ГЛАВА ПЯТАЯ ПОДАВЛЕНИЕ АРТИКУЛЯЦИИ ПРИ ЧТЕНИИ

Исследования проф. Н. И. Жинкина показали, что чтение — по существу одновременно процесс приема и выдачи речи; это означает, что при чтении письменную речь — текст — человек принимает и перерабатывает. По окончании чтения читатель формирует свое представление о прочитанном, т. е. как бы выдает результат обработки текста, и здесь, в усвоении, непременно принимают участие речевые процессы. Именно от того, как они организованы, зависит скорость нашего чтения.

Наблюдения показали, что возможны три основных способа чтения. Первый способ — артикуляция, или проговаривание вслух (или почти вслух) того, что читается. Как мы отмечали, скорость такого чтения невелика. Второй способ — чтение про себя, при котором речевой процесс проявляется в форме внутренней речи, т. е. открытой артикуляции нет. Текст при этом усваивается более эффективно. Способ в принципе допускает быстрое чтение. И наконец, наиболее совершенный, третий способ, тоже молча, но — чтение в условиях максимального сжатия внутренней речи, при котором она проявляется в виде коротких залпов ключевых слов и смысловых рядов, адекватно отражающих смысл текста.

Итак, артикуляция замедляет процесс зрелого чтения взрослого человека и от нее необходимо избавиться. В то же время правомерно поставить вопрос: не приведет ли подавление артикуляции при заметном повышении скорости чтения к снижению качества восприятия и осмысления получаемой информации?

Здесь уместно привести хорошо всем известный факт: в тех случаях, когда нужно запомнить что-либо глубоко и надолго, человек обычно несколько раз проговаривает про себя необходимое сообщение. Он попросту заучивает его. Анализируя этот вопрос, сошлемся на результаты исследований проф. А. Н. Соколова, изучавшего характер внутренней речи при чтении. Как мы уже отмечали, под ней понимается беззвучная, мысленная речь, которая возникает в тот момент, когда мы сосредоточенно думаем о чем-либо или решаем в уме какие-либо задачи, или молча читаем и пишем. Внутренняя речь, как следует из самого названия, есть речевой процесс, однако, в отличие от внешней, звучной речи, речедвижения здесь носят свернутый и беззвучный характер. Иначе говоря, внутренняя речь — это как бы кванты нашей мысли, но реализуемые другим кодом.

Исследования проф. А. Н. Соколова показали, что иногда при чтении текста слова могут быть заменены наглядными зрительными представлениями, пространственными схемами, когда целые группы слов заменяются одним словом, обобщающим смысл всей фразы: “Материнство”, “Мир”, “Свобода”.

Замечено, что быстрочитающие люди обладают способностью, не проговаривая читаемого текста, сразу улавливать и фиксировать замысел автора, а затем усваивать его именно на уровне внутренней речи. В этом случае, несмотря на высокую скорость чтения, происходит глубокое понимание и усвоение надолго прочитанного, так как основная идея понята с самого начала, а все последующее чтение является этапом уточнения основной идеи. Как же научиться такому чтению?

Решается эта задача в два этапа. Первый — сократить артикуляцию, если она ярко выражена, а второй — овладеть приемами чтения, при которых текст воспринимается крупными информативными блоками. В этой главе будет рассмотрена возможность реализации первого этапа.

Мы уже знаем, что все люди по способу восприятия и переработки информации делятся в общем случае на два типа: зрительный и слуховой. Люди зрительного типа при чтении используют код наглядных образов, тогда как люди слухового типа применяют менее производительный код речедвижений. Наблюдения за людьми, читающими быстро, показывают, что они, как правило, относятся к зрительному типу. Вот, например, как описывает О. Бальзак в одном из своих произведений процесс быстрого чтения: “Впитывание мысли в процессе чтения достигло у него способности феноменальной. Взгляд его охватывал семь-восемь строчек сразу, и разум постигал смысл со скоростью, соответствующей скорости глаз. Часто одно-единственное слово позволяло ему усвоить смысл целой фразы”.

