. Он сквозь слёзы посмотрел на дорогу. Грязной рукой вытер слёзы и, вернувшись в убогое жилье, не по-детски задумался. Жутко! Ему всё время мерещились призраки, у них длинные руки и острые зубы. Откуда они? Дрожа от страха, Омербек, наконец, уснул. А в это время за Токмаком, на холме, собралось много людей. Они кричали, махали руками и о чём-то громко спорили. Не торопясь, к ним подошёл Бектурган. – Салом-алейкум! – сказал он, низко кланяясь толпе. Никто не ответил на приветствие. Только один из толпы в цветасто-ярком чапане сказал: – О, Бектурган! Бродяга! Откуда ты взялся? Смотри, вот сидит твой ученик. Мы пришли, чтобы расправиться с ним! – и он с усмешкой показал на молодого кыргыза, гордо стоявшего со связанными руками на краю вырытой могилы. Бектурган внимательно посмотрел на обречённого и ответил: – Откуда ты взял, что он мой ученик? И почему ты мне дерзишь? – Почему? Ха-ха! Потому, что он такой же вор, как и ты. Разве мы заставили его бежать в Китай, спустить там всё имущество, а теперь обворовывать нас? Эти люди – твои ученики! Бектурган не стерпел и с негодованием ответил: – Я не понял твоих слов. Скажи, за кого ты меня принимаешь? Ведь я тебя очень хорошо знаю. Ты из тех людей, которые жаждут чьей-нибудь смерти, чтобы село могло отпраздновать тризну. Ведь ты с мёртвого берёшь не меньше, чем с живого? Народ молчал. Все присутствующие с удивлением смотрели на Бектургана; кто- то сзади подошёл к нему и прошептал: – С ним так говорить нельзя… Но, боясь, что его услышат остальные, безвестный доброжелатель замолчал. – А, вот ты как! Я тебе покажу! Ты меня узнаешь, когда я тебя повешу на перекладине, – рассвирепел бай и подозвал к себе джигита. – Не грози! – спокойно ответил Бектурган. – Я не один. Если ты меня повесишь, на моё место встанут тысячи. Помни, если все поднимутся – тебе не сдобровать. Ты меня, наверное, принимаешь за козлёнка, которого можно прирезать... Но ты ошибся. Я не козлёнок. Я – Бектурган! Пришёл джигит. Он уже хотел выполнить приказание хозяина, но его удержали старики. – Зачем? Ведь Бектурган ничего не боится. Он убьёт тебя с первого удара!.. …Бай вскочил с места и сердито спросил Бектургана: – Кто ты?! – Я тот, который сломал позвоночник творцу Джеты-Су – Казбаю! – гордо ответил Бектурган. – Я тот, который одним ударом ножа распорол жирный живот Казбая. Я тот, который топтал ногами бая, и я известен всем кыргызам и казахам. Я – Бектурган. А теперь, как видишь, я пришёл просить милостыню… Я пришёл просить милостыню у человека, которого я презираю от всей души. Если жизнь изменится, то моё раненое сердце оживёт. О-о, тогда ты ответишь на мой салом-алейкум... Ну, а теперь скажи, мырза, кто ты таков?.. 12 |