Еще более интересны наблюдения Альберта Эйнштейна над механизмом своего мышления. Они позволяют считать, что он являет собой яркий пример человека зрительного типа. В письме к известному математику Жаку Адамару А. Эйнштейн писал: “Слова или язык, как они пишутся или произносятся, не играют никакой роли в моем механизме мышления. Психические реальности, служащие элементами мышления, — это некоторые знаки или более или менее ясные образы, которые могут быть „по желанию” воспроизведены и комбинированы”.

Люди по способу восприятия делятся на два типа: зрительный и слуховой

Наши наблюдения показали, что направленным обучением можно практически любого здорового человека научить в процессе чтения использовать код наглядных зрительных образов при соответствующем уровне подавления артикуляции.

Как же это сделать? Проявление речедвижений при выполнении различных форм умственной деятельности было замечено давно (например, счет в уме). Делались попытки исследовать, как влияет подавление речедвижения на различные формы умственной деятельности, в частности на чтение.

Так, еще в 1913 г. американский исследователь Пинтнер изучал степень возможного исключения артикуляционных движений без нарушения понимания текста и скорости чтения. Он предлагал своим испытуемым произносить сочетание слогов “ла-ла-ла” или считать вслух и одновременно читать отрывки из прозы. На основе проведенных экспериментов он пришел к выводу, что чтение без артикуляции возможно.

Аналогичные данные были получены также психологом Э. Мейманом, который, анализируя процесс чтения, указывал, что чтение у большинства людей является в то же время внутренним слышанием, тихим произнесением; дети и взрослые с низким уровнем образования нередко шевелят губами и таким образом приводят в действие весь двигательный аппарат речи. Образованные взрослые люди зачастую также невольно начинают читать вполголоса, когда особенно хотят сосредоточиться, вопреки внешним раздражителям, или когда читают с большим интересом и возбуждением. Указывая на эти факты, Э. Мейман вместе с тем считал, что такое внутреннее произнесение в процессе чтения не является одинаково необходимым для всех людей.

В связи с этим он описывал свой личный опыт чтения одними глазами без произнесения слов. Чтобы устранить произнесение слов при чтении, он одновременно считал: “Один, два, три”. Такое чтение для него оказалось вполне возможным. Вот его ощущения: “Чисто зрительным путем я схватываю постоянно одну часть предложения чрезвычайно скоро, могу затем после маленького перерыва схватить другую часть, уяснить себе ее значение и присоединить ее к первой. Правда, такое чисто зрительное чтение трудно, и это показывает, что у меня есть привычка к внутреннему слышанию и произнесению”. Однако отсутствие измерительной аппаратуры в тех условиях не позволило исследователям получить объективные данные для теоретического обоснования этих явлений. Только исследования 50-х гг., основанные на новых количественных методах, дали возможность воссоздать объективную картину явлений, происходящих в речевом аппарате.

В качестве примера рассмотрим результаты одного из экспериментов проф. А. Н. Соколова.

РИС. 10

На рис. 10 зарегистрированы мускульные напряжения языка и нижней губы при чтении про себя русского текста — отрывка из рассказа И. С. Тургенева “Бежин луг” (кривая А) — и двух текстов на английском языке: адаптированного отрывка из рассказа английского писателя М. М. Доджа (кривая Б) и неадаптированного — из рассказа О`Генри (кривая В). Как видно из этих кривых, разница в мускульных напряжениях речевого аппарата в этих случаях (растет амплитуда и частота вибраций) весьма значительна. Если русский текст читался без сколько-нибудь заметных напряжений языка и губ, то тексты на английском языке (особенно неадаптированный) читались со значительным напряжением. Аналогичное явление и при чтении трудных русских текстов неопытными читателями или русских фраз, “зашифрованных” латинской транскрипцией, А. Н. Соколов объясняет так.

Появление сильных речедвигательных импульсов при чтении текстов на иностранном языке людьми — не носителями языка (или при чтении затрудненных фраз на родном языке неопытными читателями) — говорит о том, что зрительные компоненты речи могут быть доминирующими и стереотипными только при наличии установленных в прошлом опыте прочных связей между ними и речедвигательными раздражениями. Только в этом случае мгновенных зрительных сигналов может быть достаточно для возбуждения соответствующих речедвигательных и речеслуховых “следов” (связей), необходимых для понимания читаемых слов и фраз.

Возможность одномоментного зрительного схватывания слов текста без развернутого речедвигательного их произнесения подтверждается и тем Фактом, что при обычном списывании фраз из книги речедвигательные мускульные напряжения появляются редко. Здесь преобладает зрительный компонент, а речедвигательный ослабляется и отходит на второй план за счет занятости пишущей руки.

В дальнейших экспериментах А. Н. Соколов исследовал, как испытуемые выполняют интеллектуальные задания при различной степени подавления речедвижений. В основе одного из методических приемов лежала следующая мысль. Если речедвижения — неотъемлемые компоненты мыслительной деятельности, то устранение или частичная задержка их должны вызвать нарушение обычного процесса мышления. В опытах А. Н. Соколова задержка речедвижений достигалась разными способами: испытуемые зажимали себе губы и язык, произносили во время чтения текста слоги (ба-ба-ба), или многократный набор слов, или заученное ранее стихотворение.

Были получены следующие результаты. Посторонние собственные речедвижения как у взрослых, так и у детей вначале значительно ухудшают выполнение читательской задачи, но в дальнейшем, по мере повторения тех же опытов, и задание выполняется или без всякой задержки, или даже скорее, чем без проговаривания постороннего материала. Аппаратурная регистрация движения языка подтверждает эти наблюдения. Вначале движения языка часты и амплитуда их большая.

По мере освоения этих упражнений и автоматизации навыки речедвижения ослабевают, а потом пропадают совсем.

ПОДАВЛЕНИЕ АРТИКУЛЯЦИИ ПРИ ЧТЕНИИ

Исследования проф. А. Н. Соколова убедительно показали, что повышение скорости чтения, которое достигается за счет подавления артикуляции, не только не снижает качество восприятия информации, но и способствует лучшему усвоению смысла благодаря преобладанию нагляднообразных представлений, т. е. работы мозга в новом обобщающем коде.

Исследователи, изучающие механизмы речи, разработали различные методы подавления артикуляции, их можно свести к трем группам.

1. Механическая, принудительная задержка артикуляции (например, в том, что язык зажимают между зубами, или удерживают в зубах какой-либо предмет, к примеру жевательную резинку, и т. п.). Недостаток этого метода для наших целей в том, что он в принципе позволяет затормаживать только периферическую часть речедвигательного анализатора, а центральная (мозговая) часть остается свободной. Поэтому полностью подавить артикуляцию при чтении по такому методу невозможно.

Механическая задержка артикуляции в том, что удерживают в зубах какой-либо предмет

2. Метод речедвигательных и речеслуховых помех, заключается в принудительном произнесении постороннего текста вслух при одновременном чтении про себя. Действие этих помех в том случае уже распространяется не только на периферическую, но и на мозговую часть речедвигательного аппарата, что является несомненным преимуществом этого метода по сравнению с предыдущим. Однако использовать и его для полного подавления артикуляции нецелесообразно, так как фактически один вид артикуляции заменяется другим, и на это тратится много энергии. В самом деле, проговаривание постороннего материала при чтении основного текста про себя, хотя и исключает возможность проговаривания читаемого текста, вместе с тем полностью занимает речедвигательный анализатор посторонними действиями, тогда как его участие в основном процессе чтения могло бы в значительной степени способствовать повышению качества восприятия необходимой информации.

3. Метод центральных речевых помех, или метод аритмического постукивания. Этот метод разработан проф. Н. И. Жинкиным и использован им при исследовании закономерностей внутренней речи. Суть метода в следующем. Читая про себя, испытуемый постукивает кистью руки специализированный ритм, не соответствующий обычной ритмике русской речи. Один из задаваемых здесь ритмов включает в себя двухтактное постукивание с четырьмя ударными элементами в первом такте и двумя — во втором и со значительным усилением удара на первом элементе каждого такта.

Этот постоянно слышимый аритмический рисунок акустического воздействия должен разрушать привычный ритм естественных мелодических речедвижений при чтении русского текста, т. е. стать помехой для любой артикуляции — и внешней и внутренней. Помеха здесь возникает в результате того, что слова в русском языке, составляющие речевой поток, обладают переменным, разноместным ударением. Такое аритмическое постукивание становится непреодолимой помехой внешней артикуляции. Главная особенность этого метода в том, что на деятельность речевых органов (губы, язык, глотка, гортань) непосредственно никакого воздействия не оказывается. Глотка, язык, гортань, губы — все механизмы речи остаются свободными, и при выстукивании рукой специального ритма вокруг соответствующих пунктов мозгового возбуждения в коре головного мозга возникает зона индуктивного торможения, которая делает невозможным произнесение читаемых слов, т. е. подавляет периферическую артикуляцию из центра. Чтобы разобраться в том, как это происходит, посмотрим, какие зоны мозга управляют процессами речи и ее пониманием.

В процессе чтения про себя испытуемый постукивает кистью руки в определенном постоянном режиме специализированный ритм

Современная нейропсихология различает речь сенсорную — понимание того, что говорит партнер, и речь моторную, — произнесение звуков речи самим человеком. Конечно, обе эти формы речи очень тесно связаны между собой, но все же они различаются по механизмам реализации их основных функций. Важно для нас также и то, что сенсорная и моторная речь управляются разными отделами мозга.

Еще в 1861 г. французский нейрохирург П. Брока обнаружил, что при поражении мозга в области второй и третьей лобных извилин (рис. 11) человек перестает членораздельно говорить и издает лишь бессвязные звуки, хотя сохраняет способность понимать то, что говорят другие. Эта речевая моторная зона, или зона Брока, у правшей находится в левом полушарии мозга, у левшей в большинстве случаев — в правом.

В 1874 г. другой учёный Э. Вернике установил, что есть зона и сенсорной речи. Поражения верхней височной извилины приводят к тому, что человек слышит слова, но перестает их понимать. Здесь утрачиваются логические связи слов с предметами и действиями, которые эти слова обозначают. При этом больной может механически повторять слова, не понимая их смысла. Эту зону мозга назвали зоной Вернике.

В зоне Вернике, как в своеобразной картотеке, хранятся все усвоенные в течение жизни человека звуковые образы слов. Конечно, они находятся там не буквально в виде цепочки закодированных слов (такое хранение неэкономично), а в виде так называемых нейронных следов звуковых образов. Всю жизнь человек пользуется этой картотекой. На рис. 11 показаны пути при произнесении слов нервных импульсов от речевых мышц и импульсов, идущих от уха. Этот рисунок показывает нам большое значение для нормальной работы мозга мышечных ощущений, возникающих при артикуляции. Как мы уже знаем, для быстрого чтения подавление артикуляции — обязательное условие. Очевидно, для его выполнения необходимо найти средство целенаправленного воздействия на зону Брока в процессе чтения с тем, чтобы преградить путь управляющим импульсам, поступающим из этой зоны для поддержания нормальной артикуляции. Как же добиться этого? Можно использовать аритмическое постукивание кистью руки. Как установили ученые, движения пальцев рук в ходе развития человечества оказались тесно связанными с речью. Первоначальной формой общении первобытных людей были жесты, язык жестов — праксис — постепенно стал сочетаться с гортанными возгласами, выкриками. Прошли тысячелетия, пока развилась словесная речь, но она долгое время была связана с жестикуляцией. Речевое сопровождение праксиса длилось долго.

РИС. 11

Движения пальцев рук совершенствовались — из поколения в поколение люди выполняли все более тонкую и сложную работу. Одновременно с этим увеличивалась площадь двигательной проекции кисти руки (праксиса) в мозге человека. Развитие функций руки и речи шло параллельно и ими до сих пор управляет один нерв, так называемый нервус вагус (блуждающий нерв). Здесь уместно вспомнить известную мысль И. М. Сеченова о том, что “рука учит глаз”. Суть этой мысли в том, что рука как бы передает органу зрения гностический опыт осязания конкретных объектов внешнего мира. И. М. Сеченов блестяще показал, что естественной основой ритмики порядкового счета являются сигналы ритмических мышечных сокращений (получаемые, например, при ходьбе).

Выступая в роли своеобразного внутреннего метронома, такие сокращения не только подготавливают идею счета, но и входят в состав этого действия, как ритмоводитель.

О функциональной связи руки и глаза красноречиво говорит навык машинисток и линотипистов (наборщиков), которые умеют работать “слепым” методом. У них операции набора и перепечатки текста на больших скоростях не сопровождаются аналитическими действиями, касающимися смысла. Восприятие текста происходит блоками, и запечатлевается только стереотипный образ текста — его форма.

Известно также, что ребенок, осваивающий счет предметов, включает в этот процесс движения указательного пальца. При запрещении действовать рукой он не может сосчитать предметы, хотя и воспринимает их зрительно. Очевидно, что указательный жест несет безусловно важную функцию.

Указательный жест имеет как бы две стороны: внешнюю и внутреннюю. Внешняя сторона жеста — направление пальца на объект — фактически выделяет последнее: внутренняя сторона как бы обращена к организму и “вводит” этот объект в систему Моего Я, например счета в форме сигналов к активному мышечному сокращению в приемлемом ритме организма. Все это в равной степени относится и к описательным жестам, и к имитирующим.

Когда взрослый человек считает предметы глазами, то в роли указательных жестов руки выступают указательные движения глаз. Внешняя Сторона этих движений состоит в направлении взора на очередной объект, например строку текста, внутренняя — в производстве дискретных мышечных сигналов. Такие сигналы формируются в результате скачков, устанавливающих взор на нужную строку, и “сообщают” в мозг о каждой следующей строке. Более подробно вы узнаете об этом в следующей главе.

Исследования, проведенные в последние годы в Ленинграде проф. М. М. Кольцовой, показали, что речевые области мозга у детей в раннем возрасте частично формируются и под влиянием импульсов, поступающих от пальцев рук. Наблюдая детей в возрасте 10—12 месяцев, она установила, что их речь, образно говоря, находится на кончиках пальцев. Известно, что речь — это вторая сигнальная система, и она нам от рождения не дается. Если ребенка не учить говорить, он будет немым.

Проф. М. М. Кольцова рекомендует специальные упражнения для тренировки пальцев рук детей 6 — 7 месячного возраста. Благодаря этому ребенок гораздо раньше начинает произносить полные слова, обычно трудные для этого возраста. Таким образом, существует прямая и естественная связь между движением руки и произнесением слов.

Значит, здесь есть постоянное функциональное взаимодействие предметной и речевой информации, которое объяснено акад. И. П. Павловым как взаимодействие первой (предметной) и второй (речевой) сигнальных систем.

Теперь можно привести примеры, показывающие три различных способа реализации коммуникации: зрительный, слуховой, двигательный.

Представьте себе, что вы беседуете с приятелем, который пришел к вам по делу. Обсудив все вопросы, вы распрощались с ним. Он ушел. И вдруг вы вспомнили, что забыли сказать ему нечто важное. Нужно вернуть его. Как же можно это сделать, используя каждый из вышеназванных способов коммуникации?

Зрительный. Быстро набросав фламастером плакатик: “Вернись, пожалуйста!”, вы выходите на балкон и показываете его приятелю, который, выйдя из подъезда, обернулся на прощание помахать рукой, увидел вас, удивился странной форме обращения, но все же выполнил вашу просьбу.

Слуховой. Выйдя на балкон, вы просто крикнете: “Вернись, пожалуйста!”

РИС. 12

Итак, три разных способа передачи, а результат один - сообщение принято понято и реализовано. Разобранные примеры - прямая аналогия с чтением. Различие лишь в том, что при чтении мы только принимаем сообщения, и от нас в принципе зависит, каким способом (в каком коде) этот прием реализовывать: зрительном/слуховом или двигательном. Вместе с тем из всего этого можно сделать такой вывод: если движения рукой позволяют реализовать речевые коммуникативные действия, то, очевидно, такие движения безусловно возбуждают и определенные отделы коры головного мозга, посылая туда соответствующие импульсы. О том, что рука действительно играет большую роль в организации различных функции мозга можно судить по рис. 12. Здесь показан условный человечек, так называемый гомункулус. Размеры различных частей его тела соответствуют той части коры головного мозга, которая связана с анализом тех или иных ощущений, поступающих в мозг от различных частей тела. Обратите внимание, какая большая часть коры головного мозга вовлекается в активную деятельность каждый раз, когда кисть руки выполняет определенные действия, например выстукивает ритм. . При выстукивании рукой ритма речедвигательный канал восприятия оказывается занят этой работой и пройти по нему встречным нервным импульсам уже нельзя. Теперь представьте себе, что, продолжая движения рукой (выстукивая ритм) и порождая при этом помеху в речедвигательном канале, вы начинаете читать про себя текст. Зону Брока охватывает отрицательная индукция из-за помехи, и канал для прохождения управляющих импульсов на артикуляцию закрыт. В этом варианте читать можно только в том случае, если ваше чтение не сопровождается звучной артикуляцией. Как только произносится вслух читаемое слово, сразу же ритм сбивается. И наоборот, пока выстукивается ритм, проговаривать читаемое невозможно: зона Брока заперта, речедвигательный канал закрыт.

РИС. 13

Приведенное объяснение, конечно, весьма условно, но оно отражает основную идею метода постукивания: ритмические движения рукой запирают речедвигательный канал и артикуляция практически становится невозможной. Естественно, возникает вопрос: неужели читающие быстро все время так и постукивают при чтении? Конечно, нет. Достаточно 20 часов почитать с постукиванием ритма, чтобы созрела и окрепла новая программа работы мозга, сформировался новый стереотипный код, обеспечивающий обработку поступающей по зрительному каналу в мозг информации без ее проговаривания.

Главное в освоении метода — правильно разучить и выстукивать ритм. Для разучивания ритма необходимо вначале внимательно прочитать правила выполнения этого несложного упражнения, затем простучать сам ритм и многократно повторить его. Необходимо помнить, что эффект метода проявляется только в том случае, если читатель самостоятельно работает с текстом — непрерывно выстукивает ритм и контролирует правильность звучания на слух. Читать текст с выстукиванием можно только после того, как выучен ритм, для проверки правильности рисунка ритма надо контролировать его по нотной записи (рис. 13) и использовать специальное географическое пособие.

Как показывает наш опыт, при настойчивом и аккуратном выполнении упражнений, приведенных в конце главы, практически все обучающиеся достигают нужного эффекта. Для успешного подавления артикуляции, как правило, достаточно чтения с одновременным выстукиванием ритма в течение 20 часов. Однако в зависимости от типа нервной системы и других индивидуальных психофизиологических особенностей освоение упражнений протекает у некоторых обучающихся по-разному. Особенности выполнения этого упражнения будут рассмотрены в 9 главе (Урок пятый).